Текст книги "Дело "Альбатроса" (ЛП)"

Автор книги: Рейнольд Х. Май

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Глава 36

Герцогская резиденция, Тупан, Мэгон

Провинция Ковентри, протекторат Донегол

Лиранское Содружество

25 ноября 2838 года

Антонелла осторожно открыла окно. В помещении было темно и тихо – так же, как и несколько минут назад, когда она разблокировала окно изнутри. Она тихонько положила свои туфли на подоконник, подтянулась и влезла в дом. Ей пришлось действовать весьма осмотрительно, чтобы не поцарапаться о колючки, обильно усеивающие растущие под окнами кусты – не то пришлось бы позже каким-то образом объяснять эти царапины, вернувшись на прием. Утвердившись на ногах, она спрятала туфли за маленький столик у окна, где они не бросались в глаза, если бы кто-нибудь вошел в комнату. После этого девушка закрыла окно и задвинула шпингалет. Она взглянула на наручные часики – у неё оставалось чуть больше часа, прежде чем придется возвращаться обратно, не учитывая десятиминутный «отрезок безопасности». Она кивнула. Этого должно хватить.

Антонелла на цыпочках проскользнула в коридор. Коротко оглядевшись, она отправилась в нужную, как она полагала, сторону: Фитцпатрик провел на службе в резиденции всего две недели и все это время не видел ничего, кроме первого этажа и пары комнат на втором. Но он смог рассказать ей о лестнице, расположенной в конце этого крыла, внизу которой располагалась, пусть и запертая, но все же дверь, ведущая в подземные помещения. Она-то и была целью агента.

Как можно быстрее Антонелла пробежала по коридору, стараясь не допустить даже малейшего шороха. Прошло немного времени, и она нашла нужную дверь. В этой части резиденции все двери были одинаковы и ни на одной не было указателей. Но, в конце концов, лестница отыскалась. Ступив на холодный плиточный пол, Антонелла передернулась. Сейчас она жалела, что не захватила в сумочке пары мягких балетных тапочек, как собиралась сделать – ей пришлось отказаться от этой идеи, когда она узнала о том, что на входе гостей просвечивают. Под предлогом того, что с каблука одной из ее туфель слетела набойка, она смогла незаметно выбросить тапочки в кусты.

Дверь в подвал была заперта. Антонелла недоверчиво взглянула на видеокамеру, прикрепленную под потолком лестничной клетки, но лампочка под объективом не светилась. Со смешанными чувствами она задрала платье и во второй раз за вечер извлекла из трусиков отмычку. Эта дверь оказала не большее сопротивление, чем ее товарка из сторожевого поста, однако внутри агента ЛРК поджидала неприятная неожиданность: внутри лестница была освещена терранормальными лампами, в свете которых ее платье засияло, как факел. Если внизу кто-то есть – незаметно спрятаться никак не получится. Раздраженно скрипнув зубами, она отправилась дальше.

Похоже, здесь имелось как минимум два подземных этажа, так как после одного пролета лестница продолжала вести вниз. Антонелла решила для начала осмотреть верхний из них и нажала на металлическую дверь, за которой увидела чистый, хорошо проветренный коридор, почти не отличающийся от первого этажа – за исключением плитки на полу и освещения. Она осторожно протиснулась внутрь и приступила к осмотру, открывая одну дверь за другой. Большинство комнат были кабинетами и конференц-залами. По-военному скупая обстановка и развешанные на стенах карты заставляли думать, что здесь располагался стратегический командный пункт, в данный момент не используемый – возможно, запасной. Так или иначе, Антонелла решила продолжить поиски на следующем этаже. Она сомневалась в том, что найдет то, что ищет, именно здесь. Кроме того, существовала серьезная опасность того, что тут и в самом деле кто-нибудь есть – может быть, даже кто-нибудь вооруженный.

Девушка вернулась к лестнице и спустилась еще на один этаж вниз. На полпути ее вдруг охватило чувство, что за ней кто-то наблюдает. Она завертела головой, но никого не обнаружила. Тогда она внимательно осмотрела все вокруг, однако ни в одном закоулке не светился предательский глазок сторожевой камеры. Взгляд на часы убедил ее, что не стоит тратить время на поиски привидений, и она отправилась дальше.

Второй подземный этаж казался более многообещающим, хотя пол за еще одной запертой металлической дверью был еще холоднее, в чем Антонелла убедилась после первого же шага. Однако, как минимум, за этой дверью, ведущей в напоминающий лабораторный или больничный коридор, оказался светло-зелёный халат и такие же резиновые бахилы, которые она с благодарностью натянула на себя, хотя они и были ей велики. Чтобы обувь не свалилась, ей пришлось шаркать ногами. Антонелла решила пойти на риск и положилась на свое умение придумывать подходящие объяснения, если ее обнаружат. На всякий случай она вытащила из сумочки зеркальные очки и надела их, после чего спрятала сумочку под халат, в декольте платья.

Вернувшись обратно в коридор, она услышала тихое хихиканье. Антонелла снова повернулась, но никого не увидела. В призраков она не верила, так что этому должно было быть иное объяснение. Недоверчиво оглядываясь, она зашлепала по коридору. Большинство помещений пустовало, если не считать ряда комнат, меблированных как спальни и гостиные, которые, тем не менее, производили впечатление давно покинутых. Она уже хотела плюнуть и повернуть назад, когда вдруг наткнулась на кое-что необычное. За последней дверью освещенный коридор вел по спирали наверх. Она последовала этим путем и уперлась в тяжелую, защищенную электронным кодовым замком дверь. Без сомнения, за ней должна была храниться тайна «эффекта Альбатроса». Иначе какой был смысл защищать ее лучше, чем любой другой вход, который она до сих пор видела в резиденции? Не говоря уже о том, что для того, чтобы лишь добраться сюда, следовало пройти через две запертые двери и длинный коридор.

Тихое попискивание ее наручных часов напомнило Антонелле, что пора покинуть резиденцию, пока сигнализация еще оставалась отключенной. Разочарованно пожав плечами, она повернулась и отправилась обратно. И снова ее охватило чувство, что она была не одна. Подчиняясь ему, она словно бы случайно отклонилась к левой стене, пока вдруг ощущение того, что за ней следят, не пропало. Девушка стянула халат и бахилы и со всех ног кинулась дальше, остановившись лишь для того, чтобы повесить зеленую лабораторную униформу туда, где она висела раньше, и спрятать очки обратно в сумочку. Неожиданно Антонелла чихнула. Утеревшись рукой, она побежала дальше, а добравшись до лестницы, она достала из сумочки отмычку и поспешно заперла за собой металлическую дверь.

Только удостоверившись, что дверь, ведущая на лабораторный этаж, надежно закрыта, Антонелла позволила себе довольно улыбнуться. Из сумочки она достала носовой платок и вытерла им руку, после чего от души высморкалась. Вытащив из замочной скважины отмычку, она стала подниматься по лестнице.

Апчхи! Апчхи! Апчхи! – Антонелла расчихалась так, что буквально тряслась, разыскивая в толпе Алека Розена. Прямо перед ней герцог Делкорд повернулся с озабоченным выражени ем лица.

Ну, милочка? Вы переохладились? Такая теплая ночь…

Похоже, у меня аллергия на какие-то из ваших цветов, ваше сиятельство. Я умывалась, а обратный путь использовала, чтобы немного осмотреться в саду. Апчхи! Это было очень ро мантично, но… апчхи! – по пути что-то попало мне в нос, – она взглянула на него слезящимися глазами, – Вы не видели… апчхи! – моего дядю? Мне кажется, я должна отправиться домой.

Да, я бы тоже это посоветовал, – архонет раздраженно взмахнул рукой. – К сожалению, моего лейб-врача сегодня здесь не было. Но я с удовольствием предоставлю вам возможность воспользоваться услугами одного из медтехов – они дежурят здесь специально на такой случай. Одну секунду, я позову его, – он потянулся к карману своего мундира.

Нет-нет, ваше сиятельство, – отказалась девушка, – Я уверена, что это само пройдет, – она высоко подняла голову. – Смотрите, уже проходит. Скорее всего, небольшое раздражение. Ско рее всего, это успокоится, стоит мне как следует отдохнуть и, может, выпить чашку ромашко вого чаю. Большего не потребуется. Я не хочу никому портить вечер.

С чего бы? – улыбнулся Делкорд. – А, вот и ваш дядюшка, – он поднял руку и помахал Розену, – Алек, друг мой, ваша племянница, похоже, страдает аллергией на какие-то цветы в моем саду. Она только что чуть не вычихала себе все легкие из носу и хочет теперь домой. На деюсь, вы не обвините меня в диверсии.

Ваше сиятельство, – изящно поклонился Розен. – Ни в коем случае. Это мне следует про сить у вас прощения. Моя племянница поступила весьма неосмотрительно, явившись на по добный прием без соответствующих медикаментов, если она склонна к аллергической реак ции. Прошу нас извинить.

Чтобы предотвратить дальнейших поток взаимных извинений, Антонелла уцепилась за локоть своего «дядюшки» и незаметно, но твердо потянула его к выходу.

Глава 37

Посадочный корабль «Голубь Свободы»

Зенитная прыжковая точка, система Мэгона

Провинция Ковентри, протекторат Донегол

Лиранское Содружество

30 ноября 2838 года

– Истребитель – сплошной металлолом. Дюзы наполовину оторваны, одно крыло отсутствует напрочь. И наш такелаж выглядит не лучше.

Масако, затаив дыхание, прислушивалась к голосу, доносящемуся из динамика. Прыжковый корабль вышел из гиперпространства в систему Мэгона примерно пятнадцать минут назад и в обычных условиях его капитан приказал бы запустить маневровые двигатели, чтобы освободить зону материализации для других кораблей. Однако в данном случае пилоты «Спада» и «Спэрроухока», которым в системе Оратона удалось вернуться невредимыми в ангар не в последнюю очередь благодаря Акиму Баликчи, вмешались в происходящее немедленно после выхода корабля в нормальное пространство и потребовали, чтобы парусная команда «Альми-ры» надела скафандры и вышла в открытый космос, чтобы отыскать его машину. В отличие от всех остальных на борту, они сразу сообразили, что попытался предпринять Аким.

Масако услышала о Делани-маневре впервые в жизни, но теперь была уверена, что не забудет этот термин никогда. Представление, что её коллега в крохотном истребителе прокатился через гиперпространство, что называется, «зайцем», сбивало с толку. Трудно было представить, как можно преодолеть воздействие прыжкового поля в такой маленькой машине. Не говоря уже о том, что попытка приблизиться на расстояние нескольких сантиметров к корпусу корабля, при этом не разбившись, должна была вызвать страшные перегрузки.

– Мы подходим к истребителю.

Капитан «Голубя Свободы» переключил микрофоны поисковой группы на динамик в командной столовой, в которой солдаты в молчании прислушивались и ждали известий – жив их товарищ или нет. Все они знали, каково это – потерять друга или однополчанина, но это не облегчало им неведения. Как минимум, в полевых условиях они сравнительно быстро могли убедиться, кто ещё живой, а кто погиб. Пылающий или разорванный ракетным залпом танк не давал повода для долгих размышлений. Кроме того, в подобных ситуациях они сами оказывались в опасности, так что у них не оставалось времени раздумывать об окружающей их смерти.

Здесь все было по-другому: здесь они торчали на борту посадочного корабля и могли лишь бессильно наблюдать и думать о том, что творится снаружи. И все они видели, как вызвавшийся добровольцем идти в бой за их выживание Аким пошел на свой отчаянный маневр – даже если они не слишком ясно поняли, чего он хотел добиться, в отличие от обоих других пилотов. Масако представляла, как они сидят на борту «Ангела Мира», так же напряженно прислушиваясь к доносящимся из динамика сообщениям.

– «Альмира», я добрался до кабины. Вижу пилота. У него лицо в крови, но скафандр, похо же, сохранил герметичность. Непонятно, жив он или нет. Если да – то он без сознания. Сейчас попробуем открыть кокпит.

По залу прошелестел легкий шёпот. Может так быть, что Аким выжил или спасатели всего лишь доставят на борт его тело? Все взгляды были прикованы к монитору на стене, но из-за неудобной в данном случае позиции камеры и размеров поверхности корабля на экране ничего не было видно. Можно было лишь слышать переговоры спасателей, у которых явно возникли проблемы с открытием сплавившегося фонаря кабины «Спада».

– Так не получится. Придется автогеном, – заявил другой голос. – Марк, давай сварочный аппарат.

– Здесь «Альмира». Как долго это продлится? Нам нужно убираться отсюда.

Не то возмущенный, не то разочарованный стон прокатился по помещению.

В любом случае, это будет быстрее, чем пытаться взломать замки, шкипер. Нам тоже не хочется торчать здесь больше, чем необходимо, но этот парень может еще быть живым.

Поторапливайтесь.

В чем проблема, Масако? – спросил Хорхе Оливейра, сидящий рядом с девушкой. – Поче му капитану так не терпится включить движок? Он что, боится, что мы упадем в солнце?

Она покачала головой.

– Дело не столько в этом, Хорхе. Мы и в самом деле падаем в солнце, но прежде, чем это станет опасным, Акима и «Спад» можно десять раз подобрать. У капитана – другие заботы.

Он не хочет оставаться в опасной зоне, где может вынырнуть ещё один прыжковый корабль.

Собственно, стандартная точка прыжка, в которой корабли выходят из гиперпространства, до вольно невелика, так что немедленно после выхода из неё положено убраться. Хотя у КФ-дви гателей существует блокировка, которая предотвращает материализацию корабля в точке, где находится иная материя – например, «Альмира» – но она регистрирует помехи лишь начиная с определенного расстояния и с каждым метром, на который мы, дрейфуя, удаляемся от точки выхода, возрастает опасность, что защита не сработает. В этом случае, если сейчас из гипера выйдет еще один корабль – он нас разорвет на клочки. И сам тоже, скорее всего, взорвётся.Связист понял.

– Получается, дело не только в том, чтобы подобрать Акима, а еще и в том, чтобы сделать это как можно быстрее, потому что мы сейчас вроде как на мушке и в любую секунду можем получить полный залп, – длительная служба в экипаже танка заставляла его переводить про блему в привычные термины.

Масако увидела, как несколько солдат в помещении согласно кивнули.

– Штука еще в том, что мы в данном случае обладаем примерно половиной маневренности «Бурка».

Услышав это, Хорхе сделал большие глаза. Тяжелый танк «Бурк» был знаменит своей неповоротливостью и медлительностью. Если он развивал свою крейсерскую скорость – его можно было обогнать на велосипеде.

– О'кей, «Альмира», еще один разрез сбоку и должно получиться. Сейчас мы эту штуку уберём…

Тем временем уже вся столовая болела за спасателей. Ни один из присутствующих не сидел спокойно на своем месте, все наклонились в напряженных позах и внимательно слушали переговоры космонавтов. Напитки, позабытые, стояли в своих захватах на столах. Кое-кто жевал нижнюю губу, иные неосознанно запускали ногти в ладони.

– Мы сняли фонарь, «Альмира». Пилот пристегнут к креслу. Скафандр не поврежден. Пра вая рука и правая нога неестественно выгнуты. Предположительно – сломаны.

– Он жив? – спросила Масако в пространство. – Я хочу знать, он еще живой?

Ответом ей было сочувственное бормотание.

Похоже, шкипера интересовал тот же вопрос.

– Не надо деталей. Скажите – он живой или мёртвый?

Секунду, я как раз проверяю индикаторы на скафандре. Ага… живой. Потребляет кис лород, – вторая часть сообщения потонула в выкриках, волной прокатившихся по залу. Хотя большинство солдат вообще не было знакомо с Акимом, радость их была неподдельной. Он был одним из них, он был танкист и он спас прыжковый корабль и оба посадочных судна. Бо лее того – совершенно гусарским способом, который, несомненно, войдет в легенду, он спасся сам, прыгнув в своём АКИ сквозь гиперпространство. Бессмертие было ему обеспечено.

Так не тратьте времени и вытащите его оттуда. Как только вернётесь – доложить на мостик.

Масако перевела дух. Аким в самом деле добился своего – сбежал прямо из пасти смерти. По крайней мере, в данный момент.

Конечно, нельзя было определить, насколько тяжелы его ранения, пока его не доставили в медчасть и не вытащили из скафандра. Но в любом случае, следующие недели он проведет в больничной койке – может быть, останется в ней даже до конца миссии. Как минимум, две сломанные конечности, травма головы – выглядело это всё не слишком обнадеживающе. Наверное, ему стоило благодарить Господа, что у второй причальной рампы «Мэрчанта» был пришвартован корабль класса «Интрудер»: посадочное судно, предназначенное для перевозки пехоты и размещения мобильного штаба, обладало одним из лучших медотсеков, какие только можно было разместить на борту посадочного корабля – вплоть до реанимационного бокса. Масако была уверена, что, как минимум, полет до Мэгона Аким проведет именно в нём.

Выглядел он отвратительно. Кожа Акима Баликчи, не обмотанная бинтами или не упакованная в гипс, была синюшного оттенка, вся в сине-фиолетовых кровоподтеках. Обе ноги и правая рука подвешены на шинах. Целый арсенал капельниц обеспечивал его медикаментами, питательными веществами и жидкостями.

Кажется, впечатление Масако от этого облика отразилось на её лице, потому что врач успокаивающе положила ей руку на плечо, как только сняла маску и перчатки.

Не волнуйтесь. Это выглядит хуже, чем есть на самом деле. Ваш товарищ оправится. У него тяжелое сотрясение мозга, но остальные травмы головы лишь поверхностны, – она улыб нулась, – Не обманывайтесь всеми этими капельницами. Он вполне может обойтись и без них, если бы это потребовалось. Но мы его погрузили в лечебную кому, чтобы ускорить выздоров ление, так что пришлось посадить его на искусственное питание.

Вы считаете, он сможет играть на рояле? – попыталась выдать старую шутку Масако, ста раясь таким образом снять собственное напряжение.

Ну, если раньше мог, – улыбнулась врач и попрощалась успокаивающим пожатием руки.

Масако в последний раз взглянула сквозь стекло реанимационного блока на Акима и повернулась к двери, где как раз появился еще один пилот, худощавый азиат, чьи движения напомнили ей хищника из породы кошачьих.

– Как он там? – спросил пилот, которого, судя по табличке на комбинезоне, звали оберлей тенант Теруо Мацуда.Врачи говорят – будет жить, – ответила Масако. – Хотя, глядя на него, этого не скажешь.

Пилот взглянул сквозь окошко и кивнул.

Я понимаю, что вы имеете в виду, – он вновь повернулся к Масако. – Вы с ним близки?

– Можно и так сказать, – Пусть и не так, как ты полагаешь. Она запнулась. – Скажите мне, пожалуйста: с точки зрения пилота, этот самый Делани-маневр, который он выполнил… на сколько он опасен?

Мацуда вздохнул.

– Трудно сказать. Понимаете, на самом-то деле это всё не так уж страшно. На корме прыж кового корабля есть сравнительно небольшое местечко, которое оказывается защищено от воздействия разрыва пространственно-временного континуума, так что тот, кто там оказался, может совершить прыжок вместе с кораблем – а в этом случае не до конца втянутый такелаж еще и обеспечил определенную помощь в ориентировке. При наличии достаточного времени, Делани-маневр не составляет проблемы для опытного пилота. Но только… если времени до статочно, то вообще не надо пытаться провести этот маневр, можно попросту отправляться в ангар. Вот это как раз и сложно. Чтобы решиться на Делани-маневр, нужно попасть в такой цейтнот, что выполнить его безошибочно становится почти невозможно – и наш товарищ там, внутри – лучшее тому доказательство. А так близко к двигателям любая ошибка становится смертельной.

В динамике послышаллся удар гонга. Мацуда тихо, облегченно присвистнул.

– Ну, наконец-то. Мы вышли из опасной зоны. Теперь, если другой корабль выйдет из гипе ра, нас это уже не заденет.Масако нахмурилась.

– Долго же они. Я думала, мы оттуда уже давно выбрались.

Пилот улыбнулся.

– До сих пор мы ушли только из зоны непосредственной опасности, где нас бы в случае чего попросту разорвало. Но повреждения мы бы всё равно получили, – он засунул руки в карманы брюк. – Спасательная операция задержала нас в нескольких смыслах: так как «Альмира» не могла запустить двигатели, мы стали падать в солнце. Ускорение, которое накопилось в резуль тате, пришлось еще гасить дополнительно, – он подмигнул. – Но теперь всё позади. Или почти всё, – добавил пилот, снова поворачиваясь к лежащему в реанимационном боксе Акиму.

Глава 38

Тупан, Мэгон

Провинция Ковентри, протекторат Донегол

Лиранское Содружество

26 ноября 2838 года

Другая спецслужба? – спросил Гарри Краузе, выслушав доклад Антонеллы о разведке в резиденции. Более своей молодой коллеги он научился доверять собственной интуиции, а агенты ЛРК были специально натренированы на то, чтобы чувствовать слежку. Для них един ственным объяснением тому, что в подвале герцогского дворца Антонелла ощутила чье-то присутствие, никого не увидев, было – маскировочный костюм.

Это лучшее объяснение, до которого я смогла додуматься, – ответила Антонелла, кивнув.

– Кто-нибудь из людей Делкорда вряд ли позволил бы мне так вот запросто уйти. Это мог быть лишь некто, сам охотящийся за информацией. Простая случайность: мы проникли в здание одновременно.

Ну, не такая уж случайность, – заметил Джим Фитцпатрик с дивана. – Этот прием в саду был идеальной возможностью. Все охранники были отвлечены и следили за происходящим снаружи.

Хотя воскресный бал был бы еще более удобным случаем. В это время в резиденции вооб ще ни души, – проворчал Хельмер Маккензи из кресла-каталки, в которой приехал на встречу в квартиру агентов. Гарри сначала засомневался, когда журналист позвонил ему и сообщил о своем намерении принять участие в планировании следующих шагов, однако Хельмер на помнил ему, что ориентируется на Мэгоне гораздо лучше любого из их знакомых. Кроме того, – присовокупила Антонелла, – гораздо лучше было бы присматривать за Маккензи, если они не желают, чтобы он что-нибудь разболтал.

Не то, чтобы такая опасность существовала на самом деле. Маккензи пребывал в наилучшем настроении с тех самых пор, как Сцилла Сольвейг внезапно отправилась «в отпуск», а её место перед камерами временно заняла заместительница главного редактора Сюзанна Келлинг После скандала, случившегося пару дней назад, когда новостная программа канала вместо обычных повторов документальных фильмов, идущих между выпусками новостей, три с половиной часа транслировала снятые скрытыми камерами подробности любовных утех Сциллы в её гримерке – сцен, которые могли легко конкурировать с порнопрограммами – Хельмер стал, пожалуй, еще более убежденным сторонником обоих агентов, нежели Джим Фитцпатрик.

Как бы там ни было, – заметил Гарри. – мы давно уже должны были исходить из того, что не являемся единственными, кто охотится за «эффектом Альбатроса». И кто бы там, в подвале, не сидел – много времени на то, чтобы освободиться, ему не потребуется. На крайний случай, попросту дождется, когда кто-нибудь туда опять спустится. Мы уже знаем, что на Людвигсха фене действовала САФЕ, – он решил не упоминать агента Нойманна, хотя знал, что под этим именем его никто не отыщет.Но агентом САФЕ этот, в подвале, точно не был, – уверенно заявила Антонелла и поудоб нее устроилась на диване. – Так быстро доставить сюда настолько хорошо экипированного агента – лигисты на такое всё ещё не способны.

Драки? – озабоченно спросил Фитцпатрик.

Не их стиль, – признал Гарри. – Мецуке гордятся тем, что в состоянии остаться незамечен ными и без всех этих вспомогательных средств. Но прежде всего – агент СВБ ни в коем случае не позволил бы себе хихикать над видом Джой в вечернем платье и бахилах, – он наклонился вперед в своем кресле и озабоченно потер подбородок.

– Так уж многих иных возможностей вроде бы и нет, – заявила Антонелла. – У Ляо и Дэвио на сейчас своих проблем выше крыши, так что они вряд ли стали бы виснуть у нас на пятках.Гарри молча взглянул на нее.

Конечно, они бы не упустили свой шанс, предоставься он им. Но Мэгон лежит от них еще дальше, чем от Марика и Куриты. Зачем им держать здесь агентов? И если у них здесь нет постоянной сети, как бы они обо всем этом узнали? В общенациональных СМИ о Делкорде, к счастью, пока не особенно упоминают.

Может, они перехватывают материалы из сети ВР, так же, как и я? – предположил Хельмер.

– Там же совершенно смешная защита.

Только здесь, на планетарном уровне, – возразил Фитцпатрик. – Я гарантирую, что в цен тральный архив ВР никто не в состоянии проникнуть незамеченным. А для доступа к плане тарным базам данных нужно присутствовать здесь, – он выглядел раздраженным.

Ну, раз вы так говорите, – сдал назад Маккензи. – Однако это так и не дает нам идеи насчет того, кто именно преследовал Джой, – он облизал губы. – Насухую я всегда плохо соображаю.

У вас нет ничего выпить?

На кухне стоит пиво, – хотел ответить Гарри, но Антонелла уже встала и вытащила из бара бутылку виски.

Мы никого из спецслужб не забыли? – спросила она, наливая бокал.

Марик, Курита, Ляо, Дэвион, – посчитал Джим Фитцпатрик, – Кто ещё? У государств Пе риферии вряд ли отыщется хоть один маскировочный костюм.

Гарри ударил себя ладонью по лбу.

Да что же я за слепец такой? РОМ! Это может быть только РОМ! КомСтар должен был знать об «эффекте Альбатроса». На всех мирах, которые занял Делкорд, есть станции гипе римпульсных передатчиков. Не говоря уже о том, что они могли перехватить сообщение агента САФЕ на Болан. И у ордена есть технологии. Это весьма похоже на нового примаса, – покачав головой, он вспомнил, что незадолго до начала этой миссии слышал о волне саботажа, подня той агентами спецслужбы КомСтара.

Тогда нам нельзя терять времени, – объявила Антонелла. – Со всеми великими домами мы хотя бы знаем, на каком мы свете и можем с большой долей вероятности предположить, как их люди будут реагировать. Но орден непредсказуем. У него и так уже есть монополия на межз вёздную связь. Если он ещё ухитрится получить монополию на действующие боевые мехи… они смогут завернуть себе Внутреннюю Сферу в бумажку.

Это всё очень хорошо, но мы пока что даже не знаем, что находится за той дверью, что ты нашла. Ты уверена, что твой путь не лежал обратно в подвал резиденции? – Гарри взглянул на коллегу.

Она кивнула.

– Это я заметила. Нет, подвал вел прочь от дворца. Но на поверхности я не видела никакого другого здания, к которому эта рампа могла привести.

Джим Фитцпатрик улыбнулся.

Это может быть только бункер. Его не замечают, потому что он заложен землей. Со сторо ны кажется, что это небольшой холм.

Бункер? – хором спросили Гарри с Антонеллой. Хельмер также взглянул на разведчика с любопытством.

Современная резиденция – постройка довольно новая, но она возведена на фундаменте ста рого дворца, который стоял там еще во времена изобретения боевых мехов. Тогда к комплексу принадлежали два бункера – субпланетарные огневые точки в виде куполов. Южного бункера давно уже нет, но северный несколько лет назад отреставрировали. Я никогда не бывал внутри, но слышал, что там разместили полноформатную лабораторию, – он почесал затылок, – Когда это было, в тридцать втором или в тридцать третьем? В общем, где-то так. Но я не в курсе, что это все означает. Герцог вообще-то – не шибко большой ученый.

– Уден, – заявил Хельмер прежде, чем сделать приличный глоток виски и довольно засопеть,

– Скотт Уден. Весьма одаренный молодой человек, техник. В две тысячи восемьсот тридцать первом и тридцать втором о парочке его изобретений говорила вся планета. Я однажды делал с ним интервью. Конечно, тогда я уже работал на УЛН, так что материал вышел слабенький, но он, помню, мечтал улучшить управление боевыми мехами, – он ухмыльнулся, заметив, с каким вниманием три разведчика прислушиваются к его словам. – Вы же знаете, какой имидж создали масс-медиа мехвоинам: насчет того, что боевой мех с помощью нейрошлема превра щается в продолжение тела пилота. Когда я был маленьким, я в это тоже верил. Но Уден был уверен, что он в состоянии эту мечту осуществить. Ему для этого не хватало только средств: денег и оборудования.

А, вспомнил, – добавил Джим, – Теперь, когда вы это сказали… Герцог тогда назначил ему стипендию, так?

Именно. А потом он исчез и никто больше ничего о нем не слыхал. Полтора года назад я прочел сообщение о его смерти. Безвременно, неожиданно… И там не была названа причина.

Я тогда еще удивился этому.

Если я все правильно понял, – сказал Гарри, – вы хотите сказать, что герцог приказал уб рать Удена после того, как тот передал ему «эффект Альбатроса»?

Хельмер кивнул.

Ну, эта идея достаточно четко прослеживается, не правда ли? И если Делкорд устроил тогда лабораторию в бункере для Удена, то в его руках теперь находится единственный произ водственный комплекс для этих штук. Ему для этого даже не надо выходить из дому, – он опять ухмыльнулся, – Что он, кстати, и так почти никогда не делает.

Это значит, – развила мысль Антонелла, – что нам нужно всего лишь уничтожить бункер и «эффект Альбатроса» лопнет. Кристаллы в уже оборудованных танках защищены – то есть, почти нет опасности, что они попадут не в те руки. Нужно будет только выявить и разоружить эти машины, – она кивнула. – Звучит неплохо.Если не принимать во внимание, – парировал Гарри, – что бункер, как можно понять из самого названия – штука весьма прочная и устойчивая. Предполагаю, чтобы его уничтожить – нужно либо взрывать изнутри, либо атаковать боевыми мехами. А из-за «эффекта Альбатро са» боевых мехов у нас нет.

Это не совсем точно, – возразил военный разведчик.

Три пары глаз удивленно уставились на него.

Возможно, что в этом отношении я смогу вам пособить.