Текст книги "Разреженный воздух (ЛП)"
Автор книги: Рэйчел Кейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
Черис и Кевин не двинулись в мою сторону. Они просто смотрели на меня, и у меня появилось странное чувство, как будто они просто были... там. И не там. Словно они больше не присутствовали в действительности.
И затем я почувствовала кое-что еще. Я не могла даже дать этому имя – что-то большое, темное, неправильное. Очень, очень неправильное. Это была не настоящая тень, но я чувствовала, как она летела над землей, направляясь ко мне.
И потом в деревьях появилась тень, что-то мелькающее и невнятное.
Черис моргнула и сказала, – Здесь нечего бояться.
Но это было не так. Определенно не так. Что бы там ни было в деревья – это было неправильным и ощущалось, словно черная ноющая боль в груди становилась только хуже с каждым вдохом.
Тень, казалось, мерцала в такт с моим сердцебиением, и с каждым бешеным ударом она казалась чуть-чуть... темнее. Более реальной. Более отчетливой.
Я увидела искривленное бледное лицо, темные волосы.
Я не хотела видеть то, что появиться в конце, но я чувствовала себя такой слабой сейчас и переохлажденной. Колени грозили подогнуться, и я подумала, Вот оно. С меня хватит.
А потом что-то внутри меня просто отказалось, холодное и яростное, и я снова почувствовала себя устойчивой.
– Есть чего бояться, – услышала я свои слова Черис. – Меня.
И я потянулась к небу и рванула воздух, толкая на них целую стену из него подобно невидимому жесткому щиту, отодвигая ее и Кевина назад.
Отодвигая тень.
Я повернулась и побежала, уворачиваясь от расцветающего пламени, едва успевая избежать поскальзывания на хлюпающей грязи под моими ботинками. Над головой, ливень бормотал, выпустил заключительный поток ледяных капель, которые застывали в мокром снегу, упав на землю, и затих. Продолжая бежать, я оглянулась через плечо. Я могла видеть Черис и Кевина, стоящих там как немые статуи, и ту тень, что была с ними, и на мгновение…
На мгновение, при вспышке молнии, она выглядела так же, как и я.
И потом она просто... исчезла.
Черис и Кевин повалились лицом вниз на землю. Мертвые, ошеломленные, я не могла сказать, но ни за что не вернулась бы проверить; я знала, что тень все еще была там, надеясь заманить меня, и я не могла с ней бороться.
Я ненавидела себя за бегство, но я бежала. Это был инстинкт выживания, ничего больше, ничего, чем я могла бы гордиться, и слезы потекли по моим щекам, жалобные и превращающиеся в лед на холодном, пронизывающем ветру. Ты должна была попробовать, кричало что-то внутри меня, но я знала лучше. Если бы я попробовала, я была бы мертва.
Я была одна и не могла рисковать.
Не было никаких предупреждений, но неожиданно на моих плечах появились руки, и я резко развернулась, яростно, поскальзываясь на грязи. Я инстинктивно подняла руки, пытаясь блокировать удар, пытаясь освободиться, но остановилась, когда узнала совершенно бледное лицо, темные глаза и грубую отросшую щетину.
Не мертв, но определенно подпален по краям. Четверть его щеки покрывал влажный ожог и расплывающийся синяк.
Льюис выглядел ужасно, но он был жив.
– Я думала, ты погиб! – взвизгнула я, и его руки сомкнулись вокруг моего левого запястья. Он молча рванул меня бежать. Я едва успела ахнуть, потому что мы бежали прямо в заросли колючек и он не замедлялся...
И колючки расступались прямо на пути. Я споткнулся, пытаясь развернуться и посмотреть, но хватка Льюиса на моем запястье была неумолима.
– Подожди, – выдохнула я. – Мы не можем просто…
– Еще как можем. Беги или умри. – Его голос звучал надорвано и истощенно, но он опережал меня. Я сосредоточилась на том, чтобы не замедлять его; по какой-то причине, страх Льюиса и его уязвимость были для меня хуже, чем мои собственные страхи. Лес пролетал в тумане коры деревьев, вспышек листвы, случайных проблесков серого кучевого неба.
Казалось, мы бежали бесконечно. Я мельком увидела нечто, что могло быть тенью, стоящей на вершине холма, но она растворилась, как дурной сон.
Мы просто продолжали бежать. Когда я оглянулась еще раз, то ничего не увидела. Вообще никаких следов, лишь угрюмый дымок, все еще поднимающийся от того места, где воспламенились Льюис и Кевин.
– Где Дэвид? – наконец-то выдохнула я. Льюис покачал головой, не отвечая, все так же борясь за вдох. Он держался за бок левой рукой, пока мы бежали, и мне не нравился цвет его лица и губ. Или булькающий звук, когда он втягивал воздух. – Тебе необходимо остановить!
– Еще нет.
– Нет, мы должны остановиться сейчас! – настояла я на своем.
Ему потребовались усилия, чтобы ответить сквозь подступивший кашель, а когда все закончилось, он сплюнул кровь. Много крови. Достаточно, чтобы заставить всю мою кожу сжаться.
Нам нужна была помощь. Очень нужна. И нужна она нам прямо сейчас.
И он, должно быть, знал это, потому что, наконец, кивнул. Я могла разглядеть истощение на его лице.
– Пещера, – сказал он. – Вон там.
Вон там – оказалось далеко. Я заставила его двигаться медленнее, и продолжала наблюдать, не появились ли позади нас какие-либо характерные признаки ярко-розового свитера или вырастающего вокруг нас огня. Ничего. Все это могло быть сном, за исключением сгоревших участков на моей одежде. Мы шли добрых полчаса, прежде чем в поле зрения появилась скала – конец гребня. С него открывался хороший вид на долину ниже, а также имелся небольшой выступ из скалы, торчащий над обрывом. Внизу – далеко внизу – сияющая лента реки сверкала в тусклом свете. Высокие деревья достигали только примерно половины высоты скалы.
– Сюда, – сказал он, продвигаясь вокруг скального образования в форме улья. Там имелась трещина, которая была крупнее остальных. Однако, я не назвала бы ее большой. Достаточно большой, чтобы протиснуться, если вы не против приступа клаустрофобии, и кто-то хочет вас убить, если вы не найдете где спрятаться.
Льюис, без разговоров, протиснулся в крошечное пространство, пробираясь в мрачном молчании.
Каково это было со сломанными ребрами, я даже не хотела представлять. Я сделала глубокий вдох, но затем мне пришлось выпустить половину – моя грудь была немного больше, чем у Льюиса, и протиснулась через отверстие в скале, что навело на меня панику. На несколько секунд я подумала, что застряла, но потом моя размахивающая правая рука нашла за что ухватиться, и я протащила себя...
... в сказочную страну.
– Осторожно, – сказал Льюис и указал наверх, когда я начала выпрямляться. Сталактиты из капающего с потолка известняка, застывшего в форме игл. Я сглотнула и нырнула вслед за ним, когда он присел у стенки.
Перед нами была лужа темной, не двигающейся воды, и в пещере было прохладно и тихо. Не тепло, но и не замораживающее. Единственными звуками были те, что издавали мы – шорох камней, стук наших зубов, капли воды с нашей промокшей одежды.
– Я не могу разжечь костер, – сказал Льюис. – Слишком опасно в замкнутом пространстве. Не уверен, что смогу управлять окисью углерода. – Он казался смертельно усталым, но открыл рюкзак, что он бросил на пол – как, черт возьми, ему хватило присутствия духа, чтобы протащить его через все это? – и выкопал несколько пакетов. Он бросил два из них в мою сторону, и я увидела, что это были какие-то серебристые термо-одеяла.
– Они подействуют лучше, если ты разденешься. Твоя одежда слишком мокрая. Это будет просто…
Если он ожидал от меня приступ скромности, то был сильно разочарован. – Ладно, – сказала я и начала расстегиваться. Сопротивление мокрой одежды сводило меня с ума, и холод проник в меня достаточно глубоко, чтобы заставить меня не беспокоиться о таких вещах, как чужое подсматривание за моим раздеванием. Или, может быть, у меня был обычный иммунитет к такого рода вещам. Трудно сказать. Я лишь знала, что с ним я не колебалась. Боже, а не говорило ли это о моей подноготной?
Льюис вежливо отвернулся, пока я стягивала насквозь промокшие штаны. Я решила оставить нижнее белье, и закуталась в шуршащую серебряную фольгу. Моя кожа ощущалась как холодный, влажный пластик. – Так, – сказала я сквозь стучащие зубы. – Какого черта только что произошло?
Он глянул на меня через плечо, увидел, что я была более или менее прикрыта, и занялся своими собственными шуршащими термо-одеялами, уклоняясь от ответа. Или, по крайней мере, так это выглядело. Я ждала. В итоге Льюис сказал, – Эти двое были не правильными. Они не были сами собой.
– Без шуток, – сказала я. Сейчас я ощущала холод как острые иглы по всему телу, и меня колотила дрожь. – Там было что-то еще.
– Что еще? – он замолчал, уставившись на меня. – Что ты видела?
Я не хотела говорить ему. – Ничего определенного. Своего рода тень. – Тень, которая была похожа на меня. Нет, я не хочу говорить этого.
Льюис выглядел так, будто почувствовал себя хуже, чем раньше, но он кивнул. – Я боялся этого.
– Боялся чего?
Его вздох эхом отразился от камня. – Что за тобой охотится Демон. И у нас нет никакого способа с ним бороться.
– Демон, – повторила я. – Ага. Конечно. Правильно. Без разницы.
Это определенно объясняло мне все, что происходит.
Я участвовала в пешеходной экскурсии по Аду, и мой Вергилий был безумен.
* * *
Я старалась избегать обсуждения всей этой Демонской чепухи под предлогом «Эй, держи свой бред при себе», но Льюис продолжал говорить.
– Они не приходят из ада, – сказал он очень серьезно, что заставило его казаться еще ненормальнее. – По крайней мере, как я понимаю. Они не из этой плоскости бытия. Они приходят откуда-то еще. Они появляются в нашем мире из-за силы, им нужно питаться в эфире, и наилучшим образом они могут это сделать – схватив Хранителя, потому что мы эквивалентны соломинки для них – они могут тянуть силы через нас. Чем больше силы они впитают, тем опаснее они становятся.
Мы говорили какое-то время. Я не до конца поверила во всю эту идею про Демонов, но он был пугающе прозаичен, и кроме того, я видела несколько невозможных вещей в последние пару дней. Включая его самого.
Но, серьезно. Демоны? Как такое могло быть?
Я сделала глубокий вдох, отбросив свои сомнения в сторону, и сказала, – Что, разве нет какого-нибудь, я не знаю, заклинания или еще чего? Пентаграммы? Святая вода?
– Единственный способ, который мы нашли для остановки Демона, взрослого Демона – это Джинн, – сказал Льюис медленно. – Джинны и Демоны довольно схожи.
Здорово. Дэвид ведь возвращался, правильно? Проблема решена. Льюис, должно быть, увидел это на моем лице, потому что покачал головой. – Не так просто, – сказал он. – Любой Джинн, который столкнется с Демоном напрямую, вероятнее всего, умрет, и умрет мучительно. Единственное, что мы можем сделать, чтобы сдержать борьбу – это поместить Джинна и Демона в бутылку. Это поймает Демона, поэтому он не сможет больше навредить.
Казалось, будто мои внутренности стянули в плотный шарик. – А что насчет Джинна?
– Как я уже сказал, они умирают в муках. И у некоторых это занимает столетия. – Лицо Льюиса было жестким, глаза светились. – Я не говорил, что мне это нравится.
– Это… ужасно.
Льюис отвернулся. – Да, – сказал он. – Поэтому у нас есть проблема. Даже если бы я захотел, я не могу позволить Дэвиду…
– Позволить Дэвиду что? – раздался голос из тени, напугав меня. Дэвид, конечно, появился как раз вовремя, чтобы подхватить его имя всуе. Он вышел из тени и встал там, наблюдая за нами обоими, и что бы ни было в его глазах, я не смогла это прочитать. – Позволить Дэвиду самому принимать решения? Спасибо, Льюис. Я считал, что Хранители никогда не позволяют Джиннам думать самостоятельно.
Он был зол, и он был – подумала я – страшен. Я не знаю, сколько он слышал, но явно достаточно, чтобы его встревожить.
Льюис не ответил. Вероятно, правильный ход.
Он бросил плотный, цвета зеленого леса пуховик с капюшоном на пол рядом с Льюисом. – Вот, – сказал он. – Кое-что, чтобы согреть тебя. Нам ведь не нужно, чтобы ты умер за нас.
Льюис медленно выдохнул и откинулся назад, прислоняясь к стене. – Спасибо, – сказал он. – Приятно знать, что тебе не все равно.
– В точку, – сказал Дэвид, и обернулся ко мне. – Ты в порядке?
Я кивнула, все еще дрожа, но последнее, чего бы я хотела от него в этот момент – это объятие, которое он явно подумывал предложить. Дэвид медленно присел, расположив наши глаза на одном уровне. Не слишком близко. По крайней мере, он понимал язык тела, даже если не был человеком; я могла чувствовать тоску в нем, расстройство, беспокойство. Я гадала, мог ли он сказать, о чем я думала, и решила, что нет. Он не выглядел достаточно взволнованным.
– Ты можешь что-нибудь сделать для него? – спросила я и дернула подбородком в сторону Льюиса. – Исцелить его?
– Он бы не поприветствовал это, – сказал Дэвид. Он наклонился немного ближе. – Это самый упрямый Хранитель, которого я знаю, а учитывая, что я знаю тебя – это о многом говорит. Вот. Надень это. – Он потянулся себе за спину и подобрал мою влажную одежду с пола, а когда я взяла ее, она была мягкой и теплой, словно вышла прямо из сушилки. Что-то затвердело в его глазах. – Ты сняла это самостоятельно?
Льюис расхохотался, немного надрывно. – Дэвид, если ты думаешь, что я в любом состоянии могу соблазнить ее, то ты мне льстишь, – сказал он. – Она замерзала, была вся мокрая, и я даже не смотрел. Можем мы перейти к следующей проблеме, которая намного хуже твоей ревности?
– Ты думаешь, что это Демон, – сказал Дэвид. – Я слышал.
– Хуже того, – ответил Льюис. – Я думаю, что это Демон, управляющий Хранителями и выгуливающий их, как марионеток. Ты хоть представляешь, насколько это плохо?
Дэвид выглядел глубоко встревоженным. – Это означает, что мы не можем доверять еще и Хранителям. Что-то очень неправильно.
Я фыркнула. – Неправильно? Я расскажу тебе, что неправильно. Я видела, как Льюис всадил три пули в одну из них – девушку по имени Черис – и она не упала. Это неправильно. Она миниатюрная!
– Черис? – повторил Дэвид и посмотрел на Льюиса для подтверждения. Он кивнул. – Человеческая девушка? Зачем Демону ее использовать? Почему это его беспокоит? В ней нечем покормиться.
– Я не знаю, но она точно была под его влиянием, – сказала я. Теперь на меня навалилась усталость, хотя стало значительно теплее – несомненно помогла надетая чистая, сухая одежда. Я откинулась назад, чтобы застегнуть джинсы, и снова завернулась в одеяло из фольги. – Значит, она не Хранитель?
– Не удаленно, – сказал он. – Парень, Кевин – да, но не она. Она была просто…
– Моей подругой, – сказала я медленно. – Она была моей подругой. Вот что она сказала. Боже... почему это происходит с ней? Со всеми нами? – Льюис даже не попытался ответить. Если Дэвид и мог, то он сдерживал себя; я вообще не могла сказать, о чем он думает. – Должны быть люди, к которым мы можем обратиться, – сказала я. – Черт, если не Хранители, то как насчет полиции? Армии? Лесной службы? – Меня начала беспокоить их общая тишина. – Черт возьми… Дэвид, ты мог бы привести к нам помощь? Спасти?
– Если Демон может управлять людьми, то это будет неразумно, – сказал он. – Это только добавит больше потенциальных жертв. Чем меньше нам придется беспокоиться, тем лучше.
– Но мы должны убраться отсюда!
– И мы уберемся, – сказал Льюис, и прислонился головой к стене, закрыв глаза. Его кожа была цвета старой, мокрой бумаги. – Но Дэвид прав. Привлечь людей – это плохая идея, и для них, и для нас. Мы сами должны найти способ выбраться, и для этого нам нужен отдых.
– Но… – Льюису нужен был отдых, это ясно. Я повернулась к Дэвиду. – Серьезно, разве ты не видишь, что он ранен? Ты ничего не можешь для него сделать?
– Если он мне позволит, – сказал Дэвид. – В чем я сомневаюсь.
– Я в порядке, – прорычал Льюис.
– Видишь?
– Льюис, – взмолилась я. – Не будь придурком. Ладно, если ты собираешься быть придурком, то, по крайней мере, будь умным. Ты будешь нас тормозить. Ты нужен мне в форме, чтобы вытащить меня отсюда, верно?
Льюис не открывал глаз, но после долгой паузы он кивнул. Дэвид встал и подошел к нему, аккуратно положил руку на его плечо, а затем передвинул ее на заднюю часть его шеи. Он присел на корточки рядом с ним, его глаза горели, словно лава в темноте, почти достаточно ярко для чтения.
Льюис издал звук. Не радостный. Лицо стало еще более тревожного оттенка серого. – Извини, – Дэвид говорил спокойно. – Ты должен был позволить мне сделать это раньше. Есть повреждения легких.
Льюис просто кивнул, сжав губы. Он вспотел от боли, а его руки, удерживающие одеяло из фольги вокруг него, дрожали.
Бросив взгляд на меня, Дэвид положил другую руку поперек лба Льюиса, и со вздохом, длинное тело мужчины расслабилось у стены.
Без сознания.
– Ему станет лучше, когда он очнется, – Дэвид расположил Льюиса поудобнее, затем снова повернулся ко мне. – Он боялся отпускать. Он не хотел оставлять тебя наедине со мной.
– Что? – я не могла до конца поверить услышанному. – Почему?
Дэвид медленно улыбнулся. – Потому что как и большинство Хранителей прямо сейчас, Льюис до конца не доверяет Джиннам. Хотя у меня больше оснований, чем у кого бы то ни было, чтобы ты была в безопасности. – Дэвид опустился на камень рядом со мной, не совсем близко, чтобы коснуться. – Он думает, что моя преданность поделена. Он прав, конечно. И Джинны совершенно не упрощают мне жизнь.
– Что Джинны имеет против меня? – Были ли те, кто не ненавидел меня?
– Против тебя лично? В действительности, ничего. Но многие из них ненавидят Хранителей, а большинство из оставшихся имеют своего рода мягкое презрение ко всему человечеству в целом. Наши два вида не дружат, – сказал он. – Мы едва уживаемся.
– А что насчет тебя и меня? – мои брови взлетели. – Я думала, мы уживались.
– Мы другие.
– Но Льюис по-прежнему переживает из-за тебя. Потому что ты Джинн.
– Именно, – сказал Дэвид. Его глаза встретились с моими, и в тени они стали темными, человеческими и очень нежными. – И как я уже сказал, его волнение обоснованно. Я не причиню тебе боль, Джо. Я клянусь. Но я не могу обещать тебе того же за другого Джинна, пока не могу. Там слишком много гнева. И… долгосрочно, будущее для нас может и не быть ярким.
Я сделала глубокий вздох. – Я не хочу говорить об отношениях. Послушай, Льюис сказал, что единственный способ остановить Демона – это подкинуть ему Джинна. Что, я полагаю, будет более легким ответом…
– Попробуй удобство, – сказал Дэвид. – По крайней мере, когда у Хранителей было много Джиннов в качестве рабов. А сейчас, им придется полагаться на нашу добрую волю, если они столкнуться с настоящим кризисом. Который, как я уже сказал, не так масштабен. – Он покосился на меня, потом стал очень заинтересован в глубоких, тихих водах черного пруда. – Хотел бы я сказать тебе, что пожертвую собой ради тебя, если мне придется. Я бы все отдал, чтобы сказать это тебе, и несколько месяцев назад я бы отдал, не задумываясь. Но сейчас… сейчас я должен думать о своем народе. Я не могу противостоять Демону, не напрямую. Даже для того, чтобы спасти твою жизнь. Я также не могу приказать одному из моих людей сделать это. Льюис знает это.
Я могла бы сказать, чего стоили ему эти слова, и я не была уверена, как ответить. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы разобраться, и когда я заговорила, мой голос звучал мягко и очень робко. – Ты стыдишься этого, но ты не должен. Все хорошо, я не стану просить тебя рисковать жизнью – или жизнью любого Джинна – ради меня. Я не хочу, чтобы и Льюис это делал. Если до этого дойдет, – я тяжело сглотнула, – я хочу, чтобы ты пообещал мне, что ты не кинешься на любого Демона из-за меня. Потому что... я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. – Он не говорил и не двигался. Я не могла сказать, помогло это или нет, поэтому я выпалила. – Мне следовало остаться там, чтобы помочь Черис и Кевину. Им нужна была помощь, а я просто… я просто сбежала. Так что я последний человек, который потребует героических жертв. Я должна была…
– Ты должна была поступить именно так, как сказала, – перебил он. – Ты должна была бежать. Ты должна спасти себя, Джо. Ни один из твоих назначенных опекунов не способен помочь тебе сейчас, неважно, как сильно мы… – голос подвел его на секунду, а затем он закончил. – Неважно, как сильно мы хотим.
Мы погрузились в тишину – не совсем комфортную, но она смягчилась, и я почувствовала, как уходит напряжение из мышц. Я не знаю точно, как это произошло, но очень скоро я уже прижималась к нему, и его тепло ощущалось настолько безопасным, настолько обнадеживающим. Через некоторое время, он обнял мои плечи, и я прислонилась головой к изгибу его шеи.
– Та девушка, Черис, – сказала я. – Она еще жива? Я оставила ее умирать?
Его теплые пальцы погладили по лбу, тот же нежный жест, что я видела с Льюисом.
– Поспи, – пробормотал он, и я почувствовала теплое касание его губ к моему виску. – Сладких снов.
– Так и будет, – сказала я слабо.
Он поцеловал мою руку, старинного рода жест, полный нежности, затем встал с грацией, которая выглядела пугающе сексуальной, и направился к выходу из пещеры. Я не видела, как он ушел, казалось, что он просто растворился между одним морганием и другим.
Так я и заснула.
Да, и знаете что? У меня было четкое ощущение, что я бы, вероятно, тоже этим наслаждалась.
ГЛАВА 3
Я заснула, убаюканная постепенным согреванием своего тела и общим истощением, а проснувшись, обнаружила несколько отпечатков ног и следы воды рядом с собой. Никаких следов Дэвида. Льюис набросил его собственное термо-одеяло на меня, поскольку явно выходил наружу. Возможно, на разведку. На поиски пищи. Или просто пописать. Я понятия не имела.
Я зевнула, потянулась и встала, чтобы размять затекшие мышцы в спине и шее. Как только я снова почувствовала себя более или менее человеком, сложила одеяла из фольги, запихнув их в маленькие пакеты, и убрала в рюкзак, прислоненный к стене. Я осторожно понюхала себя, дела были плохи, и задумалась, каковы были шансы появиться хорошей, горячей ванне, если бы я действительно сильно этого пожелала.
Я протиснулась через проем и окунулась в предрассветную мглу… ну, или это мог быть полдень – трудно было сказать. Небо было равномерного серого цвета, цвета расплавленного свинца, а тучи были тяжелые, твердой консистенции, которые грозили реальными неприятностями. Где-то выше, сверкали молнии и были видны далекие сине-белые рассветы. В милях от нас раздавались раскаты грома.
Похолодало. Я даже не заметила, как привыкла к сравнительно мягкому температурному режиму внутри пещеры, но первый ледяной порыв ветра напомнил мне. Судорожная дрожь заставила меня двигаться быстрее, и в считанные секунды я достигла деревьев, нашла подходящую огороженную зону, и позаботилась о проблеме с мочевым пузырем.
Как только насущный биологический кризис был предотвращен, я пошла обратно к пещере... а потом засомневалась, потому что кое-что услышала.
Что-то вроде всплеска.
Я пошла на звук по пологому склону, потом преодолела более крутой спуск и пробралась сквозь плотно засаженные кустарники.
Я посмотрела сквозь ветки и увидела Льюиса, голого по пояс в небольшом пруду. Над прудом поднимался пар, как от природного термального источника. Белые струйки закручивались от поверхности, дрейфовали в низком слое тумана, который слегка перекрывал мне обзор.
Я упоминала, что Льюис был голый?
Я осталась на месте на несколько секунд, получив хороший вид его худого сильного тела, блестящей воды, медленно стекающей по его мышцам пресса. Я чувствовала себя виноватой, но меня это не остановило. Я задумалась, было ли между нами что-нибудь. Если было, то у меня явно имелись какие-то серьезные повреждения нервов, раз я этого не помнила. В ярких красках.
Мне хватило совести отвести взгляд, когда он поплыл к берегу. Вытаращенные глаза я еще могла оправдать. Но явное подглядывание было чем-то другим.
Когда я вновь посмотрела, Льюис застегивал джинсы, вода капала с его каштановых волос на сильные, загорелые плечи. Не поднимая глаз, он сказал, старательно нормальным тоном, какой я только могла себе представить, – Вода будет оставаться теплой в течение следующего получаса или около того. Ты также можешь ей воспользоваться. Тебе это нужно.
Я не издала ни звука, была в этом уверена. Но он не сказал наугад, поскольку после того, как он насухо обтер волосы своей футболкой, Льюис поднял голову и сосредоточил свой взгляд прямо на чахлых деревьях, скрывающий меня от немедленного появления.
Попалась.
Я прочистила горло и протиснулась вперед, заработав несколько царапин в процессе. Помимо еще одного отдаленного раската грома в свинцово-сером небе, день был очень тихий. Вода омывала берег. Льюис встряхнул футболку и натянул ее, затем утепленную футболку, а сверху одну из тех поношенных фланелевых рубашек, которую он застегнул почти до шеи.
Я решительно шагнула. – Льюис, мы когда-нибудь… ты знаешь…?
Он сосредоточился на пуговицах рубашки, хоть им и не требовалось столько внимания. Я могла видеть, что он раздумывал, как бы солгать мне, но затем сдался и сказал, – Один раз.
– Ух ты! – я попыталась улыбнуться. – Было настолько плохо?
– Нет, было настолько хорошо. – Он смотрел куда угодно, только не на меня, но я все равно ощутила вспышку жара и волнения. – Послушай, я не влюблен в тебя, – сказал он. – Может быть, был, но сейчас уже нет. Так что тебе не придется беспокоиться о каких-либо осложнениях от меня. – Я кивнула. Его взгляд, наконец, быстро скользнул ко мне, и хотя глаза его не задержались надолго, я все равно ощутила очередную волну соответствующего тепла. – Я просто хочу, чтобы ты поняла мою позицию, – сказал он. – Ты не любишь меня, я не люблю тебя, вот и все. Верно?
– Верно, – сказала я. Мои губы онемели. – Я люблю Дэвида.
– Да. Любишь. Ты не знаешь этого прямо сейчас, но ты любишь его. – Эта теплота вызывающе пристального взгляда вернулась, чтобы сосредоточиться на мне. С удвоенной силой. – Ты вспомнишь.
– А что если я не хочу?
Он выдохнул, и белое облачко его дыхания подхватил жалящий ветер. Долгое, опасное мгновение, казалось, что он хотел что-то мне сказать, но я почувствовала, что он сдается прежде, чем решиться. Он отвел взгляд. – Поторопись. Мы должны попасть на тропу в течение часа. – И с этими словами он сел на берег, надел толстые носки, зашнуровал тяжелые ботинки и побрел прочь.
Думаю, его ребра зажили. Он не благоприятствовал этому, хоть и с левой стороны был эффектный разноцветный синяк.
С одной стороны, это хорошо, что мой единственный человеческий союзник и – дабы быть справедливой – защитник снова был в прекрасной форме.
С другой стороны... ситуация с ребрами была удобной для нас, чтобы использовать как щит между нами. И сейчас его не стало.
Я смотрела ему в след, но он не оглядывался. От воды все еще шел пар. Я закусила губу, шмыгнула снова носом и разделась, хоть и пронизывающий до костей ветер превратил это в пытку.
Я забыла, как же хорошо было в теплой воде. Я полагала, что знала это подсознательно, но в то мгновение, когда я вошла в воду и почувствовала, как погружаюсь в нее, я едва могла дышать от удовольствия. Я опустилась по шею, затем задержала дыхание и скользнула под воду. И оставалась там не менее тридцати секунд, затем вынырнула ради глотка воздуха. Дно пруда было илистым с острыми камнями, так что даже если у меня не было конкретных воспоминаний, я была почти уверена, что принимала ванны и получше. Просто в этот момент так не чувствовалось.
Это было первое настоящее воспоминание, и оно было волшебно. Хотя я не могла до конца расслабиться. Я продолжала наблюдать за деревьями, ожидая появления плохих парней.
Ничего. День был тихий, задумчивый, с резким запахом приближающегося дождя или снега.
Когда вода начала остывать, я выскочила, спешно вытерлась, оделась и побежала обратно в пещеру. К тому моменту, как я добралась, мои зубы стучали от холода, и Льюис остановился в процессе взваливания своего рюкзака на плечи, чтобы бросить мне химический термо-пакет.
– Открой его, потри пакет, и положи его в свою одежду, – сказал он. – Это поможет поддерживать твою внутреннюю температуру.
Я разорвала пакет и вытряхнула содержимое, что было похоже на действительно большой пакет, потерла его между ладонями и была мгновенно вознаграждена взрывом устойчивого тепла. Я положила его под мою застегнутую на все пуговицы рубашку, между рубашкой и майкой, и дала Льюису знак о готовности отправляться. Мои ногти были немного синие. Я пошарила в карманах куртки в поисках перчаток, и подняла свой собственный рюкзак. Пластиковая бутылка с водой в нем издала глухой звук.
– Насладилась ванной? – спросил Льюис. Его тон был до невозможности нейтральным, поэтому я ничего не смогла в нем уловить. Я просто кивнула. – Хорошо. Давай выдвигаться.
– А что насчет Кевина и Черис? Ты думаешь, что они все еще...?
– Дэвид разведал, – сказал он. – Он предупредит нас, если они появятся близко.
Он пошел к выходу. У меня не было выбора, кроме как последовать за ним.
* * *
Я пропущу этот день из ада, который был потрачен на карабканье сквозь острый как бритва кустарник, восхождение на крутые холмы рыхлого сланца, падение, ругань, пот, тяжелое дыхание и, как правило, после такого насыщенного для большинства городских девушек опыта – страх. У меня не было тяги ко всему этому пешему туризму, и хотя вся эта природа выглядела красиво, я подумала, что она выглядела бы еще красивее из окна проезжающего автомобиля.
Когда в моем дорожном приключении Даниэля Буна наконец-то объявили привал, это произошло из-за снега. Хлопья безмолвно начали дрейфовать из облаков всего через час после того как мы начали поход, легкие, скрытые и сухие они задевали мое потное лицо подобно холодным перьям. Сначала я была благодарна за это, но это было до того, как они стали покрывать холодную землю. Несколько случайных снежинок превратились в полноценную метель в следующие пару часов – то, что началось как неприятность, обернулось большими трудностями. Льюис держал меня за руку, и временами единственной реальной вещью в мире казалось давление его хватки на моей руке. Я иногда слышала грохот, как будто на высоте нескольких миль над нами шел дождь, и я считала, что должна быть благодарна, что сейчас не шел снег с дождем. Снег с дождем был бы шагом назад, очередным кругом ада.
На этот раз не было пещеры, но Льюис поставил палатку, и мы забрались внутрь, в наши спальные мешки, слишком уставшие, чтобы сделать больше, чем пробормотать пару слов перед затягивающим сном. Я хотела спросить у Льюиса, куда мы направлялись, но у меня не хватило энергии. Честно говоря, я больше не беспокоилась из-за этого. Просто убей меня и покончим с этим, подумала я. У меня все болело, и все еще болело, когда, с внезапностью выключенного света, я заснула.
