Текст книги "Разреженный воздух (ЛП)"

Автор книги: Рэйчел Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Погода изменялась. Я почувствовала это раньше, чем увидела, ощущение подобное давлению в моей голове. Я попыталась сосредоточиться на нем, пока вела машину, и прежде чем поняла, что делаю, я смотрела на мир сквозь линзы, как показывал мне Дэвид. Сверхзрение, как называли его они с Льюисом. И мир был другим, когда вы знали, как интерпретировать знаки.

Машина, которую я вела, в Сверхзрении выглядела ржавой посудиной, испорченной безразличием. Впереди капота, дорога мерцала плоской чернотой, вспыхивающей небольшими взрывами света – возможно, крошечные существа, живущие и умирающие в своих собственных маленьких драмах? – а вдали в небе был скользящий, странный пейзаж из серых, синих и оранжевых полос. Больше похожий на жидкость, чем на воздух. Оранжевый подталкивал его. Я понятия не имела, обозначал ли оранжевый цвет тепло, потому что если так, то там был какой-то теплый фронт, и он создавал всевозможные завихрения, водовороты и приглушенные мигающие цепи энергии. Они обозначались черными полосами, словно масло упало в воду.

Меня так поглотил этот странный вид, что я отпустила педаль газа. Имон разочаровано заворчал.

– Мы на обзорной экскурсии или действительно хотим туда попасть? – рявкнул он. Я вжала педаль акселератора и проверила зеркало заднего вида. Наблюдение за миром подобным способом вызывало у меня головокружение, но это было жутко убедительно. Фургон позади меня выглядел как поврежденный линкор. Кто бы ни был за рулем, он обладал личным опытом нахождения в гуще событий. Я не смогла получить больше, чем призрачный проблеск внутренней отделки.

Сара приподнялась и зевнула, и я чуть не взвизгнула. В Сверхзрении она выглядела ужасно искаженной – опухшая, больная, окруженная мелькающими черными облаками, окантованными красным цветом.

Я не решалась посмотреть на Имона. Некоторые вещи я просто не хотела знать.

Я моргнула, и видения исчезли. Осталась лишь дорога, и вокруг были обычные машины, а моя сестра в зеркале выглядела сварливой, уставшей и больной. – Мне нужно в туалет, – сказала она.

– Тебе придется потерпеть, – сказал Имон. – В округе ничего нет, любовь моя. Ничего, кроме песка и штуковин, которые жалят.

Он был прав. После Парампа мы поехали по шоссе 372, и хотя там и были пробки, но не было никаких городов. Несколько кластеров сгнивших на солнце зданий, но ничего заслуживающего звание города. Мы видели одного патрульного штата Невада, медленно курсирующего в обратном направлении, но я удерживала нашу скорость чуть ниже установленных пределов. Нет смысла искушать судьбу, когда судьба включала тюремный срок и, вероятно, даже смертный приговор.

К тому времени, как мы пересекли границу Калифорнии, облака на западе уже бурлили. Сара периодически ныла о необходимости туалета, воды и еды. Я испытывала те же потребности, но знала, что лучше ее не поощрять. Мы совершили набег на полиненасыщенное совершенство закусочной на окраине Текопы, которая была более или менее последней возможностью подкрепиться, заправиться и посетить туалет.

Вскоре опустилась ночь, а с ней пришел и дождь. Его ослепляющие, серебристые волны сверкали в свете фар, словно ливень из алмазов. Странным образом он чувствовался утешительным. Я уже делала это раньше, подумала я. Я могла почувствовать это, хоть и не могла по-настоящему прикоснуться к воспоминаниям. Я ощущала энергию там, в небе, чувствовала ее перекатывание через меня, которое я даже не могла понять или объяснить. Это было успокаивающе.

Имон уснул. Я продолжала ехать.

А белый фургон оставался в зеркале заднего вида всю ночь.

* * *

Когда-нибудь доводилось вести машину всю ночь во время ливня?

Утомительно.

Я остановила машину ближе к рассвету, или что было бы рассветом, если бы солнце смогло пробить завесу облаков, и поменялась местами с Имоном. Мы перекусили запасами из продуктового магазина, выпили несвежий кофе, и через некоторое время я провалилась в сон, или, по крайней мере, в нечто неприятно приближенное, убаюканная устойчивым стуком дождевых капель по крыше автомобиля.

Мне снилось, будто что-то смотрит на меня снаружи через окно машины, что-то, похожее на меня, но не я, что-то с моей улыбкой и глазами, черными и пустыми, как космос. Я тебя вижу, произнесла она беззвучно, и ухмыльнулась с острыми как бритва зубами. Ты не можешь убежать. Тебе здесь не место. Я проснулась, чувствуя себя больной, испуганной и потерянной, и лучше не стало, когда реальность дала о себе знать. Я была больна, испугана и потеряна. Я не могла доверять Имону. Я не могла доверять сестре. И у меня не было возможности связаться с кем-то, кто воспринял бы мои интересы близко к сердцу.

Иногда ты должна спасти себя, сказала я себе. Страх от этого не уменьшился, но я почувствовала значительное улучшение в моей способности не раскисать.

– Где мы? – спросила я. Мы были в пригороде крупного города, и пейзаж определенно изменился с плоской пустыни на холмистую пустыню. Дождь прекратился, но погода была все еще пасмурная и – исходя из температуры моего окна – теплая как кровь. Имон, все еще сидя за рулем, выглядел усталым и раздраженным.

Сара снова спала. Я ощупала карман моих джинсов, чтобы убедиться, что по-прежнему владела ее таблетками. Она тихо поскуливала про себя – плохие сны или ломка, я не могла сказать точно.

– Неважно, где мы находимся, потому что мы не там, куда мы едем, – сорвался Имон. – Кто-то следит за нами.

Без шуток. Ну, я не думала, что он его не заметит. – Белый фургон?

– Да. – Он взглянул на меня жесткими, блестящими глазами, как влажные камешки. – Ты знала.

Я пожала плечами и потянулась. – Не имеет значения, – сказала я. – Правильно? Плюс, я не хочу, чтобы ты решал проблему пулей.

– Первая проблема, которую я решил для тебя пулей похоронена там, в пустыне, любовь моя, и если бы не я, ты несомненно лежала бы сейчас на холодном стальном столе, – сказал он. Я чудовищно боялась, что он прав. – Мы должны выяснить, кому может быть дело до нашего преследования. Один из твоих друзей Хранителей, пожалуй. Или кто-то из полиции.

– Это не полиция. По крайней мере, не официально. Они не последовали бы за нами через границу штата. Кроме того, я думаю, дело в тебе, а не во мне. Ты не кажешься мне парнем, у которого есть много друзей, Имон.

Он, видимо, нашел эту логику слегка убедительной. Он даже выглядел немного задумчивым. – Они, как правило, скоротечны, – признался он. – Друзья, любовники, отношения любого рода. Я часто жалел об этом.

Именно тогда, когда я подумала, что можно действительно поработать над ненавистью к нему, он должен был разоружить меня своим самоосуждением. Мертвый парень, напомнила я себе. Выстрел в голову. Помни, с кем разговариваешь.

– Говоря о скоротечности, – продолжил он слишком непринужденным тоном, – я удивлен, что ты не путешествуешь со своим кавалером.

– Кавалер, – повторила я. Он говорил о Льюисе? Дэвиде? О ком-нибудь совершенно другом?

– Как быстро они забываются. А я подумал, что это настоящая любовь. – Улыбка Имона стала абсолютно хищной. – Ой, да ладно теперь. Ты ведь помнишь его, не так ли? Не думаю, что амнезия может стереть такое.

– Лишь потому, что я не хочу говорить об этом с тобой, не значит, что я не помню, – сказала я яростно. – Отвали.

– Однажды, он весьма доходчиво сказал мне держаться от тебя подальше, – сказал Имон. – У меня есть шрамы в доказательство. Предусмотрительно с его стороны оставить их – хотя по-честному, он удержал меня от истечения кровью до смерти. Итак, должен ли я беспокоиться из-за попытки твоего несколько сверхъестественного парня спасти тебя?

– Возможно, – сказала я, и улыбнулась ему. Одна хорошая устрашающая псевдо-ухмылка стоила того. – Нервничаешь?

– Просто в ужасе, – сказал он таким тоном, что подразумевалось обратное. Но я задумалась. – Что насчет девушки?

Я по-прежнему молчала. Понятие «девушка» охватывало довольно большую территорию.

– Не говори мне, что ты не помнишь свою собственную дочь.

Имара. Он говорил о... Откуда он ее знает? Что произошло между этими двумя? Я уставилась на него, пытаясь найти способ сформулировать вопросы, чтобы не раскрыть мое невежество и не провалиться.

– Давай договоримся не лезть в мою личную жизнь, – сказала я, – потому что Богом клянусь, если ты упомянешь кого-либо из них еще раз, я вырву твой язык и использую его вместо туалетного ершика. Пожалуйста, скажи мне, что мы приближаемся туда, куда мы едем.

– Да, – сказал он. – Мы приближаемся.

– Тогда объясни мне, чего ты от меня хочешь.

– Ничего столь ужасно волнительного, – сказал Имон. – Мне хотелось бы разрушить здание.

Я изумленно уставилась на него. Честно. Разинув рот. Он что? – Ты с ума сошел? – спросила я. – Нет, можешь не отвечать – ответ довольно очевиден. Что заставляет тебя думать, что я сделаю нечто подобное?

– Прежде всего, ты делала такое раньше – и, конечно, поэтому имеется больше, чем несколько Хранителей Погоды, для удовольствия и прибыли. Я говорил тебе, что у меня имелись инвестиционные строительные проекты во Флориде – это были скорее строительные инвестиции, которым предназначено испытать разрушительный эффект разгула природных стихий. Флорида довольно склонна к ним, но Калифорния… ну. Это Мекка для таких вещей, не так ли?

– Имон…

– Все очень просто. Я знаю, ты можешь сделать это, даже не вспотев. Я не буду заморачиваться угрозами твоей жизни, Джоанн. Ты наглядно продемонстрировала мне, как мало твое собственное выживание значит для тебя. – Имон слегка пожал плечами. – Я почти восхищался этим, если бы не находил это смешным. Принесение в жертву своей жизни ради кого-то другого – это не что иное, как социально приемлемая версия самоубийства. Это просто чертов эгоизм.

– Кто бы говорил об эгоизме, – сказала я. – Ты хочешь, чтобы я обрушила здание?

– Небольшое, – уточнил он. – Не совсем тот Апокалипсис, что тебе мерещится. Семь этажей. Офисное здание.

– Зачем?

– Зачем – это не твое дело, – сказал он. – Достаточно одного слова – деньги.

– Нет. Я не буду этого делать.

– Я обещаю тебе, что не будет никаких жертв. В здании будет пусто. Никаких шансов, что убийство тяжким грузом ляжет на твою совесть. – Он сказал это с иронией, как будто я уже имела много поводов для беспокойства. Что, как я уже начала думать, было не далеко от истины. – Низкая цена за жизнь твоей сестры и бесконечное благополучие, не так ли? Не говоря уже о своей собственной, как мало она бы для тебя не значила?

Имон практически – практически – умолял. Интересно. Я смотрела на него несколько секунд, не распознав в нем ничего, кроме того, что он сам хотел показать, и перевела свое внимание наружу, на проезжающие машины, ландшафт, погоду, пока Имон продолжал неумолимо вести нас вперед. Облака зависли неподалеку. Серый туман охватил вершины холмов, и когда мы проезжали мимо небольшого пруда недалеко от дороги, я увидела поднимающиеся струйки пара.

Это было жуткое подобие настроения. И я не думала, что дело только во мне.

– Никого в здании, – сказала я. – Так?

– Клянусь или гореть мне в аду, – сказал он. – Есть только один охранник. Я удостоверюсь, что он будет вне помещений.

– И как именно ты хочешь, чтобы я обрушила здание, не разрушая все вокруг?

– Ты шутишь, наверное, – сказал он. – Меня это не волнует, до тех пор, пока создается видимость природного явления. Шторм, торнадо, сбесившиеся ветра… используй свое воображение.

– Все это принесет больше урона, нежели одно здание. – И я не способна управлять подобными вещами, во всяком случае, я не призналась бы ему в этом в ближайшее время. – Если только это не отдельно стоящее здание.

– Ну, если ты не можешь сделать этого, или не хочешь, то мне придется прибегнуть к моему альтернативному плану. К сожалению, он включает использование взрывчатки С4 и дневную террористическую атаку, которая будет стоить жизней и несомненно причинит беспокойство всем в мире как минимум на несколько дней. В здании расположен дневной стационар, как я понимаю. Было бы весьма трагично.

Я моргнула. – Ты блефуешь.

– Разве? Можешь ли ты быть полностью в этом уверена? Потому что если нет, любовь моя, я предлагаю тебе взвесить свои собственные моральные ценности и жизни шестисот человек, которые работают в этом здании в течение недели. И четырнадцати дошколят, которые могли бы дополнить трагическую статистику.

Это было невозможно, ведь так? Он на самом деле не станет взрывать здание, особенно когда оно полно людей. Особенно с детьми внутри. Мои руки ныли в тех местах, где я вцепилась в приборную панель, борясь с напряженной паникой в животе. Имон взглянул на меня, но благоразумно промолчал. Он просто позволил мне подумать об этом в тишине.

О, Господи. Откуда мне было знать, может ли он такое сделать или нет? Я не знаю его. Я не помню его. Лучшее, что я могла сделать, это следовать своим ощущениям, и оно говорило мне, что Имон был не тем, кто занимается ерундой. Он может сделать это. И «может», прямо сейчас, было более чем достаточно, учитывая ставки.

– Тормози, – сказала я.

– Зачем?

– Тормози сейчас же.

Он выполнил, подпрыгивая на кочках и включая аварийную сигнализацию. Я открыла дверь и, задыхаясь, вышла на влажный воздух. Если он думал, что я собиралась заблевать весь его кожаный интерьер, отлично. Я просто хотела уйти от него на пару минут. Его компания была токсичной.

Ветер хлестал вокруг меня, ласковый и надоедливый. Я огляделась в поисках белого фургона, но он не замедлился и не остановился, а пронесся мимо нас, без остановки, и стал удаляться.

Это не вязалось с моей параноидальной теорией преследования. И теорией Имона. Если только водитель не был очень-очень хорош, и переиграл нас, чтобы подхватить нас позже на дороге. Это была хорошая стратегия, если он ее подразумевал, ведь дорога была совершенно прямой, и мы, навряд ли, свернем в ближайшее время.

Я услышала хруст гравия позади себя. Имон выбрался из машины.

– Джо, – тихо сказал он. Я напряглась от звука своего имени на его устах. – Давай сделаем это по-деловому. Это не должно быть настолько невероятно драматичным. Просто делай свою работу, и мы разойдемся, мы с тобой. Думаю, так было бы лучше для всех нас.

Он не ошибался насчет этого. Я боролась с мощным желанием развернуться и двинуть ему коленом по яйцам.

– Далеко еще? – спросила я. Мне удалось убрать большую часть ярости из голоса.

– Два часа, – сказал он. – Давай или бери. Если тебе от этого полегчает, я дам тебе порулить.

* * *

Здание, которое Имон хотел разрушить, находилось в Сан-Диего, в пределах видимости океана. С одной стороны здание укрывал большой горный хребет, но это не создаст проблем. По крайней мере, я думала, что так будет.

Трудно понять, как сложно это будет, когда я даже не могла вспомнить пыталась ли я выполнить что-нибудь подобное.

Я провела небольшую разведку, используя свое время, потягивая Мексиканский мокко и наслаждаясь теплым бархатным вечером. Он был, как сказал мне бариста, не по сезону теплый даже для Южной Калифорнии.

Имон пришел со мной. Не похоже, что я действительно могла его остановить.

Мы в тишине обошли четыре квадратных квартала вокруг здания, которое стояло на внешнем крае индустриального парка. Его близость к пляжу облегчала ситуацию, я чувствовала. Два этажа были еще в стадии строительства, что к лучшему – любая нестабильность будет работать в мою пользу.

– Просто скажи мне одну вещь. Почему ты хочешь это сделать? – спросила я Имона, когда мы обходили здание с задней стороны. Он стрельнул в меня взглядом. – Страховые деньги? – задала я вопрос.

Он выглядел утомленным моими вопросами. – Ты можешь это сделать или нет?

– Разрушить здание? – я пожала плечами. – Наверное. Но погода – забавная штука. Это не совсем точный инструмент.

– Мне плевать на точность. Меня волнует результат. – Он мгновение смотрел на здание. – Это выходной день, и я уже навел справки – там никто не работает сегодня, а охранник был отозван. Здания заперто и будет без присмотра в течение следующих шести часов. Сколько времени это займет?

У меня не было ни единой идеи. Я импровизировала. – Два часа, – сказала я.

– Что тебе нужно?

Я помахала Мексиканским мокко. – Еще один такой стаканчик, и чтобы ты убрался с моих глаз.

Он ушел. Я не настолько глупа, чтобы предположить, что он выпустил бы меня из поля своего зрения, и, конечно, была Сара, удерживающая меня в рамках хорошего поведения. Я села на валун на пляже, наблюдая за набегающими темными волнами. Не далеко светился маяк Пойнт Лома, и откуда-то сзади, со стороны города, я услышала звон колоколов. В ночном воздухе пахло морем и дождем.

У меня возникло непреодолимое, жалостливое желание поплакать.

– Итак, ты собираешься это сделать?

Голос Венны. Я повернулась. Она стояла всего в паре футов, отлично смотрящаяся в небесно-голубом платье, белом переднике, белых носках и черных лакированных туфлях. Прямые светлые волосы, стянутые сзади голубым бантом. Огромные васильковые глаза. Казалась абсолютно такой же, какой она была в Лас-Вегасе, когда оставила меня.

– Ты собираешься это сделать? – спросила она меня снова. – Ты знаешь, он хочет сделать это только ради денег. Не думала, что ты одобряешь это.

– Теперь ты появилась?

– Ну, я была занята, – ответила она. Она подошла и села рядом со мной, опрятная и ухоженная, сложив руки на коленях. Морской воздух сдувал ее прекрасные белокурые волосы за плечи, а ее черные туфли болтались в нескольких сантиметрах от песка. – Почему ты ушла?

– Ушла?

– Оттуда, где я тебя оставила, – сказала она терпеливо. – Это было вполне хорошее место. Я даже уточнила у других людей, чтобы быть уверенной, что все в порядке.

– Ты правда сняла комнату?

Она посмотрела так, будто у меня выросла вторая голова. – Зачем мне это делать?

– Потому что отели имеют забавную привычку сдавать их, если они пустые? Или потому, что меня арестовали как нарушителя?

– Ох. – Она обдумала это с легкой гримасой. – Я никогда не смогу четко выполнять ваши человеческие правила.

Я сдалась. – Почему ты просто не нашла меня и снова не перенесла?

– Это опасно, – сказала она. – Это могло убить тебя.

Я уставилась на нее, онемев на несколько секунд. Льюис рассказывал мне кое-что об этом, но честно, я подумала, что он преувеличивает. – Хочешь сказать, что мое телепортирование из больницы могло меня убить? И когда конкретно ты собиралась мне об этом сказать?

Она, казалось, обиделась. – Большинство Джиннов убивают людей каждый раз, когда пробуют это. Я делаю намного лучше.

– Ну, это определенно все меняет.

Еще одно в значительной степени индифферентное пожатие плечами. – С тобой все в порядке, не так ли? Я не помню, чтобы и полиция за тобой охотилась. Трудно запомнить такие вещи. – Она покачала головой, как будто было удивительно, что кто-нибудь будет обеспокоен чем-то столь же тривиальным, как арест за убийство. – Ты должна была остаться. Я не знала, что ты уйдешь.

– Я не уходила. Меня арестовали!

– Если ты так говоришь. – Алиса – Венна – сидела там, выглядя для всего мира, как угрюмая девочка десяти лет. Может быть, двенадцати. Не сильно развитые двенадцать. – Ты собираешь сделать то, что он хочет? Обрушить здание?

– Понятия не имею, – сказала я. – Думаю, мне придется попробовать. Он причинит боль моей сестре, если я не попытаюсь. Иначе…

– Я могла бы убить его. – Она это и подразумевала. А, если серьезно, то я считала также.

– Нет, – сказала я неохотно. – Я так не думаю. Кроме того – и не принимай это за руководство к действию – откуда мне знать, что ты просто не свалишь и оставишь меня с мертвым парнем без всяких объяснений?

Алиса обдумывала это очень серьезно. – Полагаю, у тебя действительно нет никаких оснований мне доверять, – признала она. – Это проблема, да? Прости. Я не привыкла, чтобы во мне сомневались. Это неудобно. – Ее глаза вдруг вновь сосредоточились на океане. – Со стороны Мексики движется система низкого давления. Ты можешь использовать ее. Ты помнишь как?

– Нет.

Она пожала плечами. – Я могу показать тебе. Ой, и я думала о причине, по которой ты должна мне доверять.

– Просвети.

– Я могла убить тебя, когда бы пожелала. – Это было холодное, выверенное наблюдение. Жуткое до невозможности. – Я – Джинн. Ты действительно не очень важна для меня. Если это правда, зачем мне врать тебе? Какой в этом смысл?

Я с трудом сглотнула. – Может быть, ты так развлекаешься, обманывая меня.

– Может быть. Но мне больше нравится делать что-то другое. – Она вздохнула. – Я могу помочь тебе с этим.

– Ты можешь помочь мне разрушить здание. Как хочется Имону.

– Конечно, – сказала она, как будто это было почти так же легко, как растоптать муравейник. Что, для нее, вполне могло быть правдой. – И затем мы сможем его убить.

Жутко. Аж, до мурашек. – Нет, – сказала я. – Нет, мы не будем никого убивать.

– Почему нет? – Она выглядела удивленной. – Разве ты не хочешь, чтобы он ушел? Он тебя пугает, ты же знаешь. – Ага, как будто это для меня новость. Должно быть, она прочла, что написано у меня на лице, потому что выглядела раскаявшейся. – Прости. Я не часто это делаю. Говорю с людьми. Мне не очень хорошо это дается.

Ситуация превращалась в крайнюю степень сюрреализма, как мне показалось. Я беседовала с Алисой в Стране Чудес о разрушении здания и убийстве людей, а она беспокоилась о своих навыках общения. Несколько секунд мы сидели в тишине, наблюдая за людьми, прогуливающимися по пляжу вдалеке. Было уже поздно, так что место было более или менее безлюдным.

Я гадала, наблюдал ли за нами Имон. Скорее всего. Я практически ощущала маслянистую слизь его взора.

Венна сосредоточила свое внимание на темном, волнующемся океане, и я почувствовала сильное дуновение ветерка. – Я могу показать тебе, что делать, – сказала она. – Но сначала мы должны заставить всех этих людей уйти. – Она говорила о нескольких отважных душах, гуляющих на пляже в лунном свете. Я собиралась спросить, как она планирует это сделать, но мне не пришлось.

Небеса разверзлись и начал падать дождь, подобный серебряным ножам.

– Вот, – сказала Венна и улыбнулась. – Так-то лучше.

* * *

Я должна была догадаться, что мы не останемся незамеченными, но так или иначе я не была готова к появлению копов.

Не совсем копы, с их наручниками и дубинками; эти были иного рода. Такие, кто излучали компетентность и силу, и они появились сразу после того, как Венна продемонстрировала как закрутить нити шторма одну поверх другой, вызвав жестко контролируемую ярость торнадо.

Их было двое. Я их не знала, но они явно знали меня. Та, что поменьше, женщина, увешанная пирсингом, обошла кругом, чтобы встать ко мне лицом, в то время как ее партнер, высокий, мрачный и молчаливый тип, заслонил Венну.

Венна не обратила на него ни малейшего внимания.

– Хранитель Болдуин? – прокричала женщина поверх шума ветра и прибоя, и протянула свою руку, ладонью наружу. Сверкнула молния, огромная и белая, и подсветила что-то вроде стилизованного солнца на ее ладони. – Мне нужно, чтобы вы прекратили то, что делаете!

– Привет, – сказала я. – Я не могу этого сделать.

– Хранитель, я не собираюсь с вами возиться. Я знаю, кто вы, и есть ордер на ваше задержание и возвращение в штаб-квартиру в Нью-Йорке. Так что, пожалуйста, давайте не будем все усложнять, хорошо? Никто не должен пострадать!

Я вздохнула. Я чувствовала себя грязной, усталой и злой. Слишком многое было отнято у меня, и если Венна была права, то мне грозила реальная опасность потерять то, что осталось. Благодаря Демону, носившему мою личину. – Как тебя зовут? – спросила я.

– Джейми! – крикнула она. – Джейми Рэй Кинг.

– Погода?

– Да, мэм. – Она выглядела настороженной, и продолжала бросать взгляды на своего партнера. – Это Стэн. Он – Земля.

– Привет, Стэн, – сказала я.

– Привет. – Он кивнул, и мокрый песок под ногами вдруг стал мягким, затягивая меня по самые колени и обездвиживая. – Простите, мэм. Но у нас приказ.

Венна, которая не обратила на это внимание, повернулась к нему лицом, и я увидела, как Стэн сглотнул. Я была занята, пытаясь вытащить ноги из песка, но ничего не получалось, поскольку песок был подобен цементу, облепившему мои ноги, чтобы удержать меня на месте. Он был хорош в таких делах, очевидно. – Стэн, – промурлыкала Венна. Ни одна капля дождя, конечно же, не коснулась ее, они просто соскальзывали серебристой завесой в четырех дюймах от ее тела. – Ты не хочешь этого делать.

– Нет, – пропыхтел он. – Наверное, не хочу. Но у меня нет выбора. Ты – Джинн, верно?

Она не ответила, но опять же, ей на самом деле и не надо было. Она подошла к нему, сила природы, упакованная в передник, и положила свою маленькую руку на его плоскую грудь.

Она отбросила его на двадцать футов. Стэн рухнул на мокрый пляж, покатился и безвольно остановился. Он застонал и попытался встать, но она удержала его пальцем.

Одним пальцем.

Он вздрогнул и упал плашмя.

– Эй! – Заорала я на нее поверх раската грома. Я промокла до нитки, дрожала и была более чем немного напугана тем фактом, что Джейми Рэй стояла там, переводя взгляд с меня на Венну, как будто пыталась решить, кому из нас первой взрезать. – Оставь его в покое!

– Ох, да не переживай – он не мертв, – сказала нетерпеливо Венна. – Я не сломала его. – Она повернулась к Джейми Рэй. – Тебе хочется прекратить то, что ты делаешь.

Что бы Джейми не делала – а в быстро ухудшающемся хаосе шторма я не могла сказать точно – она продолжила это делать, потому что Венна выглядела расстроенной и раздраженной и щелкнула пальцами в направлении Джейми Рэй.

Бум. И она упала, как подкошенная. Мне было несколько некомфортно из-за этого. Она и Стэн, похоже, сравнительно не плохие ребята.

По крайней мере, они не пытались обрушить здание.

– Мы должны торопиться, – сказала Венна, и бросила взгляд на песок, в котором я была замурована по колено. Он стал рыхлым, ссыпаясь по моим рукам и коленям, и я вылезла из получившегося отверстия. – Теперь сосредоточься. Ты знаешь, что делать?

Я кивнула и последовала за ней в эфир. В Сверхзрении шторм предстал блестящей слоистой сетью плотно закрученных сил. Я не могла четко видеть Венну, но могла видеть, что она делает, и это было восхитительно. В сравнении с ней, мои попытки помочь были неуклюжими; были заметны ее успехи в незначительном изменении магнитной силы в одной части шторма, и как это повлияло на направление и скорость ветра. Видеть это… не обязательно тоже, что и делать. Или даже контролировать. Но я чувствовала, как сила струится сквозь меня, подобно непрерывному теплому пульсу, стучащему сильнее и громче с каждым ударом.

Она была опьяняющей. Освобождающей. Я услышала свой смех, и протянула руку, чтобы коснуться блестящей цепочки молекул. Молнии вырывались из сетки и мелькали в моих глазах внизу в реальном мире.

Это как играть в Бога. Красиво и страшно.

Первый разряд молнии попал в крышу, и на таком близком расстоянии толчок был столь сильным, что я временно оглохла и ослепла, а каждый волосок на моем теле, казалось, встал дыбом. Когда это закончилось, я едва успела сделать вдох перед очередным ударом по стали, а затем третьим. Молот богов.

Когда ветер поразил дымящуюся конструкцию, закручиваясь вниз по темной спирали от низко висящих облаков, металл просто разрушился сам по себе, как упавшая модель Лего, а весь пляж, казалось, завибрировал от удара. Огонь лизал и шипел, когда достигал некоторых из более легковоспламеняющихся компонентов, но он не распространялся, поскольку дождь был интенсивным и сконцентрированным на самом худшем.

Венна не шевелилась. Она слегка улыбалась, и, когда посмотрела на меня, произнесла, – Теперь ты должна это уравновесить.

– Что? – заорала я сквозь раскаты грома и грохот разрушений, управляемых ветром. Спотыкаясь, я подошла к ней и отбросила мокрые волосы со своего лица. – Уравновесить что?

– Весы, – сказала Венна. – Убери ее всю, но не позволяй энергии перетечь в новый шторм.

– Хочешь сказать, что еще не конец?

Венна покачала головой. Она позволила воронке облаков рассеяться, в результате чего, дождь ослаб от муссона до обычного ливня. – Тебе лучше поспешить, – сказала она. – Хранители все испоганят, если ты не поторопишься. Им никогда не удается сделать это правильно.

Я понятия не имела, о чем она говорила, но Венна не особо стремилась мне помогать. Она скрестила руки на груди и стояла там, прям Дзен Алиса, не тронутая хаосом, который она сама помогла развязать.

Я сосредоточилась на шторме.

– Хранители научили тебя делать это по науке, – сказала она очень тихо, и я не знаю, как можно было расслышать ее сквозь ветер, но ее слова дошли, словно был спокойный, тихий день. – Наука может подвести тебя. Научись прислушиваться к нему. Петь для него. Он не обязательно должен быть твоим врагом. Даже хищники могут быть питомцами.

Я изо всех сил пыталась понять, что я видела. Так много деталей, так много данных, все в спектре, который человеческий глаз не должен был видеть, тем более понимать. Я не могу этого сделать. Он слишком большой. Это слишком много.

Я глубоко вздохнула, протянула руки в обе стороны, и шагнула в самое сердце шторма.

Это больно. Не только физически, когда принесенный ветром песок и мусор хлестали меня, подобно дюжине кнутов. Шторм проник внутрь моей головы, и выл, а я вслепую крутилась в поисках чего-то, чего я могла бы коснуться, могла контролировать, могла остановить...

И затем, когда я открыла глаза в эфирном плане, все обрело смысл. Клубящийся хаос стал движущейся загадкой бесконечной сложности, где кусочки встречались, искры шипели сквозь темноту, яркие, как новогодний фейерверк, освещающий небо. Я протянула руку и поменяла две части местами, и искра вспыхнула и погасла в воздухе. Я повторяла так снова и снова, пока роскошный, великолепный воздушный простор не стал безмолвным, светящимся в мирном смещении цветов.

Когда я моргнула и упала обратно в реальный мир, на небе виднелись звезды.

Венна очень тихо вздохнула. – Да, – сказала она. – Именно так. Теперь ты полноправный член Ма’ат.

* * *

Так что теперь я была виновна в какой-то сверхъестественной диверсии, по крайней мере, но я полагала, что, вероятно, все просто сводилось к старому доброму страховому мошенничеству. Что-то простое и страшное, что-то с сиюминутной финансовой выгодой для Имона, конечно.

Но, эй, по крайней мере, я приобрела полезный навык.

– Удивительно, – пробормотал Имон, глядя на обломки и все аварийные бригады, копошащиеся вокруг сцены в предрассветном свете. Мы сидели на низкой каменной стене – Имон, Венна, я и Сара, с двумя спящими на камнях Хранителями, удерживаемыми Венной в таком состоянии. Не думаю, что Имон вообще видел Венну, потому что он не спросил о ней, а она была не особо разговорчива.