Текст книги "Разреженный воздух (ЛП)"
Автор книги: Рэйчел Кейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
Одна проблема. С каждым шагом назад мои ноги глубже погружались в песок. – Стэн! – огрызнулась я. Я крепче ухватила Имона под вялые руки и с трудом начала пробираться по быстро размягчающемуся песку. – Удерживай его!
Что было не совсем справедливо. Ведь в первую очередь это была не его вина – он просто пытался прибраться за мной. Но именно в этот момент цена неудачи будет значительно превышать мой бюджет.
Теперь и новости команды обратили свое внимание, бежали к нам с фонариками и камерами, выкрикивая вопросы. Что привлекло внимание некоторых пожарных и полицейских.
Термин «Цирк СМИ» действительно не отдает должное тому моменту, когда клоуны начинают выкатываться из крошечного автомобиля, не так ли?
ГЛАВА 11
К счастью, мне не пришлось решать, обладаю я или нет этической силой, чтобы подарить Имону поцелуй жизни.
После того, как пожарные образовали живую цепь и вытащили нас из таинственным образом появившейся ямы сухого зыбучего песка, накинулись парамедики, сделали свою работу и заставили его дышать, кашлять и снова ругаться. Он выглядел так, будто принял ванну из муки – пыльно-белый, кроме налитых кровью, яростных глаз и запекшейся крови у носа и рта. Он начал бредить, но заткнулся достаточно быстро, когда понял, что наша маленькая стычка уже не была частной.
Стэн потел от напряжения. Я стояла рядом с ним, встряхивая сама себя, пока полицейские образовывали кордон вокруг воронки, а новостные команды в расстройстве крутились возле заграждения, обратив линзы камер и микрофоны в нашу сторону.
– Вот, черт, это плохо, – прошептал Стэн.
– У тебя же есть какие-нибудь инструкции по выходу из подобной ситуации, верно? Да? Это не может быть первый случай в истории Хранителей, когда люди становятся свидетелями каких-то происшествий…
– Ну, для меня это впервые! – выпалил он. – Боже, мне даже еще не разрешена самостоятельная работа. Я все еще на испытательном сроке! Я не подготовлен решать такие проблемы!
– И ты думаешь, что я подготовлена?
– Ну… вы же выше по рангу, верно? – Он выглядел по-щенячьи обнадеженным.
У нас не было времени вступить в сговор, поскольку один из полицейских – детектив в гражданской одежде с жетоном, прикрепленным к карману рубашки – подошел и отвел нас подальше, за фургоны криминалистов, припаркованные чуть ниже по пляжу. – Имена? – рявкнул он. Он выглядел более напряженным, чем я и Стэн вместе взятые.
Ох, дерьмо. Мне полагается быть освобожденной под залог в Неваде, и я была уверена, что мое нахождение здесь в Калифорнии, считается нарушением… и, возможно, было что-то еще, чего я не помню и что могло выпрыгнуть и цапнуть меня, когда он введет мое имя в систему. Поэтому я наградила его своей лучшей, самой сияющей улыбкой и сказала, – Джо Монаган.
Откуда это взялось, без понятия. Он записал и указал ручкой на Стэна, который сказал, – Стэнли Уотерман.
Уотерман? У Хранителя Земли? Смешно.
– Документы, – потребовал коп. Человек немногословный. Я судорожно собиралась придумать причину, когда ощутила подергивание за рукав и, посмотрев вниз, увидела Венну.
Во всяком случае, кого-то похожего на Венну. Больше не белокурая Алиса в Стране Чудес, поскольку она сменила голубое платье и передник на синие джинсы и милую розовую рубашку с котятами спереди. – Мамочка? – сказала она и подняла сумочку. – Ты ее уронила.
Я удивленно моргнула, пытаясь собрать все воедино, и улыбнулась. – Спасибо, милая, – ответила я, и приняла сумочку настолько естественно, насколько могла в данных обстоятельствах. Я взглянула на полицейского – он улыбался Венне, поэтому очевидно, что ее внешний вид на этот раз больше соответствовал реальности. Сумочка была от Kate Spade, и не подделка. Маленькая шутка Венны, как я догадалась. Внутри было несколько случайных вещей, которые, по ее мнению, мне необходимы: компактный дезодорант (пытаешься сказать мне что-то, Венна?), маленькая бутылочка крема для рук, компактная черная штучка, для опознания которой мне потребовалось несколько секунд…
Электрошокер. Она протянула мне сумочку с электрошокером.
Я бросила на нее взгляд. Она продолжала улыбаться мне с радостной невиновностью.
Кошелек был из красной искусственной крокодиловой кожи. Я открыла его, и в нем было водительское удостоверение Калифорнии на имя Джо Монаган, с моей фотографией с широко раскрытыми глазами на нем. Незавидно реалистичное. Я передала пластиковую карту, и полицейский несколько секунд исследовал ее, записал указанный там адрес – я гадала, чей же адрес там был – а потом отдал ее обратно. Стэн предъявил свои собственные документы. Полицейский выполнил те же манипуляции. Не болтун, этот парень. Он даже не представился.
– Хорошо, – наконец сказал он, и посмотрел на каждого из нас по очереди. – Кто-нибудь начинает говорить.
Стэн посмотрел на меня с немым отчаянием на лице. Я удержалась от желания треснуть его по затылку, и призвала столько очарования, сколько было в моих силах. (Не много. Это был долгий день.) – Я не знаю, что мы можем сказать вам, сэр. Мы с дочкой просто прогуливались по пляжу… мы увидели огни и сирены, и подумали взглянуть.
– Ваш адрес не так уж близко от пляжа.
Венна выглядела огорченной. Конечно, Джинн не подумал бы о таких вещах.
– Нет, – согласилась я. – Мы осматривали достопримечательности, и я не осознавала, как уже поздно. Мы все еще ездили по окрестностям, когда налетел шторм. Ничего себе, шторм, да?
Детектив хмыкнул. – Итак, после этого вы решили немного поглазеть?
– Да. – Я указала на каменную стену, сейчас опасно просевшую. – Мы сидели на той каменной стене, с парой других людей… я их не знаю. Там был британец, и я думаю, что он, вероятно, был немного... – я покрутила у виска в знак его сумасшествия. – Он бессвязно болтал, знаете? И казался очень злым. Я собиралась отвезти дочку домой, когда он встал, побежал туда и начал орать. Затем он начал возвращаться к нам и начал тонуть.
Нож, вспомнила я, именно когда детектив перевел свой ледяной рентгеновский взгляд на меня и сказал, – Кто-то сказал, что у него был нож.
– Ох, – сказала я слабым голосом. – Правда? О, мой Бог.
– По какой-либо причине мог бы этот человек хотеть навредить вам? – Я отрицательно покачала головой. Венна покачала своей. – Итак, когда он начал тонуть, вы... что? Попытались спасти его?
Много труда не составило выглядеть виноватой. – Не с начала. Я боялась, – сказала я. – Я побежала за помощью. Нашла этого парня, – я кивнула на Стэна, – и он пришел со мной. Нам удалось вытащить другого мужчину, но…
– Да, да, остальное я знаю, – сказал полицейский. – Так вы, Уотерман, вы никогда раньше не видели Мисс Монаган?
– Никогда раньше ее не видел до сегодняшнего дня, – сказал Стэн. Он звучал абсолютно уверенно на этот счет. – Она спасла ему жизнь.
Детектив выглядел слегка разочарованным историей. – Любой из вас был здесь, когда рухнуло здание? Видели что-нибудь до или после, что мне следует знать?
– Разве это было не землетрясение? – спросила я, и попыталась звучать обеспокоенно. – Обрушение здания, я имею в виду? Это ведь не бомба или что-нибудь такое?
– Мы все еще выясняем, но да, пока похоже на невезение и плохую погоду. И все же, мы проводим опрос. – Он потребовал номера телефонов. Я позволила сначала ответить Стэну, затем выдала свой, надеясь, что его код также подойдет и мне. Видимо сработало, потому что детектив защелкнул свой блокнот. – Хорошо, у меня есть ваши показания. Если появятся вопросы, я с вами свяжусь. – Он наклонился достаточно, чтобы наградить Венну еще одной улыбкой. – Лучше отвезите ребенка домой, – сказал он мне. Венна посмотрела на меня с серьезным выражением, и я задумалась, насколько забавной она находила всю эту ситуацию. Смешной, я была готова поспорить. Казалось, у Джиннов очень странное чувство юмора.
У меня не было машины. Я собиралась сказать что-нибудь Стэну об этом, но Венна сиюминутно покачала головой, дернула меня за руку и повела по песку в обратном от сборища всех сумасшедших журналистов направлении. Стэн побежал рысью, чтобы не отставать. – Эй! – сказал он. – Вы не можете уйти!
– Спорим, что смогу, – сказала я. – Спорим, что ты не сможешь остановить меня, Стэнли. На самом деле, готова поспорить, что ты даже не захочешь попытаться.
– А как насчет Джейми Рэй? – настаивал он, и встал у меня на пути. Венна выглядела так, будто у нее мог появиться соблазн сказать или сделать что-то, поэтому я сжала ее руку в предупреждение. – Что мне сказать Хранителям?
– Скажи им, что ты принял меры, – сладко сказала Венна. – Они поверят. – Она улыбнулась. Я была рада, что не была принимающей стороной этого особого выражения. – Твоя подруга просыпается, – сказала она. – Тебе лучше пойти проверить ее и уехать сейчас.
– Но... засасывающая яма…
– Вы остановили ее распространение, – сказала она. – Кто-нибудь другой это исправит. А теперь мы должны ехать.
– Но... журналисты… у них есть записи!
– Тогда, я предполагаю, Хранители должны будут это исправить, – сказала Венна безмятежно. – Мне нет до этого дела. Двигайся.
Он выполнил, пропуская ее, когда она пошла дальше. Я поплелась следом, пожимая плечами в знак того, что у меня также не было особого выбора, ведь я была уверена, что Стэн верил в это. Позади него был холм, и мы побрели вверх, избегая жестких и острых кончиков травы. Стэн за нами не пошел. Он стоял, уперев руки в боки, выглядя потерянным, а затем он развернулся и пошел назад, чтобы забрать Джейми Рэй и, как я предполагала, сделать полный доклад Хранителям.
Венна была права: нам нужно было убираться отсюда.
– Я надеюсь, у тебя есть расписание автобусов в твоем мешке фокусов, – сказала я, и оглянулась вниз по склону. Некоторые новостные команды заметили нас, и пара атлетических искателей Эмми отряхивались от песка рядом с дорогой, огибали оцепленный район и направлялись в нашу сторону. – Ох, божечки.
Она потянула мою руку сильнее, и наш подъем ускорился. Послегрозовой воздух был чистым и мягким, песок под ногами влажным и твердым. Это был бы хороший день, если не считать весь хаос и погром.
– Имон? – задала я вопрос, когда мы достигли вершины холма. – Он жив?
– Ах, да, – ответила Венна. – Ты спасла его. Я полагаю, это делает тебя счастливой. – Ее голос прозвучал недоуменно. Ну, я тоже была немного в недоумении по этому поводу. – Хорошо, что ты сказала им, будто он сумасшедший. Это займет у них время, чтобы убедиться в обратном, и тогда они будут искать тебя.
– Так что, автобус? – спросила я. Хорошо одетая ведущая – хорошо одетая до пояса, во всяком случае, одетая ниже в синие джинсы и кроссовки – бежала по дороге, с пыхтящим позади нее крупным оператором. – Нам подходит любое время.
– Тебе не нужен автобус. – Она указала. – Это твоя машина.
Рядом с обочиной дороги стояла припаркованная... сверкающая, темно-синяя мечта среди машин. Я моргнула. – Что это, черт возьми, такое?
– Это Камаро, – сказала она. – Модель 1969 года. С двигателем V8, полностью алюминиевым блоком ZL-1 мощностью 427 кубических дюймов. – Она сказала это так, будто цитировала из книги. – Льюис подарил эту машину тебе.
Я обернулась уставиться на нее. – Льюис подарил мне это. Льюис подарил мне машину. – Она кивнула. – И... я приняла ее? – она снова кивнула. – Ох, божечки.
– Тебе нужна была машина, – сказала она. – Он просто подумал, что она у тебя должна быть хорошей.
– Когда это случилось?
– Прямо перед тем… – она одернула руку, нахмурилась и исправилась. – Перед тем, как ты потеряла память. Ты ездила по восточному побережью. Затем села на самолет до Аризоны, так что она стояла на стоянке в ожидании тебя.
– И ты... пригнала ее сюда? – Сейчас мы стояли у машины, и я легонько пробежала руками по безупречной, отполированной поверхности. На поверхности была лишь пара брызг. – Ты и ее оградила тоже?
Венна пожала плечами и открыла дверь с пассажирской стороны, чтобы забраться внутрь. Сейчас она больше походила на маленькую девочку, чем когда-либо раньше, с болтающимися над полом ногами. Кто-то установил ремни безопасности, и она с серьезным видом пристегнула его, хотя я знала, что существовал мизерный шанс, что Джинн пострадает при столкновении.
Очевидно, она все еще играла роль дочери.
Я задумалась, была ли моя настоящая дочь хоть раз в этой машине. Я почти могла вообразить ее сидящей там...
– Лучше поторопись, – сказала Венна. Я моргнула, оглянулась и увидела, что новостная команда уже почти достигла машины, выкрикивая вопросы, несмотря на сбитое дыхание.
Я села и повернула ключ, который уже был в замке зажигания.
Вместе с потерей памяти, я точно не забыла, как надо срываться с места, выбрасывая гравий из-под колес.
Мне не стало комфортней, когда я посмотрела в зеркало заднего вида и обнаружила белый фургон, выезжающий со стоянки и спокойно, цепко следующий за мной.
* * *
– Мне нужен план, – сказала я Венне. Она смотрела в окно, размахивая ногами, и ничего не ответила. – Венна, мне нужно вернуть свои воспоминания. Больше никаких посторонних дел. Скажи мне, как я могу это сделать.
– Ты не можешь, – сказала она просто. – Твои воспоминания теперь принадлежат ей. А тебе не захочется попробовать их вернуть. Она убьет тебя. Единственный способ сделать все правильно, это привести Ашана обратно к Оракулу.
Мы были в пятнадцати минутах от пляжа, и я была за рулем, не имея четкого представления, куда мы направлялись. Устойчивый гул в машине подарил мне ощущение хоть какого-то контроля над ситуацией, и я подумала, что могла бы быть счастлива, если бы могла просто вечно ездить. Или, по крайней мере, до тех пор, пока бы мои проблемы не ушли.
Белый фургон, например. Но, как бы то ни было, он не собирался исчезать по моему хотению. Он стабильно держался в трех машинах от меня, не особо скрываясь, но и не давая о себе знать. Слишком далеко для меня, чтобы разглядеть водителя.
– Ашан владеет моими воспоминаниями.
– Нет. Он... – Венна несколько секунд подыскивала слова. – Он вырвал их у тебя. Выбросил их, превратил их в избыточную энергию. Он оставил тебя на произвол судьбы во Вселенной, и когда Демон нашел твои воспоминания, он выбил вещи из равновесия. Я думаю, что только Ашан может это исправить.
– Но Ашан... он не Джинн, верно?
– Нет, – сказала она. – Больше нет. – На долю секунды выражение Венны показало нечто физически болезненное, своего рода мучение, что я едва могла понять. – Знаешь, он был одним из первых. Одним из Старейших. Но он просто не мог понять, что Мать и вас любит тоже.
– Меня? – спросила я пораженно.
– Людей. Может не так сильно, как она любит нас, потому что она понимает нас немного лучше. Но она любит и тебя тоже, в некотором роде. – Она пожала плечами. – Он во всем винит тебя. Ты заставила ее понять, что люди не намеревались причинять ей боль.
– Я это сделала.
– Да. Ты.
– И под Матерью, ты подразумеваешь…
– Землю, – сказала она. – Мать-Земля, конечно.
Я решила сосредоточиться на вождении. – Куда мне ехать? – спросила я. – Если мы едем к Ашану?
– Я оставила его в безопасном месте. – Венна достала карту из бардачка, развернула ее, и проследила линию пальцем. Где она коснулась ее, вспыхнул маршрут. Я взглянула. По-видимому, нам надо было попасть по I-8 в Аризону. – Это около восьми часов. Ну, с твоим стилем вождения, шесть.
– Это была шутка?
Венна покачала головой. Видимо, это было ожидание.
– Что мы будем делать, когда доберемся туда? – задала я следующий вопрос. – Я не собираюсь никого убивать, Венна.
– Я тебе и не позволю, – ответила она. – Хотя, если бы ты помнила Ашана, ты, вероятно, захотела бы… Что ты хочешь, чтобы я сделала с людьми, преследующими нас?
– Ты заметила. – Она слегка фыркнула с подтверждение. Я предположила, что это было не совсем за гранью ее возможностей. – Ты знаешь, кто это?
– Да, – сказала она. Я ждала продолжения. Она ждала в ответ.
Я наградила ее тяжелым взглядом. Что было, надо признать, немного забавно; я наградила ее тяжелым взглядом? Насколько я могла сказать, Венна с легкостью могла уничтожить меня в любой день недели, и дважды за утро. – Просто скажи мне!
– Мне не нужно, – сказала она. – Тебе скоро придется остановиться. Когда сделаешь это, сама все и узнаешь.
Она выглядела весьма самодовольно. Я наградила ее еще одним абсолютно неэффективным взглядом, и проверила уровень топлива.
Все еще почти полный. С какой стати мне придется останавливаться…?
Задняя левая шина взорвалась с таким толчком и звуком, словно в ходовую часть влетел кирпич, и я, проклиная все на свете и пытаясь удержать руль, направила Камаро на обочину. Неравномерное бух-бух-бух подсказало, что нам не грозит быстрая остановка.
– Исправь это, – сказала я Венне. Она сложила ладошки на своих синих джинсах. Неужели там мелькнуло самодовольство? – Давай же, Венна. Будь другом!
– У тебя есть запасное колесо, – сказала она. – Я подожду здесь.
Я выругалась себе под нос, распахнула дверь, открыла багажник и вынула домкрат, запасное колесо и другие всевозможные чрезвычайные дорожные приспособления. По всей видимости, я не была новичком в работе автомехаником, но я, черт возьми, была не в настроении. Я ослабила зажимные гайки в рекордное время, но, когда я яростными рывками ручки поднимала домкратом машину, увидела блики на стекле позади нас, и белый фургон спустился по холму, замедляясь.
Дерьмо.
– Эй, Венна? – позвала я. Она выглянула из окна. – Поможешь? – Она подняла стекло. – Прекрасно, – вздохнула я. – Просто прекрасно. – Я вернулась к домкрату, мрачно сосредоточившись на работе под рукой, но сохранила, по крайней мере, половину своего внимания – параноидальную половину – на фургоне, пока он полз и скрипел, медленно направляясь ко мне. Тормоза слегка скрипнули, когда он остановился.
Я ни черта не могла разглядеть сквозь тонированные стекла, и внезапно очень порадовалась монтировке в руке.
И затем двери с обеих сторон фургона одновременно открылись, и вывалили люди. Женщина была молодой, подтянутой, и хорошо причесанной. У нее был микрофон. Позади нее шел толстый парень с камерой и тощий парень с микрофоном на выносной штанге.
– Ты, должно быть, шутишь, – сказала я и парализовано наблюдала, как они целенаправленно двигались в мою сторону. – Срань Господня.
– Джоанн Болдуин? – Репортер вышла вперед, заняла позицию и убедилась, что к камере была обращена ее лучшая сторона. – Меня зовут Сильвия Симонс, и я криминальный репортер с…
Мой паралич прошел, сменившись дрожью от потрясения. Она знает мое имя.
– Мне плевать, кто вы, – перебила ее я, и снова начала накачивать домкрат. Шина поползла вверх, отрываясь от асфальта, и я еще несколько раз нажала на домкрат, прежде чем занялась гайками. – Исчезните.
– Мэм, у вас есть какие-либо комментарии о том, что произошло на пляже?
– Я не знаю, о чем вы говорите, – сказала я. – И я не знаю никакой Джоанн Болдуин. Вы ошиблись…
– Я беседовала с вашей сестрой пару недель назад. Она дала нам фотографию, – прервала меня Сильвия Симонс и протянула фотографию меня и Сары, которая была вытащена из рамки. Мы выглядели счастливыми и глупыми. Я все еще чувствовала себя глупо, но я, определенно, не была особо рада. – Она сказала нам, что вы – член организации под названием «Хранители». Можете ли вы рассказать мне что-нибудь об этом?
– Нет, – сказала я. Четыре зажимные гайки долой. Я продолжала двигаться, не беспокоясь о масле и грязи на моих руках или о том, что попадало на мою одежду.
– Насколько я понимаю, на вас возложены какие-то обязательства по защите населения от природных катаклизмов, – продолжала Симонс. Отсоединилась пятая зажимная гайка, затем шестая, и я стащила колесо с металлическим скрежетом и позволила ему со стуком упасть на дорогу между нами. Я вытерла пот со лба и проигнорировала ее, когда она наклонилась ближе. – Она утверждала, что это магия. Не желаете рассказать нам, что точно это значит? Мы добудем информацию другим способом, если вы не скажете, но это ваш шанс рассказать свою версию истории...
Дерьмо. Я установила другую шину и начала закручивать гайки. – У меня нет никакой версии, – сказала я, – и нет никакой истории. Оставьте меня в покое.
Я могла сказать, что делать они этого не собирались. Они копали и напали на золотую жилу. Сара подбросила монетку и взяла за это деньги, убедившись, что белый фургон и репортеры знали, как напасть на мой след. И, вероятно, она позвонила еще кому-то, тоже. Кому-то, кто направил убийцу, чтобы заставить меня замолчать, прежде чем я смогу заговорить. Таким образом, она спокойно получила бы деньги от репортеров, и никакие Хранители не вышли бы на ее след.
– Вот что, – сказала я, закручивая гайки обеими руками. Я не смотрела на репортера напрямую, даже больше опасаясь попасть в объектив камеры. – Если вы развернетесь и уедете прямо сейчас, ничего не случится с вашим прекрасным цифровым оборудованием.
Симонс сделала удивленное лицо, и посмотрела в камеру, как будто хотела быть уверена, что та уловила ее изумление. – Вы нам угрожаете, Мисс Болдуин?
– Неа. – Я закончила затягивать гайки, и опустила домкрат, чтобы позволить машине встать обратно на четыре колеса. Я начала прилаживать монтировку, чтобы закончить работу. – Но всякое может случиться.
И именно тогда, это всякое и случилось. Парень с камерой сказал, – Что за...? – и струйка дыма неожиданно поднялась в трех или четырех местах на его оборудовании. Из электроники донесся звук плавления.
Приятно. Мне определенно нравились некоторые приемчики в арсенале Хранителей Огня.
– Что случилось? – спросила Симонс, и подошла к нему. Вместе с звукооператором они осмотрели повреждения. Который, я могла бы рассказать им, были катастрофическими. Ура мне!
Я запихнула старую спущенную шину и все инструменты в багажник, захлопнула его и сказала, – Я думаю, что подходящая здесь фраза – «без комментариев».
Симонс уставилась на меня с мрачным выражением, пока я садилась в Камаро и направлялась вниз по дороге.
Когда фургон попытался последовать за нами, его двигатель взорвался эффектным белым облаком пара.
– Мне должно быть стыдно. Это, – сказала я Венне, – был очень низко. С другой стороны, взорвать мою шину – вот что, в первую очередь, было очень низким, Венна. Тебе должно быть стыдно.
– Возможно, – сказала она. – Но ты должна знать. Так ты не доверишься снова своей сестре.
– Нет, – сказала я мрачно. – Не думаю, что доверюсь.
Вождение – это терапия для меня. Узнаешь о себе интересные вещи… Было что-то гипнотическое в дороге, свободе, чувстве контроля и выбора направления. Я ехала быстро, но не опрометчиво, а если Венне было что сказать, она сказала это сама себе.
У меня было много времени подумать. Пару часов спустя, я сказала, – Венна. Почему ты не дала мне свои воспоминания?
Она подняла брови. Надменность размером с пинту. Она по-прежнему была одета в синие джинсы и розовую рубашку, а я привыкала к менее формальному виду, но не позволила этому одурачить меня. В Венне не было ничего неформального.
– Ты с ними не справишься, – сказала она. – Память Джиннов устроена не так, как человеческая. Мы видим вещи по-разному. Мы видим время по-разному. Для тебя они не имели бы смысла, как было бы с человеческими воспоминаниями.
– Но... ты ведь можешь становиться человеком, верно?
– Мы способны принимать человеческий облик. Это не значит, что мы становимся людьми. Не по-настоящему.
Так что, хоть у нас с Дэвидом и родился ребенок, он не был... человеком. Не внутри. Утешительная мысль.
Я немного прибавила скорости. – Ты сказала, что Дэвид будет на ее стороне, а не на моей. Ты предполагаешь или знаешь это?
Она не ответила мне.
В какой-то степени, предположила я, это было достаточным ответом.
* * *
Местность стала ощущаться странно знакомой. Если я правильно сложила воедино все кусочки, то Седона была последним увиденным мною местом, прежде чем я исчезла из этого мира, затем появилась в лесу, голая и без воспоминаний. Было чувство, что мне следовало помнить об этом.
Я была, попросту говоря, слишком уставшей. В Седоне были мотели, а у меня были наличные, и хотя Венна испытывала презрение от всей этой идеи, я зарегистрировала себя на сутки, приняла долгую, горячую ванну, и залезла в чистую постель на восемь блаженных часов. Когда я встала, солнце уже садилось.
Венна смотрела игровое шоу, что-то громкое, что, казалось, вовлекало людей кричать за компанию.
Она сидела, скрестив ноги, на краю кровати, опершись подбородком в кулачки, и была абсолютно восхищена.
– Хорошо, – сказала я, застегнув свои черные джинсы, – думаю, теперь я знаю, кто является целевой аудиторией всех реалити-шоу.
Если бы я не знала лучше, то подумала бы, что она смутилась. Она соскользнула с кровати, и телевизор выключился без помощи ее рук или пульта управления. Она сложила руки на груди. – Ты закончила спать? – спросила она.
– Очевидно, да.
– Хорошо. Это сплошная трата хорошего времени. – Она отодвинула портьеру и выглянула наружу. – Мы должны идти.
Мы выкатили со стоянки и медленно поплыли через город. Венна направляла, мой собственный сверхъестественный GPS навигатор, указывая мне по улицам, пока я полностью не потерялась. Седона в значительной степени походила на любой другой город – может быть, немного попроще, с более современными магазинами и юго-западной архитектурой, но Макдональдс выглядел так же. Как и Старбакс.
– Мы близко? – спросила я. Я по-прежнему была уставшей, но это была приятная усталость, и впервые за долгое время я чувствовала, что влезала в неприятности с ясным умом. Вибрация от дороги была почти также хороша, как и массаж.
– В ту сторону. – Указала Венна. Я не задавала вопросов. Мы повернули, проползли по дороге, ведущей к холмам, и, в конце концов, остановились на стоянке у края обрыва, чьи границы были не видны в растущей тьме.
Знак гласил «Часовня Святого креста».
Венна произнесла Венна, очень тихо, – Мы на месте.
– А где Ашан?
– В безопасности, – сказала она. – Я приведу его сюда, когда мы будем готовы. Если он паникует, его становится трудно контролировать.
Джинн – ну, бывший Джинн – испытывающий приступы паники. Это было что-то новенькое. Я припарковала Камаро в удобном месте, заглушила мотор и сидела, слушая тиканье охлаждающегося металла. Снаружи царила живая тишина, сильно давящая на автомобильные окна.
Мне здесь не нравилось.
– Это трудно для тебя, – сказала Венна, – Да?
– Да.
Она перевела взгляд этих голубых глаз на меня и сказала, – Знаешь, почему?
Я молча покачала головой. Не думаю, что хотела знать.
Мы вышли из машины, и подошли к крутой бетонной лестнице, ведущей в темноту.
Реагирующие на движение фонари освещали пыльно-белые ступеньки, потрясающе контрастирующие с красноватыми скалами. Я поставила ногу на первую, и неожиданно не смогла дышать. Не могла пошевелиться.
Венна взяла меня за руку. – Я знаю, – тихо сказала она. – Это место помнит. Оно помнит все. – Она склонила голову, как будто были вещи, которые она не хотела видеть. Я прекрасно понимала. Я чувствовала, как что-то шевелится на краю моего сознания, и, без какого-либо понимания, я воспарила в эфир…
И увидела хаос.
Первобытная ярость. Ужас. Тоска. Неизменное, разрывающее горе, что сократило это место, на эфирном плане, до черной дыры эмоций.
– Мой Бог, – прошептала я. – Что же это?
Венна посмотрела на меня, затем обратно вниз. – Это ты, – сказала она. – Это Дэвид. Это все мы. Когда она умерла…
Она замолчала, быстро, но не до того, как я сложила все воедино. – Имара, – сказала я. – Имара умерла здесь.
– Прости, – прошептала она. – Мы не знали, что делать. Частично она была человеком, и ту часть нельзя было спасти. Он пытался, после того, как ты… после того как ты исчезла.
– Дэвид пытался ее спасти.
Венна прикусила губу и кивнула. Она выглядела искренне переживающей. Неудивительно, что здесь было столько боли, столько горя. Агония Дэвида окрашивала это место, как чернила.
Может быть, и моя тоже.
– Нам лучше идти, – сказала она, и взяла меня за руку. Ее рука была теплой, детской, человеческой. – Наверху будет легче.
Было совсем не легко взбираться по той лестнице, потому что мне казалось, будто я снова шла по тем же зыбучим пескам, с которыми я боролась недавно на пляже. Перила были липкими. Я взглянула на свою руку, практически уверенная, что увижу кровь, но нет... ничего. Над нами на темно-синем небе мерцали звезды, а на горизонте собралась целая группа бледно-голубого цвета, прошитая красными и золотыми нитями. Красиво.
Казалось, что лестница состоит из тысячи ступеней, и каждая из них – жертва.
Когда мы поднялись, я задыхалась и дрожала. Венна отпустила мою руку и двинулась к двери часовни, которая была закрыта и на ней висела табличка с часами работы... которые не включали нынешний час.
Это, по-видимому, не имело значение для Венны, которая просто дернула и дверь открылась со слабым скрежетом. Порыв воздуха из затемненного зала принес запах ладана и кедра, неподвластный времени аромат, который не таил в себе никаких ужасов окружающего мира.
За исключением мерцания нескольких красных свечей тут и там, внутри было довольно темно, но тусклый, угасающий закат осветил небольшую комнату, тонущую в тенях по углам, несколько простых деревянных скамей с видом на огромное панорамное стеклянное окно. Это было захватывающее и, без сомнения, святое место.
Венна придержала дверь для меня, и заперла ее, как только мы оказались внутри. Место выглядело пустым.
– Я думала, ты сказала…
– Я сказала, что приведу его, – сказала она, и я ощутила, как массивный энергетический всплеск окутал мое тело, ошеломляя меня, и я практически разглядела золотую дугу этого удара.
Показалось очертание человеческого тела, ярко светящееся, затем свечение исчезло, и остался только человек, стоящий там, неустойчивый и бледный, как мертвец.
Он наклонил голову вперед к полу, сдерживая рвотные позывы.
В реальности, я прекрасно знала это ощущение. Я чувствовала тоже самое, не переставая, во время полета авиакомпанией Эйр Венна с Великого Северо-Запада в Лас Вегас.
– Ты, вроде, говорила, что телепортация может убить человека, – сказала я.
– Этого не случится.
Даже хотя я и знала, что это ошибка, я сделала шаг в его сторону и услышала, что он задыхался в беспомощных, безнадежных рыданиях. Он посмотрел вверх, и тусклый свет позолотил бледное лицо, бледные волосы.
– Я не должен быть здесь, – сказал он. – Я не могу быть здесь… – И затем он просто... остановился, уставившись на меня.
– Ашан? – позвала я. К этому моменту, я знала, у него уже должны были прозвенеть звоночки узнавания, но... ничего. Расстраивающее отсутствие связи. – Ты знаешь, кто я?
Он облизал бледные губы и вытер слезы трясущимися руками. – Ты мертва, – сказал он. – Я убил тебя. Я убил вас обеих.
