Текст книги "Шоу Девочек (ЛП)"

Автор книги: Рэй Гартон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Кейси медленно наклонилась к нему и положила руки на его руки по другую сторону стекла. Она выглядела напуганной и сбитой с толку. Что-то в ее глазах – неуловимая, знакомая холодность – подсказало ему, что именно с ней сделали. И он знал, что это его вина. Он захотел обнять ее, попросить простить его.

– Мне очень жаль, – прохрипел он, прижимая руки к стеклу. – Мне очень жаль.

– Дэйви, мне страшно, – сказала она приглушенным голосом. – Забери меня отсюда, Дэйви, пожалуйста.

Он быстро закивал головой.

– Я сделаю это, Кейси, обещаю.

Она наклонилась еще ближе.

– Я так голодна, Дэйви.

– О, Боже, – выдохнул он, закрывая глаза и прислонившись лбом к грязному стеклу.

Он сделал это снова, втянул ее в свою проблему. Но на этот раз, все будет по-другому, на этот раз он будет действовать. Он извлечет максимум выгоды из своего положения, как и говорил Уолтер Бенедек. На этот раз он ухватит Бога за яйца.

Дэйви поднял голову. Казалось, два разных человека смотрят на него глазами Кейси: один, готовый убить ради утоления голода, другой – отчаянно боящийся.

– Кейси, я вытащу тебя отсюда, – сказал он. – Я не знаю как, но я сделаю это, клянусь.

Она кивнула, прикусив нижнюю губу.

– Есть ли там какая-нибудь дверь? – спросил он. – Другой вход или выход?

Она нахмурилась и покачала головой.

– Я не знаю. Есть окно...

– Где?

– Думаю, под зданием. Подвал.

– Где?

– Я не уверена, не знаю.

Панель начала закрываться.

– Но Дэйви, ты должен быть осторожен, потому что...

– С какой стороны здания оно расположено?

– Я не знаю, не знаю!

Панель закрылась.

Кейси выглянула в отверстие внизу.

– Она скоро вернется, Дэйви, посмотреть, накормилась ли я.

– Я пойду. Но намерен вытащить тебя, – медленно произнес он, подчеркивая каждое слово, словно пытаясь убедить себя не меньше, чем Кейси. – Я обещаю.

– Будь осторожен.

Дэйви протянул руку через отверстие и на мгновение коснулся ее лица. Ее кожа была холодной.

Он выскочил из кабинки и, побежав к выходу, завернул за угол.

– Дэйви!

К нему спешила Аня, одетая в серый халат.

– Дэйви, – тихо сказала она, – я слышала, что ты был здесь. Я должна была работать, но я...

Он прижал ее к стене и прошептал:

– Слушай меня. Там в кабинке работает моя подруга. Моя хорошая подруга. Я хочу знать, кто, черт возьми...

Она улыбнулась.

– Что это значит?

– Что ты имеешь в виду, что это значит?

– Дэйви, нам нужно поговорить. Есть вещи, которые тебе необходимо знать, прежде чем ты начнешь питаться.

– Ты имеешь в виду, прежде чем я начну убивать людей? – рявкнул он, наклоняясь к ней ближе. – Я уже сделал это один раз.

– Но тебе надо быть осторожным. Этот город полон очень больных людей. Их кровь может навредить тебе. Есть вещи, которых нужно остерегаться.

– Например?

– Наркоманов – существуют химические вещества, которые могут быть очень опасными. Немощных и больных людей; пройдет время, прежде чем ты научишься распознавать признаки опасности, поэтому тебе нужна моя помощь.

– Мне не нужна твоя помощь.

Дэйви повернулся от нее, чтобы уйти, но она взяла его за руку и потянула назад.

– Я знаю, о чем ты думаешь, Дэйви. Ты думаешь, что можешь избежать причинения вреда другим, если будешь ходить в клуб и пить наш фирменный напиток, – oна улыбнулась. – Верно?

Он ничего не ответил.

– Это не сработает, – прошептала она. – Он поддержит тебя некоторое время, но ненадолго. Тебе нужна еще теплая кровь, Дэйви. Тебе нужно чувствовать, как она качается в рот.

Его губы дернулись, и он оторвал взгляд от нее.

– Тебе не нужно убивать, Дэйви. Я знаю, что поначалу это трудно не делать. Новый голод всегда сильнее всего. Но убивать не обязательно. Ты можете взять то, что тебе нужно, даже оставшись незамеченным. Но чтобы стать дисциплинированным, нужно время. Время и помощь, помощь, которую я могу тебе оказать. Если хочешь, можешь поработать в клубе. Как Седрик. Ты сможешь кормиться и зарабатывать деньги, что будет самым мудрым решением. Именно за этим мы и держим клуб. И «Шоу Девочек». И если бы ты согласился работать в клубе, – она улыбнулась и нежно сжала его руку, – мы смогли бы видеться чаще.

Он отдернул от нее руку и отступил на шаг.

– Я могу быть похожим на тебя, – прошептал он, – но я не один из вас.

Он отступил на несколько шагов по коридору, затем развернулся и прошел через черный занавес.

В момент, когда Оуэн поспешно выходил, он услышал, как она тихо произнесла:

– Тебе по-прежнему нужно кормиться, Дэйви.

На улице у него закружилась голова и он почувствовал слабость. Он нырнул в переулок, который шёл вдоль "Шоу Девочек", прислонился к стене и попытался устоять на ногах. В животе все сжалось; казалось, что его начисто выскребли. Крошечные клешни насекомых, будто цеплялись прямо под его кожей.

Он прижался головой к стене и застонал, понимая, что Аня права.

– Эй, дружище, ты в порядке?

Дэйви повернулся налево и посмотрел на одетого в лохмотья старика с тонкой, как карандаш, шеей и острым подбородком. Он сидел на корточках в переулке лицом к стене, его руки зависли над приоткрытым окном прямо над землей. На нем была кепка с гибким козырьком, которая выглядела так, будто ее окунули в грязь.

Он улыбнулся Дэйви; несколько оставшихся зубов почернели от гнили.

– Ты плохо выглядишь, – сказал он.

Дэйви озадаченно уставился на него. Мужчина потер руки, словно над огнем.

– Ох, – мужчина засмеялся. Он кивнул в сторону прямоугольного окна и пояснил. – Там внизу котельная. Греюсь.

Дэйви уставился в окно. Его руки дрожали, и сосредоточить мысли становилось все труднее и труднее, но окно было важно. Оно располагалось прямо под "Шоу Девочек".

Есть окно...

– Вы когда-нибудь туда лазили? – спросил Дэйви.

Он медленно покачал головой.

– Там внизу твари.

Дэйви изо всех сил старался думать связно. Если бы он смог проникнуть незамеченным... что тогда? Он не просто хотел вытащить Кейси, хотя это являлось самым важным. Он хотел отомстить им. Остановить их, если это возможно. Но как?

Его лицо исказилось, когда он соскользнул по стене на землю, ослабевая от боли, которая волнами проходила по его телу.

Тебе нужна еще теплая кровь, Дэйви...

Ему надо было насытиться.

Тебе нужно чувствовать, как она качается в рот...

Скоро.

– Эй, что случилось, приятель?

Старик встал над Дэйви, протягивая узловатую руку.

– Отойди, – сказал Дэйви.

– Тебе помочь?

– Просто уйди! – Дэйви откатился от него и вскочил на ноги.

Он, спотыкаясь, пошел по тротуару, уворачиваясь от пешеходов. Ритмичный звук ног, шлепающих по цементу, стал громче и походил на канонаду ударов сердца. Огни вокруг него казались слишком яркими, а запахи... он чувствовал запахи людей, когда они проходили мимо, когда они шли рядом с ним...

Он прислонился к окну, уставленному крошечными мигающими рождественскими огоньками, и увидел свое отражение в стекле.

Его лицо немного округлилось; он выглядел сильнее. Он все еще был бледен; в свете включающихся и выключающихся огоньков его кожа вспыхивала красным. Затем что-то в окне, что-то под его отраженным лицом привлекло его внимание.

Два шарика для пинг-понга с черными и красными надписями: "Я люблю Нью-Йорк" на них.

Шарики для пинг-понга.

Котельная.

В этих двух объектах было что-то значимое, что-то, что повисло вне зоны его досягаемости, нечеткая мысль, которая никак не могла сфокусироваться.

Его глаза загорелись.

Во рту все пересохло.

Огонь лизнул нижнюю часть его плоти.

Больше ждать было нельзя.

15

Бет медленно поднялась по лестнице в квартиру Винса. Ее ноги налились свинцом, а пакет в руках, казалось, становился тяжелее с каждым шагом.

Ее глаза все еще были опухшими и красными от слез, которые она пролила в автобусе. Она вытерла каждый из них большим пальцем в надежде привести их в порядок, чтобы Винс не узнал, что она плакала, затем сунула руку под сумку, решив больше не утруждать себя по этому поводу. Было только четверть десятого; Винс поймет, что что-то не так, поскольку она так рано пришла с работы.

Примерно через полтора часа после того, как она начала работать в кинотеатре "Союз" в тот вечер, ее босс, Стиви, открыл дверь кассы и сунул внутрь свою круглую голову. Стиви был невысоким парнем, где-то пять футов и два дюйма ростом, с брюшком и черным шиньоном. На его сосискообразных пальцах всегда красовались толстые, дешево смотрящиеся кольца. С улыбкой он поведал ей, что ему пришлось уволить некоторых из своих сотрудников и удвоить количество работы для оставшихся.

– Извини, милая, – сказал он, – но ты здесь не так долго, как некоторые другие.

Долгое время Бет стояла в будке кассы неподвижно с ничего не выражающим лицом, а затем заплакала. Ей было почти тридцать, и, учитывая минимум образования и навыков, самое большее, на что она могла претендовать – это продавать билеты на второсортные ужастики и фильмы по боевым искусствам.

Теперь, – подумала она, желая остановить поток слез, – у меня нет даже этого!

Она провела слишком много лет, полагаясь на других, тех, кто мог бы поддержать ее, слишком много лет, надеясь, что в ее жизни появится Правильный Мужчина. Бет осознавала, что Дэйви подходил на роль Правильного Мужчины больше всех из тех, с кем она общалась или, вероятно, будет когда-либо общаться. От этой мысли ей стало только хуже, и она, схватив сумочку, пошла в здание кинотеатра за пальто.

– Эй! – позвал Стиви, когда она натянула пальто и направилась к двери. – Куда собралась?

– Домой.

– Но еще только... Эй, эй! Я не имел в виду, что увольняю тебя прямо сейчас!

Не ответив, она вышла на улицу.

– Эй! – закричал Стиви ей вслед. – Нам нужно, чтобы кто-нибудь сидел в кассе сегодня!

– Сиди сам.

Бет стояла у двери Винса, заставляя себя открыть ее. Неуверенно постучав – Винс настаивал на том, чтобы она всегда стучала – Бет вставила ключ в замок, повернула его и вошла внутрь.

Воздух в квартире был затхлым; перед уходом она забыла открыть окно. Она попыталась вести себя тихо, надеясь, что Винс спит или, что еще лучше, ушел. Услышав приглушенное журчание сливаемого унитаза, она подумала: Не повезло.

Бет вошла в спальню, положила пакет на кровать и сняла пальто.

Она замерла.

На простыне неубранной кровати лежал пистолет. "Магнум" калибра .357 Винса. Пистолет вынимался из тумбочки исключительно тогда, когда у Винса были проблемы или, когда он сам устраивал проблемы.

– Какого хуя ты притащилась так рано? – поинтересовался Винс, входя в спальню.

Он стащил пистолет с кровати и сунул его в нижний ящик тумбочки. Затем обернулся и посмотрел на нее широко раскрытыми глазами, его губы растянулись в ухмылке.

Бет узнала его птичьи движения, выражение лица и сразу же поняла, почему пистолет лежал на кровати.

Более девяти месяцев назад Винс ограбил аптеку с этим пистолетом. Фактически две аптеки; в первой он не смог найти то, что хотел. Гидрохлорид кокаина.

Судя по его поведению сейчас, он добыл еще одну порцию фармацевтического кокаина. И Бет была готова поспорить на хорошие деньги, что он использовал свой пистолет, чтобы добыть его.

– Что это? – рявкнул Винс, хватая с кровати бумажный пакет. Он просунул руку и вытащил зеркало. – Что это, черт подери, такое? Ты купила его?

– Нет, Винс, – сказала Бет, вешая пальто в шкаф. Она подошла к окну и открыла его. – Оно у меня с самого детства. Я оставила его у Дэйви, поэтому зашла за ним сегодня.

– Ты ходила к нему домой?

Она повернулась к нему и попыталась улыбнуться.

– Просто чтобы забрать зеркальце и туфли, которые я оставила. Моя бабушка подарила мне его. Оно уродливое, но, – она пожала плечами, – я хочу сохранить его.

Его ухмылка осталась, но одна бровь приподнялась над глазом.

– Значит, ты потащилась к нему домой, чтобы забрать его. Слушай, детка, если ты хочешь возвращаться сюда, отлично. Но, блядь, ты не должна якшаться со своими старыми дружками, если собираешься жить под моей крышей, ты понимаешь?

– Да, Винс, – прошептала она, кивая и отворачиваясь от него. – Я больше не буду.

– Ты, блядь, права, больше не будешь! – проревел он, швыряя зеркало в стену спальни.

Стекло разбилось и усеяло пол осколками вокруг позолоченной рамки.

Бет прикусила нижнюю губу. Я не расплачусь, – твердо подумала она, – не расплачусь!

– Ты принесла что-нибудь пожрать? – спросил он, бросая пакет с туфлями обратно на кровать.

Она подняла пакет и отнесла туфли в шкаф.

– Не-а.

– Господи Иисусе, дома нечего жрать, пахнет помойкой, все окна всегда закрыты, и какого хуя ты так рано приходишь с работы?

Бет знала, что произойдет дальше. В этот момент она даже не сможет уйти. Он остановит ее.

Ей было трудно говорить; горло горело от слез, хотя еще ничего не случилось.

– Я потеряла работу, – прошептала она.

Винс молчал. Иногда ей казалось, что его молчание было хуже всего. За ним всегда следовала вспышка гнева. А ей всегда предшествовала оглушительно громкая тишина.

Винс хихикнул. Это походило на то, как будто полдюжины сухих веток ломают одну за другой.

– Тебя уволили? – спросил он.

Она кивнула.

Он подошел к ней ближе.

– Это очень плохо, детка. Мне жаль, – eго голос казался мягким. Он просунул палец под ее подбородок и осторожно поднял голову, глядя ей в глаза. – Надеюсь, ты не думаешь, что я буду заботиться о тебе, – прошептал он с улыбкой.

Она начала говорить, намереваясь объяснить ему, что, конечно, она так не думает, что она найдет другую работу, только и всего, однако ей не дали шанса.

– Потому что, если ты так думаешь, то очень сильно ошибаешься! – eго ладонь с силой врезала ей по лицу.

Голова Бет дернулась от удара, и она отшатнулась. Ссадина на губе зашлась огнем и снова начала кровоточить.

– Я не твой ебаный папа! – крикнул он, смазывая тыльной стороной ладони по ее лицу.

Бет ударилась о стену.

– Хорошо! – сказала она, стараясь не повышать голос слишком сильно, надеясь, что сможет сдержать слезы, пока он не успокоится.

– Ты не можешь удержаться на работе, это твоя проблема! – eще одна пощечина, еще сильнее. Он обвил ее шею рукой, схватил за волосы и откинул голову назад. – Ты меня понимаешь?

Ее рот приоткрылся, и она издала горлом длинный тихий скрипучий звук. Казалось, что ее волосы вот-вот оторвутся от черепа, если он не отпустит.

– Д-да, В-Винс, я по-понимаю.

– У тебя есть место, где ночевать, ты получаешь лучшее дерьмо в городе задарма, но я не собираюсь быть твоим ебаным талоном на питание!

– Я-я н-не ду-думала...

– И сколько раз я должен говорить тебе, чтобы ты не думала! – oн впечатал кулак ей в живот.

Колени Бет подогнулись, и она упала, испустив стон боли; Винс наклонился над ней, не отпуская волос.

– Так что случилось? – прошипел он, приближая к ней свое лицо. Его влажное дыхание отдавало несвежим никотином и пивом. – Ты делала слишком долгие перерывы? Отсасывала уборщику в задней кабинке? – oн снова захихикал.

Она молчала, потому что не могла сделать вдох. Ей казалось, что кулак Винса разбил все ее внутренности.

– Я. Задал тебе. Вопрос! – Винс выпрямился и потянул ее за собой, бросив на кровать. – Ты что, потеряла свой ебаный слух вместе с работой?

Она приземлилась на спину, подпрыгнув на матрасе. Винс сел на кровать и оседлал ее, затем глубоко погрузил пальцы в ее волосы и сжал кулак.

– Я спросил тебя, почему ты потеряла работу? – выдохнул он.

– П-потому что им н-нужно было ч-чтобы... – oна не смогла закончить предложение.

Ее лицо горело, из губы текла кровь прямо в рот, а живот, казалось, был разорван до кишок. Она отвернулась от него, и ее взгляд упал на открытое окно.

Что-то сидело на подоконнике.

Что-то темное.

С зубами.

– В-В-В... – Она даже не смогла выговорить его имя. Существо задвигалось и поползло по подоконнику, подтягивая себя крошечными крючковатыми когтями, которые росли из вершины его крыльев, как у летучей мыши, Боже, это и была летучая мышь, но такая большая, ее темно-красные глаза казались такими чертовски большими! – В-В...

– Смотри на меня... – взревел Винс.

Он сжал свободную руку в кулак...

– ...когда я...

...и занес его над головой.

– ...говорю с тобой!

Винс начал опускать кулак, будто молот, но существо в окне закричало и прыгнуло с подоконника, расправив крылья и открыв клыкастую пасть. Его крылья охватили предплечье Винса, а зубы врезались в его запястье.

Винс завопил, как ребенок, и оторвался от нее, перекатился по кровати и упал с края на пол.

Бет услышала, как его кулак молотит по полу, пытаясь сбить животное с руки. С резким хлопающим звуком существо взлетело к потолку и закружилось над кроватью. Оно двигалось так быстро, что казалось не более, чем размытым пятном.

Встав на ноги, Винс, шатаясь, обошел кровать, держась за окровавленную руку, не сводя глаз с существа, летающего над ним.

– Черт возьми, – закричал он, – ты оставила гребаное окно открытым, ради Христа, принеси мне швабру... что-нибудь, Господи, где мой пистолет?

Существо спикировало вниз и с громким шлепком вцепилось Винсу в грудь, а затем впилось зубами в его горло. Винс врезался в комод и, упав на колени, ударил тварь. Он попытался что-то сказать, но слова потонули в ужасном бульканье, после чего из его рта брызнула кровь, и он упал на пол у изножья кровати.

Бет издала тихий хныкающий звук, перевернувшись и став на четвереньки на кровати. Она больше не могла видеть Винса, но слышала его барахтанье, слышала влажный хриплый звук его дыхания, всасываемого через кровь. Она переползла через кровать к тумбочке, схватилась за ручку нижнего ящика и вытащила его так, чтобы тот упал на пол. Онемевшими от страха пальцами она неуклюже обхватила рукоять пистолета, вынимая его из ящика.

С пола у изножья кровати донесся новый звук, ужасный звук.

Сосание.

Пистолет оказался настолько тяжелым, что она даже не могла поверить, что он столько весит, она никогда раньше не пользовалась им, никогда даже не держала в руках. Оружие ощущалось совершенно чужеродным, тем не менее она взяла его обеими руками, села и начала на коленях переваливаться к изножью.

Руки Винса безвольно раскинулись; глаза широко открылись и остекленели, а горло представляло собой рваную кровавую дыру. Существо сгорбилось на его груди, крылья распростерлись на плечах, а голова склонилась к ране.

Грудь Бет задергалась от неконтролируемых рыданий, и она попыталась поднять пистолет, но не смогла, потому что ее руки ослабли и ее тошнило, она почувствовала, как комок подступает к горлу, после чего руки безвольно упали, оружие полетело на пол, и она закричала, так как ей очень нужен был этот пистолет, а теперь он валялся внизу, и, если бы она потянулась за ним, ее рука оказалась бы всего в нескольких дюймах от твари.

Существо внезапно оторвало голову от горла Винса, оттолкнулось от его тела и издало странный плюющийся звук. Его уши дергались, и оно мотало головой из стороны в сторону, сползая вниз по телу Винса. Добравшись до ног, оно плюхнулось на бок и завизжало, до предела открыв пасть, и зажмурив красные глаза. Одно крыло качнулось вверх, затем ударилось об пол, после чего существо снова закричало.

Распластавшись на животе, оно хлопало обоими крыльями.

Господи Иисусе, оно пытается взлететь, – подумала она, отодвигаясь на кровати, желая оказаться как можно дальше от твари. – Оно пытается взлететь и не может, что-то пошло не так, оно не может взлететь.

Его окровавленная пасть снова открылась, и оно, задыхаясь, сплюнуло, затем, хлопая крыльями, оторвалось от пола и направилось к окну, но внезапно повернуло влево и упало на кровать, бешено трепыхаясь. Бет начала кричать, прижимаясь к изголовью.

Тело существа задрожало, голова задергалась взад-вперед, пока его черты, казалось, не начали сливаться, пока у него не стало видно ни морды, ни головы, только пасть и два блестящих глаза, а крылья соединились и...

Нет, нет, не может быть, этого просто не может быть, Господи, пожалуйста, нет!

...тело начало раздуваться, как наполняющийся газом воздушный шар, а крыло отодвинулось от движущейся массы кожистой плоти и щетинистого меха, но это уже было не крыло, а удлиненный обрубок, из которого внезапно выросли пять дрожащих пальцев...

Господи Иисусе, останови это, заставь меня проснуться, Господи, Господи, пожалуйста!

...и пальцы сжались в мокрый, шевелящийся кулак, а рот раскрылся и издал пугающий человеческий крик...

Сделай, чтобы это прекратилось, прекратилось, прекратилось!

...знакомый, чем-то знакомый, но этого не могло быть, так как этого просто не могло быть, и кулак опустился вниз и ударил по матрасу, а крик перешел в долгую глубокую рвоту, которая брызнула кровью из зияющего рта по всей кровати и на туфли и щиколотки Бет, и она инстинктивно подтянула ноги и подогнула их под себя, после чего закричала, а то, что было перед ней, продолжало блевать кровью на кровать.

А затем все прекратилось.

Существо лежало неподвижно в течение нескольких мгновений, вытянув смутно напоминающую человеческую руку перед собой, открытый рот хрипел, хватая воздух, глаза были плотно закрыты.

А затем они открылись.

И посмотрели на нее.

Крик Бет превратился в хриплые рыдания, когда она взглянула в эти глаза.

Они больше не были красными. Они были карими. Большими, карими и укоризненными. Грустные глаза. Глаза Дэйви.

– Д-Д-Дэйви? – eе голос дрожал от слез.

Глаза моргнули.

– Господи Иисусе, Дэйви?

Рот закрылся, и масса снова начала двигаться. Рука втянулась, существо скатилось с кровати и тяжело упало на пол.

Она не могла заставить себя посмотреть через край, не хотела видеть, что там происходило.

Это не Дэйви, он не может быть Дэйви, боже мой, я схожу с ума, я теряю, блядь, рассууудок!

Бет свернулась еще более плотным клубком и прижалась к изголовью кровати, скрестив руки на груди, чтобы защитить себя. Она неудержимо дрожала.

Бет услышала шарканье на полу рядом с кроватью, а через мгновение увидела, как существо толкает себя крыльями по полу, направляясь к окну. Судорожно вздрогнув, оно запрыгнуло на подоконник и медленно повернуло к ней голову.

Глаза снова стали красными, но они приобрели печальное, испуганное выражение, взгляд одиночества, который она видела ранее этим вечером. Щенячьи глаза. Глаза Дэйви. Они моргнули один раз, и существо выбросилось из окна с протяжным, тоскливым визгом, который быстро был заглушен взмахами крыльев.

Она снова зарыдала, но теперь с облегчением. Ее голова запрокинулась, глаза закрылись, и она знала, что, когда снова их откроет, все исчезнет, кровь, разгром, Винс окажется в соседней комнате и начнет кричать на нее, и все будет как прежде.

Но когда она открыла глаза, кровать по-прежнему была залита кровью. Стену у комода усеивали красные пятнышки. В комнате пахло потом и экскрементами.

Тихо и утешительно бормоча себе под нос, Бет медленно спустила ноги с края кровати. Она подошла к шкафу и взяла пальто. Под одеждой на полу стоял небольшой чемоданчик, в котором Винс хранил то, что он называл "деньгами на крайняк", тратя их только в случае экстренной необходимости. Она вытащила чемоданчик, подняла его и поставила на край кровати. Внутри Бет обнаружила несколько десяток и двадцаток, скрепленных резинками. Ей было все равно, сколько там; она просто сунула деньги в карман пальто, затем подошла к шкафу, взяла несколько своих вещей и положила их в чемодан. Закрыла его, защелкнула и пошла в ванную. Бет сунула в карманы зубную щетку, пасту и расческу, осторожно положила чемоданчик на бачок унитаза, наклонилась вперед, после чего ее рвало до тех пор, пока не защипало глаза.

Бет медленно подошла к раковине и прополоскала рот, стараясь не думать, не обращать внимание на дрожь в руках. Она взяла чемоданчик, покинула ванную, медленно и уверенно пересекла гостиную и вышла за дверь, даже не потрудившись закрыть ее за собой.

Во время спуска по лестнице, ее охватило головокружение. Она села на ступеньку и обхватила голову руками. Увидев кровь, забрызгавшую ее туфли, она закрыла глаза и тихонько заплакала.

Она понятия не имела, куда идет. Она понятия не имела, что только что произошло.

Ничего, – подумала она. Внезапное спокойствие обрушилось на нее, как холодный ветерок. – Ничего не случилось. Я просто ухожу. Далеко. Я ухожу.

Бет осторожно встала и спустилась по лестнице на тротуар.

Она пошла пешком, все еще пытаясь ни о чем не думать, кроме, как сесть на автобус или такси и уехать...

Далеко. Только и всего. Подальше. Может, в мотель. Может, в аэропорт. Это уже не имело значения.

Просто подальше.

* * *

Кейси съежилась за окошком, измученная, наслаждаясь сладостным теплом, которое проходило через ее тело.

Панель закрылась, мужчина в кабинке убрался из отверстия, и она могла слышать его дыхание с другой стороны, дребезжание пряжки его ремня, когда он одевал штаны, шелест его ширинки, когда он застегивал молнию. Звуки доносились до нее сквозь мягкое жужжание в ушах.

Глаза Кейси были закрыты, и она медленно провела языком по губам, наслаждаясь медным послевкусием.

Она сделала в точности то, что ей сказала Шиде. Некоторое время она медленно двигалась к стеклу, сохраняя зрительный контакт с мужчиной в кабинке. Она не могла вспомнить, как он выглядел; все, что помнила, были его глаза. Он дал ей немного денег, и она начала прикасаться к нему. Когда он просунул эрегированный член через отверстие, Кейси взяла его рукой и на мгновение подумала, что не сможет сделать это. Однако ее мнение изменилось, когда она нашла венку и почувствовала пульсирующий поток крови под кожей.

Она питалась под оханья и стоны мужчины.

Чья-то рука коснулась лица Кейси, она открыла глаза и увидела склонившуюся к ней Шиде.

– Чувствуешь себя лучше? – спросила женщина.

Кейси кивнула и даже немного улыбнулась.

Шиде взяла ее за руку и помогла встать, затем дала ей тонкий серый халат. Кейси надела его.

– Иди, полежи, – мягко произнесла Шиде. – Ты можешь снова заняться этим попозже, когда понадобится.

Кейси чувствовала себя сильной и крепкой, легко стоящей на ногах. Она вернулась в комнату с Шиде и плавно опустилась на подушку.

Она долго лежала молча, наслаждаясь темнотой.

* * *

Дэйви рухнул на ствол дерева в парке, его рвало, он был голым и вспотел. Крепко сжав руки на животе, он, пытаясь защититься, обнял себя, его мускулы напряглись от иссушающего жжения, которое снова и снова пронизывало тело.

Есть вещи, которых нужно остерегаться...

После нескольких минут качания на стволе дерева лихорадка стала стихать.

Дэйви начал расслабляться.

Существуют химические вещества, которые могут быть очень опасными...

Что-то пошло не так. Он съел что-то плохое, что-то опасное.

Его руки на мгновение безвольно опустились на колени, затем, нахмурившись, он поднес левую к лицу.

Пальцы на ней искривились, загнулись, суставы приняли узловатый вид. Он не мог их распрямить.

Сжав зубы, Дэйви попытался правой рукой разогнуть пальцы. Безрезультатно.

Их кровь может навредить тебе...

Он отпустил руку и откинул голову назад, глубоко вдыхая холодный ночной воздух.

Есть вещи, которых нужно остерегаться...

Вдобавок к пережитой боли голод по-прежнему терзал его внутренности. Он должен был накормиться, должен был попробовать еще раз.

Он вспомнил залитую кровью карточку "Ролодекса". Мысленным взором он увидел адрес, выделенный жирным шрифтом, и имя заглавными буквами: ШУМАН, СТЕЛЛА.

Дэйви соскользнул с дерева и лег на влажную траву, желая отдохнуть, хотя бы ненадолго.

Однако он чувствовал, что, если не накормится в ближайшее время, то засохнет, как осенний лист.

У него не было даже немного времени.

* * *

Мерв Гриффин стал ярко-зеленым, дергаясь по всему экрану. Стелла Шуман стояла перед телевизором, безрезультатно пытаясь осуществить точную настройку. Она регулировала цвет, размеры по вертикали и горизонтали, но ничего не помогало.

– Черт побери, – пробормотала она, отойдя от телевизора и вернувшись на диван, где ее ждала большая миска карамельного попкорна.

На ней был пышный красный халат с черной отделкой и черно-серебряные тапочки, которые Чед купил ей несколько месяцев назад.

С тяжелым вздохом опустив свою тушу на диван, она поставила миску на колени.

– Нет, ну только посмотри на это, – сказала она себе, наблюдая, как Мерв Гриффин дергается, меняя цвет.

Она снова выругалась под нос.

Ее кот Таббс запрыгнул на диван рядом и громко мяукнул.

– В чём дело, Таббс? – проворковала она, набив рот карамельным попкорном.

Большой серый кот снова мяукнул, расхаживая по дивану.

Стелла Шуман погладила кошачью шерсть мясистой рукой. Мерв брал интервью у сексопатолога, чья откровенная терминология вызвала много смеха у аудитории студии.

Она повернулась к коту и нахмурилась. Обычно Таббс был вялым и тихим. Она никогда не видела, чтобы он так нервничал. Кот прошелся по подушкам дивана еще несколько раз, затем спрыгнул и последовал в гостиную, снова и снова мяукая.

– Ты проголодался, Таббс? – умиротворенно спросила она, отставляя миску и вставая. – Давай найдем что-нибудь тебе поесть, хорошо? Ладно, кис-кис?

Кошачья миска стояла в углу кухни; в центре лежал кусок липкого коричневого корма.

– У тебя есть еда! – воскликнула она. – И вода. Так в чем проблема, кот? – oна вернулась в гостиную и обнаружила Таббса у окна; он стоял вертикально, поставив передние лапы на подоконник, и мяукал. – Тсссс! – рявкнула она, и Таббс отскочил от окна, бросившись под стереосистему.

Стелла Шуман вернулась на диван и принялась жевать карамельный попкорн. Она решила, что завтра ей придется попросить кого-нибудь посмотреть телевизор. Плохое изображение бесило ее, но она оставила телевизор включенным, в основном из-за знакомого звука голоса Мерва Гриффина. Стелла Шуман не любила тишину.

Радио или телевизор всегда были включены. Она даже спала с тихо играющим радио у кровати.

Таббс прокрался обратно к окну и снова начал мяукать.

Ему просто одиноко, – подумала Стелла Шуман.

– Сюда киска, сюда, – oна похлопала рукой по своему круглому бедру, чтобы привлечь внимание Таббса.

Кот не отреагировал.

– Таббс, – решительно сказала она, теряя терпение из-за завывания животного. – Иди сюда, Таббс.

Что-то ударилось об оконное стекло, и Стелла Шуман чуть не просыпала карамельный попкорн себе на колени. С недовольным ворчанием она быстро встала и повернулась к окну.

Таббс теперь стоял на четвереньках, готовый к атаке, прижимая уши к голове и скаля зубы. Он шипел в сторону окна.

Сердце Стеллы Шуман затрепетало в груди. Обхватив миску с карамельной кукурузой в одной руке, она обошла диван и подошла к Таббсу.

– Таббс, мальчик, в чем дело?

Сделав осторожный шаг к окну, она прищурившись посмотрела через стекло на ночной пейзаж за стеклом.

– Проклятые птицы, – пробормотала она, наклоняясь и подхватывая Таббса свободной рукой.

Кот спрыгнул на пол и подошел к окну, снова поставив передние лапы на подоконник. Из горла животного вырвалось низкое рокочущее рычание.