Текст книги "Курсанты Академии"
Автор книги: Рэй Дуглас Брэдбери
Соавторы: Гарри Гаррисон,Айзек Азимов,Орсон Скотт Кард,Роберт Шекли,Пол Уильям Андерсон,Роберт Сильверберг,Гарри Норман Тертлдав,Фредерик Пол,Майкл (Майк) Даймонд Резник,Конни Уиллис
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)
Дейвенпорт все еще размышлял о вскрытии. На что это намекает доктор Эрт?
Доктор Эрт вздохнул и отдал ему голограмму с изображением трупа. Потом поежился и покосился на Дейвенпорта – заметил ли он этот его жест.
Лицо Дейвенпорта оставалось непроницаемым, как у игрока в покер.
Доктор Эрт снова вздохнул.
– Да, тут следует хорошенько подумать, – лицо его помрачнело, взгляд остановился на Дейвенпорте. – Может, прибегнуть к помощи «Ганимеда»? Что скажете?..
– Буду только приветствовать, – ответил Дейвенпорт. Он был наслышан о «Ганимеде», однако никогда не видел. Да и не испытывал особого желания. Знал также, что штука эта страшно редкая и дорогая и что во многих обществах употреблять ее запрещалось. Впрочем, расспрашивать доктора Эрта, откуда у него «Ганимед», он не стал. – Почему бы не позабавиться.
Однако мысль о забавах тут же вылетела у него из головы, когда из встроенного в подлокотник кресла бара доктор Эрт извлек два контейнера и два стеклянных стакана. В одном из контейнеров виднелось нечто, напоминающее пальцы.
Доктор Эрт вынул два пальца и поместил их, ногтями вниз, в каждый из стаканов.
Дейвенпорт передернулся, однако продолжал наблюдать.
– «Ганимед» – это бинарное соединение, – произнес доктор Эрт уголком рта. – Жидкая часть активирует твердую. «Ноготь» – это кристаллизация. Вот смотрите.
Он перелил янтарную жидкость из контейнера в один из стаканов. И не успела она коснуться ногтя, как весь палец начал таять. Содержимое приобрело чистый и яркий фиолетовый оттенок, запах щекотал ноздри.
Доктор Эрт проделал ту же операцию со вторым пальцем, протянул стакан Дейвенпорту и приветственно приподнял свой.
Дейвенпорт ответил тем же, поднес стакан к носу, понюхал, потом осторожно отпил глоток. Поразительно, мучительно вкусно!.. Вкусно на граня отвращения.
Он понимал, что это может быть опасно – слишком легко втянуться. Привыкнуть к тому, что практически недоступно.
Мягкий, но крепкий напиток накроил доктора Эрта на философский лад.
– Вообще-то «Ганимед» пришел к нам вовсе не с планеты Ганимед. С Каллисто. Мы очень часто неправильно пользуемся терминами. Что в имени тебе моем, а, Дейвенпорт?.. Я мог бы назваться, ну, скажем, пыреем, картошкой, картофелем, огородным пугалом наконец!.. В лучшем случае – ползучей вьющейся розой, как меня прозвали в университетском кампусе. Это вы у нас цыганская душа, полевой игрок, бродяга вы, Дейвенпорт! Вы тот самый неправильно избранный термин…
Дейвенпорт позволил себе улыбнуться. Нос у него был клинообразной формы, с юности на правой щеке остался шрам в форме звездочки. «А ведь игрок может и покинуть поле, – подумал он. – Потерять вкус к приключениям. И, все еще лелея в глубине души воспоминания о стычках с себе подобными, начать даже почти завидовать академической крысе типа Эрта, который хоть и живет в замкнутом пространстве, зато мысль его не знает преград. Возможно, и его тоже «Ганимед» настроил на философский лад». И он уже собрался было поделиться своими соображениями на эту тему, но тут собеседник выручил его.
Доктор Эрт допил последний глоток, затем даже поднес очки к глазам убедиться, что стакан действительно пуст. И со вздохом сожаления отставил его в сторону.
– Ладно. Пора за работу. Прежде чем дать верное определение смерти Флэммерсфелда, мы должны понять, для чего была создана эта штука, станция «Терраниум-9». И чем там занимался Флэммерсфелд.
И он строго приподнял указательный палец, хотя Дейвенпорт и не думал перебивать его.
– Знаю, что вы подумали, но, пожалуйста, прошу – потерпите! Дайте сказать все, что я знаю. Позвольте мне установить очевидное и начать с хорошо известного. Кстати, ничем так не пренебрегают, как очевидным, и нет на свете вещи загадочней и таинственней известного…
Дейвенпорт в знак согласия вяло взмахнул рукой.
Тем самым он как бы давал доктору Эрту карт-бланш.
Доктор Эрт кивнул в знак признательности.
– Для предотвращения экологической катастрофы на земле разработаны законы, запрещающие выбрасывать генетически измененные растения и животных в околоземное пространство. Вообще, подобные эксперименты следует проводить как можно дальше от нашей планеты. Но мы знаем, что на околоземной орбите вращаются – сколько их там, дюжина или больше? – станции типа «Терраниум-9». Преимущество проведения экспериментов на таких станциях очевидно, ведь там невесомость, что существенно ускоряет такие процессы, как, скажем, электрофорез. То есть быстрое и непрерывное фракционирование концентрированных белковых растворов в заряженном электрическим током поле, – он покосился на Дейвенпорта. – Теперь ваша очередь. Что лично вам известно о «Терраниуме-9» и какие эксперименты проводил там Флэммерсфелд?
Дейвенпорт пожал плечами.
– Все, что я знаю о «Терраниуме-9», так это то, что его сконструировали и ввели в эксплуатацию шесть лет тому назад и что Флэммерсфелд был первым и единственным его сотрудником. Все, что мне известно о Флэммерсфелде, так это то, что он типичный трудоголик, ни разу за все время не был в отпуске. Отказался даже от всех краткосрочных побывок и, если верить начальству из Центра управления, всю необходимую релаксацию получал исключительно от интерактивного видео. Кстати, в день смерти в плеере-компьютере у него была дискета с «Алисой в стране чудес» и «Зазеркальем». Ну и еще – он работал над двумя не связанными между собой проектами. Да, и еще… У него были определенные планы на будущее. Он заказал эмбрион свиньи и орлиные яйца, которые должны были вскоре прислать. Но так и не успел их получить…
Доктор Эрт нахмурился, затем вновь нацепил очки.
– Хотелось бы взглянуть на его записи касательно тех двух проектов, о которых вы упомянули.
Дейвенпорт смутился.
– Боюсь, это невозможно.
Доктор Эрт обиженно поджал губы.
– Это что, секретная информация? В таком случае всего вам хорошего!
– Нет, дело вовсе не в том, – поспешил успокоить его Дейвенпорт. Полагаю, у вас имеется доступ к этим данным, А если нет, его всегда можно получить.
Доктор Эрт недоумевал.
– Тогда в чем же проблема? Может, Флэммерсфелд уничтожил свои записи?
– Нет, и не это тоже. Просто, похоже, он был одёржим манией секретности. Его записи хранятся в памяти компьютера, но доступ к ним закрыт. Надо знать специальный код. А разгадать его мы еще пока что не смогли.
– Восхищаюсь вашим оптимизмом, сэр. Но оптимизм, который, кстати, всегда заслуживает восхищения, хоть и является по сути глупостью, есть не что иное, как журавль в небе. Его на зубок не попробовать.
Дейвенпорт покраснел.
– Два не связанных между собой проекта… – задумчиво протянул доктор Эрт, – вот и все, что вы знаете. Но на самом деле можете узнать больше. Это в том случае, если дадите мне названия этих двух проектов.
Думаю, его начальство из Центрального управления должно было представлять, над чем работал Флэммерсфелд. Ведь они выполняли самые различные его заказы и запросы.
Дейвенпорт просиял.
– Точных названий сейчас не скажу, но помню, что он разрабатывал средство для лечения гемофилии. И еще… э-э… он искал, как их, сенсоры направления в клетках растений.
Доктор Эрт с довольным видом похлопал себя по животу, словно только что плотно и вкусно пообедал.
– Отлично! Гемофилия… Болезнь королей, в том числе Романовых, императоров царской России. Женщины передают по наследству рецессивную хромосому, но сами от этого заболевания не страдают. Сопровождается сильным кровотечением, даже если ранка совсем маленькая. Нормальная кровь, собранная в пробирку, сворачивается в течение пяти-пятнадцати минут. У страдающих гемофилией процесс свертывания крови затягивается до получаса, а иногда и целого часа. Что ж, вполне естественно, что он проводил эти эксперименты в условиях невесомости. Ведь в этих условиях исключается фракционирование всего объема плазмы в целом. Но к мельчайшим компонентам, типа факторов свертывания крови, это не относится.
Глаза его сверкали, голос звенел от возбуждения.
– Да, да, именно! А что касается второго проекта Флэммерсфелда, так это тоже вполне естественно, что он выбрал условия невесомости. В мире растений существует интригующая загадка. Каким образом способно растение улавливать направление притяжения? Ведь почти все они растут вертикально!.. А сенсоров, улавливающих направление роста клеток, выделить пока что не удалось. Да, да, вот она и разгадка!..
Дейвенпорт уставился на Эрта.
– Разгадка?
– Но это же очевидно! – резко заметил тот. – Как нос на моем лице, так и бросается: в глаза.
Может, поэтому его почти не видно, проворчал про себя Дейвенпорт. Однако скроил приветливую и понимающую мину.
– Вы вроде бы сами только что говорили… легче всего просмотреть очевидное.
– Хоть слушать умеете, и то слава богу, – добродушно заметил доктор Эрт. – Хочу прочесть вам один стишок:
Он взглянул на Дейвенпорта и усмехнулся.
– Человек не знает, смеяться ему или презрительно фыркать, услышав такую ерунду. Скорее, все же смеяться… Нашим людям не хватает легкомыслия, вообще легкости. Слишком уж сильно притяжение…
Смеяться Дейвенпорт не стал. Впрочем, и фыркать тоже.
– Это же из какой-то детской книги, да?
– Именно. Это стихи Льюиса Кэрролла из книги «Зазеркалье».
– То, что Флэммерсфелд смотрел по видео!
– То самое.
Дейвенпорт покачал головой.
– Ну и какая же тут связь?
– Прежде всего существует связь с одной старинной и очень известной детской песенкой:
Старый капустный кочан-весельчак,
Был он король овощей!
Трубку курил и покушать любил
И пригласил скрипачей.
Если точней
Целых трех скрипачей,
Каждый со скрипкой пришел.
Каждый играл, а король подпевал,
Все у них шло хорошо!
Вот уж веселье пошло, это да!
Вот уж игра то была!
Три скрипача и басок короля:
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!..
На сей раз Дейвенпорт не выдержал и рассмеялся.
И через секунду доктор Эрт присоединился к нему.
Дейвенпорт перестал первым. И терпеливо ждал, когда его собеседник наконец отсмеется.
Голос доктора Эрта звучал серьезно и строго:
– Эта песенка о капустном короле, несомненно, была на уме у Льюиса Кэрролла, причем неважно, сознавал он это или нет, когда сочинял поэму о Морже и устрицах. В которой, кстати, тоже упоминается о королях и капусте… И все это, несомненно, повлияло на Флэммерсфелда, когда он мысленно соединил такие два понятия, как протопласт капустного семени и королевская кровь.
Дейвенпорт поднес голограмму с изображением трупа к свету и уставился на увеличенное изображение кочана.
– Вы имеете в виду эту… штуку?
Доктор Эрт кивнул. И указал на листья в верхней части кочана.
– Страшно напоминает корончатый галл, не правда ли?
– Боюсь, я не слишком понимаю, что это такое – корончатый галл…
– Тогда слушайте. Существуют два типа живых клеток: – эукариотные и прокариотные. Эукариотная клетка нуклеирована. Иными словами, ее хромосомы включены в стенки ядра. Прокариотная клетка менее организована. Ее хромосомы свободно перемещаются в цитоплазме среди органелл. Enter Agrobacter – так сокращенно принято называть известную подопытную культуру. Если взять клетку любого растения и ввести в ее ядро ДНК Агробактера, так называют транспортную ДНК, длина которой составляет двенадцать генов, она становится частью хромосомы растения, и ДНК-гены принимаются перепрограммировать растение в Агробактер.
Доктор Эрт умолк – перевести дух. Но Дейвенпорту показалось – для пущего эффекта.
– Ну и вот, тут мы подошли к самой, так сказать, сути. Этот коварный и хитрый паразит Агробактер вызывает образование раковой опухоли. В данном случае – корончатого галла, – голос его снова возбужденно звенел. – Можете себе представить, каким омерзительным делом занимался наш Флэммерсфелд? Он надумал снабдить этот маленький, наделенный интеллектом гибрид, то есть капустного короля, короной!
Дейвенпорт смотрел на голограмму и видел на ней лишь гнилую капусту. И пытался представить себе, какой она была при жизни. Существом, наделенным способностью мыслить, а значит – способным любить и ненавидеть. Существом, состоявшим практически из одной головы – эдакое личико в обрамлении листьев.
И он содрогнулся. На мгновение этот образ наложился У него на круглую физиономию доктора Эрта. Лицо Будды, бутон лотоса!.. И он опасливо поднял на него глаза.
Доктор Эрт смотрел печально и задумчиво.
И тут Дейвенпорта, что называется, осенило. Ведь, по сути, Эрт являлся ребенком-вундеркиндом. И он сострадал всем на свете уродцам, поскольку сам таковым являлся.
Очевидно, Эрт прочитал эти его мысли, заглянул Дейвенпорту прямо в глаза и улыбнулся.
– Все мы – и сами, и наша матрица или прообраз – всего лишь материал для экспериментов. А потому так естественно и спокойно думаем: а не скрестить ли нам эту штуку, ну, скажем, с той?.. Это в природе зверя взять и разом попытаться подчинить себе всю Вселенную. И вот чем кончаются такие попытки. И Флэммерсфелд, и эта его тварь погибли, как только попробовали сунуть нос туда, куда не следует. Нам, людям, нужен минимум легкости, невесомости. Однако притяжение может оказаться непомерно большим. Флэммерсфелд в каком-то смысле пошел еще дальше. Слишком глубоко копнул. Помните, какой он сделал заказ? Эмбрион свиньи и орлиные яйца. Помните строки из Кэрролла? «Про рачий свист, про стертый блеск»?.. Все хотел переделать, перекроить. Нам, людям, жизненно необходима сила притяжения, иначе мы становимся слишком легкомысленными, – он закрыл лицо руками. – Ну вот, собственно, и все.
Дейвенпорт отложил голограмму и поднялся.
– Огромное спасибо за помощь, доктор Эрт.
Тот лишь слабо отмахнулся. Затем вскочил. Они обменялись рукопожатием.
Дейвенпорт уже подошел к двери, как вдруг доктор Эрт окликнул его:
– Инспектор…
Дейвенпорт обернулся.
– Да?
– А как насчет платы?
Дейвенпорт улыбнулся.
– Я все ждал, когда же речь зайдет о ней.
– Ну вот, теперь зашла. Не бойтесь, многого не попрошу. Так, пара пустяков.
– Постараюсь выполнить все ваши просьбы. Что за пустяки?
– Ну, прежде всего немного информации, чтоб удовлетворить мое любопытство… Когда вернетесь в Нью-Вашингтон, будьте добры, загляните в Комитет околоземных исследований и попробуйте раздобыть там файлы по «Терраниуму-9». Почитайте и посмотрите, какие еще заказы делал Флэммерсфелд. Ну, и другие документы, к примеру, генетическая история капусты, исследование крови больных гемофилией… – он улыбнулся. – Готов побиться об заклад, тот сорт, с которым он работал, назывался «капуста савойская». А пробы крови он получал от потомков Савойской королевской семьи.
Дейвенпорт растерянно заморгал.
– Савойской? Но к чему Флэммерсфелду понадобилось останавливаться именно на этом сорте? И этом образчике крови?..
– Да по очень простой причине. Из стремления к совершенству.
Дейвенпорт задумался, потом покачал головой.
– Знаете, лично мне кажется, что порой стремление к совершенству может перерасти в безумие.
Доктор Эрт прикрыл рот пухлой ладошкой.
– Вы настолько точно угадали мои мысли, что теперь как-то даже неудобно требовать дополнительную плату.
Дейвенпорт устало вздохнул, затем все же спросил:
– И какова же она?
– Посоветуйте ученому, который займет место Флэммерсфелда на «Терраниуме», скрестить черепаху с кузнечиком.
Дейвенпорт пытался представить, на что будет похоже это создание, но воображения ему не хватило.
– Ради бога! Зачем?..
– Да затем, что, когда я потеряю очки в черепаховой оправе, они бы начали стрекотать. И подсказали бы, где их надо искать.
Перевод с английского Н. Рейн
Гарри Тертлдав
ПАДЕНИЕ ТРЕНТОРА
Императорский дворец стоял в самом центре сада, раскинувшегося на добрую сотню квадратных миль.
В нормальных и даже аномальных условиях этого было достаточно, чтоб защитить обитателей дворца от грохота и лязга всего остального металлического мира Трентора.
Нынешние же времена назвать нормальными было никак нельзя. Равно как и аномальными – слишком уж мягко сказано. Настали времена просто катастрофические. Среди магнолий и роз в саду торчали доселе невиданные «растения» – пусковые устройства для ракет. И даже в стенах дворца Дейгоберт VIII слышал приглушенный рев. Но еще хуже был страх, который приносили с собой эти звуки.
Солдат, ворвавшийся на командный пункт как раз в тот момент, когда Император Галактики и его офицеры пытались выработать план для отражения последней атаки Джилмера, даже не отдав чести, возбужденно выпалил:
– Еще одно успешное приземление, сир! На этот раз в секторе Невраск.
Взгляд Дейгоберта вернулся к карте, разложенной на столе.
– Слишком близко, совсем рядом, – пробормотал он. – Откуда такая прыть у этого негодяя и бандита?
Один из маршалов императора впился взором в посланника.
– Как это, интересно, им удалось там высадиться? Ведь Невраск состоит практически из одних гарнизонов. – Солдат точно язык проглотил. – Отвечай! – рявкнул маршал.
Мужчина вздохнул, помедлил еще секунду, потом ответил:
– Часть войск… они просто бежали, маршал Родак, сэр, как только там приземлились люди Джилмера. А другие… – он снова сделал паузу, нервно облизал губы, потом все же закончил: – Другие подняли бунт, сэр.
– Снова предательство! – взорвался Дейгоберт. – Почему никто не желает сражаться, чтоб защитить своего императора?..
Тут заговорил единственный находившийся в комнате штатский:
– Люди, сэр, станут сражаться только в том случае, когда будут знать, что им есть за что сражаться. Университет вот уже четыре дня противостоит атакам противника. И мы его не сдадим.
– Клянусь данной мне властью, доктор Сарнс, я очень благодарен вашим студентам, да. И горжусь ими! – сказал Дейгоберт. – Да регулярные войска им и в подметки не годятся!
Иоким Сарнс вежливо кивнул. Маршал Родак поспешил поправить своего господина:
– Ваше величество, эти студенты сражаются только за себя и свои здания. Вовсе не за вас, – сказал он.
И увидел, как склоненное над картой лицо императора налилось кровью. «Красный от крови, которую люди Джилмера проливают по всему Трентору», – с горечью подумал Сарнс.
– Выходит, у нас нет надежды? – спросил Император Галактики.
– На победу? Никакой, – со всей определенностью, свойственной военным, ответил Родак. – А вот бежать, пожалуй, еще можно… С тем, чтобы потом вернуться и продолжить борьбу. Наш воздушный и космический флот пока что контролирует коридор над Дворцом. Хотя, раз Джилмеру удалась высадка в Невраске, он очень скоро может достать нас оттуда ракетами.
– Лучше бежать, чем попасть в челюсти этого монстра. – Дейгоберт весь передернулся и снова взглянул на карту. – Уверен, у вас уже есть план эвакуации. Так выполняйте его, и быстро!
– Есть, сир! – и маршал заговорил в микрофон, укрепленный у рта.
Император обернулся к Иокиму Сарнсу.
– Вы с нами, профессор? На Тренторе, находящемся под сапогом Джилмера, места для студентов уже не будет.
– Благодарю вас, сир. Но нет, – Сарнс покачал головой. Он носил не по моде длинные волосы, мышинопегие пряди свисали на уши и спину. – Мое место в университете. Рядом с учениками.
– Отлично сказано, – тихо, чтоб не слышал император Дейгоберт, заметил маршал Родак.
Похоже, у Дейгоберта все же осталась капелька императорского достоинства.
– Если доктор Сарнс желает вернуться в университет, так тому и быть. Позаботьтесь о том, чтоб его доставили туда по воздуху, пока еще есть возможность.
– Слушаюсь, сир! – ответил маршал и протянул руку Иокиму Сарнсу. Желаю удачи. Думаю, она вам пригодится.
Ко времени, когда воздушное такси подлетало к университету, лицо Иокима Сарнса приобрело зеленоватый оттенок. Девушка-пилот держала машину на высоте нескольких метров, а иногда – даже сантиметров над землей. И все время петляла – чтобы сбить с толку компьютерные прицелы ракет противника.
Машина с лязгом опустилась на крышу здания библиотеки. У доктора Сарнса даже зубы клацнули. Девушка распахнула дверцу. Сарнс попытался взять себя в руки.
– Э-э… спасибо вам огромное, – пробормотал он, расстегивая ремни безопасности.
– Давайте, вылезайте поживей и бегом в укрытие.
– Я не могу торчать тут целую вечность! – рявкнула в ответ девушка. Сарнс неловко выбрался наружу и затрусил к входу. Летательный аппарат точно ветром с крыши сдуло. Поднимаясь, он едва не сшиб профессора с ног.
Дверь отворилась. Оттуда выглянули двое в шлемах и рывком втащили Сарнса внутрь.
– Ну, как вы тут? – спросил он.
– Несколько выпускных классов понесли потери, – мрачно пробормотала в ответ Мариан Дрейбл. До нападения Джилмера она была заведующей библиотекой. Теперь, по мнению Сарнса, ее вполне можно было бы назвать помощником главнокомандующего. – Хотя пока еще держимся. Буквально несколько минут назад выбили их из спального корпуса номер семь.
– Молодцы, – сказал Сарнс. В делах военных он был такой же дилетант, как и его помощница. Но недостаток опыта с лихвой восполнялся отчаянной храбростью студентов. Эти молодые люди сражались с таким отчаянием и упорством, точно защищали святую землю. В каком-то смысле это так и есть, подумал Сарнс.
И если люди Джилмера все же разрушат университет, науке во всей Галактике будет нанесен смертельный удар.
– А чем там занимается Дейгоберт? – спросил Эрджил Джунс. Он учился на диетолога, и вот уже в течение нескольких дней кормил целую армию студентов.
Сарнс не стал обманывать их.
– Собрался бежать.
Он заметил, как помрачнело лицо Мариан Дрейбл под прозрачным козырьком шлема.
– А нас, стало быть, бросают на произвол судьбы?
– Вместе со всеми остальными, кто поддерживал эту династию, – ответил Сарнс. «Тоже мне – династия – два поколения, – подумал он. – Хотя, если посмотреть, как развивалась за последние несколько столетий история Галактической Империи, два поколения не так уж и мало. И если узурпатор Джил мер все же захватит Трентор, истории этой, можно считать, пришел конец».
Казалось, Мариан умела читать его мысли.
– Этот Джилмер ведет себя ничем не лучше какого-нибудь варвара, явившегося с Периферии, – заметила она.
– Если бы! – вздохнул Эрджил Джунс. – Если бы он был с Периферии, нам бы не пришлось иметь с ним дела.
– К сожалению, как видите, пришлось, – сказал Иоким Сарнс.
Толстые ковры императорского дворца… Ковры, по которым некогда ступали ноги Дрейгоберта VIII, Клеона II, Стэннелла VI, да что там говорить, даже такого злодея и изверга, как сам Амменетик Великий!
Теперь они приглушали поступь Джилмера I, самопровозглашенного Императора Галактики и Повелителя Всех и Вся. Джилмер досадливо пнул ковер носком сапога. Он привык слышать, как звонко и гордо постукивают каблуки, еще издали возвещая о его появлении.
А теперь получалось, что человек, целиком сделанный из металла, ступает по дворцовым коврам совсем бесшумно. Точно крадется. И это ему не нравилось.
Он откинул голову и поднес к губам бутылку. Огненная жидкость обожгла горло. Отпив еще один большой глоток, он отбросил бутылку. Она ударилась о стену и разбилась. Испуганные слуги бросились наводить порядок.
– Зря выбросили, – сказал Верджис Фенн.
Джилмер укоризненно взглянул на командующего своим флотом.
– Почему? Да там таких еще полным-полно! – и он злобно крикнул слуге: – Тащи мне еще одну, такую же. И еще одну для Верджиса! – Слуга опрометью бросился исполнять приказание.
– Ну, понял? – сказал Джилмер Фенну. – Клянусь Галактикой, да нам и за сто лет не израсходовать всех запасов Трентора!
– Наверное, вы правы, – ответил Фенн. Он был поспокойней и потише, чем его главнокомандующий.
Возможно, просто более тактичный. И вообще мало походил на лидера. Задумался на секунду-другую, а потом добавил: – Но вообще-то Трентору понадобилось куда больше ста лет, чтоб собрать все это. Возможно, даже целая тысяча лет.
– Ну и что с того? – ответил Джилмер. – Ведь именно это мы и хотели заполучить, верно? И хоть этот Дейгоберт был отъявленным трусом, никто прежде не осмеливался напасть на Трентор. А мы это сделали! И теперь все, что здесь есть, мое!
Слуга возвратился с бутылками. Поставил их на стол из хрусталя и серебра и удалился. Джилмер выпил.
Вообще, если сосчитать все, что он выпил за последние два дня, он бы не то что видеть, даже ходить и говорить не смог бы. Однако победа опьяняла сильнее алкоголя.
Джилмер Победитель – вот кто он отныне такой!
Верджис Фенн тоже пил, но более умеренно.
– Да, теперь весь Трентор наш, кроме университета. Вот уже семь дней сопротивляются эти сумасшедшие.
– А нечего играть с ними больше в бирюльки, – злобно проворчал Джилмер. – Клянусь Галактикой, я превращу их в звездную пыль, и делу конец! Займись этим, Фенн. Немедля!..
– Как скажете, сэр… то есть сир, но… – Фенн замялся.
– Ну, что там еще? – нахмурился Джилмер. – Раз продолжают сражаться за Дейгоберта, стало быть, для меня они предатели. А предателей надо уничтожать! И всему остальному Трентору это послужит хорошим уроком!.. – и он даже зажмурился, страшно довольный собой. И стал похож на сову.
Но Фенн, похоже, не слышал его. А просто заметил после паузы:
– Не думаю, что они продолжают сражаться за Дейгоберта. Нет, они сражаются против нас, стараясь сохранить то, что им принадлежит. Кстати, именно поэтому с такими людьми справиться легче. И если мы, то есть вы… разбомбите университет, ученые всей Галактики навеки проклянут ваше имя.
– Да мне плевать на всех ученых Галактики, пусть хоть звездную пыль жрут, – проворчал Джилмер. И тут же почувствовал, что не прав. Ведь, раз он провозгласил себя императором, стало быть, и вести себя следует, как подобает императору. И он нехотя выдавил: – Ладно. Если признают меня и прекратят обороняться, так уж и быть, пусть себе живут.
– Так что, может, мне скомандовать прекратить огонь? – спросил Фенн.
– Валяй, действуй, раз считаешь, что это неплохая идея, – сказал Джилмер. – Но только в том случае, если они признают меня, понял? А если все еще считают, что Императором Галактики является этот сын шлюхи, этот поганец Дейгоберт, разнеси их в пыль!
– Есть, сир, – на сей раз Фенн без запинки произнес это почтительное обращение. «Да ведь и он тоже мой слуга», – подумал Джилмер.
И новый Император Галактики отпил еще один добрый глоток из бутылки. Потом сделал вид, что собирается зашвырнуть ею в Фенна. Тот уже пригнулся, но Джилмер расхохотался и осторожно поставил бутылку на стол.
Джилмер отправился на командный пункт, расположенный в самом сердце дворца. Тот самый командный пункт, из которого совсем недавно бедный глупый Дейгоберт VIII пытался оборонять Трентор. Там сапоги Джилмера стучали звонко, как им и положено. Тот, кто создавал этот командный пункт в дни славы и расцвета Галактической Империи, должно быть, знал толк в командирах и их сапогах.
Телеэкран, на который смотрел Фенн, вдруг погас.
Он развернулся в кресле и с удивлением увидел, что за спиной у него стоит Джилмер.
– Мы договорились о прекращении огня между нашими силами и студентами, сир, – доложил он. – Устроить это не составляло труда. Наши войска и их отряды будут охранять университет совместными силами до вступления в действие соответствующего военного соглашения.
– Хорошо, молодец, – сказал Джилмер.
– Благодарю вас. Декан университета приглашает вас к себе, чтобы выработать условия этого соглашения. Он даже предлагает своих людей в заложники, чтоб обеспечить вашу безопасность. И еще говорит, что прекрасно осознает, что может случиться, если он или его люди обманут вас. Так что, позвонить ему и сказать, что никуда вы не пойдете?
– Нет, отчего же, – ответил Джилмер. – Я пойду. Ты что думаешь, я испугаюсь какой-то ученой крысы? К тому же, – и на губах его заиграла плотоядная улыбка, – хотелось бы посмотреть, за какие такие сокровища столь отчаянно сражались эти люди. И если не удастся завладеть ими силой, наложу на них такие налоги, что мало не покажется. Для этого и существуют на свете императоры. Так что валяй, договаривайся с этим… как его, а, Верджис?
– Иоким Сарнс.
– Да, с Иокимом Сарнсом. Кстати, как прикажешь называть его при встрече? Генерал Сарнс? Адмирал? А может, маршал?
Фенн, похоже, растерялся.
– Да нет. Вроде бы он привык, что все обращаются к нему просто декан, сир.
– Декан? – И Джилмер, закинув голову, громко расхохотался. – Ага! Так, значит, мне предстоит встретиться с грозным деканом Иокимом Сарнсом, грозой аудиторий. Почему бы нет? Устрой эту встречу, Верджис. А пока, – он отвернулся, – хочу проверить, как обстоят наши дела на всей остальной планете.
И вот на телеэкранах, выстроившихся в ряд, начали возникать изображения самых разных уголков Трентора. Вот он увидел отряд своих солдат, тащивших пластиковые тубы, заполненные драгоценностями, – они грузили их на корабли. Вот другие солдаты грабят чью-то резиденцию. Еще один отряд, все совершенно пьяные, в компании с женщинами с Трентора. Их было вдвое больше, чем мужчин. Некоторые насмерть перепуганы, другие улыбаются и ведут себя совершенно бесстыдно.
Джилмер ухмыльнулся. Именно так он возьмет весь Трентор. Засунет его в мешок и унесет. Будет высасывать из него все соки на протяжении пятидесяти поколений, пока не выжмет до капли. Глядя на то, как осуществляется его мечта, он на миг позабыл обо всем на свете.
Он смотрел и смотрел… Взгляд его вернулся к третьему экрану. От красоты некоторых женщин просто захватывало дух, но для его людей они всего лишь часть добычи. Во Вселенной существуют миллиарды красоток, есть из кого выбирать. А остальных можно просто отбросить, как ненужный хлам.
Улыбаясь в сладострастном предвкушении, Джилмер двинулся по спиралеобразному пандусу, ведущему к императорским опочивальням. Даже в самых смелых мечтаниях он не мог представить себе такой роскоши.
Похоже, что на протяжении нескольких тысяч лет все деньги на этой планете тратились исключительно на услады и удовольствия.
Он вошел и увидел, что Билли тоже улыбается. По плечам рассыпаны роскошные рыжевато-каштановые волосы. Пренебрегая всеми удобствами, которые предоставляла спальня, Джилмер без долгих размышлений заключил красотку в объятия, и они улеглись на пол. Только теперь, пожалуй, он по достоинству оценил преимущества, которые давали толстые мягкие ковры.
Она тихо мурлыкала что-то. Билли была женщиной Джилмера еще с тех пор, как сам он был безвестным, но амбициозным лейтенантом. И ему всегда нравилось смотреть на нее и заниматься с ней любовью.
Ему и теперь нравится, сказал он себе. И это истинная правда. Впрочем, если уж быть до конца честным, не вся правда… Ведь телеэкран только что доказал, что по стандартам Трентора внешность у нее самая что ни на есть заурядная. А разве это справедливо, чтоб Императору Галактики, Повелителю Всех и Вся, принадлежала женщина с заурядной внешностью?..
