Текст книги "Мэрилин Монро. Тайная жизнь самой известной женщины в мире"

Автор книги: Рэнди Тараборелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

В декабре 1937 года – Норме Джин было около одиннадцати лет, и она ходила в начальную школу в Ланкершиме – Грейс попросила ее тетю, Оливию Монро, взять ее в свой дом на севере Голливуда. У Оливии Монро были свои проблемы. За десять лет до описываемого времени ее муж, Мэрион Отис, брат Глэдис, тот самый, которого мать выгнала из семьи, бросил ее с тремя детьми. Ее мать, Ида Мартин, очень строгая и педантичная женщина, переехала к ней, но отношения у них не складывались. Семье постоянно не хватало денег. Удивительно, что Оливия согласилась взять Норму Джин. Тот факт, что Грейс попросила ее сделать это, показывает, как отчаянно Грейс пыталась найти дом для своей маленькой подопечной. Но, переехав в дом Оливии, Норма Джин поняла, что больше никогда не будет жить с членами семьи Монро. «Другие дети знали, что я была их родственницей, – вспоминала она, – но мне казалось, что я живу на необитаемом острове с аборигенами или дикарями с Аппалачей. Я была более одинокой, чем когда-либо. Мне было настолько неприятно, эта жизнь так угнетала меня, что я заболела и не могла есть». После еды ее часто рвало. Став взрослой, Мэрилин вспоминала о том времени, что она всегда была последней в очереди всюду, «от завтрака до игры, мытья и сна».

Примечания

1. В октябре 1947 года, через десять лет после того, как Норма Джин покинула приют, миссис Девей написала Грейс Годдард, спрашивая, как дела у девочки. Грейс ответила: «Норма Джин [sic!] Бейкер делает значительные успехи в кино и вполне может стать звездой. Она стала очень красивой женщиной и теперь выступает под именем Мэрилин Монро».

Норма Джин выходит замуж

В конце 1938 года было решено, что Норма Джин Мортенсен поедет жить со своей тетей по отцу, Эдит Анной Ловер. Ловер казалась самой лучшей кандидатурой на роль приемной матери для Нормы Джин, чем все те люди, с которыми ей приходилось жить. В свои пятьдесят восемь лет она была доброжелательной седоволосой женщиной с теплой улыбкой и мягкими, нежными руками. Казалось, она хочет сделать жизнь лучше всем, с кем бы ни свела ее судьба. Она была разведена, но материально обеспечена. Ловер владела двухэтажным жилым домом по адресу 11348 Небраска-авеню, сдавала один этаж, а сама жила на другом. Чтобы увеличить свой доход, она также работала в Обществе христианской науки. В ее обязанности входило сидеть и молиться вместе с клиентами, разъясняя им учение Мэри Бейкер Эдди. Она была очень оптимистичной и чрезвычайно духовной женщиной. Для Нормы Джин это была большая удача. Они быстро поладили, и вскоре Норма Джин уже называла ее «тетя Анна».

Анна помогла Норме Джин обрести чувство собственного достоинства. После переезда в дом Ловер она вела с девочкой вдохновенные беседы, стараясь поддержать ее. «Она говорила ей, что не стоит обращать внимание на то, что говорят о тебе другие люди, – сказала Марибет Миллер-Донован, тетя которой, Этель, была лучшим другом Анны. – Она постоянно говорила ей, что она красивая девочка, и не только снаружи, но и внутри, и нет никакой разумной причины думать иначе».

Где-то через полтора года после того, как Норма Джин переехала в дом Анны, она начала посещать неполную среднюю школу Эмерсона в Вествуде. Ей было тогда тринадцать лет. Мейбл Элла Кэмпбелл, ее учительница, вспоминала: «Она выглядела какой-то неухоженной. Ее одежда несколько отличалась от того, в чем ходили остальные девочки». Однако постепенно она начала обретать уверенность в себе, одеваться в свитера, которые позволяли похвастаться ее юной фигуркой, и даже позволяла себе пользоваться косметикой. Она начала по-другому относиться к себе, а благодаря этому и другие ученики стали относиться к ней иначе. Она даже стала довольно популярной в школе. Именно в то время она начала осознавать значение своей красоты и то, как она может использовать ее. Она также начала замечать, что ее внешность производит ошеломляющее впечатление, причем в основе этого влияния лежит не только сексуальность. Она могла притягивать людей как магнит. Когда она осознала это, она начала искать способы заставить их любить себя еще больше, считать, что она еще красивее, чем им казалось. Она продолжала работать над своим внешним видом. Косметика. Помада. Более обтягивающая одежда. Она была готова на все, лишь бы добавить еще один штрих к своему образу. Она начала создавать свой образ, который люди будут фанатично обожать, в тринадцать лет и не прекращала этой работы вплоть до тридцати шести лет – до самой смерти. «Я просто чувствовала себя так, как будто забралась на самый край света, – вспоминала она много лет спустя, – но затем я отдернула завесу, и открылся бескрайний мир. Даже девочки обращали на меня внимание, наверное, они думали: «Хммм, с нею стоит познакомиться». Каждый день мне приходилось идти в школу – две с половиной мили туда и столько же обратно, и это было огромным удовольствием. Любой проезжающий мимо обязательно нажимал на клаксон... Мир стал очень приятным местом».

Но, как обычно бывало в жизни Нормы Джин, пребывание у Анны долго не продлилось. Анне было уже шестьдесят лет, и у нее серьезно болело сердце. С большим огорчением в феврале 1940 года она решила вернуть девочку Грейс и Доку Годдардам. В то же самое время – в начале 1940 года – Док переехал в Западный Лос-Анджелес, в принадлежавший им дом в Ван-Нойс. Но перед расставанием Анна решила поговорить с Нормой Джин о самодостаточности и самостоятельности. «Не стоит всю жизнь зависеть от кого-то, – сказала она ей согласно воспоминаниям друга ее семьи. – Когда ты вырастешь, ты должна будешь твердо стоять на ногах. Я не всегда буду помогать тебе. По правде говоря, никто не будет возиться с тобой всегда».

Хотелось надеяться, что на сей раз Норма Джин сможет вписаться в семью Годдардов. Когда Норма Джин переехала к Грейс и Доку, она подружилась с дочерью Дока, Бейб, и даже с дальними родственниками Годдардов. Теперь, когда Норма Джин обрела большую уверенность в себе, конфликтов с Годдардами стало меньше.

В сентябре 1941 года Норма Джин и Бейб записались в среднюю школу в Ван-Нойс. Возникла проблема, как им добираться до школы и обратно. Предыдущее жилье Грейс располагалось поблизости от школы в Ван-Нойс. Дом Анны, где они теперь жили с Нормой Джин, находился довольно далеко от школы. Поскольку Норма Джин наконец была счастлива и популярна, Грейс не хотела обрывать ей все корни и переводить в другую школу. В то время у Грейс были хорошие отношения с ее бывшей соседкой, Этель Догерти. Грейс знала, что у сына Этель, Джима, есть машина. Может быть, если девочки после школы придут к дому Догерти, Джим смог бы отвезти их домой на машине? Этель спросила Джима. Тот отказывался, говоря, что девчонки еще молоденькие и насмешливые – он был на пять лет старше их, – но затем согласился.

Джеймс Догерти родился в Лос-Анджелесе 12 апреля 1921 года. Это был красивый молодой человек со взъерошенными темно-русыми волосами и синими глазами, настолько темными, что они казались фиолетовыми. Массивную нижнюю часть лица украшали маленькие усики. Долговязый и крепкий, этот молодой человек был реалистом, так называемым «качком». Он был самым младшим из пяти детей и вырос в трудное время. В школе он пользовался популярностью, входил в футбольную команду школы, а в старших классах даже был президентом ученического сообщества. Грейс любила его и думала, что он будет хорошей парой для Нормы Джин, хотя по прошествии многих лет покажется странным, что ее не беспокоила разница в возрасте. Она даже устроила первое свидание между Джимом и Нормой Джин на одной вечеринке, произошедшей в 1941 году. Еще после нескольких свиданий стало ясно, что эти двое относятся друг к другу по крайней мере с интересом. Решение Грейс поощрить отношения Нормы Джин с Джимом, который был старше ее, кажется довольно странным. В то же самое время Док Годдард нашел работу главы отдела продаж в «Ист-Кост Сейлз» в Адель-Пресижн, и Годдарды решили переехать в Вирджинию. Было также решено, что Норма Джин с ними не поедет. Док просто не хотел нести ответственность за еще одного ребенка. И что теперь делать с Нормой Джин?

Понятно, что Норма Джин была очень разочарована. Она слепо доверяла Грейс, и теперь, когда та уезжала, оставляя ее, она не могла не ощущать, что ее предали. «Конечно, она была абсолютно права, – заметил Джим Догерти. – Когда Грейс взяла ее из приюта в последнюю приемную семью, она сказала Норме Джин, что та никогда больше не вернется туда. Норма Джин чувствовала, что Грейс не сдержала своего слова».

Все варианты были перебраны и отвергнуты, и получалось, что Норме Джин придется возвращаться в приют, пока кто-нибудь не возьмет ее оттуда или ей не исполнится восемнадцать лет. Зная, насколько Норма Джин боится возвращения в приют, Грейс Годдард в отчаянии искала способ избежать этого. Поэтому она вместе с Этель Догерти придумала план. «А что, если твой сын женится на Норме Джин? – предложила Грейс. – Это поможет ей избежать приюта, и в принципе они нравятся друг другу». Этель идея также показалась вполне разумной, и она решила поговорить об этом с сыном.

В июне того года Норме Джин должно было исполниться шестнадцать – законный возраст для вступления в брак в Калифорнии. Хотя Джим чувствовал, что она слишком молода для него, он не мог не признать, что она ему нравится. Она была симпатичной и веселой. Однако встречаться с ней – это одно, а жениться – совсем другое. Много лет спустя Джим рассказал о том, что он думал в то время по этому поводу. Он сказал, что у него не было достаточно веских оснований, чтобы отвергнуть эту идею, к тому же это спасало Норму Джин от приюта. Однако, скорее всего, это решение далось ему не просто. Конечно, ее возраст был достаточно веской причиной для него, чтобы отказаться от женитьбы. Вполне вероятно, что он просто уступил настояниям матери и странным матримониальным планам ее подруги Грейс.

Со своей стороны, у Нормы Джин особого выбора не было. Когда ей рассказали об этой идее, она согласилась – хотя и неохотно. Прежде всего, она пока еще не думала всерьез о браке, к тому же она побаивалась стать женой Догерти. Особенно ее беспокоила и пугала близость с ним. Когда она поделилась своими опасениями с Грейс, та постаралась успокоить ее, говоря, что «со временем она всему научится». Оглядываясь назад, кажется, что Грейс могла бы более внимательно отнестись к страхам Нормы Джин. Однако похоже, что главной целью Грейс было как можно быстрее выдать девочку замуж. Много лет спустя друзья Грейс сказали, что она просто сделала все возможное, чтобы помочь своей подопечной избежать еще одного приюта. Однако некоторые люди, настроенные к Грейс более критично, полагают, что та хотела побыстрее спихнуть Норму Джин замуж, чтобы освободиться от нее и со спокойной совестью жить своей семьей. Зная, насколько сильно Грейс всегда беспокоилась о Норме Джин, насколько большое место девочка занимала в ее жизни, даже после замужества, наверно, надо отдать ей должное и склонить чашу весов в ее пользу относительно принятого тогда решения.

События развивались очень быстро. В конце 1942 года Годдарды сняли дом в Вирджинии. Тем временем Норма Джин ушла из средней школы в середине второго года учебы, сказав, что она хочет сосредоточиться на науке быть женой, а не на получении школьных знаний. Впоследствии она всегда сожалела об этом. «Она очень жалела, что сделала это, – признавался Джим много лет спустя, – ей не нужно было этого делать. Полагаю, что это было поспешное решение, ей нужно было завершить образование. Все происходило очень стремительно, и я думаю, что ей просто надо было сосредоточиться на чем-то одном».

Свадьбу сыграли вечером 19 июня 1942 года в доме друга Годдарда, Честера Хауэлла. Внучатый племянник Честера, Александр, говорил: «На основании того, что я слышал от членов моей семьи, можно понять, что это произошло как-то между делом. Годдард даже не пришел на церемонию, похоже, он даже ничего не знал об этом. Конечно, мамы Нормы Джин, Глэдис, тоже не было. Однако на свадьбе присутствовали Ида и Вейн Болендеры, и это, насколько я помню, создало некоторые проблемы».

Норма Джин твердо решила, что она не выйдет замуж, если на свадьбе не будут присутствовать ее «тетя Ида» и «папа». К этому времени она уже была хорошо осведомлена о враждебности между Грейс и Идой, однако она также знала, что Грейс не будет присутствовать на свадьбе – та только что переехала в Вирджинию и не собиралась возвращаться, так что не было причин не пригласить Иду. Когда она сказала Этель Догерти о своих планах, та подумала, что лучше предупредить Грейс. Конечно, Грейс это совсем не понравилось. Она позвонила Норме Джин и сказала, что ей бы не хотелось, чтобы она приглашала Иду. Она не видела никакой проблемы в приезде Вейна, но была резко против прибытия Иды. Норма Джин сказала, что она не намерена больше принимать во внимание раздоры между ее двумя тетями и что она ни за что не выйдет замуж за Джима Догерти, если Ида не будет приглашена на свадьбу. «В крайнем случае я вернусь в приют, – сказала она, согласно воспоминаниям одного из родственников Иды Болендер. – Какая мне разница? Я была несчастна раньше, я опять буду несчастна. Я смогу это пережить». Казалось, что со временем Норма Джин становилась все более похожей на Иду – решительной, уверенной молодой леди, которой не нравится, когда ею командуют. В конце концов, у Грейс не было выбора. Она сказала Норме Джин, чтобы та делала так, как считает правильным, но поскольку к тому времени Норма Джин уже позвонила Иде и пригласила ее на церемонию, то мнение Грейс в любом случае уже не имело значения.

Норма Джин пригласила не только Иду и Вейна Болендеров, но и всех их приемных детей, включая, конечно, Нэнси Джеффри. «Я помню винтовую лестницу в гостиной и нас, глядящих вверх, когда она появилась там. Это была удивительно красивая невеста».

Когда Ида увидела Норму Джин в вышитом свадебном платье с длинными рукавами и фатой, эмоции настолько переполнили ее, что она начала плакать. Девочке было всего шестнадцать, но в ней уже можно было угадать ту удивительную женщину, которую мир однажды узнает под именем Мэрилин Монро. У нее была ошеломляющая улыбка и кобальтово-синие глаза. В то время она была брюнеткой – это ее натуральный цвет волос.

После церемонии Ида все еще не могла сдержать слез. Она стояла, восхищаясь Нормой Джин. Ее удивляло, что Норма Джин помнила о ней все это время, несмотря на то, что они так долго были разлучены, и то, что она была очень строгой в те годы, когда девочка жила у нее. «Большое спасибо, что ты пригласила нас, – сказала она и крепко обняла ее. – Ты просто не представляешь, что это значит для меня. Ты не представляешь, Норма Джин». Невеста держала руки Иды в своих и с любовью смотрела на нее. «Я не представляла этот день без тебя, – сказала она ей и тоже заплакала. – Ты считаешь, что я выгляжу милой, тетя Ида?» – спросила она. Замерев от переполнявших ее чувств, Ида только и смогла, что кивнуть. Затем Норма Джин подошла к Вейну и обняла его. Смахнув слезы с глаз, он улыбнулся ей и спросил: «Хочешь меня о чем-нибудь спросить? У тебя всегда было так много вопросов, Норма Джин». Все засмеялись. «Только один, – ответила Норма Джин. – Ты обещаешь всегда любить меня, папа?» Он улыбнулся. «Обещаю! – твердо ответил он. – Правда». Он говорил именно то, что думал.

ЧАСТЬ 2. ПРЕОБРАЖЕНИЕ

Безумна?

После свадьбы Джим и Норма Джин Догерти переехали в маленький четырехкомнатный домик в Ван-Нойс в Калифорнии. Даже не насладившись медовым месяцем, Джим возвратился на работу в Локхид, а Мэрилин начала новую жизнь в качестве жены. Казалось, ей нравится заниматься домашним хозяйством, она получала огромное удовольствие, решая, что нужно купить для дома. Джим передал ей решение всех этих вопросов. Каждый предмет выбирался с особым тщанием: стаканы для воды, столовые приборы, даже коврик перед дверью. Она наслаждалась жизнью, впервые обретя дом, в котором к тому же она сама была хозяйкой. Она всегда уделяла огромное внимание своему внешнему виду и обязательно переодевалась к приходу мужа домой с работы. Она хотела, чтобы он чувствовал себя особенным, неповторимым и так же относился к ней.

Следует понимать, что комментарии Джима Догерти о его сексуальной жизни с Нормой Джин были сделаны спустя много лет после того, как она стала известна как Мэрилин Монро, даже спустя много лет после ее смерти. В двадцать один год мужчина женится на девочке, которая после развода с ним станет одним из величайших сексуальных символов своего времени, культурной иконой. Естественно, он говорил, что был способен удовлетворять ее сексуально, да и кто бы сказал иначе?

Биограф Мэрилин Монро, Джеймс Хаспил, который знал Мэрилин с 1954 года до самой смерти в 1962 году, заметил по этому поводу, что «можно сказать, что брак Джима Догерти с Мэрилин Монро стал самым значительным событием в его жизни. Я имею в виду, что он мог добиться потрясающих успехов в своей работе, но может ли что-нибудь сравниться с женитьбой на Мэрилин Монро? Именно это сделало его известным во всем мире, позволило ему выступать на телешоу, рассказывая о своей жизни с Мэрилин. Он навсегда вошел в историю как ее первый муж. Ведь любой, кто был связан с ней, а мы знаем, что таких людей было немало, оставался в истории. У Догерти была своя роль в этом классическом спектакле жизни, и он выжал из нее все, что можно. Все, что мы знаем, – это то, что рассказанное им могло быть его подлинными воспоминаниями».

Джим говорил, что не сомневался в том, что Норма Джин была девственницей, когда он женился на ней. Наверняка так и было. Он также говорил, что она была совершенно неопытной – ему даже пришлось показывать ей, как пользоваться контрацептивами, – но, как только она поняла, что и как, ей понравилось заниматься сексом. «Для нее это было так же естественно, как завтрак по утрам, – заметил он. – У нас никогда не было никаких проблем». В течение многих лет рассказывая подробности личной жизни с Нормой Джин, он бывал весьма нескромен. «Я никогда больше не встречал девушку, которая бы так наслаждалась сексом, – говорил он. – Это позволяло нам бесконечно наслаждаться любовью». Он вспоминал, как занимался с нею любовью вне дома, в общественных местах, когда их никто не видел. К подобным воспоминаниям стоит отнестись с изрядной долей скептицизма, потому что Джим говаривал о Норме Джин и прямо противоположное.

«В разговоре один на один Джим сказал мне, что Норма Джин провела большую часть их медового месяца, запершись в ванной комнате, – говорил Мартин Эванс, который был другом Джима во времена, когда тот был женат на Норме Джин. – Он сказал, что у нее были руководства по сексуальной жизни, которые дала ей Грейс Годдард, но это не помогло. Она боялась. Насколько мне известно, она даже спросила Грейс, можно ли никогда не заниматься сексом с Джимом. Она интересовалась, могут ли они оставаться просто друзьями. Она была очень пуглива и боялась секса с ним. Честно говоря, я не думаю, что у них была хорошая сексуальная жизнь, что бы там позднее Джим ни говорил».

А вот взгляд Мэрилин на этот эпизод в ее биографии: «Первый брак только увеличил мою незаинтересованность в сексе».

Вполне возможно, что сексуальная жизнь с Джимом не доставила удовольствия Норме Джин. В конце концов, правда в том, что обстоятельства вынудили ее принести свою девственность мужчине, которого она почти не знала, только чтобы снова не оказаться в приюте. Вряд ли это было идеальной ситуацией для юной девушки. На самом деле после медового месяца Норма Джин начала находить все новые и весьма изобретательные способы избегать любовных ласк с мужем. Джим позже говорил, что многие, если не все, головные боли, судороги и разнообразные недомогания были лишь попыткой увильнуть от брачных обязательств. В своих воспоминаниях он говорил, что был терпелив с нею, однако однажды он проявил настойчивость. Он сказал ей, что быстренько примет душ, а затем они пойдут в спальню и займутся любовью. После душа Джим вышел из ванной, надеясь найти Мэрилин лежащей в постели и ожидающей его. Однако ее там не было. Она ушла.

После быстрого поиска в доме он решил, что она, должно быть, схватила свое пальто и выбежала через переднюю дверь. Был теплый вечер, но на ней была только длинная ночная рубашка, и он полагал, что она накинет что-нибудь.

Почти час Джим стоял в темной гостиной у окна, выходящего на улицу. Затем в темноте улицы он увидел белое пятно. Это была его жена в одной своей длинной ночной рубашке. Она быстро шла к дому, почти бежала. Джим метнулся к спальне, лег и притворился спящим. Минуту спустя Норма Джин вбежала в дом, вскочила в кровать рядом с мужем и отчаянно вцепилась в него.

«За мной гнался какой-то мужчина», – быстро прошептала она.

«Что?»

Норма Джин повторила, что за ней неотступно следовал ка-кой-то мужчина. Она объяснила, что ей нужно было выйти из дома, и когда она выходила, то увидела, что за ней кто-то идет. Джим сказал, что это вполне вероятно, особенно если учесть, что она была одета в длинную ночную рубашку. «Этот кто-то, вероятно, решил, что ты – заблудившаяся школьница», – добавил он.

Норма Джин встревоженно продолжала объяснять, что мужчина, которого она видела, был невероятно быстрым. Только что она видела его в темноте дерева, и вот – он уже сидит в темной кабине припаркованной машины... Джим полагал, что этот человек, со сверхчеловеческими способностями или нет, является всего лишь плодом воображения его молодой жены. Тогда она попросила Джима осмотреть дом, чтобы убедиться, что в нем никого нет. Джим ненадолго вышел и тут же вернулся, сказав, что он обошел весь дом, и нигде никого нет, хотя, конечно, он никуда не ходил.

Он посмотрел на трясущуюся Норму Джин и спокойно сказал ей: «Ну что? Я же сказал тебе, что там никого нет». Согласно воспоминаниям друзей Джима Догерти, тогда он впервые увидел, что его жена – не просто беззащитная женщина. Он начал задаваться вопросом, не может ли она в будущем повторить судьбу своей матери.

«Но он преследовал меня», – настаивала она.

Джим тяжело вздохнул. «Иди сюда, Норма Джин, – сказал Джим. – Этого парня, возможно, никогда и не было. Ты что, не понимаешь, что это похоже на бред?»

Последнее слово Джима – «бред» – повисло в воздухе. Лицо молодой женщины покинуло выражение беспокойства и тревоги, она спокойно легла. В ее глазах была пустота. Она была далеко отсюда.

Хитроумный план Глэдис

Норма Джин и Джим Догерти никогда больше не обсуждали этот странный инцидент. Они как будто договорились забыть его и больше к нему не возвращаться. В остальном в 1943 году их брак, казалось, налаживался. Однако были и другие причины для беспокойства. Например, Норма Джин настаивала на том, чтобы звать Джима «папа». Мартин Эванс, один из друзей Джима того времени, вспоминал: «Он сказал мне, что ему это очень не нравится. Это беспокоило его. Он полагал, что, поскольку у нее не было отца, она просто не знает, что это такое, и это становится для нее проблемой. Он сказал тогда: «Я не хочу, чтобы она думала обо мне как об отце. Я ее муж». Он также сказал мне, что она угрожала покончить с собой, если с их браком что-нибудь случится. «Я спрыгну с моста, папа», – сказала она, и это не было пустой угрозой. Он подозревал, что она на самом деле может сделать это. Ему очень не нравилось, что она называет его «папой», но, когда он начинал отчитывать или ругать ее за это, она всякий раз заливалась слезами. Мне кажется, общение с ней было похоже на прогулку по минному полю».

Вернувшись после посещения Глэдис Бейкер, Грейс Годдард принесла Норме Джин удивительные новости.

Жизнь Глэдис в психиатрической больнице в Сан-Хосе, Калифорния, была во всех отношениях нерадостной. Глэдис постоянно жила в мире иллюзий. Она отчаянно хотела выйти на волю и делала все возможное, чтобы покинуть лечебницу, даже написала своей давно потерянной дочери, Бернис. Однако Глэдис, похоже, понимала грустную истину – она была никому не нужна. Вместо того чтобы принять эту правду, она придумала целую историю, что ее ждут дочь, Норма Джин, и даже отец ее дочери. Она была по-своему достаточно умна и решила, что мужчина из ее прошлого мог бы обеспечить ей билет на свободу.

В то время Грейс Годдард жила в Чикаго, штат Иллинойс. Ненадолго приехав в Калифорнию, она решила навестить Глэдис Бейкер в лечебнице Сан-Хосе, а затем погостить у своей подруги Этель Догерти в Лос-Анджелесе. Когда утром Грейс пришла к Глэдис, та сказала ей, что у нее есть совершенно потрясающая новость. Она сказала, что Чарльз Стэнли Гиффорд – мужчина, с которым у нее были отношения еще до развода с Эдвардом Мортенсоном, – отец Нормы Джин. Конечно, когда Глэдис сказала Гиффорду, что он является отцом ее семнадцатилетней дочери, тот отказался поверить ей. Грейс не была удивлена словами Глэдис. Обе женщины уже говорили когда-то о Гиффорде, и Грейс подозревала это, но в тот день Глэдис впервые подтвердила ее подозрения.

Какие мысли бродили в голове у Глэдис? Что стояло за ее признанием Грейс? Вполне возможно, она надеялась, что Грейс перескажет Норме Джин эту новость и ее дочь разыщет Гиффорда и сообщит ему, что он – ее отец. Тогда, в мечтах Глэдис, увидев свою необыкновенно красивую дочь, Гиффорд признает ее и решит начать с ней новую жизнь. Как только отец и дочь объединятся, кого им не будет хватать? Конечно, Глэдис – матери. Казалось бы, Глэдис нашла новый способ возможной мотивации кого-то, к кому она еще не обращалась, но все же известного ей человека – Чарльза Стэнли Гиффорда, – чтобы добиться освобождения из лечебницы.

Попрощавшись с Глэдис, Грейс не знала, что ей делать с полученной информацией. Следует ли ей все рассказать Норме Джин? Девочка наконец-то была счастлива. Как она воспримет эти новости? Или никому не рассказывать? Грейс была в затруднительном положении и решила поговорить со своей близкой подругой Этель – матерью Джима Догерти и свекровью Мэрилин.

Этель была уверена, что необходимо все рассказать Норме Джин. Говорят, что она сказала: «Норма Джин заслуживает того, чтобы знать правду». «А если это неправда? – спросила Грейс. – Можно ли доверять тому, что говорит Глэдис? И как это повлияет на Норму Джин?» Этель была уверена, что Норма Джин должна узнать то, что сказала Глэдис, правда это или нет. «Скажи ей, – попросила Грейс Этель. – Я думаю, что эти новости она должна узнать от кого-то из родных».

Конечно, Норма Джин была удивлена, когда Этель рассказала ей, что ее отцом был мужчина по имени Чарльз Стэнли Гиффорд. «Как я сейчас вспоминаю, она была переполнена самыми противоречивыми эмоциями, – говорил Мартин Эванс на основании того, что рассказывал ему Джим Догерти. – Она боялась встречи с ним, но при этом твердо знала, что должна сделать это».

1 февраля 1943 года Норма Джин в письме Грейс Годдард сообщила, что с нетерпением ждет встречи с Гиффордом. Она всю жизнь мечтала о встрече с отцом и чувствует уверенность, что он тоже захочет познакомиться с ней. Проведя некоторые исследования, она узнала, где живут двое бывших служащих «Консолидейтед Филм Индастриз», знавших Гиффорда, и получила у них номер его телефона. Затем однажды вечером, в присутствии Джима и его матери, Норма Джин позвонила и дрожащим голосом произнесла: «Это Норма Джин. Я дочь Глэдис Бейкер». Через несколько секунд нажала на рычажки телефона. «Он бросил трубку», – сказала она и зарыдала. Джим попытался утешить ее, но это было невозможно.

«Джим сказал мне, что это стало для нее настоящим ударом, – вспоминал Мартин Эванс. – Настоящим ударом».

«Она была сильно разочарована, – сказал Джим Догерти много лет спустя. – Гиффорд упустил хороший шанс стать отцом. Я, естественно, не испытывал к нему большого уважения. Я просто постарался утешить Норму Джин, и в конечном счете она сумела пережить этот неприятный эпизод. Но это было грустно».

Сегодня Чарльз Стэнли Гиффорд-младший, которому ныне восемьдесят пять лет, отказывается верить этой истории. «Никогда не было ничего подобного, – утверждает он. – Это звучит очень литературно, как все, в чем принимала участие Мэрилин Монро. Она создала массу весьма причудливых историй о своей жизни. Я думаю, что на самом деле она сказала людям, что звонит моему отцу, набрала номер и соединилась с кем-то, но это не был мой отец. Мой отец не бросил бы трубку. Он бы захотел узнать побольше о ней и о Глэдис. Я думаю, что она придумала все это, а затем стояла там, набирала номер [...], просто играла роль перед свидетелями».

Неприятности в раю

В глубине души Джим и Норма Джин Догерти всегда понимали, что их брак не был логическим завершением большой любви, и, видимо именно поэтому они решили подождать с рождением детей. На самом деле Норма Джин ужасно боялась стать матерью. Ей было всего семнадцать лет, и, как она позднее признавалась, ее ужасала мысль, что она может забеременеть. «Женщины в моем семействе никогда не страдали переизбытком материнской заботы...» Позже она скажет, что всегда боялась, что ее брак с Джимом рухнет и останется «маленькая девочка в синем платьице и белой блузе, живущая в доме «тети», моющая тарелки и всегда стоящая последней в очереди в ванную субботним вечером».

Весной 1943 года Джим Догерти поступил на торговый флот. Вскоре он был назначен на остров Каталина, на круизное судно, отплывающее из Лос-Анджелеса. Вследствие этого они с Нормой Джин могли снять квартиру на острове. После жизни на острове брак Догерти дал трещину. Норма Джин была очень популярна на острове своими маленькими купальными костюмами и ослепительной улыбкой, а ему это не нравилось. Кроме того, она начала пить спиртное, хотя и не слишком много, и это тоже беспокоило его, главным образом потому, что он боялся, что она не сможет разумно оценить ситуацию и начнет изменять ему. По правде говоря, ему не стоило волноваться. «Моя преданность ему была следствием недостаточного интереса к сексу», – заметит она позже.

Интересно, что Норма Джин описала трехдневную поездку на Каталину в трехстраничном письме к Бернис. Она ответила на письмо, которое Бернис послала ей, и написала ей с Каталины. В частности, она написала:

«Не могу тебе сказать, насколько ты похожа на мать... Тетя Анна [Ловер] говорила, что она замечала некоторое сходство [sic!] между мной и тобой [sic!] и что ты больше похожа на мать, чем я. У меня глаза матери [sic!], лоб и линия волос, но в остальном я похожа на отца. Я не знаю, слышала ли ты об острове Каталина [...], мать возила меня сюда на лето, когда мне было около семи лет [sic!]. Я помню, как мы ходили в казино и танцевали с ней. Конечно, я не танцевала, но она позволяла мне сидеть в сторонке и смотреть на нее, и я помню, что это было уже поздно вечером... Морское ведомство устроило большой танцевальный вечер в том же самом казино, и мы с Джимми пошли туда. Было очень забавно танцевать в том же самом месте десять лет спустя».