Текст книги "Лорд Дарси (1-9)"
Автор книги: Рэндал Гаррет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 44 страниц)
Лорд Дарси с трудом откинулся на спинку жесткого стула. Спинка была абсолютно прямой, да и сам стул оказался типичным образчиком мебели, принадлежащей Адмиралтейству. Дарси потянулся и громко выдохнул:
– У-у-у-ух!..
Он чувствовал себя так, словно по нему промаршировал целый батальон.
Потом он снова наклонился вперед, закрыл папку, лежащую перед ним, и посмотрел через стол на командора Эшли.
– Негусто, а, милорд?
Эшли кивнул:
– Да, милорд, негусто. Таинственный Фицджин остался таким же таинственным, как и раньше.
Дарси отодвинул от себя папку.
– Согласен. – Он побарабанил пальцами по крышке стола. – Барбур ничем не может вывести нас на Фицджина. Штаб военно-морской базы в Шербуре даже не знал о существовании Барбура. Если не обнаружится что-нибудь неожиданное, с той стороны дополнительной информации о Фицджине нам ждать нечего.
– А с этой стороны у вас появились какие-нибудь нити, милорд?
– Что ж, проанализируем данные. – Лорд Дарси положил ладонь на кучу папок. – Предположительно, лишь три человека знают, как изготовить и активировать проектор хаоса: сэр Лайон Грей, сэр Томас Лесо и покойный сэр Джеймс Цвинге. Разумеется, существует вероятность, что информация эта была у них похищена, но давайте сначала исследуем возможность, которая приходит на ум первой. Мог ли быть Фицджином кто-нибудь из этих троих?
Командор нахмурился:
– Трудно себе представить, чтобы столь уважаемые и облеченные доверием люди могли предать Империю.
– Да, – сказал Дарси. – Так же, как трудно представить, почему мог бы предать Империю любой из высокопоставленных офицеров. Тем не менее, такое не раз случалось, и мы обязаны рассмотреть эту возможность. – Дарси убрал ладонь с папок. – Итак, что у нас с сэром Томасом?.. Сэр Томас разработал теорию и произвел расчеты при создании устройства. А как насчет сэра Лайона и сэра Джеймса?.. Они участвовали в создании колдовской машиностроительной техники, позволившей претворить проект в жизнь. – Он сделал паузу. – Скажите, милорд, если бы вам пришлось выбирать из этих троих, кого бы вы заподозрили в первую очередь?
Командор откинулся на спинку стула и посмотрел поверх низко подвешенных газовых ламп на затененные балки высокого потолка.
– Думаю, так, – сказал он через некоторое время. – Во-первых, я бы исключил сэра Томаса. В основе проекта лежит его открытие, и если уж сэру Томасу так потребовались деньги, ему было бы проще продать польскому правительству само открытие.
– Согласен, – без выражения сказал Дарси.
– Сэр Лайон и так богат как Крез, – продолжал командор. – Не скажу, что четверть миллиона серебряных соверенов для него вообще ничего не значат, но это не та сумма, ради которой человек с подобным общественным положением пошел бы на предательство.
– Согласен, – повторил Дарси.
– Теперь сэр Джеймс... – Командор Эшли помолчал. – Не знаю... конечно, он не был богатым человеком. – Он еще с полминуты разглядывал потолок, затем опустил голову и посмотрел на Дарси. – Вот вам версия, милорд. Не знаю, насколько она близка к действительности, но рассмотреть ее не повредит.
– Давайте рассмотрим, – сказал лорд Дарси. – Я готов рассматривать любую ниточку, куда бы она ни вела.
– Хорошо... предположим, что Цвинге и Барбур действовали заодно. Естественно, чтобы отвлечь внимание от себя, им надо изобрести таинственного Фицджина. Никто и никогда не видел Фицджина и Барбура вместе. Наши агенты видели таинственного незнакомца входящим к Барбуру и видели, как он уходил от него. Он появлялся из ниоткуда и исчезал в никуда. Так может, Фицджина изображал сам Барбур? В конце концов, Барбур и в самом деле имел связи с польскими агентами.
– Цвинге работал не с одним Барбуром, – заметил Дарси, – почему бы ему не воспользоваться другими контактами и не продать секрет тихо и спокойно, без всего этого громоздкого маскарада?
Командор положил на стол правую руку и повернул ее ладонью вверх.
– А что бы произошло, если бы он так поступил?.. Едва польский флот будет оснащен проектором, мы сразу узнаем об этом. Естественно, первое подозрение падает на Цвинге, так как из всех троих лишь у него были контакты с польскими агентами. К тому же, обычный человек, желающий продать государственную тайну, не может спланировать операцию по принципу: «А встречусь-ка я с польским агентом, да и загоню ему эту штуковину». Польские агенты – не фонарные столбы, их не так-то легко отыскать.
– Верно, – задумчиво сказал лорд Дарси. – Трудно продать товар, не зная, как войти в контакт с покупателем. Прошу вас, продолжайте.
– Цвинге не дурак. Для того, чтобы подозрение не пало потом на него, он организовывает этот спектакль с привлечением Барбура. Все разыскивают таинственного Фицджина, готовят ему ловушку. А тем временем Барбур и в самом деле договаривается с поляками, причем рассказывает им ту же байку про Фицджина. Неглупо...
– И чем же, в таком случае, должен закончиться этот спектакль? – спросил Дарси.
– Давайте посмотрим... Секрет передают полякам. Поляки расплачиваются с Барбуром. Думаю, Цвинге нашел бы возможность в этот момент оказаться в Шербуре. Вряд ли он доверил бы своему Жоржу пять тысяч золотых соверенов.
Ловушка для таинственного Фицджина, разумеется, не срабатывает, так как нельзя загнать в ловушку несуществующего человека. А после того, как мы обнаруживаем, что польский флот обзавелся проектором хаоса, у Цвинге всегда есть оправдание: «Фицджин наверняка заподозрил Барбура и нашел другой путь выхода на поляков». Неглупо?.. Возможно, Цвинге собирался расплатиться с Барбуром и как-то поделить с ним деньги, а возможно, собирался по-тихому убрать двойного агента. Теперь нам этого уже не узнать.
– Интересно, – сказал Дарси. – Вполне вероятно, что именно этот план и существовал, но если так, то он не сработал. Как вы полагаете, что произошло в действительности?
– Я думаю, поляки выяснили, что Барбур работает на Зета, а Зетом является сэр Джеймс. В таком случае, если моя гипотеза хоть чуть-чуть близка к истине, есть по меньшей мере два возможных объяснения случившемуся... Первое. Поляки решили, что вся эта кутерьма с продажей секрета – просто наживка для какой-то ловушки, мистификация, придуманная сэром Джеймсом с неясными целями, и послали агентов, чтобы устранить обоих участников игры... Второе. У них была причина поверить, что сэр Джеймс действительно стал предателем и готов работать на них. Они знали, что сэр Джеймс не передаст Барбуру чертежи или детали устройства до достижения договоренности. Но они также знали и то, что Цвинге надо держать материалы в таком месте, где он сможет быстро до них добраться. Он должен был заранее их приготовить и где-то спрятать – сомневаюсь, чтобы он мог с ходу, по памяти, нарисовать их. – Командор задумчиво покусал нижнюю губу.
– Итак, пока один из агентов работает с Барбуром в Шербуре, другой в Лондоне следит за Цвинге. Договор заключается в Шербуре, и Барбур тут же посылает информацию о нем Цвинге. Цвинге, не зная, что поляки следят за ним, достает материалы из тайника, намереваясь передать их Барбуру. Но теперь поляки знают, что материалы уже у сэра Джеймса. Они отдают шербурскому агенту приказ убрать Барбура, а здесь убивают Цвинге и забирают у него чертежи, сэкономив таким образом польской казне весьма солидный куш.
– Я должен признаться, – медленно сказал Дарси, – что слишком мало знаю о международных разведывательных сетях. Такая версия никогда бы не пришла мне в голову! А как со способом убийства? Как на самом деле польские агенты убили сэра Джеймса Цвинге?
Командор выразительно пожал плечами:
– Тут уж вы полОжите меня на обе лопатки, милорд. Мои познания в области черной магии колеблются между «ничего» и «совершенно ничего». Да и мой опыт работы во флотском Си-Ай-Ди никогда не включал в себя расследование конкретных преступлений. Что бы там о моей квалификации ни говорил капитан Смоллетт...
Лорд Дарси засмеялся:
– По крайней мере, достаточно честно. Надеюсь, нынешнее расследование даст вам возможность понять, как мы, бедные невежественные гражданские следователи, раскрываем преступления. – Он посмотрел на свои наручные часы. – Боже! Седьмой час! Я полагал, Адмиралтейство закрывается в шесть.
Командор ухмыльнулся:
– Осмелюсь сделать предположение... Думаю, капитан Смоллетт предупредил, чтобы нас не беспокоили.
– Без сомнения, – сказал Дарси. – Хорошо. Давайте положим папки на место и отправимся в гостиницу. Я хочу задать сэру Лайону Грею пару вопросов. Если, конечно, мы его поймаем... а еще стоит поговорить с его светлостью архиепископом Йоркским. Нам надо побольше узнать о девушке по имени Тия Эйнциг.
– Тия Эйнциг? – Лорд Эшли моргнул: это имя он услышал впервые.
– По дороге в гостиницу я расскажу вам то немногое, что знаю о ней... У Адмиралтейства найдется для нас с вами транспорт? Или придется ловить кэб?
– Боюсь, все экипажи Адмиралтейства в шесть оказываются под замком, милорд, – сказал командор. – Придется ехать в кэбе, если сумеем поймать.
– Если не поймаем, пройдемся пешком, – заметил Дарси. – Королевское управление не на другом конце города.
Через несколько минут они уже шагали по затемненным коридорам Адмиралтейства. В вестибюле вооруженный младший офицер проводил их лордства через парадную дверь.
– Сегодня вечером ужасный туман, милорды, – сказал он. – Надеюсь, ваша поездка окажется приятной. Капитан Смоллетт распорядился, чтобы вас ждал экипаж.
– Возблагодарим Бога за эту маленькую любезность, – сказал Дарси.
Туман казался даже более плотным, чем прошлым вечером. У поребрика, едва видимый в тусклом свете газовой лампы, висящей над дверями здания, стоял экипаж с гербом Адмиралтейства. Двое мужчин спустились по лестнице к нему, и командор Эшли окликнул:
– Младший офицер Хоскинс, это вы?
– Да, милорд командор. Капитан Смоллетт приказал обязательно дождаться вас.
– Превосходно! Отвезите нас в Королевское управление.
И двое мужчин забрались в экипаж.
* * *
Возвращение в гостиницу заняло гораздо больше времени, чем дневное путешествие к Адмиралтейству.
Туман разогнал посетителей выставки по домам, и их лордства нашли вестибюль гостиницы опустевшим. Лишь около одной из экспозиций стоял человек в голубом одеянии мастера-тауматурга. Их лордства приблизились к одинокому зрителю, и лорд Дарси тронул его за плечо.
– Прошу прощения, мастер, – сказал он официальным тоном. – Я лорд Дарси, специальный следователь, имеющий королевский ордер. Я был бы очень благодарен, если бы вы подсказали мне, где можно найти сэра Лайона Гандолфуса Грея.
Мастер-тауматург обернулся, его лицо тронула подобострастная улыбка.
– Очень рад встрече с вами, лорд Дарси, – сказал он. – Я мастер Юэн Макалистер. Мой очень хороший приятель мастер Шон О'Лохлейн много рассказывал мне о вас, ваше лордство. – На лицо волшебника вдруг набежала тень. – Мне очень жаль, ваше лордство, но гроссмейстер сэр Лайон в данный момент недоступен. Он на специальном исполнительном заседании высших должностных лиц Королевского колдовского общества и гильдии магов. Могу я еще чем-нибудь помочь вашим лордствам?
Дарси решил воздержаться от замечания, что пока мастер-тауматург мало чем помог их лордствам.
– Ах как плохо! Впрочем, ладно... Скажите, его светлость архиепископ Йоркский тоже принимает участие в заседании?
– О нет, ваше лордство. Его светлость не является членом исполнительного комитета. Его церковные обязанности слишком обременительны, чтобы позволить его светлости взять на себя дополнительную нагрузку. Кстати, я видел его светлость совсем недавно. Он пьет чай в ресторане, ваше лордство, в Зале Со Щитами. – Макалистер поднял руку и бросил стремительный взгляд на часы. – Да, это было всего пару минут назад, ваши лордства. Его светлость еще должен быть там. – Он опустил руку. – Могу ли я еще чем-нибудь помочь вам? – И прежде чем кто-либо из них успел ответить, продолжил:
– Могу ли я помочь вам в поисках мерзкого преступника, совершившего отвратительное убийство, – лицо Макалистера стало вдруг подчеркнуто-печальным, – нашего доброго друга мастера сэра Джеймса? Какой трагический конец!.. Ваше лордство готовы арестовать виновника?
– Мы сделаем все, что сможем, мастер Юэн, – резко сказал лорд Дарси. – Весьма благодарны вам за информацию. Доброго вечера, мастер Юэн, еще раз благодарю вас.
Они с Эшли повернулись и отправились в ресторан, предоставив Макалистеру возможность провожать их безучастным взглядом.
– Вот вам мастер Юэн Макалистер, – сказал Эшли, когда они удалились.
– Этакий маленький скользкий ублюдок...
– Я бы узнал его, даже если бы он не соизволил представиться. Описание мастера Шона, как всегда, оказалось очень точным.
– Нет ли у вас ощущения, что мастер Юэн тоже замешан в деле? – задумчиво проговорил Эшли.
Прежде чем ответить, Дарси сделал еще два шага.
– Буду с вами откровенен, – сказал он. – Хотя у меня и нет улик, я считаю весьма вероятным, что мастер Юэн Макалистер – одна из ключевых фигур в тайне, окружающей смерть сэра Джеймса.
Лорд Эшли удивленно посмотрел на него:
– Однако я не заметил у вас особенного желания расспрашивать его дальше.
– Я читал показания, которые он дал вчера лорду Бонтриомфу. Все утро он пробыл в своей комнате, где-то до девяти или четверти десятого – он не уверен во времени. Потом находился внизу, в вестибюле. Мастер Шон частично подтверждает его показания. Интересно то, что номер мастера Юэна находится этажом выше, прямо над номером, в котором был убит сэр Джеймс.
– Это пища для размышлений, – сказал Эшли, когда они подошли к Залу Со Щитами.
Лорд Дарси распахнул дверь.
Наружный дворик, который они видели утром из комнаты сэра Джеймса, был теперь окутан туманом, но сам ресторан заливали светом газовые лампы.
Их лордства вошли и оглядели помещение. За одним из столиков в одиночестве пил чай пожилой человек в пурпурном одеянии.
– Полагаю, это и есть его светлость архиепископ Йоркский, – сказал Дарси.
Они приблизились к столику.
Архиепископ казался глубоко задумавшимся. На столике лежал блокнот, и его светлость аккуратно выписывал символы на его страницах.
– Глубочайшие извинения за то, что вынужден побеспокоить вас, ваша светлость, – вежливо произнес Дарси. – Я бы ни в коем случае не стал мешать вашим размышлениям, но у меня королевское дело.
Старичок с улыбкой взглянул на него. В свете газовых ламп серебристые волосы архиепископа, окружающие пурпурную шапочку, выглядели этаким гало.
Не поднимаясь, он протянул руку.
– Вы не мешаете, милорд. – Голос архиепископа был мягок, как весенняя трава. – Мое время – ваше время. Полагаю, вы – лорд Дарси из Руана?
– Да, ваша светлость, – сказал Дарси. – А это командор лорд Эшли из корпуса военно-морской разведки.
– Очень хорошо, – сказал мудрый старый сенситив. – Прошу вас, милорды, присаживайтесь. Благодарю... По-видимому, вы пришли обсудить со мной обстоятельства смерти сэра Джеймса Цвинге?
– Да, ваша светлость, – сказал Дарси, усаживаясь на стул.
Архиепископ Йоркский сложил руки на столе:
– Я к вашим услугам. Все, чем могу помочь, чтобы прояснить это дело...
– Ваша светлость очень добры, – сказал Дарси. – Как вы, наверное, знаете, я не обладаю Талантом, и потому существуют факты, в которых вы можете разобраться, а я – нет.
– Весьма возможно. Какие, например?
– Насколько я понимаю, в этой гостинице волшебнику было бы трудно, не выдав себя, совершить ритуал черной магии. Более того, каждый из здесь присутствующих волшебников был проверен на ортодоксальность практики и получил от своего епархиального епископа лицензию, подтверждающую эту проверку.
– И вас интересует, – мягко сказал архиепископ, – как сумел такой человек избежать нашего внимания.
– Именно.
– Хорошо, я попытаюсь объяснить. Давайте начнем с лицензии на практику. Лицензия выдается каждому конкретному волшебнику, когда он, закончив ученичество, становится по правилам гильдии достаточно квалифицированным, чтобы использовать свой Талант. Далее он переэкзаменовывается каждые три года, и его лицензия обновляется только в том случае, если он подтвердил квалификацию. Вам это известно?
Дарси кивнул:
– Да, ваша светлость.
– Очень хорошо, – сказал архиепископ. – Возникает вопрос: какие факторы на практике способны дисквалифицировать волшебника? Что не позволит церкви обновить его лицензию?.. Причин существует немало, но главной из них, как правило, оказывается практикование черной магии. К великому сожалению, никто, кроме очень немногих сенситивов чрезвычайно высокой квалификации, не способен определить, практиковал ли человек то, что мы называем черной магией, если заклинания были слабодействующими, если вред, причиненный ими, относительно невелик, если практикующий еще не успел достаточно измениться под действием своих занятий. Вы понимаете?
– Думаю, да, – ответил Дарси.
– Тогда, – продолжал архиепископ, поднимая палец, – вы поймете, что волшебник может некоторое время заниматься черной магией, прежде чем эти занятия окажут на его душу такое воздействие, что изменения станут очевидными для Коллегии экзаменаторов. Однако крупное преступление, подобное убийству, разумеется, будет немедленно обнаружено сертификационной комиссией, собранной для этой цели. Проверяемому волшебнику придется подвергнуться тестированию, и если он использовал свое Искусство для того, чтобы совершить такое ужасное преступление, как убийство, он эти тесты автоматически завалит. – Архиепископ повернул руку ладонью вверх. – Но вы понимаете, что нельзя устроить подобную проверку каждому из присутствующих здесь магов. Гильдия должна считать своих членов ортодоксальными до тех пор, пока не появятся достаточные свидетельства, чтобы обосновать проверку их ортодоксальности.
– Я это прекрасно понимаю, – сказал Дарси, – но, кроме того, я знаю, что вы – один из самых тонких сенситивов и один из самых могущественных целителей христианского мира. – Он посмотрел архиепископу прямо в глаза. – Я ведь знал лорда Сейгера из Йоркшира.
Глаза его светлости погрустнели.
– О да, бедный Сейгер. Беспокойная душа! Я делал для него все, что мог, и все же я знал... да, знал... что в любом случае он долго не проживет.
– Ваша светлость опознали его, как убийцу-психопата, – сказал Дарси. – И если среди нас сейчас ходит такой же убийца, разве не будет он опознан так же легко, как лорд Сейгер?
Встревоженные глаза архиепископа посмотрели сначала на Дарси, затем на Эшли.
– Милорды, – сказал он осторожно. – Область магии не так-то легко делится на снежно-белую и иссиня-черную. И в душах человеческих не просто разобраться. Случай с лордом Сейгером оказался запредельным и, по этой самой причине, легко выявляемым, хотя и его было непросто трактовать. Но разве можно заявить: «этот человек способен на убийство» или «этот человек убивал» – и, исходя из этого заявления, изолировать его от общества?..
Сами по себе эти черты не обязательно несут зло. Способность убивать – необходимейшая черта, обеспечивающая выживание рода людского. Уничтожить эту черту – значило бы, по сути, уничтожить само человечество. К примеру, будучи сенситивом, я могу сразу сказать, что вы оба убивали человеческие существа. Но разве я могу определить, были ли эти убийства оправданы? Мы, сенситивы, не ангелы, милорд. Мы не можем брать на себя роль Господа Бога.
Лишь когда присутствует истинное, глубоко укоренившееся в душе злое намерение, оно станет столь вопиюще очевидным, что немедленно будет обнаружено. Ни в одном из вас, например, я подобного зла не нахожу.
Последовало продолжительное молчание. Наконец Дарси сказал:
– Мне кажется, я понимаю... Прав ли я, однако, решив, что, если каждому из присутствующих здесь волшебников предложат стандартные тесты на ортодоксальность, то всякий, совершивший убийство посредством черной магии, будет с помощью этих тестов немедленно выявлен?
– О да, конечно, – сказал архиепископ. – Можете быть уверены, что в том случае, если светские власти не смогут найти виновного, эти тесты будут проведены. Но, – он поднял длинный тонкий палец, – до сих пор ни у Церкви, ни у гильдии нет никаких свидетельств того, что подобное черное волшебство было совершено. Потому-то мы и остаемся пока в стороне.
– Понимаю, – сказал лорд Дарси. – С вашего позволения, ваша светлость, еще один вопрос. Что вы можете сказать о дамозель Тие Эйнциг?
– Дамозель Тия? – Святой старец хмыкнул. – Ну, милорд... с этой девушки вы можете немедленно снять всякие подозрения о каком-либо соучастии ее в убийстве сэра Джеймса. За последние несколько месяцев дамозель Тию дважды проверяли компетентные коллегии и экзаменаторы. Она никогда в жизни не занималась черной магией.
– Я не согласен с вашим мнением о том, что подобные проверки полностью освобождают от подозрений в соучастии, – сказал Дарси. – Ведь человек может оказаться замешанным в убийстве, и не практикуя черную магию. Поправьте меня, если я ошибаюсь.
Архиепископ выглядел задумавшимся.
– Тут вы, конечно, правы. Возможно... да-да, вполне возможно... что дамозель Тия совершила преступление, и, если она при этом не пользовалась черной магией, мы не обязательно обнаружили бы это. – Он улыбнулся. – Но я уверяю вас, в этой девушке нет зла, совсем нет.
Архиепископ вдруг посмотрел в сторону. Дарси проследил за его взглядом.
К столу приближалась Мэри де Камберленд. Она явно была возбуждена, но изо всех сил старалась не показать этого.
– Ваша светлость, – сказал она и сделала быстрый реверанс. Потом посмотрела на Дарси. – Я... – Она замолкла, взглянула на Эшли и архиепископа, затем снова посмотрела на Дарси. – Я могу говорить, милорд?
– О вашем задании? – спросил Дарси.
– Да.
– Мы как раз беседовали о Тие. У вас что-то новенькое?
– Прошу вас, ваша светлость, присаживайтесь, – сказал архиепископ. – Мне бы хотелось услышать все, что вы можете рассказать о Тие.
Тихим голосом вдовствующая герцогиня Камберлендская поведала о своем разговоре с Тией Эйнциг, о короткой встрече Тии с незнакомцем в баре, об инциденте с запиской в комнате Тии. Рассказ герцогини отличался такой точностью и вниманием к деталям, которые не сумел бы превзойти даже лорд Бонтриомф.
– Я везде вас искала, – закончила герцогиня. – Отправилась в штаб, но сержант вас не видел. Просто повезло, что я сюда зашла.
Лорд Дарси протянул руку:
– Дайте мне посмотреть записку.
Герцогиня отдала ему листок бумаги:
– Вот почему я так торопилась найти вас. Все, что я здесь понимаю, – это цифры.
– Текст написан по-польски, – сказал Дарси. – «Будьте в „Собаке и Зайце“ в семь часов», – перевел он. – Подписи нет. – Он посмотрел на часы.
– Без трех минут семь! Где эта чертова «Собака и Заяц»?
– Может быть, имеется в виду «Гончая и Заяц»? – спросил лорд Эшли. – Есть пивная с таким названием, на Верхней Суондхем-лейн. Мы вполне можем успеть.
– А никакой «Собаки и Зайца» вы не знаете? – спросил Дарси. – Что ж, тогда нам надо ловить хоть такой шанс. – Он повернулся к вдовствующей герцогине. – Мэри, вы проделали грандиозную работу. Я не могу сейчас отблагодарить вас. Нам придется оставить вас в обществе архиепископа. Ваша светлость должны нас простить... Идемте, Эшли! Где эта «Гончая и Заяц»?
Они вышли из Зала Со Щитами в вестибюль, и лорд Эшли сказал:
– Вот коридор, который выведет нас из вестибюля в переулок Потсмоук.
Повернув направо, мы окажемся на Верхней Суондхем-лейн. Не больше полутора минут.
Вспомнив о промозглом тумане на улице, они натянули плащи и накинули на головы капюшоны. Затем, не обращая внимания на взгляды нескольких волшебников, крайне удивленных той скоростью, с какой двое мужчин пересекли вестибюль, они ринулись по коридору к черному ходу. У двери стоял стражник.
– Я лорд Дарси, – быстро сказал следователь. – Передайте лорду Бонтриомфу, что мы отправились в пивную «Гончая и Заяц» и постараемся вернуться как можно скорее.
