Текст книги "Лорд Дарси (1-9)"

Автор книги: Рэндал Гаррет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 44 страниц)

– Он мог бы начитать заклинание, отвращающее глаза от этого зеркала, – сказал Бонтриомф. – Мог ведь? Надеюсь, это статическое заклинание?

– Конечно, – сказал мастер Шон. – Он мог начитать отвращающее заклинание на все отражающие поверхности в окрестностях. Но ведь человеку надо смотреть на что-то, и даже неспециалисту такие обстоятельства показались бы подозрительными. А кроме того, любой маг даже с полуразвитым Талантом немедленно обнаружил бы его. Но даже предположив, что в подобной обстановке наш волшебник сумел представить себя невидимым, вспомните, что ему еще надо было сделать. Ему требовалось управиться сразу с тремя заклинаниями: он левитирует, делает себя «невидимым» и закрывает окно... Нет, милорды, так не бывает. Это попросту невозможно.

Дарси обежал глазами комнату.

– В таком случае подведем итог, – сказал он. – Убийца не мог покинуть комнату через окна – ни колдовским, ни обычным способами. Значит, мы...

– Минуточку! – воскликнул лорд Бонтриомф.

Глаза его расширились, он сделал останавливающее движение рукой и посмотрел на мастера Шона:

– А представьте себе, что все произошло совершенно иначе. – Он взглянул на мертвое тело. – Преступник убивает сэра Джеймса. Его жертва успевает крикнуть. Убийца знает, что вы находитесь за дверью. Он понимает, что не сможет скрыться через дверь. Окна тоже исключены – по тем причинам, которые вы только что привели. Что остается делать убийце?.. Ему остается использовать эффект Тарнхелма. Когда я врываюсь сюда с топором, я его не вижу. Я считаю, что комната пуста, есть только труп на полу. Я ведь не могу увидеть убийцу, не так ли?.. Тут он спокойно уходит через открытую дверь, и никто его не замечает.

Мастер Шон помотал головой:

– Нет, милорд. Вы бы его и в самом деле не заметили, это так. Но я заметил бы. И гроссмейстер сэр Лайон тоже. Мы оба смотрели внутрь через дыру в двери, и нам была видна вся комната, даже ванная, когда дверь в нее была открыта.

Лорд Бонтриомф посмотрел через открытую дверь в ванную:

– Не вся, глядите. Предположим, преступник лежал непосредственно в самой ванне. Вы бы его не увидели отсюда.

– Верно. Но я отчетливо помню, как вы заглянули прямо в ванну. Если бы в ней лежал волшебник, использующий эффект Тарнхелма, вы бы этого никогда не сделали.

Бонтриомф нахмурился:

– Да, я посмотрел. Вы правы. Хорошо, значит, такая возможность исключена. Его не было в комнате, и при нас он ее не покидал. – Бонтриомф посмотрел на лорда Дарси. – Что же остается?

– Пока мы не знаем, старина, – сказал Дарси. – Нам нужны дополнительные данные. – Он подошел к телу убитого и встал на колени, стараясь его не касаться.

Мастер Джеймс Цвинге был невысоким худым человеком с редеющими седыми волосами и такими же седыми бородкой и усами. Вместо форменного одеяния волшебника, которое ему полагалось, он был одет в опрятный и довольно дорогой штатский костюм. Как и сказал Бонтриомф, с первого взгляда заметить рану было довольно трудно. Она была едва в дюйм длиной, и кроме того, кровь, залившая одежду мертвого мага, почти скрывала ее. Рядом с трупом, в луже крови, лежал нож с серебряным лезвием и черной рукоятью.

Блестящее лезвие также было забрызгано кровью.

– Бонтриомф, – сказал Дарси. – Вы абсолютно уверены, что, когда вы проникли в комнату, кровь была еще свежей?

– Совершенно уверен, – сказал Бонтриомф. – Она была ярко-красной и все еще жидкой. И рана еще слегка кровоточила. Замечу, что хотя я и не хирург, но вовсе не дилетант, когда дело доходит до знаний об этой конкретной теме. Когда я впервые увидел тело, сэр Джеймс был мертв всего несколько минут.

Дарси кивнул:

– Похоже. Даже сейчас, благодаря консервирующему заклинанию, кровь еще кажется свежей. – Он показал на ключ, лежащий в нескольких футах от тела:

– Это ваш ключ, милорд?

– Да, – сказал Бонтриомф. – Я положил его на то самое место, откуда взял ключ сэра Джеймса.

– И он по-прежнему там, куда вы его положили?

– Без сомнения.

Лорд Дарси на глаз прикинул расстояние между ключом и дверью.

– Четыре с половиной фута, – пробормотал он и поднялся с колен. – Дайте-ка мне ключ сэра Джеймса...

Бонтриомф без лишних вопросов выполнил его просьбу.

– Благодарю вас, – сказал Дарси. – Сейчас мы проведем маленький эксперимент.

– Эксперимент, милорд? – встрепенулся мастер Шон, и лицо его просветлело.

– Не для ваших способностей, мой дорогой Шон. Они потребуются в свое время. – Дарси подошел к двери и открыл ее, не обращая внимания на стражников, по-прежнему занимающих свой пост в коридоре. Потом посмотрел себе под ноги. – Мастер Шон! Не будете ли вы так добры убрать эту жаровню?

Коротышка-волшебник нагнулся и поднес руку к бронзовой чаше:

– Она еще горячая. Я поставлю ее на стол. – Он поднял треножник за одну из ножек и отнес в комнату.

– Не понимаю, чего вы хотите, – сказал Бонтриомф лорду Дарси.

– Полагаю, вы заметили щель между нижней кромкой двери и полом? – сказал Дарси. – А не случилось ли так, что преступник убил сэра Джеймса, вышел в коридор, запер комнату и попросту подсунул ключ под дверь?

Мастер Шон моргнул.

– Рядом со мной, стоящим около двери все это время? – воскликнул он. – Да это же абсурд, милорд!

– Когда мы исключили все невозможное, – спокойно сказал Дарси, – можем проверить и откровенно неправдоподобное.

Мастер Шон продолжал моргать с удивленным видом.

Лорд Дарси встал на колени и заглянул под дверь.

– Похоже, зазор несколько шире, чем кажется. И ковер не доходит до самой двери. Мастер Шон, будьте добры, закройте дверь.

Волшебник закрыл дверь, оставшись в комнате.

Дарси положил тяжелый медный ключ на пол и попытался пропихнуть его в щель.

– Вряд ли, – пробормотал он. – Ключ слишком толст. Конечно, его можно протолкнуть в эту щель, – он запихал ключ под дверь, – но потребовались бы немалые усилия. Да и кромка ковра остановила бы его гораздо ближе к двери. – Он выдернул ключ назад. – Откройте, мастер Шон!

Дверь распахнулась.

– Смотрите, – сказал Дарси, продолжая оставаться на коленях, – какие царапины оставила моя попытка пропихнуть его под дверью. Нет, это было бы невозможно сделать, не оставив следов на полу и двери, не говоря уж... – Он вдруг замолк. – Что это? – произнес он, глядя на ковер.

– Что – что? – спросил Бонтриомф.

Дарси не ответил. Он внимательно разглядывал ковер. На ковре, примерно в восьми дюймах от его края, напротив той стороны дверного косяка, где не было петель, красовалось маленькое пятнышко.

– Можно попросить у вас увеличительное стекло, мастер Шон? – спросил Дарси, не поднимая головы.

– Конечно.

Мастер Шон подошел к столу, открыл свой саквояж, достал большую лупу на костяной ручке и протянул Дарси.

– Что вы нашли? – спросил он и тоже встал на колени.

И тут же увидел на ковре метку, которую продолжал внимательно изучать не отвечающий на вопросы Дарси. Метка выглядела как темное пятно, имеющую форму полукруга. Выпуклая сторона полукруга была обращена в сторону комнаты, а прямая-диаметр шла параллельно двери. Пятно было маленьким – примерно с половину ногтя большого пальца.

– Это кровь? – спросил мастер Шон.

– Трудно определить на темно-зеленом ковре, – сказал лорд Дарси. – Это вполне может быть кровь, но может оказаться и любое другое темное вещество. Что бы это ни было, оно впиталось в волокна ворса, хотя и не достигло подкладки. Очень интересно! – Он встал с колен.

– Можно мне? – спросил лорд Бонтриомф, протягивая руку за увеличительным стеклом.

– Разумеется. – Дарси отдал линзу, и настала очередь лондонского следователя преклонять колени.

– Мастер Шон, – сказал Дарси, – вы меня чрезвычайно обяжете, если сделаете тест на состав этого вещества. Я бы очень хотел знать, кровавое ли это пятно. И если да, то кровь ли это сэра Джеймса? – Он задумчиво прищурил глаза. – А заодно сделайте тщательную проверку и всех остальных пятен вокруг тела. Я хотел бы быть уверенным, что вся кровь принадлежит сэру Джеймсу.

– Хорошо, милорд. Вам требуются еще какие-нибудь тесты, кроме вышеназванного?

– Да!.. Первый: был ли на самом деле кто-либо посторонний в комнате, когда умер сэр Джеймс? Второй: если для убийства применялась черная магия, то каков ее характер?

– Я постараюсь удовлетворить ваш интерес, милорд, – сказал мастер Шон, и в голосе его прозвучало явное сомнение, – хотя это будет и нелегко.

Лорд Бонтриомф поднялся с колен и вернул мастеру Шону увеличительное стекло.

– А что тут трудного? – спросил он. – Я знаю, что такие тесты необычны, но я видел, как их проделывал ученик.

– Дорогой мой Бонтриомф, – проникновенно сказал Дарси, – вы не учитываете обстоятельств. Если, как мы с вами полагаем, убийство совершил маг, то он, скорее всего, был мастером. Он прекрасно знал, что в гостинице хоть пруд пруди таких же мастеров, и принял все меры предосторожности, чтобы скрыть следы и утаить свою личность. Это должны быть меры, о которых нормальный преступник никогда бы не подумал, а если бы и подумал, то не смог предпринять. Поскольку сэр Джеймс был убит, скорее всего, вчера утром, у убийцы была целая предшествующая ночь для начитывания заклинаний.

Можем ли мы рассчитывать, что мастер Шон в несколько минут разгадает то, над чем другой мастер имел возможность работать всю ночь. – Он сунул руку во внутренний карман камзола и вытащил конверт, переданный ему де Лондоном. – Кроме того, у меня появились дополнительные данные о том, насколько умелы убийцы при сокрытии своих следов. Вот тут сегодняшнее утреннее сообщение от сэра Элиота Меридита, моего помощника. Это отчет о том, что он успел обнаружить по делу об убийстве Жоржа Барбура в Шербуре. Отчет содержит в себе две информации, кажущиеся совершенно несовместимыми друг с другом. – Дарси посмотрел на мастера Шона. – Дорогой мой Шон! Не сообщите ли вы мне свое профессиональное мнение об ученике-тауматурге, судебном маге шефа мастера шербурской стражи Анри Вера?

– О Джузеппе? – Мастер Шон поджал губы. – Компетентен, я бы сказал. Вполне компетентен. Он, конечно, не мастер, но...

– Вы можете себе представить, чтобы он мог что-нибудь напутать в тех двух тестах, которые я только что попросил провести вас?

– Мы все способны на ошибки, милорд, но... Нет. Я бы сказал, что при обычных обстоятельствах на результаты работы Джузеппе вполне можно положиться.

– При обычных обстоятельствах! Именно так!.. А если бы он столкнулся с махинациями мастера-тауматурга?

Шон О'Лохлейн пожал плечами:

– В этом случае получение ошибочных результатов вполне возможно. Джузеппе – не того калибра волшебник, чтобы вывести на чистую воду мастера.

– Это может объяснить противоречивость данных, – сказал лорд Дарси. – Не стану утверждать, что произошло именно так, но подобная возможность существует.

– Прекрасно, – нетерпеливо сказал Бонтриомф. – Ну и каковы же эти противоречивые данные?

– Согласно официальному рапорту Джузеппе, в комнате Барбура, когда его убили, никого не было. Более того, в ней, кроме него, никого не было в течение нескольких последних часов.

– Очень хорошо, – сказал Бонтриомф. – И где же вы видите тут противоречие?

– Противоречивы результаты второго теста, – спокойно ответил Дарси. – Джузеппе не сумел обнаружить никаких следов черной магии. А если быть более точным, то и вообще никакого волшебства.

В наступившей тишине Дарси вернул конверт в карман.

Шон О'Лохлейн вздохнул:

– Ну ладно, милорды, я займусь тестами. Но мне бы хотелось призвать на помощь еще одного волшебника. На тот случай...

– Нет! – резко сказал лорд Дарси. – Ни при каких обстоятельствах! Вы, мастер Шон, единственный в этом мире волшебник, которому я могу безоговорочно доверять.

Маленький ирландец повернулся и с глубоким вздохом посмотрел прямо в глаза Дарси.

– Милорд, – сказал он тихим, торжественным голосом, – нижайше хочу напомнить вам, что, хотя вы несомненно обладаете лучшим дедуктивным умом на всей Земле, мастером-тауматургом являюсь я. – Он сделал паузу. – Мы долгое время работали вместе, милорд. В течение многих лет я, используя тауматургию, находил вам улики, а вы получали эти улики и делали на их основе безупречные выводы. Вы не можете выполнять мою работу, милорд, а я – вашу. До сих пор, милорд, между нами существовало негласное соглашение, что я не пытаюсь лезть в вашу область, а вы не пытаетесь решать мои вопросы. Это соглашение отменено?

Некоторое время лорд Дарси молчал, собираясь с мыслями. Затем, тоном, очень похожим на тон маленького ирландца, произнес:

– Мастер Шон, я хотел бы принести вам свои глубочайшие извинения. Я знаток своего дела. Вы знаток волшебства и волшебников. Да будет так! Соглашение не отменялось, и, надеюсь, никогда не будет отменено. – Он на миг замолк, потом, после глубокого вдоха, продолжил своим обычным голосом: – Разумеется, дорогой Шон!.. Вы можете прибегнуть к любому виду консультации, который пожелаете.

Пока шла эта небольшая схватка между двумя друзьями, лорд Бонтриомф отвернулся, подошел к трупу и усиленно делал вид, будто изучает лежащее тело.

– Э-э-э... Милорд!.. – Мастер Шон выглядел слегка ошеломленным. Он прочистил горло и сказал:

– Милорд, я вовсе не собирался ни с кем консультироваться. Мне не нужен консультант, мне попросту нужен хороший помощник. С вашего разрешения, я хотел бы попросить помочь мне лорда Джона Кецаля. Он пока еще ученик, но хочет стать судебным магом, и опыт будет ему весьма полезен.

– Разумеется, мастер Шон. Думается, лучшего помощника вы и выбрать не могли. А теперь давайте посмотрим... – Он взглянул на тело. – Не хотелось бы без необходимости прикасаться к предметам, могущим оказаться уликами... Эти церемониальные ножи изготавливаются по единому образцу, не так ли?

– Да, милорд. Каждый волшебник должен собственноручно изготовить свой пентакль, но делаются они по единой технологии. Изготовление своих инструментов – одно из первых условий, которых обязан придерживаться начинающий. В нашем деле ни в коем случае нельзя использовать инструменты, изготовленные чужими руками. Именно процесс изготовления и настраивает инструмент на личность пользователя. Если можно так выразиться, они должны быть одинаковыми по конструкции, но разными по личности.

– Понимаю. Вы не разрешите мне посмотреть на ваш пентакль? Чтобы не трогать нож сэра Джеймса...

– Разумеется. – Мастер Шон достал из саквояжа нож и протянул лорду Дарси. – Смотрите, не порежьтесь – он острый, как бритва!

Дарси взялся за ониксовую рукоять и освободил нож от черных кожаных ножен. Блестящее лезвие в разрезе представляло собой равнобедренный треугольник. Длина лезвия от ручки до острия составляла пять дюймов, ширина у рукояти – два дюйма. Дарси повернул нож и посмотрел на основание ручки.

– Тут ваша монограмма и символ. Полагаю, нож сэра Джеймса помечен таким же образом?

– Да, милорд.

– Не затруднит ли вас посмотреть на него и сказать мне, можете ли вы идентифицировать его как принадлежавший сэру Джеймсу?

– Милорд, я сразу же в этом убедился. Я видел этот нож много раз. Это нож сэра Джеймса.

– Отлично. В противном случае, чтобы он делал в этой комнате?

Дарси вложил смертоносное лезвие в ножны и вернул пентакль хозяину.

– Лезвие из чистого серебра, мастер Шон? – спросил лорд Бонтриомф.

– Да, милорд.

– Скажите мне, как вам удается содержать таким острым лезвие из такого мягкого металла?

Мастер Шон широко улыбнулся:

– Конечно, изготовить лезвие весьма непросто. Его приходится доводить полировальной пастой с помощью очень мягкой замши. Но ведь пентакль используется лишь как нож-символ, понимаете? Мы никогда не режем им ничего вещественного. Так что если хозяин аккуратен, точить нож не приходится.

– Но если вы никогда не режете им ничего вещественного, – сказал Бонтриомф, – зачем его вообще точить? Какая разница, острый он или тупой, как, скажем, нож для бумаги?

Мастер Шон с тоской посмотрел на лондонского следователя.

– Милорд, – сказал он с бесконечным терпением, – это символ острого ножа. У меня есть и другой – с тупым лезвием. Он представляет из себя символ тупого ножа. Ваше лордство должны понять, что в большинстве случаев самым лучшим символом вещи является сама эта вещь.

Бонтриомф ухмыльнулся и поднял руку ладонью вверх:

– Виноват, мастер-тауматург. Примите мои извинения, но, пожалуйста, не читайте мне лекций по передовой теории символов. Я никогда не был способен ее понять.

– Вы хотите еще что-нибудь посмотреть, Бонтриомф? – резко спросил лорд Дарси. – Если нет, давайте удалимся и дадим мастеру Шону возможность заняться своей работой. – Он шагнул к двери. – Мы проинструктируем стражников, чтобы вас не беспокоили, Шон. Когда закончите, уведомите шефа-мастера стражи Хеннели Грейма, что мы хотели бы, чтобы вскрытие было произведено немедленно. И буду вам очень благодарен, если вы отправитесь в морг и лично проследите за работой хирурга.

– Разумеется, я позабочусь об этом. И представлю отчет в резиденцию милорда маркиза, как только это будет возможно.

– Отлично!.. Идемте, Бонтриомф, нас с вами тоже ждет работа.

Глава 11

Пока Бонтриомф инструктировал стражников, Дарси пересек коридор, подошел к двери напротив комнаты покойного сэра Джеймса и резко постучал в нее, прямо над замочной скважиной.

– Ваша светлость, в подобающем ли вы виде?

Послышался приглушенный шум, и дверь распахнулась.

– Лорд Дарси! – сказала вдовствующая герцогиня Камберлендская, сверкнув ослепительной улыбкой. – Вы испугали меня, милорд!

Дарси понизил голос так, чтобы стражники и Бонтриомф не смогли услышать:

– Есть старая умная поговорка о том, что люди, подслушивающие у замочных скважин, часто слышат вещи, которые их пугают. – Затем, понизив голос до нормального разговорного тона, он сказал:

– Я хотел бы переговорить с вашей светлостью тет-а-тет. На секундочку, если можно.

– Конечно, милорд. – Герцогиня отступила, чтобы впустить его в комнату и закрыла за ним дверь. – В чем дело?

– Пара вопросов, Мэри. Мне нужна ваша помощь.

– Я думала, вы вернетесь в Шербур, как только вызволите мастера Шона из Тауэра.

– Обстоятельства изменились, – сказал Дарси. – Бонтриомф и я теперь вместе работаем над этим делом. Но сейчас я о другом... Когда вы рассказывали мне вчера вечером о дамозель Тие, вы забыли упомянуть о ее связи с сэром Томасом Лесо.

Синие глаза ее светлости расширились.

– Но... кроме того факта, что он был среди лиц, рекомендовавших ее кандидатуру для ученичества в гильдии, мне больше ничего не известно ни о какой связи. А что?

Дарси нахмурился:

– Или я ошибаюсь, или между ними существует значительно более глубокая связь. Сэр Томас любит эту девушку... Или думает, что любит. Он явно боится, что она может быть замешана в чем-то незаконном, в чем-то преступном, – и он боится признаться себе в такой возможности.

– Преступном? Вы имеете в виду черную магию или... – Мэри помедлила. – Или убийство сэра Джеймса?

– Не знаю. Это может быть или то, или другое, или и то и другое... А может, и нечто совершенно иное. Но меня интересуют не столько подозрения сэра Томаса, сколько поступки самой девушки. Меня интересуют ее поступки в прошлом и будущем, которые могут оказаться связанными с убийством. В то же время мне не хотелось бы, чтобы она знала, что ее подозревают. А потому я не хотел бы устраивать ей официальный допрос. Ее уже допрашивали сержанты стражи. Подвергнув дамозель Эйнциг еще какому-либо допросу, мы дадим ей понять, что проявляем к ее персоне дополнительный интерес. Сейчас она еще не знает, что ее видели выходящей из номера сэра Джеймса, и пока я не готов к тому, чтобы она об этом узнала.

– Значит, вы хотите, чтобы я устроила ей нечто вроде допроса? – сказала герцогиня, и глаза ее сверкнули от воодушевления.

– Именно! Я знаю вас, Мэри: вы в любом случае будете стараться удовлетворить свое любопытство. – Дарси улыбнулся. – Вы будете шнырять где только можно, и я бы, Мэри, хотел, чтобы действия такой проныры, как вы, были максимально скоординированы с моими действиями. Допросите ее, но не впрямую. Используйте обходные пути и вашу хитрость. Узнайте ее, завоюйте, если сумеете, ее доверие. Ведь не будет ничего подозрительного в том, что вы с нею начнете обсуждать убийство сэра Джеймса. Осмелюсь предположить, что в гостинице сейчас все только и делают, что обсуждают его.

Герцогиня засмеялась:

– Обсуждают его?! Разве вы не чувствуете психического напряжения, появившегося в этом здании?

– В некоторой степени чувствую, но, очевидно, не с той силой, как вы.

– Оно и в самом деле существует. За последние двадцать четыре часа было начитано столько защитных заклинаний, заряжено столько амулетов, сотворено столько чар и контрчар, что можно было бы разогнать целую фалангу Легионеров Ада. – Улыбка Мэри растворилась в озабоченности. – Дорогой мой, они не только говорят об этом, они еще и принимают меры.

Гильдия встревожена гораздо сильнее, чем кажется со стороны. Рядом с нами появился черный маг, имеющий силу, достаточную для того, чтобы убить мастера такого ранга, как сэр Джеймс Цвинге. Этого факта хватает, чтобы вывести из себя мэтров, что же говорить о нас!.. Мы должны его найти, а контрзаклинания в гостинице замаскировали все следы злобы, которая должна была бы висеть над местом преступления, как туман над трясиной. Все это постоянно держит нас взбудораженными.

– Не удивительно, – сказал Дарси. – Зато это позволяет вам в любое время начать разговор об убийстве, не вызвав ни малейших подозрений.

– Верно. Но есть еще один фактор, который мы не можем не учитывать. Очень скоро разнесется – если уже не разнесся – слух, что вы работаете над этим делом. Ни для кого не секрет и то, что мы с вами – друзья. Если дамозель Тие это известно, она может попробовать выкачать информацию из меня.

– Пусть попробует, Мэри, пусть. Выясните, какого рода информация ее интересует. Если она просто задаст вопросы, естественные при данных обстоятельствах, это одно. Если вопросы покажутся излишне назойливыми или несколько не по делу, это другое. Но не давайте ей никакой информации, кроме общеизвестной. Скажите ей, что я слишком сдержанный, скажите ей, что я невыносимо скучный, скажите, что я – настоящий зануда. Говорите ей обо мне любую чушь, пока она не поверит, что я с вами не делюсь новостями. И внимательно наблюдайте за нею, если, конечно, сумеете проделать это, не вызывая подозрений. Вы сделаете это для меня, Мэри?

– Приложу все мои старания, милорд!

– Отлично. Лорд Бонтриомф и я устроим временный штаб здесь, в гостинице. Там постоянно будет дежурить сержант. Если у вас появится для меня сообщение, скажите ему или оставьте на мое имя запечатанный конверт.

– Очень хорошо, – сказала ее светлость. – Я берусь за эту работу. Вы разнюхивайте свое, а я буду – свое.

Лорд Бонтриомф терпеливо ждал лорда Дарси в коридоре.

– Куда теперь? – спросил он.

– Вниз. Надо повидать генерального управляющего Луи Болмера. Заодно распорядимся насчет временного штаба.

Они двинулись по коридору.

– Вы сможете выделить трех хороших сержантов стражи? – спросил Дарси. – Чтобы у нас в штабе находился кто-нибудь все двадцать четыре часа в сутки.

– Это легко, – сказал Бонтриомф. – В штатском или в форме?

– Обязательно в форме! Все будут видеть, что здесь стражники, а стражники в форме отвлекут внимание от любых работников в гражданском, которых нам потребуется использовать.

– Верно. Я согласую это с шефом Хеннели.

Внизу, у регистрационной стойки, Дарси пожелал поговорить с Луи Болмером. Клерк тут же исчез, через минуту вернулся и сказал:

– Не будете ли вы так добры пройти в кабинет, милорды?

Клерк провел следователей в комнату, расположенную позади регистрационной стойки. Едва они вошли, Луи Болмер встал.

Генеральный управляющий выглядел осунувшимся. За исключением темных мешков под глазами, его лицо было бледным и каким-то желтоватым, как будто прозрачная кожа на его лице обтягивала сплошное сало. Улыбка его казалась искренней, но выглядела такой же усталой, как и все остальное.

– Добрый день, ваши лордства! – сказал генеральный управляющий. – Чем могу вам помочь?

Бонтриомф представил лорда Дарси, а затем объяснил, что им требуется помещение для временного штаба.

– Я думаю... да, у нас есть то, что вам нужно, – сказал управляющий после секундного раздумья. – Я предоставлю вам кабинет ночного управляющего. Он может разместиться вместе с дневным управляющим, если... ну... когда он вернется на работу. Я освобожу его стол и... ну... перенесу его вещи в другой кабинет. Его кабинет имеет приличные размеры – чуть меньше этого. Подойдет?

– Если можно, мы бы хотели на него посмотреть, – сказал Бонтриомф.

– Разумеется. Если ваши лордства пройдут за мной...

Генеральный управляющий провел их в коридор, соединяющий вестибюль с дальним крылом здания и начинающийся как раз от регистрационной стойки. По правой стороне коридора, всего в нескольких ярдах от вестибюля, располагались две двери. Дальше по коридору двери были с обеих сторон.

Болмер открыл вторую из ближних дверей.

– Первая – в кабинет дневного управляющего, – пояснил он.

Следователи вошли в комнату размерами пятнадцать на пятнадцать футов.

– Вот это я и имел в виду, ваши лордства, – сказал Болмер.

– Мне нравится, – сказал Бонтриомф. – А что думаете вы, Дарси?

– Вполне удовлетворительно. – Лорд Дарси выглянул из комнаты. – Куда ведет этот коридор?

– Там служебные помещения, ваше лордство. Склады, мастерская по ремонту мебели, прачечная, комната сторожа и прочее в том же духе. Дверь в дальнем конце – черный ход. Она выходит в переулок Потсмоук, который является продолжением Верхней Суондхем-лейн.

– Дверь можно открыть снаружи?

– Только ключом. На ней стоит ночной замок. Каждый свободно может выйти, но чтобы попасть обратно, нужен ключ.

– У меня идея, – сказал Бонтриомф. – Мы поставим у двери стражника, чтобы быть уверенными, что сюда не проникнет никто посторонний. Потом мы отопрем дверь. В результате стражники смогут приходить и уходить, когда потребуется, не топая через ваш вестибюль и не беспокоя гостей. Годится?

– Конечно, ваше лордство!

– Хорошо. Я пришлю сержанта заняться кабинетом.

– Прекрасно, ваше лордство. Я освобожу стол. Требуется от меня еще что-либо?

– Да, – сказал Дарси. – Меня интересует такая вещь. Вчера гостиница была закрыта для всех, кроме участников конвенции магов и целителей, не так ли?

– И их гостей, да. Внутрь пускали только тех, у кого имелись здесь служебные дела. Швейцару были даны четкие инструкции.

– Понятно. Ведется ли у вас какая-нибудь запись?

– Обязательно. У дверей всегда находится журнал регистрации. Не сегодня, конечно, так как сегодня День посетителей, но в обычное время – обязательно.

– Я хотел бы, если можно, посмотреть его, – сказал лорд Дарси.

– Разумеется, ваше лордство. Не вернуться ли нам в мой кабинет? Я покажу вам журнал регистрации.

* * *

Через минуту трое мужчин просматривали переплетенный в ткань журнал, лежащий на столе Болмера.

– Вот страница за среду, – сказал управляющий, – от полуночи до полуночи.

Дарси и Бонтриомф быстро пробежали глазами по четырем колонкам, озаглавленным: «Время прибытия», «Имя», «Цель визита» и «Время убытия».

Записей было не очень много. Первый посетитель появился в половине седьмого – агент Королевской почтовой службы доставил в гостиницу корреспонденцию. Ушел он в шесть тридцать пять. Без двенадцати минут девять прибыл командор лорд Эшли, указавший в качестве цели визита «официальное послание мастеру-тауматургу Шону О'Лохлейну». Он убыл в девять пятьдесят пять. В две минуты десятого зарегистрировался лорд Бонтриомф, «по личному делу маркиза де Лондона». Время ухода указано не было. Следующую запись сделали в девять пятьдесят одну. Она гласила просто: «Шеф-мастер стражи Хеннели Грейм и четверо стражников, по делам Его Величества».

– Ничем эти записи нам не помогут, – сказал лорд Бонтриомф. – Впрочем, иного я и не ожидал.

Дарси ухмыльнулся:

– Интересно, а какого рода запись вы надеялись обнаружить?.. «Девять двадцать. Мастер-тауматург Люцифер С. Вельзевул. Цель визита: убийство сэра Джеймса Цвинге. Время убытия: девять тридцать одна»... Такую, что ли?

– Она была бы полезной, – заметил Бонтриомф.

– Я вижу, ни у вас, ни у стражников не проставлено время убытия. – Дарси посмотрел на Болмера. – Почему так?

Управляющий подавил зевок:

– А? Что, ваше лордство?.. Время убытия? Знаете, входило и выходило столько стражников, что я просто дал указание швейцару позволять любому офицеру службы охраны порядка входить и выходить по собственному желанию. – Он подавил еще один зевок. – Извините меня!.. Недостаток сна. Мой ночной управляющий, смена которого длится с полуночи до девяти утра, не явился прошлой ночью на работу. Мне пришлось его замещать.

– Все в порядке, – сказал Дарси, по-прежнему глядя в журнал регистрации.

После полудня имелись еще записи, в основном, приходили торговцы и промышленники, использующие волшебство и нанимающие магов для своих целей.

Одна запись привлекла внимание лорда Дарси.

– Что это? – спросил он, постучав пальцем по странице.

Бонтриомф вслух прочитал запись:

– «Два пятьдесят четыре. Командор лорд Эшли. С официальным делом к управляющему Болмеру». Время ухода не указано.

– Э-э-э... Ну, ваши лордства... Пришли и ушли несколько флотских... Официальное дело.

– Официальное дело, – пробормотал Дарси. – О чем они хотели с вами поговорить?

– Не со мной... с... с Полом Николсом, моим ночным управляющим.

– О чем?

– Я... я не волен говорить, ваше лордство! Строгие инструкции из Адмиралтейства. Именем Его Величества.

– Понятно, – жестко сказал Дарси. – Благодарю вас, Болмер. Чуть позже к вам обратится сержант стражи и займется кабинетом для штаба... Пойдемте, Бонтриомф! – Он повернулся и покинул кабинет управляющего чуть ли не строевым шагом.

Лорд Бонтриомф последовал за ним. Проложив путь через толпу посетителей, они покинули вестибюль. Наконец Бонтриомф не выдержал:

– Кажется, я вижу в ваших глазах кровь?

Дарси фыркнул:

– Вы обнаружили ее чертовски вовремя. Как далеко отсюда Канцелярия Адмиралтейства?

– Десять минут пешего хода. Взяв коляску, можно управиться за три.

– Коляска, – сказал Дарси.

* * *

Лакей Барни стоял рядом с экипажем, который отогнали к обочине, в нескольких ярдах от парадной двери Королевского управления.

– Барни! – крикнул лорд Бонтриомф. – Где Деннис?

– Все еще в пивной, милорд, – сказал лакей. – Один момент, я его позову.

Он перебежал улицу и через тридцать секунд появился из пивной вместе с кучером.

– В Канцелярию Адмиралтейства! – приказал лорд Бонтриомф, когда Деннис взобрался на свое место. – Как можно быстрей!

Они с Дарси влезли в экипаж.

– Значит, у Смоллетта есть от нас секреты, – сказал Бонтриомф, когда коляска тронулась с места.