Текст книги "Лорд Дарси (1-9)"
Автор книги: Рэндал Гаррет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 44 страниц)
Лорд Дарси сразу узнал троих из сидящих за столом, хотя только одного из них он встречал раньше.
Лорд Бонтриомф, как и всегда, выглядел спокойным и любезным.
Прямой, как жердь, старик с серебристой бородой, пронзительными глазами и величественным узким носом не мог быть никем иным, кроме как сэром Лайоном Греем, хоть и был в обычном утреннем костюме, а не в официальном светло-голубом одеянии мастера-тауматурга.
Еще один из присутствующих обладал очень характерным лицом. На вид ему было около пятидесяти, но в его темных, вьющихся, слегка встрепанных волосах было совсем мало седых прядок, да и те требовали для своего обнаружения очень внимательного глаза. Лоб его был высоким и отвесным, придавая голове довольно импозантный вид; под густыми пышными бровями располагались глубоко посаженные глаза с тяжелыми веками; нос был таким же большим, как и у сэра Лайона, но не тонким и лезвиеподобным – он был широк и слегка свернут, как будто его по меньшей мере однажды сломали и позволили срастись без помощи целителя. Рот этого человека был широким и прямым, усы – густыми и кустистыми, по-кошачьи растопыренными во все стороны, причем конец каждого волоска загибался вверх. Густая борода была коротко подстрижена, но подобно всей остальной растительности, украшавшей физиономию, заставляла вспомнить в проволоке.
При первом взгляде на него складывалось отталкивающее впечатление о безжалостности и дурных намерениях, и только следующий, более внимательный взгляд давал понять, что за безжалостностью прячутся мудрость и юмор. Это был человек огромной внутренней силы, способный контролировать ее и направлять на умное и правильное использование.
Лорд Дарси много слышал об этом человеке, и китель королевского синего цвета, изрядно сдобренный золотом, лишь чуть-чуть подсказал ему, что перед ним Питер де Валера ап Смит, лорд Верховный адмирал имперского военно-морского флота, командующий объединенными флотами, рыцарь-командор Ордена Золотого Леопарда и глава штаба военно-морских операций.
Человек рядом с лордом Верховным адмиралом был примерно того же возраста, но его волосы были явно более седыми, а черты лица – настолько обычными, что в сравнении с адмиральскими делались незначительными. Лорд Дарси не узнал его, но на нем была форма флотского капитана, что предполагало его принадлежность к военно-морской разведке.
Когда командор Эшли представил тех, кто нуждался в представлении, все начальные идентификации лорда Дарси оказались безошибочными, включая и последнюю: на совещании присутствовал капитан Перси Смоллетт, глава корпуса военно-морской разведки флота.
Из всех троих флотских, заметил Дарси, лишь у лорда Верховного адмирала была его парадная шпага – лишь ему одному было дозволено носить оружие в присутствии короля. Дарси вдруг стало казаться, что все присутствующие смотрят на его правое бедро, хоть пистолет и был спрятан под утренним камзолом.
Не успели завершиться официальные представления, как открылась дверь в смежную комнату и вошел человек, одетый в ливрею мажордома королевского двора.
– Милорды и джентльмены! – объявил он. – Его Императорское Величество король!
Все шестеро вскочили. Когда король вошел в зал, они низко поклонились, не преклоняя, однако, колен. Таковы были тонкие требования придворного этикета. На Его Величестве была форма главнокомандующего имперским флотом. Если бы он был в полных регалиях или в обычной уличной одежде, коленопреклонение выглядело бы уместным. В армейской же или флотской форме он был военным офицером – конечно, офицером самого высшего звания, но все же офицером, – а ни один военный офицер не бывает настолько высок, чтобы преклонять пред ним колени.
– Милорды и джентльмены, – сказал Его Величество, – прошу сесть.
Джон IV, милостью Божией король и император Англии, Франции, Шотландии, Ирландии, Новой Англии и Новой Франции, защитник веры et cetera, был типичным представителем династии. Высокий, широкоплечий, голубоглазый, статный блондин, Джон Английский был прямым потомком Генриха II, первого Плантагенета, по линии внука Генриха, короля Артура. Как и его предшественники, король Джон IV обладал силой, способностями и мудростью, присущими старейшей правящей семье Европы. Ничем, кроме внешности, он не напоминал членов необузданной и непостоянной младшей ветви семьи – теперь, к счастью, угасшей, – происшедшей от младшего сына Генриха II, несчастного принца Джона Безземельного, умершего в изгнании за три года до смерти короля Ричарда Львиное Сердце, последовавшей в 1219 году.
Король сел во главе стола. Слева от него разместились лорд Верховный адмирал, капитан Смоллетт и лорд Бонтриомф, справа – сэр Лайон, командор лорд Эшли и лорд Дарси.
– Милорды и джентльмены! Я думаю, всем вам понятна причина, по которой мы здесь собрались. Однако для того, чтобы упорядочить факты в наших умах, я попрошу милорда Верховного адмирала рассказать, с чем мы в настоящее время столкнулись. Будьте добры, милорд!
– Слушаюсь, сир! – Голос Верховного адмирала, слегка дребезжащий баритон, даже будучи приглушенным, скорее предназначался для того, чтобы орать приказы с юта, чем вести тихую беседу в Вестминстерском дворце.
Верховный адмирал обвел присутствующих проницательным взглядом.
Словно на карту посмотрел.
– Здесь замешано оружие, – сказал он напрямик. – То есть я называю это оружием, а сэр Лайон – нет. Но я простой моряк, а не волшебник. Все мы знаем, что возможности волшебства ограничены. Вот почему магия непригодна для военного дела: если волшебник воспользуется тауматургией, чтобы уничтожить вражеский корабль, ему придется прибегнуть к черной магии, а ни один нормальный волшебник этого не захочет. К тому же, черная магия не слишком эффективна. Польский флот пытался применить ее в тридцать девятом, но наши контрзаклинания свели ее действие на нет. Пока они пытались заставить свои заклинания работать, мы преспокойненько громили их корабли с помощью самой обычной артиллерии... Однако, насколько я понимаю, здесь не черная магия. – Он посмотрел на гроссмейстера. – Может быть, вы лучше объясните, сэр Лайон?
– Хорошо, милорд, – сказал Лайон Грей. – Думаю, я должен пояснить вам, что граница между тем, что мы называем «черной» магией, и тем, что называем «белой» магией, не так четко определена, как многие предполагают.
Например, мы говорим, что занятие Искусством для исцеления – это белая магия, а использование заклятий для вызывания болезней и смерти – черная магия. Но могут спросить: разве лечение сломанной ноги маньяку-убийце с тем, чтобы он мог продолжать убивать – это белая магия?.. Или наоборот: черная ли магия – проклясть того же маньяка, чтобы он умер и никого больше не убил? Ответ в обоих случаях – да. Это может быть доказано символогической математикой теории этики. Не буду вам надоедать уравнениями аналогий. Достаточно сказать, что в подобных, своего рода антагонистических случаях теория этики вполне действенна. Достижения науки сведены в афоризм, который знает наизусть всякий ученик-тауматург: «Черная магия – это, в основном, символизм и намерения». – Сэр Лайон улыбнулся и сделал правой рукой жест допущения. – То же самое, конечно, и с белой магией, но остерегаться мы должны именно черной.
– Вполне понятно, – сказал капитан Смоллетт.
– Я не буду вдаваться в предмет дальше, – сказал сэр Лайон, – скажу только, что теория этики позволяет одному человеку вмешиваться в действия другого, если эти действия имеют целью разрушение. В результате мы изготовили... э-э... «оружие», о котором упомянул милорд Верховный адмирал. – Сэр Лайон окинул взглядом присутствующих, останавливая глубоко посаженные сверкающие глаза на каждом по очереди. Затем нагнулся, вытащил из-под стола и поставил на полированную дубовую поверхность некий предмет.
– Вот оно, милорды и джентльмены.
«Оно» оказалось конструкцией, выглядящей довольно-таки необычно.
Основной ее частью был медный цилиндр восьми дюймов в диаметре и восемнадцати дюймов в длину. Цилиндр был установлен на маленьком треножнике, который удерживал его в горизонтальном положении на расстоянии четырех дюймов от крышки стола. С одной стороны цилиндр имел две рукоятки, так что его можно было наводить на цель, взявшись за рукоятки руками. С другого конца выступала конусообразная деталь – около трех дюймов в диаметре и десяти в дину. Свободный конец ее при длине в четыре дюйма расширялся до шести дюймов, создавая нечто похожее на раструб-дуло.
Лорд Бонтриомф улыбнулся:
– Эта пушка имеет очень странную форму, сэр Лайон.
Гроссмейстер ответил сухим смешком:
– Ваше лордство, разумеется, понимает, что это не пушка. Однако аналогия найдена весьма удачно. Конечно, я не имею возможности продемонстрировать его действие здесь, но принцип...
– Одну минутку, сэр Лайон, – мягко перебил гроссмейстера король.
– Сир? – Брови гроссмейстера взлетели кверху: он явно не ожидал реплики Его Величества.
– Может ли это устройство быть использовано против одного человека? – спросил король.
– Конечно, сир, – ответил Лайон Грей. – Но Ваше Величество должны понимать, что оно работает для препятствования только одному типу действий, а у нас нет условий, чтобы...
– Положитесь на меня, сэр волшебник, – сказал король. – Полагаю, у нас есть условия, о которых вы говорите. Вы можете использовать в качестве мишени лорда Дарси?
– Могу, сир, – сказал сэр Лайон, и глаза его снова блеснули.
– Отлично! – Король посмотрел на Дарси. – Вы согласитесь на маленький эксперимент с вашим непосредственным участием, милорд?
– Вашему Величеству стоит только приказать, – сказал Дарси.
– Очень хорошо! – Его Величество протянул правую руку. – Не будете ли вы так добры дать мне пистолет, который носите на бедре, милорд?
Казалось, сидящих за столом поразила бесшумная молния. Головы резко повернулись. Глаза в ошеломленном удивлении остановились на лице лорда Дарси. Верховный адмирал судорожно схватился за эфес своей парадной шпаги и на полдюйма вытащил ее из ножен.
Шок был очевидным. Кто-то осмелился явиться на личную аудиенцию к королю, будучи вооруженным пистолетом!
– Мир, мир, милорд адмирал! – сказал король. – Лорд Дарси явился при оружии по нашему желанию и соизволению. Ваш пистолет, лорд Дарси!
Дарси с невозмутимым видом произвел действие, которое привело бы в неописуемый ужас любого верноподданного человека в Империи. Он вытащил пистолет в присутствии Его Величества Джона IV Английского. Затем поднялся, перегнулся через стол и протянул королю пистолет – рукояткой вперед.
– Как приказали, Ваше Величество, – спокойно сказал он.
– Благодарю, милорд. Ого! Отличное оружие! Я всегда считал, что «макгрегор» сорокового калибра – лучший из существующих пистолетов. Вы готовы, гроссмейстер?
Сэр Лайон Грей осознал, наконец, намерения своего короля. Он улыбнулся и развернул блестящее металлическое устройство таким образом, что раструб оказался направленным точно на лорда Дарси.
– Я готов, сир!
Тем временем король разрядил «макгрегор», вытащив все семь патронов сорокового калибра и разложив их на столе перед собой. Пять пар глаз зачарованно следили за его действиями.
– Милорд, – сказал король, поднял голову. – Я попрошу вас не обращать внимания на манипуляции сэра Лайона.
– Слушаюсь, сир, – сказал Дарси.
– Отлично, милорд! – Взгляд Его Величества переместился вверх, упершись в стену напротив. – Вот что, милорд... Обратите-ка внимание на витраж в том окне. А конкретно на ту часть, которая изображает короля Артура, держащего свиток, – сцену, символизирующую основание древнейшего и благороднейшего Ордена Круглого Стола.
Лорд Дарси посмотрел в окно:
– Я вижу ту часть, о которой говорит Ваше Величество.
– Хорошо... Это окно, милорд, представляет из себя бесценное произведение искусства. Тем не менее, оно чрезвычайно раздражает меня.
Дарси снова посмотрел на короля. Его Величество толкнул правой рукой незаряженный пистолет. Тот скользнул по полированной поверхности стола и остановился перед лордом Дарси. Затем король щелкнул пальцем, и тем же путем к Дарси прибыл один из семи патронов.
– Я повторяю, милорд, – сказал король, – это стекло мне надоело. Не соизволите ли вы пустить в него пулю?
– Как прикажете, сир! – сказал Дарси.
Если бы он не знал, что является субъектом научного эксперимента, последовавшая за этими словами сцена была бы самой унизительной в его карьере. Лишь потом он осознал, как задели бы его смешки любого из сидевших за столом. А для человека, умеющего великолепно контролировать свои эмоции, подобный взрыв негодования и вовсе оказался бы окончательным унижением. Однако никто не засмеялся, и лорд Дарси впоследствии был очень благодарен присутствующим за такую сдержанность.
Задача была – проще некуда. Взять патрон, вложить его в барабан, защелкнуть барабан, прицелиться и выстрелить.
Лорд Дарси потянулся правой рукой за пистолетом, а левой – за патроном. Каким-то образом он умудрился не правильно взять пистолет – так, что тот оказался вверх рукояткой и дулом к нему. Да и пальцы левой руки почему-то не сумели сжать патрон, тот выскользнул и нахально покатился по столу. Дарси потянулся за ним, схватил, но патрон выскользнул снова. Тогда Дарси, разозлившись, прихлопнул патрон ладонью, как муху, и наконец-то поймал.
Но облегченно перевести дух не успел. Раздался громкий стук.
Оказывается, сосредоточившись на патроне, Дарси предоставил пистолету возможность спокойненько вывалиться из правой руки.
Дарси стиснул зубы и зажал в левой руке капризный патрон. Затем решительно потянулся и снова поднял пистолет правой рукой. Неплохо!
Теперь нужно открыть барабан. Большой палец осторожно нащупал кнопку и нажал ее, но в этот момент остальные пальцы обрели полную самостоятельность. В результате пистолет оказался висящим на указательном пальце и принялся качаться вокруг скобы. Дарси сделал привычное движение, собираясь крутнуть пистолет вокруг пальца и поймать рукоятку. Пистолет крутиться не пожелал. Вместо этого он соскользнул с пальца и снова с нахальным стуком грохнулся о крышку стола.
Лорд Дарси глубоко вздохнул. Затем, не теряя спокойствия, потянулся и еще раз поднял пистолет. Теперь для открытия барабана он решил прибегнуть к помощи большого пальца левой руки. И, воплощая это решение в жизнь, снова уронил патрон.
Следующие несколько минут были откровенным кошмаром. Патрон настойчиво выскальзывал из пальцев, а когда Дарси все-таки удавалось схватить его, тот напрочь отказывался отправляться в барабан. А как только начинало казаться, что патрон смирился с судьбой и правильно встал на свое место, тут же падал пистолет.
Дарси стиснул зубы так, что вокруг челюсти рельефно проступили мускулы. Теперь он работал руками медленно, аккуратно и осторожно.
Терпение и труд все перетрут!.. Ему-таки – после многих промахов, соскальзываний и падений – удалось загнать патрон и защелкнуть барабан..
Чувство облегчения от этого успеха было таким большим, что пальцы снова расслабились и пистолет опять оказался на столе. Окончательно разозлившись на себя, Дарси потянулся, схватил оружие, поднял его в направлении окна и...
Раздался грохот: проклятый пистолет выстрелил, выстрелил намного раньше, чем собирался это сделать лорд Дарси.
Король Артур и его исторический свиток остались в целости и сохранности: пуля ударилась о стену в двух футах от них, отбила приличный кусочек камня и срикошетила в потолок, где, наконец, и обрела покой в дубовой балке.
После бесконечно долгого молчания сэр Лайон Гандолфус Грей мягко проговорил:
– Поразительно! Ваше Величество, во всех предыдущих тестах никому еще не удавалось даже зарядить пистолет, не говоря уже о том, чтобы так близко подобраться к поражению мишени. Да, не много найдется столь дисциплинированных умов, особенно в рядах польского королевского флота.
Его Величество катнул по столу остальные шесть патронов:
– Перезарядите и спрячьте ваше оружие, милорд. И прошу вас, примите мои искренние извинения за все... э-э... неудобства, которые причинил вам этот эксперимент.
– Все в полном порядке, сир. Это был весьма поучительный опыт.
Дарси с легкостью сгреб все шесть патронов и без проблем зарядил свой «макгрегор»: хотя дуло устройства все еще смотрело в его направлении, руки сэра Лайона Грея больше не лежали на рукоятках.
– Поздравляю вас, милорд, – сказал король. – Все из присутствующих здесь, за исключением лорда Бонтриомфа и вас, уже наблюдали действие этого устройства. Как сказал сэр Лайон, вы первый, кому удалось зарядить оружие, находясь под действием его заклятия. – Он посмотрел на гроссмейстера. – У вас есть еще что-нибудь добавить, сэр волшебник?
– Нет, сир... Но может быть, есть вопросы?
Лорд Бонтриомф поднял руку:
– Один вопрос, сэр Лайон!
– Прошу, милорд.
Бонтриомф показал на устройство:
– Этой штукой способен управлять каждый – любой неспециалист, я имею в виду, – или оператором может быть только волшебник?
Сэр Лайон улыбнулся:
– К счастью, милорд, устройством нельзя пользоваться без развитого Таланта. Однако способности мастера ему не требуются. С ним вполне может справиться ученик третьего курса.
– В таком случае, сэр Лайон, – сказал Дарси, отрезав все, что собирался добавить лорд Бонтриомф, – секрет этого прибора состоит из двух частей. Я прав?
– Милорд, – сказал сэр Лайон через мгновение, – отсутствие у вас Таланта – немалая потеря для гильдии магов. Как вы правильно определили, существуют две части заклинания. Первая – и самая важная – встроена сюда, в это устройство. – Он прикоснулся рукой к отливающему золотом медному инструменту. – Символизм, встроенный в эту... э-э... «штуку», как выразились вы, лорд Бонтриомф, – основа принципа ее работы. В медном цилиндре содержатся постоянные заклинания – мы называем их «начинка». Но само по себе устройство бесполезно. Его может использовать только волшебник, способный употребить должные заклинания для его активации. Эти заклинания мы называем «программа». Вы следите за моей мыслью, милорд?
Бонтриомф, ухмыляясь, кивнул.
– Вы и лорд Дарси совместно ответили на мой вопрос, – сказал он. – Продолжайте, сэр Лайон.
– У меня все, – заметил гроссмейстер. – Продолжение за милордом Верховным адмиралом.
– Все вы, я думаю, поняли, – сказал Верховный адмирал, не дожидаясь, пока гроссмейстер сядет, – что может сделать с неприятельским кораблем это устройство, оказавшись в руках волшебника, знающего заклинания. Причем, оно не мешает управлять кораблем – это, насколько я понимаю, оказалось бы черной магией, – но любая попытка зарядить пушки и выстрелить из них обернется неразберихой. Вы видели, что происходит, когда один человек пытается это сделать. Представьте, что произойдет с командой...
Каждый не только путается в своей работе, он еще постоянно лезет под ноги другим. В общем, неразбериха и хаос! – Верховный адмирал сжал правую руку в кулак. – Я думаю, вы понимаете, милорды и джентльмены, что с этим устройством мы можем держать польский флот запертым в Балтике столько, сколько нужно. При условии, конечно, что у нас это устройство есть, а у них – нет. И в этом, сэры, корень проблемы. Секрет этого устройства ни в коем случае не должен попасть в руки поляков!
И в самом деле корень, подумал Дарси, подавляя улыбку удовлетворения.
Король уже достал свою трубку и вовсю набивал ее. Дарси, Верховный адмирал и капитан Смоллетт тут же полезли за своими курительными принадлежностями.
Закуривая, Дарси смотрел на капитана Смоллетта. Он мог с точностью до слова предсказать, какой будет следующая реплика лорда Верховного адмирала.
– И тут мы сталкиваемся лицом к лицу с проблемой шпионажа, – сказал Верховный адмирал, выпустив изо рта облако дыма. – Капитан Смоллетт, будьте добры, познакомьте нас с подробностями.
– Слушаюсь, м'лорд! – Глава военно-морской разведки, в свою очередь, пару мгновений важно дымил трубкой. – Проблема чрезвычайно проста, м'лорды. Ответ сложен: кто-то пытался продать секрет этого устройства полякам, понимаете?.. У нас в Шербуре сидел двойной агент. Звали его Барбур, Жорж Барбур. Не англо-француз. Поляк. Делал для нас чертовски хорошую работу. Высокая благонадежность. – Смоллетт достал трубку изо рта и пырнул чубуком воздух. – Несколько недель назад Барбур получил письмо – анонимное, неотслеживаемое, – сообщающее, что секрет устройства продается.
Описание внешних данных и действия устройства были достаточно точными, понимаете, м'лорды?.. Очень хорошо. Барбур вышел на контакт со своим начальником, известным ему только под кличкой Зет, и запросил инструкций.
Зет пришел ко мне, я отправился к милорду Верховному адмиралу.
Посовещавшись втроем, мы решили устроить ловушку.
– Прошу прощения, капитан Смоллетт, – сказал Дарси, воспользовавшись крохотной паузой в рассказе.
– Конечно, м'лорд.
– Кто знал об этой ловушке, кроме вас, милорда Верховного адмирала и Зета?
– Никто, м'лорд, – твердо сказал капитан Смоллетт. – Абсолютно никто!
– Благодарю. Извините, что перебил, капитан.
– Ничего, м'лорд... в любом случае, – Смоллетт затянулся трубкой, – так или иначе, мы ее устроили. Барбур должен был продолжить контакт. За детали устройства запросили пять тысяч золотых соверенов.
«И они того стоят», – подумал Дарси. Один золотой соверен составляет пятьдесят серебряных соверенов, а на шиллинг – одну двенадцатую часть серебряного соверена – в забегаловке можно выпить чашку кофе. Это сколько же кофе можно купить на четверть миллиона серебряных соверенов!..
– Переговоры потребовали времени, – продолжал капитан Смоллетт. – Барбур не мог показаться слишком настойчивым. Выглядит подозрительно, да?
Но так или иначе, контакт продолжался. Барбур, вы должны понять, не работал через органы разведки в Шербуре. Только напрямик через Зета. Ему надо было быть осторожным в контактах с нами, понимаете? За ним следили польские агенты в Шербуре. – Капитан Смоллетт издал короткий лающий смешок. – В то время как мы следили за поляками, разумеется. Дьявольская работа! Мы не могли разрушить прикрытие Барбура – чертовски ценный человек, понимаете?.. За время контактов тот, кто пытался продать секрет, дважды приходил к Барбуру. Барбур его описал. Черные волосы, черная борода, черные усы, прямой нос, довольно длинный. Носил очки с синими стеклами, говорил хриплым шепчущим голосом с провансальским акцентом.
Довольно высокий. Одет как процветающий торговец.
Дарси встретился глазами с Бонтриомфом, и оба следователя обменялись быстрыми ухмылками. Описание было таким, что ни одному из них не требовалось следующее утверждение капитана.
– Очевидно, маскарад, – сказал Смоллетт.
– Вопрос, капитан, – сказал Бонтриомф.
– Да, м'лорд?
– Этот тип дважды назначал свидание Барбуру. Если вы знали обо всем, почему не схватили его, когда он приходил на встречу?
– Не могли, м'лорд, – твердо сказал капитан Смоллетт. – Не разрушив прикрытие Барбуру. Слишком много польских агентов в Шербуре следило за Барбуром. Они знали, что у Барбура было дело с этим парнем – назвавшимся, кстати, добрым человеком Фицджином. Любая попытка схватить Фицджина потребовала бы и ареста Барбура, понимаете? Если бы мы этого не сделали, поляки догадались бы, что мы знаем о Барбуре. И даже если бы они не поняли, что он двойной агент, мы бы все равно потеряли возможность работать с ним. Он бы сразу стал бесполезным для польских спецслужб. Мы не могли на это пойти, понимаете?
– Вы могли проследить за этим Фицджином после встречи, – заметил Бонтриомф.
– Мы следили, м'лорд! – с некоторой резкостью сказал капитан.
– Естественно. Оба раза. – Смоллетт с досадой нахмурился. – Я вынужден заметить, что, к несчастью, он оба раза ускользал от наших агентов. – Смоллетт глубоко вздохнул. – Наш добрый человек Фицджин, м'лорды и джентльмены, оказался совсем не дилетантом. – Смоллетт по очереди обвел суровым взглядом всех присутствующих. – Чертовски хитрый человек! Не знаю, подозревал ли он, что за ним следят, или нет. Но даже если он не подозревал о слежке со стороны имперских агентов, наверняка подозревал о поляках. Оба раза ему удалось уйти, и я не приношу извинений, м'лорды.
Капитан Смоллетт остановился, чтобы перевести дыхание, и тут же Верховный адмирал сказал, обращаясь на этот раз только к Его Величеству:
– С вашего позволения, сир, я обязан взять под защиту капитана Смоллетта. Ни один агент – или даже группа агентов – не сумеют достаточно долго следить за подозреваемым, если тому известно, что за ним следят, и он натренирован в технике освобождения от слежки.
– Я это знаю, милорд, – спокойно отозвался король Джон. – Продолжайте, пожалуйста, капитан Смоллетт.
– Слушаюсь, сир! – сказал капитан и прочистил горло. – Как я уже говорил, нам не удалось проследить за так называемым Фицджином. Но Барбур – с нашего согласия – расставил ловушку. Понимаете, он согласился, что информация, которой обладает Фицджин, стоит пять тысяч золотых соверенов.
Он заявил Фицджину, что правительство Его Величества Казимира Польского согласно с этой ценой. При условии... – Капитан сделал неопределенный жест трубкой и снова прочистил горло. – При условии... хм-м... Фицджин должен доказать Барбуру, что является человеком, у которого есть доступ к секрету. – Смоллетт снова сунул трубку в рот и оглядел присутствующих. – Я думаю, вы следите, м'лорды, – проговорил он, зажав трубку зубами. – Фицджин не передаст информацию без денег в руках. Но откуда польские агенты могут знать, что его секрет вообще чего-то стоит? – Капитан Смоллетт поднял палец. – Так наш двойной агент Барбур заявил Фицджину. Теперь Барбуру надо было рассказать для прикрытия историю своим польским начальникам. И он доложил им, что вышел на контакт с офицером имперского флота, желающим продать Польше схемы расположения кораблей Империи и Скандинавии в Северном море и на Балтике. Цена такой информации не превысила бы двухсот золотых соверенов. – Капитан Смоллетт развел руки в жесте неудовольствия. – Большей суммы они просто не стали бы платить, так как расположение флота можно быстро изменить. Тем не менее, сама по себе такая информация полезна. Ясное дело, поляки согласились. Но они не заплатят, пока не получат информацию на руки. С другой стороны, Фицджин требовал сто золотых соверенов. Как доказательство, что с ним играют в честную игру. И тогда мы приняли следующее решение. Барбур должен притвориться, что деньги идут из Польши.
Сказал, что, надеясь на добросовестность Фицджина, он даст ему сто соверенов. Затем добудет еще сорок девять сотен и заплатит их тогда, когда детали секрета будут доставлены. Проблема была в том, что Фицджин не назначил точного времени свидания. Умно с его стороны, не так ли? Держал Барбура в неизвестности. Понимаете, м'лорды?
– Я понимаю, – сказал Бонтриомф, – что Фицджин в результате должен был раскрыться за пять тысяч серебряных соверенов. Но он в ловушку не попал, не так ли? И ваша контора так и не заплатила ему сто золотых соверенов?
– Вы правы, м'лорд, – сказал капитан Смоллетт. – Сто золотых соверенов так и не были заплачены. – Он посмотрел на лорда Эшли. – Объясните, командор!
Лорд Эшли кивнул:
– Слушаюсь, сэр! – Он посмотрел на Дарси, затем на Бонтриомфа. – Я должен был доставить деньги Барбуру вчера утром. Когда я к нему явился, он был уже мертв. Его зарезали за несколько минут до моего прихода. – Командор начал рассказывать о всех своих действиях после обнаружения тела, включая разговор с шефом Анри и адмиралом Бренкортом.
Лорд Бонтриомф слушал, не задавая вопросов, а когда рассказ командора завершился, Бонтриомф в недоуменном ожидании уставился на Верховного адмирала.
– Хм! – Лорд Верховный адмирал издал громкий смешок. – Да-а, милорды! Вы спрашиваете, где же тут связь, а связь такова... Сэр Джеймс Цвинге, мастер-тауматург и главный судебный маг города Лондона, был также главой нашей контрразведывательной сети, работающим под псевдонимом Зет.
