Текст книги "Лорд Дарси (1-9)"
Автор книги: Рэндал Гаррет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 44 страниц)
Мастер Шон задумчиво потер свой округлый ирландский нос большим и указательным пальцами левой руки:
– Не понимаю, милорд, зачем кому-то из них идти на такое. Каждый член гильдии знает, насколько это опасно. «Состояние сознания, необходимое для использования Таланта с целью применения черной магии, неотвратимо разрушает личность пользователя». Это цитата из одного из базисных учебников, милорд, и каждый курс обучения содержит вариацию на ее тему. Не думаю, что волшебник может быть настолько тупым...
– А почему хирурги иногда становятся зависимыми от маковой вытяжки?
– Да знаю я, милорд, знаю, – устало сказал мастер Шон. – Один случай использования черной магии сам по себе не фатален, зачастую он даже не дает заметных моральных и ментальных изменений. Но ключевое слово здесь «заметных». Ведь моральное разложение началось еще до того, как человек, обладающий Талантом, только помыслил заняться черной магией.
Несмотря на то, что это случалось раньше и наверняка не раз случится впредь, никому из членов гильдии магов не нравилась мысль о том, что тот или другой их собрат может прибегнуть к извращенной форме Искусства, составляющей черную магию.
Не то, чтобы они боялись столкнутся с нею – нет! Они должны были столкнутся и сталкивались – с целью возмездия. Лорд Дарси очень хорошо знал – а очень немногие из тех, кто не был высокопоставленным мастером гильдии, располагали этим знанием, – что происходило с магом, который был уличен в использовании Таланта во зло.
Вычищение!
Злой волшебник, обвиненный собственным сознанием, обвиненный истинным Судом истинно Равных, обвиненный теми, кто действительно мог понять мотивы и причины, приговаривался к тому, чтобы его Талант был...
...СТЕРТ.
...УДАЛЕН.
...РАЗРУШЕН.
Назначался Специальный исполнительный комитет – группа магов, достаточно большая и достаточно могущественная, чтобы превзойти мощь Таланта виновного.
Когда экзекуция завершалась, виновный не терял ничего, кроме Таланта.
Его знания, его память, его жизненные принципы и здоровье – все оставалось при нем. Но его магические способности уходили – чтобы не вернуться уже никогда.
– Между прочим, – сказал лорд Дарси, – у нас есть и свои проблемы. Командор лорд Эшли передал вам мое сообщение?
– Разумеется, милорд.
– Мне очень не хочется отрывать вас от конвенции, дорогой мой Шон, – я знаю, что она для вас значит. Но это необычное убийство, оно затрагивает безопасность Империи.
– Понимаю, милорд, – сказал мастер Шон. – Долг есть долг. – В его голосе зазвучала явная грусть. – Я бы, конечно, предпочел самолично прочитать доклад на конвенции... Но ведь его все равно напечатают в «Протоколах», что будет почти так же почетно.
– Хм-м-м... – сказал лорд Дарси. – Когда вы должны читать ваш доклад?
– В субботу, милорд. Сэр Джеймс и я должны были объединить наши работы и представить их вместе, но теперь вопрос так уже не стоит. Работы должны быть опубликованы отдельно друг от друга.
– В субботу, – повторил лорд Дарси. – Что ж, если мы вернемся в Шербур завтра днем, придется завершить вашу часть работы за двадцать четыре часа. Тогда в пятницу вы успеете на вечернее судно и вернетесь в Лондон, чтобы представить и свой доклад, и достижения покойного сэра Джеймса.
Мастер Шон просветлел:
– Это очень любезно с вашей стороны, милорд! Но если мы собираемся заняться делом, вам еще надо вытащить меня из этого роскошного номера этой древней гостиницы...
– Ха! – Лорд Дарси неожиданно вскочил. – Мой дорогой мастер Шон! Проблему вашего вызволения я, кажется, уже решил... хотя может потребоваться время на предварительную подготовку. Он двинулся в сторону двери. – А сейчас я пожелаю вам спокойной ночи. Буду рад увидеть вас завтра!
Глава 5Во дворике туман уже полускрыл высокие зубчатые стены Тауэра, а за Уотер-лейн мир, казалось, вообще растворился в молоке. Газовые фонари над воротами изливали свой свет в никуда.
– Ожидает ли вас экипаж, ваше лордство? – спросил сержант охраны, стоящий на ступеньках рядом с лордом Дарси.
– Нет, – ответил Дарси. – Я приехал в кэбе. Должен признаться, совсем забыл заглянуть в прогноз погоды. Надолго этот туман?
– Главный маг Управления погоды утверждал, что туман начнет рассеиваться утром, в пять минут шестого. Постепенно он превратится в легкую дымку, которая окончательно исчезнет в шесть двенадцать.
– Плохо, – уныло сказал лорд Дарси. – Не могу же я торчать здесь до восхода.
– Я прикажу охраннику у ворот, чтобы он посмотрел, нельзя ли поймать вам кэб. Сейчас еще довольно рано. А вы можете подождать во внешнем... – Он замолк.
Откуда-то из тумана, задавившего своим телом Уотер-лейн, послышался цокот копыт и шуршание колес. Шум явно приближался.
– Это вполне может быть кэб, ваше лордство. – Сержант повысил свой авторитетный тон до командного:
– Надзиратель Джейсон! Посигнальте этому кэбу!
– Слушаюсь, сержант! – донесся от ворот приглушенный туманом голос, за которым сразу же последовал пронзительный звук свистка.
– Боюсь, мы будем разочарованы, сержант, – сказал лорд Дарси. – Ваши уши должны были подсказать вам, что в приближающийся экипаж впряжена пара лошадей. Таким образом, это личная коляска, а не кэб. Во всем Лондоне не найдется кэбмена, который оказался бы настолько расточительным, чтобы использовать пару там, где достаточно одной лошади.
Сержант обратился в слух.
– Хм-м... Осмелюсь сказать, вы правы, милорд. Звучит, как пара, – теперь и я слышу. Хотя...
– Это хорошо накатанная пара, – сказал Дарси. – Идут почти точно шаг в шаг. Но поскольку два копыта не могут стукнуть по мостовой абсолютно одновременно, то получается эффект легкого эха, хорошо различимый тренированным слухом.
Пронзительные свистки прекратились: очевидно, и охранник у ворот понял, что приближается не кэб.
Тем не менее коляска вдруг остановилась. Потом поводья щелкнули, и экипаж снова тронулся. Но теперь он явно поворачивал, направляясь к воротам. Он выплыл из тумана настолько неожиданно, словно материализовался из самой клубящейся мглы. Экипаж, слабо освещенный желтым светом фонарей, остановился в нескольких ярдах от ворот.
Из полумрака донесся отчетливый голос:
– Лорд Дарси! Это вы?
Голос был явно женский, причем знакомый, но туман исказил его так, что Дарси не узнал говорившую. Они с сержантом стояли прямо под фонарем, который довольно неплохо освещал их обоих.
– У вас преимущество передо мной, леди, – сказал Дарси.
Донесся тихий смешок.
– Разве вы разучились читать гербы, милорд?
Дарси уже заметил на двери коляски гербовый щит, но разглядеть детали при таком освещении было попросту невозможно. Впрочем, в этом уже не было и нужды – теперь лорд сумел узнать голос.
– Даже великолепие герба Камберлендов может утонуть в лондонском «гороховом супе». – Дарси подошел к экипажу. – Если вы хотите, чтобы ваш герб узнавали в подобную ночь, вашей светлости нужно нечто большее, чем ночные и противотуманные огни.
Теперь он лучше видел ее. Прелестное лицо и облако золотых волос были лишь слегка размыты туманом.
– Я одна, – сказала она очень мягко.
– Здравствуйте, Мэри, – так же мягко ответил Дарси. – Вы-то что тут делаете?
– Разумеется, я здесь для того, чтобы спасти вас, – сказала вдовствующая герцогиня Камберлендская. – Ведь вы отпустили свой кэб, даже не подумав о надвигающемся тумане... Увы, вы просчитались – на этой стороне от Святого Павла кэба вовек не поймаешь. Садитесь, мой дорогой, и давайте покинем это унылое обиталище.
Лорд Дарси повернулся к сержанту охраны, все еще стоящему под фонарем:
– Благодарю за старание, сержант! Кэб мне уже не понадобится. Ее светлость любезно предложила мне свою помощь.
– Очень хорошо, ваше лордство... До свидания, ваше лордство! До свидания, ваша светлость!
Попрощавшись с сержантом, лорд Дарси забрался в коляску. Кучер щелкнул поводьями, и экипаж тут же окунулся в клубящееся молоко.
Герцогиня опустила шторки, включила внутри коляски лампу, и два пассажира смогли наконец отчетливо рассмотреть друг друга.
– Вы хорошо выглядите, мой дорогой, – сказала герцогиня.
– Вы тоже как всегда прекрасны, – отозвался лорд Дарси. В его глазах обнаружился странный дразнящий блеск, который ее светлость никак не могла понять.
– Куда бы вы хотели отправиться? – спросила она, вглядываясь в него своими поразительными темно-синими очами.
– Куда пожелаете, моя милая. Мы даже можем просто покататься по Лондону некоторое время. Ровно столько, сколько вам потребуется, чтобы выложить мне всю имеющуюся у вас информацию, касающуюся убийства мастера сэра Джеймса Цвинге.
Глаза герцогини округлились. На мгновение она потеряла дар речи, потом воскликнула потрясенно:
– Черт возьми! Как вы узнали?
– Вычислил.
– Лжете!
– Ничуть... У вас острый ум, моя дорогая, вы сумеете повторить мои логические изыскания.
Около минуты Мэри Камберлендская не мигая смотрела на лорда Дарси.
Затем резко тряхнула своей золотой головкой:
– У вас есть информация, которой нет у меня.
– Сомневаюсь... Разве что я лучше вас знаю, как работает ваш мозг. У вас есть очаровательная привычка заставить человека почувствовать, что он для вас жутко важен. Даже если с этой целью вам приходится слегка приврать.
Она улыбнулась:
– Вы и в самом деле являетесь для меня важным, мой дорогой. А маленькие небылицы суть порождение хороших манер и грамотной дипломатии, от них нет никакого вреда. И разве все это имеет хоть какое-то отношение к вашей притворной дедукции?
– Такие слова недостойны вас, моя дорогая! – резко сказал Дарси. – Вы прекрасно знаете, что я никогда не претендую на иные, чем у меня есть, умственные способности.
Она раскаянно улыбнулась и мягко коснулась его руки:
– Я знаю... прошу прощения, и, пожалуйста, объясните...
Улыбка вернулась на лицо лорда Дарси. Он положил ладонь на руку герцогини:
– Извинения принимаются... А объяснение – и очень простое – вот оно. – Он шутливо погрозил ей пальцем. – Вы утверждали, что приехали забрать меня из Тауэра. Но я прекрасно знаю, что, кроме меня, надзирателей, мастера Шона и еще двух человек, никто в Лондоне не знает, где я нахожусь.
Более того, никто, кроме вышеназванных лиц, вообще не знает, что я приехал в Лондон. Если же кто-то узнал, то только путем колдовства... Вы волшебница, это так. Но мы оба знаем, что герцогиня Камберлендская еще не достигла подобного уровня квалификации. Разумеется, вы могли догадаться, что я приеду сразу, как только мне сообщат об аресте мастера Шона, но вы никак не могли знать точно, когда я покину Тауэр. Ergo, ваше прибытие случайно совпало с моим посещением крепости. Далее... Едва ваш экипаж приблизился к воротам, вы услышали, как охранник свистком подзывает кэб.
Если бы вы ехали мимо, вы бы не обратили на свисток ни малейшего внимания.
Вы же, однако, остановились, показались охраннику и въехали во дворик.
Следовательно, вашей целью был сам Тауэр... – Дарси снова положил ладонь на руку герцогини и продолжал:
– Въехав сюда, вы увидели меня. Сам тон вашего голоса, когда вы меня окликнули, показал, что мое нахождение здесь для вас неожиданно. Ваши способности к умозаключениям заметно выше среднего. Да и не надо быть гигантом мысли, чтобы, сопоставив сигнальный свисток и мое присутствие во дворике, сделать вывод, что кэб нужен именно мне. А зная, что беззаботность лорду Дарси не присуща, вы понимаете, что, недавно прибыв в Лондон, я не обратил внимания на предсказания о тумане и отпустил свой кэб. Тут вы и разыграли льстивую и лицемерную сценку, будто приехали забрать меня.
Журчащий смех родился в устах герцогини.
– Это была ложь не для того, чтобы обмануть вас, дорогой мой.
– Я знаю. Вы хотели, чтобы я разинул от удивления рот и воскликнул: «Боже мой! Как вы узнали, что я буду здесь? Не стали ли вы ясновидящей?» А вы бы улыбнулись и с умным видом ответили: «Ах, у меня свои каналы».
Герцогиня снова засмеялась:
– Вы слишком хорошо меня знаете, милорд... Но какое отношение все это имеет к моей информации относительно смерти мастера сэра Джеймса?
– Вернемся к вашему приезду в Тауэр, – сказал Дарси. – Если вы приехали отнюдь не ради меня, то что же явилось вашей целью? Она должна быть очень важной, иначе бы вы не потащились сюда в такую погоду. Но, увидев лорда Дарси, вы тут же приглашаете его в экипаж, и мы уезжаем.
Какое бы дело ни было у вас в Тауэре, его оказалось возможным обсудить и со мной, так? Очевидно, у вас было сообщение для мастера Шона, но сообщение не строго личное. Ergo... – Он улыбнулся, оставив окончательный вывод недосказанным.
– Когда-нибудь, – сказала вдовствующая герцогиня Камберлендская, – я обязательно откажусь от попыток переиграть вас в вашей собственной игре.
– Надеюсь, это произойдет не очень скоро, – заметил лорд Дарси. – Немногие люди беспокоятся о развитии своего интеллекта. Так приятно водить знакомство с женщиной, которая относится к этим немногим!
– Боже!!! – Голос герцогини был полон наигранной трагедии. – Этот человек любит меня только за мой ум!!!
Дарси в очередной раз улыбнулся:
– Mens sana in corpore sano, моя дорогая. А теперь вернемся к вашей информации [в здоровом теле здоровый дух (лат.).].
– Хорошо, – сказала она и неожиданно задумалась. – Я не знаю, имеет ли это какое-нибудь значение или нет, – за что купила, за то и продаю. Решайте сами...
Лорд Дарси кивнул:
– Продолжайте.
– Я кое-что увидела... и услышала, – сказала Мэри де Камберленд. – Без семи минут восемь – я точно заметила время, потому что в восемь пятнадцать сама собиралась кое с кем встретиться за завтраком, – я вышла из моего номера в гостинице. – Она посмотрела Дарси прямо в глаза. – Мой номер расположен напротив номера мастера сэра Джеймса. Вам это известно?
– Да.
– Прекрасно... Я открыла дверь и услышала голос, доносящийся через дверь из номера напротив. Как вы знаете, двери в королевском управлении настолько толсты, что нормальный разговор через них не услышишь. Но этот голос был слышен... Голос женский, не очень высокий, но довольно сильный.
Слова звучали очень четко. Она сказала...
– Подождите, Мэри! – Лорд Дарси поднял руку. – Вы можете повторить слова в точности?
– Конечно, могу, – твердо ответила герцогиня. – Она сказала: «Господи, сэр Джеймс! Вы же подписываете ему смертный приговор! Я вас предупреждаю! Если он умрет, вы тоже умрете!»
Обрушилась тишина, нарушаемая только цокотом копыт да шумом колес.
– Точна ли интонация, которую вы сейчас воспроизвели? – спросил лорд Дарси. – Голос звучал и зло, и испуганно?
– В словах было больше злости, чем испуга, но присутствовал и некий оттенок страха.
– Очень хорошо. Что дальше?
– Затем донесся чуть слышный звук... похоже, кто-то говорил нормальным голосом. Голос был плохо слышен, совершенно неузнаваем и не оставлял никакой возможности понять сказанное.
– Мог ли это быть сэр Джеймс?
– Мог. Это вообще мог быть кто угодно. Разумеется, в тот момент я предположила, что это был сэр Джеймс, но там и в самом деле мог быть любой другой человек.
– Или вовсе никого?
Мэри на секунду задумалась:
– Нет-нет, в комнате явно был кто-то еще.
– Откуда вы знаете?
– Почти тут же дверь распахнулась, и девушка выбежала в коридор. Она захлопнула дверь и ушла, даже не заметив меня. Или сделала вид, что не заметила... И тут же изнутри в замочную скважину сунули ключ и повернули. Естественно, я не думала разбираться в случившемся и пошла завтракать.
– А кто была эта девушка? – спросил лорд Дарси.
– Я уверена, что никогда ее раньше не видела, – сказала герцогиня. – Эта девушка не из тех, кто легко забывается. Крошечное создание – меньше пяти футов ростом, – но отлично сложена. Просто превосходная фигура!..
Волосы длинные и черные, как смоль, они были схвачены сзади серебряным кольцом, знаете, на манер лошадиного хвоста? Лицо ее столь же прекрасно, как и фигура, глаза феи и довольно чувственный рот. Она была в одежде ученицы – голубой, с белой тесьмой на рукаве, – и это весьма странно, потому что учеников, как вы знаете, допускают на конвенцию только по специальному приглашению, и такие случаи крайне редки.
– Еще более странным мне представляется то, что ученик позволяет себе разговаривать в таком тоне с мастером.
– Да, странно, – согласилась герцогиня. – Как я уже сказала, в тот момент я не обратила на происшедшее особенного внимания. Но после ареста мастера Шона этот случай всплыл в моей памяти. Остаток утра и весь день я провела в попытках узнать об этой девушке все возможное.
– И все же вы не сочли происшедшее достаточно важным, чтобы сообщить о нем Бонтриомфу или шефу-мастеру? – спокойно сказал Дарси.
– Важным? Конечно, я подумала, что это важно! Я и сейчас так думаю. Но сообщать стражникам?.. С какой стати, мой дорогой?! Во-первых, у меня не было никакой стоящей информации, тогда мне не было известно даже ее имя. Во-вторых, это случилось за полтора часа до убийства. В-третьих, если бы я сказала о девушке Бонтриомфу или шефу Хеннели, они бы просто запутали все, арестовав и ее, а улик против нее у них было не больше, чем против мастера Шона...
– А в-четвертых, – добавил лорд Дарси, – вы вообразили себя детективом. Продолжайте. Что вам удалось выяснить?
– Не много, – заметила Мэри. – Я достаточно легко разыскала ее имя в списке участников конвенции. Она тут единственная ученица по приглашению. Зовут ее Тия Эйнциг. – Герцогиня произнесла имя по буквам.
– Эйнциг? – Лорд Дарси поднял бровь. – Определенно, немка. Возможно, из Пруссии, что сразу же делает ее польской подданной.
– Может, имя и прусское, но сама она – нет, – сказала герцогиня. – Тем не менее, она и в самом деле является – или являлась – подданной Его Славянского Величества. Она из какого-то маленького местечка к востоку от Дуная, в нескольких сотнях миль от берегов Адриатики. Это один из тех городков, в названии которых шестнадцать букв, из них только три – гласные. К-Д-Ж-А-и-много-еще-чего-то. В тысяча девятьсот шестьдесят первом году она приехала в Беллуно. Потом по несколько месяцев жила в Милане и Турине. В шестьдесят третьем году перебралась во Францию и поселилась в Гренобле. Все это всплыло в прошлом году, когда ее делом занимался Раймонд.
– Раймонд?
– Его светлость герцог Дофинский, – пояснила Мэри де Камберленд. – Естественно, запрос на экстрадицию должен быть рассмотрен самим герцогом. [Дофине – в реальности историческая область на юге-востоке Франции; главный город – Гренобль.]
– Естественно! – Сардонический блеск вернулся в глаза лорда Дарси, и они загорелись опасным светом. – Мэри?
– Да?
– Беру назад все то, что я говорил о вас как о женщине, владеющей своим интеллектом. Рациональный ум упорядочивает факты и сообщает их в строгом логическом порядке. В первый раз слышу о какой-то экстрадиции!
– Ох! – Герцогиня подарила собеседнику бриллиантовую улыбку. – Извините, дорогой. Я...
Он прервал ее:
– Можно я сначала спрошу, где вы раскопали эту информацию? Ведь не ездили же вы в Гренобль и не попросили своего старого друга герцога предоставить вам возможность просмотреть записи судебных процессов герцогства Дофине.
– Откуда вы узнали, что он мой старый друг? – спросила вдовствующая герцогиня Камберлендская. – Не припоминаю, чтобы я когда-нибудь вам об этом говорила.
– Вы и не говорили. Мэри де Камберленд не та женщина, которая выставляет напоказ имена влиятельных друзей. Но вы не назвали бы имперского губернатора по имени, если бы он не был вашим близким другом.
Повторяю: откуда у вас информация об этой истории с Тией Эйнциг?
– От отца Доминика. Преподобный отец Доминик из Ордена Святого Бенедикта, который был сенситивом в клерикальной комиссии, назначенной архиепископом для проверки личности Тии Эйнциг. Его светлость герцог Дофинский попросил о назначении комиссии из-за обвинений, выдвинутых против девушки в Беллуно, Милане и Турине – именно эти города требовали экстрадиции, – чтобы проверить на месте выдвинутые обвинения.
– Какие конкретно против нее выдвигались обвинения?
– Одни и те же во всех трех случаях. Занятие магией без лицензии и...
– И?
– И черная магия.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 6Карлайл-хаус был собственностью герцогов Камберлендских, хотя его часто и ошибочно считали частью наследства маркизата Карлайл. Впрочем, так считали те, для кого важнее, как произносится имя собственное, а не как оно написано [обыгрывается одинаковое произношение английских слов «Carlyle» и «Carlisle».].
Мэри – вдовствующая герцогиня Камберлендская, в прошлом герцогиня Консорт, урожденная леди де Божор – была второй женой овдовевшего герцога Камберлендского. Герцогу к моменту женитьбы было за шестьдесят, леди Мэри – чуть более двадцати. Однако никто из знавших эту пару не считал их брак женитьбой декабря на мае, даже сын и наследник герцога от первого брака. У старого герцога, пусть лишь отдаленно связанного с королевской семьей, были энергия, красота и долголетие Плантагенетов. Его золотистые волосы со временем светлели, на лице углублялись морщины, но это было все то немногое, чем он расплачивался со своим возрастом. Выглядел он – да и вел себя – так же, как те, кто был на двадцать лет моложе. Но даже сильный, красивый и могущественный не застрахован от несчастного случая с лошадью.
Не стал исключением и его светлость.
Мэри, любившая мужа не только за юношескую энергию, но и за зрелую мудрость, стала вдовой прежде, чем ей исполнилось тридцать.
Ее пасынок Эдвин, ставший после смерти отца герцогом Камберлендским, был довольно скучным парнем. Он стал хорошим имперским губернатором, но ему явно не хватало искорки Плантагенетов, даже такой слабой, какая была у его отца. Эдвин любил и уважал свою мачеху (бывшую на шесть месяцев младше его), но совершенно не понимал ее. Живость, острый ум и, в особенности, печать Таланта делали ее чужой для наследника.
Все закончилось соглашением. Де Камберленд должен был печься о герцогстве, оставаясь в Карлайле, Мэри отдавался в пожизненное владение Карлайл-хаус. Это было все, что его светлость мог сделать для своей любимой мачехи [Карлайл (Carlisle) – город на севере Англии, административный центр графства Камбрия.].
Когда лорд Дарси и герцогиня вошли в парадную дверь Карлайл-хауса, открывший им сенешаль, пробормотав: «Добрый вечер, ваша светлость и ваше лордство», – быстро закрыл дверь, преградив дорогу серым щупальцам тумана, пожелавшим погостить немного в ярко освещенном холле.
– Добрый вечер, Джеффри, – сказала ее светлость, поворачиваясь так, чтобы сенешаль мог снять с нее плащ. – Где все?
– Милорды епископы Винчестерский и Карлайлский уже легли, ваша светлость. Отцы-бенедиктинцы отправились к Святому Павлу, где в собрании Ордена состоится молебен. Они соблаговолили сообщить мне, что по причине тумана проведут ночь с братией в доме Ордена. Сэр Лайон Грей остался на предстоящую ночь в своей комнате в Королевском управлении. Мастер Шон О'Лохлейн сообщил, что временно нездоров.
– Нездоров! – Герцогиня засмеялась. – Еще бы! Его лечат в Тауэре, Джеффри.
– Так мне сказали, ваша светлость, – промолвил невозмутимый сенешаль. – Сэр Томас Лесо в салоне, – продолжил он, принимая плащ у лорда Дарси. – Милорд Джон Кецаль наверху, облачается в вечерний костюм, скоро спустится вниз. Горячие блюда, заказанные вашей светлостью, – на буфете.
– Благодарю вас, Джеффри. Кстати... Я послала коляску во дворец маркиза за багажом лорда Дарси. Давайте подумаем, где мы можем разместить лорда.
– Я бы предложил Лилейный покой, ваша светлость. Он рядом с Розовым покоем и сообщается с ним дверью, что очень удобно, если придется переносить вещи мастера Шона. Разумеется, если апартаменты устроят его лордство.
– Отлично, Джеффри! – сказал Дарси. – Пожалуйста, дайте мне знать, когда мои вещи поднимут наверх. У меня еще не было удобного случая освежиться после приезда в Лондон.
– Я прослежу, чтобы вашему лордству немедленно доложили.
– Благодарю вас, Джеффри.
– Рад стараться, ваше лордство!
– Идемте, милорд, – сказала герцогиня, взяв Дарси за руку. – Выпьем с сэром Томасом, чтобы изгнать из костей этот туман.
По дороге к салону лорд Дарси спросил:
– Что за бенедиктинцы у вас в гостях?
– Старший – отец Куинн с севера Ирландии.
– Отец Куинн? – задумчиво произнес лорд Дарси. – Не думаю, что я его знаю. А еще кто?
– Еще отец Патрик из Шербура, – ответила ее светлость. – Прекрасный сенситив и целитель. Полагаю, вам стоит с ним познакомиться.
– С отцом Патриком мы уже знакомы, – сказал Дарси. – И должен сказать, что я полностью согласен с вашей оценкой. Будет очень приятно встретиться с ним еще раз.
Они вошли в большую комнату с высокими потолками, служившую одновременно салоном и столовой. В дальнем конце салона, в большом кресле, вытянув ноги к громадному камину и держа в руке полупустой бокал, сидел бледнолицый мужчина. Зачесанные назад светло-каштановые волосы открывали его широкий лоб. Увидев приближающуюся хозяйку и лорда Дарси, мужчина поднялся.
– Добрый вечер, ваша светлость! Лорд Дарси, очень рад снова вас видеть! – Приятная улыбка, казалось, зажигала в его серо-голубых глазах неукротимое пламя.
Дарси пожал протянутую руку:
– Я тоже очень рад видеть вас, сэр Томас! Выглядите вы, как всегда, соответствующе!
– Для ученого, вы подразумеваете, – сказал со смешком сэр Томас. – Кстати! Могу ли я осмелиться предложить вам обоим по глотку отличного бренди из запасов нашей милостивой хозяйки?
– Без сомнения, сэр Томас, – с улыбкой сказала герцогиня. – Я чувствую себя так, как будто туман пробрался в каждую мою косточку.
Сэр Томас подошел к буфету и длинными ловкими пальцами вытащил из графина стеклянную пробку. Наполняя красно-коричневой жидкостью два тонкостенных бокала для бренди, он сказал:
– Едва услышав об аресте мастера Шона, я был абсолютно уверен, что вы появитесь в Лондоне. Но увидеть вас так скоро я, честно говоря, не ожидал.
Улыбка лорда Дарси стала слегка ироничной.
– Маркиз Лондонский был достаточно добр, чтобы послать через Канал специального курьера. А я сумел хорошо согласовать расписание движения кораблей и поездов.
Сэр Томас подал каждому по бокалу бренди:
– Вы намерены задействовать свой великолепный мозг с целью раскрытия убийства и оправдания мастера Шона?
Лорд Дарси рассмеялся:
– Ни в коем случае!.. Милорд маркиз, конечно, хотел бы, чтобы я так поступил, но я его не обяжу. Случай с сэром Джеймсом очень интересен, однако мне надо выполнять свой долг в Нормандии. Только между нами – и попрошу вас не распространять эту информацию до послезавтра – я собираюсь освободить мастера Шона, поставив моего кузена перед дилеммой. С этой целью я собрал достаточное количество фактов, чтобы заставить его отменить приказ об аресте моего помощника. Потом мы с мастером Шоном вернемся в Нормандию.
Мэри де Камберленд посмотрела на него с обидой и удивлением:
– Как? Вы возвращаетесь и забираете мастера Шона с собой? Так скоро? Но ведь конвенция...
– Боюсь, конвенции придется обойтись без мастера Шона, – сказал Дарси, и в голове его прозвучали извинение и сокрушенность. – Нас с ним ждет свое убийство. Я не могу рассказывать вам о деталях, да и должен заметить, что наш случай не является ни столь эффектным, ни столь... э-э-э... известным, как убийство сэра Джеймса Цвинге, но долг есть долг. Впрочем, если дело будет завершено быстро, мастер Шон сможет вернуться на конвенцию.
– А как же доклад, который он должен прочитать? – настаивала герцогиня.
– Если это окажется возможным, – твердо сказал Дарси, – я прослежу, чтобы он вернулся. Лишь бы все было в порядке... Тогда он появится здесь в субботу и представит почтенному собранию свой доклад. В этом, в конце концов, тоже состоит часть его долга!
– Так вы вернете дело в руки лорда Бонтриомфа? – спросил сэр Томас.
– Мне нет нужды возвращать это дело, – со смешком сказал Дарси. – Ведь я его и не принимал. Оно целиком в компетенции лорда Бонтриомфа, и я желаю ему удачи. Они с маркизом великолепно разберутся с этим убийством, можете не сомневаться.
– Без помощи судебного мага?! – поразился сэр Томас.
– Они справятся! – Лорд Дарси рубанул ладонью воздух. – Покойный сэр Джеймс был не единственным судебным магом в Лондоне. К тому же, милорд маркиз, по-видимому, вообще не нуждается в судебном маге. Когда убили второго по способностям, он не нашел ничего умнее, как засадить в Тауэр первого. Не очень это похоже на действия человека, отчаянно нуждающегося в хорошем совете классного волшебника.
Герцогиня и сэр Томас рассмеялись, а лорд Дарси хлебнул из своего бокала.
На другом конце салона открылась дверь.
– Добрый вечер, ваша светлость! – промолвил теплый баритон. – Добрый вечер, джентльмены!.. Извините, ради Бога! Я вам не помешал?
Лорд Дарси обернулся в сторону вошедшего. Это был молодой человек в малиновом с золотом вечернем одеянии, характерные черты которого выдавали в его хозяине мечиканца. Без сомнения, перед лордом Дарси стоял ни кто иной как лорд Джон Кецаль дю Моктесума де Мечико.
– Вовсе нет, милорд, – сказала герцогиня. – Мы ждали вас. Проходите! Позвольте представить вам нашего нового гостя.
Едва представление состоялось, глаза лорда Джона Кецаля вспыхнули, а тяжелые веки поднялись.
– Очень рад с вами познакомиться, милорд, – сказал он, – хотя, конечно, я очень сожалею об обстоятельствах, которые привели вас сюда. Я ни на мгновение не поверил в то, что мастер Шон может оказаться виновником этого ужасного преступления.
– Благодарю, милорд, – ответил Дарси. – Спасибо на добром слове о мастере Шоне. – И вкрадчиво добавил:
– Я и не думал, что невиновность мастера Шона настолько очевидна, что это становится ясным после столь короткого знакомства.
Взгляд мечиканца сделался слегка застенчивым.
– Ну, это не совсем так. Настолько очевидна!.. Нет, я бы не сказал, что в мастере Шоне вообще что-то может казаться очевидным. Просто... – Он смущенно замолчал.
– Скромность милорда Джона Кецаля делает ему честь, – произнесла герцогиня нежным голоском. – Его Талант редок даже в среде волшебников. Он – охотник на ведьм.
– В самом деле? – Лорд Дарси посмотрел на молодого человека с явно возросшим интересом. – Признаюсь, я никогда раньше не встречал волшебника с такими способностями. Стало быть, вы способны обнаружить присутствие лица, пользующегося черной магией, даже на расстоянии?
Джон Кецаль кивнул:
– Да, милорд.
Он походил сейчас на юнца, которому красивая женщина только что сказала, что он очень симпатичен.
Сэр Томас закудахтал:
– Разумеется, лорд Дарси, молодой человек сразу определил, что мастер Шон не любительствует в черной магии. Охотнику на ведьм это понятно с первого взгляда. – Старик обратил свою улыбку к Джону Кецалю. – Когда у нас обоих найдется свободное время, я хотел бы обсудить с вами теорию и проверить, насколько она согласуется с практическими результатами.
