Текст книги "Полёт Ночных Ястребов (СИ)"

Автор книги: Раймонд Фейст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

– Именно так, – подтвердил Накор. – Арх-Индар мертва в нашем понимании, но её сила была столь велика, столь глубока и фундаментальна, что даже спустя века после смерти отголоски её существа всё ещё влияют на нас.

– Поэтому ты основал эту религию в Крондоре? – спросила Миранда.

– Я её не основывал, – ответил Накор. – Я только воскресил её. Когда появился аватар, я понял, что добро в конце концов вернётся. Когда эта девушка, Алета, начала проявлять все эти способности, я понял, что это был правильный выбор.

– Когда это произойдёт, другие Хранители освободят Безымянного из тюрьмы и вернут порядок в нашем мире на своё место. Без Арх-Индар, которая могла бы компенсировать его зло, Безымянный должен оставаться в заточении, – продолжил Накор.

– Помните, что Ишап тоже «мертв», но его последователи сохранили значительную силу. Некоторые из них получили её от других Хранителей, а некоторые – просто из памяти Балансира. Он вернётся перед Доброй Богиней, потому что его храм был восстановлен на более длительный срок, а тот, который восстановил я, ещё очень молод. Но когда Ишап вернётся, а в конце концов вернётся и Арх-Индар, тогда остальные Хранители смогут освободить Безымянного из тюрьмы и вернуть порядок в нашем мире на своё место. Без неё Безымянный должен оставаться в заточении, чтобы компенсировать своё зло.

– И этому будет способствовать увеличение количества верующих? – спросил Магнус.

– Со временем, – ответил Накор, пожав плечами. – Как долго – никто не знает.

– Столетия, – сказала Миранда.

– Если повезёт, – добавил Накор с ухмылкой. – Может, и дольше. Конечно, маловероятно, что мы все проживём гораздо дольше, чем многие другие!

Магнус шумно выдохнул.

– Ты говоришь о столетиях будущего, возможно, даже дольше. Какое отношение это имеет к нашей нынешней ситуации?

Накор протянул обе ладони и драматично пожал плечами.

– Понятия не имею. – Он посмотрел на Пага. – А ты?

Паг кивнул.

– Немного. Одна из наших проблем в том, что Безымянный всё ещё влияет на наш мир, пусть и косвенно и с огромного расстояния. Добрая Богиня, возможно, оставила после себя отголоски и воспоминания, но она не оказывает прямого воздействия на этот мир, как её противник. Так что в некотором смысле мы – её агенты, пытающиеся противостоять тем, кто находится под влиянием Безымянного.

– Сомневаюсь, что наш старый заклятый враг, Лесо Варен, имеет хотя бы отдалённое представление о том, когда он превратился в злую сущность. Возможно, он сам выбрал этот путь, заключив сделку о власти в обмен на службу, – предположил Накор.

– Возможно, он даже не понимает, кому служит, – добавил Накор. – Помните ту ситуацию со Слезой Богов?

Выражение лица Пага потемнело.

– Я долго и горячо обсуждал с Арутой, что не стоит сообщать мне об этом до тех пор, пока дело не будет решено.

Накор кивнул. Он знал эту историю, хотя не принимал в ней непосредственного участия. Он также знал, что это болезненная тема, поскольку в центре противостояния оказались Уильям, старший сын Пага, и Джезара, одна из его лучших учениц. Они вместе с человеком, который впоследствии станет герцогом Джеймсом Крондорским, сумели помешать Варену и его агентам украсть Слезу Богов – артефакт, позволяющий жрецам общаться со своими божествами.

– Мы никогда до конца не узнаем все детали этой истории, – продолжил Накор. – Из того, что нам известно, следует, что человек по имени Медведь действовал самостоятельно. Он перестал получать указания от Варена, а это одна из отличительных черт тех, кто служит Безымянному. Они часто сходят с ума и по прихоти сеют хаос даже среди своих собственных союзников.

– Это одно из немногих наших преимуществ: Конклав един, и даже те, кто относится к нам с некоторым подозрением, такие как жрецы или маги Звездной Пристани, не вмешиваются в наши дела, – заметил Паг.

– Они не знают, что мы делаем, – предложил Магнус.

Паг усмехнулся с оттенком снисходительности:

– Не стоит недооценивать их, сынок, и не придавай себе слишком большого значения. Храмы и монархи прекрасно понимают, что мы делаем. Иначе они могли бы быть менее сговорчивыми, чем раньше.

Накор тоже рассмеялся:

– Когда настанет день, когда нам придется столкнуться с агентами Безымянного, нам могут понадобиться эти люди, которых ты презираешь.

Магнус, проявив благородство, принял озабоченный вид.

Накор продолжил:

– Меня беспокоит, что проявления божественной силы, эти сны, отголоски и воспоминания, стали появляться всё чаще. По крайней мере дюжина странных происшествий, о которых наши агенты сообщили после Змеиной Войны, заставляет меня поверить, что это так.

– Что, по твоему мнению, это значит? – спросила Миранда.

– Это означает, что что-то приближается. Что-то, связанное с дремлющим врагом, – ответил Накор.

Паг посмотрел на Накора:

– Дасати?

– Это Безымянный повлиял на пантатианцев, чтобы они привели Сааура через разлом в наш мир, – пояснил Накор. – Мы знаем, что это была уловка, чтобы выпустить сюда демонов. Разрушение и хаос – союзники Безымянного. Ему безразличны краткосрочные последствия для этого мира, лишь бы на людей обрушились ужасы и зло, а его силы росли. Я могу только догадываться, – добавил Накор, – но думаю, что он мечтает о превосходстве. Иначе зачем было пытаться усадить на трон Залтайса, а не Изумрудную королеву? Ему нужен суррогат, существо его мечты, которое он контролирует, чтобы ускорить своё возвращение в эту реальность. Он стремится поставить себя выше других богов-хранителей, прежде чем они смогут вернуть равновесие.

– Безумие, – заметил Магнус.

– По своей природе зло – это безумие, – ответил Накор. – Отсюда и Дни Безумного Гнева Богов.

– Войны Хаоса, – добавил Паг.

Магнус недовольно сказал:

– Значит, мы должны бороться и умереть, а наши дети будут бороться и умирать после нас?

– Возможно, – согласился Накор. – Возможно, мы никогда не узнаем момента трансцендентного триумфа, когда сможем сказать: «День наш!» и понять, что борьба закончилась навсегда. Считайте нас муравьями, если хотите. Мы должны свергнуть могущественную цитадель, чудовищное сооружение из камня и раствора, и у нас есть только наши обнажённые тела, чтобы потратить их на эту работу. Мы трудимся годами, столетиями, тысячелетиями, даже эпохами, скребя камень своими крошечными челюстями. Тысячи, десятки тысяч, миллионы из нас умирают, и постепенно камни начинают крошиться. Но если у нас есть замысел и мы обладаем знаниями, мы можем выбирать, куда кусать. Мы не будем разрушать все камни, а лишь краеугольный камень, на котором покоятся все остальные. И тогда мы сможем подтачивать раствор вокруг этого камня, чтобы в конце концов сдвинуть его в сторону. И когда массивные камни начнут двигаться, они со временем начнут падать.

– Нет, возможно, мы никогда не увидим конца этой борьбы, но со временем Добрая Богиня и Безымянный смогут вернуться, и равновесие будет восстановлено, – добавил Накор.

– Какой будет этот мир? – спросил Магнус.

– Надеюсь, в нём будет меньше раздоров, – ответила Миранда.

– Возможно, – согласился Накор. – Но даже если это не так, распри будут гораздо более прозаичными. То, чем мы занимаемся сейчас, – это состязание с мирами, висящими на волоске.

Магнус посмотрел на младшего брата:

– И цена поражения слишком мрачна, чтобы её обдумывать.

Паг взглянул на двух сыновей и жену, а затем сказал:

– Я тоже знаю.

Не было нужды в дополнительных словах; все знали, что первые двое детей Пага погибли во время Змеиной Войны, и эта утрата до сих пор причиняла ему боль.

Накор встал и сказал:

– Нам пора идти. Я отправлю сообщения нашим агентам в регионе, чтобы выяснить, было ли нападение на Калеба частью большого замысла или просто несчастным случаем.

– Подожди минутку, Накор, – попросил Паг, когда Миранда и Магнус ушли. – МакГруддер был прав, мы действительно должны его перевезти?

– Нет, – ответил Паг. – Я думаю, мы оставим его на месте. Если это просто бандиты, то вреда не будет. Если те, кто напал на Калеба, – агенты Варена, пусть они считают, что обманули нас, заставив думать, что это просто бандиты. Если МакГруддер окажется под подозрением, его несложно будет обнаружить в таком маленьком месте. Мы всегда можем послать наблюдателя, чтобы следил за наблюдателями.

Накор с усмешкой кивнул. Подобные подковерные интриги пришлись ему по душе.

– Есть ещё одно дело, – сказал Паг.

– Какое? – спросил Накор.

– Вчера я получил сообщение, и оно меня очень беспокоит. Не мог бы ты высказать свои мысли? – Паг протянул свиток.

– Конечно, – ответил Накор, внимательно осматривая свиток.

– Это не первое. Они появляются на моем столе уже несколько лет.

– Сколько именно? – уточнил Накор.

– С тех пор, как мы познакомились. Первый свиток дал мне указание передать Джимми, чтобы он сказал тебе…

– Магии не существует, – перебил Накор. – Я знаю. Когда я это услышал, да еще и от мага, я понял, что должен приехать в Звездную Пристань.

Накор снова внимательно посмотрел на свиток.

– Откуда они? – спросил он.

– Не откуда, а когда. Они из нашего будущего, – пояснил Паг.

Накор кивнул и прочитал свиток еще раз. Его глаза расширились от осознания:

– Это… от тебя! – воскликнул он, впервые за все время знакомства с Пагом потеряв дар речи.

* * *

Тад лежал на кровати, закинув руку за голову, а Зейн расхаживал по полу.

– Если ты будешь продолжать в том же духе, то проделаешь в камне борозду, – сказал Тад.

– Ничего не поделаешь. Утром кто-то принес нам еду и велел ждать. Потом обед. Потом кто-то пришел за горшком и принес чистый. И вот уже почти ужин, а никто так и не пришел сказать, что мы здесь делаем, – ответил Зейн.

– Это очевидно, что мы здесь делаем, – сказал Тад. – Мы ждем. Но мы не знаем, чего ждем.

Выражение лица Зейна потемнело, и Тад сел на кровати. Он знал этот взгляд. Зейн был на грани того, чтобы выместить свое плохое настроение на Таде.

Как раз в этот момент в дверях появился Накор и сказал:

– Вы двое, идите за мной.

Он ушел так резко, что Тад едва не потерял равновесие, пытаясь поспеть за ним. Он догнал Зейна на полпути по коридору и заметил, как быстро шел маленький исалани.

– Не пялься, – сказал Накор.

Мгновение спустя Тад ударился о дверной косяк. Он проходил мимо большой открытой двери, ведущей во внутренний двор, где находился огромный бассейн. У края бассейна и в воде стояла группа молодых женщин. Тад заметил, что все девушки были удивительно красивы, полностью обнажены, с бледно-зеленой кожей и бронзовыми волосами.

Тад отступил назад и был сбит с ног, когда Зейн развернулся и вернулся к дверному проему, чтобы проверить, действительно ли он видит то же самое.

Девушки повернулись и уставились на них. Оба мальчика поняли, что у них нет радужек, а глаза жемчужно-белого цвета.

Накор одной рукой помог Таду встать, а другой помахал девочкам:

– Я же говорил тебе не пялиться, – сказал он, когда Тад проверил, не идет ли из его носа кровь. – Пойдемте.

– А…

– Это шесть сестер Питирендара, – пояснил Накор. – Они не слишком заботятся об одежде и много времени проводят в воде. Они не совсем люди. Хотя они достаточно человечны, чтобы доставить вам неприятности, так что держитесь от них подальше, иначе я дам вам еще больше поводов для размышлений.

– Не люди… – пробормотал Зейн, пытаясь убедить себя, что глаза его не обманывают. Тад потянул его за собой, и они оба последовали за Накором.

Они свернули за угол, и Накор велел им встать по сторонам. По коридору к ним приближалась странная тварь – лучшего слова не подберешь. Она была вдвое ниже мальчиков и вдвое шире, напоминала стол, накрытый черной тканью, и передвигалась на ногах, похожих на крабьи. При приближении она издавала странный журчащий звук.

Проходя мимо, Накор сказал:

– Доброе утро.

Тварь ответила на удивление нормальным женским голосом и скрылась за углом. Тад прошептал:

– Что это было?

– Посетитель, – коротко ответил Накор.

Он провел их в комнату, где за столом сидел Паг, ожидая их прибытия.

Низкорослый маг встал и предложил им сесть в кресла, стоявшие напротив него. Они сели, и Паг вернулся на свое место. Накор занял позицию у окна слева от Пага. Посмотрев на двух молодых людей, Паг сказал:

– Мы в растерянности, что с вами делать.

Лицо Тада побледнело, а Зейн покраснел. Он спросил:

– Что вы имеете в виду под «делать с вами», сэр?

Паг улыбнулся и откинулся на спинку кресла. Окинув пару взглядом, он сказал:

– Если вас это волнует, то вреда не будет. Вы, наверное, уже поняли, что эта община не похожа ни на одну другую.

Зейн только кивнул, а Тад добавил:

– Да, сэр.

Накор рассмеялся:

– Похоже, вы хорошо справляетесь с этим.

– Я не знаю, что и думать, – Зейн пожал плечами. – Но Калеб всегда был добр к нашей матери и ко мне с Тадом. Так что, если вы – его семья, думаю, мы здесь в безопасности.

Паг снова откинулся на спинку кресла:

– Я не лезу в жизнь своих детей, но расскажите мне что-нибудь о вашей матери.

Тад начал говорить, поскольку Мари была его настоящей матерью, хотя относилась к Зейну как к равному. Он начал с обычных похвал: она хорошо готовила и поддерживала чистоту в бедной хижине, служившей домом. Однако вскоре стало ясно, что мальчик не только любит свою мать, но и уважает её.

– После смерти папы было тяжело, – продолжал Тад, взглянув на Зейна. – Но она взяла Зейна к себе, потому что он был моим лучшим другом и у него больше никого не было. Другие в городе смотрели на это сквозь пальцы. Она справлялась, и мы оба не попадали в беду.

– Я знаю её дольше, чем свою настоящую маму, – добавил Зейн, – так что, полагаю, это делает её моей настоящей мамой, если вы понимаете, сэр. Она никогда не принимала сторону Тада против меня и обнимала меня, когда я был маленьким мальчиком. Она любила меня как родного.

– Даже не встречаясь с ней, – Паг вздохнул, – я понимаю, почему мой сын заботится о вашей матери, мальчики, и вижу, почему он заботится о вас. Вы поступили храбро, вернувшись к повозке.

– Глупо, – заметил Накор, – судя по тому, что ты мне рассказал. Разве Калеб не сказал вам, чтобы вы шли в деревню, если ускользнете от разбойников?

– Да, – подтвердил Тад. – Это правда, но мы уже убили двоих из них и подумали, что Калебу не помешает помощь. К тому времени у нас уже было два меча.

Паг покачал головой:

– И я рад, что ты ослушался. Я восхищен твоей решимостью, ведь если бы ты этого не сделал, я бы потерял своего младшего сына. – Его взгляд на мгновение расфокусировался, когда он посмотрел вдаль. – Это то, чего я боюсь больше, чем вы можете себе представить.

Затем он снова повернулся к мальчикам и спросил:

– Итак, что нам с вами делать?

– Калеб собирался отвести нас в Кеш, – ответил Зейн, – чтобы мы стали подмастерьями, или в Крондор, потому что дома нет работы. Если вам нужны подмастерья, мы готовы.

– Ты готов, Тад? – спросил Паг.

– Да, сэр, – кивнул Тад.

– Нам действительно нужны ученики, – сказал Паг. – Но сначала мы посмотрим, подходите ли вы для этого.

Паг встал, и мальчики последовали его примеру. Он указал на Накора:

– Накор будет заниматься с вами несколько дней, пока мой сын выздоравливает. Потом у меня будет для него другая работа, а потом мы попросим других испытать вас. А сейчас у меня есть дела, так что проваливайте.

Они ушли, и Тад усмехнулся, глядя на брата. Их страхи сменились надеждой, ведь они всерьез восприняли намек Накора на то, что их могут убить за то, что они знают.

Когда они шли по коридору, Тад спросил:

– Накор, какому ремеслу мы будем обучаться?

– Это еще предстоит выяснить, мой юный друг, – ответил Накор. – Я не уверен, что у нас есть название для того, чем вы будете заниматься. Скажем, вы будете подмастерьями рабочих.

– Какого рода работа? – уточнил Зейн.

– Всевозможных видов и типов. То, что вы даже представить себе не можете. Ведь если вы станете членами Конклава Теней, это будет больше, чем просто ремесло, – Накор добавил с неожиданно серьезным выражением лица. – Это обязательство на всю жизнь.

Оба мальчика не знали, что это значит, но выражение лица Накора подсказало им, что они не обрадуются, узнав об этом.

Глава 6

Ученики

Лицо Зейна покраснело от гнева.

– Я не буду этого делать! – сказал он с вызовом в голосе.

– Ты должен, – ответил Тад. – Если ты этого не сделаешь, у тебя будет больше проблем, чем ты можешь себе представить.

– Это глупо, – настаивал Зейн. – Если я до сих пор не научился, то уже никогда не научусь.

– Ты всю жизнь прожил на берегу озера и так и не научился плавать, – парировал Тад, его голос повысился от разочарования. – Это глупо! – крикнул он. – Накор говорит, что ты должен научиться плавать.

Мальчики стояли у дерева на краю озера. Другие ученики плескались на мелководье, а некоторые плавали в более глубокой воде. Тад всегда был неплохим пловцом, а вот Зейн так и не научился. Тад вспомнил, что он никогда не видел, чтобы приемный брат когда-нибудь плавал.

В это время из-за холма появились шесть сестер Питирендара, негромко переговариваясь на своем инопланетном языке. Оба мальчика уже привыкли к странному характеру многих обитателей Острова Колдуна. Хотя среди его обитателей было немало очень странных инопланетян, большинство составляли люди, в том числе и несколько девочек, с которыми мальчики успели подружиться. Но по какой-то причине шесть сестер вызывали бурную реакцию у большинства юношей на острове, и Тад с Зейном не стали исключением.

Четыре девушки были обнажены – как они и предпочитали, – а две другие были одеты в простые белые купальники, которые они сбросили, когда добрались до берега. Все шестеро без труда соскользнули в воду, и Тад сказал:

– Ну и ладно. Оставайся здесь, если хочешь, а я иду купаться!

Зейн поднялся на ноги и сказал:

– Может, ты и прав. Может, пришло время учиться. – Он поспешил за приемным братом и плюхнулся в воду.

Накор и Калеб наблюдали за ними с небольшого расстояния.

– Как они поживают? – спросил Калеб.

– Они хорошие ребята, – Накор пожал плечами, – но если бы не твой несчастный случай с бандитами, они бы никогда не попали сюда. У них нет никаких особых способностей, умений или талантов, которые мы могли бы заметить.

– Разве что они хорошие парни, – сказал Калеб.

– Хороших парней у нас в избытке, – ответил Накор. – Нам нужны безжалостные ублюдки, которые с радостью вырежут сердце собственной матери, если понадобится.

Он начал отходить от берега озера, пока мальчики плескались и обменивались брызгами с питирендарскими девушками. Калеб зашагал рядом с ним. Они начали долгий путь от берега озера до виллы.

Раны Калеба почти полностью зажили, и теперь он передвигался с минимальным дискомфортом.

– Знаешь, если бы мой отец не был тем, кто он есть, я бы тоже был всего лишь «хорошим мальчиком».

– У тебя много особых способностей, – сказал Накор.

– Например?

– Ты замечательный охотник, обладаешь необыкновенными близкими к эльфийским способностями к слежке и лесоводству.

– Как и любой талантливый юноша, которого отправили жить к эльфам, Накор. – Он окинул взглядом остров и спросил: – Много ли ты видишь здесь искусных охотников?

Накор молчал.

– Мы оба знаем, что одной из причин, по которой меня отправили жить к Томасу в Эльвандар, было то, что здесь я был несчастлив. Отец решил, что перемены пойдут на пользу, и он был прав. Есть разница между тем, чтобы быть единственным человеческим мальчиком среди эльфов и относиться к нему с уважением, и тем, чтобы быть единственным юношей без магических способностей среди волшебников и относиться к нему с презрением.

– Презрение – слишком сильное слово, Калеб.

Калеб посмотрел на Накора.

– Ты не всегда был рядом, как и отец. Мать видела и пыталась защитить меня, как и Магнус, но дети могут быть жестокими, Накор. Если тебе нужны бессердечные ублюдки, бери их в детстве и не позволяй учиться состраданию.

– В твоих словах звучит горечь, – заметил Накор, когда они подошли к кухне.

– Правда? Я не чувствую горечи, но, думаю, некоторые раны, даже детские, никогда не заживают. Они просто тускнеют.

– Что же тебя на самом деле беспокоит, Калеб?

Они миновали кухню и продолжили путь к главному зданию виллы Беата.

– Я чувствую себя бесполезным и не на своем месте. – Калеб остановился, когда они подошли к открытой двери в соединительный зал. – Я по большей части посыльный, разносящий депеши, которые недостаточно важны для Магнуса, тебя или любого транспортного средства, использующего магию.

– Я знаю, что могу вписаться туда, куда Магнус не может, но кроме этого, какая от меня польза?

Накор начал что-то говорить, но Калеб поднял руку. Его карие глаза приняли серьезное выражение, а в голосе прозвучали нотки гнева.

– Как ты думаешь, если бы в той повозке был Ког Ястринс или Каспар из Оласко, они бы не получили ни царапины после того, как разогнали тех бандитов?

Накор молчал.

– Я неплохой фехтовальщик, Накор. Лучше среднего, но не выдающийся. Я хороший охотник – возможно, даже отличный, – но насколько это полезно в борьбе с нашими врагами? Я неплох в разведке. Как и многие другие мужчины. Я хочу сказать, что ничего особенного я не умею делать, ничего, что позволило бы мне выложиться на полную катушку.

Накор покачал головой и положил руку на плечо Калеба:

– Мой юный друг, как же ты ошибаешься. Настанет день, когда ты поймешь свой истинный потенциал, Калеб, и наконец осознаешь, насколько ты особенный. А до тех пор, если хочешь жалеть себя, не стесняйся. У меня просто нет времени стоять и слушать.

С этими словами он повернулся и ушел.

Калеб постоял минуту, погруженный во внутренний конфликт. Потом он начал хихикать, и это переросло в полноценный смех. Разговор с Накором всегда поднимал его мрачное настроение. Калеб решил вернуться к себе, чтобы отдохнуть и подумать, что ему делать с Тадом и Зейном.

* * *

Зейн лежал на берегу, кашляя и изо всех сил стараясь не выглядеть смешным. Тад помог ему сесть и сказал:

– Если ты собираешься переходить вброд через голову, то должен хотя бы научиться грести.

Зейн сплюнул воду и еще немного покашлял, затем сказал:

– Я отвлекся.

– С ним все в порядке? – спросила одна из сестер, стоявшая за спиной Тада.

Их собралось шестеро, как и других учеников, и все они смотрели на происходящее со смесью озабоченности и веселья.

– Он будет жить, – сказал Тад, поднимая друга на ноги.

Сестры зашептались и захихикали, а потом снова скрылись в воде.

– Что вы пытались сделать? – спросил Тад.

Зейн заговорил, следя глазами за удаляющимися спинами сестер:

– Одна из них… Задрина, кажется, вытащила меня и поцеловала.

– Я не могу их различить, – пожаловался Тад. – И они все тебя поцелуют, если ты им позволишь. Но это был поцелуй! Она действительно меня поцеловала?

– А потом я открыл глаза и обнаружил, что нахожусь под водой, – кивнул Зейн.

– И тогда началось утопление.

– И тогда началось утопление, – согласился Зейн.

– Мне придется научить тебя плавать.

– Скоро, – сказал Зейн, наблюдая за девочками, которые плескались с другими мальчиками. – Но не сегодня. Я достаточно нахлебался воды, так что, возможно, мне больше никогда не захочется пить.

– Что ж, пойдем обратно. – Тад посмотрел в сторону виллы. – Калеб и Накор разговаривали как раз перед тем, как мы пошли купаться. Интересно, они уже решили, что с нами делать?

– Ну, – сказал Зейн. – Что бы они ни решили, надеюсь, они подождут до завтра, потому что я должен встретиться с Задриной после вечерней трапезы в саду у бассейна.

Хлопнув приемного брата по плечу, он добавил:

– Только не утони.

– Не утону.

– Ты знаешь, – сказал Зейн, когда они шли по тропинке обратно к вилле, – что они родом из мира, который состоит в основном из воды? Вот почему они находятся в ней большую часть дня.

– Мне все еще трудно представить себе другой мир, – согласился Тад.

– Миры, – поправил его Зейн. – Мне тоже, но здесь все воспринимают это как нечто само собой разумеющееся, так что я начинаю привыкать к этой мысли. – Он огляделся по сторонам. – Когда мы были мальчишками, мне было легко думать о Кеше и Королевстве, потому что люди из обоих народов постоянно проезжали через город, но другие народы мне было трудно представить. Думаю, здесь все так же, только еще масштабнее. – Он взглянул на Тада. – Если это вообще имеет смысл, правда?

Тад кивнул, давая понять, что понял. Они еще не дошли до главного здания, когда из дверного проема показался стройный мужчина в трико и рубашке со складками и сказал:

– А! Вот вы где. Вы те самые мальчики из Звездной Пристани?

Не дожидаясь ответа, он жестом пригласил их следовать за собой. Он двигался как танцор или акробат, плавно и экономно, а на ногах у него были высокие сапоги странной конструкции, перекрещенные сверху и завязанные над лодыжкой, но с мягкой подошвой из похоже дважды армированной кожи. Волосы у него были светло-русые и ниспадали до плеч.

Они пошли в сторону деревни, противоположной маленькому озеру, и он оглянулся через плечо, посмотрел на них на мгновение бледно-голубыми глазами, а потом сказал:

– Не отставайте.

Мальчики поднялись по тропинке на хребет, и когда они достигли вершины, они с трудом могли отдышаться. Мужчина, который их вел, не стал останавливаться и просто сказал:

– Сейчас нет времени отдыхать, ребята.

Тад и Зейн, как один, сделали глубокий вдох и последовали за ним, направляясь вниз по крутой тропе, ведущей к берегу моря. Слева от них виднелось черное сооружение, возвышающееся на мысе.

– Что это? – поинтересовался Зейн.

– Замок Черного колдуна, – ответил мужчина.

– Кто такой Черный колдун? – спросил Тад.

Мужчина оглянулся через плечо и усмехнулся. Его лицо выглядело молодым, возможно, он был всего на несколько лет старше, но его светлые волосы были пронизаны сединой.

– Паг – Черный колдун, когда он здесь. Если его нет, то иногда Накор, или Магнус, или Миранда, или кто-то еще. Кто попадется под руку.

– Я не понимаю, – принес Тад и остановился, чтобы перевести дыхание. – Можете подождать минутку?

Мужчина остановился и сказал:

– Запыхался? В твоем-то возрасте?

– Это был долгий подъем, – Зейн тоже остановился.

– Ничего страшного, – сказал мужчина. – Подожди, пока я с тобой закончу, и ты будешь бегать вверх и вниз по этим тропинкам без особых усилий.

– Черный колдун, – произнес Тад между вдохами, указывая на замок.

– Ну, вы, конечно, знаете о Черном колдуне…

– Нет, – перебил его Зейн. – Мы не знаем. Поэтому и спрашиваем.

– Я думал, все в Горьком море знают о Черном колдуне, – сказал мужчина.

– Мы не из Горького моря, – ответил Тад. – Мы из Звездной Пристани.

– А, – мужчина кивнул, словно понял. – Звездная Пристань. – Он повернулся. – За мной, отдых окончен.

Мальчики глубоко вздохнули и поспешили за быстро шагающим мужчиной.

– Раньше здесь жил человек по имени Макрос, – объяснил он. – Он придумал легенду о Черном колдуне, чтобы люди оставили его в покое. Он оставил этот остров Пагу, который поддерживает легенду, чтобы корабли сюда не заходили. Так что здесь относительно тихо.

Спустившись к пляжу, они вышли на тропинку, ведущую от замка.

– Если вы пойдете туда, – продолжил мужчина, указывая на замок, – то попадете прямо в замок. Он пуст. Это довольно унылое и непривлекательное место, хотя мы подсвечиваем окна интересными огоньками, если нам кажется, что кто-то за нами шпионит. – Он оглянулся, ухмыляясь. – Приятное зрелище.

Переключив внимание на спуск, он сказал:

– А теперь вот что я хочу, чтобы вы двое сделали. – Когда они достигли песка, он указал на дальнюю точку пляжа, где большие камни скрывали изгиб береговой линии. – Бегите туда, очень быстро. Дойдите до той скалы. Потом бегите обратно.

Тад едва мог стоять на ногах.

– Кто вы? – спросил он.

Мужчина положил руки на бедра.

– Тиленбрук. Фарсез Тиленбрук. Я буду вашим наставником во всем, что касается физической подготовки. Вы оба обленились и не приспособлены к суровым испытаниям, с которыми вам придется столкнуться в качестве учеников Калеба.

Мальчики обменялись взглядами.

– Мы станем его учениками? – спросил Зейн.

– Возможно, да. А теперь бегите!

Мальчики отправились в путь медленным шагом, все еще уставшие от похода по хребту. Фарсез терпеливо ждал, пока они полубегом, полуспотыкаясь, дошли до далекой скалы и затем вернулись обратно. Когда они достигли его, оба мальчика упали на колени на песок, а Зейн, задыхаясь, перекатился на спину.

– Боже, – сказал Тиленбрук. – Вы оба в самом плачевном состоянии для мальчишек. Наверняка это от того, что вы целыми днями бездельничали и ничего не делали. Ну-ка вставайте!

Мальчики, пошатываясь, поднялись на ноги.

– Быстрым маршем возвращаемся на виллу!

Он отправился в путь бодрым шагом, не оглядываясь назад, и мальчики застонали, двинувшись за ним.

Почти час спустя двое очень усталых мальчишек, обливаясь потом, спускались по холму к деревне. Тиленбрук ждал их, сидя на низкой каменной стене сада с большой кружкой в руке. Он потягивал из нее, пока они стояли перед ним.

– Очень хорошо. На сегодня мы закончили. Будем повторять наши тренировки завтра и каждый последующий день, пока не достигнете той скорости передвижения к скале и обратно, которую я сочту нужной.

Тад и Зейн посмотрели друг на друга, затем Зейн закрыл глаза, наклонившись вперед и сложив руки на коленях. Тад пытался облегчить боль в теле, просто ходя по кругу.

Спустившись со стены, Тиленбрук сказал:

– Встречаемся каждый день прямо здесь сразу после утренней трапезы. И ушел, не сказав больше ни слова.

Зейн посмотрел на Тада и сказал:

– Думаю, теперь я просто покончу с собой.

Тад кивнул и медленно двинулся обратно в комнату. Когда они дошли, Тад демонстративно принюхался и сказал:

– Если ты встречаешься с одной из сестер после ужина, советую тебе принять ванну.

– Я забыл, – простонал Зейн.

Он встал, а Тад рухнул на кровать.

– Идем к озеру прямо сейчас.

– А как же ужин?

– Ты голоден?

– Не очень, – ответил Тад.

– Хорошо. Тогда научи меня плавать и дай мне смыть с себя эту вонь.

С выражением муки на лице Тад заставил себя подняться и сказал:

– Возьми хоть чистую одежду.

Оба мальчика так и сделали и вышли из комнаты.

– Возьми в бане кусок мыла.

Дойдя до бани, они обнаружили, что она пуста, как и ожидалось, так как было близко к вечерней трапезе. Это было трехкамерное строение с комнатами с очень горячей, теплой и холодной водой. Накор объяснил им какой-то ритуал принятия ванны, но оба мальчика просто вымылись в ведре, а потом попарились в горячей ванне.

Посмотрев друг на друга, Зейн сказал:

– Озеро может подождать до завтра.

Они быстро сняли одежду, наполнили ведра теплой водой и смыли всю грязь прошедшего дня. Закончив, оба вошли в горячую воду и со вздохом облегчения позволили теплу проникнуть в усталые мышцы. Вода поддерживалась в горячем состоянии, поскольку центральная комната – тепидарий – согревалась за счет водопровода, проведенного через кухню, где день и ночь горели костры, так как приготовление пищи было постоянным занятием жителей Острова Колдуна.