Текст книги "Гадес"

Автор книги: Рассел Эндрюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

9

Офисы «Рокуорт и Уильямс» размещались на пятьдесят шестом этаже небоскреба Уорлд-файнэншл-билдинг. Через громадные окна не менее громадного вестибюля в этот ясный день видно было, казалось, всю землю до края. На востоке «нулевая отметка» – место, где до трагедии стояли башни-близнецы Всемирного торгового центра. При виде ее до сих пор бросает в дрожь. На севере почти весь Манхэттен: Трайбека, центр, Центральный парк, до самого Гарлема, можно разглядеть даже машины, ползущие в пробке по мосту Трайборо. Западная панорама включала Гудзон и значительную часть штата Нью-Джерси. А из южных окон открывался вид на синюю гладь Атлантики, статую Свободы и Эллис-Айленд. У Джастина мелькнула мысль, что человеку с острым зрением не составило бы труда разглядеть из этого вестибюля даже скалистые берега Корнуолла на британской стороне.

Он прождал уже двадцать семь минут. Еще три минуты, и терпению настанет предел. Можно было, конечно, с самого начала ввалиться в офис, размахивая удостоверением, но Джастин решил пока держаться в рамках. Однако если секретарь продержит его в приемной больше получаса, маска добродушного полицейского полетит прямиком в окно с этой верхотуры. К счастью для всех, секретарь успела в последнюю секунду и провела Джастина к одному из высших должностных лиц компании Дэниелу Френчу, которому вменили в обязанность пообщаться с полицией.

– Откровенно говоря, не знаю, чем я смогу вам помочь, – начал Френч.

Они расположились в малом конференц-зале, размерами не уступающем домику Джастина в Ист-Энд-Харборе. Френч предложил на выбор воду, холодную или комнатной температуры (Джастин отказался), и кофе (Джастин согласился). Сам Френч предпочел воду. Холодную.

– Я собираю факты, которые могут помочь нам в расследовании, – объяснил Джастин. – Нужно выяснить, кто убил Эвана Хармона, и ваши сведения могут оказаться полезными.

– До сих пор в голове не укладывается, – поежился Френч. – Кто бы мог подумать… это… это такое потрясение…

– Потому что у Эвана не было врагов?

– В нашем бизнесе враги есть у всех. Наверняка и Эвана не миновало. Нет, просто привычнее узнавать о банкротстве или сроке за растрату. Наших не убивают.

– То есть жертвой убийства может стать не каждый, – саркастически заметил Джастин.

– Не думайте, я не кисейная барышня, – начал оправдываться Френч. – Я в курсе, что людей убивают. Но я в первый раз слышу, что убили кого-то, кого я знаю. Тем более такую важную персону, как Эван.

– Насколько близко вы были с ним знакомы?

– Довольно близко. Мы примерно одного возраста, вращались более-менее в тех же кругах, по работе уж точно.

– А не по работе?

– Ну, мы, конечно, могли пересечься в клубе или на теннисном корте, но не более. В основном нас объединял бизнес.

– Могу я попросить у вас список сотрудников, которые виделись с ним регулярно?

– На определенном уровне почти все имели дела с Эваном. Он играл по-крупному. Список я вам, конечно, могу составить, но смысла особого не вижу – к тому же он получится слишком длинный.

– А есть у вас кто-нибудь, кто работает в основном с «Восхождением»?

– Как я уже сказал, довольно много…

– Эллис Сент-Джон, например?

Дэн Френч не сплоховал. Реакция была мгновенной.

– Эллис, разумеется, уделяет много времени «Восхождению», возможно, он даже…

– Он был у Эвана первичным брокером, насколько я знаю.

– Первичным брокером «Восхождения», а не лично Эвана. Вот уже три-четыре года, как он входит в число тех, кто ведет дела с этой компанией.

– Входит в число?

– Да. Хотя можно сказать, что в основном это он…

– Если в основном с «Восхождением» работает он, каким образом с Эваном связана остальная куча народа? Или они контактируют с другими сотрудниками фонда?

– Дело в том, что у нас много разных отделов. Иногда проще напрямую обратиться к человеку, который лучше решит данную конкретную проблему. Если «Восхождению» нужно подготовить отчет по определенному типу вложений, они обращаются к кому-то в исследовательском отделе. Бывает так, что Эллис координирует этот процесс, но не обязательно.

– А что, Эллис в основном занимается координацией?

– Нет, это просто часть его работы с «Восхождением». И, кстати, с другими компаниями тоже. «Восхождение» далеко не единственная.

– А что конкретно он делает для «Восхождения»? Можете описать в двух словах?

– Попытаюсь. Здесь нет ничего необычного, это нормальное явление во всех крупных компаниях нашего уровня. Как я уже говорил, «Рокуорт и Уильямс» для многих фондов выступает в роли первичного брокера.

– Хорошо, тогда опишите мне, в чем заключаются ваши функции.

Френч расплылся в улыбке. То ли ему вообще нравилось разъяснять принципы своей работы несведущим, то ли его приводили в восторг колоссальные прибыли компании.

– Первичное брокерство своим расцветом обязано расцвету хеджевых фондов. А хеджевые фонды сейчас становятся самым… как бы это сказать… активным сегментом в управлении активами.

– Активным, в смысле прибыльным?

– Если все идет как надо, – подтвердил Френч. – А если нет, то потери тоже огромны.

– Выходит, этот сегмент еще и самый нестабильный?

– Мы предпочитаем термин «волатильный».

– Ясно. Продолжайте.

– Лет двадцать назад хеджевые фонды управляли средствами примерно в тридцать, ну тридцать пять миллиардов. Сейчас эта цифра перевалила далеко за триллион. В финансовом мире не найдется другого такого перспективного и прибыльного сегмента. Однако конкуренция тоже растет. Ничего странного, да и, наверное, идет на пользу, но ушами хлопать некогда и планку опускать нельзя. Ты должен быть на голову выше конкурентов, а значит, рвешься вперед как можешь. Поэтому многие хеджевые фонды кооперируются с компаниями вроде нашей, получая первичных брокеров и конкурентное преимущество. Мы обеспечиваем покрытие коротких позиций и безопасность активов, даем ссуды под ценные бумаги, проводим клиринговые операции, составляем официальные отчеты, делаем исследование рынка. Мы даже помогаем хеджевым фондам накапливать средства. Как первичный брокер мы обычно получаем от двадцати пяти до тридцати процентов от сделок, совершаемых клиентами фонда. А еще мы ежедневно рассчитываем NAV…

– Простите, – перебил Джастин. – Что-то я подзабыл финансовые аббревиатуры.

– Стоимость чистых активов компании.

– Всего-навсего? Я уж подумал, ваши услуги включают бесплатные уроки тенниса или массаж шиатцу.

– Будут, если возникнет такая необходимость. Мы обеспечиваем все, что потребует клиент. Можем организовать зачаточную систему управления рисками, найдем помещение под офис, если хеджевый фонд начнет расширяться. Подыщем операционистов и трейдеров, даже бухгалтерский аппарат, если надо.

– Я полагаю, это все не безвозмездно?

– Здесь, на Уолл-стрит, таких слов вообще не знают.

– Тогда объясните мне, откуда берутся средства на этот шикарный офис и костюмчики ценой повыше средней квартплаты.

– Мы получаем комиссионные.

– И никакого риска?

– Мы только сопровождаем сделки, свои деньги мы не вкладываем. Причем треть наших операций финансируется из хеджевых фондов.

– И сколько получается за год?

– Мы не разглашаем финансовую информацию, – с достоинством ответил Френч.

– Но если я скажу «много», будет недалеко от истины?

– Вы практически не ошибетесь. К тому же мы даем много ссуд под ценные бумаги, а это очень прибыльно.

– И все это вы делали для «Восхождения»?

– Да, как я и говорил. А также для ряда других хеджевых фондов. У нас много ресурсов, которыми компании помельче, управляющие компании и фонды вроде «Восхождения» просто не располагают. Мы раньше других узнаем о намечающихся сделках, выбираем самые выгодные, иногда получаем возможность инвестировать туда, куда другим фирмам просто хода нет. Помимо всего прочего (этим в основном и занимается Эллис) мы обеспечиваем средства под эти сделки. Например, наш клиент хочет получить триста миллионов на первичном размещении акций. Нам, разумеется, полагаются проценты, а может, и вся прибыль. Нужно обеспечить половину, полтораста миллионов. И мы идем и добываем нужную сумму.

– Например, в «Восхождении»? Если расписать им все преимущества и выгоды?

– Например. Но, не устаю повторять, «Восхождение» не единственный наш фонд. Мы не складываем все яйца в одну корзину. Даже в сотню корзин не складываем.

– Выходит, по большому счету Эллис – продавец.

– Верно. Продавец. А еще консультант, инвестор и дилер.

– Можете подробно, шаг за шагом, рассказать мне, как обычно заключаются сделки?

– Не думаю, что вправе выдавать вам настоящие суммы…

– Пусть будут гипотетические. Мне просто нужно разобраться в процедуре.

– В вашем расследовании без этого никак не обойтись?

– Может пригодиться. Пока у меня недостаточно информации, ничего сказать не могу. Нужна предыстория.

– Вы что, думаете, Эллис замешан в убийстве? – спросил Френч.

Ни ужаса, ни потрясения в его голосе не было. Только любопытство.

– Я этого не говорил. Мне нужно понять, в каких отношениях находился Хармон с теми, с кем работал. Маловероятно, что убийца – человек совершенно ему незнакомый. Наоборот, все говорит о том, что Эван очень хорошо его знал.

– Принято, – согласился Френч. – Тогда предположим, что приходит человек, возглавляющий группу, которая исследует новые медиапродукты, и говорит, что имеет смысл вкладываться в… ну, пусть будут компании, занимающиеся разработкой технологии, которая упростит закачку оригинала в устройства вроде iPod. Понятно?

– Вполне.

– Предположим, они предлагают такую технологию для аудиокниг.

– Я их не слушаю. Мне больше нравится читать.

Френч уже готов был закатить глаза, но благодаря профессиональной выучке справился с собой и почти как ни в чем не бывало продолжил. Джастин записал очко в пользу управляющего. Ему всегда нравилось провоцировать, а потом наблюдать за реакцией. Френча, похоже, провоцировали постоянно, поэтому реакция у него была одна – не обращать внимания и продолжать. Соврет – недорого возьмет и на глупости не обижается. «Неудивительно, что он так взлетел здесь, на Уолл-стрит», – решил Джастин.

– Наши ресурсы позволяют выяснить, какие компании располагают более продвинутыми технологиями и потенциалом. Какие с большей вероятностью выдержат жесткую конкуренцию. Мы принимаем решение, Эллис встречается с Эваном Хармоном, сообщает ему, что лучше инвестировать туда-то, вот результаты проведенного нами исследования. Эван возвращается с ответом: «Добро, мы в игре, на такую-то сумму».

– То есть очень крупную?

– В каких-то случаях очень крупную, – подтвердил Френч.

– Вы недавно упомянули миллиард, примерно такую?

– Бывает гораздо меньше. В смысле, доля компании Эвана может быть меньше. Но общая сумма, несомненно, велика.

– А если Эван Хармон отказывается?

Френч пожал плечами.

– Значит, отказывается. А мы идем к кому-нибудь еще.

– Но отказ бьет по кошельку Эллиса, так ведь?

Френч на секунду задумался, потом равнодушно передернул плечами.

– Может быть. Продавцы должны обеспечивать нам определенное количество средств, и, разумеется, их премии от этого тоже зависят. Но один-единственный отказ для Эллиса погоды не сделает.

Интересно, подумал Джастин, Дэниел Френч всегда такой прилизанный? Неужели никогда ни волоска не выбьется? И костюм-тройка никогда не морщит? Наверное, нет. А Френч небось сейчас думает, где Джастин берет пиджаки, которые сидят таким мешком…

– А если «Восхождение» сменит управляющую компанию?

– Такое случается сплошь и рядом. Приходят и уходят. Чего там, мы же не единственный их брокер. У них несколько источников.

Френч украдкой скосил глаза на карточки «Ролодекс». А голос по-прежнему ровный, спокойный, ни малейших признаков нетерпения.

– Чем еще могу быть полезен? У меня, знаете ли, довольно много работы.

Джастин кивнул, решив не уступать деловому собеседнику в обходительности, но все же задал интересующий его вопрос.

– Насколько я знаю, Эван был не особенно доволен работой Эллиса?

Френч удивился.

– Кто вам сказал?

– А что, это правда?

– Ни в коем случае!

– Значит, он не собирался Эллиса увольнять?

– Глупости!

– Откуда такая уверенность?

– Я бы знал. Это моя работа. У нас с «Восхождением» тесное сотрудничество. Если бы у Эвана возникли какие-то проблемы с «Рокуорт», я бы в неведении не остался.

– Но вы ни о чем таком не слышали?

– Нет.

– А кто-нибудь еще?

– Кто-нибудь еще, кто был бы в курсе? Не исключено. Найдется еще несколько человек. Возможно, Линкольн – он дружит с отцом Эвана. Однако, повторяю, если мне об этом ничего не известно, значит, ничего подобного не происходит.

– Линкольн? Вы имеете в виду Линкольна Бердона?

– Да, его.

– Генерального директора?

– Именно.

– И он в приятельских отношениях с отцом Эвана?

– Да. Хармон-старший когда-то у нас работал.

– Почему же он ушел?

– Г. Р.? Вернулся в политику. Бывает, сами знаете. Здесь он заработал состояние, а потом ушел на госслужбу.

– А почему он не пришел обратно, когда покинул государственный пост?

– Это у него самого нужно спрашивать. Думаю, ему просто не хотелось надрываться. Сердечный приступ все-таки. Работа, конечно, не очень пыльная, но делать что-то надо. Встречи, переговоры. К тому же Эван тогда уже основал «Восхождение», и Хармон, наверное, хотел помочь сыну, передать свои связи. А теперь мне и в самом деле…

– Еще минутку. Вы мне очень помогли. А что именно это означает, передать свои связи?..

– Не секрет, что такие люди, как Хармон-старший, обладают бесценными для нашего типа компаний связями, особенно международными. Как семейство Бушей и саудовские нефтяные шейхи. Буш-старший был как член королевской семьи, поэтому его родичи свою выгоду не упустили. А Хармон очень тесно связан с китайцами, которые сейчас тихой сапой проникают на мировой рынок, значит, для нас он более чем ценный кадр.

– Насколько ценный?

– Скажите, для того чтобы найти убийцу Эвана, так важно знать, какую роль в нашей компании играл его отец? – не выдержал Френч.

– Может, и нет. Но мне нужна вся картина целиком. Речь идет об огромных деньгах – вполне может статься, что убийца как-то с этим связан.

– Не буду вдаваться в подробности, но в нашем бизнесе Хармон-старший был ключевой фигурой. Без него определенная часть китайского рынка инвестиций оказалась бы для нас под замком. А так у нас свободный доступ – все, что угодно, от финансовых бумаг до автопрома.

– Китайские автомобили?

– Привыкайте. За ними будущее. Китайские машины, китайские телевизоры, все китайское. Мы направляем туда мощные денежные потоки.

– Логично. Если мне нравится китайская кухня, чем плохи китайские машины?

Чаша терпения Дэниела Френча переполнилась, когда он понял, что Джастин сейчас чего доброго пустится рассуждать о достоинствах и недостатках китайских блинчиков. Доброжелательный огонек в его глазах погас.

– Как бы мне побеседовать с Линкольном Бердоном? – спросил Джастин.

– Сомневаюсь, что он вам чем-то поможет. К тому же у него ни минуты свободной, вам очень крупно повезет, если вы до него доберетесь.

– А здесь его, случайно, нет?

– Он в Лондоне.

– А Эллис? Тоже в Лондоне?

– Нет, Эллиса в загранкомандировки не отправляют.

– Как мне его найти?

Дэн Френч ответил не сразу. Сначала он уставился на носки собственных ботинок, потом, дернув шеей, сказал:

– Его сегодня не будет.

– Где же он?

– Не знаю.

– Болеет?

– Не знаю, – виновато пробормотал Френч. – Он сегодня не приходил.

– И что, ваши продавцы часто отсутствуют по пятницам?

– Нет, – ответил Френч. – Обычно такого не бывает.

– Он кого-нибудь предупреждал?

– Сказал секретарю, что сегодня вне зоны доступа.

– Дэн, – Джастин замедлил темп, – мы говорим о человеке, тесно общавшемся с жертвой вчерашнего убийства. И вы только сейчас удосужились сообщить мне, что он куда-то подевался?

– Он никуда не девался! Может, у него какая-то встреча…

– А что его секретарь? Если у него встреча, она должна быть в курсе.

– Я уточнил у нее, когда узнал, что вы приедете. Думал, вы захотите поговорить с Эллисом.

– И что?

Френч вздохнул.

– Секретарь тоже не знает, где он может быть.

– Дэн, можно я кое-что спрошу?

Френч снова уставился на свои ботинки.

– Да.

– Вы ведь наверняка искали обо мне информацию в сети? И ваши службы меня тоже проверяли, да?

– Да.

– Неужели ничего интересного не нашли?

– Нашли.

– Выяснили, что я не всегда такой пай-мальчик?

– Да.

– Не подумайте, что я отклоняюсь от темы, – раздельно проговорил Джастин, – вы мне очень помогли, я ценю вашу любезность. Однако неплохо было бы уяснить, что шутки со мной плохи и ваши фокусы не пройдут. Мне все равно, с чего вы решили мутить воду, только мой вам совет – второй раз пробовать не надо. – Он широко улыбнулся. – Усекли?

– Могу я быть еще чем-нибудь полезен? – процедил Френч.

– Скажите, как зовут секретаря Эллиса Сент-Джона, и проводите меня к ней. А потом чтоб глаза мои вас больше не видели.

Их посадили в маленьком кабинетике неподалеку от главного конференц-зала.

Секретарь Эллиса Сент-Джона оказалась статной привлекательной девицей по имени Белинда Ламберт. Ее огромные карие глаза буквально молили: «Забери меня отсюда!» Желательно туда, где найдется широкая кровать. Джастин не принял мольбы близко к сердцу – не он первый их слышит, не он последний.

Белинда мгновенно потеряла интерес к Джастину, как только поняла, что он здесь не затем, чтобы куда бы то ни было ее забирать, но осталась по-прежнему любезной. Видно было, что она встревожена неожиданным исчезновением начальства.

Убедившись, что Белинда и в самом деле не в курсе, куда бы мог податься Сент-Джон (несколько раз она набирала его сотовый, потом домашний, потом послала сообщение на КПК – все мимо), Джастин попытался разговорить ее на общие темы. О привычках и особенностях босса она распространяться не спешила, но отважилась высказать догадку, что он должен скоро вернуться. У него две кошки, их не оставишь надолго без присмотра.

– Он их обожает. Их зовут Бинки и Эстер. Вы бы видели, как он над ними трясется. Подарочки покупает, сам им еду готовит. Чокнутый просто. С другой стороны, это так мило, не находите?

Джастин согласился, что это очень мило, и спросил, на кого Эллис оставляет кошек, когда приходится уезжать.

– На меня, – ответила секретарь. – Правда, они меня недолюбливают. Мне проще с людьми, чем со зверушками. Сегодня поеду их кормить, потом еще в выходные. Наверное, придется за ними присматривать, пока он не объявится.

– То есть в выходные его дома не будет?

– Он так сказал. Что сегодня я с ним связаться не смогу, и до понедельника он в отъезде.

– А он ничем не был расстроен, когда с вами разговаривал?

Она задумалась. Губная помада у нее была странного малинового оттенка. Размышляя, Белинда рассеянно прикусывала губу и оставляла на белоснежных зубах малиновые следы.

– Нет, – наконец припомнила она. – Голос у него был довольный. Даже возбужденный. Я подумала, может, у него свидание намечается…

– У него есть машина?

– Нет. Хотя я ему сколько раз говорила, что надо бы – он ведь на выходные все время куда-то ездит. На Файер-Айленд, в Хэмптон, округ Бакс. А он мне: «Я лучше напрокат».

– Машины напрокат для него кто заказывает, вы?

– Нет, их не надо заказывать, – объяснила она. – Летом уж точно. У него долгосрочное соглашение с «Хертц», это недалеко отсюда. А если ему не нужна машина, я просто звоню им перед выходными и отменяю заказ.

– И что, в среду вы звонили отменять?

– Нет. Получается, машину он забрал.

– Белинда, у вас ведь есть его сотовый?

Она кивнула и скороговоркой выпалила номер. Джастин набрал его с офисного аппарата. Через несколько гудков включился автоответчик, и мужской голос произнес: «Вы позвонили Эллису Сент-Джону. Сейчас я недоступен, но если вы оставите сообщение, я обязательно перезвоню». Джастин заговорил после сигнала:

– Эллис, это Джастин Уэствуд, начальник полиции Ист-Энд-Харбора в Лонг-Айленде. Пожалуйста, перезвоните, как только получите сообщение. Это очень срочно.

Оставив свой домашний телефон и номер сотового, он отключился, не забыв записать себе номер Сент-Джона.

– Он вам обязательно перезвонит, – заверила Белинда Ламберт. – Он никогда не забывает.

Кивнув, Джастин спросил, как бы она охарактеризовала отношения Эллиса с Эваном Хармоном. Белинда явно замешкалась с ответом, а потом скривила губы в какой-то странной ухмылке.

– Нормальные отношения.

Джастин понял, что надо копать.

– А поподробнее?

– Что поподробнее?

– Какие у них были отношения?

На Уолл-стрит даже у секретарей зарплата измеряется шестизначными числами. Белинде явно переплачивают, решил Джастин.

– Чего вы от меня добиваетесь?

– Правды. У Эллиса с Эваном трений не было?

– Да что вы!

– Уверены?

– Конечно! Они постоянно общались по телефону. И куда-то ездили вместе. И…

– Что?

– Поймите, мистер Уэствуд…

– Я не просто мистер Уэствуд. Я начальник полиции, Белинда, и, на случай, если вы не помните, расследую убийство.

– Да, конечно! Просто Эллис меня… ну… ему не понравится, если я буду такое рассказывать.

– Какое – такое?

Ее взгляд означал: «Я, может, и не шибко умная, но совсем уж за дурочку меня держать тоже не надо». Джастин, не меняясь в лице, ждал.

– Да поймите, меня могут уволить!

Джастин молчал. Белинда не выдержала, тишина оказалась выше ее сил.

– Кажется, Эллис был влюблен в мистера Хармона…

Она потрясла головой, словно не веря, что смогла произнести это вслух. Дальше пошло легче.

– Нет, не думайте, сам он никогда не говорил, но это же заметно!

– Что именно заметно?

– Ну вот, например, мистер Хармон позвонит, а Эллис сразу начинает прихорашиваться – волосы пригладит и все такое. Можно подумать, мистеру Хармону его видно! Нет ведь, это же телефон. А потом мистер Хармон мог его о чем угодно попросить. Вообще о чем угодно! Ну там, съездить куда-нибудь или на ужин кого надо пригласить, а Эллис и рад стараться.

– Значит, Эллис – голубой?

– Вообще-то да… Но понимаете, – она перешла на шепот, – здесь как в армии: не задавай лишних вопросов, и все тип-топ. Вокруг сплошь настоящие мужчины, так что Эллис не высовывается. Поэтому вряд ли кто-то в курсе.

– Вы в курсе.

– Я с ним работаю. А вообще, я бы так и так заметила.

– У вас чутье?

– Ну, вот я же вижу, что вы – нормальный.

Она чуть выпрямилась, чтобы высокая грудь стала еще заметней, и улыбнулась своей невозможно белоснежной улыбкой.

– Знаете, это хорошо, что вы не такой уж накачанный. Качки не в моем вкусе. Я сама тоже не вешалка, это, наверное, видно.

– Белинда, могу я кое-что спросить?

– Конечно! Я и так разболталась, можете пользоваться моей сговорчивостью.

Ослепительный блеск белых зубов. Темные отпечатки помады на верхнем ряду – такое впечатление, что она только что ела сочный бифштекс с кровью.

– У Эллиса бывали вспышки агрессии?

– У Эллиса? В смысле, срывался ли он на меня?

– Вообще на кого-нибудь.

– Да что вы! Хотя…

– Да?

– При мне он ни с кем не цапался. Но однажды не пришел на работу, сказал, что болеет. Пришлось мне ехать к нему домой и работать там – так вот оказалось, что он вовсе не болен, но его где-то сильно помяли. Под глазом фонарь, царапины какие-то… Я решила, ладно, издержки профессии, но ведь он явно с кем-то дрался.

– Он может выйти из себя?

– Да запросто! Накричать или швырнуть телефонную трубку – сплошь и рядом. Но тут все такие… Вы бы слышали, как мистер Бердон рвет и мечет, когда кого-то на ковер вызывает. Ушам бы не поверили. Нет, вы не подумайте чего, другого такого начальника, как Эллис, еще поискать. Он не жадный. Вот, например, помощникам здесь служебных КПК не выдают – жмоты те еще, а спустить миллион на турнир по гольфу – это за милую душу…

– Белинда…

– Ну вот, так Эллис подарил мне наладонник. Из своего кармана заплатил. Ему показалось, что так будет удобнее работать, он еще заплатил здешнему компьютерщику, чтобы он туда все нужные программы поставил, и счета оплачивает каждый месяц, и вообще…

Она осеклась и свистящим шепотом спросила:

– А что, думаете, это Эллис убил мистера Хармона?

– А вы?

– Не знаю. Я же говорю, мне кажется, он в него влюбился. Зачем убивать того, кого любишь?

Потому что тот, кого любишь, не свободен, хотел объяснить Джастин. Потому что ты любишь, а тебя нет. Потому что тебя используют, а на твою любовь им плевать.

Потому что такое случается сплошь и рядом.

Ежеминутно и ежесекундно.

Но ничего этого он ей не сказал.

– Хороший вопрос, – произнес он вслух.

Она кивнула, видимо решив, что своим ответом Джастин официально снимает с ее начальника все подозрения. А Джастин понял, что вряд ли сейчас вытянет из нее что-то еще, поэтому двинулся к выходу, но она схватила его за руку. Посмотрел – оказалось, Белинда протягивает ему какую-то бумажку.

– Это моя визитка, – пояснила она. – Здесь все по высшему разряду, визитки секретарям тоже полагаются.

Откуда ни возьмись появилась ручка, и Белинда нацарапала на карточке номер.

– Мой домашний. Вдруг ночью вас озарит, и вы поймете, что срочно нужно задать мне какой-нибудь вопрос. Не стесняйтесь, звоните, даже если будет очень поздно. Мне можно звонить в любое время.

– Приму к сведению, – ответил Джастин.

– Я сделаю все, что угодно, – с жаром повторила она. – Абсолютно все.

Когда Джастин наконец выбрался из «Рокуорт и Уильямс», ему захотелось встать под душ. Сплошные секреты и крайности, сочетание не из приятных.

«Вот из таких сочетаний и рождаются убийства», – подумал он и, набрав рабочий номер Майка Хавершема, велел узнать, брал Эллис Сент-Джон машину на эти выходные или нет. Если да – спросить марку и номер, а потом выяснить, не видел ли ее кто вчера в городе.

Ему не давал покоя вопрос Белинды.

Зачем убивать того, кого любишь?

Джастин тряхнул головой. Интересно, он сам когда-нибудь задавал такие наивные вопросы?

Вряд ли. А даже если и задавал, с тех пор столько воды утекло, что он уже и не помнит.