Текст книги "По следам снежного человека"

Автор книги: Ральф Иззард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Глава 7
Первые достижения

Привожу полностью донесение Стонора с добавлением двух других, вскоре последовавших за первым. Все вместе они дают полное представление о проблеме йети, или, вернее, исчерпывающее изложение данных, которыми располагала наша экспедиция, когда мы готовились вступить в бой. Трудно представить, как эти три донесения подняли наше настроение. В Англии, я уверен, большинство из нас считало, что нам посчастливится, если мы хоть один раз за время экспедиции наткнемся на следы. Теперь мы получили сведения о крупном успехе еще до того, как вся наша партия приступила к действиям. Когда я встретился вечером в Банепе с остальными участниками главной партии и рассказал о полученных известиях, мы все пришли в большое возбуждение. Некоторые из нас, к ним я причисляю и себя, завидовали удаче Стонора, очутившегося на месте первым. Нам не терпелось пуститься в путь, и мы опасались, что представление окончится и тайна будет полностью раскрыта, прежде чем мы приступим к делу.

В трех донесениях Стонора сообщалось:

«До отъезда из Англии меня со всех сторон осаждали зоологи, ученые – путешественники и „специалисты“ всех сортов. „Этого не может быть“. „Такие же сказки рассказывают про Тибет“. „Следы видели на всем протяжении Гималаев“ и так далее. Несмотря на все старания вселить сомнения в успехе нашей экспедиции, я вот уже две недели нахожусь в центре страны снежного человека и потратил много времени на то, чтобы подружиться с шерпами, жил вместе с ними как равный и постепенно накопил множество рассказов очевидцев о Йе-Те, в существование которого шерпы так твердо верят, Вскоре я обнаружил, что никто до сих пор не предпринимал серьезных попыток установить истинность или ложность этих рассказов. Несколько любителей сенсации подхватило неясные толки, переданные через третьи руки, и на их основании создали фантастическую версию животного из музыкальной комедии. С самого начала должен заметить, что эти россказни кажутся шерпам, живущим на месте, столь же странными, как и всем здравомыслящим людям в Англии.

Из общения с шерпами я убедился, что они являются исключительно уравновешенными, мало эмоциональными, прямодушными и искренними людьми с высоко развитыми умственными способностями. Если бы это было не так, разве могли бы они завоевать репутацию верных помощников экспедиций, совершающих восхождения на самые трудные горные вершины? Я многих из них расспрашивал о Йе-Те и слышал много рассказов, но ни разу у меня не возникло ни малейшего подозрения, что мои собеседники говорят то, что я хотел бы услышать, или же выдумывают интересную историю мне в угоду. Те, кто утверждает, будто видели или слышали Йе-Те, рассказывают о виденном и слышанном и больше ни о чем, а те, кто не сталкивался с ним, сразу же так и говорят.

Все шерпы, живущие в более высокой, более холодной части Непала и в прилегающих районах Тибета, верят в существование Йе-Те, в то, что это животное из плоти и крови, а не дух или демон. Среди тибетцев здешних мест он известен под именем Те (произносится Тей), и отсюда произошло употребляемое шерпами название. Йе означает каменистая местность. Таким образом, Йе-Те значит разновидность Те, обитающая среди камней. И шерпы, и тибетцы считают, что существует два вида:

1) Дзу-Те, более крупный и очень редко встречающийся в стране шерпов; говорят, будто бы в Тибете он распространен значительно больше. Дзу означает (в приближенном переводе) „домашний скот“; следовательно „Дзу-Те“ – это Те, представляющий опасность для домашнего скота, например для яков и коров.

Это крупное животное, передвигающееся на четырех ногах и покрытое длинной лохматой шерстью рыжеватого цвета. Оно нападает на домашний скот. Я разговаривал и с видевшими его шерпами, и с тибетцами и почти не сомневаюсь, что Дзу-Те и гималайский красный медведь одно и то же, это тем более вероятно, что, по рассказам, его часто видели в Тибете в неволе.

2) Ми-Те. Ми означает „человек“; стало быть, это Те, имеющий отношение к человеку либо потому, что он представляет для него опасность, либо потому, что он по виду его напоминает – какое из двух предположений правильно, сказать затрудняюсь. Я слышал несколько рассказов, в том числе людей, лично видевших его, и должен сразу же отметить, что в существенных подробностях они все сходятся между собой. Ми-Те – вид Те, присущий стране шерпов, и говоря о Йе-Те, они обычно имеют в виду именно это животное (я уже упоминал о том, что Дзу-Те встречается здесь редко и им не слишком интересуются); таким образом, эти два названия практически совершенно однозначны. Йе-Те живет исключительно на огромных просторах горной страны, где слишком высоко, чтобы могли расти деревья, но ниже снеговой линии. Время от времени он спускается в долины, где расположены деревни. Говорят, что он ростом с четырнадцатилетнего мальчика, обладает телосложением человека, покрыт светлой рыжеватой шерстью, более светлой на груди, и волосы у него длиннее всего на голове и пояснице. Голова сильно заостренная. Он издает громкий пронзительный вой, а когда находятся от него на близком расстоянии, нередко слышат какой-то дребезжащий шум. Его крик часто раздается по ночам. В самые холодные зимние месяцы, когда повсюду лежит снег, Йе-Те спускается довольно низко, и его крики подчас доносятся до деревень. Обычно он ходит на двух ногах, как человек, но когда торопится или идет по глубокому снегу, опускается на все четыре. Чем он питается, точно неизвестно, но многие думают, что пищей ему служат пищухи и другие мелкие животные, в изобилии водящиеся там, где он обитает. Считают, что по отношению к человеку он ведет себя не слишком агрессивно, напротив, очень робок, но и очень сообразителен.

Описание Йе-Те, виденного у буддийского монастыря в здешнем районе, было уже опубликовано Хантом и Шиптоном; оно полностью совпадает с приведенным выше. Я также уже сообщал сведения об одном Йе-Те, которого наблюдал Пасанг Ньима осенью прошлого года. Кроме того, я слышал и другие рассказы, все из первых рук, т. е. от лиц, непосредственно принимавших участие в событиях.

Примерно четыре года назад человек по имени Лакхпа Тенсинг взобрался высоко по склону горы над своей деревней, чтобы загнать несколько яков, отбившихся от стада. Он заблудился среди камней и, бродя в поисках пути, услышал какой-то звук, напоминавший визг щенка. Двигаясь в направлении, откуда доносился звук, он наткнулся на изуродованный труп недавно убитой пищухи, а, взглянув вперед, увидел всего в каких-нибудь тридцати шагах примостившегося на камне Йе-Те. Тот сидел к нему спиной, и он мог лишь разглядеть, что существо было ростом с мальчика, покрыто светлой рыжеватой шерстью и имело сильно заостренную голову. Лакхпа Тенсинг очень испугался и, крадучись, ушел подальше, не замеченный животным. Он увидел его днем в апреле, когда вокруг уже не было снега. Я старался узнать от Лакхпы еще какие-нибудь подробности, но он решительно утверждал, что ничего, кроме сказанного, не видел.

Несколько лет назад человек по имени Нима возвращался из Тибета к себе в деревню близ Намче-Базара. Он и его три спутника закупили в Тибете соль. Путешествие их подходило уже к концу, но оказалось, что они не смогут добраться до своей деревни засветло, и им пришлось заночевать в покинутой деревушке. Когда они собирали топливо и готовились к ночлегу (наступили сумерки), они услышали на некотором расстоянии шум и сначала подумали, что кто-то идет к ним и издали их окликает. Когда крики приблизились, они узнали в них вопли Йе-Те и так испугались, что сразу бросились в полуразрушенную хижину, где и пробыли до утра, не решаясь пошевелиться.

Йе-Те подошел ближе, и они совершенно отчетливо услышали хорошо им знакомые дребезжащие звуки. Нима и его товарищи все еще не были убеждены в том, что слышат действительно животное, а не духа; однако, выйдя утром из хижины, они обнаружили на снегу двойной ряд следов, которые вели от деревушки вверх в горы. Следы принадлежали животному, ходящему на двух ногах. Отпечатки имели, как он мне показал, около двадцати сантиметров в длину, и ясно можно было различить пальцы. Следы очень походили на след босой человеческой ноги, если не считать одинаковой, по-видимому, длины пальцев.

Мне сообщали и о других случаях встреч с Йе-Те, но так как я слышал о них не от очевидцев, то не буду пересказывать. Впрочем, ни один из этих рассказов не противоречит приведенным выше или ранее опубликованным. На основании своего бесспорно небольшого опыта я прихожу к заключению, что в отдаленных деревнях найдется мало людей, которые не слышали бы довольно часто в зимние месяцы криков Йе-Те, и что многие жители, по их утверждениям, в то или иное время видели само животное.

Зловещий вой, раздающийся по ночам, наводит на мысль о волке. Я высказал такое предположение нескольким шерпам. Те ответили, что прекрасно знают волков по своим частым торговым путешествиям в Тибет; изредка волки спускаются к ним; но их вой совсем другой.

Обосновавшись в стране шерпов, я решил побывать на более высоких склонах над границей лесов, где, по рассказам, можно встретить Йе-Те. Итак, с проводником и – переводчиком, слугой и тремя носильщиками я шесть дней бродил по лабиринту усеянных камнями долин, скал и узких гребней. Летом этот район является раем горечавок, карликовых рододендронов и других альпийских цветов, но теперь там невообразимо холодно, уныло и неприютно. Густой туман и разыгрывавшиеся подчас метели задерживали нас, но все же нам удалось покрыть порядочное пространство. За первые три дня мы ничего не обнаружили, кроме многочисленных следов мускусных оленей, диких козлов и мелких грызунов; следы свидетельствовали о том, что страна Йе-Те основательно населена. Я собрал несколько интересных образцов семян для Кью-Гарденс.

Ландшафт был великолепным; прямо впереди ясно виднелся весь Эверестский массив, а сама вершина четко вырисовывалась перед нами. На четвертый день я шел на высоте примерно 4300 метров по ровной местности, покрытой пятнами неглубокого снега, выпавшего около трех недель назад и сохранившегося лишь местами. На одном из таких пятен я наткнулся на небольшое скопление запутанных следов, каждый из которых по размеру и форме напоминал отпечаток маленькой человеческой ноги. На следах давностью, по-видимому, в несколько дней пальцы были неразличимы, но контуры сохранились совершенно отчетливо и полностью соответствовали небольшой короткопалой человеческой ноге в чулке. Средняя длина следов равнялась двадцати пяти сантиметрам, а максимальная ширина – двенадцати с половиной сантиметрам при ширине пятки в семь с половиной сантиметров. Все измерения я произвел на месте. Рядом тянулись многочисленные следы дикого козла с совершенно отчетливым отпечатком копыт почти такой же, насколько я мог судить, давности. Путем сравнения с ними я установил, что следы неизвестного существа увеличились от таяния, вероятно, на одну треть первоначального размера (за последние дни солнце показывалось очень ненадолго). Они были обращены в разные стороны, словно одно или несколько животных „топталось на месте“. Являлись ли эти существа двуногими, я определить не мог. В ста шагах дальше я наткнулся на одно такое же пятно, но очертания следов оказались менее отчетливыми. Мои шерпы недоумевали, но затем единодушно решили, что следы принадлежат скорее всего Йе-Те. Ни один шерп ни в коем случае не мог бродить зимой по этим унылым местам высоко в горах на расстоянии суток пути от ближайшей деревни. К тому же это явно были следы голой ноги, слишком резко очерченные, чтобы их могла оставить всегда бесформенная обувь шерпов, сшитая из овального куска мягкой кожи.

Остальная часть путешествия не ознаменовалась никакими событиями, если не считать того, что в последний день я отправил носильщиков напрямик подготовить стоянку, между тем как сам пошел более кружным путем; придя к месту встречи, я застал шерпов в сильном возбуждении, так как они пересекли линию свежих следов, по их мнению, бесспорно принадлежавших Йе-Те. К сожалению, как раз в тот момент, когда они принялись объяснять мне, где это произошло, поднялся порывистый ветер, и к тому времени, когда я добрался туда, следы были заметены и превратились в простые пятна на снегу.

По возвращении домой я узнал, что несколько дней назад группа людей слышала крики Йе-Те всего в десяти километрах от деревни, где я сейчас нахожусь; проверить правильность этих сведений я еще не успел. В тот же вечер я сидел в доме одного шерпа, когда туда зашли два тибетца, недавно прибывшие из мест, лежащих по ту сторону границы. Как выяснилось, они пришли из того же района, где прошлой осенью Пасанг Ньима и его товарищи видели Йе-Те. Не упоминая об этом, я спросил тибетцев, слышали ли они что-нибудь о таком животном. У обоих нашлось что сообщить. Их деревня расположена всего в нескольких днях пути к северо-западу от Эвереста, и оба настойчиво утверждали, что в холодное время года Mu-Те можно видеть довольно часто. Они по собственной инициативе рассказали, что Mu-Те питается мелкими животными и крупными насекомыми, скрывающимися под камнями. По их словам, он живет высоко в горах; их описание внешнего вида полностью совпадает с тем, что я слышал от шерпов. Совсем недавно в их краях несколько мальчиков, вышедших проведать яков, видели Mu-Те на близком расстоянии и вначале приняли его за маленького человека, но, присмотревшись внимательнее, заметили, что тот покрыт рыжеватой шерстью. Кроме того, несколько лет назад горное озеро неподалеку от их деревни выступило из берегов, и после этого был найден труп утонувшего Mu-Те, который видели многие. Голова была очень большая и заостренная. Труп не сохранили, так как считали, что это принесло бы большое несчастье. Оба тибетца добавили, что Mu-Те часто видят в окрестностях Ронгбукского монастыря в холодную или снежную погоду (Ронгбук находится к северу от Эвереста).

Вот что удалось мне пока узнать о Йе-Те. Лично я считаю, что дело идет о каком-то совершенно неизвестном животном, представляющем исключительный интерес. Другой вопрос, удастся ли нам с ним столкнуться. Местные жители категорически утверждают, что Йе-Те встречаются очень редко и неуловимы, так как избегают всякого общения с людьми. То обстоятельство, что их не так часто видят, легко объяснить. Выше границы лесов на тысячи квадратных километров тянется обширное каменистое пространство с многочисленными скалами и ложбинами.

Зимой шерпы ни при каких обстоятельствах туда не забираются: идти им туда совершенно незачем, разве лишь для того, чтобы схватить воспаление легких. Весной и летом они поднимаются довольно высоко и постоянно пасут в этом районе свои стада яков. Говорят, пастухи видят Йе-Те довольно часто; во всяком случае, в теплое время года снеговая линия отступает так высоко, что для сообразительного животного имеется вполне достаточно простора, и оно может избежать встреч с людьми. В том, что пищи (в виде млекопитающих и птиц) там достаточно, я убедился на месте. По-видимому, не было случаев, чтобы Mu-Те нападал на домашний скот.

Серьезным возражением является то обстоятельство, что никто никогда не видел больше одного Йе-Те. Шерпы, с которыми я разговаривал, полностью подтверждают это, но не могут привести никакого объяснения. Впрочем, они высказывают такое предположение: самки и молодые животные, возможно, живут в отдаленных пещерах и убежищах среди скал и камней, а взрослые самцы склонны бродить в одиночку. Я беседовал, однако, с людьми, утверждавшими, будто им приходилось видеть следы нескольких Йе-Те, пересекавшие один и тот же район.

Я обсуждал с шерпами также взгляды некоторых ученых, считающих, что словами Йе-Те обозначают либо красного медведя, либо гималайскую обезьяну лангура, либо того и другого. По мнению шерпов, большой Дзу-Те, о котором я уже упоминал, весьма вероятно, является не кем иным, как красным медведем, но они настаивали на том, что менее крупный Ми-Те совсем другое животное. Так как большой Дзу-Те очень мало известен шерпам, я склонен думать, что более общее название Йе-Те применяется к нему скорее лишь теми, кто его сам не видел; во всяком случае, для шерпов название Ми-Те и Йе-Те равнозначащи. Здешние жители решительно утверждают, что большую обезьяну лангура ни в коем случае нельзя спутать с Йе-Те; лангур в основном живет на деревьях, а Йе-Те – среди камней. Весной и летом лангуры регулярно переходят в леса более высоких долин, но зимой они спускаются в теплые долины, и я еще не встречал ни одного шерпа, который видел бы их в стране Йе-Те в холодное время года (я уверен, в других районах Гималаев, где высокогорные леса гуще, чем здесь, лангуры остаются в них и в зимнее время года). Во время путешествия в горы я наблюдал обезьян лангуров в лесу, а также на полях, где они поедали зерно. Их вид даже на расстоянии трехсот-четырехсот шагов резко отличался от описаний Йе-Те. Большая голова с серебристым мехом, обрамляющим темное лицо; длинный хвост, на ходу загнутый кверху, кошачья походка всегда на четырех лапах. Вероятно, это самое характерное животное в здешних горах, и я не могу себе представить, чтобы даже десятилетний ребенок мог бы спутать его с каким-нибудь другим зверем.

Как я уже писал, шерпы очень резко разграничивают два вида Йе-Те: Дзу-Те, представляющего опасность для домашнего скота, и Ми-Те, имеющего какое-то отношение к человеку.

Со времени отправки предыдущего письма я разговаривал с несколькими шерпами и тибетцами, видевшими Дзу-Те. Их описания полностью подтверждают мое прежнее впечатление, что это животное несомненно тождественно с гималайским красным медведем. Его редко видят в стране шерпов, но он распространен почти по всему Тибету. В остальной части этого сообщения речь будет идти исключительно о Ми-Те, о том звере, за которым мы „охотимся“.

Я расспрашивал повсюду в стране шерпов, а также тибетцев из соседнего района и чем больше слышал описаний, тем больше убеждался в их единообразии и изумительном совпадении мнений относительно того, что собой представляет это животное. В отдельных рассказах обстановка могла быть различной, но когда дело доходило до характеристики животного, она бывала совершенно одинаковой.

Приводимые ниже „показания“ все (если нет оговорки) были получены мной из первых рук от людей, присутствовавших при излагаемых событиях:

1) Примерно в 1947 г. человек по имени Дакху из деревни Пангбоче пас в горах яков. Одно из животных отбилось от стада, и он отправился разыскивать его на каменистых склонах выше пастбища. За несколькими большими камнями он увидел спину какого-то покрытого шерстью животного, которое принял за пропавшего яка, и стал звать его по имени. После того как он окликнул несколько раз, животное выпрямилось во весь рост, и Дакху увидел метрах в пятидесяти перед собой не яка, а Йе-Те. Тот сделал несколько шагов в его сторону, идя на двух ногах, остановился и принялся, словно в волнении, вырывать руками пучки травы. Дакху очень испугался и побежал вниз по склону. Он мог сообщить мне лишь, что существо было рыжевато-бурого цвета, ростом с небольшого человека, коренастое и покрытое шерстью. Больше он никогда Йе-Те не видел, но несколько раз слышал его крик. Встреча с ним произошла днем.

2) В 1949 г. человек по имени Мингма, также из деревни Пангбоче, ушел со своими яками километра за два. Когда он пас их на склонах гор, со скал, находившихся на некотором расстоянии над ним, послышался громкий крик, напоминавший „зов человека“. Думая, что это какой-то приятель, Мингма прокричал в ответ: „Ни один из твоих яков здесь не проходил!“ Крики не прекращались, и он услышал, как кто-то спускается к нему среди камней. Когда неизвестное существо показалось, он узнал Йе-Те. Он страшно перепугался и бросился бежать в находившуюся поблизости каменную пастушью хижину, в которой жил. Мингма заперся изнутри, но слышал, как животное бродило вокруг, испуская крики. Он взглянул сквозь широкую щель в стене у двери и увидел Йе-Те, стоявшего всего в нескольких шагах. Животное было ростом с десятилетнего мальчика, очень коренастое и по общему облику походило на человека. Оно было покрыто довольно короткой рыжевато-бурой шерстью, на вид казавшейся жесткой, так как волосы на верхней части тела все торчали вверх, а на нижней свисали книзу. На нижней части груди шерсть была более светлой. Особенно волосатыми казались ступни ног; кисти рук напоминали человеческие. Голова была сильно заостренной, и недлинные волосы с обеих сторон падали назад, как у человека. На лбу и через макушку шла узкая, похожая на гребень, полоска коротких, на вид очень жестких волос. Лицо темно-бурого цвета было голое, более плоское, чем у человека, но не такое плоское, как у обезьяны лангура. Йе-Те заметил смотревшего на него человека и зарычал, оскалив зубы. Мингма поразился величине зубов. Йе-Те передвигался на двух ногах, делая крупные шаги и слегка сутулясь; руки свисали по бокам. Мингма подошел к очагу и, взяв тлевшую головешку, бросил ее сквозь щель, после чего Йе-Те удалился. Встреча произошла в марте под вечер.

3) В октябре 1952 г. человек по имени Ансееринг из деревни Тхамму отправился с женой в горы по соседству с домом для сбора лекарственных корней. Они вышли рано утром и, добравшись до границы лесов, вспугнули Йе-Те в его убежище среди камней. Тот удрал, карабкаясь на четвереньках по скалам, и они успели лишь разглядеть, что животное было темно-бурого цвета, меньше человека и коренастое. Возвращаясь под вечер домой, оба они услышали громкий крик Йе-Те, доносившийся из тех же мест. Ансееринг сказал мне, что несколько раз слышал крики в этих местах, когда собирал там бамбук и корни.

4) Зимой 1952 г., когда лежал довольно глубокий снег, пять человек из деревни Пхорче погнали своих яков пастись на маленьком непокрытом снегом участке, до которого было меньше километра. По дороге они заметили свежие следы Йе-Те. Их размер примерно соответствовал ноге мальчика; пальцы отпечатались довольно ясно. Шерпы пошли по следам и вскоре очутились на том месте, где животное сидело на камне. Отпечаток туловища был совершенно отчетливый, а следы ног на земле находились вплотную один к другому, как будто сидел человек. С каждой стороны отпечатка имелась ямка в снегу там, где Йе-Те уперся руками, чтобы подняться. Кое-где, перебираясь через камни, он двигался на четвереньках, но во всех остальных случаях шел на двух ногах. Дальше они заметили, что Йе-Те угодил ногой в щель между занесенными снегом камнями, оставив там небольшой клок шерсти. Она была длиной в несколько сантиметров, рыжевато-бурого цвета, и все поразились исключительной жесткости волос, напоминавших щетину. Несколькими днями раньше другие жители Пхорче слышали крики Йе-Те. Я разговаривал с одним из очевидцев.

Пища Йе-Те

Я расспрашивал об этом повсюду; ответ всегда один и тот же. Он питается небольшими животными (сурками, пищухами), живущими среди камней, а также крупными насекомыми. Существует распространенное мнение, что Йе-Те, поймав добычу, умерщвляет ее ударом о камень, затем потрошит и съедает, оставляя внутренности. Два пастуха яков рассказали мне, как они нашли среди камней совершенно свежие внутренности сурка, а рядом видели два больших отпечатка ног. 27 января я находился в стране Йе-Те к западу от Намче-Базара и в одном глухом месте наткнулся на свежие внутренности сурка. Поблизости лежали остатки шкурки. Очевидно, кто-то убил сурка. Тибетские лисицы здесь широко распространены и питаются такого рода животными; но я никогда не слышал, чтобы лисица потрошила свою жертву, а затем утаскивала ее, оставляя внутренности. То же самое относится к хищным птицам, которые или разрывают свою добычу на куски там, где они ее убивают, и оставляют множество улик, или же сразу же улетают с трупом. Говорят, будто Йе-Те глотают глинистую землю – то ли для заполнения желудка, то ли из-за каких-то полезных минеральных веществ. Некоторые убеждены, что иногда они утаскивают телят яков, молодых таров и мускусных оленей, а также (возможно) птиц и их яйца. В здешних горах, как я видел собственными глазами, пища имеется в изобилии. Я два раза находил испражнения какого-то крупного животного, содержавшие мех и кости грызунов, а также небольшое количество земли. Они могли принадлежать (из представителей местной фауны) только леопарду или Йе-Те. Все кому я их показывал, не сомневались, что это был помет последнего, так как в испражнениях леопарда, наверно, имелись бы „остатки“ тара или оленя.

Крик

Множество шерпов слышало крик Йе-Те обычно после наступления темноты, но нередко и днем, а особенно под вечер; в сущности найдется, по-видимому, мало людей, которые его не слышали бы. Я уже упоминал, что об этом крике всегда рассказывают, как о громком (или очень громком) „визге“, напоминающем, пожалуй, резкие крики чайки; вблизи Йе-Те издает дребезжащие звуки.

Всего шесть недель назад (в декабре 1953 г.) двое юношей пасли в горах яков и в конце дня услышали в глухом месте крики Йе-Те. Они как будто приближались; юноши испугались и, собрав свое стадо, заперлись в каменной пастушьей хижине. Вскоре после наступления темноты звуки приблизились вплотную, и пастухи услышали шаги бродившего снаружи животного. На следующее утро на мягкой земле небольшого возделанного участка, находившегося рядом, они обнаружили следы, напоминавшие отпечатки человеческих ног.

Излюбленные места и логова Йе-Те

В дополнение к прежде посланным сведениям могу сообщить следующее. Считается общепризнанным, что Йе-Те живет исключительно в обширном районе сильно пересеченной каменистой местности, расположенной между границей лесов и вечным снегом, примерно на высоте от 4000 до 5200 метров. Предполагают, что его убежища находятся в укромных уголках и могут быть обнаружены по очень сильному неприятному запаху. Как говорят, один из жителей деревни Пхорче, ныне умерший, много лет назад наткнулся на „жилье“ Йе-Те. Два года назад лама из монастыря Тхьянгбоче отправился один на скалы, возвышавшиеся над его домом (я был в этом месте), и на высоте примерно 4200 метров наткнулся на грубое „гнездо“, сделанное из недавно наломанных и переплетенных между собой веток карликового можжевельника; по размеру и форме оно походило на примитивный шалаш, какой мог бы, построить для себя заблудившийся ночью человек. Лама не стал заниматься подробным осмотром. Дело происходило в апреле; лама разыскивал плоский камень для ремонта своего дома.

Образ жизни

О нем уже много говорилось. Некоторых пояснений требует, однако, приписываемое Йе-Те бродячее существование. Почти каждый шерп скажет вам, что зимой, когда обычно несколько недель идет снег, следы часто видят на невысоких склонах над деревнями; в эти периоды выше в горах снег лежит, конечно, более толстым слоем, и Йе-Те, как предполагают, спускается ниже и бродит в поисках пищи, чаше всего по ночам. В летние месяцы его видят очень редко, но весной и осенью довольно часто.

Шерпы и Йе-Те

Я с удовлетворением убедился, что шерпы абсолютно не сомневаются в существовании Йе-Те, видя в нем животное, обитающее в их стране. Когда я настойчиво расспрашивал об этом, мне не раз отвечали: „Мы ведь не выдумываем других животных или птиц; зачем стали бы мы выдумывать Йе-Те?“ Увидеть Йе-Те или услышать его крик считается очень плохим предзнаменованием, и обычно вскоре после такого происшествия совершается небольшая церемония, чтобы отвратить грозящее несчастье. В остальном Йе-Те как будто не приписывают никаких особых свойств, по сравнению с известными животными, за исключением разве довольно туманных россказней о том, что ступня ног у него обращена назад. Ни от одного очевидца я не слышал подтверждения этому, и многие смеются над таким предположением. Шерпы относятся к Йе-Те с вполне понятным уважением и считают опасным хоть чем-нибудь его затрагивать. По-видимому, он избегает встреч с людьми. Насколько известно, никаких рассказов или преданий об убийстве им людей не существует. Все шерпы скажут вам, что человек, увидевший Йе-Те, бывает охвачен ужасом. Их отношение к нему во многом напоминает отношение индийских крестьян к тигру. Откуда произошло название Ми (человек) – Те, никому не ясно; фантазия их не простирается, впрочем, на то, чтобы считать его человеком – он животное и только. Так как шерпы имеют от него лишь неприятности, то предпочли бы, чтобы его вовсе не существовало. Они живут в долинах и подымаются в более высокие места пасти яков; Йе-Те живут в более высоких местах и спускаются к долинам из-за снега или в поисках пищи. Только поэтому и происходят встречи между человеком и Йе-Те. В остальном обе стороны как бы придерживаются принципа „сам живи и другим не мешай“. Страна населена относительно редко, и у шерпов нет никакого оружия; вообще они не занимаются охотой и никого не убивают. Я убедился в том, что на их свидетельства можно так же положиться, как на сведения, сообщаемые, скажем, сусекским пастухом или лесником, охраняющим дичь на севере Шотландии. Шерпы в основном пастушеский народ, имеющий дело с яками, крупным рогатым скотом и овцами, и обладают мирным спокойным характером, обычным для подобных племен. Из всех народов, среди которых мне приходилось бывать, вряд ли найдется более неподходящий для того, чтобы придумать историю о Йе-Те. Шерпы смышленые люди, при самой пылкой фантазии их нельзя назвать „дикарями“; как я убедился, они прекрасно знают растительный и животный мир своей страны.

О скальпе Йе-Те

В небольшом буддийском храме в деревне Пангбоче хранится скальп Йе-Те. Шерпы категорически утверждают, что он принадлежит Ми-Те, а не Дзу-Те, является подлинным, а не имитацией, и что он местного происхождения.

В начале февраля я побывал в этой деревне и довольно тщательно изучил скальп. Он, несомненно, представляет собой кожу с верхней части головы какого-то животного, симметрично срезанную выше ушей (никаких следов ушных раковин не имеется). Внутренняя поверхность совершенно чистая и абсолютно цельная, вследствие чего исключается всякая возможность того, что он сшит из кусков или что ему искусственно придана такая форма. Я решительно не мог определить, какому из известных науке животных он мог бы принадлежать. Скальп имеет форму шлема, приостренного к верхушке. Размеры таковы:

Общая высота…… 19 см

Общая длина………. 25

Ширина (у основания)…. 17

Общее расстояние от затылка до лба через макушку……. 44

Обхват у основания…….. 66,5