Текст книги "Если нет выбора или Герцог требует сатисфакции (СИ)"

Автор книги: Раиса Свижакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– А что сталось с твоим телом?

– В том мире я умерла, мне показали как. Сама я ничего не помнила.

– Расскажи о себе.

– Энн, я настоящая – это Сесиль, это тело ее. Моего тела больше не существует.

– Душа – это большее, что есть в человеке, – возразил он.

– Меня звали Ксения Алексеевна Петрова, по специальности – учитель младших классов, по факту работала организатором дворовых кружков, менеджером по продажам и даже некоторое время продавцом в ларьке. Замужем не была, детей не было. В семье отца, как говорят у вас, нас было трое дочерей, но со старшими сестрами я практически не поддерживала связь. Так и жила, сама по себе, сама себя содержала, сама себе купила квартиру, все сама, пока не умерла. – 0 том, что с мужчинами у меня было очень плохо и в плане доверия, и в плане семьи, не пришлось говорить. По его лицу понятно, что он и сам все понял.

– Ксения… – Энн с трудом выговорил мое былое имя, я покачала головой:

– Энн, я Сесиль, мне о той жизни даже вспоминать тошно. – Он легко улыбнулся:

– Сесиль, я прошу тебя стать моей женой.

– Даже так. Я очень польщена, Энн, очень, и ты мне безумно нравишься, но мне необходимо знать, почему именно я?

– Однажды маме предсказал оракул, что женой ее четвертого сына станет иномирянка. И еще потому, что я влюбился в тебя с первого взгляда. Ты не поверишь, но мне в тебе нравится все, и это у меня впервые.

– Хм-м, – только и сказала. Он требовательно уставился на меня. Я вздохнула больше для приличия. Он мне очень нравился, даже очень. – Я согласна, Энн, только развода больше не будет, даже если ты найдешь еще кучу иномирянок!

Он рассмеялся, надел мне на палец перстень, перед поцелуем шепнул:

– Теперь только моя! – и закрыл мне рот, чтобы мое противное недоверие опять не испортило нашу договоренность. М-мм, вкусный мужчина, мой. Сердце скакнуло при последнем слове. Нет, больше никаких плохих мыслей.

В этот день мы никуда не поехали по причине моей слабости. Даже праздновали дома. Энн категорически отказался уезжать к себе, потребовав, чтобы ему постелили в какой-нибудь гостевой комнате. Общался с младшими, потом со слугами, и до глубокой ночи со мной.

Утром предупредил, чтобы я подготовилась, так как собирается знакомить меня с приемными родителями, и уехал. Анна с Жанной захлопотали. Надели самое лучшее платье, драгоценности, Анна умудрилась предупредить дядю. Меня немного колотило от нервов и потребовала, чтобы Анна ехала со мной. Она даже прослезилась от радости. Приготовили меня, как говорят, секунда в секунду. Я успела спуститься вниз, как раздался дверной звонок и Поль впустил Энна, переодетого, посвежевшего, довольного. Увидев меня, он улыбнулся:

– Сесиль, ты уже готова? Это просто прекрасно! Значит, мы не опоздаем! Идем!

Со мной едет Анна, – поспешила сказать ему. Он согласно кивнул головой, пропуская меня вперед, потом помогая мне и Анне лучше усесться в карете. Стукнул в стенку, лошади тронулись. Всю дорогу мы ехали молча, только Энн держал меня за руку, точно боясь, что я сбегу.

Когда же карета остановилась, Энн помог мне выйти, я была в ужасном смятении. А правильно ли я поступаю? Ведь уже назад дороги не будет. Мне хотелось залезть в карету обратно и уехать домой. Мои сомнения и колебания, очевидно, были настолько заметны, что Энн остановился, махнул Анне, чтобы она шла вперед. Мы остались одни на дорожке, ведущей к дому. Энн взял меня за обе руки, поставил прямо перед собой и тихо спросил, заглядывая мне в глаза:

– Ты до сих пор сомневаешься во мне, в моих чувствах? – покачала головой:

– Нет, в тебе не сомневаюсь, я сомневаюсь в себе, боюсь сделать неверный шаг. Я когда-то мечтала стать женой Арвиаля, а когда стала, получила от него только стойкое нетерпение, желание побыстрей от меня избавиться. Мы надеемся на одно, но что в итоге у нас выходит, это уже другое. Энн поправил завитый локон на моем плече, пальцами осторожно коснулся щеки:

– Я принуждать тебя не буду, Сесиль. И если ты сейчас не готова, то мы можем отложить знакомство. Помни, что ты мне ничего не должна и ничем не обязана. – Чуть вслух не застонала, не удержала вопроса в себе:

– Почему? Почему ты такой ласковый, такой хороший? – это был риторический вопрос, заданный скорее самой себе. Он улыбнулся краешком губ:

– Хороший? – он продолжал ласкать пальцами щеку и скулу. – Нет, свет мой, я ласков и хорош только с тобой. Опережая твой вопрос – почему? – отвечу, потому что люблю. Я готов постоянно это тебе говорить, даже когда ты забудешь свои сомнения. Никто не видит тебя, как я. – Положила свою руку на его:

– Энн, давай вернемся. Или убежим куда-нибудь погулять? – Он улыбнулся озорной улыбкой:

– А давай! Ты когда последний раз сидела в седле? – я фыркнула:

– Я из другого мира, там машины, а не лошади возят людей. – Он тихо хмыкнул. Подозрительно, мне показалось или он действительно подавил смех?

– Пошли! – Я почти бежала за ним.

– Мы куда?

– На конюшню, мадемуазель! Сейчас возьму коня, а ты стой тут, – и поставил меня в темном углу, а сам крадучись пошел за конем. Одной было и страшно, и неудобно, это все-таки чужая частная собственность. Ждать пришлось долго, но это стоило того: Энн пришел не только с конем, но и с небольшим рюкзаком, и свертком.

– Что это?

– Это ночной пикник. – Возмутилась:

– Энн! Я же в платье! – Зато он остался невозмутимым:

– Ничего, я же в штанах, – и рассмеялся. – Не бойся, не уроню! – все аккуратно приторочил к седлу. Потом он взлетел на коня, а когда я подала руку, то одним рывком втащил меня и посадил впереди, прижимая к себе одной рукой, другой держал повод. «Криаш, вперед!» – тихо скомандовал, и конь, цокая по камням, вышел через двор на улицу.

Никогда прежде не ездила верхом ночью на лошади да еще с мужчиной в обнимку. Мелькнула мысль, решил скомпрометировать, чтобы не отказала? От матери должен знать, что на современных девушек такое не действует, даже если они в этом мире. Хотя сейчас я с удовольствием поддамся этому шантажу. Энн перешел на рысь, удобно прислонив меня спиной к себе. Редкие фонари слабо освещали путь. Он наклонился и негромко спросил:

– Ты хочешь быть со мной? – Я фыркнула:

– Если бы не хотела, то сейчас бы была дома в теплой постели с книжкой.

– М-мм, а мне идея с постелью нравится! Даже очень! Только мы с тобой не читали бы, а… – Вот же… возмущенно пихнула его локтем, а он спрятал смех в мои волосы.

– Это пошло, Энн! – со смехом в голосе возразил:

– Ты моя невеста, будущая жена, с кем мне так шутить, если не с тобой? Не буду же я об этом тебе говорить после венчания, я лучше этим займусь. – Негромко рассмеялся на мое шипение о рамках приличия. Н-да, видно его мама совсем парней распустила. Потом добавил очень серьезно. – Если хочешь, мы можем обвенчаться без публики, гостей и прочего.

– Еще чего! Официально – это свадьба, огромный свадебный торт, красивое платье и нервный жених. Пока я только наблюдаю одно – жениха, и того спокойного как сытый удав. – Он без стеснения громко расхохотался.

– Все, сдаюсь. Женская логика не поддается мужскому пониманию. – Успокоила его вопросом:

– Мы куда?

– К Вам домой, мадемуазель, чтобы Вы могли снять свой прелестный наряд, драгоценности, показаться перед всей челядью, лечь спать и тихо убежать со мной на свидание.

Да-а, а кто-то только что говорил о непостижимой женской логике, его логика хуже женских капризов во время беременности, не знаешь в какую сторону свернет.

Сделала в точности. Жанна помогла мне снять наряд, драгоценности, на ее расспросы ответила, что все расскажу завтра, отпустила ее, а сама, едва закрылась дверь, бросилась в гардеробную, притворив дверь и засветив фонарь, оделась в удобные штаны, рубаху с высоким воротом, меховую жилетку и замшевые сапоги. Занесла фонарь в спальню, сформировала под одеялом силуэт человека и, прикрыв фонарь так, чтобы оставалась узкая полоска света, прошла к черному выходу из дома. И зачем я все это делаю? Может лечь спать по-настоящему? Чего добивается Энн? Я открыла заднюю дверь и шагнула в переулок, но едва успела пройти пару шагов, как сзади кто-то закрыл мне рот и прижал к себе. Че-ерт! Что происходит?!

ГЛАВА 32

Фонарь выпал из рук. Руки держали крепко, вжимая в тело своего обладателя. Знакомый аромат туалетной воды и тихий голос: «Сесиль, не дергайся!» Все понятно. Герцог Арвиаль! Надо же как я точно угадала, когда подумала «черт», он и есть. Попробовала освободиться, но герцог только сильнее меня прижал к себе. Его волосы скользнули по моему лицу, а губы задели ухо, когда он еле слышным шепотом сказал:

– За князем и тобой кто-то следит, тебе нужно войти в дом. – Я помотала головой. Как оставлю Энна в беде? Герцог все понял. – Я ему помогу, только ты сейчас попробуй вернуться в дом и запрись. Позови Поля и еще кого-нибудь… – договорить не успел, послышался шум шагов. Герцог все дальше и дальше утягивал меня в сторону. Чей-то гортанный голос произнес на чужом языке, но я его почему-то поняла (наверное, память Сесиль сработала):

– Берите всех! Никого не убивать, женщину особенно, за нее хорошие деньги заплатят.

Герцог быстрыми шагами подвел и толкнул меня к двери, заставляя войти, и шепнул:

– Три коротких стука, – и захлопнул перед моим носом дверь. Ступор резко прошел, когда у самой двери послышались чужие голоса, подскочила и заперла дверь. В голове теснились вопросы, но я о них отмахивалась, не до этого, нужно дождаться жениха и герцога.

Прошло около получаса, когда послышались оговоренные три коротких стука. Рванула к двери, распахнула и поймала шатающегося под ношей Энна. На женихе висел раненый Арвиаль. Заперев дверь, быстро провела их по узкому коридору на кухню. Очаг еще был теплым, а в котле горячая вода, зажгла фонарь и осмотрела мужчин. Энн в порезанной, местами изодранной одежде, в крови. Герцог не лучше и почти без сознания.

– Сесиль, осмотри Арвиаля, его ударили по голове.

Тряпкой, намоченной теплой водой, смыла кровь с лица герцога, потом с затылка, на котором оказалась огромная ссадина, скорее всего, будет синяк. Достала спирт, обработала раны на голове, потом на руках, ногах и груди, перевязала. Энн помогал мне, хотя сам был чуть лучше. Затем занялась им. Когда полностью закончила с перевязкой и села на стул, послышался голос Арвиаля:

– Ваше Высочество, (Энн дернулся) может, поясните, кто это за Вами следил, почему? – Ну, надо же, только очнулся и уже вопросы. Я повернулась к говорящему:

– Лучше Вы поясните, как оказались возле моего дома ночью?

– Играл в карты недалеко отсюда, в одном почтенном доме. К одному из игроков, именитому лорду из соседнего королевства, подошел слуга и что-то сообщил. Судя по тому, как нервничал лорд, решил проследить за ним. Оказалось, лорд здесь из-за одной девушки, когда он них назвал Ваш адрес, графиня, я кое-что понял, даже многое понял, и помчался сюда, столкнувшись по дороге с головорезами и услышав их разговор. Меня интересует только одно, – герцог поднял голову и посмотрел на Энна, – Вы знаете, кто Сесиль и являетесь тем, кому она подходит?

Энн молча кивнул головой. Меня эти загадки окончательно вывели из себя, но я все еще держалась и поинтересовалась:

– А меня просветите, кто, по-вашему, я есть, кто есть Энн, и почему на меня открыта охота? Ведь на дичь я совсем не похожа. – Мужчины переглянулись и как будто в чем-то согласились.

– Я кирасар, – сказал Энн. Недоумевающе посмотрела на него и пожала плечами в знак того, что для меня это слово ничего не значит. Он терпеливо стал рассказывать. – Тебе, наверное, рассказывали, что в нашем мире когда-то очень давно существовала магия, а потом пропала, как и мифические существа, и источники этой магии. (Я припоминала, что Анна говорила мне, передавая белую маску, поэтому уверенно кивнула головой) В этом мире остались только люди. Но время от времени среди людей рождались особенные дети, точнее, мальчики, их называли киросары – возрождающие. В них были крохи магии. Как усилить ее никто не знал, пока один из киросар не женился на иномирянке. Она дала мужу силу магии, не сказать, чтобы огромную, но достаточную, чтобы он мог ею пользоваться. Этого мага звали Хаинор, он имел дар предсказателя. Их сыновья тоже имели этот дар. Но из-за смешения с жителями этого мира, дар вновь угас в каком-то из поколений. Именно Хаинор сказал, что в наш мир время от времени приходят иномирянки, что они могут помочь возродить в нашем мире магию.

– Понятно, – протянула я, глядя на него, – для чего я тебе нужна. – Он даже соскочил и кинулся ко мне:

– Я клянусь собственной жизнью, что не знал, кто ты есть, пока от мамы не пришло письмо. Я поделился с ней своими впечатлениями о тебе, рассказал, как влюбился в необыкновенную девушку, а она меня видит только своим другом, и сейчас всеми силами добиваюсь ее руки. Просил, чтобы помогла мне подготовить отца, так как собирался приехать с тобой, но уже в качестве жены. Я не знал на тот момент, что ты моя сариан.

– Ну да, ну да, теперь пойдут отговорки. – Энн сел на корточки у моего стула, взял мои руки, заглядывая в глаза, сказал:

– Я всегда думал, что это простые сказки. Хотя моя мама и была иномирянкой, но отец не был киросаром, поэтому доказательств не было. Чтобы узнать наши судьбы, родители пригласили одного из потомков киросара и его сариан, мама назвала его Оракулом. Он указал на меня и брата, сказав, что мы являемся киросарами. Такого еще не бывало, чтобы в одной семье рождались сразу два киросара, и он же предсказал, что я должен жить в соседнем королевстве, чтобы не пропустить свою сариан.

– Кто это – сариан?

– Это та единственная из многих иномирянок, способная дать семью и детей, любимая. Я не лгал, говоря, что люблю тебя. Киросару не просто нужно жениться на иномирянке, а найти свою половину

– сариан, только тогда он сможет быть счастлив, – он поцеловал мои руки.

Арвиаль сидел и слушал, не говоря ни слова, пока не закончился рассказ Энна. Но когда Энн стал целовать мои руки, в глазах его разгоралось бешенство, было такое ощущение, что он еле сдерживает себя. Осторожно освободила руки и посадила Энна на свое место, а сама стала готовить на стол, доставая из деревянного короба, заменяющего шкаф, еду.

– Ваша Светлость, – обратилась к Арвиалю, – а что такого узнали Вы? – Когда он ответил, я чуть не выронила кувшин с молоком.

– Я тоже киросар, а Вы, Сесиль, моя сариан. – В герцога впились изумленными глазами и я, и Энн.

– Вы хотите сказать, что сами тоже этого не знали?

– Нет! После Вашего отказа я пытался найти я себе то, что заставляет меня желать Вас, и уничтожить это на корню. Также, как и Ваш жених, я не верил в чушь про киросаров, хотя мне об этом говорили. Наверное, об этом говорят в детстве всем мальчикам. Потом я стал вспоминать все с самого начала. Ведь я с Вами, графиня, знаком с давних пор. Именно это не дало мне сразу определить, кто Вы есть для меня.

Я первый раз почувствовал к Вам притяжение, точнее, мужской интерес, когда приехал разговаривать с Вами о выплате долга на следующий день после похорон Вашего отца, но пресек это на корню. Меня сбила с толку белая маска. Я бегал, как сумасшедший, ища ее, меня тянуло к ней с бешеной силой, и ужасно злился, что не мог найти ее. Потом эта заваруха с принцессой в доме графа Меровера. И я понимаю сейчас, что дело было не в Вашем белом одеянии, а в том притяжении, которое я не смог игнорировать и которое усилилось под воздействием наркотика, подсыпанного в сок. Если бы не большая доза выпитого напитка с этой гадостью, то Вы уже были бы моей полноценной женой.

– А почему же подали на развод?

– Мне такое влечение показалось подозрительным, и я, молча, Вас обвинял в применении ко мне каких-то настоек, стимулирующих желание. Но, даже полностью погрузившись в работу, мне не удалось изгнать Вас из своего сердца. Я окончательно понял, что люблю Вас, когда Вы умирали у меня на руках. А понимание того, что Вы моя сариан пришло только сегодня вечером, когда я перечитывал историю мира Рииш, этого мира. Мне хотелось сразу приехать к Вам и все объяснить, но отложил это на утро и поехал играть в карты, а дальше вам все известно.

Я села на скамейку, прижимая к себе каравай хлеба. Ну и дела!

Мужчины были напряжены, поэтому предложила:

– Давайте, поедим, потом решим, что будем делать.

Такое молчание за столом не способствовало пищеварению. Ели молча, пили только вино, хотя я пыталась налить им молока, которое пила сама. Напряжение росло, это чувствовалось кожей, и чтобы его сбросить, надо было решить проблему, хотя я ее уже и не видела в принципе, так как для себя все решила.

– Итак, – сказал спокойно и решительно Арвиаль, – я имею право забрать Вас, Сесиль, и сделать своей женой, так как процедура развода была нарушена.

– Я требую исполнения клятвы, – не менее спокойно, но настойчиво сказал Энн. Арвиаль скрипнул зубами.

– Если до полудня вы не вступите в брак и не осуществите его, то, Сесиль, Вы станете моей женой.

– А Вам-то что с этого? – у меня невольно вырвался вопрос.

– А с того, что если сариан занята другим мужчиной, то ее влияние на другого киросана уменьшается и исчезает, как только она понесет младенца. – Арвиаль встал с места и шагнул в сторону двери. – До встречи после полудня!

– Вы же ранены, как Вы дойдете? А может нападавшие еще там? – соскочила я с места. Энн тоже встал и поддержал меня. Я обратилась к нему. – Энн, не отпускай его одного. Я сейчас разбужу Поля, и он отвезет Его Светлость домой.

Проговорила и побежала к комнатам прислуги. Поль спросонок сначала не понял, что случилось, потом быстро оделся и быстрыми шагами пошел за мной. Под покровом ночи он отвез Арвиаля домой, а когда вернулся, то проводил Энна в гостевую комнату. Сама же я не спала весь остаток ночи, шагая из одного угла комнаты в другой.

В голове вновь и вновь прокручивались рассказы Арвиаля и Энна. Может по этому меня тянуло к ним со страшной силой, в руках каждого из них я таяла, терялась. Однозначно с кем останусь, но безумно жаль другого. И нечем помочь, только боги этого мира решают, кому с кем быть.

Ранним утром отослали Поля за одеждой для Энна, предупредить дядю и приемных родичей моего жениха, что сегодня до обеда венчание и на все у них только полтора часа. Анна, которую забрал Поль от дяди, помогала мне одеваться, наводить свадебный «марафет» и с эмоциями слушала о том, как на нас напали. Мы обговорили с Энном, что некоторые моменты опустим, в их числе и встречу с герцогом Арвиалем. Нашу спешку объяснили тем, что боимся разлучения друг с другом, что человеческая жизнь так коротка, что мы по-настоящему испугались друг за друга и теперь больше уже не хотим разлучаться. Да, глупо, но людям всегда верится в жаркую любовь или порок, но это уже их дело. Пусть верят.

Спустя полтора часа мы выехали в ближайший храм. Я стояла перед жрецом растерянная и сомневающаяся, правильно ли я поступаю. Энн с перебинтованной грудью, но держащийся спокойно и уверено придавал мне сил. Солнце заглянуло в Храм и осветило золотой алтарь, золотые волосы Энна и наши руки. Вслед за жрецом мы повторяли наши клятвы верности и любви. Надели кольца, купленные Энном загодя, и поцеловались под благословление жреца. Я стала женой герцога Арлийского, приемного сына князя Морморансье де Лавиаля. Пока мы венчались и возвращались обратно в дом князя Лавиаля, там все уже было готово к торжеству. Празднование было в узком кругу, поднимались бокалы за нас раз за разом. Пока Энну не наскучило, и он потянул меня к себе в апартаменты. Тихо склонился над моим ухом:

– Герцогиня Арлийская, пришло время исполнения долга, супружеского долга. Я требую сатисфакции.

Улыбнулась и еле слышно спросила:

– А до вечера не подождет? За столом же сидим, люди кругом.

– Я их не выгоняю, только удалюсь вместе с тобой к себе в комнаты.

Он что-то шепнул слуге, который передал это также шепотом князю, который поглядел на нас с улыбкой и еле заметно качнул головой. Мы встали, станцевали первый супружеский танец и удалились. Когда поднимались на третий этаж особняка в покои Энна, я спросила:

– А каким даром владеешь ты, Энн?

– Целителя, любимая.

– Так Арвиаль соскочил как наскипидаренный… – он, улыбнувшись, продолжил:

– Потому что я его подлечил в благодарность за спасение тебя от рук нападавших и своей жизни. Хоть и знал, что он преследовал свою эгоистическую цель. – Он открыл дверь свои комнаты, потом тщательно запер за нами, проводил дальше в спальню. И уже там, целуя мое плечо, добавил. – Я оценил его благородство и помогу найти его сариан.

Мне было безумно приятно, что муж все-таки благородный человек, не поступает эгоистично. А следующий поцелуй в губы, как глоток воды для страдающего жаждой. И мысль, которая пришла в голову, что этого всего не могло быть, что я еще вчера вечером отказалась от знакомства с его родственниками, что могла потерять его, заставила сильнее прижаться к нему и тихо сказать, оторвавшись от его губ:

– Я люблю тебя, Энн, мой герцог Арлийский. – Он довольно хмыкнул:

– И я тебя, и вообще, что-то много разговоров для молодоженов, очевидно, я плохо занимаюсь тобой, – и занялся мной плотно…