Текст книги "Тихоня с искорками в глазах (СИ)"
Автор книги: Раиса Николаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)
Ч.2 Гл.12
Глава 12
Элида знала, что Лоут вызвал Рэннета. Знала, что они вдвоем закрылись в кабинете ее мужа, и, судя по всему рассматривают и оценивают разрушения. Она заметалась по комнате не в силах справится с волнением. Она не могла описать свои чувства, не могла описать почему так взволнована. Боялась ли она мужа и Рэннета? Нет, не боялась. Было ли ей стыдно за то, что она устроила? Нет, не было. Так почему она не находила себе места? Элида остановилась у окна, посмотрела вдаль на едва виднеющиеся горы, и вдруг все поняла. Сейчас решается ее судьба, но ее решает не Энгор с Рэннетом – ее решает сама жизнь. Она вдруг осознала, что может быть уже на следующий день все изменится. Не будет больше этого дома, этой комнаты, этой размеренной жизни… и Лоута тоже больше не будет. Она тяжело рухнула в кресло только сейчас это осознав.
До этого она злилась и бесилась от ревности, и по-настоящему, искренне не хотела больше никогда видеть своего мужа. Но вот теперь явственно представив, что это действительно случилось, явственно представив, что в какой бы уголок дома она не зашла она его не увидит ни издали, ни мельком, ей стало так плохо, так ужасно. Он вдруг поняла, что своими требованиями расстаться она бессознательно хотела заставить его умолять остаться с ним, хотела заставить его отказаться от всех любовниц и настоящих, и будущих, только бы она была с ним рядом. И сейчас она поняла, что, если он согласится с ее требованиями, она останется одна. Элида сжалась в комок, чувствуя, как холодеет ее сердце от этой мысли. Если бы в эту секунду Лоут и Рэннет зашли в комнату, то она, вероятно, смалодушничала бы, и отказалась от своего требования, но мужчины все не приходили, и Элида, успокоившись смогла снова взять себя в руки. Она ярко представила ситуацию, когда она остается жить с мужем, и он ежедневно куда-то уезжает на всю ночь, а то и на два-три дня, а она будет ждать его, сходя с ума от ревности, постепенно превращаясь в «Молли Гартье», следящей за каждым жестом, каждым словом, обнюхивающей одежду мужа, стараясь по запаху определить, какая из женщин была в его постели в этот раз. Элида содрогнулась от отвращения, и как никогда ясно осознала, что поступает правильно. Она любила Лоута – она это понимала, но она также понимала, что может любить его находясь и за сотни миль. Поэтому, когда горничная передала просьбу лорда Рэннета поговорить с ней, она встретила его спокойной и уверенной улыбкой.
– Лорд Рэннет, – первой начала Элида, не дожидаясь, когда он начнет ей задавать вопросы, – думаю герцог Лоут рассказал вам о моем желании уехать и жить отдельно? Сразу хочу попросить вас не утруждать себя попытками попробовать заставить меня изменить решение. Этого не произойдет. Я надеюсь, что вы после моего ухода не отвернетесь от меня и останетесь моим другом, которого я буду рада видеть всегда. – Рэннет несколько с грустью посмотрел ей в глаза, надеясь увидеть хоть тень сомнения, Элида ответила ему ясным и спокойным взглядом, Рэннет досадливо кашлянул, но ответил искренно и доброжелательно.
– Разумеется, я останусь вашим другом, готовым прийти вам на помощь чтобы с вами не произошло. Но Элида… – он прикусил губу, словно набираясь решимости. – Но не слишком ли это поспешное решение? – наконец подобрал он подходящие слова. – Поверьте, Энгор не плох, вы просто не успели узнать его получше и не увидели его самых хорошие черты.
– Поверьте, лорд Рэннет, – быстро возразила Элида. – Я хоть не успела узнать в достаточной степени своего мужа, но даже того небольшого времени вполне хватило, чтобы мое доброе отношение к нему переросло в чувства, на которые он не может мне ответить… – она судорожно глотнула едва, сдержав слезы, до того ей стало себя жалко, но она быстро справилась с этой секундной слабостью и заговорила спокойно и твердо: -Лорд Рэннет, простите меня, я пыталась, честно пыталась считать, что смогу жить счастливо и без ощущения, что тебя любят, что я нужна… Хотя нет, – резко возразила она самой себе, – как раз ощущение, что я нужна, но не как жена и близкий человек, а как источник информации и знаний, меня больше всего и отталкивает от Лоута. Я так не могу. Я старалась, я очень старалась, я надеялась, что мои знания удивят Лоута, вызовут ко мне интерес и уважение… – При этих словах брови Рэннета поползи вверх. Десять минут назад Лоут говорил ему почти тоже самое, только, по его словам, именно те знания, которые преподносила Элида, заставляли его чувствовать себя ущербным, убивая на корню симпатию к ней, которая появлялась. И в этот момент Рэннет подумал, как хорошо, что его служебные обязанности, связывают его клятвой не заводить семью, поскольку в отношениях между мужем и женой разобраться было невозможно, кто из них прав, кто виноват?! Он тяжело вздохнул и вновь повторил свое обещание помочь Элиде, что бы с ней не происходило.
– Элида, – несколько неуверенно продолжил он и она сразу догадалась, что Рэннет хочет поговорить с ней о взрыве в кабинете Лоута, поэтому не дожидаясь, когда он попросит ее об этом, она, словно из воздуха, достала гранату, прозванную «лимонкой», за удивительную схожесть с лимоном.
– Вот, – сказала она, протянув «лимонку» Рэннету. – Это называется граната. Сейчас она достаточно безопасна, но если вырвать вот это кольцо, называемое чекой, то через несколько секунд граната взорвется. Кроме взрывной волны опасность представляют металлические осколки, они и несут основное поражение. – Элида очень подробно пересказала Рэннету о гранатах все, что ей удалось почерпнуть из памяти Нины. – Порох горит со скоростью взрыва, – и он является главным в огнестрельном оружии того Мира.
– Из чего его изготавливают? – сразу же заинтересовался Рэннет. – Или он содержится в каких-то растениях или минералах? – Элида прикусила губу, пытаясь вспомнить хоть что-то об изготовлении пороха.
– Порох делают из селитры и еще чего-то, – неуверенно сказала она.
– Селитра? Что это такое? – но Элида не смогла бы ответить при всем желании, кроме самого слова, она не знала больше ничего. Зато она щедро поделилась с Рэннетом своими «сокровищами», отдав ему две гранаты и еще раз напомнив, насколько они могут быть опасными. Разговор был окончен, но Рэннет не торопился уходить, и Элида поняла, что сейчас они будут говорить о ней и о ее дальнейшей жизни. – Элида, – осторожно начал Рэннет, – предположим, что Лоут согласится отпустить тебя, и не только отпустить, но даже предоставить тебе любое из своих поместий, чтобы ты там могла спокойно жить… – он испытывающе посмотрел ей в глаза, она столь же испытывающе смотрела в ответ, не понимая к чему он ведет. – Понимаешь, и Лоуту, и мне хотелось бы, чтобы в ваших отношениях была сохранена хотя бы видимость приличий. То есть, мы бы не хотели, чтобы ты широко афишировала тот факт, что ты от него ушла.
– Вы думаете об этом никто не догадается, особенно после того, как я стану жить отдельно.
– Об этом я и говорю. Догадываться может кто угодно и о чем угодно! Нам бы не хотелось, чтобы вы объявили об этом во всеуслышание…
– Разумеется, – тороплив сказала Элида, что я никому ничего не буду говорить. Хотя если меня спросят, я же должна буду что-то ответить?
– Ваш ответ будет зависеть от того, какое поместье вы выберете, – спокойно объяснил Рэннет. – Если виллу у моря или целебного источника – то вы можете сказать, что хотите поправить здоровье, если в горах (а у Лоута и там есть большой дом), то скажете, что вам нужен горный воздух. – Услышав это Элида засмеялась:
– Сколько же у Лоута домов?
– Много, – серьезно ответил Рэннет, и вы можете жить в любом, кроме того, что находится в столице. – Эти слова Рэннета неприятно царапнули по сердцу холодком, в какую-то минуту ей захотелось из одной только вредности выбрать именно дом в столице, но она смогла сдержать свои эмоции, во время поняв, что жить в столице и быть в центре внимания это не то чего она хочет на самом деле.
– Хорошо, просто сказала она, – дом в столице я выбирать не буду.
– Спасибо, – Рэннет слегка поклонился, но уходить не спешил, видимо, у него был еще один нерешенный вопрос, который требовал обсуждения. – Элида, – на этот раз не просто осторожно, а даже как-то вкрадчиво, сказал он, Лоут мне сказал… – он замялся, но потом решительно продолжил, – что ты не отрицаешь возможности того, что у тебя может быть роман с другим мужчиной. – Глаза Элиды похолодели и зажглись нехорошим блеском, увидев это, Рэннет быстро отвернулся, но с упрямством и упорством тарана, пробивающего стену, продолжил говорить. – Разумеется ни я, ни Лоут не сможем и не будем вмешиваться в вашу личную жизнь, не будем следить за вами, не будем контролировать… и все же я хочу объяснить вам последствия такого поступка. – Он резко взглянул ей в глаза, Элида не смогла выдержать его взгляд и потупившись покраснела. Такого прямого и откровенного разговора она не ожидала. – Если вы сумеете удержать ваши чувства и ваши отношения в таких рамках, что о них никто не узнает – это одно, но если вы будете открыто появляться со своим избранником в общественных местах, открыто демонстрируя свои отношения, – он тяжело вздохнул, – то в этом случае я расскажу, что тогда произойдет. Когда ваши отношения с каким-нибудь мужчиной станут всеобщим достоянием, несомненно, найдется какой-нибудь дурак, который прилюдно заденет Лоута, высказав насмешливое замечание в ваш или его адрес. Так вот, Лоут будет просто обязан защитить вашу честь и вызовет этого человека на дуэль и скорее всего убьет его. Даже не вашего любовника, а совершенно постороннего человека, который решит задеть вас. Этим человеком, которого Лоут убьет может оказаться его друг, или приятель или кто угодно, готовы ли вы принять на свою совесть груз чужой смерти, произошедший только потому, что вы не сочли нужным скрывать ваши отношения? Я не говорю о такой возможности, как смерть самого Лоута, и…
– Я поняла, – быстро перебила его Элида, действительно пришедшая в ужас от слов Рэннета, которые легко могли сбыться. – Можете не продолжать, я не собираюсь нарушать норм приличия и тем более открыто это демонстрировать.
– Спасибо, – еще раз сказал Рэннет и покинул ее покои.
Ч. 3 Гл. 1
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 1
Теперь все было по-другому, Элида уходила от мужа, можно сказать с «комфортом», никакой спешки, никакой нервотрепки, спокойно, обстоятельно, с обдумыванием всех мелочей. Прежде, чем выбрать дом, в котором она должна была обосноваться, Элида посмотрела все, какие ей предложил Лоут. Домов на выбор было пять. Первый она отвергла же сразу. Это был хорошенький охотничий домик, расположенный посреди огромного… и очень страшного леса. Когда Элида увидела эти многовековые деревья, чьи кроны сомкнулись еще десятки лет назад, не пропуская к земле и крупицы света, чьи стволы, словно каменные темные колонны окружали дом со всех сторон, подходя вплотную к стенам, она сразу поняла, что жить здесь не будет ни за какие коврижки. Рэннет (который и переносил ее к этому дому), был полностью с ней согласен и без единого слова возражений вернул назад.
Следующий дом ей тоже не понравился, да и как он мог ей понравится, если по сути являлся форпостом, расположенным на вершине скалы, в котором когда-то располагалась сторожевая башня. Здесь было все наоборот, ни зеленой травы, ни деревьев, ни кустов, лишь холодные голый камень. И снова Рэннет полностью с ней согласился.
Третий дом… был тем самым домом, в котором она сейчас жила, куда ее привез Лоут сразу после свадьбы. Элида надолго задумалась. Вроде бы это был хороший вариант, тем более, что Рэннет сказал, что дом будет полностью отремонтирован и будет полностью находится в ее распоряжении. Элида уже готова была согласится, если бы не одно, НО. Она совершенно не представляла, где находится этот дом, в какой стороне от столицы, в какой стороне от дома матери. Лоут хотел иметь свое секретное убежище и таким убежищем был этот дом. К нему не вела ни одна дорога и добраться сюда можно было только порталом. Рэннет пообещал, что портал в дом ее матери будет открыт всегда, вот только этого Элиде было мало. Пожив в теле Кати, Элида ощутила вкус жизни среди людей и свое будущее представляла, как жизнь в небольшом уютном доме, расположенном на тихой красивой улице, по которой можно было легко дойти и до пекарни, и до городского сада, и вообще куда угодно. Поэтому прежде чем отвергнуть дом мужа, она решила посмотреть два оставшихся дома.
Четвертый дом принадлежал… родителям Рэннета, то есть бабушке и дедушке Лоута по отцовской линии. Элида чуть не засмеялась, когда увидела всю эту замшелую роскошь, что была невероятно ослепительной… сто лет назад, теперь же (лично на Элиду), навевала страшную тоску. Слой пыли на ткани, укрывающей кресла и диваны был настолько солидный, что она даже не решилась предположить, когда этот дом кто-нибудь посещал в последний раз.
– Тут, разумеется слуги все вычистят и уберут, – смущенно оправдывался Рэннет, поскольку, видимо именно на нем лежала ответственность за сохранность этого дома.
– И сколько еще у вас в запасе домов, оставшихся от ваших родственников? – ехидно спросила Элида, догадываясь, что и пятый дом, будет примерно таким же.
– Еще остался дом, принадлежащий матери Энгора – моей невестке. Он ей достался по завещанию от какой-то бездетной тетки… что ли? – с сомнением сказал он, а у Элиды от этих слов дрогнуло сердце, Она снова подумала о том, что ничего не знает о своем муже. Кто его родители? Почему они умерли так рано? Где воспитывался Энгор? Почему у него с дядей такие хорошие отношения? Она с жадностью оглядела дом, только сейчас заметив множество семейных портретов. К тому же здесь наверняка есть библиотека, а может даже и семейный архив. У нее зачесались руки, немедленно обшарить этот дом заглянув в каждый уголок, к тому же даже из окон было видно, что к дому идет хорошая мощеная дорога, значит, рядом находится или город, или хотя бы еще чье-то поместье.
– А Энгор где живет? – неожиданно спросила она.
– В доме своего отца – моего старшего брата. – Элида хотела спросить, где этот дом находится, но потом поняла, что Рэннет говорит о том самом доме в столице. Ей так захотелось посмотреть на него, но она понимала, что Рэннет ее туда не переправит, а Лоута она об этом, разумеется, попросить не могла.
– Этот дом мне подходит, – сказала Элида, – но мне все равно хочется посмотреть и пятый дом, прежде, чем решить окончательно. – Рэннет согласно кивнул, и они спустя пару минут оказались в доме матери Энгора, вернее в доме ее незамужней старой тетушки. Это был именно такой дом, о котором Элида мечтала. Небольшой двухэтажный, расположенный на спокойной и чистой улице. Перед домом посажены кусты, прикрывающие окна от нескромных взоров. Чугунная решетка с калиткой защищала дом, дорожки, уложенные камнем, позволяли не переживать о том, что грязь с клумб попадет внутрь. На заднем дворе была чудесная беседка, стоящая под раскидистым деревом, так и манила посидеть за чашечкой чая под ее кровом.
Элида не знала какой из этих двух домов выбрать, хотя что там выбирать? Родовой дом Лоутов был чужим и пугающим, если бы не любопытство, то Элида его бы отвергла с самого начала. Поэтому (немного пострадав от мысли, что скелеты в семейных шкафах Лоутов останутся для нее недостижимыми), Элида выбрала, дом, принадлежащий матери Энгора. И не прогадала. В нем оказалось очень уютно и комфортно. Элида опасалась скуки, но скоро и это беспокойство рассеялось, поскольку местное светское общество не желало оставлять ее в покое, буквально принуждая участвовать в общественной жизни. (Что немало удивило Элиду). Дело в том, что она с самого начала прекрасно понимала, что людей не обманут ее рассказы о том, что она устала от светской жизни в столице и жаждет покоя и уединения в таком небольшом городке. Элида понимала, что все догадались о том, что они с мужем расстались и теперь живут раздельно, но, как оказалось, Элида не понимала главного. Все решили, что это муж поселил ее в этой глуши, отделавшись от надоедливой опостылевшей жены, и именно это обстоятельство вызывало горячее сочувствие всех дам, заставляя относится к Элиде с теплотой и заботой. Когда Элида об этом догадалась, то была оскорблена до глубины души, поскольку никто из дам не мог даже предположить, что находясь в здравом уме и твёрдой памяти, кто-то может добровольно уйти от такого мужа, как герцог Энгор Лоут.
Вместе с ней жили три человека. Питер – выполняющий роль садовника, привратника, носильщика тяжестей и исполнителя любой грязной и тяжелой работы. Его жена, Эльза, по совместительству горничная, камеристка и компаньонка, и, наконец, незамужняя сестра Питера – Марта, являющаяся отличной поварихой, также мыла посуду и ходила на рынок за продуктами. Все эти трое слуг были намного старше Элиды и сразу же стали опекать ее, иногда доводя своими нравоучительными замечаниями (как, по их мнению, должна вести себя живущая одиноко молодая девушка), чуть не до истерики. Они были добрыми людьми, поэтому Элида старалась терпеливо выносить чужое вмешательство в свою жизнь. А жизнь в городке между тем кипела, как вода в бурлящем котле.
Первое время Элида наслаждалась покоем и ничего не замечала. Переезд, обустройство дома по своему вкусу и приведение его в порядок, отвлекло ее от мыслей о Лоуте, к тому же не было необходимости экономить, подсчитывая каждую копейку и Элида развернулась вовсю.
В первую очередь она решила подвергнуть переделке ванную комнату и туалет. В обязанности Питера входило наполнять ванну госпожи каждый вечер водой из колодца, а потом выносить грязную воду в сливную бочку, которую вывозили через день. Это была долгая процедура, когда Питер, слегка прихрамывая, с двумя полными ведрами несколько раз поднимался на второй этаж, наполняя ванную (воду в которой Элида нагревала магически), а потом столько же времени, Питер выносил воду вниз. Элида видела, как ему тяжело, ей было так неудобно, словно она какая-то избалованная капризуля, издевающаяся над слугами. Поэтому решение этой проблемы – стало для нее первоочередной задачей. Она долго все обдумывала, и если со сливом воды никаких проблем не было, то вопрос, как закачать воду наверх, оказался неразрешимым. Она уже подумывала сделать только слив (даже это намного бы упростило процесс купания), но тут она вспомнила об убежище отца. Любое воспоминание об этом дорогом человеке вызывало в ее сердце тихую грусть и острое сожаление о том, что она так мало общалась с ним при его жизни. О похоронах она старалась не вспоминать. Эти пафосные рыдания матери, эти лживые слова о ее горе, оставили такой тяжелый след в ее душе, что Элида старалась не думать и не вспоминать об этом. И вот теперь раздумывая над тем, как отец смог в этой пещере сделать и ванну, и туалет, она решила потребовать у Рэннета разрешения забрать из этого убежища все, что ей необходимо для комфортной жизни.
Но Рэннет не появлялся, и в ожидании его визита, Элида окунулась в окружающий ее мир. Приглашения на приемы, на светские рауты сыпались как из Рога Изобилия. В этом городе у Элиды не было знакомых, но в один из дней ее навестила мать, она прошлись по улице к городскому парку и тут все завертелось. Столько знакомых, казалось Марриет знала всех! Передоверив свою дочку десятку приятельниц, мать в этот же вечер вернулась в свое поместье и обменивалась с Элидой только письмами, показывая ей, что она недовольна сложившейся ситуацией, и что во всем виновата только Элида. Но Элида не обижалась на маму, и с огромным облегчением вздохнула, как только та вошла в портал. И все же помощь матери оказалась неоценимой, теперь Элида с большей уверенностью стала бывать среди новых знакомых. А потом случилось нечто очень неприятное. Элида по наивности и по своей неискушенности случайно обидела и разгневала местную «королеву», графиню Веронику Лафорье дочь графа Лафорье, что являлся родственником самого короля, младшей ветви наследования трона.
Элида не была с ней знакома, но встретив однажды на каком-то приеме не могла не отметить ни горделивый красоту этой женщины, ни величественную поступь и осанку, ни чувство достоинства и превосходства над окружающими. Было удивительно, почему такая женщина не была замужем, наверняка нашлось бы множество охотников жениться на ней, учитывая ее внешность, ее положение в обществе и то богатое приданное, которое несомненно у нее имелось. Впрочем, Элиде было не до чужих проблем, тут бы со своими разобраться. Постоянным спутником этой молодой и прекрасной женщины был мужчина настолько непривлекательной наружности, что Элида была убеждена, что это ее телохранитель, приставленный к ней заботливыми родственниками, каково же было ее удивление, когда оказалось, что это ее возлюбленный, ради которого она отказалась от всего: от замужества, от родителей, став изгоем общества, поселившись вот в таком маленьком городке, только бы быть вместе с ним.
Пре первой же возможности Элида внимательно рассмотрела этого мужчину, и снова была поражена, как такой страшный… гном, мог увлечь вообще кого-то. Ростом он был ниже Вероники, хотя это могло так казаться из-за его сутулости. Черные волосы, длинные руки с худыми, длинными цепкими пальцами, крючковатый нос, черные бездонные глаза. Смуглая сухая кожа, волосы собраны в хвост, но постоянно выбивались из укладки, падая на лицо длинными прядями – ужас, по-другому и не скажешь.
Слово – серебро, молчание золото. Элида забыла об этой народной мудрости и позволила себе в небольшом кружке слушательниц, сначала ужаснуться внешности спутника графини Лафорье, а потом поразится как она могла питать чувства к такому мужчине. Если болтливость Элиды еще можно как-то объяснить ее возрастом, то рассуждения о чужом чувстве, источника и истока которого ты не знаешь, а тем более его осуждения – совершенно недопустимо. Но Элида совершила эти две ошибки и выразила свое «фи» внешности мужчине, к которому не имела никакого отношения, и осудила женщину за чувства, которых не понимала, но все равно судить о них не имела права. Ей, разумеется никто ничего не сказал, а еще через два дня у нее появился поклонник.
