Текст книги "Спираль"

Автор книги: Пол Макьюэн

Таймс-сквер переполняла какофония звуков. Гигантские экраны изрыгали рекламу. На улицах – заторы из городских автобусов и желтых такси. В промежутки между ними ныряли курьеры на велосипедах. Люди на тротуарах бежали, шли, кто-то едва тащился, иные неожиданно поворачивали вспять.

Джеймс Острэнд полюбил этот район еще двадцать два года назад, когда поступил на работу в полицию. На его глазах он из неприглядного стал гламурным, сомнительные заведения со стриптизом уступили место вселенскому центру рекламы. Жена постоянно ныла, предлагая переехать в Пенсильванию, где жила ее сестра, но Острэнд не соглашался. Ему нравилась пестрая городская смесь богатства и бедности, зеленых юнцов и доходяг. Он был влюблен в Таймс-сквер. Дай время, и здесь можно повстречать самого странного чудика, какого только смогла породить фантазия Господа Бога.

К несчастью, среди них попадались ненормальные вроде этого парня.

– Да перестань ты дергаться, черт бы тебя побрал! – прикрикнул Острэнд, безуспешно пытаясь надеть наручники на молодого японца. Полицейский заметил его две минуты назад. Парень в распахнутой до пупа рубашке бежал мимо билетных касс в северном конце площади и во все горло что-то вопил о драконах, крови и тьме. Правая рука закутана в марлю. Повязка пропиталась кровью и начала разматываться.

Псих чуть не сбил с ног группу туристов, оттолкнул в сторону старушку. Он оставлял за собой кильватерную струю беспорядка, пока на его пути не встал Острэнд. Глаза вытаращены, размером с четвертак. На вид – лет двадцать пять. Хорошо одет, что не совсем вязалось с привычными представлениями. Острэнду и раньше попадались такие типы – или сумасшедшие, или с кислотными глюками. Парень явно относился ко второй группе. Все признаки указывали, что у него съехала крыша. Само по себе такое не редкость, но парень скорее похож на студента бизнес-колледжа. К тому же происшествие случилось в среду, около пяти вечера. В субботу вечером в Гринвич-Виллидже еще куда ни шло, но в среду в час пик?..

Острэнд присмотрелся к перевязанной руке. Пятна крови видны в том месте, где полагалось быть среднему пальцу. Вот незадача!

– Ты меня слышишь? – спросил Острэнд, надевая на парня наручники и усаживая на землю, стараясь не потревожить раненую кисть.

– Я кровь! – произнес японец, дико вращая зрачками.

– Как тебя зовут?

– Я кровь! Моя повелительница видит в темноте.

Господи! Это еще что?! Острэнд раздвинул полы незастегнутой рубашки. На грудь задержанного страшно было смотреть: какие-то знаки вырезаны на коже:

– Послушайте!

Острэнд не обернулся на голос за спиной. Он как завороженный смотрел на кровь, засохшую по краям надрезов. Чем это он себя так? Ножом? Лезвием?

– Послушайте!

– Отойдите!

– Посмотрите, я сделал фотографию!

Острэнд наконец повернулся к тощему, лет двадцати пяти, наголо бритому человеку.

– Какую еще фотографию?

– Той бабы, что выкинула его из машины.

– Выкинула? Ты сам видел?

Парень кивнул.

– Он в багажнике лежал. Открыла крышку, он выскочил, и она тут же уехала. Вон там остановилась! – Парень указал место.

– Марка машины?

– Не знаю. Красная. – Он поднес свой телефон поближе. – Сам посмотри. Хорошо получилось.

Острэнд взял телефон из рук прохожего. Фотография действительно удалась. Крупно, в профиль. Двадцать с небольшим лет. Азиатка. Красивая. Серая куртка, зеленая кепка.

Острэнд поднял руку с телефоном. Вверх по спине поползло нехорошее предчувствие.

– Кто-нибудь еще видел эту женщину?

Джейк остановил «субару» перед домом Мэгги Коннор. Взглянул еще раз на письмо – обычный лист желтого цвета, ни шапки, ни даты, лишь шесть рукописных строчек. Адвокат Лиама Коннора доставил его двадцать минут назад. Переговорив с Мэгги, Джейк вернулся в свой кабинет, где и застал юриста – высокого седого мужчину, которого видел впервые в жизни.

Тот безо всяких объяснений передал конверт. Письмо было коротким:

«Джейк, прошу тебя, возьми их под свою защиту.

Лиам».

Солнце играло в прятки с облаками, дорожку избороздили полосы света и тени. Джейку раньше не приходилось бывать в Ривенделле. Лиам познакомил его с внучкой много лет назад, и молодой ученый немедленно ощутил, что его неудержимо тянет к Мэгги. Они иногда виделись на каких-нибудь мероприятиях, да еще пару раз в лаборатории, куда внучка приходила навестить деда. Мэгги была очень красива в своей непринужденной итакской манере – полное отсутствие косметики, старенькие джинсы – и до безобразия умна. Ее имя можно было встретить во многих списках авторов публикаций о грибных культурах, ее научные выводы нередко цитировали другие ученые. Эти заслуги сами по себе могли обеспечить ей место на кафедре практически любого учебного заведения. Лиам часто говорил, что Мэгги обладает энциклопедическими познаниями, от хоккея до Хокни. [16]16
  Хокни Дэвид – английский художник, один из ведущих представителей поп-арта.


[Закрыть]Но она почему-то решила свернуть с прямой академической дорожки и предпочла создание грибных шедевров в компании сына бешеной гонке за увеличением количества опубликованных работ. Джейк не мог не испытывать к ней уважения. Он был явно неравнодушен к внучке профессора, да и она, похоже, догадывалась о его интересе, но при нем никогда не подавала виду.

Примерно год назад, в жаркий день 23 июля – Джейк хорошо запомнил дату, – он, обливаясь потом после пробежки, остановился у лаборатории Лиама. Мэгги с сыном сидели у деда. Мальчик, как и мама, сразу же понравился Джейку.

Дилан, фанатично увлеченный механическими козявками, засыпал Джейка вопросами. Почему шесть ног, а не восемь? – Усложнять незачем, если для задуманного хватит шести. Сколько стоит каждый ползунчик? – Первый обошелся в несколько миллионов. Но достаточно наладить поточное производство, и штучная стоимость упадет до цены чашки кофе.

Они полчаса продолжали в том же духе, пока Мэгги не увела мальчишку.

Этой зимой Джейк и Дилан встречались почти каждую неделю. Ученый показывал мальчику орудия их ремесла – растровые электронные микроскопы, конфокальные формирователи изображения, микроманипуляторы и оптические пинцеты, заменявшие исследователям наноразмерного мира глаза и руки. Дилан впитывал знания как губка. Мальчик хорошо разбирался в том, как действуют разные механические устройства. Если бы все студенты профессора Стерлинга проявляли такое же рвение… Джейк слышал о неприятностях Дилана. Однажды он оставил мальчика одного в лаборатории и с тем случилась небольшая истерика. Джейк отнесся к происшествию с пониманием. Его самого после войны преследовали кошмары. Он поговорил с Диланом о страхах, их преодолении и о том, как важно сохранять уверенность в себе. Сумел снять стресс не хуже психолога.

После коротких встреч и разговоров с Диланом и Лиамом образ Мэгги тоже начал обрастать подробностями. Помимо работы в Корнелльском гербарии патологии растений она бескорыстно помогала службе спасения собак в Каюге. Джейк всерьез раздумывал, не пригласить ли Мэгги на свидание, но всякий раз откладывал. Он убеждал себя, что делает это потому, что она внучка Лиама Коннора. Джейк испытывал слишком большое уважение к старику и боялся испортить отношения неосторожным поступком. Но в глубине души он сознавал, что причина в чем-то другом.

Большая кухня Ривенделла не отличалась порядком – с потолка в разных местах свисали кастрюли и сковородки, плита зажата между двумя холодильниками. Первыми в глаза бросались статуэтки странных маленьких существ с заостренными ушами. Самая большая, вырезанная из дерева, стояла в углу. Две поменьше, из пластмассы, – на одном из холодильников. Время показывали часы в форме синего человечка в белых перчатках. Джейк неторопливо осмотрелся. Жилище Мэгги заметно отличалось от спартанской обстановки его трехкомнатной квартиры.

Хозяйка дома перехватила взгляд гостя.

– «Ривенделл» означает «город эльфов», – сказала она.

– Понятно. Хотя этот, – Джейк указал на часы, – строго говоря, смурф.

Мэгги почти улыбнулась.

– Я все еще в шоке, – сказал Джейк. – Опустошен – так вернее будет сказать. Он… он самый удивительный из всех людей, с которыми я был знаком.

– Дед относился к тебе с большим уважением.

– Лиам мне все уши про тебя прожужжал.

Из темного коридора появился Дилан.

– Эй! – воскликнул Джейк. – Как себя чувствуешь, герой?

– Тоскливо.

– Я тоже. Нужно быть ненормальным, чтобы не опустить нос в такую минуту.

Джейк вытащил из кармана записку Лиама и подал ее Мэгги:

– Вот, один человек принес полчаса назад.

– Кто? – спросила та, быстро заглянув в листок.

– Адвокат Лиама.

– Мелвин?

– Я не знаю, как его зовут. Представился только фамилией – Лорин.

– Он и сюда приезжал.

Мэгги протянула свою записку. Джейк сразу заметил: и бумага, и почерк те же самые. В записке Мэгги говорилось:

«Скажи Дилану, пусть напоследок еще раз сходит на болота.

Джейк знает, куда идти.

Спроси его, где слоны сидят на насесте».

– Лиам вложил письмо в папку с юридическими бумагами, – сказала Мэгги. – Наказал доставить после его смерти.

– Почему?

– Дает нам наводку. Болота – это подсказка.

– Дед постоянно об этом говорил, – вмешался Дилан, – когда мы собирались в экспедицию – играть в леттербоксинг.

– Леттербоксинг?

– Это как поиски клада, – объяснила Мэгги. – Сочетание пешего похода с разгадыванием загадок.

Дилан скривил лицо.

– Не угодно ли пожаловать на болота, леди? – проговорил он, удивительно похоже подражая интонациям деда. – Леттербоксинг изобрели на английских болотах.

– Я впервые слышу, что Лиам увлекался леттербоксингом, – сказал Джейк.

– Мы вместе увлекались, – сказал Дилан. – Это я предложил, прочитал в Интернете. Но деду тоже понравилось.

– Они с Диланом постоянно ходили в походы. Я пару раз увязалась за ними, но потом решила – двое мужчин сами справятся.

– Зато я знаю, где слон сидит на насесте, – вставил Джейк.

– На любой части насеста, – подхватил Дилан.

– Почему нельзя сидеть под слоновьим насестом? – с улыбкой спросил Джейк.

– Не стой под слоном, – выпалил Дилан.

Мэгги взглянула на Джейка.

– О чем это вы?

– О «Слоновьем насесте». Это я рассказал о нем Лиаму. Я знаю, где это место.

– Ну и где?

– В горах Соутуз, неподалеку от Стенли, штат Айдахо.

– Все равно непонятно.

– «Слоновий насест» – маршрут для скалолазания из восьми питчей. [17]17
  Термин скалолазания, означающий вертикальный участок скального маршрута между двумя страховочными пунктами – базами. – Примеч. пер.


[Закрыть]Я там едва не убился насмерть. Меня одна бывшая подруга туда затащила. Канат заклинило, поднялась буря. Пока спускались, нас чуть не пригвоздило молнией. Лиам превратил название маршрута в одну из шуток про слонов – «Где слоны сидят на насесте?»

– Когда ты ему сказал?

– Во время одного нашего разговора по душам. Мы обсуждали различные ситуации на волосок от смерти. Сначала говорили о войне, потом о стихийных бедствиях. Я рассказал ему о «Слоновьем насесте», он – о том, как чуть не утонул в ущелье в Китае.

– А при чем тут леттербоксинг?

– Понятия не имею.

– Дилан, ты не…

Но мальчишки и след простыл.

Они обнаружили Дилана в его комнате. Мальчик склонился над лэптопом, пальцы быстро бегали по клавиатуре. Джейк наблюдал за ним, чувствуя, как по спине ползут мурашки. На экране компьютера виднелась страница, озаглавленная «Леттербоксинг в Америке».

– «Почтовый ящик» в леттербоксинге – это… мне трудно найти подходящее определение. Это такая коробочка, которую прячут где-нибудь в лесу. Внутри – блокнот и резиновый штампик, – попыталась объяснить Мэгги.

– Мам, вон там, на столе, такой же лежит. Мы с дедом собирались спрятать его у водопада Люсифер-Фолз.

Они нашли коробку из-под сигар, в которой лежала штемпельная подушечка в жестяной металлической банке с застежкой и небольшой резиновый штамп с деревянной ручкой. Мэгги вынула журнал регистрации и пояснила:

– Люди, которые находят «почтовый ящик», ставят отпечаток своего штампа в знак того, что они были здесь и обнаружили секретное место.

Она взяла штамп, прижала его к подушечке и сделала отпечаток на бумажном листе. На бумаге осталось изображение спирали.

– Это фирменный знак Лиама.

– Я не совсем понял.

– У каждого – свой штамп. У Лиама – спираль, у меня – гриб, у Дилана – наконечник стрелы.

– А какой в этом смысл?

– Никакого. Это всего лишь игра, приключение. Человек получает подсказки, находит «почтовый ящик» и оставляет отпечаток своего штампа в журнале.

– Хорошо, вы спрятали ящик, а где люди обнаруживают подсказки?

– Инструкции к поиску «почтовых ящиков» хранятся на этом веб-сайте. В списке их тысячи.

Джейк заглянул через плечо Дилана и наконец понял принцип игры. Информация была рассредоточена по географическим районам, штатам, округам и городам. Дилан открыл страницу центрального Айдахо.

– Похоже, дед уже вступил в игру Слоны были частью загадки. Близ Стенли в Айдахо уже заложены четыре «ящика».

Мэгги кивнула:

– Я так и знала. Он должен был оставить какое-нибудь объяснение. Я знала!

Дилан щелкнул на одном из линков.

«Спираль. LbNA № 23877

Размещен группой „Грибы и мы“

Дата закладки: 17 октября

Штат: Айдахо

Округ: Томпкинс.

Ближайший город: Стенли

Количество ящиков: 1»

– Смотри, кто заложил ящик: «Грибы и мы», – воскликнула Мэгги. – Открой подсказку.

Дилан выполнил просьбу.

 
Подсказка к розыску «почтового ящика»Тропинка спрятана в лощине, она по дну ее ползет.
Ты попадешь в земельный фонд, тропа к речушке приведет.
 
 
А как увидишь лодку, бери левее, курс держи на берег.
Там дерево брюхатое растет, без листьев и без серег.
 
 
Альтернативы взвесив, по склону поднимись – дорога влево повернет.
Траву пощупай под колодой, в которой жизни больше нет.
 
 
А ты ищи иное царство, усилий не жалей, чтоб получить ответ.
Туда иди, где свадьбу правят царские особы, где тьма и свет.
 
 
Цель – пару вредных старцев – не нашел, хотя ступил уж на порог?
Тогда меж камешков ищи, не покладая рук и не жалея ног.
 
 
Пусть наступает темнота, пусть ветер пробирает до костей,
Находка победит напасти – свет озарит весь мир и всех людей.
 

– Думаешь, это Лиам написал? – спросил Джейк.

– Похоже на его стиль, – согласилась Мэгги. – Он любил писать подсказки в виде дурашливых стишков. Но с какой стати он отсылает нас к «почтовому ящику» в Айдахо? Нам что, теперь в Айдахо ехать?

– Что такое «земельный фонд»? – не отрываясь от экрана, спросил Дилан.

– Боже мой! – всплеснула руками Мэгги. В ее глазах зажегся огонь. Она протянула руку поверх плеча Дилана и нажала кнопку «Печатать». В углу ожил струйный принтер.

– Что такое? – спросил Джейк.

– «Почтовый ящик» не в Айдахо! Он в нескольких милях отсюда!

Они оставили машины на небольшой стоянке рядом с ручьем в лощине Эллис-Холлоу. У дороги стоял знак с надписью «Земельный фонд-заповедник Фингер-Лэйкс».

– Лиам с Диланом часто здесь бывали? – поинтересовался Джейк.

– Мы все здесь часто бывали, – сказала Мэгги. – Лиам состоял советником в правлении фонда Фингер-Лэйкс. Я и Дилан выполнили здесь несколько проектов под маркой «Грибы и мы». Места – прекрасные: леса, ущелья, ручьи. Все это – собственность земельного фонда. Общая площадь – более ста акров. Когда-то здесь находились охотничьи угодья индейцев-каюга.

Тропа петляла по подлеску, низкое солнце нарезало длинные тени. Мэгги прочитала второе двустрочие:

– «А как увидишь лодку, бери левее, курс держи на берег. Там дерево брюхатое растет, без листьев и без серег». У перекрестка троп лежит старая полусгнившая лодка. До нее отсюда примерно четверть мили. Дилан, когда был маленький, любил в ней играть.

– Он молодцом держится.

– Умеет не подавать виду – чисто конноровская черта. Но ему нелегко принять смерть прадеда – я ведь вижу. Ему больно, и он не знает, как быть дальше. Совсем как я.

Дилан сражался, как лев, чтобы пойти вместе с ними, но Мэгги и слушать не захотела. Она не представляла, какую находку они обнаружат, но, прежде чем показывать сыну, хотела взглянуть на нее сама.

Меж деревьев дул легкий ветерок, заставлявший ветки тереться друг о друга и издавать странное поскрипывание. Джейк передал разговор с полицией Корнелла, сообщил, что из Форт-Детрика едут люди расследовать гибель Лиама и обыскивать его лабораторию. Он также упомянул замечание Влада насчет способности ползунчиков переносить патогены.

– Как ты думаешь, он мог держать в своей лаборатории вредоносные грибы? – спросил Джейк.

– Не исключено. Существуют тысячи смертельных штаммов. Грибы чаще всего питаются мертвечиной, но некоторые разновидности не прочь ускорить процесс и сами создают себе еду Пришли, – сказала Мэгги, заметив в тени на обочине тропинки сломанную лодку. Мэгги прихватила с собой фонарик, она поводила лучом по гнилому дощатому боку. Тропа раздваивалась – часть продолжалась прямо, другая ветка уходила в левую сторону. Мэгги свернула налево. Джейк, не отставая, шел следом. Через несколько сотен ярдов они наткнулись на ручей. Отсюда тропинка поднималась на небольшой холм, верхняя точка которого оказалась с левого бока. Мэгги остановилась и посветила вокруг фонариком. Лес поглощал свет без остатка. Она перечитала записку:

– Брюхатое дерево?

– Вон там, видишь? – указал Джейк. – На полпути к вершине холма.

Он сошел с тропы и взбежал вверх по склону к странного вида голому дереву с гнутым стволом. Изгиб напоминал выступающий живот.

Мэгги догнала спутника.

– Не иначе оно. Дерево брюхатое, без листьев и без серег.

Она прочитала следующую подсказку:

– Траву пощупай под колодой, в которой жизни больше нет.

Под деревом лежал почти полностью разложившийся ствол валежника. Мэгги подошла ближе, у нее вдруг вспотели ладони. Женщина провела пальцами по зеленому и коричневому мху, облепившему ствол снаружи, постучала по дереву костяшками пальцев. Раздался глухой звук.

– Полый, – заметила Мэгги. Она встала на колени и направила луч фонарика внутрь ствола. Сердцевина полностью сгнила. Рассеянный свет не очень далеко проникал в канал поваленного дерева. Ствол изгибался, отчего дальняя часть его нутра оставалась в темноте. Женщина сунула пальцы во влажную, гниющую древесную массу.

– Ай! – взвизгнула она и отдернула руку.

– Что случилось?

– Там что-то пошевелилось.

– Что?

– Скорее всего какой-нибудь червяк или жук.

Она снова засунула руку в ствол до самого плеча.

– Пусто.

Джейк прочитал следующие строчки:

 
– «А ты ищи иное царство, усилий не жалей, чтоб получить ответ.
Туда иди, где свадьбу правят царские особы, где тьма и свет.
Цель – пару вредных старцев – не нашел, хотя ступил уж на порог?
Тогда меж камешков ищи, не покладая рук и не жалея ног».
 

– Погоди, – сказала его спутница. – Я, кажется, поняла, в чем дело.

– В чем?

– Сколько царств существует в живой природе?

– Если не ошибаюсь, шесть? Царство растений, царство зверей, царство бактерий, царство грибов. А еще какие?

– Архебактерии и одноклеточные. Видишь, о чем Лиам говорит дальше? О свадьбе царских особ, объединении двух царств. Мне кажется, он имел в виду лишайники. Лишайник – это симбионт, наполовину гриб, наполовину водоросль. Гриб, как заправский садовник, поставляет водорослям воду и минералы. Водоросль, в свою очередь, посредством фотосинтеза вырабатывает пищу для гриба. Другими словами – симбиотическая связь между двумя царствами.

Джейк наконец понял:

– Свадьба царских особ.

Мэгги кивнула.

Джейк медленно покачал головой:

– По-твоему, Лиам хотел, чтобы мы нашли лишайник?

– Выходит, так.

На дальнейшие поиски ушло не более пяти минут. Мэгги присела на корточки перед кучкой камней. Она приподняла верхний камень и показала его Джейку, он был покрыт крапинками иссохшей поросли, похожей на старую краску, – местами рыжей, местами желтой. Между пятнами лишайника ветвились трещины. Их сетка напоминала растрескавшееся дно пересохшего водоема.

– Два вида коркового лишайника, – заметила Мэгги. – Если они натыкаются друг на друга, то выделяют химические вещества, отталкивающие соперника, как своеобразный барьер. Черные участки между ними – ничейная земля. Обе стороны отказались от вторжения на чужую территорию. Два взаимосвязанных, но индивидуальных организма.

Мэгги разобрала покрытые лишайником камни и обнаружила под ними квадратную металлическую коробку.

Она поднялась, вертя предмет в руках. Джейк посветил фонариком. В таких жестянках школьники носят с собой завтрак. На боку тронутой ржавчиной коробки был изображен пес Скуби-Ду.

На ресницах Мэгги заблестели слезы:

– Эта коробка не попадалась мне на глаза уже несколько лет.

– Она твоя?

Мэгги кивнула:

– Дед подарил, когда мне было лет шесть.

Дрожащими пальцами она открыла застежки.

Внутри в полиэтиленовом пакете лежал какой-то твердый диск. Она осторожно положила его на ладонь. На поверхности диска различались три светящихся мазка разного цвета.

– Выключи фонарик, – попросила она.

– Ух ты! – воскликнул Джейк. – Светится!

Свет пульсировал, становясь то сильнее, то слабее. Предмет словно дышал.

Мэгги осторожно открыла пакет. Диск оказался куском дерева с тремя пятнами мохнатой грибковой поросли, напоминавшей плесень на буханке хлеба. Но эта «плесень» светилась тремя разными цветами – красным, зеленым и желтым. И форма плашек тоже была разная. Одна – желтый гриб, вторая – зеленый наконечник стрелы, третья – красный паучок. Ползунчик, догадалась Мэгги.

Все понятно: символы обозначали ее, Дилана и Джейка. Она повернулась к спутнику со слезами на глазах. Три символа пульсировали, как живые.

 
«Пусть наступает темнота, пусть ветер пробирает до костей,
Находка победит напасти – свет озарит весь мир и всех людей».
 

– Джейк?

– Почему он выбрал эти цвета?

– Зеленый – флуоресцирующий белок, ген, взятый у медузы. Красный… – Она запнулась, ощутив ком в горле, повернулась к спутнику, потом опять перевела взгляд на три символа. Слезы потекли по ее щекам, точно дождевые капли по окну. – Как же так? – произнесла Мэгги прерывающимся голосом. Ее начало трясти от дрожи, словно зажатая внутри скорбь стремилась вырваться наружу сквозь кожу. – Дед, эх, дед! Неужели это все, что ты нам оставил? Вставил пару генов в гриб, чтобы сделать светлячок? Зачем?!

– Жаль, если так, – тихо сказал Джейк.

Мэгги посмотрела вдаль, на лес, словно Лиам прятался в его зарослях.

– Это ты так решил попрощаться с нами? И все? Больше нечего было сказать?