Текст книги "Спираль"

Автор книги: Пол Макьюэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

41

В комнате – кромешная тьма. Мэгги очнулась в поту, с колотящимся сердцем. Ей приснился жуткий-прежуткий кошмар. Она стоит в широком поле, Дилан отступает от нее все дальше и дальше к обрыву. Мэгги порывается бежать следом, догнать и не может пошевелиться. Пытается крикнуть, предупредить об опасности, но горло не слушается, словно обратилось в камень. Ее охватывает отчаяние и дикий ужас оттого, что сына невозможно ни окликнуть, ни остановить.

Мэгги постаралась успокоиться, отогнать от себя картину грозящей сыну смертельной опасности. В замкнутом пространстве под маской противогаза воздух был сырым и затхлым. По щекам текли холодные слезы. Где-то поблизости послышался клекот гусей, эхом отразившийся от сводов.

Мэгги догадалась, откуда берутся кошмары. Токсины узумаки – химические родственники ЛСД, мощного наркотика, – бьют по мозгам с еще большей силой. Алкалоиды бомбой взрывались в мозгу, порождая дикие приступы галлюцинаций. В семнадцатом веке в Массачусетсе болезнь ржи вызвала вспышки безумия, обернувшиеся знаменитыми судебными процессами над салемскими ведьмами. Зараженных женщин предали смерти. Похожие вспышки летом 1789 года во Франции вылились в безудержные, остервенелые погромы, положившие начало Великой французской революции.

Однако знать причину явления – одно, а реальный, жуткий процесс личного погружения в безумие – совсем другое, он был страшнее любых фантазий. Мэгги осталась наедине с самой собой внутри погружавшегося в черный туман разума.

Опять нахлынули галлюцинации. Послышался скрип, словно кто-то царапал ногтями бетон. Разум с готовностью подсказал происхождение звука, хотя источник оставался вне поля зрения. Помещение было набито трупами, которые, как пауки, шевелили конечностями. Десятки мертвых тел устилали весь пол далеко внизу. Мертвецы жаждали схватить ее, но не могли дотянуться.

Мэгги принялась ритмично дергать правой рукой, чтобы вытащить ее из железного кольца наручников, стараясь в то же время удержать разбегающиеся мысли и сосредоточиться на задаче. У нее с детства были узкие руки, вдобавок в шестнадцатилетнем возрасте она попала в автомобильную катастрофу, в которой сломала правую кисть в двух местах. Большой палец так толком и не сросся. Он укладывался в ладонь, не выступая над ее краем. Сложив руку конусом, Мэгги могла просунуть ее в самые узкие отверстия. Она пыталась высвободить кисть из оков с самого момента пленения.

«Ну, Мэгги, еще чуть-чуть!»

Кожа цеплялась за металл, боль пронзала, как от прикосновения к сухому льду, но в то же время помогала сознанию не поддаваться кошмару.

Все остальное – бред! Главное – тянуть, не останавливаться!

Металлический скрежет.

Джейк балансировал на границе сна и яви. Он наконец задремал, но сон был непрочным – слишком много мыслей крутилось в голове.

Звук повторился, и еще через секунду Джейк понял его природу, а поняв, немедленно проснулся.

Это отпирали железную, похожую на люк отсека субмарины дверь, отделявшую палату Джейка от внешнего мира.

Дверь распахнулась, и на пороге появился доктор Роскоу. Значит, карантин сняли.

– Что-нибудь с Диланом?

– Нет, не волнуйтесь. Следуйте за мной.

– Что случилось? Сколько сейчас времени?

– Четыре утра.

Их ждали два человека в полевой военной форме.

– Пошли. Поговорим на ходу, – произнес один из них, высокий чернокожий американец – очевидно, старший по званию. – Я полковник ВВС Джон Лексингтон, временно придан разведуправлению Министерства обороны. А это майор Роберт Олтэйр, сухопутные войска. Мы члены оперативной группы. Что вам известно о требованиях Орхидеи?

– Ничего.

– Она выдвинула два условия – передать ей Хитоси Китано и деньги. Денег должно быть столько, чтобы унес один человек. Сегодня утром мы собирались доставить Китано в условное место. Его должен был сопровождать морской пехотинец с деньгами.

– Почему вы говорите о планах на будущее в прошедшем времени?

– Орхидея в последнюю минуту передумала, – включился в разговор Олтэйр. – Или пытается нас запутать. Предложила, чтобы деньги нес другой человек, кто-нибудь, кому дорога судьба Мэгги Коннор и кто не сможет действовать хладнокровно.

– Она потребовала прислать вас, – сказал Лексингтон. – Вас нужно подготовить, а времени в обрез.

Последний день
СУББОТА, 30 ОКТЯБРЯ
Токко

42

– Каждая банкнота весит примерно один грамм, – объяснил майор Олтэйр, держа пальцами бумажку в сто долларов. – Тысяча банкнот – килограмм. Вы понесете в сто раз больше – сто тысяч банкнот общим весом около двухсот фунтов.

Джейк взглянул на стопки наличности и сделал мысленный расчет. Десять миллионов долларов. Не бог весть какие деньги, если учесть, сколь высоки ставки.

– На сотню бумажек мы поставили метки, – продолжал майор. – Все равно что горсть иголок в стоге сена. Каждый час одна из меток самоликвидируется, посылая сигнал, принимаемый спутниковой системой. По одной метке в час, и так – сто часов подряд. Должно хватить на четверо суток с гаком.

– А она не заметит метки? – спросил Джейк.

Олтэйр подал Джейку ассигнацию:

– Вот вам меченая банкнота. Попробуйте обнаружить.

Джейк прощупал бумагу, сложил ассигнацию в несколько раз, развернул, посмотрел на свет, но не заметил ничего особенного.

– Красота! Ни одного элемента из кремния или металла. Антенной служат переплетенные углеродные нанотрубки не толще нити паутины. Они проходят вдоль края банкноты, их не берет ни одна технология обработки изображений. Рентген или радиочастотный сканер тоже бессильны.

Электроника на углеродных элементах начала вытеснять кремний, отметил про себя Джейк.

– Логические схемы на чем?

– На пентаценовых транзисторах. Характеристики низкие, но для нашего дела сгодятся. Высокочастотный графеновый транзистор управляет антенной. Все это запитывается от электрохимического источника, состоящего из капли аденозин-трифосфата. Кругом один углерод и ничего больше. Осталось вас подготовить, – закончил Олтэйр.

Десять минут спустя Джейк лежал на спине в операционной. Над ним склонился врач с металлическим инжектором.

– В левый или правый? – спросил доктор, нацеливая четырехдюймовую иглу.

– В левый.

– Сейчас ужалит. Главное, не двигайте головой.

Врач вставил иглу в пространство между левым глазным яблоком и веком. Медленно нажал на поршень, вводя под кожу следящее устройство.

Майор Олтэйр внимательно наблюдал за действиями доктора.

– Принцип тот же, что у меток на деньгах, но есть небольшие отличия. Антенной служит оптический нерв. Датчик и источник питания выглядят, как кровеносные сосуды.

Мы раньше вживляли их в руку, но магнитно-резонансная томография иногда их засекала. В глаз лучше. Глаз – область сложных контрастов для систем обработки изображения. За глазным яблоком расположено множество различных тканей и происходит масса всяких процессов. Нашего маленького следопыта невозможно засечь.

Джейк следил за собой, чтобы не вздрогнуть от укола. Он почувствовал, как игла елозит в пространстве за глазным яблоком, и вспомнил Исаака Ньютона, который втыкал швейные иглы между глазом и костью в попытке выяснить, как устроено человеческое зрение. Псих он, этот Ньютон.

Доктор выдернул иглу. Джейк с облегчением вздохнул и, быстро моргая, поднялся. Бог с ними, с уколами; главное – из «кутузки» выпустили. Он мог бы сойти с ума, праздно сидя в палате, в то время как Мэгги находилась в плену у садистки, а Дилан медленно умирал всего в нескольких футах по соседству. В душе Джейка горел огонь, жажда мщения. В первую очередь надо спасти Мэгги и Дилана, потом уже разделаться с Орхидеей.

– Потрогайте пальцем, – предложил Олтэйр. – Чувствуете твердую крупинку? Это пусковая растяжка. Если потянуть за нее, она пошлет импульс – ощущение такое, как будто в голову саданули ногой. На мгновение может даже потемнеть в глазах.

Майор объяснил прочие подробности. Полковник Лексингтон наблюдал с другого конца комнаты.

– Все понятно? Устройство расположено в тепленьком местечке, прямо у кровеносного сосуда. Сигнал можно подать только двумя способами – или дернуть за растяжку, или…

– …если отдать концы.

– Верно. Эпидермальные ткани быстро остывают после остановки сердца. Датчик сработает при падении температуры ниже 33,3 градуса, то есть примерно через одну-пять минут после летального исхода – в зависимости от толщины жирового слоя и окружающих тканей. Если потянете за растяжку, все произойдет еще быстрее – через десять секунд, не больше. Спутники произведут триангуляцию, и подмога прибудет в считанные минуты.

– А точнее?

– Это не ваша забота. Главное – пошлите сигнал, когда все окажутся в сборе. Сначала весь район накроет электронно-магнитным импульсом. Потом уже появляемся мы и эвакуируем вас. Джейк, план вам ясен? Увидите Орхидею – тяните за растяжку, и мы тут же прибудем на место.

– Понятно.

– Да, чуть не забыл. Когда дернете, постарайтесь задержать Орхидею хотя бы на несколько минут. Она не должна уйти с места дальше, чем, скажем, на двести метров. Вы меня поняли?

Джейк посмотрел майору в глаза и утвердительно кивнул. Все ясно. Они могут решить не посылать людей вообще и обойтись одними бомбардировщиками.

– Задача вам понятна? Вы служили в армии, так что никакие ошибки и оправдания не принимаются.

– Так точно, сэр, – ответил Джейк, повинуясь старому армейскому рефлексу.

43

Данн, заседая с президентом и членами национального совета безопасности в конференц-зале Кэмп-Дэвида, отчего-то страшно потел. Слово взял председатель Объединенного комитета начальников штабов, тонкий как жердь морпех по имени Стенли Нарри:

– Господин президент, пора принимать решение: либо мы отправляем Стерлинга и Китано, либо даем отбой.

Чернокожий директор ФБР, бывший сенатор от штата Иллинойс, тоже поднялся.

– Господин президент, у Стерлинга подходящий психологический профиль. Бывший военнослужащий. Психически выдержан. Низкие показатели потенциального неповиновения. Единственная оговорка – он хорошо знает Мэгги Коннор, был связан с ее семьей, но, разумеется, именно поэтому его выбрала Орхидея.

Наступило молчание. Данн наблюдал, как государственные мужи пытались удержать мир от падения в пропасть. Он никак не мог привести мысли в порядок, почти всю ночь накануне заседания провел без сна. Не иначе стресс. Лоуренс никогда прежде не реагировал на стресс столь странным образом, давление обстоятельств обычно придавало ему дополнительную энергию. Но с другой стороны, никому из присутствующих раньше не доводилось смотреть в лицо такой опасности.

Данн поймал себя на том, что почесывает руку. Кожа зудела, словно под ней ползали муравьи.

Президент обратился к председателю Объединенного комитета начальников штабов:

– Стенли, доложите обстановку.

– Все имеющееся в наличии ЭМИ-оружие поднято в воздух, зона охвата, за исключением нескольких отдаленных районов, почти полная. Если потребуется что-нибудь сжечь, мы сумеем выйти на цель за двадцать минут. Собрали все зажигательные боеприпасы МК-77, даже старые вьетнамские бомбы сняли с консервации со складов в Фолбруке. У нас также имеются тяжелые боеприпасы фугасного действия – самые мощные в неядерном арсенале. Радиус поражения – несколько футбольных полей. Если дело дойдет до бомбежки, я рекомендую ТБФД, господин президент. Промах исключен. Эту систему называют «мамой всех бомб».

– А как насчет наземных сил?

– Их выдвижение займет больше времени. В зависимости от места – час, в лучшем случае – полчаса.

Откашлялся директор АНБ.

– Извините, что перебиваю. Первая метка сработает через десять секунд. Девять, восемь, семь…

Данн поднял глаза на экран с картой восточной части США. Когда метка пошлет импульс, сам сигнал и место, откуда он получен, засекут спутники. Еще секундой позже информация появится на экране.

– Пять, четыре, три, один.

На мгновение установилась тишина, потом синяя мигающая точка появилась на побережье, у северной оконечности мыса Кейп-Код. Вид со спутника уменьшился в масштабе, береговая линия приблизилась, обозначились сгустки пригородов и запутанный узел бостонской транспортной развязки.

Данн узнал Чарлз-ривер с как попало разбросанными корпусами Массачусетского технологического института на одном берегу и районом Бэк-Бэй – на другом. Он почувствовал внезапный приступ тошноты. Изображение, достигнув максимального разрешения, перестало увеличиваться.

Синий огонек мерцал в самом центре Бостона, на Бикон-Хилл, в двух кварталах от Масс-авеню.

– Они ждут приказа.

– Ну что ж, – сказал президент, – выше нос! Теперь уже поздно мандражировать. Сейчас станет горячо!

События недолго развивались по плану.

Как было условлено, Джейк Стерлинг сидел за рулем серебристой «тойоты-камри» 2006 года, Китано – на пассажирском сиденье. От Джейка и его кураторов не укрылось, что «камри» – самая популярная автомобильная марка в Америке, а серебристый – самый популярный цвет.

В Бостоне наступало тихое субботнее утро. По небу плыли редкие облака. Сводка погоды обещала появление холодного воздушного фронта после обеда. С клена у обочины дороги, кружась, опадали листья.

Следуя полученным несколько часов назад указаниям Орхидеи, они прибыли на стоянку в Бойлстоне. Мобильный телефон, накануне присланный в Детрик по почте, лежал в машине. Шпики из Лэнгли в поисках хоть каких-нибудь улик обнюхали его со всех сторон, словно это был не телефон, а Розеттский камень. Мобильник разобрали, проверили каждый компонент, диод и ВЧ-фильтр, но в телефоне не оказалось ничего особенного – обычная дешевая мобила с номером.

Как и ожидалось, вскоре раздался звонок. Джейк ответил. Синтезированный голос распорядился, чтобы они покинули многоэтажную автостоянку и переехали на такую же в противоположном конце города. Трубку повесили, не ожидая ответа. Джейк выполнил указание в полной уверенности, что разговор прослушан и команда наблюдения уже отправилась к новому месту.

Он то и дело поглядывал на Китано. Лицо старика ничего не выражало, как у мертвого. После потасовки с Данном оно было заклеено пластырем. Японец жутко потел, источая кислую вонь. Разговоры ради соблюдения приличий не входили в планы Джейка, и он вел машину молча.

Полковник Лексингтон попросил держать ухо востро со старым японцем. Китано сидел в машине не по своей воле – его, как барана, везли хищнице на заклание, и он запросто мог дать деру. Лексингтон хотел приковать Китано наручниками к Джейку, но Орхидея запретила брать с собой какое-либо оружие, веревки, часы и прочие посторонние предметы.

Через десять минут они подъехали к стоянке. Джейк взял из автомата парковочный талон, въехал под шлагбаум и начал по спирали спускаться на нижние этажи.

Они проезжали третий этаж, когда раздался новый звонок. Джейк ответил.

– Поставь машину на первое свободное место, – приказал голос.

Джейк выполнил команду.

– Идите пешком на четвертый этаж. Там стоит красный «торас» с мичиганским номером. Когда сядете в него, опустите щиток от солнца.

Они нашли машину. Джейк достал из-за щитка записку:

«Выйти из машины.

Вернуться на первый этаж.

Найти серый фургон и сесть в него через заднюю дверь».

Внутреннее оборудование фургона напоминало что-то среднее между мобильной службой ремонта компьютеров и машиной «скорой помощи». В углах на кронштейнах установлены две видеокамеры. Посредине грузового отсека свисал лист ламинированной бумаги с инструкциями на каждый этап операции.

Первый этап – раздеться догола. Джейк и Китано разделись. На Джейке остались только бинты. Он осторожно размотал их. На воздухе заживающие ожоги закололо мелкими иголками.

Второй этап – они сложили всю одежду и личные вещи в два металлических ящика, поставили их в шкафчики у задней стенки кабины и заперли на висячие замки.

Третий этап. Следуя инструкции, Джейк взял машинку на батарейках и постригся наголо. Передав машинку Китано, он повернулся к камере. Китано состриг свои жидкие седые пряди. На его лице отражалась оскорбленность старика, вынужденного выставлять напоказ свое голое немощное тело. В душе Джейка шевельнулось сочувствие к японцу. На иссохших руках оставались только кожа да сухожилия. Но ученый тут же вспомнил о Харбине, отряде 731, пытках и опытах.

Джейк отвернулся, рассматривая в зеркале заднего вида собственный коротко остриженный череп. Как будто ему опять девятнадцать лет, он только-только записался в армию и еще не попробовал вкус смерти.

Четвертый этап – встать перед белой панелью в боковой стенке фургона. Джейк догадался, что за ней спрятан какой-то медицинский сканер. Майор Олтэйр заверил, что углеродное следящее устройство не обнаруживается никакими системами, но Джейку все равно было не по себе. Инженеры всегда безоглядно верят в непогрешимость своего последнего изобретения. Взять, к примеру, Икара – тот тоже уверовал, что способен летать, пока не грохнулся оземь.

Пятый, шестой и седьмой этапы – обоим надеть одинаковые джинсы, темные очки и красные рубашки. Покинуть фургон. Взять с собой деньги. Сесть в «фольксваген-гольф» через три места от фургона. Дальнейшие инструкции – за солнцезащитным щитком.

Джейк с Китано сели в «гольф». Профессор опустил щиток.

«Открыть бардачок».

В бардачке лежал единственный предмет – айфон.

Джейк взял телефон в руки, дисплей немедленно зажегся. На экране – инструкции о маршруте дальнейшего движения. Первое указание гласило:

«Оставить деньги на стояночном месте».

Деньги? Оставить?

Джейк вышел из машины и опустил сумку с банкнотами на асфальт. Китано внимательно наблюдал за ним с пассажирского сиденья. Профессор вернулся, включил передачу, выехал с площадки задним ходом и двинулся по серпантину рампы к выходу.

Сто неуловимых меток остались на пустой стоянке.

44

Орхидея в одиночестве шла к избушке. Солнце пробивалось сквозь деревья, снег слепил глаза. Воздух холоден и свеж – одно наслаждение дышать им после подземного убежища. Очень скоро она будет далеко-далеко от этого места, где пахло так, словно здесь уже поселилась смерть. Мэгги Коннор осталась в подвале. Связанная, она безудержно дрожала последние полчаса. Внучка-зазнайка выглядела теперь таким же ничтожеством, как ее знаменитый дед после пытки. При том, что Орхидея еще толком ее не пытала.

Китаянка переступила через порог бревенчатого дома, держа под мышкой лэптоп и свернутый белый хитон. Она опустила ношу на пыльный пол посреди комнаты. Развернув белое полотнище, она достала короткий меч «танто» и японский пистолет «папа намбу» времен Второй мировой войны. Проверив магазин, Орхидея приподняла незакрепленную половицу и спрятала под ней пистолет. Аккуратно опустив доску на место, она накрыла ее свернутым хитоном и положила сверху меч.

Женщина села на пол, скрестила ноги и включила компьютер – нетбук «Леново» со встроенной картой беспроводной связи. Подключившись к системе, она проверила координаты Джи-пи-эс, передаваемые с «фольксвагена». Автомобиль покинул Бостон и направлялся на север по заданному ею маршруту. Система включала в себя программу распознания голоса и следила за всеми полицейскими частотами, но пока что все перехваченные разговоры не имели отношения к действиям Орхидеи.

До настоящего момента все шло по плану.

Она кликнула на сжатом файле с полной цифровой информацией об узумаки, пробежала по папкам, помеченным большими буквами: TS.NOFORN. [24]24
  Top Secret/No Foreigners. Совершенно секретно/Не подлежит передаче иностранным государствам. Гриф секретности, используемый правительством США. – Примеч. пер.


[Закрыть]

В них хранились секретные материалы, которые она с большим риском и затратами собирала много лет. Документы свидетельствовали, что после войны США в одностороннем порядке вырастили смертоносный грибок. В Форт-Детрике под началом заместителя советника по национальной безопасности разрабатывалась программа жестких мер противодействия. Файлы подтверждали: когда Соединенные Штаты закончат создание противоядия от узумаки, у них в руках окажется биологическое оружие огромной поражающей силы.

Орхидея нажатием клавиши запустила наиболее порочащую улику – аудиоклип с записью разговора между Данном и Китано. «Таков закон Коннора. Узумаки превратится в супероружие, как только в Детрике разработают противоядие» – это голос Данна. От сонограммы не отвертишься. Попался, сукин сын!

А это – голос Китано: «Где бы вы его выпустили?»

Данн: «Один из вариантов – в Харбине. Как если бы строительные работы разворошили могильник. Или чуть южнее, у Биологического исследовательского центра китайского Министерства сельского хозяйства. Пусть думают, что растяпы, работавшие с узумаки, сами случайно его выпустили».

Китано: «Наподобие советского инцидента с сибирской язвой под Свердловском в семьдесят девятом?»

Данн: «Точно».

Этого хватит. Правительство Китая придет в ярость.

Она ввела личные адреса электронной почты послов Китая и Японии, а также высших военных чинов в китайском Министерстве госбезопасности и штаб-квартире японской военной разведки, прикрепила файл с документами и нажала кнопку «Отправить».