Текст книги "Меч тамплиеров"
Автор книги: Пол Кристофер
Жанр:
Боевики
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
29
Азорские острова – вулканический архипелаг из девяти больших островов и множества мелких – расположились в Северной Атлантике на расстоянии тысячи миль от Лиссабона и двух тысяч миль от Сент-Джона, стоящего на канадском побережье, в Ньюфаундленде. В эпоху завоевания Нового Света, с пятнадцатого по семнадцатый века, удачное размещение архипелага сделало его промежуточной станцией для судов, направляющихся на запад или возвращающихся в Европу с колониальными товарами. На островах три главных населенных пункта: Понта-Делгада на Сан-Мигеле, Анграду-Эроишму на Терсейре и Орта на Фаяле. Еще сто лет назад на Азорах действовали вулканы.
Площадь самого западного острова, Корву, составляет всего шесть с половиной квадратных миль. На нем примостилась маленькая деревня – Вила-Нова-ду-Кампо, где живут человек триста-четыреста, не больше. Сам остров Корву является не чем иным, как разрушенным подводным вулканом или кальдерой, которая высунула верхушку над волнами. Единственное занятие местных жителей – сельское хозяйство. Здесь разводят уникальных карликовых коров, которых нигде в мире не встретишь, и коз. Половину года Корву окутан туманами, а кальдера почти всегда скрыта низкими облаками. Северная оконечность острова представляет собой нагромождение скал, в которое неумолимый и могучий Атлантический океан превратил склон старого вулкана.
Согласно путеводителю, в городе имеется один пансион с семью комнатами, один ресторан, один бар и барбекю на открытой площадке неподалеку от пастбища, где с утра до вечера бродят разномастные и сварливые козы.
Корву отстоит на пятнадцать морских миль от острова Флориш, ближайшего соседа, и на сто тридцать пять от Орты, самого близкого города достойного размера.
На второй день их пребывания на Азорском архипелаге Холлидей и Пэгги перелетели самолетом местных авиалиний из Понта-Делгады на Фаял и принялись искать лодку, чтобы на следующее утро отправиться на Корву.
Орта раскинулась на нескольких холмах. Маленькие домишки, пятнадцать тысяч жителей, порт из двух заливов, разделенных языком застывшей лавы. В городе нашелся неплохой спортивный бар, несколько крошечных ресторанчиков, множество сувенирных лавок, где прямо при туристах изготавливали местные безделушки. Круизное судно стояло отшвартованное у довольно современного пирса.
Самым известным посетителем Орты во все времена оставался Марк Твен, побывавший здесь перед путешествием в Иерусалим, в тысяча восемьсот шестьдесят седьмом году. Когда известный американский писатель вошел в город, его окружила толпа босоногих оборванных детей, которые все два дня не отставали от него ни на шаг. Марк Твен никогда больше на Азорские острова не возвращался.
Лодку они вскоре нашли. Катер производства компании «Крис-Крафт», выпущенный в начале шестидесятых, был очень похож на то изношенное судно, которое вел Хэмфри Богарт в экранизации романа Эрнеста Хемингуэя «Иметь и не иметь». Вся лодка, от носа до кормы, провоняла рыбой и пивом, очень сильно нуждалась в покраске и называлась «Сан-Педро».
Ее владельца и по совместительству капитана звали Мануэль Риверо Таварес. Пах он точно так же, как и лодка, фигурой напоминал шар на ножках, на щеках его красовалась двухдневная щетина. Но по отзывам в порту лучше капитана на острове Фаял было не найти. Долгие годы он совершал челночные рейсы из Орты на прочие острова архипелага и знал море как свои пять пальцев.
– Зачем это вам нужно на Корву? – напрямую спросил Таварес. – Еда там так себе… Никаких там «умца-умца», ночных клубов с Майклом Джексоном. Да ничего там нет! Даже рыба хорошая не клюет!
Моряки, пьющие пиво в спортивном баре «Питер», рассказали, что capitano Таварес прославился на все Азорские острова как самый лучший ловец белых марлинов.
– Нас не интересует кухня в забегаловках Корву, – терпеливо пояснил Холлидей. – Нам не нужны, как вы говорите, «умца-умца» – ночные клубы. И мы даже не слушаем хиты Майкла Джексона. Мы хотим увидеть остров со стороны океана, как некогда мореходы Средневековья.
– Старые исследователи умерли, – ответил Таварес. – Причем все.
– Я знаю, – кивнул подполковник. – Вы беретесь довезти нас до Корву?
– Если вы не любите «умца-умца», не ловите рыбу, то о чем мы будем говорить по дороге? До Корву далеко – сто тридцать пять морских миль. Семь или восемь часов туда. Семь или восемь часов обратно. Это очень долго. – Капитан выглядел недовольным.
– А зачем нам вообще о чем-то разговаривать? – вздохнул Холлидей. – Сколько вы хотите?
– Мануэль Таварес любит поговорить, – нахмурился капитан.
– Сколько?
– Тысяча евро.
– Пятьсот.
– Семьсот пятьдесят.
– Семьсот.
– Вы оплачиваете бензин?
– Мы.
– Пиво на дорогу закупаете?
– Да.
– Семьсот двадцать пять. И я угощу вас и вашу маленькую сестренку отличной тушеной рыбой!
– По рукам!
Закупив порядочный запас еды и еще больший – пива, того сорта, который предпочитал капитан Таварес – «Сагрес Бранка», – они прибыли к пирсу, как и договаривались, через два часа, и вскоре уже огибали длинный волнорез. Прошли на север мимо остатков старого вулкана, и лишь потом катер повернул на запад, в открытое море, устремляясь к далекому Корву.
Пэгги улеглась на солнышке прямо на верхней палубе и с головой погрузилась в чтение путеводителя Брадта, а Холлидей уселся около капитана Тавареса на мостике. «Сан-Педро» тарахтел двигателем, но упрямо выполнял обещанные восемнадцать узлов. Буревестники кружили над темно-синим, чернеющим к горизонту морем. Кроме птиц и катера, между небом и водой не было никого.
Далеко впереди, над призрачной линией горизонта, Холлидей видел расширяющуюся полосу облаков – темных, недобрых. Они предвещали шторм. Подполковник почему-то подумал, что с того момента, как он покинул Вест-Пойнт, погода стояла идеальная – теплая, солнечная, без дождей. Ну, разве что туман, в который они попали, приближаясь к Фридрихсхафену. Но хорошее имеет обыкновение рано или поздно заканчиваться.
– Приближается шторм, – сказал Джон, рассматривая сгущающиеся тучи.
Таварес вынул бутылку из ящика, откупорил ее и выпил в несколько глотков – попросту вылил в горло. Счастливо отрыгнул и вернул опустошенную бутылку на место.
– Да, вскорости начнется… – кивнул он. – Мануэль Таварес знает толк в таких вещах.
Он повернулся к Холлидею и, указав на свой глаз, широко улыбнулся:
– Капитану Джеку Воробью нечего волноваться! – Он громко захохотал над собственной шуткой. – Этот Джонни Депп – забавный парень, правда? – И снова рассмеялся. – Имя такое забавное – Депп. Слышали, он чем-то мажет волосы, чтобы они блестели? Суперклеем, что ли? Депп! Ха!
– Вы хорошо знаете Корву? – спросил Холлидей.
– Знаю ли я Корву? Конечно! С рождения! Корву – сплошные коровы. Бурые, толстые, с выменем, как волынка. Лежат на траве, жуют и смотрят на океан. Молоко накапливают. Вот это Корву. Ну, может быть, еще козы.
– А какие-нибудь истории о сокровищах слышали?
– Конечно! Само собой! – закивал Таварес. – Моби Дик!
– Кит?
– Ну да! В этой книге писали о Корву! Храбрость наших мужчин! Как там в книге? «Зовите меня Измаил»… Так, правда? У нас тут была статуя. Человек, указывающий на запад. На Бостон, прямо на храм Богородицы. Китобоец. Может быть… А кроме статуи нашли горшок с золотыми монетами. Старые-престарые. Говорят, финикийские. Вы об этом слышали, правда?
– Вы шутите? – спросил Холлидей.
Финикией раньше называли Ханаан. Финикийские монеты нашли в подземельях замка Пелерин. Случайное совпадение? Вот уж вряд ли, слишком все сходится, чтобы быть случайностью. Мифы превращаются в реальность. Легенды обрастают фактами. Так Шлиман обнаружил Трою.
– Нет, нет! Истинная правда, Богом клянусь! – загрохотал Таварес. – Нашли! Точно нашли! Священник по имени Гао, На Понта-ду-Марко, на самом краю мира. Хотите, я отвезу вас туда?
«Благослови вас Господь, дядя Генри», – подумал Холлидей. Слова старика подтверждали, что поиски движутся в верном направлении. Значит, их одиссея продолжается.
Погода ухудшалась на глазах. Темные тучи, наползавшие на горизонт с запада, почернели, приобретая сливовый оттенок. Полоса их ширилась, неотвратимо пожирая солнце и ясное небо. Когда Холлидей и капитан спустились с мостика вниз, Пэгги уже не загорала. Не успели они втроем забраться в крошечное укрытие у руля, как взревел ветер, поднимая на дыбы волны, швыряя пригоршни пены, сорванные с верхушек водяных гор. Поднимаясь на стремительно несущиеся холмы и проваливаясь в глубокие ущелья между ними, «Сан-Педро» продолжал неуклонно идти по заданному Таваресом курсу. И даже не слишком уменьшил скорость, несмотря на тяжелые удары, сотрясающие видавший виды стекловолоконный корпус.
Потом с неба обрушился ливень. Струи били по палубе, а наверху ревела буря. Девушка наконец-то спустилась в каюту, а Холлидей оставался с Мануэлем Таваресом, который продолжал твердо сжимать штурвал.
– Как долго это продлится?! – заорал подполковник в ухо португальскому капитану.
– Самое малое всю ночь! – отвечал тот. – А может, и больше! Нет смысла идти на Корву. Лучше всего укрыться в гавани на Флорише!
– Вы капитан! – согласился Холлидей. – Вам решать!
Таварес кивнул и повернул рулевое колесо. Катер развернулся к западу, и спустя час в поле зрения появился остров Флориш.
«Сан-Педро» вошел в миниатюрную гавань Санта-Крус-дас-Флориш – короткий пирс рядом с маленькой деревушкой у подножия скалистых холмов. Местные жители строили дома из обломков застывшей лавы, покрывая крыши красной черепицей, как это принято в Португалии.
Вместе с капитаном путешественники отправились в ресторанчик, где отведали осьминога, тушенного в вине, жаркое из кролика и свежайшего хлеба со сливочным маслом.
После еды Таварес куда-то убежал, но через несколько минут вернулся, волоча на буксире пожилого человека в линялой военной форме, прозрачной накидке-дождевике и высоких резиновых сапогах. Он назвался доктором Эмилио Сува.
Ученый курил трубку с глиняным чубуком и, судя по морщинистому, обветренному лицу, выдававшему долгую и нелегкую жизнь, приближался возрастом к ста годам. Но глаза его смотрели цепко и проницательно, а дребезжащий резкий голос ясно давал понять – доктор все еще далек от старческой слабости. Как сказал Таварес, Эмилио Сува прожил на островах всю сознательную жизнь, и если уж он чего-то не знает, то этого не знает никто.
Доктор подробнее растолковал о статуе и монетах. По-английски он говорил плохо, а потому капитан взял на себя роль переводчика.
Человека, нашедшего клад, звали вовсе не Гао, как утверждал Таварес, а Дэмьен де Гоес. Статуя представляла собой фигуру всадника в мавританском одеянии с непокрытой головой и смуглым, почти черным лицом. Он сидел на коне и простертой вперед правой рукой указывал на запад. В ногах изваяния обнаружили котелок или горшок, наполненный монетами, в том числе пять бронзовых и две золотые из североафриканского города Кирены и из Карфагена, некогда финикийской колонии, ныне территория Туниса.
Болтовня или миф? Нет, слишком уж много реальных подробностей…
Пока старик излагал свою историю, Холлидей припомнил карту, которую видел в музее, посвященном братьям Пицигано. 153153
Братья Франциско и Доминнко Пицигано – венецианские купцы, жившие в XIV веке, известные картографы Средневековья.
[Закрыть] Эти итальянцы жили и работали раньше, чем были обнаружены Азорские острова, и почти за двести лет до того, как Колумб открыл Америку.
Братья Пицигано, иллюстрируя древнюю финикийскую легенду о землях за Геркулесовыми столбами, изобразили на карте всадника. Причем приблизительно там, где находились Азорские острова. Рука человека на лошади указывала на запад, а подпись под рисунком предупреждала каждого, кто рискнет пересекать Атлантику, что он будет поглощен «морем тумана и тьмы». Что ж, не самое ошибочное описание Атлантического океана, когда он в плохом расположении духа.
Любопытно, что название «море тумана и тьмы» когда-то использовал и мавританский путешественник и картограф из Испании по имени Хашхаш ибн-Саид ибн-Асвад, 154154
Хашхаш ибн-Саид ибн-Асвад Аль-Куртуби из испанской Кордовы – мавританский мореход, предположительно достигший Америки и вернувшийся с несметными богатствами в 889 году.
[Закрыть] чтобы описать плавание, из которого он вернулся за пятьсот лет до Христофора Колумба. Да и название места на острове Корву – Понта-ду-Марко – подтверждало истинность слов доктора. Это пограничный маяк, край мира, дальше – белое пятно и неизвестность.
– Он говорит… – прервал мысли подполковника Таварес, продолжавший переводить. – Он говорит, что там, на Корву, есть человек, с которым вы обязательно должны повидаться. Он сможет ответить на все ваши вопросы.
Капитан повернулся к старику.
– Como о senhor te chama? 155155
Как зовут этого человека? (португ.)
[Закрыть]
– Rodrigues, – четко ответил старик, сжимая желтыми зубами длинный мундштук трубки. – Helder Rodrigues. Clerigo.
– Его зовут Родригес, – пояснил капитан. – Он говорит, что человека, которого вы обязаны повидать, зовут Хельдер Родригес. И он священник.
30
Капитан Таварес повез их на Корву следующим утром. Скомканные облака неслись над беспокойным морем. «Сан-Педро» вздрагивал всем корпусом на мелких волнах. Корву стал виден, как только катер обогнул волнорез Санта-Крус-дас-Флориш. Он напоминал огромный кекс, одна сторона которого не «подошла» в форме для выпечки. Когда-то давно полыхающий огнем и изрыгающий раскаленную лаву вулкан поднялся со дна моря, но ветер и холодная вода сначала остудили его, а потом принялись медленно, но неотвратимо разрушать скалы и за тысячи лет вполне преуспели в этом нелегком деле. Крутые склоны обросли толстым ковром растительности, как днище старого судна.
Всего пятнадцать миль разделяли Флориш и его младшего брата. «Сан-Педро» потребовалось не больше сорока минут, чтобы преодолеть их. Единственная деревня примостилась на южном, пологом склоне Корву – красные черепичные крыши теснились немного выше короткого пирса без волнореза.
Вместо того чтобы сразу пришвартоваться, Таварес повел катер на север, огибая береговую линию по крутой Дуге.
– Куда мы идем? – спросила Пэгги, поглядывая на удаляющиеся дома.
– Вокруг острова! – отвечал капитан. – Это не долго. Я хочу показать вам Понта-ду-Марко – край мира.
Чем дальше на север, тем круче становились темные базальтовые утесы, торчащие прямо из моря, а тяжелые волны снова и снова ударяли в них, разбрызгиваясь солеными каплями. От грохота прибоя закладывало уши. С палубы катера люди не могли разглядеть ничего на берегу, кроме скал. Море и камень, две непримиримые силы, бьющиеся в беспрерывном сражении на протяжении сотен веков.
Холлидей задумался о мече и человеке, который вез его. Был ли этот клочок суши конечным пунктом назначения? Здесь ли, на окруженном бушующим морем скалистом островке, нашло пристанище сокровище, скрытое со времен Христа под Храмом Соломона в Святом городе Иерусалиме? Или все это выдумка, подобно легенде о короле Артуре и его мече?
Именно здесь, стоя на раскачивающейся палубе катера, подполковник Джон Док Холлидей понял, что сокровище уже не имеет значения. Меч, его долгий путь, тянущиеся подобно шлейфу загадки влияли на человеческие жизни и меняли сам ход истории. Король Артур и его Экскалибур, возможно, останутся лишь романтической легендой детства, но эта легенда, судьба меча тамплиеров, изменяла саму цивилизацию.
– У вас на лице выражение, будто вы пронзаете мыслью пространство и время, Док, – ласково улыбнулась Пэгги, стоящая рядом. – Снова вспомнили историю?
– Есть немножко… – кивнул рейнджер.
Таварес крутанул штурвал, и «Сан-Педро», едва не завалившись набок, повернул за скалистый мыс.
– Вот он! – выкрикнул капитан. – Понта-ду-Марко! Край мира!
Они находились напротив северной оконечности острова. Кальдера давно уснувшего вулкана возвышалась, словно зубчатая зеленая стена, узкими террасами сходящая к бушующему белой пеной прибою. А вершину горы скрывали туман и грязные облака, скомканные будто старые тряпки.
Из вулканического склона в море выдавались три узкие черные обсидиановые скалы, острые, как шпили, поблескивающие сколами. Они напоминали черные пальцы огромной птицы, которая норовила сцапать нечто, приближающееся с моря. Основания скал тонули в сплошной подушке пены, но Холлидею показалось, что он увидел темное пятно. Словно вход в пещеру.
– Статуя стояла на верхушке во-он того столба! – прокричал Таварес, тыкая пальцем вверх.
Завеса брызг туманным облаком клубилась у подножия утесов. Прибой грохотал будто гром. Капитан не солгал и не преувеличивал: это в самом деле край мира. Дальше – лишь море, без границ, от горизонта до горизонта.
Таварес замедлил ход, удерживая «Сан-Педро» на месте. Двигатели выли, катер дрожал от натуги, взлетая на подкатывающихся под днище волнах и падая вниз. Черные скалы высились всего-навсего в нескольких сотнях ярдов. Пэгги начала зеленеть.
– Мне кажется, я видел вход в пещеру! – перекрикивая прибой, орал Холлидей. – Будто пасть!
– Может быть! – Капитан пожал плечами. – Никто не приставал здесь! Никогда! Нет берега! Только скалы! – Он покачал головой. – Опасное место! Дом великого бога-зверя – Адамастора!
Уже много лет Холлидей не слышал этого имени. Очень давно, когда он был еще мальчишкой, дядя Генри читал ему на ночь сказку, которая испугала его и надолго врезалась в память. Когда-то из этого образа черпал вдохновение Эдгар Аллан По. Гораздо позже Холлидей узнал, что дядя Генри пересказал ему отрывок из поэмы «Лузиады» великого португальского поэта Камоэнса. 156156
Луис Камоэнс или Луиш Ваш де Камойнц (1524–1580) – португальский поэт, живший в XVI веке, автор поэмы «Лузиады».
[Закрыть]
И вот средь волн могучих, горделивых,
Нам чудище громадное явилось.
Казалось, в бороды его извивах
Ветров ватага мощная скопилась.
Над гладью вод нечесаная грива,
Как стая змей огромных, шевелилась.
Из уст прикрытых зубы выпирали
И желтизной зловещей отдавали… 157157
Камоэнс Л. Лузиады. Перевод О. Овчаренко.
[Закрыть]
Он до сих пор слышал голос дяди Генри, рокочущий в темноте спальни, словно прибой у этого дикого берега:
Я страшный мыс, хранитель вечной тайны.
И Мысом Бурь меня вы окрестили.
О таинствах моих необычайных
Ни Плиний, ни Страбон не говорили.
И Африки полуденной окраин
Помпоний с Птолемеем не открыли.
Я Африку собою замыкаю
И к Антарктиде взоры обращаю.
Адамастор я, сын Земли могучей
И Бриарею брат и Энкеладу…
Джон смотрел на черные шпили, окруженные пенным прибоем, и пытался представить себе судно тамплиеров и его драгоценный груз. Удалось ли ему найти здесь безопасный проход к берегу? Скорее всего, да… Тогда следует предположить, что за истекшие восемьсот лет ни один корабль не повторил его подвига. Тайна меча лежала под защитой холодных скал и ревущего прибоя, словно в самом надежном банковском сейфе.
– Bastante! 158158
Довольно.
[Закрыть] – выкрикнул Таварес, включая дизель на полную мощность.
Он закрутил рулевое колесо, поворачивая прочь от скалистого мыса. Через несколько минут они обогнули остров с левой стороны. Под защитой береговой линии море успокоилось, ветер стих. Утесы здесь выглядели более пологими, склоны кальдеры покрывал зеленый ковер.
Еще дальше Холлидей наконец увидел пастбище и тех самых бурых коров, о которых рассказывал Таварес. Они лежали небольшими группами, подогнув под себя ноги, и лениво пережевывали жвачку, глядя на море, покрытое курчавыми барашками волн. Через полчаса «Сан-Педро» свернул за южный мыс, и снова показалась маленькая деревня. Капитан повел катер к причалу.
В небе вновь собирались штормовые тучи.
– Вчера вечером я радировал на остров! – пояснил толстяк капитан. – Мой кузен Себастиан даст вам напрокат свой мотоцикл. Всего за двадцатку евро! Ну и керосин ваш! Себастиан будет ждать нас на пристани. Он объяснит вам, как разыскать Родригеса, священника.
– Вы нас дождетесь?
– Я хочу вернуться на ночь на Флориш! Выйду отсюда за час до заката! Не нравится мне эта погода!
– Хорошо, договорились! – кивнул Холлидей.
Себастиан Бригада, кузен Тавареса, оказался высоким темноволосым тридцатилетним мужчиной с длинными висячими усами и бровями, будто мохнатые гусеницы. Он курил трубку, носил твидовую кепку и огромные резиновые сапоги. Как и пообещал капитан, он ожидал их неподалеку от пирса вместе со своим верным мотоциклом – ветхим старым «Касал» с квадратным бензобаком, самодельной коляской, похожей на торпеду с ветровым стеклом, и двумя узкими велосипедными колесами.
– Вот это рухлядь! – ужаснулась Пэгги. – Вы ожидаете, что я поеду на этом?
– Можно подумать, у нас есть выбор! – пожал плечами Джон. – По-моему, это единственное транспортное средство в городе.
Он раскрыл бумажник и вручил Себастиану обещанные двадцать евро. Бригада благодарно кивнул и передал подполковнику мотоциклет. По его словам, добраться до дома Родригеса было проще простого: единственная дорога, с которой никуда не свернешь. Можно поехать вверх и попасть к зубцам, окаймлявшим верхушку старого кратера, а можно вниз – и достичь его подножия. Родригес жил как раз в конце нижней ветки, ведущей к основанию кальдеры.
Холлидей еще раз поблагодарил Тавареса и его кузена и сел на мотоцикл. Пэгги, пересиливая себя, заняла место в коляске. Бригада дал последнюю подсказку – как правильно включать зажигание. Мотор затарахтел, и они покатили вниз по единственной торной дороге острова, узкой и извилистой, на обочинах которой время от времени попадались выложенные из камней стенки.
По склону вулкана полз плотный туман. Большие чайки-буревестники парили в воздушных потоках, словно призраки, а несколько Таваресовых бурых толстых коров бездельничали в вереске. И больше ни единого живого существа. Тишина и пустота. Казалось, они едут по необитаемому острову – ни людей, ни домов, никакой цивилизации. Только узкая дорога и мотоцикл с двумя седоками.
– Призрачная природа, – огляделась по сторонам Пэгги. – Чувствуешь себя персонажем «Собаки Баскервилей»…
«И она права, – подумал Холлидей. – Остров кажется зловещим, исконно недобрым, словно Дартмур. Человеку здесь нет места, здесь должны обитать баньши и призраки, выходцы из преисподней».
Помимо воли дрожь пробежала у рейнджера между лопаток. Гусиная кожа…
Проехав две мили, они попали на перекресток. Одна дорога уводила вправо, вверх по склону, и терялась в густом тумане, а вторая, по левую руку, вела вниз. Холлидей притормозил и поискал глазами указатель. На простой некрашеной дощечке виднелась надпись «CALDEIRAO». 159159
Кратер.
[Закрыть]
– Почему бы священнику не жить, как положено, в центре деревни? – буркнула Пэгги из коляски.
– Есть только один способ узнать, – ответил подполковник, снимая мотоцикл с тормоза и выжимая педаль газа.
Они свернули на дорогу, ведущую к кратеру, но вскоре Холлидей вновь притормозил, взобравшись на очередной холм.
Ниже, на глубине почти двух тысяч футов, раскинулся гигантский амфитеатр, созданный самой природой. Диаметр кратера составлял не меньше двух миль, крутые, обросшие зеленью стены вздымались с трех сторон. На пологом дне кальдеры виднелись два маленьких озера, а между ними – полоска пастбища и дом, окруженный каменной стеной. Жилище священника.
Внезапно из лохмотьев тумана и скомканных облаков донесся настойчивый звук: стрекот самолетного двигателя. А секундой спустя Холлидей и Пэгги разглядели промелькнувший в прорехе между тучами источник звука: вместительный «сессна караван» пролетел низко над кальдерой и, свернув на юг, исчез.
Фюзеляж самолета был раскрашен зеленым и красным, а не синие полосы на белом фоне – обычная эмблема авиалиний SATA. Значит, это не рейсовый перелет, а частный. Нехорошее предчувствие охватило подполковника, но он заставил себя успокоиться – скорее всего, это группа туристов, решивших устроить пикник на отдаленном острове. Джон выжал педаль газа, и мотоцикл с лязгом и дребезжанием покатил вниз по склону кратера.
Маленький коттедж ничем не отличался от прочих домиков, виденных путешественниками на Азорских островах. Беленые стены из «дикого» камня на известковом растворе, пологая крыша из черепицы, закрытые ставнями окна по обеим сторонам двери. На пороге стоял человек и смотрел на них из-под ладони.
Он отличался высоким ростом и широченными, как у грузчика, плечами. Могучие руки и ладони каменщика, квадратное лицо и глубоко посаженные глаза, обведенные темными кругами, гладко выбритые щеки и белые, словно снег, волосы. Одет в видавшие виды твидовые брюки, тонкую хлопчатобумажную рубаху и легкие сандалии. Несмотря на почтенный возраст – не меньше шестидесяти лет, Холлидею он показался крепким, как дуб.
Джон остановил мотоцикл на засыпанной гравием площадке перед домом, вылез из седла. Пэгги, шипя сквозь зубы, выбралась из коляски.
Великан улыбнулся и шагнул вперед, протягивая ладонь.
– Доктор Холлидей, мисс Блэксток, – проговорил он. – Я ждал вас. Добро пожаловать в мой дом. Меня зовут Хельдер Родригес.
