Текст книги "Клуб адского огня"

Автор книги: Питер Страуб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц)

40

Они вышли из дома в неожиданно наступившую ночь. Дэйви спустился на одну ступеньку и оглянулся на дверь.

– Может, вернемся?...

– Зачем? Твой отец уже произнес речь.

– Ты права. Как же он сегодня разошелся...

– Да сегодня один из его самых счастливых дней за многие годы. Он думает, что наконец поставил тебя на место и теперь ты станешь плясать под его дудку.

Дэйви покачал головой и спустился еще на несколько ступенек, роясь в кармане.

– Ты не сядешь за руль? Я совершенно разбит.

Нора взяла ключи. Когда она села за руль и подвинула сиденье вперед, Дэйви откинулся на спинку и закрыл глаза. Тело его казалось безжизненным.

– Не горюй, – сказала Нора. – Он никогда этого не сделает. Все это блеф.

– Он не блефует.

Машина тронулась и в коконе темноты направилась к воротам.

– Неужели ты думаешь, он действительно способен выкинуть тебя из своей жизни?

– Не знаю, – простонал Дэйви.

– Нет, – сказала Нора. – Он просто пытается запугать тебя. Только на этот раз ты не должен допустить, чтобы это сошло ему с рук. – Нора свернула на Маунт-авеню, надавила на газ, и машина дернулась вперед, как норовистая лошадь.

– Я не понимаю, о чем ты, – сказал Дэйви.

Нора была превосходным и даже по-спортивному азартным водителем – она выправила начавший было рыскать по сторонам «ауди», заняла свой ряд и медленно расслабила руки.

– Больше всего на свете он не хочет потерять тебя – вот о чем я говорю.

Дэйви снова застонал – и Нора не смогла бы сказать точно, относился ли стон к ее словам или к тому, как она обращается с его машиной.

– Он сделает так, как сказал, – заявил Дэйви.

– И что с того? Недели через две он начнет шпионить за тобой, чтобы посмотреть, как ты справляешься. Если ты не найдешь новой работы, он вернет тебе твою прежнюю. И если ты согласишься, даже предложит повышение зарплаты и более высокую должность.

– А если он этого не сделает? Если это вовсе не блеф?

Норой вдруг овладело странное чувство, похожее на дежа вю. В какой же книге она читала о том, как одному из героев предъявили похожий ультиматум? Вспомнила: Элден напоминает ей Арчибальда Пойзона, который заставляет Эдельберта и Клементину «обеспечить» его внуком.

– Ответа на вопрос у тебя нет, так?

– На какой?

– Что будет, если отец сделает то, что сказал?

– Любое издательство Нью-Йорка с удовольствием возьмет тебя на работу. Некоторые из них наймут тебя хотя бы для того, чтобы насолить Элдену. – Она улыбнулась Дэйви, который сидел, обхватив голову руками. – Используй как следует неделю, которую дал тебе Элден. Обзвони знакомых из других издательств. Выбери лучшее предложение, а потом отправляйся в контору к отцу и заяви об увольнении. Он будет вне себя.

– Ошибаешься, – возразил Дэйви. – С какой радости кто-то станет давать мне работу? Я редактирую книжки с кроссвордами и головоломками. Заполняю бланки писем от имени Общества поклонников Хьюго Драйвера и рассылаю их. Ты ведь даже не знаешь, что происходит в издательском бизнесе. Никто ниоткуда не увольняется. Это не то что в восьмидесятые, когда люди порхали от издательства к издательству.

– Дэйви, не забивай ерундой голову. Сделай несколько звонков и посмотри, что получится.

Дальше они ехали в полной тишине.

* * *

В гараже Нора ощупью добралась до выключателя и вдруг поняла, что Дэйви по-прежнему сидит в машине. Нора позвала его, и он медленно выбрался из машины. Когда она открыла заднюю дверь дома, Дэйви двинулся, точно зомби, к выходу из гаража.

– Все будет хорошо, – произнесла Нора, собрав воедино остатки оптимизма. Закрыв за собой дверь, Нора увидела, что Дэйви поглядывает в сторону гостиной.

– Пойдем наверх, – предложила она.

Едва волоча ноги, Дэйви подошел к лестнице. Нора направилась за ним на кухню и включила свет.

– Давай я приготовлю тебе что-нибудь, – сказала она.

– Да мне кусок в горло не полезет.

Нора молча смотрела, как он берет с полки бутылку кюммеля, выбирает низенький пузатый стакан и наполняет его почти до краев. Присев напротив нее, Дэйви принялся крутить на столе стакан. Наконец он посмотрел на жену.

– Ты принимаешь все очень близко к сердцу, – сказал она.

– Между мной и тобой в этом случае существует большая разница, Нора Он не твой отец.

– И слава богу, – проговорила опрометчиво Нора. – Мой отец никогда не стал бы обращаться с тобой подобным образом.

– Ах да, я забыл, что великий Мэтт Керлью был само совершенство. А мой отец, если послушать тебя, – подонок.

– Я никогда не говорила этого, – покачала головой Нора. – Просто меня возмущает, как он обращается с тобой, и этот ультиматум – типичный тому пример. Он использует истерику Дэйзи, чтобы разлучить нас.

– Ну, спасибо. На случай, если я не понял, что делает мой отец, тебе пришлось объяснить мне это несколько раз. – Дэйви сделал глоток из стакана, и на щеках его появился румянец.

– О, Дэйви, может, я говорю слишком много, но твой отец очень рассердил меня. А ты смолчал.

– А ты упорно забываешь, что он мой отец. Этот тип, который, по твоему мнению, всю жизнь обращался со мной просто ужасно, посылал меня в самые престижные школы Америки – святой Мэтт Керлью, кстати, никогда не делал для тебя ничего подобного; он дал мне работу и платит за нее гораздо больше, чем я заслуживаю; он управляет крупным издательством – чего тоже никогда не делал твой Мэтт Керлью – и, на случай, если ты забыла, – видишь этот стол? За него заплатил отец. Он заплатил за все в этом доме, включая лампочки и туалетную бумагу. Я думаю, он заслуживает благодарности, не говоря уже об уважении.

– Иными словами, ты принадлежишь ему со всеми потрохами.

– Я вовсе не принадлежу ему. Он любит меня. И хотя мне не нравится многое из того, что он делает, ты не можешь требовать от меня, чтобы я его возненавидел.

– Да я вовсе не хочу, чтобы ты его возненавидел, – солгала Нора. – Но я тоже люблю тебя и очень хочу, чтобы ты выбрался из-под его каблука. – Дэйви поднял стакан и отпил из него. – В каком-то смысле он прав. Тебе действительно пора решить, кто из нас нужен тебе больше – я или он. Но если ты выберешь его, то потеряешь меня навсегда, а если выберешь меня, то его все равно скоро вернешь.

– Я женат на тебе, а не на моем отце, – сказал Дэйви.

– Слава богу, а то я уже начала волноваться.

– Но я не хочу терять ни одного из вас. И думаю, что ты не права: отец не передумает.

– Он не передумает, он будет выжидать другого подходящего случая.

– Как ты можешь говорить об этом с такой уверенностью? Если он уволит меня и я не найду работу, месяца через три у нас кончатся деньги. И что тогда? Пособие по безработице? Домик из картонных коробок?

– Элден никогда не позволит такому случиться. Ты ведь знаешь, что он...

– А если я получу работу в другом издательстве, знаешь, сколько мне там будут платить? Примерно треть того, что я получаю сейчас. Хорошо, мы переедем отсюда, но все, что сможем себе позволить, – это какую-нибудь обшарпанную меблированную квартирку.

– А кто говорит, что ты должен обязательно работать в издательстве? На свете полно других работ.

– Ты что, не читаешь газет? Ладно, допустим, я найду себе работу клерка. Но на жалованье клерка мы не сможем снять даже самую плохую квартиру.

– Я могу тоже пойти работать, – сказала Нора – И тогда мы сможем ее снять.

– Господи, это все равно что быть женатым на Полианне [16]16
  Полианна – «вечно радостная девочка», героиня романов американской писательницы Э. Портер (1868 – 1920).


[Закрыть].

– Но ты ведь позвонишь, правда?

Дэйви поджал губы и обратил задумчивый взгляд к холодильнику.

– Вообще-то существует еще один способ.

– Какой же?

– Я могу пообещать отцу, что перееду обратно к ним, если он позволит тебе оставаться в этом доме, сколько тебе захочется. Думаю, на это он пойдет.

– Ты только заикнешься, тут же сбегутся адвокаты: старые добрые Дарт и Моррис поставят между нами стену толщиной в шесть футов. По-твоему, это нам поможет?

– Когда я буду там, я смогу поговорить с ним, а значит, смогу постепенно его смягчить. Рано или поздно он прислушается к доводам здравого смысла.

– Дэйви, это похоже на Троянского коня.

– Похоже.

Откинувшись на спинку стула, Нора пристально смотрела на Дэйви.

– Я знал, что тебе не понравится этот план, – сказал Дэйви. – Но рано или поздно отец успокоится.

– Дэйви, твой отец из кожи вон лезет, чтобы снова превратить тебя в ребенка, а ты хочешь помочь ему в этом. Когда Элден запрет тебя в «Тополях», он не остановится на достигнутом. Когда он закончит делать свое дело, ты снова будешь носить подгузники и есть морковное пюре. И мы, конечно же, будем уже разведены.

– Высокого ж ты обо мне мнения. – Лицо Дэйви раскраснелось еще больше.

– Да нет, просто я знаю, что с тобой происходит, когда ты находишься поблизости от отца. Ты немеешь и делаешь все, что он велит тебе.

– На этот раз такого не будет. – Дэйви нахмурился, глядя на стакан, затем посмотрел на Нору почти с вызовом. – А где ты выкопала этот бред о том, что мать писала за Клайда Морнинга и Марлетту Титайм? В астрологической колонке?

– Это правда, – сказала Нора. Дэйви скривился. – Я действительно нашла в ее романе все эти «сетки трещин» и предложения, начинающиеся с «итак». Я была поражена.

– Не так сильно, как моя мать. Она никогда не читала такие романы. Ты ведь слышала, что сказал папа. Да и зачем бы ей понадобилось это делать?

– Потому, что ее уговорил Элден. Он решил, что может быстро сделать большие деньги на романах ужасов.

Лицо Дэйви исказила гримаса отвращения, и он опустил взгляд на стакан.

– Нора, даже если тебе пришла в голову эта сумасшедшая идея, почему ты решила сказать об этом ей? Ты что, не догадывалась, чем это кончится? Не понимаю, как... – Дэйви беспомощно всплеснул руки.

– Она начала обвинять меня в том, что я оплевала ее шедевр, и я решила успокоить ее, сказав, что он гораздо лучше тех книг. Я думала, ей это будет приятно.

– Очень умно. Ты бросаешь в гостиную гранату и думаешь, что это будет принято за комплимент.

Нора оттолкнулась от стола.

– Я иду спать. Ты со мной?

– Я не буду пока ложиться. Все равно заснуть не смогу.

– Но ты позвонишь завтра в другие издательства?

– Мне не нужен еще один командир.

– Извини, я не скажу об этом больше ни слова. Обещаю. – Нора попятилась к двери. – Увидимся позже.

– Надеюсь.

Выходя из кухни, Нора заставила себя улыбнуться.

41

В понедельник утром, примерно через полчаса после того как Дэйви ушел на работу, Нора вскрикнула и проснулась. Тело и простыня были влажными, крохотное озерцо пота подрагивало между грудей. Нора застонала, отерла лицо руками, потом взяла сухой край простыни в том месте, где спал Дэйви, и промокнула грудь.

– Корова, – обругала она себя словечком Мэтта Керлью. Едва она вытерла пот, из пор снова проступила влага. Тело ее буквально пылало.

– А, черт, – сказала Нора вслух. – Начались приливы жара.

Она и не знала, что это бывает во сне. Какое-то насекомое поползло по ее правому бедру, и Нора подняла голову, чтобы посмотреть, кто это там. На коже ничего не было, но ощущение, что кто-то ползет по ней, не проходило. Нора потерла бедро. Невидимое насекомое проползло еще пару дюймов вверх по бедру и исчезло. Она откинулась на влажные простыни и лежала, размышляя о том, являются ли невидимые насекомые характерными признаками приливов или подобное происходит только с ней. Через несколько секунд тело ее остыло.

Приняв душ, Нора чисто автоматически надела синюю футболку, белые шорты и кроссовки и только тогда сообразила, что оделась для пробежки.

Она побрела в кухню, чтобы выпить стакан апельсинового сока, и тут вдруг поняла, что знает по крайней мере одного человека, который стоит на этой земле достаточно твердо, чтобы ответить на вопрос, который другие наверняка посчитали бы чересчур бестактным. Подтянув к себе телефонный справочник, Нора стала искать номер Бет Лэндриган. И только услышав гудки на другом конце провода, Нора подумала о том, что звонит, пожалуй, слишком рано.

Радостное приветствие Бет избавило ее от этих сомнений.

– Нора, как мило! А я как раз думала о тебе. Мы так весело провели время за ланчем на той неделе, и это обязательно надо повторить. Но только мы – никаких шумных мужей. Давай отправимся в «Шато» и кутнем.

– Замечательно. Я очень люблю «Шато», а Дэйви отказывается туда ходить.

– Артуро практически живет в «Шато», но он никогда не ходит туда на ланч, так что мы в безопасности. Среда?

– Подходит. Полпервого?

– Ты не могла бы подождать меня до часа? По средам у меня урок японского. Начинается в одиннадцать тридцать и заканчивается через час.

– Ну конечно, – сказала Нора. – Урок японского. Впечатляет!

– И меня тоже. Я уже начала говорить, но, к сожалению, с немецким акцентом. Однако ты позвонила не затем, чтобы обсудить сложности японского языка Что случилось?

– Я хотела задать вопрос и надеюсь, что он тебя не обидит.

– Валяй.

– Это относится к климаксу.

– Не обидит меня? Да ты шутишь! Практически все мои знакомые переживают климакс, и я не исключение. А что за вопрос?

– Сегодня утром у меня был первый прилив жара.

– Добро пожаловать в наши ряды!

– И во время этого прилива я вдруг почувствовала, что по ноге ползет какое-то насекомое, но на коже никого не было. Тем не менее я продолжала его чувствовать. С тобой бывало когда-нибудь такое?

Бет рассмеялась.

– О господи, когда это случилось первый раз, я чуть не выпрыгнула из кожи. Врачи обычно предупреждают о приливах жара, о ночной потливости и многих других неприятных вещах, но об этом они никогда почему-то не говорят.

– Я рада, что так бывает не только у меня.

– У этого есть даже какое-то название, но я не могу его вспомнить. Какое-то умное слово, вроде мастурбации. Надо будет спросить своего учителя, как это называется по-японски. Или лучше не надо. А то он, чего доброго, сбежит. Он очень интеллектуальный юноша, но, вполне возможно, ничего не знает о климаксе.

– И не исключено, что знает гораздо больше о мастурбации, – сказала Нора, и обе рассмеялись. Они поболтали еще немного и распрощались.

Приободренная разговором и радуясь надежде по-настоящему подружиться с умной, веселой и уравновешенной Бет Лэндриган, Нора надела синюю кепочку и вышла из дому.

* * *

Через сорок пять минут, открывая входную дверь, Нора услышала телефонный звонок. Она кинулась вверх по лестнице и схватила трубку. На синей футболке темнели пятна пота.

– Алло, – сказала она.

– Нора, это Холли. Я хочу, чтобы вы прямо сейчас приехали в участок. Это возможно?

– Натали заговорила?

– Нам надо побеседовать о многих вещах, и это одна из них. Если у вас нет машины, я могу послать за вами человека.

– Я только что вернулась с пробежки и должна принять душ и переодеться. А потом приеду.

Холли замялся.

– Хорошо. Но кое-кто здесь будет очень нервничать, если вы не появитесь в ближайшее время. Так что постарайтесь побыстрее.

– Холли, вы так... немногословны. Скажите, у меня есть повод для беспокойства? Моя жизнь идет в последнее время наперекосяк, так что я не удивлюсь уже ничему.

– Да, все не так просто, – ответил Холли. – Делайте то, что собираетесь делать, и приезжайте как можно скорее.

– Увидимся минут через двадцать-двадцать пять.

– Входите через заднюю дверь. А то участок напоминает сегодня зоопарк.

– Хорошо, – сказала Нора. – До встречи.

Ничего не ответив, Фенн повесил трубку.

42

Нора припарковала машину в том же месте, где ставил ее недавно Дэйви, и увидела в одном из окон затылок и плечи Холли Фенна, который разговаривал с Барбарой Виддоуз. Барбара прохаживалась взад-вперед перед столом Холли. В комнате, похоже, было еще несколько человек – у дальней стены угадывались их темные силуэты. Нора миновала ряд полицейских машин у входа в участок. На ней была голубая хлопчатобумажная блузка, джинсы и коричневые мокасины. Влажные волосы прилипли к ушам. Сердце бешено колотилось.

«Все не так просто». Что он хотел этим сказать?

Как только Нора поднялась по бетонным ступеням, дверь распахнулась и перед ней на пороге возник рыжеволосый полицейский с угреватым лицом и в плотно облегающей форме. Прежде чем обратиться к Норе, он огляделся по сторонам.

– Миссис Ченсел, да? Я провожу вас в кабинет шефа Фенна. Идите как можно быстрее. Сегодня все чрезвычайно осложнилось.

– Не только здесь, – сказала Нора.

Она последовала по прохладному коридору за полицейским. Из передней части здания доносился гул множества голосов.

– Сюда, – сказал полицейский, и, очнувшись от своих мыслей, Нора поняла, что идет за ним уже довольно долго. Они прошли мимо двери с надписью «Начальник участка» и приблизились к железной двери, за которой находились камеры. Нора вспомнила, как ей подмигнул Дик Дарт, и прошла мимо двери, глядя прямо перед собой. Таким образом, она увидела только нескольких полицейских и адвокатов, толпящихся в проходах между камерами. Адвокаты напряженно, но тихо беседовали о чем-то между собой, но Нора не могла, да и не хотела расслышать их слов. Гул голосов впереди усилился, и Нора прибавила шагу, чтобы поспеть за полицейским. Наконец они дошли до кабинета Холли Фенна.

Полицейский постучал и заглянул внутрь.

– Миссис Ченсел, – объявил он.

Послышались движения и шаги нескольких человек, скрипнул стул.

– Впустите ее, – сказал Фенн.

Холли стоял за столом, уперев руки в бока, и смотрел на Нору подчеркнуто неулыбчиво, так же как и Барбара Виддоуз, вытянувшаяся будто по команде «смирно» у дальнего края его стола. Сердце Норы тревожно заколотилось. От стены отделились двое мужчин в темных костюмах и белых рубашках; один из них был в солнцезащитных очках. Нора узнала агентов ФБР, Слима и Слэма [17]17
  Пародийная аллюзия на «Слима» Гейларда и «Слэма» Стюарта, знаменитый джазовый вокальный дуэт, популярный в 30-40-е годы XX века.


[Закрыть], которых видела в доме Натали Вейл.

– Здравствуйте, миссис Ченсел, – сказал Фенн. Ага, значит, она больше не Нора, – Думаю, вы уже знакомы со всеми присутствующими. Начальник участка Барбара Виддоуз и агенты Федерального бюро расследований мистер Шалл и мистер Хашим. – На мистере Шалле, детективе ростом повыше, были очки – они делали его чуть похожим на хиппи, и Норе это вдруг показалось забавным.

– Рада видеть всех вас снова, – сказала она. Ответом ей были несколько секунд тишины.

– Думаю, мы должны уладить все недоразумения, – сказал Фенн и снова превратился в Холли. – Давайте разберемся, что мы имеем.

– Самое время, – откликнулся мистер Шалл, обращаясь то ли к самому себе, то ли к мистеру Хашиму, который, скрестив на груди руки, наблюдал, как Нора устраивается на одном из стульев. Холли сел, Барбара Виддоуз тоже опустилась на кончик ближайшего к Норе стула, тесно сдвинув полные колени и лодыжки. Агенты ФБР остались стоять.

Мистер Шалл снял очки и спрятал их в нагрудный карман пиджака.

– Итак, Нора, – начал Холли и улыбнулся ей. – У собравшихся в этой комнате людей существуют разные мнения по некоторым вопросам, и один из них – что нам делать с вами. Но с вашей помощью мы придем к консенсусу. Для вас сейчас очень важно быть с нами полностью откровенной. Договорились?

– А что сказала Натали? – спросила Нора.

Один из агентов за ее спиной причмокнул губами.

– Миссис Вейл сказала очень много всего, и к этому мы вернемся через несколько минут. А сейчас я хочу, чтобы вы вспомнили, как мы встретились на лужайке перед ее домом. Тогда между нами произошел разговор, который навел меня на мысль, что вы и ваш муж могли бы нам помочь. Вы помните?

– Помню, – кивнула Нора. – Мы сказали, что бывали у нее пару раз.

– Шесть, если я правильно запомнил. И последний раз – за две недели до ее исчезновения.

Нора кивнула, мысленно проклиная Дэйви за ту ложь.

– Вы собираетесь настаивать на этом утверждении? Может, припомнили еще что-то?

– По правде говоря, я не была в этом доме более двух лет.

Барбара Виддоуз сцепила руки на коленях, а мистер Шалл и мистер Хашим молча прошли к другому концу стола Холли.

– Это соответствует тому, что рассказала нам миссис Вейл. Если существует причина, побудившая вас создать у меня ложное впечатление о характере ваших отношений с Натали Вейл, мне хотелось бы ее услышать.

Нора вздохнула.

– Вообще-то не я, а мой муж Дэйви сказал, что мы бывали там шесть раз и обедали две недели назад. Помните? Он сказал, что мы ели мексиканскую пищу и смотрели по телевизору борьбу, но это было примерно за месяц до того, как мы купили у Натали наш дом, вот когда мы действительно там были.

– У вас есть какие-нибудь идеи, почему он так сказал? Нора снова вздохнула.

– Понимаете, у моего мужа есть одна особенность... Как бы поточнее сказать... Он приукрашивает действительность, и почти всегда это не более чем преувеличение.

– Насколько я помню, вы согласились тогда с его детальным преувеличением.

– Как раз перед этим мы поссорились, и мне не хотелось раздражать Дэйви, споря с ним у вас на глазах. Теперь, когда я вспоминаю об этом, мне кажется, что вы с самого начала понимали, что Дэйви говорит неправду.

– Для этого не надо быть Шерлоком Холмсом, – сказал Холли. – С нашей точки зрения именно этот факт делал вас двоих интересными для нашего дела. Я решил впустить вас в дом и посмотреть, не произойдет ли что-нибудь интересное.

– Не могли бы мы приступить к делу, опустив все эти примитивные рассуждения? – подал голос мистер Шалл.

– К делу? – Нора удивленно взглянула на мистера Шалла, который улыбнулся ей в ответ.

– Есть одна вещь, которая ставит всех нас в тупик, – продолжил Холли. – Это связано с осмотром места преступления, а также с некоторыми репликами, которыми обменялись вы и ваш муж. Помните, он сказал мне, что вы не считаете миссис Вейл мертвой?

– Я не знаю, откуда он вообще это взял. Я-то была уверена, что Натали мертва.

– Не кажется ли вам, что реплика вашего мужа оказалась удивительно близкой к действительности?

– Честно говоря, мне кажется, он просто пытался выставить меня дурой.

– Потому что вы поссорились?

– Думаю, да.

– А из-за чего произошла ссора?

– Дэйви считает, что я не выказываю достаточно уважения его отцу, а я считаю своего свекра тираном. И так из года в год.

– Это все не важно, – вмешался мистер Шалл. – Если вы немедленно не перейдете к делу, я сам буду вести допрос.

– Уже переходим, – сказал Холли и улыбнулся Норе, но вовсе не так злорадно, как это сделал мистер Шалл. – Давайте теперь вернемся к тому моменту, когда мы стояли на пороге спальни миссис Вейл. Вы помните, в каком состоянии была комната?

Нора кивнула.

– И помните, что я сказал вам тогда?

– Что я могу не входить внутрь, если не хочу.

– А сразу после этого? Вы помните, что я сказал сразу после этого?

– Нет, мне очень жаль.

– Я предположил, что вы, возможно, пересмотрите свое мнение о том, что миссис Вейл жива.

– Я не помню этого, – сказала Нора.

– И не помните свой ответ? Это касалось крови, которой была залита комната.

– Да?

– Вы сказали: «Может быть, это не ее кровь?» Теперь вспомнили?

– О, вы правы, да, я вспомнила Но это просто вдруг пришло мне в голову из-за того, что сказал Дэйви там, на лужайке. – Нора посмотрела на мистера Шалла, который, улыбаясь, не отвел взгляда. – Разумеется, это была ее кровь, чья же еще? – Она повернулась к Холли Фенну. – Или это была не ее кровь? Просто какая-то кровь?

– Просто какая-то кровь.

– И что же это была за кровь?

– Кровь животного, – сказал Холли. – Скорее всего, свиньи. Теперь вы понимаете, почему мы заинтересовались вашими словами.

– Теперь да, – кивнула Нора – Но я просто сказала тогда первое, что пришло в голову.

– А вот мы, честно говоря, в недоумении, Нора.

– Это вы в недоумении, – уточнил мистер Шалл.

– Итак, вы не имели в виду ничего определенного, когда говорили мне, что кровь в гостиной может и не принадлежать миссис Вейл?

– Ну, конечно. Да вся эта история с исчезновением Натали полна странностей.

– Согласен. Теперь давайте поговорим о миссис Вейл.

Она выдала массу противоречивых сведений, из которых, однако, мы выделили кое-какую информацию.

И тут впервые подала голос Барбара Виддоуз:

– Вы ведь знали, что у вашего мужа роман с миссис Вейл, не так ли?

– Я узнала об этом только в субботу днем.

– Как это произошло?

– Дэйви сам сказал мне. Он был очень расстроен тем, что с ней случилось, и проговорился.

– Вы отрицаете какое-либо участие в насильственном похищении и издевательствах над миссис Вейл?

– Факт насильственного похищения еще не доказан, – вставил Холли.

– Холли, ты ведь заходил ко мне в кабинет в субботу утром, – сказала ему Барбара, – и собственными глазами видел, что устроила Натали Вейл, увидев миссис Ченсел. Она билась в истерике, пока ей не вкололи успокаивающего. Мне, например, ясно, что случилось, как это должно быть ясно и тебе. Миссис Ченсел узнала о романе своего мужа, похитила жертву из ее спальни и держала в своем излюбленном месте – бывшем помещении детских яслей. Уверена, ты помнишь тот прежний инцидент. Миссис Ченсел держала там похищенную, пока той не удалось бежать. Мне не нравятся все эти совпадения. Здесь отчетливо просматривается рецидив, и я не думаю, что мы должны отпускать миссис Ченсел из участка, не предъявив ей обвинений и не ознакомив с ее правами.

– Ну, наконец кто-то предложил это, – вздохнул мистер Шалл.

– Вы хотите меня арестовать? – изумилась Нора. – Но я ничего не делала с Натали. Я не стала бы обращаться так, как обошлись с ней, даже со своим злейшим врагом. – Она посмотрела через стол на Холли Фенна. – Разве вы не говорили, что Натали противоречит самой себе. В том, что касается меня?

– Разве не так, Барбара? – сказал Холли. – И вы тоже подумайте об этом, мистер Шалл. У нас есть жертва, которая только что не говорит, что ее похитили маленькие зеленые человечки из космоса. Она же утверждает, что миссис Ченсел силой увезла ее из дому и держала в заброшенных яслях. Но разве все это имеет отношение к крови животного у нее в спальне? – Он снова посмотрел на Нору. – Ситуация с миссис Вейл такова. Едва очнувшись, она заявила, что вы пришли к ней, угрожали ножом, вывели из дома, привезли в заброшенные ясли и приковали цепью. Когда через две минуты мы попросили ее повторить историю, чтобы записать показания, миссис Вейл заявила, что понятия не имеет, что с ней произошло. Она пытается припомнить события последней недели, но все точно в тумане. Она думает, что добралась сама до Саут Поуст-роуд, но не помнит, как и почему. Тогда мы записали ее показания, прочли ей и спросили, так ли все было. Она сказала, что не помнит. Потом она полежала немного, сказала, что снова может отвечать на вопросы, и, когда мы спросили насчет вас, опять расплакалась и заявила, что это вы силой держали ее в том здании. В общем, все сначала. – Холли посмотрел на Барбару: – Я все рассказал правильно? Ничего не преувеличил?

– Холли, наша пострадавшая определенно не в себе, ей очень плохо, но она продолжает время от времени возвращаться к своим обвинениям, и этого для меня вполне достаточно. Надо дать миссис Вейл еще день-два, и тогда все окончательно прояснится.

– Барбара, миссис Вейл действительно возвращается к истории с похищением, но она также возвращается все время к варианту, что бродила несколько дней по городу. Если миссис Ченсел не признается в том, что это сделала она, нам придется вызывать жертву в суд. Как ты думаешь, ее показания сочтут достаточно убедительными?

Барбара посмотрела на мистера Шалла.

– У нас есть потрясающе хороший мотив, а у нее была прекрасная возможность, так что за вещественным доказательством дело не станет. Миссис Ченсел уже использовала заброшенные ясли, когда экспериментировала в похищении.

Нора и Холли Фенн оба запротестовали, но Барбара Виддоуз встала и сказала:

– Я хочу перейти к следующей фазе. Как только мы предъявим миссис Ченсел обвинения, она может связаться со своим адвокатом. – Сверху вниз она посмотрела на Нору. – Кстати, ваш адвокат, возможно, находится здесь. Вы ведь клиент фирмы «Дарт и Моррис»? Лео Моррис как раз ждет, когда предъявят обвинения мистеру Дарту, и мы этим займемся, как только закончим с вами. Если хотите, я могу проинформировать его о вашем положении и передать, что вы хотите его видеть.

Нора резко повернулась на стуле, чтобы посмотреть на Холли.

– Неужели все это происходит на самом деле? Меня действительно арестуют за то, чего я не делала?

– Барбара – начальник участка. Это ее требование. Свяжитесь с адвокатом, как она советует.

Только сейчас на Нору обрушилась вся полнота безнадежности и безвыходности ситуации. Откинувшись на спинку стула, она громко рассмеялась. Все присутствующие в комнате смотрели на нее – их взгляды представляли сложную гамму: от сочувствия до презрения.

– Миссис Ченсел, с вами все в порядке? – спросила Барбара Виддоуз.

– Жаль, что вы не знаете всего, что творится сейчас в моей жизни.

Обходя вокруг стола, Холли посмотрел на свои часы:

– Я разрешил бы вам воспользоваться моим телефоном, чтобы позвонить мужу, но времени у нас в обрез. Я хочу провести вас через все процедуры, прежде чем начнется этот цирк с Диком Дартом. Когда мы покончим с формальностями, я отведу вас в комнату для допросов. Оттуда вы сможете позвонить, пока будете ждать Лео Морриса.

Нора встала.

– Мы тоже должны заняться миссис Ченсел, – сказал мистер Шалл.

– Ну да, как я мог забыть? – Холли легонько подтолкнул Нору, положив руку между ее лопаток. – Если мы сейчас не поторопимся, дело затянется на несколько часов. Через десять минут здесь начнется настоящий сумасшедший дом.

– Здесь и так уже сумасшедший дом, – сказала Нора.

Не отнимая руки от спины Норы, Холли другой рукой открыл дверь и вывел ее в коридор. В передней части здания раздались крики и топот ног, и, прежде чем Барбара Виддоуз и агенты ФБР успели выйти из кабинета, толпа мужчин появилась из-за угла и стала быстро, приближаться к ним. Первым шел офицер Ледонн, за ним – Лео Моррис, окинувший Нору взглядом, полным напряженного неприязненного любопытства. За адвокатом следовал Дик Дарт в сером костюме и белой рубашке, но без галстука. Поймав взгляд Норы, он осклабился.

– Это еще что такое? – возмутился Холли. – Вот дают! Они, видать, решили провести его огородами, чтобы не попадаться репортерам. Сейчас отошлю их в камеру, чтобы мы сначала занялись вами.

Увидев Холли Фенна, офицер Ледонн замедлил шаг, и идущие сзади наткнулись на него.

– Ледонн, отведите этого человека обратно в камеру. Я должен покончить с одним делом, прежде чем им заняться. Вы не возражаете, адвокат?

Лео Моррис угрюмо изучал Нору темными глазами.

Она попыталась сделать шаг назад, чтобы Дик Дарт перестал ей ухмыляться, но стоявшая сзади Барбара Виддоуз схватила ее за руки и остановила.

– Очаровательная супруга Дэйви Ченсела, – проговорил Дарт.

Нора закрыла глаза.

Холли повернулся к Ледонну:

– Отведите его обратно и не подпускайте к нему репортеров.

Прежде чем Ледонн успел что-то ответить, из-за угла вырвалась еще одна группа Журналисты заполнили коридор, выкрикивая вопросы. Двое-трое мужчин с видеокамерами на плечах пробивались в первые ряды.