Текст книги "Военно-морской шпионаж. История противостояния"

Автор книги: Питер Хухтхаузен

Соавторы: Александр Шелдон-Дюпле
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 40 страниц)

Кэптен А.П.В. Норси обратил внимание, что сигналы управления передавались световым семафором, а команды на маневрирование – с помощью сигнальных вымпелов. И действительно, советская эскадра все три дня похода до Портсмута двигалась в режиме строгого радиомолчания и не включала бортовые РЛС. Станции радио и радиотехнической разведки НАТО не обнаружили никакого электромагнитного излучения, исходящего от советских кораблей. В обычных условиях перехват радио и других электромагнитных излучений позволяет береговым станциям определять местоположение кораблей путем пеленгования.

Государственный визит Н. Булганина и Н. Хрущева прошел чрезвычайно успешно. Советские руководители были приняты королевой и премьер-министром Энтони Иденом и в ходе своего десятидневного визита совершили длительную поездку по стране. Первый лорд Адмиралтейства пригласил их на прием в военно-морской колледж в Гринвиче. Хрущев открыто излагал свои военно-морские взгляды: «Я выступил с речью, в которой категорически высказался в пользу ядерных ракетных сил и подчеркнул превосходство ракет и самолетов, оснащенных ракетами, над надводным флотом... Я воспользовался выражением «плавучие гробы».

БОЛЬШЕ ДЕЛ, МЕНЬШЕ СЛОВ

 В  половине восьмого утра 19 апреля трое советских матросов заметили пловца, плывущего между находящимися с визитом кораблями, пришвартованными у пристани Саут Ривер. Пловец был в легководолазном костюме и в ластах; он пробыл па поверхности 1—2 минуты, после чего снова нырнул под эсминец «Смотрящий». Командующий советской эскадрой проинформировал об этом начальника штаба ВМБ Портсмут. Последний категорически опроверг вероятность нахождения любого водолаза вблизи советских кораблей и заявил, что на тот момент не проводится никаких подводных операций. 29 апреля Адмиралтейство заявило, что во время испытаний секретного подводного аппарата в бухте Стоукс в Портсмуте пропал коммандер Крэгг. Британская пресса писала тогда, что на самом деле британское военно-морское командование проводило в Портсмуте секретные испытания, связанные с нырянием, вблизи стоявших на якоре советских кораблей.

4 мая советское посольство в Лондоне потребовало у британского МИДа разъяснений. Через четыре дня британский МИД признал, что «пловцом, предположительно, был коммандер Крэбб» и что «его приближение к эсминцам было абсолютно несанкционированным». МИД добавил в заключение, что «правительство её Величества намеревалось выразить сожаление по поводу данного инцидента».

9 мая в палате общин премьер-министру задали несколько вопросов в лоб, на которые он ответил следующим образом: «Раскрытие обстоятельств, при которых коммандер Крэбб, вероятно, встретил свою смерть, будет не в общественных интересах». Он предположил, что несанкционированная акция была организована секретными службами, и добавил, что «обычной практикой для министров является ответственность, и я считаю необходимым разъяснить, учитывая особые обстоятельства этого случая, что то, что случилось, произошло без ведома или без согласия министров её Величества. Принимаются надлежащие административные меры».

10 мая британский МИД запросил своего посла в Москве, желательно ли организовывать его личную беседу с Булганиным или же предпринять какие-то другие действия. Посол не одобрил эту идею, отметив, что со дня возвращения из Англии как Булганин, так и Хрущев были чрезвычайно вежливы с ним: «Не далее как вчера вечером Булганин в своей короткой речи в посольстве Чехословакии одобрительно отозвался о своем визите в Соединенное королевство. Это замечание, вкупе с молчанием советской прессы, заставляет меня думать, что они, кажется, не собираются раздувать скандал с пловцом, поэтому нашим девизом должно быть «больше дел, меньше слов».

Советское правительство через прессу все же отреагировало на инцидент. 13 мая в газете «Правда» появилось заявление адмирала Котова о том, что «определенные круги в Великобритании предприняли некоторые действия против советских кораблей, находившихся в Великобритании с визитом доброй воли, что идет вразрез с элементарными нормами гостеприимства».

Посол Англии заметил по поводу статьи, что «отношение было беспристрастным, а комментарий, учитывая обстоятельства и обычные советские стандарты, мягким». Двумя днями позже во время беседы с английским послом ни Булганин, ни ГК ВМФ Н. Кузнецов, все еще занимавший эту должность, не коснулись этого случая. Лондону оставалось только радоваться, что Москва, похоже, желала замолчать инцидент.

ПО СЛЕДАМ КРЭББА

 4 июля 1956 г. некий мистер Р. Ламберт в порядке личной инициативы направил в посольство СССР в Лондоне письмо следующего содержания:

«Уважаемый сэр,

В сегодняшнем выпуске «Ивнинг ньюс» сообщили, что коммандер Крэбб находится в России в заключении. Если это правда, могу ли я предложить вам немедленно вернуть его в Англию и поспособствовать тем самым укреплению доброй воли, возникшей в ходе недавнего визита российской делегации.

Если ваша следующая делегация доброй воли прибудет сюда на обычном пассажирском лайнере, вы сможете пригласить всех водолазов и секретных агентов Великобритании тщательно осмотреть его, что снимет завесу секретности и еще больше укрепит добрую волю.

Они смогут даже снять очки, если таковые будут, и отметить это событие водкой – или, что даже лучше, апельсиновым сквошем.

Да восторжествует истина,

Искренне Ваш,

P.M. Ламберт

Копии: премьер-министру, МВД, архиепископу Кентерберийскому, посольству США».

Вот уже больше полувека, прошедшего с того случая, ходят рассказы о том, что пловец-герой Второй мировой войны был насильно доставлен в Советский Союз. Власти заявляли, что обезглавленное тело, найденное в 1957 г. близ Чичестера, что к юго-востоку от Портсмута, было останками Крэбба по прозвищу Здоровяк. Врач-патологоанатом констатировал, что тело пробыло в воде от шести до четырнадцати месяцев. Но не все в это верят. В 1960 г. вышла книга, которая, возможно, основана на советских источниках; в ней говорится, что после «промывки мозгов» Крэбб под именем Льва Кораблева стал работать на советский Красный флот инструктором по подводному плаванию.

В том же году коммандер Д.С. Керанс, член парламента от Харт-пула, вновь поднял этот вопрос, заявив: «Я убежден, что коммандер Лайонел Крэбб жив и находится в руках русских – правительство должно опять заняться этим случаем». В 1964 г. Маркус Липтон, тоже член парламента, обращался по этому поводу к премьер-министру Гарольду Вильсону, но напрасно. В 1967 г. всплыло сообщение, что Крэбба видели в санатории в Чехословакии.

Ближе к нашим дням, в 1990 г., израильский журналист Игал Серена беседовал с эмигрантом из России по имени Иосиф Цверкин, который заявил, что работал на советскую военно-морскую разведку и в 1950-х годах нелегально проживал в Англии. Иосиф Цверкин дает такую интерпретацию того случая:

«Вахтенный, находившийся на высоте 20 метров от воды, заметил Крэбба, когда тот плыл в воде рядом с кораблем. Был отдан приказ обследовать воду, а двум человекам на палубе выдали малокалиберные снайперские винтовки. Один из них был простым матросом, а второй офицером в лейтенантском звании, который командовал артиллерийским расчетом на корабле и был отличным стрелком. Крэбб нырнул рядом с катером, потом выскочил на поверхность и поплыл – возможно, из-за отравления воздухом. Лейтенант выстрелил ему в голову и убил его. Он утонул. Все рассказы о том, что мы его поймали или что он был русским разведчиком, не соответствуют истине».

Этот рассказ выглядит наиболее правдоподобным, однако ему не хватает подтверждающих доказательств. То же самое можно сказать и об истории, напечатанной 16.11.2007 г. в лондонской «Тайме». Там, со слов другого русского по имени Кольцов, говорится, что последний был водолазом, охранявшим советскую эскадру и что он якобы ножом перерезал Крэббу горло. Эти две истории не противоречат друг другу или более ранней теории, основанной на показаниях изобличенного английского предателя Гарри Хаутона и перебежчика из КГБ Анатолия Голицына. Они оба говорили, что операцию с водолазом выдал «крот» КГБ, работавший в МИ-6, и Крэбб попал в засаду. По словам Гарри Хаутона, его куратор сказал ему, что Крэбб умер от отравления кислородом после того, как его подняли на борт крейсера. Эту информацию для правдоподобия могли подкинуть Хаутону на тот случай, когда его схватят англичане, что в конце концов и произошло.

19 января 2007 г. бывший коллега Крэбба и бывший пловец С. Ноулс рассказал в программе Би-би-си «Изнутри», что британские власти оказывали на него нажим, с тем чтобы он чтобы опознал в теле, найденном в Чичестере, Крэбба: «У Крэбба на ноге был специфический шрам, который он получил, ныряя рядом с колючей проволокой. На найденном теле такого шрама не было». Ноулс также сказал, что он докладывал в МИ-5 о том безрадостном существовании, которое вел Крэбб после увольнения из королевских ВМС: только что разойдясь с женой, Крэбб жил в каком-то фургоне, без пенни в кармане, подавленный, запойный и, по словам Ноулса, отпускающим шуточки насчет бегства в «чертову Россию».

Остается фактом, что МИ-6 поручила Крэббу повторно обследовать корпус крейсера класса «Свердлов» и что прославленный пловец, похоже, был этому рад. По иронии судьбы, Кремль стал рассматривать крейсеры как дорогостоящие плавучие гробы, и Хрущев приказал изучить вопрос о возможности переоборудования других крейсеров, еще находящихся на стадии строительства, в пассажирские суда, плавучие рыбзаводы или плавучие гостиницы. Но британская разведка была пока не готова сбрасывать их со счета, и Крэбб за это заплатил.

ТРЕВОЖНЫЙ СУЭЦ

 Предвкушаемый «достаточно длительный период мира» не мог длиться бесконечно. Менее чем через месяц после завершения удачного визита советских премьеров в Великобританию разразился новый кризис, породив цепочку событий, вынудивших Кремль пригрозить Лондону и Парижу ядерным ударом.

16 мая 1956 г. египетский президент Гамаль Абдель Насер официально признал Китайскую Народную Республику. Вашингтон отреагировал на это прекращением финансовой поддержки проекта Асуанской плотины, на что Насер десятью днями позже ответил национализацией Суэцкого канала, принадлежавшего Англии и Франции. Для Лондона и Парижа как бездействие, так и военная интервенция грозили потерей престижа в регионе. Франция хотела, чтобы Насер сократил свою поддержку алжирским повстанцам, а как путь к нефти и колониям Суэцкий канал был нужен и Франции, и Англии. По прямой аналогии с событиями 1930-х годов, Лондон и Париж подписали секретное соглашение с Израилем и затеяли рискованную операцию. Вашингтон не мог согласиться с англо-французской интервенцией, которая могла заставить арабский мир сблизиться с советско-китайским блоком, однако в случае советского нападения на Англию и Францию Вашингтон был бы вынужден остановить Кремль.

Начиная с августа французский военный атташе в Египте кэптен Понсэ неоднократно докладывал о настроениях разочарованности среди насеровских офицеров и требовал, чтобы морская авиация разрушила радиостанцию, как очень важную цель, радиостанцию «Радио Каир», а также аэродромы, корабли ВМС и еще несколько объектов, которые он укажет для того, чтобы сократить потери среди гражданского населения. Более того, посол Эфиопии конфиденциально заверил Понсэ, что СССР и Сирия уже не так сильно поддерживают Египет. Второе Бюро в Париже, исходя из варианта «худшего развития событий», представило ужасающие цифры военных кораблей, которые способен развернуть Советский Союз, и французы упустили возможность сместить Насера.

Военно-морская разведка США играла ключевую роль в помощи Франции и Англии по отслеживанию поставок оружия в Египет и перемещения подводных лодок, которое могло предшествовать советскому вторжению. Соединенные Штаты, умело манипулируя своими данными о перемещениях советских подводных лодок, «пугали» англичан и французов. 31 августа круги НАТО впервые сообщили о трех подводных лодках на выходе из Балтийского моря. В последующие две недели американские военно-морские атташе в Париже и Лондоне в инициативном порядке информировали ВМС Франции и Великобритании о том, что в Атлантике отмечены четыре подводные лодки в сопровождении вспомогательного корабля, а южнее Сардинии, прямо в центре Средиземного моря, отмечен контакт патрульного самолета «Нептун» ВМС США, предположительно, с подводной лодкой. Хотя и англичане, и французы предполагали, что американцы хитрят, возможное присутствие советских ПЛ в Средиземном море вызвало испуг у англичан и французов; лодки уже нельзя было сбрасывать со счетов. В последующие дни англо-французские силы зарегистрировали присутствие подводной лодки, скорее всего, не принадлежащей НАТО, вблизи своих кораблей. А в Джибути сначала не поверили сообщению местного рыбака о подводной лодке в йеменском Шейх Сайде. Потом французский офицер заметил в Красном море настоящую подводную лодку. Угроза стала принимать реальные очертания. Наконец, две египетские подводные лодки под польским флагом вышли из Гдыни. В конце октября они прошли Данию и на подходе к Гибралтару легли на обратный курс, в Польшу, поскольку 1 ноября начались боевые действия. Тем временем две самые настоящие американские подводные лодки, «Хардхед» и «Катласс», создавая замешательство и демонстрируя неудовольствие Вашингтона, вели игру с объединенным флотом, собранным у берегов Египта.

СОВЕТСКОЕ ВМЕШАТЕЛЬСТВО

 Весь октябрь у союзников прошел с нарастающей озабоченностью – они опасались, что наплыв вооружений и советников усилил оборонительные возможности Египта. По неподтвержденным данным разведки, в начале октября в Александрию прибыло четыреста иностранных советников. Через Грецию и Сирию в Египет поступили итальянские реактивные истребители «Вампир». В теории истребители «Вампир» превосходили английские и французские поршневые истребители-бомбардировщики корабельного базирования. После того как Израиль 29 октября успешно прорвал оборону египтян, а англо-французские войска 6 ноября захватили северную часть канала, эти тревожные сообщения, в которых возможности Насера преувеличивались, показали свою несостоятельность. Не помогло и новое оружие – египетская военная машина развалилась. Теперь, помимо недовольных их действиями Соединенных Штатов, Парижу и Лондону приходилось откровенно опасаться угроз Хрущева о советском вмешательстве. Греческие власти заявили 2 ноября, что они ожидают запроса Москвы о предоставлении ее воздушного пространства для пролета советских самолетов. Крупные партии военных грузов, включая тяжелые вооружения, значительно превышающие потребности Сирии, находились под разгрузкой в сирийском порту Латакия.

Напряженность достигла пика 5 и 6 ноября, когда НАТО сообщило о полетах самолетов над Анатолией (Турция), шести подводных лодках, обнаруженных возле о. Крит, и советской эскадре, собирающейся войти в Босфор. Тем временем египтяне активно ремонтировали свои аэродромы, что могло служить признаком начала советских перебросок воздушным путем. Английский самолет «Канберра» был сбит на очень большой высоте над Сирией, причем обстоятельства уничтожения самолета свидетельствовали о том, что в кабине истребителя противника находился не арабский летчик. В Москве советские власти организовали уличные протесты населения возле посольства Великобритании.

На следующий день прошла повторная демонстрация. Английский атташе вспоминал:

«В Москве было ясное чувство, что война неминуема, война, причин которой они не понимали... К следующему дню поползли слухи, хотя советская пресса ничего не сообщала о прекращении огня в Египте... Спонтанные демонстранты толпились за оградой посольства... счастливые и радостные. Они скандировали лозунги дружбы между Англией и СССР и бросали через ограду бумажные цветы».

Франция тем временем гадала, стоит ли ей продолжать войну в одиночку, без Англии, однако Вашингтон отказался помогать французам в случае советского вмешательства, и французы пошли на попятную. Соединенные Штаты удачно использовали свою разведку в психологической кампании по прекращению суэцкой операции, подпитывая англичан и французов сообщениями сомнительной достоверности о подводных лодках противника, перемещая тем временем свои подводные лодки и распространяя через НАТО сигналы тревоги 5 и 6 ноября. Вице-адмирал Барджот, командовавший французскими военно-морскими силами, сомневался в самой реальности подводных лодок, о которых сообщалось в тех разведывательных донесениях.

СПУТНИК И ПОДВОДНЫЕ ЛОДКИ

 В мае 1957 г. начальник штаба ВМС США адмирал А. Бурке заявил, выступая в сенатском Комитете по делам вооруженных сил: «В ракетно-ядерный век, даже больше, чем в прошлом, сторона, которая командует морями, не может быть побеждена». Тремя месяцами раньше, 15 февраля 1957 г., Совет министров СССР одобрил запуск первого спутника Земли «для проверки возможности наблюдения его на орбите и для приема сигналов, передаваемых со спутника». Ракета со спутником была запущена 4 октября. Когда спутник вышел на орбиту, Телеграфное агентство Советского Союза (ТАСС), сообщило всему миру, что «в результате самоотверженной и напряженной работы научных институтов и конструкторских бюро построен первый искусственный спутник Земли».

Эта новость была шоком для Запада в целом и для военно-морской разведки – в частности. Запуск спутника ознаменовал тот факт, что СССР овладел технологией пуска межконтинентальной ракеты. Заявление адмирала Бурке оказалось несостоятельным. Москва теперь оказалась в таком положении, когда она могла победить в войне, нанеся по Соединенным Штатам удар межконтинентальной ракетой. Оснащение такими ракетами подводных лодок еще сильнее усложнило бы новую стратегическую ситуацию. Баллистические ракеты с меньшей дальностью пуска уже вводились в состав советских морских вооружений. В мае 1959 г. ВМС США дали такую зловещую характеристику первой советской подводной лодки класса «Зулу»: «Тщательное изучение сделанных фотографий свидетельствует о том, что объект, закрытый брезентом, может являться ракетной пусковой установкой».

Позднее в том же году офис военно-морской разведки сообщил, что «не менее трех» лодок класса «Зулу» переоборудованы в «предположительно, лодки, способные производить запуски баллистических ракет»; ожидалось переоборудование еще трех лодок. За переоборудованием лодок класса «Зулу» последовало строительство лодок класса «Гольф» (с обычной силовой установкой и водоизмещением 3200 тонн), предназначенных для вооружения ракетами (три баллистические ракеты «SS-N-4» «Сарк» с вертикальным пуском). Производство этих лодок началось в 1957 г., а на море их впервые отметили в 1960 г., т.е. в том же году, когда в боевой состав ВМС США вошла новая подводная лодка «Джордж Вашингтон» с ракетами «Поларис».

ТРАВМА И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ СНОБИЗМ

 В полной мере осознавая значение запуска спутника Советским Союзом, британское управление военно-морской разведки старалось разобраться в том, как он оказался в состоянии достичь такого успеха:

«Советский Союз недавно осуществил успешный запуск искусственного спутника Земли, и, как известно, произвел большое количество пусков баллистических ракет разной дальности, включая, по всей вероятности, два пуска на дальность около 3500 миль... Эти факты вызывают вопрос: «Как случилось, что СССР, которого в 1945 г. считали, и, вероятно, справедливо, научно отсталой страной, сумел за такое короткое время опередить Запад в наиболее современных научных разработках?» Частичный ответ на этот вопрос можно найти в сущности советского государства, которую составляет предельный социализм, при котором все виды деятельности напрямую контролируются полностью автократичным государством... За последние 40 лет там создана система научного образования, которая, безусловно, по меньшей мере равна по качеству аналогичной системе любого государства мира и которая выпускает обученный персонал даже в больших количествах, чем Соединенные Штаты».

Адмиралтейство также подчеркнуло решающую роль, которую сыграла Академия наук СССР в «придании инженерной практике солидной физико-математической основы».

Управление военно-морской разведки пришло к выводу, что секрет подобной успешной «женитьбы между наукой и техникой» лежит, вероятно, в отсутствии интеллектуального снобизма в советской науке – того самого снобизма, который поразил западные исследования.

Опасения, которые одолевали западные флоты в конце 1940-х годов, через десятилетие превратились в реальность. Советский Союз начал масштабную программу строительства подводных лодок. В исследовании, подготовленном ВМС США и опубликованном 13.08.1956 г., говорилось, что Советы ведут строительство подводных лодок большого радиуса действия «с темпами, которые намного превосходят прежние расчеты». Считалось, что в январе 1956 г. Советы имели всего 421 подводную лодку, а к январю 1958 г. их количество должно было составить 646 единиц «преимущественно, дальнего радиуса действия». Двумя новыми классами подводных лодок, вызывающих такую тревогу, были лодки средней дальности класса «Виски» водоизмещением 1350 тонн и лодки большой дальности класса «Зулу» водоизмещением 2500 тонн. Еще более неприятным моментом было то, что вскоре у Советов должна была появиться подводная лодка с ядерной энергетической установкой.

В 1958 г. ВМС США оценивали боевой состав советского подводного флота в 445—450 лодок, а ежегодный темп их производства – в 160 единиц. По прогнозам американских ВМС, у Советов было около 300 первоклассных лодок с РДП, из них 260 единиц для ведения наступательных операций с большим радиусом действия. Принимая во внимание тот факт, что исторически Советы рассматривали подводную лодку как оборонительное оружие, ВМС США пришли к выводу, что СССР осознал наступательный потенциал подводной лодки.

Еще более тревожным прозвучало заявление Хрущева о том, что ему нужны подводные лодки – носители управляемых ракет с ядерными боеголовками. Много раз в районах действия Северного флота, на Балтике и в Тихом океане были замечены лодки, «на палубе которых имелись укрытые в ангарах баки, конструкции в форме рампы для запуска и даже объекты, формой напоминающие самолет». Это означало, что в 1957 г. Советский Союз уже, вероятно, имел сверхзвуковую ракету с турбореактивным двигателем, имевшую дальность пуска 500 миль. К 1962 г. эта дальность могла увеличиться до 1000 миль. И хотя не было доказательств того, что у русских есть запускаемая с лодки баллистическая ракета (типа американской ракеты «Поларис»), ВМС США считали это «недоработкой своей разведки, а не отсутствием советских усилий в этом направлении». Запуск спутника наглядно показал, что Советский Союз в некоторых областях продвинулся гораздо дальше, чем предсказывала западная разведка.

1959 год знаменовал переворот в представлениях ВМС США о советской подводной угрозе. И хотя считалось, что от Советского Союза не стоит ждать умышленных провокаций по развязыванию новой всеобщей войны, офис военно-морской разведки указал на возрастающую вероятность ограниченных войн, в которых советские подводные силы могут сыграть важную роль.

Словно подтверждая вышесказанное, надежные восточногерманские источники сообщали британской военно-морской разведке, что Москва строит важную военно-морскую базу и базу подводных лодок на албанском острове Сасено в Адриатическом море. По данным из тех же источников, Советский Союз также расширяет порты Дураццо и Валлона для приема более крупных кораблей; одновременно в албанской Саранде создается современная военно-морская база. От пяти до семи тысяч русских, восточных немцев и чехов трудятся посменно двадцать четыре часа в сутки, строя современную советскую ВМБ и расширяя все морские порты Албании. Вблизи Валлоны, где двумя годами раньше Советский Союз построил ВПП, уже размещены две эскадрильи реактивных самолетов. На албанскую базу в Сасено уже якобы отправлены или находятся в процессе отправки полдюжины советских подводных лодок. Британское Адмиралтейство сделало вывод, что Советский Союз фактически изъял у Албанской республики остров Сасено, порты Саранда и Валона и мыс Лингуета, и отдал их в прямое управление Министерству обороны СССР.