Текст книги "В погоне за Дейзи(ЛП)"

Автор книги: Пейдж Тун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

– Нет, – отрезаю я и швыряю кусок бекона на его протянутую тарелку. – Что-нибудь еще?

– Вообще-то, да. Ты понимаешь, что он никогда ее не бросит?

– Заткнись, Луиш. – Я гневно закатываю глаза.

– На прошлой неделе видел их вместе в штаб-квартире команды. Я не рассказывал?

– Нет.

Смотрю на него. Знакомая боль сжимает все мои внутренности.

– Она обедала с Уиллом и Саймоном.

– И как она?

Ненавижу себя за проявленное любопытство, особенно перед Луишем. Он пожимает плечами.

– По правде говоря, отлично. Кажется милой.

– Тебе уже хватит? – Кивком указываю на его тарелку.

– Да, вполне.

– Хорошо.

Вытираю руки и осторожно пробираюсь в сторону кухни, бросив Луиша одного у стола раздачи.

Мы с Холли идем  в боксы, чтобы посмотреть начало гонки, но я рассеяна. Стою в гараже Уилла, но сеньора Кастро зовет меня к  Луишу. Чтобы не показаться невежливой, хватаю Холли за руку, и мы вдвоем идем к семейству Кастро. Болиды уже на решетке, и мы наблюдаем, как они выезжают на прогревочный круг. Параллельно с тем, как они проходят последний поворот и занимают свои позиции на старте, мое горло сжимается, а тело напрягается. Красные огни гаснут, давая старт, и даже несмотря на то, что Уилл начинает гонку без проблем, я слышу, как бьется мое сердце.

– Ты в порядке? – спрашивает Холли через несколько кругов. – Белая как полотно.

Я не могу даже взглянуть на нее. Глаза прикованы к экрану телевизора в передней части боксов.

– Дейзи!

Я качаю головой. Не могу говорить. Уилл пытается совершить обгон,  у меня учащается сердцебиение, и я хватаюсь за грудь.

– Проклятье, Дейзи, что с тобой? – Подруга ловит мою руку.

Видя эту картину, подходит Пит.

– Она в порядке? – спрашивает он Холли.

Семья Луиша с беспокойством взирает на нас.

– Дейзи! – не отстает Холли.

Голова кружится. Даже понимая, что вот-вот хлопнусь в обморок, я не в силах отвести взгляд от экрана. Уилл перемещается на третью позицию. Внезапно взгляд застилает красная пелена, затем все чернеет.

Прихожу в себя, лежа на противоположном конце боксов. Холли обмахивает мне лицо, а Кастро по-прежнему смотрят с тревогой.

Пытаюсь сесть.

– Только не спеши, – советует сеньор Кастро.

– Что случилось? Как Уилл? – Паника опять нарастает.

Холли осторожно поглядывает на семью Луиша.

– Они оба в порядке. Уилл идет третьим, а Луиш по-прежнему на второй позиции. Идем, – говорит она, помогая мне подняться. – Думаю, нам лучше вернуться в гостевую зону.

– Что произошло? – спрашивает Фредерик, когда Холли сажает меня на стул со стаканом холодной воды.

– Упала в обморок, – поясняет она.

– Хм. Должно быть, перегрелась, – заключает он, хотя сегодня не самый жаркий день. – Посиди здесь немного.

– Тебе лучше? – беспокоится Холли.

– Почти в норме, – вяло уверяю я. – Встану через минуту.

– Даже не думай. Просто расслабься, посмотри гонку.

Но едва я вижу болиды на экране, все опять начинается. К горлу подкатывает тошнота. Наклоняюсь и обхватываю голову руками.

– Что с вами? – слышу вопрос какого-то американца.

Поднимаю глаза и вижу пристальный взгляд одного из спонсоров.

– Все хорошо, – быстро уверяю я и поднимаюсь на ноги, придерживаясь за ближайший стул. – Спасибо.

Стремительно иду на кухню.

– Что ты творишь? – возмущается Холли. – Я же велела тебе отдыхать.

– Лучше займусь делом, – говорю я, целенаправленно подхожу к рабочему столу и начинаю резать помидор.

Холли с сомнением наблюдает за мной, оценивая мое состояние. Через какое-то время она предлагает вернуться в боксы, но я отправляю с ней Гертруду, а сама еще час усердно работаю, стараясь не думать о гонке. Наконец слышу аплодисменты в гостевой зоне. До этого у меня шумел миксер, так что хлопки – первое, что я слышу за пределами кухни. Быстро выхожу за дверь и спрашиваю одного из гостей, что происходит.

– Луиш финишировал вторым!

Гонка уже закончилась?

– Превосходно! – радуюсь я. – А Уилл?

Он смотрит на меня как на чокнутую.

– Ты не видела аварию?

– Аварию? – У меня кружится голова.

– Он в норме, – поспешно уверяет меня мужчина. – Ничего серьезного.

– Когда? Что случилось?

– Такахаси развернуло, и он врезался Уиллу в крыло. С полчаса назад.

Наоки Такахаси – японский пилот одной из слабейших команд.

– Где сейчас Уилл? – пытаюсь выяснить я, но мужчина только пожимает плечами.

Быстро поднимаюсь по лестнице к номеру Уилла. На стук никто не отвечает, и я нерешительно открываю дверь. Пусто. Ни следа его вещей.

Сбегаю вниз и сталкиваюсь с Холли.

– Где Уилл? Ты его видела?

– Нет. – Она окидывает меня взглядом. – Думала, ты решила держаться от него подальше?

Я испускаю глубокий вздох, и она тут же чувствует себя виноватой.

– Не волнуйся. Сейчас все разузнаю. – Через десять минут она возвращается.  – Он улетел.

– Улетел? Куда?

– Назад в Англию. Саймон сказал ему поменять билет на пораньше, а не слоняться здесь, дожидаясь разбора полетов.

Я сломлена.

– Не переживай, увидитесь через пару недель.

Пара недель? Я этого не вынесу. Смотрю на свою сумку: где-то в ее недрах покоится телефон. Я могу послать смс, пока он еще в аэропорту или в самолете… Пока он еще не со своей девушкой. Хватаю сумку и спешу в дамскую комнату.

– Дейзи, ты куда? – кричит мне вслед Холли, но я не останавливаюсь.

Захожу в кабинку и достаю из сумки телефон. Что сказать? Задумываюсь на секунду, потом набираю:

НАДЕЮСЬ, ТЫ В ПОРЯДКЕ.

А если он не поймет что это от меня? Дописываю:

ДЕЙЗИ   Х

Или поцелуйчик уже перебор? Или отправить? Проклятье! Нажимаю «Отправить» и тут же об этом жалею.

Сижу на опущенной крышке унитаза, пялясь на телефон целых три минуты, пока до меня наконец не доходит, что Уилл не собирается отвечать. Но стоит только кинуть телефон обратно в сумку, как он пиликает. Быстро вынимаю.

Я НОРМАЛЬНО. СПАСИБО. ПРОСТИ, ЧТО УЕХАЛ НЕ ПОПРОЩАВШИСЬ.

Может, это просто короткое смс, но я чувствую себя окрыленной счастьем. Голова идет кругом, и я набираю еще одно сообщение:

МОГ БЫ ПОПРОЩАТЬСЯ

Нажимаю на отправку, и мгновенно приходит ответ.

НЕ МОГ ТЕБЯ НАЙТИ

Значит, он думал обо мне!

БЫЛА В КУХНЕ!

Он отвечает:

ИЗВИНИ. НЕ ПОДУМАЛ. УВИДИМСЯ В МОНАКО  Х

Он заканчивает поцелуйчиком! Радостно пишу:

ЖДУ С НЕТЕРПЕНИЕМ  Х

Опять поцелуйчик. Шалунишка Дейзи! Боже, я просто не смогла удержаться. Продолжаю сидеть  в прострации, пока не слышу, как какая-то американка возмущается:

– Понятия не имею, кто внутри, но она там уже целую вечность.

Пристыженно убираю телефон в сумку, спускаю воду и, низко опустив голову, протискиваюсь к двери, бормоча извинения выстроившимся в очередь женщинам. Позже до меня доходит, что я не вымыла руки. Непорядок для персонала, который подает еду. Надеюсь, никто не заметил мою рабочую форму.

Глава 13

Мы с Холли, визжа, бежим навстречу друг другу и, обнявшись, кружимся в импровизированном танце. Мы снова в Хитроу и вне себя от возбуждения. На этот раз путь лежит в Монте-Карло на самую гламурную и знаменитую гонку сезона. Там можно на других посмотреть и себя показать, и мы с Холли провели последнюю пару дней, обсуждая по телефону, какие наряды взять с собой. В результате мой чемодан набит под завязку.

– Думаю, вечерком нужно пойти в бар в гавани. – Холли берет меня за руку, когда мы идем к стойке регистрации.

– Звучит заманчиво.

Сегодня среда, а Уилл прилетит не раньше четырех вечера завтрашнего дня. Пока доберется до отеля, будет уже семь. Я это знаю, потому что выяснила у Элли его расписание. Разумеется, исключительно в рабочих целях. В любом случае это означает, что до новой встречи с ним мне предстоит убить целую ночь и день.

Последние полторы недели стали настоящей пыткой. В понедельник утром я проснулась в холодном поту, жестоко сожалея об отправленных сообщениях. Продолжаю убеждать себя в совершенной невинности нашего диалога и надеюсь, что Уилл именно так его и воспринимает. Я пришла бы в ужас, заподозри он, что нравится мне.

Все моторхоумы в Монако расположены в порту, примерно в пяти минутах ходьбы от боксов на другой стороне временного пешеходного моста через поворот «Раскасс». Отсюда видны яхты в блестящем на солнце море, а также открывается великолепный вид на холмы, утыканные многоквартирными комплексами и гостиницами, обращенными фасадами к гавани.

К утру пятницы я взвинчена настолько, что готова взорваться. В четверг вечером мы отправились в бар прямо с трассы, так что меня не было в гостинице, когда туда заселялся Уилл, и я лишь предполагаю, что он приехал.

– Займешься беконом, Дейзи? – вторгается в мои мысли Фредерик.

– Есть, шеф!

Р-р-р, меньше всего мне сейчас хочется это делать. Жарить бекон нужно в гостевой зоне, чтобы он был свежим перед подачей гостям, но я всегда потом оказываюсь насквозь пропахшей им, а от вони жира в сочетании с похмельем меня решительно подташнивает. Жир и тошнота. Очаровательное сочетание.

– Счастлива со своими славными мюсли? – злюсь я на Холли.

– Совершенно, спасибо, – ухмыляется она. Так и хочется бросить в нее куском бекона, но Фредерика это бы взбесило.

На часах только шесть утра, но уже начинают прибывать члены команды, и видок у каждого следующего хуже предыдущего. Затем в гостевую зону входит на первый взгляд полный бодрости и жизненных сил Саймон.

– Хотите чаю? Или кофе? – предлагаю я.

– Кофе, пожалуйста. С молоком, без сахара. – Но я, разумеется, это и так знаю. Он целых две секунды мнется на месте, прежде чем рявкнуть: – Вообще, Холли, не могла бы ты мне его принести?

– Конечно, – отвечает она.

Саймон уходит.

– Странно, – отмечает подруга.

Не то слово. Почему, черт возьми, он не попросил меня принести кофе, учитывая, что это я должна быть его девочкой на побегушках? Но я не высказываю свои мысли вслух.

– Ты так не думаешь? – косится на меня Холли.

– Да, есть немного, – мямлю я. Неужели Саймон на меня сердит? Выяснил, что это из-за меня Уилл не выспался перед квалификацией в Стамбуле?

Холли берет чашку и идет вверх по лестнице, а я возвращаюсь к обжарке бекона.

Когда в дверях показывается Уилл, все мои переживания по поводу Саймона мгновенно улетучиваются. Я с нетерпением наблюдаю за ним, желая, чтобы он поднял глаза и увидел меня. Но когда он вдруг это делает, что-то в его улыбке не так.

И тут я замечаю ее. Высокая худая блондинка в облегающих белых джинсах и скроенной по фигуре белой рубашке выглядит просто блестяще и словно бы светится от легкого загара – такого, добиться которого, похоже, удается только очень богатым.

Лора. Я сразу же это понимаю.

Я в шоке. Сознаю, что стою и пялюсь. Взор мой перескакивает обратно на Уилла, который останавливается, чтобы обменяться рукопожатиями с какими-то спонсорами. Он представляет им Лору, и она тоже пожимает им руки.

Мне хочется сбежать, убраться отсюда подальше. Но пока Холли наверху, я здесь единственная из персонала. И теперь они направляются сюда.

– Можно мне чашку чая, пожалуйста? – спрашивает Лора с шикарным английским акцентом.

Оглядываюсь в поисках чайника и понимаю, что Гертруда только что ушла в кухню, чтобы заварить новый. Не могу ждать, пока она вернется, так что наливаю кипяток в чашку прямо из самовара, стараясь, чтобы руки при этом не сильно тряслись. Внезапно понимаю: забыла положить чайный пакетик. Быстро исправляю свою ошибку, но это означает, что чай не заваривается как следует. Помешиваю его чайной ложкой, думая, что Лора теперь считает меня полной неумехой.

– Лора, это Дейзи, – представляет нас Уилл.

– Привет! – Она перегибается через стол и пожимает мне руку. Моя ладонь жирная от бекона, но Лора не вытирает руку о штаны, ничего такого. Бьюсь об заклад, у нее в сумочке, скорее всего, есть носовой платок.

– Доброе утро, – отвечаю я как никогда по-деловому. – Дайте знать, если вам что-то понадобится, пока вы здесь, хорошо? Я к вашим услугам! – Понятия не имею, откуда взялись эти слова, но выдавливаю из себя сияющую, хоть и неуверенную, улыбку.

– Что ж, большое спасибо, – тепло говорит она, протягивая обе руки за чашкой.

– Молока? – бубню я.

– Нет, спасибо. А ты что будешь, милый? – поворачивается она к Уиллу. – Один из этих ужасных молочных коктейлей?

Гляжу на него, пока он принимает решение.

– Нет, может, попозже. – Он кладет ладонь Лоре на талию и уводит ее прочь, не встречаясь со мной глазами. Они занимают место за одним из столиков, и, несмотря на все усилия сосредоточиться на беконе, мой взгляд то и дело снова перескакивает на них.

Лора не слишком сильно накрашена – губы легонько тронуты прозрачным блеском, немного туши и румян. Она слишком красива, чтобы прибегать к косметике. Я вижу ее длинные тонкие пальцы с идеальным маникюром, держащие ручку чайной чашки.

– Все в порядке? – Холли возвращается – на вид относительно веселая.

– Лора здесь, – бормочу я под нос.

Подруга обводит взглядом столики, сразу же замечает ее и приветственно машет. Смотрю на Лору и вижу, как она машет в ответ и улыбается. Точно, они ведь уже встречались.

– Прости, – шепчет мне Холли. – Она меня увидела. Я не могла ее проигнорировать.

Уилл неожиданно встает из-за стола, чем, кажется, удивляет Лору. Он что-то ей говорит, поворачивается и идет к лестнице, ведущей в его личную комнату отдыха. Лора быстро ставит чашку на блюдце и, покачивая бедрами, спешит за ним на своих высоченных каблуках.

Поворачиваюсь к Холли.

– Божечки! – вздыхает она.

Молчу, просто гляжу на шкворчащий бекон. Затем снова поднимаю на нее глаза:

– У меня волосы засалены?

– Нет, они отлично лежат, – врет подруга. – Роскошно. Ты выглядишь отпадно.

Благодарно ей улыбаюсь, хотя и знаю, что выгляжу ужасно. Почему, ну почему я вчера потащилась в бар? И бекон! Этот проклятый бекон! Я похожа на кикимору.

– Зачем ей понадобилось приезжать именно теперь? Из всех гонок в сезоне эту я ждала больше всего! – жалуюсь я.

– Не бери в голову, – говорит Холли, но она не понимает. Выходные уже испорчены.

Позже в тот же день подруга отводит меня в сторонку:

– Я знаю, почему она здесь.

– Кто? Лора?

Холли кивает.

– Почему?

– Она участвует в благотворительном приеме, на который они все идут вечером.

Под «всеми», понимаю я, она имеет в виду директоров и пилотов.

– Понятно. – Значит, нет никакого шанса, что Уилл сегодня присоединится к нам.

– Мы отлично проведем время, – говорит Холли, но не обольщается, что я ей верю.

               * * * * *

К половине одиннадцатого с меня довольно. Все остальные в прекрасном настроении, но у меня просто не выходит получать удовольствие. Тихонько сообщаю Холли, что собираюсь обратно в гостиницу. Она мгновенно хватает меня за руку и умоляет остаться, а потом спьяну начинает настаивать, что пойдет со мной. Я твердо говорю ей «нет». Она веселится с Питом и Дэном, и я знаю: ребята проследят, чтобы Холли благополучно добралась до гостиницы.

На улицах и в барах полно людей, и повсюду витает атмосфера настоящего праздника. Медленно бреду по тротуару, и меня переполняет грусть от того, что я позволяю Уиллу и Лоре испортить мне пребывание в Монако. Холли с восторгом рассказывала об этой гонке с первого дня, как в прошлом году я получила работу в команде. Едва не разворачиваюсь, чтобы вернуться в бар, но и так уже чувствую себя достаточно глупо и не желаю привлекать к себе еще больше внимания.

Немного погодя встречаю пару знакомых хостесс из другой команды. Нынче теплая майская ночь, и они сидят за столиком на тротуаре, где полно народу. Одна из них, Сара, кивает, заметив меня, так что подхожу поздороваться.

– Куда это ты? – спрашивает меня Сара.

– О, обратно в гостиницу, – с неохотой говорю я, предвидя ответ, который получу.

– Обратно в гостиницу?! – кричит она. – Шутишь, что ли?

Я пожимаю плечами.

– Садись, подруга. Вот, выпей. – Она наливает мне бокал шампанского из бутылки, которую они уже почти прикончили.

С минуту колеблюсь. Может, выпить бокальчик здесь, а потом решить, возвращаться ли к остальным? Хуже ведь не будет? Делаю, как велит Сара, и чувствую себя лучше, стоит шипучему напитку оказаться в желудке. Да пошло оно все, буду тусоваться!

Мы сидим и сплетничаем об интрижке, которую Сара крутит с механиком из другой команды, пока в конце концов не допиваем все шампанское.

– Еще одну? – спрашиваю я, поднимая пустую бутылку.

– Да! – хором отвечают девчонки.

– Схожу в бар, – говорю я, оглядываясь в поисках официанта и не видя его. Они тут сбились с ног.

Прокладываю себе путь к переполненной барной стойке и перегибаюсь через нее, пытаясь привлечь внимание бармена.

– Привет, Дейзи Паола Джузеппе Роджерс.

Обернувшись, вижу стоящего рядом Луиша. Странно, но я даже рада встрече.

– Привет, Луиш-я-не-знаю-твоего-полного-имени-Кастро.

– Я его тоже не знаю. У меня примерно шесть.

– Так много?

– Да.

– Ну и ладно, – улыбаюсь я. – Как же ты запомнил мое полное имя? – Вроде бы я назвала его в Бахрейне в тот вечер, когда мы выпивали.

– У меня хорошая память.

– Правда?

– Ага. – Он облокачивается на барную стойку и поворачивается ко мне лицом. – Что ты здесь делаешь?

– Мне следует задать тебе тот же вопрос. Разве ты не должен быть на чем там как-ее-звать занимается?

– Да. Ужасно скучно. Я ушел.

– Не слишком благотворительно с твоей стороны.

– Я вношу свою лепту, – говорит он, оглядываясь по сторонам. – А где остальные?

– В другом баре.

– Ты здесь одна? – Он, кажется, удивлен.

– Встретила пару плюшек из другой команды. – Я не скрываю иронии. – Они вон там. – Показываю на улицу, и мы оба видим стоящего у их столика официанта, принимающего заказ. – О. Не знаю, зачем сюда подошла.

– Оставайся, выпей со мной, – предлагает он. – Я тусовался с Риццо и Арандой, но эти зануды пошли спать.

Смеюсь и придвигаю только что освободившийся барный стул. Сара бросает взгляд в мою сторону, я указываю на Луиша и делаю вид, что опрокидываю стакан. Она поднимает вверх большой палец, понимая мой язык жестов.

Луиш подзывает бармена и заказывает пиво. Пить так пить: выбираю виски с колой.

– Вы – Луиш Кастро? – с сильным французским акцентом спрашивает бармен, грохая наши напитки на барную стойку.

– Да, – отвечает Луиш, вытаскивая бумажник.

– Это за счет заведения, – говорит бармен. – Удачи в гонке.

– Большое спасибо. Ваше здоровье! – Луиш салютует бутылкой сначала в сторону бармена, а потом в мою, и делает глоток. – Так ты, значит, топишь свои печали? – переходит он прямо к делу.

– Угу.

– Ты с ней разговаривала?

– Едва ли. Я приготовила ей чай. Получилось отстойно…

– Она устроила тебе разнос?

Усмехаюсь.

– Нет, и лучше пусть не пробует, потому что я за словом в карман не полезу.

Я слишком много выпила. Подобные речи совсем не в моем духе.

– Ее ты тоже пошлешь подальше, как меня в тот раз?

Громко смеюсь и говорю:

– Не думаю, что зайду так далеко.

– Научи меня еще каким-нибудь ругательствам, – просит Луиш, улыбаясь.

Поворачиваюсь на стуле лицом к нему, радуясь возможности отвлечься.

– Ну, слово cazzo ты знаешь, да?

– Член?

– Да, это если буквально. Но оно подходит практически для всего: черт, дерьмо, и так далее. Если хочешь выразить крайнее негодование, можно сказать «Cazzo, cazzo, cazzo!».

– Понятно.

– Давай!

– Cazzo, cazzo, cazzo! – восклицает он, театрально хлопая ладонью по барной стойке.

– Тихо! – Я начинаю хихикать. – Надеюсь, тут рядом нет фанатов Эмилио Риццо. Я хочу, чтобы ты научил меня португальским ругательствам! Умение сквернословить на иностранных языках всегда пригодится…

Луиш ухмыляется.

– Хорошо…

– Как сказать «пошло все нахрен?

– Fode-se. А «иди в задницу» будет «va se foder».

– А как насчет «мне насрать»?

– Estou me cagando.

Я повторяю:

– Estou me cagando на Уильяма Траста и его долбаную подружку!

Луиш фыркает.

– Прекрасно, – говорю я. – Здорово повышает настроение.

– Готов поспорить, что да.

– Жаль, что здесь нет Уилла.

Луиш, похоже, слегка расстраивается, пока до него не доходит, что я имею в виду:

– Чтобы ты могла обложить его матом?

– Именно. Хрен моржовый!

– Testa di cazzo!

– Почти угадал!

Он поднимает свою бутылку пива и громко чокается ею о почти пустой стакан с виски в моей руке.

– Еще один?

Я бросаю взгляд на Сару и ее подругу. Они не будут против, если я к ним не вернусь.

– Конечно.

Подходит бармен и принимает у нас заказ, звонко опуская на стойку мой стакан и бутылку пива для Луиша.

– За счет заведения, – говорит он.

– Спасибо! – радостно благодарим мы оба.

– Эй... – Я облокачиваюсь на стойку и знаком велю бармену сделать то же самое.

– Что такое?

– Как по-французски будет «козел»?

Он даже ухом не ведет.

– Enculé.

– Круто. Спасибо!

– А как насчет «иди в задницу»? – встревает Луиш.

– Va te faire foutre, – отвечает бармен, наклоняясь еще ближе, и заговорщическим тоном интересуется: – Придумываете, как разговаривать со своим товарищем по команде?

Я заливаюсь смехом.

– Нет! – отрицает Луиш, но бармен многозначительно улыбается.

– Я читал газеты. Вы действительно так друг друга не любите, как там пишут?

– Нет, – трясет головой Луиш.

Бармен подмигивает и оставляет нас в покое.

Я смотрю на Луиша, приподняв бровь.

– Так вот что пишут в колонках сплетен?

– Ты, разумеется, слышала о нашей так называемой вражде? – с недоверием спрашивает он.

– Не читаю таблоиды. – Я и обычных газет почти не читаю, но сообщать об этом Луишу не собираюсь.

– Правда?

– Правда. Никогда, вообще никогда. – Неуклюже хлопаю ладонью по барной стойке, чтобы акцентировать свои слова.

– Почему?

– У меня на то свои причины.

– И когда ты перестала их читать?

Морщусь. Не слишком увлекательная тема, правда?

– Спустя несколько месяцев после переезда в Великобританию.

– В них слишком много писали о Джонни Джефферсоне, да?

Я чуть не падаю со стула.

– Не волнуйся, я никому не скажу.

– Как ты узнал? – Чувствую, что задыхаюсь, и поднимаю ладонь к горлу.

– Погуглил тебя, – отвечает он. – Дейзи, все нормально. – Он касается моей руки. – Ты можешь мне доверять.

Я это уже слышала. Я никому не могу доверять.

– Зачем? – нахожу я в себе силы выдавить вопрос. Да что это такое и с ним, и с Уиллом? Вот только Уилл не нашел ничего о Джонни, только о моем отце.

– Прости, – извиняется Луиш. – Наверно, не стоило. Просто Уилл рассказал, что ты работала на какую-то знаменитость...

Едва успеваю огорчиться, что Уилл сплетничал обо мне после того, как я просила держать рот на замке.

– Я вспомнил твое полное имя и забил в поиск «Паола Джузеппе». Тут же выскочило имя Джонни Джефферсона.

По-прежнему потрясенная, не свожу с него глаз.

– Послушай, клянусь, я никому ничего не скажу. Даже Уиллу, чтобы его позлить. Клянусь. – Луиш напряженно смотрит на меня, пока я смериваю его настороженным взглядом. – Ты поэтому уехала из Америки?

Киваю и делаю глубокий вдох. Глаза Луиша наполнены сочувствием. И тут со мною что-то происходит. Груз, который последние два года лежал на моих плечах, медленно, но верно начинает легчать. Начав говорить, уже не могу остановиться...

Я выросла в Нью-Йорке, но почти три года назад переехала в Лос-Анджелес работать личным помощником одного из самых знаменитых рокеров в мире и тут же безумно в него влюбилась. Джонни Джефферсон был хрестоматийным плохим мальчиком. В таких парней никогда не следует влюбляться, но именно в них неизбежно втрескиваешься по уши. Меня же совершенно застало врасплох то, что он тоже в меня влюбился. По крайней мере я так думала. С Джонни никогда не знаешь наверняка. Он, мягко говоря, парень непростой. Вот тогда-то все и пошло наперекосяк. Его всегда окружали фанатки, поджидали за кулисами, и Джонни раз за разом увеличивал дозы алкоголя, наркотиков и, разумеется, секса с бесчисленными девицами, причем все это на моих глазах. В конце концов моя чаша терпения переполнилась. Невыносимо было видеть, как человек, которого я любила больше всего на свете, занимается самоуничтожением. Но даже когда все было кончено, когда я наконец в последний раз вышла за его порог, он по-прежнему не шел у меня из головы. Я встречала его на вечеринках, в барах и клубах, и даже несмотря на то, что вскоре устроилась секретарем к одному бизнесмену, круг друзей нового шефа был таким, что Джонни не выпадал из моего поля зрения. А потом Джонни завел себе новую помощницу, девушку из Англии, и ходили слухи, что с ней произошло то же самое. Это стало последней соломинкой: осознание того, что я была для него не «той самой единственной», а всего лишь очередной цифрой в списке. Но чувства никуда не девались, поэтому я уволилась и сбежала из страны, переехав в Англию. Могла бы уехать в Италию, и, по-хорошему, так и надо было поступить, но Джонни – британец, и полностью оборвать все связи с ним казалось невыносимым. В Лондоне всегда существовал риск вновь с ним столкнуться – я даже занималась обслуживанием вечеринки для его собственной звукозаписывающей компании – но до сих пор мы неосознанно умудрялись друг друга избегать.

– А что насчет твоего имени? – наконец спрашивает Луиш. – Почему Паола Джузеппе, а не Дейзи Роджерс?

– Так вышло не специально, – говорю я, хотя, если совсем начистоту, в то время я была счастлива оставить свое прежнее «я» в Нью-Йорке. – Джонни узнал мое второе имя и решил, что оно лучше мне подходит. Он не переставая звал меня Паолой Джузеппе, и вскоре оно прилипло.

– А что ты сделала, когда уволилась?

– Вернулась к настоящему имени. Не хотела, чтобы хоть что-нибудь напоминало мне о Джонни. – О жизни в Нью-Йорке тоже хотелось забыть, но даже она была предпочтительнее воспоминаний о Джонни.

Луиш кивает, и я, задумавшись, на минуту замолкаю.

– Я сказала, что не читаю таблоиды.

– Ага.

– Переехав в Англию, я читала их постоянно. Скупала все до единого и прочесывала страницы в поисках новостей о Джонни. Это занятие постепенно полностью меня захватило. Я осознала, что впала в зависимость, поэтому однажды резко ушла в завязку. С тех пор их не читаю. Конечно, до меня до сих пор доходят слухи обо всех его пребываниях в клиниках и так далее, но я как могу стараюсь избегать новостей о нем.

– Ты его до сих пор не забыла?

С минуту размышляю над ответом.

– Знаешь, думаю, что забыла. Но проверять не имеет смысла. Мне все еще больно, и я не хочу ворошить прошлое. Мне кажется, на то, чтобы преодолеть такую боль, уйдут годы.

– Говорят, чтобы забыть кого-то, нужно в два раза больше времени, чем ты провел рядом с этим человеком.

Смотрю на Луиша и улыбаюсь.

– Ты это в каком-то женском журнале вычитал?

– Может, и так, – смущенно признается он.

– Если честно, у меня это уже заняло дольше. Я проработала с Джонни всего восемь месяцев, но он чересчур сильно на меня повлиял.

– Наверно, поэтому он так знаменит.

– Да, ты, возможно, прав. Есть в нем какая-то изюминка… А что с тобой? Почему ты читаешь женские журналы? Или это были журналы твоей подружки?

Луиш едва не давится пивом.

– Подружки? Нет!

– Чего ты так остро реагируешь?

– У меня нет подружки.

– Почему? Ты как будто считаешь их чем-то вроде болезни.

Он пожимает плечами.

– Это не в моем стиле.

– О боже, еще один Джонни. Миру только это и нужно.

Луиш задумчиво смотрит на свою бутылку пива.

– Не так уж я и плох.

– Нет?

– Может, меня тоже кто-то когда-то обидел.

– О господи, ты и вправду начитался женских журналов! – Начинаю смеяться, но замечаю выражение его лица и понимаю, что это не шутка. – Прости. Расскажи, что случилось?

– Рассказывать особо нечего, – отвечает он. – Влюбился в девушку, а она ушла к моему лучшему другу.

– О нет, какой ужас.

– Да, было слегка отстойно.

– Когда это произошло?

– Мне было примерно девятнадцать.

– Девятнадцать? – восклицаю я. – Луиш, да с тех пор прошла уже целая вечность!

Он ничего не отвечает.

– Сколько вы были вместе?

– Со школы.

– Еще одна парочка c детства влюбленных… – вздыхаю я, но тут же извиняюсь за то, что вновь перевела разговор на себя. – И что, для тебя эта теория оказалась верна? Чтобы забыть ее, понадобилось в два раза больше времени, чем то, которое вы были вместе?

– Ни черта подобного, намного дольше. Но уже проехали. На свадьбу к ней я, может, и не пошел, но забыть забыл.

– На свадьбу? За кого же она вышла замуж?

Он бросает на меня иронический взгляд.

– За твоего лучшего друга? – строю гримасу я.

– Ну, теперь я бы его так не назвал, – смеется он.

– Да, полагаю, что нет. – Делаю большой глоток виски из вновь наполненного барменом стакана.

– Твое здоровье! – снова говорит Луиш. – Вообще-то, мне не стоит столько пить перед квалификацией. Саймон и Жоау жутко разозлятся.

Бросаю взгляд на часы. Почти два.

– Как думаешь, не пора нам? – Оглядываюсь и вижу, что мои подруги уже ушли.

– Наверно, ты права, – отвечает Луиш, ставя бутылку пива на барную стойку.

Сползаю со стула и едва не падаю, совершенно забыв о ступеньке под ногами.

– Тихо, тихо! – Луиш хватает меня за руки, чтобы удержать. Я смотрю в его темно-карие глаза, и внезапно в животе у меня поднимается рой бабочек, застав меня совершенно врасплох. Чувствую, как краснеет лицо, и быстро отворачиваюсь.

Учитывая, насколько откровенны мы оба были ранее этим вечером, по дороге обратно в гостиницу нам почти нечего сказать друг другу.