Текст книги "В погоне за Дейзи(ЛП)"

Автор книги: Пейдж Тун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Глава 24

Не говорю Холли о том, что ходила к Луишу. Все равно она ночевала в номере Саймона, так что я  вижу ее только утром, надевая форму. Ночью мне снились кошмары: меня преследовал то ли мужчина, то ли чудище. Я просыпалась в холодном поту, убеждала себя, что это просто сон, но потом снова в него проваливалась. Стоит ли упоминать, что сегодня у меня отвратительное настроение?

Луиш появляется в десять и сразу поднимается к себе в комнату. Выглядываю из кухни, но он меня не видит и быстро проходит мимо с опущенной головой. Думаю, ему неловко от того, что расчувствовался при мне…

К черту! Подхожу к сервировочному столику, хватаю тарелку и накладываю на нее яичницу с беконом.

– Что ты делаешь? – нахмурившись, спрашивает Холли.

– Не пытайся меня остановить, – отвечаю я, обхожу стол и иду к лестнице.

– Дейзи! – в ужасе вскрикивает Холли, но я не оборачиваюсь.

На верхней ступеньке бросаю взгляд направо и вижу, что дверь в бывшую комнату Уилла открыта. Останавливаюсь как вкопанная и заглядываю внутрь. На столе стоит черная сумка команды, такая же, как у Уилла – такая же, как у всех нас. Чувствую, как у меня в буквальном смысле кровь отливает от лица. Дверь в комнату Луиша открывается, и он выходит с опущенной головой. А потом поднимает глаза и видит меня.

– Дейзи? У тебя все в порядке?

Я быстро киваю, и у меня начинает щипать в носу. Луиш заводит меня к себе. У меня трясутся руки, и я со стуком ставлю на стол тарелку с едой.

– Это для меня? – спрашивает Луиш.

Я молча киваю, не в силах посмотреть ему в глаза.

– Я не голоден.

– Ты должен поесть! – восклицаю я, вдруг рассердившись.

– Не хочу, – равнодушно отвечает Луиш.

– Ну, тем хуже для тебя! Потому что придется!

Луиш удивленно поднимает бровь, и его глаза весело поблескивают.

– И как именно ты это устроишь?

– Накормлю тебя насильно, если сам не съешь, – предупреждаю я.

Луиш вздыхает и опускается на диван.

– Дай мне кусочек бекона.

Беру тарелку, сажусь рядом с ним и выбираю самый хрустящий кусочек. Луиш неохотно берет его, кусает по краю и только потом полностью засовывает в рот.

– Если бы Жоау увидел меня сейчас… – замечает Луиш.

– Жоау просто почувствовал бы облегчение, что ты хоть что-то ешь, – запальчиво заявляю я.

Луиш протягивает руку за следующим кусочком и после недолгой паузы спрашивает:

– Придешь сегодня посмотреть на заезд?

– Не знаю. Думаю, нет.

– Почему?

– Луиш, ты знаешь почему. Понимаешь, я просто пытаюсь постепенно свыкнуться.

Луиш бросает кусочек бекона обратно на тарелку и обмякает.

– Fode-se, – бормочет он.

– Что это значит? – интересуюсь я, но Луиш молчит. – Пошло оно все? Луиш, ты только что сказал: «Пошло оно все»?

Он не отвечает.

– Что ж, пошел ты, – говорю я ему.

– Fottiti? – Луиш смотрит на меня с надеждой, и я широко улыбаюсь.

– Ты такой testa di cazzo. Когда сбреешь бороду?

Луиш пожимает плечами.

– Кого это волнует?

– Меня. Ты странно смотришься с бородой.

– Головач-бородач?

– Да! – Я смеюсь.

– Побреюсь, если ты придешь и посмотришь гонку.

В смятении гляжу на него.

– Не знаю, смогу ли.

– Конечно сможешь.

Луиш небрежно хлопает меня по колену, потом встает и потягивается. Футболка задирается, и я вижу его слишком тощий торс.

– Съешь еще кусочек бекона. Нет, еще два кусочка – и по рукам, – предлагаю я, поднимаясь и подавая ему тарелку. Луиш косится на меня, но хватает два кусочка и засовывает их в рот одновременно.

– Безобразие! – На моем лице появляется гримаса отвращения. Луиш улыбается, отчего становится еще хуже.  – Ой, перестань! – требую я.

Он проглатывает и прекращает мои мучения.

– Где мой кофе? – неожиданно спрашивает Луиш, глядя на стол.

– Я не принесла.

– Боже! А предполагалось, что ты плюшка.

– Эй! – Хочу ударить паршивца по руке, но он не дает. – Не знаю, почему я переживала за тебя, Луиш Кастро.

Качаю головой и шагаю к двери. Он идет за мной.

– Увидимся в боксе через пару часов.

– Я приду, – обещаю я, и меня охватывает озноб.

               * * * * *

Красный, красный, красный, красный, красный... Поехали! Я едва различаю болид Луиша, но, похоже, он обгоняет несколько автомобилей на старте. Через некоторое время позиции в гонке высвечиваются на телевизионных экранах над нашими головами, и мои мысли подтверждаются: Луиш нагнал четыре места и теперь восьмой. Неплохо. Хотя бы попадает в десятку. Пьер, в другом автомобиле, все еще на шестом месте.

Луиш теперь догоняет Бенни Фишера из Германии, который идет седьмым.

– Вот это да! – выкрикивают несколько человек в гаражах, когда Луиш выскакивает из-за Бенни и смещает его в угол. Седьмой!

– Черт возьми! – восклицает Холли рядом со мной. – Что на него нашло?

Не отвечаю, лишь в предвкушении слежу за экранами. Мы стоим в гараже Луиша. Прилагаю все усилия, чтобы не смотреть на гараж Пьера.

Утром шел дождь, но когда началась гонка, было сухо. Неожиданно небеса снова разверзаются, и механики резко активизируются, когда Луиш влетает в бокс, чтобы поменять колеса. Автомобили на шинах для сухой трассы разворачиваются на треке, и страх снова закрадывается мне в сердце.

Через некоторое время после установки колес для мокрой трассы Луиш поднимается еще на два места в сетке. Теперь он пятый, а Пьер четвертый. Неожиданно камера переключается на болид Нильса Брёдена, разбитый и дымящийся на гравийной ловушке. Телевизионные экраны показывают повтор аварии, из-за которой он туда попал. Сжимаю кулаки, напряженно глядя, как машина Брёдена врезается в отбойник и разлетается по трассе.

А потом внутренним взором ясно вижу Уилла. Его автомобиль лежит перевернутым на гравии, и бригада скорой помощи вытаскивает белую простыню. У меня начинает кружиться голова. Слышу голос Холли: она спрашивает, все ли в порядке. Холли берет меня за руки, чтобы не дать мне упасть, и говорит, что с Брёденом все хорошо, он выбрался из болида, перелез через стену и идет к боксам, но я в другом месте и в другом времени. Все, что я вижу, – это автомобиль Уилла с полностью снесенным капотом. А потом вижу Уилла, который глядит на меня в темноте, когда мы лежим лицом друг к другу в постели.

Я начинаю безудержно рыдать.

– Дейзи… Дейзи… – Холли пытается меня успокоить, но мне уже ничто не поможет. Падаю на колени и смутно осознаю, что люди в гараже поворачиваются, чтобы посмотреть на меня.

– Дейзи, пожалуйста, – умоляет подруга. – Давай вернемся в гостевую зону

– Я не могу… Я не могу…

– Все в порядке.

Холли приседает и кладет руки мне на плечи, а несколько механиков встревоженно поворачиваются в нашу сторону. Знаю, им будет трудно сосредоточиться, пока я тут бьюсь в истерике.

Клаус и Фредерик заходят в гараж. Должно быть, Клаус сбегал за шефом.

– Пойдем со мной, – решительно произносит Фредерик. Ставит меня на ноги, и я, спотыкаясь, выхожу с ним из гаража. Холли идет за нами.

– Прости! – кричу я. – Я не могу!

– Нет, Дейзи, пожалуйста, не уезжай опять! – умоляет Холли, хватая меня за руку. – Шеф, не позволяйте ей уволиться!

– Хватит! – цыкает на нее Фредерик. – Возьми пару отгулов, – предлагает он мне, когда мои рыдания затихают. – Поезжай к бабушке. Попроси Элли заказать машину.

Я молча киваю, и Холли ослабляет хватку на моей руке.

– Но я хочу, чтобы ты вернулась к работе на следующей неделе, – добавляет Фредерик. – После этого мы летим в Сингапур, так что не подведи меня.

Мы возвращаемся на кухню, где Холли помогает мне собрать вещи, а потом отводит меня к одному из микроавтобусов команды.

– Не могли бы вы отвезти меня в гостиницу? – прошу я водителя, который, прислонившись к капоту, слушает переносное радио.

– Конечно, – отвечает он.

– Я позвоню Элли из номера, – говорю я Холли. – И увидимся в Великобритании.

– Ты же вернешься, да?

На ее лице написано беспокойство.

– Да, – обещаю я, хотя сейчас совсем не уверена.

Глава 25

Трасса в Монце расположена на северо-восточной окраине города, но мне нужно забрать сумку из гостиницы и договориться о машине, прежде чем отправиться в путь. Бабушка живет почти в трех часах езды на юго-запад от Милана, так что у меня много времени для размышлений, и я смотрю в окно. Справа изредка вижу море, а слева мелькают холмы и леса, но дорога в основном скучная – длинные участки автострады, пока мы наконец не добираемся до горного серпантина на севере от Лукки.

Вспоминаю, как Уилл привозил меня сюда на «астон-мартине», который собирался купить. Уилл так много всего хотел сделать. Иногда я осознаю, как внезапно оборвалась его жизнь, и приходится делать судорожный вдох, прежде чем выкинуть эту мысль из головы.

Бабушка появляется на пороге, когда такси останавливается на подъездной дорожке у дома. Я позвонила ей из гостиницы, и она меня ждала.

Как только она меня обнимает, становится намного лучше.

– La mia stellina… – шепчет мне в волосы бабушка, потом отстраняется и изучает мое лицо. – Ты еще больше похудела. – Она с тревогой качает головой.

Я осматриваю горы, укутавшиеся в темные облака. Надвигается гроза.

Бабушка заводит меня в теплую кухню и сразу подает тосканский овощной суп ribollita, приготовленный из остатков минестроне. Он восхитителен, но я не голодна, поэтому вожу ложкой по кругу и время от времени подношу ее ко рту, а бабушка смотрит на меня с сочувствием.

– У тебя все в порядке, милая? – наконец спрашивает она.

Качаю головой.

– Не совсем, нет.

– Хочешь поговорить?

– Может, завтра… Я очень устала.

Молния озаряет небо за окном. Бабушка поднимается, достает из буфета тазики и кастрюли и выходит из кухни.

Со вздохом встаю, убираю тарелку в раковину и иду за бабушкой в гостиную. Старые тряпки все еще забиты в щели в стенах, как и в прошлый мой визит. Я вздыхаю, слишком напряженная, чтобы что-то сказать.

– Присядь, – говорит бабушка, показывая на диван. Колеблюсь, вспоминая, как Уилл заснул на нем, но бабушка берет меня за руку и заставляет сесть рядом с ней. Сворачиваюсь калачиком и кладу голову ей на колени, а она ласково гладит меня по голове.

Просыпаюсь от визга тормозов автомобиля рядом с домом и сонными глазами смотрю на бабушку.

Мы одновременно вскакиваем на ноги и испуганно выглядываем из окна. Из машины, держа куртку над головой, чтобы защититься от ливня, выходит мужчина и бежит к двери.

– Кто это? – размышляю я.

– Не знаю, – отвечает бабушка.

Мы быстро идем на кухню, когда неизвестный начинает стучать в дверь.

– Открыть? – уточняет у меня бабушка, явно не привыкшая ждать гостей, особенно так поздно воскресным вечером.

– Я открою, – настаиваю я, подходя к двери.

– Дейзи, это я! – слышу я голос.

«Луиш?»

С удивлением открываю дверь, а Луиш пристально смотрит на меня из-под промокшей насквозь куртки.

– Можно войти? – быстро говорит он.

Я потрясенно отступаю.

– Что ты здесь делаешь?

– Добрый вечер.

Луиш кивает бабушке, которая с некоторым интересом наблюдает за нашим общением. Она берет его куртку и развешивает ее для просушки над старой плитой.

– Спасибо, – странно зажатым тоном произносит Луиш.

– Кто это? – спрашивает меня бабушка на итальянском.

– Луиш Кастро. Второй пилот команды.

– Не очень-то похож на гонщика, – бормочет бабушка.

– Он обычно не носит бороду. Он просто, знаешь, сам не свой после… аварии.

Луиш, не понимая ни слова, смотрит на нас в замешательстве, но лицо бабушки смягчается после моего последнего замечания.

– Проходите, проходите, – просит его бабушка на английском. – Присаживайтесь.

– Э-э, спасибо, – несмело благодарит Луиш, отодвигает стул и садится за кухонный стол.

– Вы ужинали? – продолжает бабушка на итальянском. Я перевожу.

– Нет, но я не голоден, спасибо, – отвечает Луиш.

– Нельзя отказываться от стряпни моей бабушки, – возражаю я.

Луиш бросает на меня взгляд, словно проверяя, добиваюсь ли я обманом, чтобы он поел.

– В таком случае да, пожалуйста. – Он на удивление вежлив. Я бы хихикнула, если бы не была так сбита с толку.

– Как ты меня нашел? – интересуюсь я, пока бабушка поварешкой наливает в тарелку суп из кастрюли, все еще стоящей на плите.

– Я спросил Холли, куда ты поехала, потом попросил Элли узнать адрес.

– Но я не понимаю… Зачем ты вообще приехал?

Бабушка ставит перед ним тарелку. Луиш благодарит и берет ложку.

– Не волнуйся, – говорю я, взглянув на бабушку. – Можешь рассказать мне позже.

Луиш приступает к еде, пока мы с бабушкой сидим и наблюдаем за ним. Внезапно понимаю, что мы пялимся.

– Как прошла гонка? – спрашиваю я, опомнившись.

– Я финишировал третьим, – сообщает Луиш, съев очередную ложку супа.

– Луиш, это великолепно!

– Что? – вмешивается бабушка. Я вкратце рассказываю ей о том, что по результатам квалификации ее гость был двенадцатым, а на гонке занял призовое место. Поворачиваюсь к Луишу, чувствуя себя совершенно счастливой.

– Должно быть, Саймон в восторге!

Луиш пожимает плечами.

– Понятия не имею.

– В смысле?

– Я поехал сразу сюда.

– Как? После пресс-конференции?

– Не-а. Я в ней не участвовал.

– Но она же сразу после церемонии вручения наград. Как ты вообще узнал, что я уехала?

– Тебя не было в толпе. Я крикнул Холли, и она сказала, что ты поехала к бабушке.

Я слишком ошеломлена, чтобы как-то отреагировать.

Луиш откладывает ложку.

– Простите, аппетит у меня не тот, что прежде.

Бабушка машет рукой, выливает остатки супа в раковину и предлагает:

– Почему бы вам не пойти в гостиную? А я принесу кофе.

Я показываю дорогу.

– Наверное, я не совсем соображал, явившись вот так. – Луиш оглядывает комнату. – Не очень хороший тон предстать на чьем-то пороге без приглашения. Надеюсь, твоя бабушка не сердится.

– Не переживай, не сердится. – Мы сидим рядом на диване. – Ты все еще не сказал мне, почему ты здесь, – напоминаю я.

Кажется, ему неловко.

– Просто сорвался. Не хотел, чтобы ты снова исчезла.

– Я просто взяла отпуск на несколько дней.

– Уверенности в этом не было. Я не мог так рисковать.

– Приятно удивлена, что ты так сильно беспокоишься.

Луиш вдруг поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза.

– Ты нужна мне больше, чем ты думаешь.

Сердце на миг замирает, и в это мгновение меня озаряет, что, может быть, и он мне нужен. Знаю, мне необходимо, чтобы Луиш пришел в себя, и если он считает, что я в силах помочь, то на какое-то время буду считать помощь ему служебной необходимостью.

Бабушка входит в комнату.

– А вот и кофе. – Она вручает нам по чашке.

– Ну так что, когда ты побреешься? – поддеваю Луиша я.

Он пожимает плечами.

– Когда-нибудь перед следующей гонкой. Мне вполне нравится, как я выгляжу с бородой.

– Сдается мне, Саймон ее ненавидит.

– Сейчас Саймон все равно не самый преданный мой фанат.

– Слышала.

Луиш отпивает кофе.

– О чем вы? – спрашивает бабушка. Я рассказываю ей об обещании Луиша сбрить бороду. Она поднимается и решительно выходит из комнаты.

Мы с Луишем с любопытством провожаем ее глазами. Спустя минуту бабушка возвращается с небольшой сумкой и вручает ее Луишу. Он открывает ее и вынимает опасную бритву и помазок.

– Принадлежали Карло, – сообщает мне бабушка и добавляет для Луиша: – Принадлежали мужу.

– Ну, спасибо, – отвечает Луиш, рассматривая лезвие. – Не уверен, что знаю, как этим пользоваться. Обычно я бреюсь электрической бритвой, – объясняет он бабушке. Я перевожу.

– Дай мне, – настаивает она, и Луиш подчиняется. – Я тебя побрею.

– Как? Сейчас? – растерянно уточняет Луиш.

– Да, сейчас, – кивает бабушка, поднимаясь и показывая на ванную. – Самое время, чтобы начать новую жизнь. Ты жди здесь. – Это она мне. – Там тесно. Идемте. – Она протягивает руку Луишу, который неохотно берет ее и идет за бабушкой, бросив на меня через плечо обеспокоенный взгляд. Я сдерживаю смех. Десять минут спустя бабушка выводит из ванной гладко выбритого Луиша.

– Ух ты! – восклицаю я, а он в шутку трет лицо. – Нет порезов?

– Ни одного. – Луиш ухмыляется и садится обратно на диван. – Спасибо, – говорит он бабушке.

– Пожалуйста, – отвечает она на английском с насмешливой улыбкой.

Луиш вздыхает.

– Думаю, мне пора.

– Пора? Куда он собирается? – спрашивает меня бабушка на итальянском.

– Я должен вернуться в Милан, – объясняет Луиш, а я перевожу.

– Нельзя ехать за рулем в такую погоду. Нет. Вы переночуете на диване, – заявляет бабушка, а у меня возникает ощущение дежавю.

– Нет, честно, со мной все будет хорошо, – заверяет ее Луиш, сделав попытку встать.

– Ни в коем случае! – настаивает бабушка. – Гроза слишком сильная! – Гулкий раскат грома услужливо подтверждает ее слова.

– Я гонщик, – усмехается Луиш. – Я привык водить автомобиль в тяжелых дорожных условиях.

– Скажи ему, чтобы стер эту ухмылку с лица. – В голосе бабушки появляются стальные нотки. Она не сводит глаз с Луиша. – Мой муж погиб на этих дорогах!

Я смотрю на бабушку, прищурившись, а Луиш выглядит пристыженным.

– Извините.

– Принесу постельное. – Она поспешно уходит.

– Прости, – говорю я Луишу. – Но ты можешь переночевать здесь и выехать утром.

– Вернешься в Милан со мной? – с надеждой спрашивает Луиш.

– Нет, – качаю головой я. – Я бы хотела провести пару дней с бабушкой. Но я обязательно вернусь. Обещаю.

Луиш с облегчением откидывается на спинку дивана, когда бабушка снова входит в комнату с постельным бельем и одеялом.

– Просто оставь их здесь, бабуля, я постелю, – предлагаю я.

– Отлично. Пойду послушаю передачу по радио, – отвечает она. – Спокойной ночи!

– Я тоже пойду спать, – сообщаю я, с грустью вспоминая проведенный здесь вечер с Уиллом.

– Ладно, – откликается Луиш. Он помогает мне расстелить белье на диване и забирается под одеяло.

– Поздравляю с призовым местом, – спохватываюсь я уже на пороге.

– Спасибо, плюшка.

               * * * * *

Луиш уезжает рано утром, но не раньше, чем бабушка убеждает его позавтракать. Гроза закончилась, хотя все еще пасмурно. Мы машем, стоя у двери, пока Луиш на взятом напрокат автомобиле выезжает из переулка на основную горную дорогу, подав сигнал на прощание.

Иду в дом за бабушкой, все еще ошеломленная тем, что Луиш проделал весь этот путь ради меня. Мы сидим за столом на кухне, и я пью кофе маленькими глотками.

– Мне нравится этот, – немного погодя говорит бабушка.

– Луиш?

– Да.

– Больше, чем Уилл? – не могу не спросить я.

– Не больше. Они очень разные. Ты ему нравишься.

– Я нравилась Уиллу?

– Нет, этому. Луишу. Ты ему нравишься.

Я усмехаюсь.

– Нет, не нравлюсь.

Бабушка проницательно смотрит на меня над ободком кофейной чашки.

– Да, нравишься.

Я молчу, а потом меня посещает мысль.

– Бабушка…

– Да?

– Я думала, дедушка умер от сердечного приступа?

Она пожимает плечами.

– Так и было.

– Но ты сказала и Уиллу, и Луишу, что он погиб на горной дороге.

– Иначе они не остались бы ночевать.

– Но, бабушка, это же низко! – восклицаю я.

– Девушка делает то, что должна, – небрежно отвечает она.

Не могу поверить, что бабушка может так говорить. В ее-то возрасте! Ей восемьдесят два года!

– Зачем ты вообще хотела, чтобы они остались? – недоумеваю я.

– Чтобы дать им провести больше времени с тобой, разумеется.

– Но почему?

– Тебе нужен мужчина! – взрывается бабушка.

– Что? Бабушка, о чем ты? Мы живем не в Средневековье!

– Не стоит меня поучать, юная леди. Я знаю, что для тебя хорошо.

– Ведь у Уилла была девушка, – педантично напоминаю я.

– О! Я знаю, – отмахивается бабушка.

– Откуда? – в замешательстве спрашиваю я. Я никогда ей не говорила.

– Это было очевидно. Но нельзя позволять кому бы то ни было стоять у тебя на пути.

– Бабушка! – Я возмущена. – Я бы никогда не позволила себе быть другой женщиной. – Но когда я произношу эти слова, в душе шевелится червячок сомнения. Смотрю на свои ногти.

– Ты знала, что, когда мы познакомились, твой дедушка намеревался обручиться с другой?

– Да ладно? – Выпрямляюсь на своем месте.

– Правда-правда. Но они не любили друг друга. Я чуяла. Они собирались пожениться по расчету. Чтобы угодить родителям. Когда мы с Карло увидели друг друга… – Она погружается в воспоминания и умолкает. Потом поворачивается ко мне. – Так было предопределено, чтобы я и твой дедушка были вместе. Но нельзя во всем полагаться на судьбу, нужно самому быть кузнецом своего счастья.

– И ты им стала? – интересуюсь я.

– Да, – твердо отвечает бабушка.

Мне не очень по душе мысль, что моя бабушка увела мужчину у другой женщины, но, кажется, она совсем не раскаивается. И, думаю, если бы она так не поступила, меня бы здесь не было.

– Ну, это все теперь в прошлом, – грустно говорю я, с мыслями об Уилле.

– Нет, – резко произносит бабушка.– Есть еще Луиш.

– Бабушка, Луиш явно не герой моего романа!

– Почему нет? Он больше подходит тебе, чем тот, другой.

– Нет! И я все равно еще люблю Уилла, поэтому не могу ни о ком думать.

– Время лечит, – мудро изрекает бабушка.

Закатываю глаза, но не спорю.

Бабушка поднимается, выходит из кухни и приносит из гостиной полную воды кастрюлю. Выливает воду в раковину.

– Почему бы тебе не позволить маме помочь тебе сделать ремонт? – Иду за ней в гостиную и помогаю принести оставшиеся кастрюли и тазы.

– Нет, – говорит она резко, возвращаясь к кухонной раковине и выливая в нее воду из очередного тазика.

– Ну почему ты такая упрямая? – вздыхаю я, а бабушка бросает на меня свирепый взгляд через плечо и снова садится.

Я тоже сажусь за стол.

– В Нью-Йорке мама кое-что мне рассказала, – начинаю я. – О моем отце. – Пока оставлю в покое тему о ремонте дома.

– Да?

– Насчет Андреа…

– Андреа? – рявкает бабушка.

– Ну, я не знаю, он мой настоящий отец или нет… – Бабушкины глаза округляются. – И мама тоже не знает. – В ее взгляде мелькает понимание. – Она тебе не говорила? Ты никогда ничего не подозревала?

Бабушка медлит, прежде чем ответить.

– Она не говорила мне, но я действительно подозревала это, да. Она проводила много времени с Андреа, когда ушла от твоего отца и вернулась домой. И довольно быстро забеременела после возвращения к твоему отцу. Мне показалось, слишком быстро.

– Ты когда-нибудь о чем-либо спрашивала?

– Что я могла сказать? Я предлагала ей не возвращаться к твоему отцу, остаться со мной и твоим дедушкой, но она отказалась.

– А как насчет Андреа? Он знал, что мама была беременна?

Бабушка опускает взгляд на стол.

– Да.

– И он не хотел поехать за ней? Выяснить, от него ли этот ребенок, я?

– Думаю, нет.

Я разочарована в своем отце, кем бы он ни был.

– Он был слишком горд, чтобы за ней бегать, – наконец продолжает бабушка. – И Стеллан выглядел очень устрашающим.

– Что случилось с Андреа?

– Он женился на местной девушке и жил простой жизнью здесь в горах.

– Как он умер?

– От рака. Долго болел, прежде чем ушел в мир иной.

– И у них не было детей? – Да-да, мама сказала, что не было, но я хочу удостовериться.

– Нет. Детей не было. – Пауза. – Знаешь, твоя мама не смогла бы с этим справиться.

– С чем?

– С уходом за ним. Она не из таких. Всегда искала чего-то лучшего, лучшей жизни для себя. Ее сводило с ума то, что все эти годы я и твой дедушка жили здесь. Когда Карло умер, она хотела, чтобы я переехала в Нью-Йорк.

– Неужели? – Не могу представить бабушку в Нью-Йорке.

– Да. Конечно, я отказалась. Хотя меня подмывало согласиться, просто чтобы позлить твоего отца.

Я отвожу взгляд.

– Прости, – извиняется бабушка. – Я не должна плохо о нем говорить. Он ведь твой отец.

– А так ли это?

Бабушка внимательно меня разглядывает.

– Мне кажется, да. Ты совсем не похожа на Андреа. Думаю, у тебя нос как у Стеллана.

Не могу не фыркнуть от такого банального сходства.

               * * * * *

Возвращаюсь в Англию четыре дня спустя.

– Ты читала газеты? – спрашивает Холли, как только мы усаживаемся на диване, наполнив бокалы хорошим вином.

– Нет? А что?

– Боже, они все о Луише, Луише, Луише.

Я с досадой вздыхаю.

– Почему бы им просто не оставить его в покое?

– Нет-нет, – взволнованно говорит Холли. – Они все теперь им интересуются. После того результата на последней гонке, когда он сбежал после церемонии вручения наград и на следующий день появился в аэропорту с гладко выбритым лицом. Такое ощущение, что он заново родился. Журналисты только о нем и пишут!

– Серьезно?

– Ага. Ух, все остальные гонщики опять будут завидовать.

– Завидовать? Почему?

– Дейзи, ты совсем оторвана от реальной жизни! Он был таким популярным, когда только начал участвовать в «Формуле-1». Все остальные пилоты ощущали серьезную угрозу!

– Ах да! Э-э… Кто-нибудь знает, куда он сбежал после гонки? – нерешительно спрашиваю я.

Холли ухмыляется.

– Он поехал навестить тебя, да?

Я смущенно киваю.

– Элли рассказала Саймону о том, что Луиш просил узнать твой адрес, поэтому он не волновался.

– Кто-нибудь еще в курсе?

– Нет. Только я, Саймон и Элли. И все же, черт возьми, Дейзи. Что ты ему сказала, что он так ожил? Саймон вне себя от счастья! Он уже думал, что Монца – последний шанс Луиша!

– Серьезно?

– Да! И как бы там ни было, ты спасла ему задницу. Надеюсь, он понимает.

– Думаю, да, – тихо отвечаю я. – Давай, рассказывай, какие еще новости? – Я действительно не желаю больше обсуждать Луиша.

               * * * * *

На следующей неделе одна из коллег Холли в столовой звонит и сообщает, что заболела и не выйдет на работу. Холли спрашивает, не могу ли я ее подменить. Я никогда раньше не бывала в штаб-квартире команды и очень хочу ее увидеть, так что сразу соглашаюсь.

Такое ощущение, словно я в фильме о Джеймсе Бонде: все такое черное, белое, золотое и блестящее. Приходится миновать несколько пропускных пунктов, прежде чем наконец я добираюсь до священной двери. Штаб-квартира команды огромная, и гоночные автомобили прошлых сезонов стоят в ряд на блестящем бетонном полу. Быстро прохожу мимо, не желая знать, есть ли здесь одна из старых машин Уилла.

Так называемая столовая похожа на мишленовский ресторан, поэтому здесь нет завернутых в бумагу бутербродов с сыром и маринованными огурцами. К счастью, в фирме Фредерика и Ингрид я прошла обучение по английскому методу обслуживания (это когда официант раскладывает еду на блюда прямо у столика клиента), ведь сегодня на встречу за обедом придут несколько самых важных спонсоров, а Холли попросила, чтобы я подавала еду вместе с ней. Мы выкладываем свежевыпеченные булочки в зале заседаний, где они обедают, когда дверь открывается настежь и входит Луиш.

С удивлением поднимаю глаза. За столом есть свободное место, но я и не подозревала, что оно для него.

– Простите за опоздание, – извиняется Луиш перед спонсорами. – Ужасные пробки.

– Ничего страшного, – заверяет Саймон, показывая на стул Луиша. Тот садится, потом видит меня и вздрагивает.

– О, привет! Не знал, что ты здесь работаешь.

– Просто помогаю, – смущенно отвечаю я, потому что теперь все смотрят на меня, а до этого я была лишь безликой официанткой. – Черный, белый или с отрубями? – предлагаю я, поднимая корзинку с хлебом.

– Нет, спасибо.

Одаряю его строгим взглядом.

– А, тогда ладно. Вон тот, там. – Луиш показывает на хлеб с отрубями. Краем глаза вижу, что Саймон усмехается.

– Как Италия? – спрашивает меня Луиш. Все слушают.

– Отлично, отлично, – быстро заверяю я и вслед за Холли выхожу из зала. Мы возвращаемся через несколько минут с закусками из копченого лосося.

– Спасибо. – Луиш глядит на меня и ухмыляется. В его темно-карих глазах снова появились знакомые огоньки. Стараюсь сохранять невозмутимый вид, пока подаю закуску соседу Луиша. Норм Геллтрон – управляющий директор и человек, вкладывающий в нашу команду основную часть денег.

– Луиш, мне нравится твой новый помолодевший вид, – говорит Норм с сильным американским акцентом.

– Это все она. – Луиш показывает на меня пальцем.

– Правда? – с интересом уточняет Норм.

– Ага. Ну, на самом деле, это ее бабушка сбрила мне бороду.

Все дружно ахают.

– Твоя бабушка, да? Тогда вы двое хорошо знаете друг друга? – подмигивает мне Норм.

Двенадцать пар глаз теперь направлены на меня. Прежде я была невидимкой, теперь оказалась в центре внимания.

– Гм… – начинаю я.

– Мы друзья, – перебивает Луиш. – Да, Дейзи? – Он поднимает одну бровь и кладет в рот кусочек лосося.

– М-м-м, да, – бормочу я, покраснев от смущения, но втайне польщенная.

Холли улыбается, когда я спешу выйти из комнаты.

– Друзья? – повторяет она, как только мы оказываемся за дверью. – Подумать только, было время, когда ты его ненавидела.

– Ничего подобного, – отрицаю я.

– Ну конечно, – язвит Холли.

Десять минут спустя мы возвращаемся, чтобы забрать тарелки. Луиш отдает пустую.

– Смотри! – Луиш доволен собой, как восьмилетний ребенок.

– Молодец, – улыбаясь, бормочу я.

– Дейзи старается заставить меня нормально питаться, – говорит Луиш всем.

– В самом деле? – рокочет Норм. – Черт возьми, Дейзи, кажется, ты замечательная женщина.

Я тут же краснею.

– Ты замечательная женщина, да, плюшка? – Луиш хлопает меня по пятой точке.

– Ой! – Я бью его по руке.

– Еще и темпераментная, – смеется Луиш.

К тому времени, как появляется десерт, я краснела столько раз, что удивительно, как лицо не осталось румяным насовсем. Холли считает все это весьма забавным.

– Это унизительно! – восклицаю я.

– Нет, – усмехается она. – Саймону это понравится.

– Правда? – с надеждой спрашиваю я.

– Безусловно. Он терпеть не может, когда спонсоры ведут себя так, словно нас не существует.

– Да? Не думала, что его это волнует.

– Ну, ты много чего не знаешь о Саймоне. Вот если бы ты увидела его так, как вижу я…

– Фу! – Ой! Я не хотела произносить это вслух. – Прости, я просто представила его без штанов! – Я хихикаю, и после первоначального возмущения Холли вскоре присоединяется ко мне.

– Почему ты все время спешишь уйти? – жалуется Луиш, когда я убираю его десертную тарелку.

– Я работаю! – тихо указываю я. И снова все за столом к нам прислушиваются.

– Побудь тут и поговори со мной, – просит Луиш, когда я иду дальше и забираю следующую тарелку.

– Не могу. – Я бросаю на него предостерегающий взгляд.

– Что делаешь после обеда? – спрашивает Луиш. К этому времени я обошла полстола.

– Все еще работаю.

– Хочешь отпроситься на вечер и прокатиться со мной?

– Не могу. – Так неловко!

– Да ладно! Нельзя отказываться от такого предложения, – рокочет Норм. – Один из самых талантливых гонщиков в мире предлагает тебе прокатиться! Ты же отпустишь ее с работы? – Норм поворачивается к Саймону.

– Конечно, – небрежно отвечает босс.

– Ну вот! – Луиш причмокивает. Я со стопкой тарелок в руках стою в конце стола и смотрю на него, поджав губы. – Будешь готова в пять?

– Сперва мне нужно подать кофе.

– Мне не очень хочется кофе. Не возражаете, если я пойду? – спрашивает Луиш у людей за столом.

Я хмурю брови.

– Сейчас у меня уйти не получится.

Холли улыбается мне.

– Я справлюсь с кофе.

– Тогда марш отсюда! – гулко произносит Норм.

Я бросаю взгляд на Луиша, а он мне подмигивает. Потом выхожу из комнаты, а Луиш кричит, что будет ждать меня на этаже. Холли взрывается от смеха в ту же секунду, когда дверь за нами закрывается.