Текст книги "Люси в небесах (ЛП)"

Автор книги: Пейдж Тун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Глава 18

– Ты серьезно? – визжит Хлоя в понедельник на работе.

– Ш-ш-ш! Может, еще ничего и не выйдет. Он пока наводит справки.

– Люси, во сколько ты собираешься встречать клиентов? – со своего рабочего места взывает Мэнди, прерывая наши сплетни.

– Машина будет через двадцать минут, – кричу в ответ.

«Титёшки» прилетают из Португалии, где проводили промо-тур по барам и ночным клубам провинции Алгарви. Хлоя едет со мной забрать их из аэропорта, потому что с места в карьер мы начинаем «операцию». У нас совсем немного времени, поскольку видео в Интернет надо бы запустить уже завтра.

Два часа спустя мы стоим на южном берегу Темзы у знаменитого лондонского колеса обозрения, известного как Лондонский Глаз, и Хлоя изо всех сил пытается удержать камеру неподвижно, стараясь не рассмеяться над тем, как перед объективом крутятся и вертятся трое участников «Титёшек». Я запускаю их песню на портативном магнитофоне и все сильнее мечтаю провалиться сквозь землю по мере того, как вокруг нас растет толпа народа. Вдруг две девчушки лет девяти-десяти присоединяются к танцу. Алексей, парнишка из группы, изображает невероятный восторг и зовет их в мельтешащий хоровод.

 
Мока-Чока хороша! 
Мока-Чока не спеша! 
Мока-Чока вот прям ща! 
Давай! Давай! Давай! 
 

Песня продолжается, и в компанию добавляется все больше ребятишек. Следом подключаются несколько хохочущих студентов. Девушки из группы, Регина и Варвара, присоединяются к Алексею, вдохновенно приглашая каждого вновь подошедшего в танец. Регина, блондиночка, тянет и меня. Состроив храбрую мину, сливаюсь с общим безумием, а людей вокруг становится все больше и больше.

То же самое повторяется у Букингемского дворца, только в этот раз все получается еще забавнее из-за стражников, изо всех сил старающихся на нас не смотреть.

К концу дня мы с Хлоей не можем выкинуть проклятую песенку из головы. Я продолжаю ее мурлыкать, пытаясь заснуть, и утром, когда просыпаюсь. В душе я пою ее вслух.

– Люси, ЗАТКНИСЬ! – вопит из спальни Джеймс.

– Мы любим Мока-Чока,

Вы двигаетесь круто…

– Я не шучу, – кричит он.

Но я не в силах остановиться. Не могу не отдать группе должное: их песенка – весьма прилипчивая гадость.

          ***

– Ты в «Кью» звонила? – Во вторник утром я в ужасе задерживаю дыхание, глядя, как Джемма кладет трубку. Как тревожно. – Что они сказали?

– «Нет, спасибо».

– Ничего удивительного.

Это, пожалуй, самая сюрреалистичная неделя в моей жизни. Экскортируя самую дурацкую, самую ужасную группу на свете в редакцию всех журналов и газет, разрешивших нам приехать, я продолжаю помнить о том, что Нейтан собирается в Англию. Я дрожу от волнения всякий раз, когда думаю о нем, но пытаюсь не уделять этим мыслям много времени. Может быть, у него еще ничего и не получится.

В четверг мы с Хлоей сопровождаем Алексея, Варвару и Регину, которые начинают четырехдневный тур по клубам Манчестера, Бирмингема, Глазго и Кардиффа, и с изумлением наблюдаем за тем, как группе удается вовлечь в безумную пляску целые танцполы.

Вконец выдохшиеся, в воскресенье ночью возвращаемся в Лондон, а ведь раскрутка по радио и телевидению еще не началась. Сингл выходит утром в понедельник.

На следующей неделе все то же самое: рекламный туман. Мы уже набрали больше ста пятидесяти тысяч просмотров на YouTube, и их количество с каждым часом только растет. Во вторник Мэнди вызывает меня к себе и не может удержаться от улыбки.

– Смотри, – говорит она, указывая на свой монитор. Появились промежуточные результаты недели по синглу. «Титёшки» и их «Мока-Чока» попали прямо на вершины чартов, на тридцать тысяч проданных копий обогнав ближайших соперников. Это сенсация! – Думаю, сейчас самое время открыть шампанское, а, Люси?

– Не знаю, – улыбаюсь я. – Мы же не хотим сглазить…

Но диск продолжает разлетаться с полок, а интернет-продажи зашкаливают. Диджеи стонут и рыдают, снова и снова проигрывая новый хит, но деваться им некуда, поскольку он в плей-листе каждой радиостанции. Кажется, все Соединенное Королевство попало во власть безумия «Мока-Чока».

В пятницу Мэнди объявляет, что несколько бокалов шампанского уже точно ничего не смогут сглазить – ничто не помешает этому синглу возглавить воскресные хит-парады. Она открывает бутылку и даже улыбается, когда шампанское выплескивается на ковер.

– За Люси, – говорит она, поднимая бокал. – Я знала, что если кто-то способен это сделать, то это ты. Ну и Хлоя с Джеммой, конечно. Вы все, девочки, проделали потрясающую работу. Правда. Потрясающую.

Когда я вечером встречаюсь с Карен и Риной, в венах до сих пор бурлят пузырьки шампанского и радость от хвалебных слов. Мы идем на «Грязные танцы» и встречаемся у театра в семь пятнадцать, как раз перед началом представления. Короткий антракт пролетает незаметно, поэтому только после шоу, когда мы уютно устраиваемся в уголке бара в Сохо, наконец удается спокойно поболтать.

– Никто не загонит Бейби в угол! – выкрикивает Карен, возвращаясь от стойки с тремя «Морскими бризами». Мы с Риной съеживаемся и смущенно поглядываем на остальных посетителей. – Чем занимались на неделе, девчата? – усмехается Карен. Она снова сменила прическу. Сейчас из-под ее собственных, крашеных в черный цвет волос торчат нарощенные блондинистые пряди. И опять я не в восторге.

– Ну, песню «Мока-Чока» слышали? – спрашиваю я, потягивая коктейль из водки, клюквы и грейпфрута.

– Ненавижу ее! – ахает Карен, всплескивая руками.

– Какую песню? – перебивает Рина.

– Ты ее знаешь, – стонет Карен. – «Глянь-ка! Глянь-ка, что тут! Вот что! Мока-Чока! Знаешь! Это круто! Мока! Мока-Чока!»

– Очень неплохо, – смеюсь я.

Рина кивает, узнав песню.

– Понимаю, что ты имеешь в виду…

– Такая фигня. И что с ней? – Карен поворачивается ко мне.

– Прошу меня простить, – паясничаю я.

– В смысле?

– Я делала для них пиар-компанию. В воскресенье они станут номером один.

– О боже, пожалуйста, нет! Я больше не могу называть тебя подругой! – восклицает Карен, со всех сторон привлекая к себе недоуменные взгляды.

– О, но она не так уж и плоха, – смеется Рина. – Довольно прилипчивый мотивчик. Мне даже нравится.

Карен презрительно смотрит на нее.

– Нет, нет, Рина, все в порядке, не нужно ее хвалить, – говорю я. – Я знаю, что это одна из худших песен в истории человечества.

– Одна из? – возмущается Карен. – Я бы сказала, самая худшая. Кто они такие? Как их зовут? Вагина и Вульвара или что-то в этом роде?

– Парня зовут Алексей…

– Парня? Ты уверена? – перебивает Карен.

– А девушек – Регина и Варвара, – смеюсь я.

– Мне больше по душе мои имена, – продолжает Карен. – Если произнести их с русским акцентом, вполне может прокатить. «Здрасьте, меня зовут Вульвара, а то моя подруга Вагина… Мы прибыли с планеты Титёшек». – Мы с Риной заливаемся смехом. – Есть еще новости? – спрашивает Карен, когда мы перестаем хохотать. – Что там у вас с Джеймсом? Все нормально?

Я сразу начинаю колебаться, разрываясь между желанием поведать им о Нейтане и пониманием, что по-хорошему этого делать не стоит. Вдруг по какому-то импульсу чувствую, что не могу удержаться.

– Так он приедет через два с половиной месяца? – по окончании рассказа уточняет Карен. Она с пристальным вниманием слушала всю мою историю, не прерывая и не отвлекаясь. Честно говоря, это несколько сбивало с мысли.

– Да, – соглашаюсь я.

– Люси, какого черта ты творишь? Ты играешь с огнем, и это не слишком-то умно с твоей стороны.

Бред какой-то. Стоило довериться своей интуиции.

– Я не одобряю измену, – выносит вердикт Карен.

– Я не изменяю Джеймсу! Нейтан просто друг! – Зря я открыла рот. Лучше было бы держать его на замке. Я рассчитывала на сочувствие, а вот осуждения не ожидала.

– Да, конечно… – Она удрученно на меня смотрит. – Постарайся, чтобы так и оставалось. Если дойдет до секса, не говори, что я тебя не предупреждала.

– Успокойся, ради всего святого. Я не предала бы Джеймса! – А вдруг? – Я просто на самом деле совершенно запуталась.

– Карен, успокойся, – вступает Рина. – Думаю, Люси знает, что делает.

– Ладно, ладно! – сдается Карен. – Просто не хочу, чтобы она страдала, вот и все.

Вот тут-то я и вспоминаю, что первый парень Карен изменил ей, когда она уехала учиться в Лондон, а он остался в Гулле. Интересно, не поэтому ли она так резко отреагировала?

– Ты одна из моих лучших подруг, ты же в курсе? – спрашивает она с протяжным йоркширским акцентом, хватая меня за руки. Я смотрю в ее карие глаза. – Вся проблема в твоем дурацком знаке зодиака. – Она отпускает меня и откидывается обратно на сидение.

– А что с ним не так?

– Ты Весы. Как и я. Всегда и все взвешиваешь. Сомнения, сомнения.

– Но ты ведь уверена в Алане?

– Конечно, он прелесть. Но ты помнишь, как я разрывалась между журналистикой и парикмахерским делом.

– Точно. – Я расслабляюсь и поворачиваюсь к Рине, вопросительно глядя на нее: – А ты что думаешь? – Я еще не слышала ее вердикта.

– Люси, ты всегда была умницей, – говорит подруга, и в ее устах это звучит совсем не снисходительно. – Знаю, ты все сделаешь правильно.

Внезапно из динамиков раздаются первые аккорды «Мока-Чока».

– Давайте, пошли танцевать! – вскакиваю я под стон Карен, которая, тем не менее, все равно встает и пытается повторять за мной движения, и в баре воцаряется хаос.

          ***

Следующий день суббота, и после одного появления на телеэкране утром «Титёшки» больше не моя забота. Мне бы наслаждаться свободой, но я не могу выбросить из головы слова Карен. То же самое продолжается и в воскресенье. Я даже не спешу звонить Нейтану, чтобы рассказать о последних сумасшедших неделях. Знаю, его рассмешит мой рассказ, но что-то удерживает меня от звонка.

В тот же вечер, когда подтверждается новость о том, что «Мока-Чока» стала в Великобритании хитом номер один, Джеймс дарит мне огромный букет розовых, пурпурных и оранжевых гербер.

– Под костюмы группы, – смеется он. – Неплохо сработано, крошка. Отличный результат.

– Спасибо.

– Что не так? Ты что-то не слишком рада.

– Нет, все супер. Просто до чертиков устала.

– Да уж, задание было не из легких. Мэнди должна быть очень тобой довольна. И глазом не успеешь моргнуть, как получишь повышение и солидную прибавку к зарплате. Скоро начнешь наступать мне на пятки, – шутит он.

Я ловлю себя на том, что заинтересовалась вопросом, а возражал бы Джеймс, если бы я стала зарабатывать больше него. Джеймс всегда был нашим основным кормильцем, и меня это не тревожило. Честно говоря, я чувствовала себя спокойно, зная, что в будущем (конечно, отдаленном) у меня есть на кого опереться, если захочется сделать перерыв в работе и родить ребенка. Хотя сейчас я не допускала и мысли о паузе в карьере.

Как бы я себя чувствовала, зарабатывая больше своего мужчины? Скорее всего, именно так и было бы с Нейтаном, и я не уверена, что эта мысль мне по душе.

О господи. Что будет, когда он приедет? Знаю, после его приезда в Англию все между нами изменится, и это меня пугает. Одно дело общаться с кем-то на отдыхе, но когда он вдруг материализуется у тебя на пороге, в твоем мире…

После последнего разговора с Нейтаном я поняла, что Джеймса начинают нервировать наши беседы. Как же он поведет себя, когда Нейтан будет здесь?

А что почувствует Нейтан, познакомившись с Джеймсом? Это беспокоит, пожалуй, даже больше, отчего мне становится стыдно. Раньше Джеймс был для Нейтана не более чем именем, но когда он приедет и буквально лицом к лицу встретится с моим постоянным парнем, это может совсем его отпугнуть.

К тому же присутствовала небольшая тревога по поводу того, что я почувствую, увидев Нейтана снова. Все то же, что я недавно объясняла Хлое: в данный момент он для меня безопасен. Он на другой стороне земного шара. Он не реален. Он безупречен. Я выдумала себе фантастический образ сексуального серфера и теперь волнуюсь, что настоящий Нейтан до него не дотянет.

И точно так же боюсь, что образ из фантазий таки соответствует действительности.

Глава 19

В начале августа Джемма пригласила нас на барбекю на Примроуз-Хилл.

– Вот же геморрой, – ноет Джеймс, пока мы пересаживаемся с одной ветки метро на другую. – Быстрее б пешком дошли.

– Да ладно тебе, мы уже почти на месте, – подбадриваю я, сжимая его ладонь. Джеймс тащит рюкзак со всеми нашими вещами. Мы упаковали плед, который он купил прошлым летом для пикника в сквере, плюс уйму всякой снеди типа марокканского кускуса, картофельного салата, чипсов, малины и клубники. Съесть это все физически невозможно.

На Примроуз-Хилл вечно полно народу, а сейчас, в августе, там просто не протолкнуться. Люди стоят на холме, словно солдаты, глядя сверху на город. Мы находим Джемму, ее бойфренда Мартина, Хлою и еще нескольких незнакомых парней и девушек под деревом на полпути к вершине. У них уже разложен и вовсю дымит переносной мангал. Джемма ясно сказала мне не приносить ничего для барбекю, потому что Мартин набрал гору колбасок и гамбургеров. И не соврала.

– Привет! – кричит она, завидев нас.

Джеймс познакомился с Джеммой и Хлоей на открытии бара, который мы пиарили в прошлом ноябре, и сейчас уже приветственно целуется с ними. Джемма представляет нас Мартину и своим друзьям. Мартин – высокий худощавый парень с короткими темными волосами. Последний раз я встречала его, когда он забирал пьяную Джемму с вечеринки у Луиджи. Сейчас он выглядит гораздо счастливее.

После ланча, когда все пошли играть во фрисби, Хлоя поворачивается ко мне и спрашивает про Нейтана.

– Он уже забронировал билет?

– Пока нет, но на прошлой неделе прислал сообщение: его виза уже оформляется, так что, думаю, он все-таки приедет. Однако я с ним уже несколько недель не разговаривала.

Да и кассету тоже не слушала. У меня даже есть анекдот в запасе, но я не могу себя заставить позвонить Нейтану, и это никак не связано с тем, что последний счет за телефон пришел аж на восемьдесят фунтов, и мне пришлось скрыть это от Джеймса.

– Правда? – удивляется Хлоя моему унылому тону. – Он ведь тебе не разонравился?

– Я же не школьница, – шучу я. Потом вздыхаю. – Знаешь, если честно, я с ума схожу. Понимаю, это кажется ветреностью, но я чувствовала себя так легко, болтая с ним по телефону раньше. А теперь, может, он сам сюда приедет… и я не уверена, будет ли меня так же тянуть к нему в Лондоне.

– Угу, мне знакомо это чувство, – кивает она. – Как-то у меня был курортный роман в Германии с парнем по имени Франц. Когда он потом без приглашения появился в Лондоне спустя пару месяцев, я была просто в шоке! Я вообще ничего к нему не чувствовала. Он оказался тут совсем не к месту.

Чуть позже Джеймс возвращается и приземляется на плед рядом с нами и притягивает меня к себе. Его футболка промокла от пота. Ох уж это фрисби.

– О чем это вы, девчонки, тут болтаете? – с легкой одышкой интересуется он.

– О мужиках, – буднично отвечает Хлоя, и я смотрю на нее с беспокойством.

– Да? И что с ними?

– Мне нужен мужик!

– Правда? – вопрошает Джеймс, приподнимаясь на локте и растягивая губы в фирменной ухмылке.

Я снова сажусь.

– Ага, – отвечает Хлоя. – Знаешь кого-нибудь молодого да неженатого?

– Вообще-то, есть пара ребят с работы.

– Надеюсь, ты не о Гекторе и Теренсе, – противлюсь я.

– Нет, они недостаточно хороши для твоей подруги, – смеется мой бойфренд. Потом ухмыляется Хлое, и та вспыхивает.

Кажется, в игру вступил Прекрасный Джеймс.

– Ну, тогда организуй нам двойное свидание, – улыбается леди в поиске.

Вскоре Джемма с остальными игроками во фрисби снова появляется на холме.

– Мы решили, что, если вы не против, попозже можно сходить в зоопарк. Хотите? – предлагает хозяйка барбекю.

Я смотрю на Джеймса.

– Наверное, нет, мы там только в том году были, правда, дорогой?

– О, – встревает Мартин, – вы слышали про то, как оттуда обезьяны прошлым летом сбежали?

Я бросаю на него быстрый взгляд.

– Точно, – смеется Джемма, – саймири. Одна из них – кажется, ее звали Бетти – плутала в Риджентс-парке целую вечность!

– Видишь, Люси! – самодовольно выдает Джеймс. – Я же тебе говорил!

– Ну ладно, – снисходительно улыбаюсь я, позволяя ему насладиться победой. – Прости.

          ***

В понедельник на работе я понимаю, что про двойное свидание Хлоя говорила совершенно серьезно.

– Честно сказать, Хлоя, это плохая идея. Коллеги Джеймса – придурки как на подбор.

– Ну, наверно, все не так плохо, раз уж он с ними дружит.

– Нет, они точно идиоты. Ушлепки просто.

– Блин. – Она вроде бы удручена.

Я чувствую себя неловко. Может, все и пройдет нормально. Может, в компании Хлои мне будет проще с ними общаться. Делюсь своими соображениями с приятельницей, и ее лицо мгновенно проясняется.

– Когда бы нам это провернуть? – загорается она.

– В следующую пятницу?

– Да, это, пожалуй, подойдет.

– Замечательно! – подает голос Джемма. – Отменяем наши еженедельные девичники? Просто зашибись!

Я не думала, что она слушает.

– Прости, Джем, а ты желаешь пойти?

– Не-а, все в порядке. Давно хотела нагрянуть нежданчиком к Мартину на его пятничные посиделки на работе, так что, пожалуй, двину туда.

          ***

В пятницу мы с Хлоей смываемся в туалет в шесть часов, чтобы начать готовиться.

После работы ловим такси до Сити, где располагается офис Джеймса, и чем ближе подъезжаем, тем больше пиджаков мелькает вокруг.

– Ты уверена, что хочешь на свидание с «пиджаком»? – улыбаясь, поддразниваю я Хлою.

– Ну, ты же встречаешься с таким, и все в порядке. – Она проверяет свое отражение в карманном зеркальце и захлопывает его. – В любом случае все, что меня интересует – это как парень выглядит без долбаного костюма.

Мы подходим к бару, который оказывается наводнен парнями и девушками из Сити. Продираемся через толпу, высматривая моего бойфренда с песочными волосами и его придурков-друзей.

Первым я замечаю Джереми.

– Люси! – машет он мне.

– О-о, кто это? – спрашивает меня Хлоя, пока мы идем к нему.

– А что, он тебе нравится? – удивленно оглядываюсь на нее я. – Он же идиот, каких поискать.

– Я не против, – хохочет она.

О боже, если продолжение будет не хуже начала, мне лучше успокоиться.

Джереми заключает меня в объятия и пухлыми красными губами смачно целует в щеку.

– Привет, – лучезарно улыбается он моей спутнице. Я представляю их друг другу.

– Привет, – щебечет Хлоя, и Джереми целует ее, а потом уходит в бар заказать нам водки с клюквенным соком.

Джеймс сидит за столом с группой щеголей из Сити. Он немедленно встает и пробирается мимо своих друзей, чтобы поприветствовать нас. Узнаю пару ребят с испанских каникул и Зои, которая отрывисто мне кивает и бегло скользит взглядом по Хлое. Она вся сияет и, похоже, после возвращения с каникул обновила загар в парке. Или она фанатка автозагара. Как бы там ни было, она выглядит классно, аж бесит. Эдварда, Сюзанны и Лилы сегодня нет, и дайте-ка подумать… Нет, я совсем по ним не скучаю.

– Привет, – целует меня в губы Джеймс, затем чмокает в щеку Хлою. Он снял пиджак и галстук и расстегнул пару пуговиц на рубашке. Он выглядит классно, и я воочию представляю себе его гладкую загорелую грудь.

– Ну, давай, кто есть кто? – перекрикивает музыку Хлоя.

– Ага, – кричит в ответ Джеймс, украдкой поглядывая на своих приятелей вокруг стола. – Не надо так явно на них глазеть… Вон тот тощий и долговязый дальше всех – это Гектор. Перестань, не пялься! – Он дергает мою коллегу за руку, и та быстро отворачивается от сидящих. – Пухляк рядом с ним – Теренс.

– Это те двое, от которых тебе стоит держаться подальше, – громко перебиваю я.

– Ага, не беспокойся, – смеется Хлоя. – Все нормально, оба не мой тип.

– Ой, ну они не такие уж плохие, – заступается Джеймс. – Ладно, вон Зои, которая определенно нас не интересует…

– Ничего так, – задумчиво смотрит на нее подружка, и мы едва разбираем ее слова из-за грохота музыки.

– Не мой тип, – отбивает Джеймс, – а вот рядом с ней кое-кто, на кого можно обратить внимание. – Я бросаю взгляд туда. Парень в темно-серой рубашке определенно ничего. – Он новенький, его зовут Уильям, – объясняет Джеймс, заметив интерес Хлои.

– Свободен? – с загоревшимися глазами вопрошает она.

– Угу, – ухмыляется сводник.

– Гей? – криво улыбается она.

– Нет! Расстался с девушкой несколько месяцев назад. Однако он немного стеснительный.

– Ладно…

– Рядом с ним Тим…

– Не-а, не то, – перебивает Хлоя, и Джеймс движется дальше.

– Тут у нас Брайс, канадец.

– Ничего, – кивает подружка.

Ну да, Брайс неплохой парень. Я его уже как-то встречала.

– А вот эти двое – Джон и Николас. Оба заняты. – Джеймс замолкает, когда из бара с нашими напитками возвращается Джереми.

– Вот, дамы, держите, – кричит он, и мы благодарим его.

Джереми начинает кивать головой в такт музыке. Мне нравятся «Кемикал бразерс», так что, даже несмотря на компанию, настроение улучшается. Делаю глоток своего коктейля. Крепкий. Должно быть, двойная порция водки.

– Ну, так чем ты занимаешься?– кричит Джереми Хлое, а я поворачиваюсь к Джеймсу и счастливо улыбаюсь.

– Так классно быть тут с тобой, – кричит он мне в ухо.

– Ой!

– Прости, – целует он меня и трогает Хлою за плечо. – Пойдем, с остальными познакомишься. – Джеймс берет ее за руку и подводит к столу.

Джереми выглядит разочарованным. Я иду за ними и улыбаюсь каждому, когда Джеймс представляет нас, как «Люси! Моя девушка!» и «Хлоя, ее подруга!» всем, кого я или она не знаем.

– Как Лила? – поворачиваюсь я к Джереми, имея в виду длинноногую блондинку, с которой он зажигал в Испании.

– Хрен ее знает! – кричит он в ответ.

Я осуждающе смотрю на него и отворачиваюсь, но он хватает меня за руку и вопит в ухо:

– Не видел ее с июня!

По пути из дамской комнаты мимо проходит Зои, и я обращаюсь к ней.

– Где Джим? – кричу я.

– Вругобари!

– Чего?

– В другом баре! – кричит она, в этот раз уже громче.– Встречусь с ним позже!

– Почему бы ему не прийти сюда? – кричу я в ответ так же громко, и она пожимает плечами, а потом усаживается на свое место. Ну и фиг с ней. Возвращаюсь к Хлое. Она разговаривает с Брайсом, который встал, чтобы присоединиться к нам. Уильям тем не менее все еще сидит на диванчике. Он посматривает на меня, и я улыбаюсь. «Иди сюда и заговори со мной, и я сведу тебя со своей подружкой», – посылаю я ему телепатический сигнал, но скромняга не двигается. Джеймс, должно быть, прав насчет его застенчивости. Пытаюсь принять участие в беседе Хлои и Брайса, но едва их слышу, так что вместо болтовни решаю наведаться в дамскую комнату.

Когда я возвращаюсь, Зои стоит со своим плащом и сумочкой и, похоже, прощается с Джеймсом и Джереми. Она идет к выходу, и я замечаю, как Джереми поднимает брови на Джеймса.

– Что случилось? – интересуюсь я.

– Она просто ведет себя как капризная сучка! – кричит Джереми в ответ.

«Чудесно», – думаю я, а Джеймс притягивает меня к себе и целует в губы. Потом улыбается и наклоняется – на этот раз в долгом поцелуе.

– Так, вы, двое, хватит уже! – кричит на нас Джереми.

Кажется, это действительно классная ночь. Музыка – супер, напитки льются рекой, а Хлоя, судя по всему, на седьмом небе. Забавно видеть, как вьются вокруг нее парни. У нее никого не было больше года после расставания с предыдущим бойфрендом, и она заслужила немного внимания. Их разрыв проходил очень тяжело. Они жили в одной квартире – хотя не в собственной, а в съемной, хвала Господу, – но им пришлось не разъезжаться целых шесть недель, потому что разорвать договор аренды было нельзя, и ни один из них не мог позволить себе снять что-то еще в одиночку. По крайней мере их разрыв был двусторонним – вроде как просто отдалились друг от друга. Но Хлое все равно было плохо, особенно когда Крис, ее бывший, начал встречаться с другой.

Джеймс на высоте. Забавный, остроумный, сексуальный, и я горжусь тем, что я здесь с ним. Замечаю, что несколько девушек в баре заглядываются на него, но он замечательный бойфренд, очень внимательный и чуткий. Джереми тащит нас в клуб, и мы все соглашаемся, кроме Джона и Николаса, которые поехали домой к своим подружкам.

Уже в клубе, заняв столик в задней части зала и сложив свои пальто и сумки на обтянутый бархатом диванчик, мы всей компанией идем на танцпол.

Около двух часов ночи мы с Джеймсом плюхаемся на стулья после получаса танцев. Он неплохой танцор, а уж после пары коктейлей тем более. Сейчас он привлекает меня к себе и страстно целует. Когда мы разжимаем объятия, Джереми с похабной ухмылкой возвращается к столу. Мой страстный любовник снова наклоняется ко мне и покусывает мочку уха, а потом рычит:

– Двигаем уже отсюда.

Хлоя сидит поодаль, хохоча и доверительно болтая с Брайсом. Уильям, кажется, уже ушел. Мы предлагаем вызвать ей такси, но она пока не хочет уезжать, так что я с ней прощаюсь и еду со своим восхитительным парнем домой, где мы занимаемся головокружительным сексом.