Текст книги "Люси в небесах (ЛП)"
Автор книги: Пейдж Тун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
Глава 14
– Не могу поверить, что мы улизнули в Италию вдвоем! – смеется Хлоя, когда мы устраиваемся на табуретах в стильном миланском баре в районе Порта-Тичинезе и заказываем водку сауэр с маракуйей – или водку сауэр alla maracuja, как нас вскорости просветили. Бармены-итальянцы смешивают коктейли, демонстрируя нам свое мастерство. Не хочется обращать внимания на их позерство, но симпатичные парни так и притягивают взгляд.
Мы прилетели в Милан утром, а сейчас солнечный субботний день уже клонится к закату. После долгой прогулки по Собору [5]5
Миланский собор(итал. Duomo di Milano) – кафедральный собор, расположенный в историческом центре Милана. Беломраморный готический собор строился несколько веков: первые блоки и фундамент были заложены в 1386 году при легендарном правителе Джан Галеаццо Висконти, а проект фасада, законченного в 1813 году Карлом Амати, утвердил Наполеон в 1805 году.
[Закрыть]и по Галерее [6]6
Галерея Виктора Эммануила II(итал. Galleria Vittorio Emanuele II) – один из первых в Европе пассажей. Миланская торговая галерея соединяет площадь перед городским собором с площадью перед театром Ла Скала. Была построена по проекту архитектора Джузеппе Менгони в 1865—1877 гг.
[Закрыть]мы заскочили в отель переодеться. Вечером нас ожидала работа. Я надела темно-зеленое платье до колен, подчеркивающее фигуру, а Хлоя – облегающие черные брюки и блестящий серебряный топ. Мы обе предпочли невысокие шпильки. Мои волнистые волосы свободно спадают чуть ниже плеч, а длинные светлые локоны Хлои забраны парой заколок. Выглядим мы весьма привлекательно, если самим о себе можно так говорить. Хотя судя по тому, как смотрят на нас и хищно присвистывают эти итальянские мачо, мы не грешим против истины.
– Спасибо, что уговорила Мэнди, – сияет Хлоя.
– Всегда пожалуйста, – отвечаю я. – Одной мне было бы неинтересно, и я давно хотела сходить куда-нибудь после работы вместе с тобой и Джеммой.
– Правда? – Хлоя довольна.
– Да. Жаль, что все никак не получается.
– Слишком торопишься домой к своему ненаглядному, – усмехается она.
– Хм.
На самом деле Джеймс на прошлой неделе вел себя странно. После Пасхи он казался немного рассеянным, но так и не признался, чем обеспокоен. И я не стремилась настаивать – хватало своих забот после беседы с мамой. Джеймс сообщил, что его отец – тоже, кстати, юрист – настаивает на переквалификации сына в адвоката по уголовным делам. Я тут же вознегодовала: слишком негативно отношусь к идее защищать насильников, убийц и прочих подонков.
– Скорее мелких воришек, – уточнил Джеймс, чем нисколько меня не утешил. Надеюсь, он пошлет своего докучливого старика далеко и надолго.
Два коктейля спустя мы с Хлоей по-прежнему сидим в баре и пока не торопимся на встречу с четой Луиджи.
– Как насчет ужина? – спрашиваю я. Мы собирались отведать пасты, но слишком увлеклись бесплатными aperitivi.
– Не-а. Лучше закажем еще одну тарелку этих маленьких штучек, похожих на пиццу, – отзывается Хлоя, обращая свой шарм на бармена.
***
Мы прибываем в бар Джанлуки, незатейливо именуемый в честь его жены «Элиза», уже изрядно навеселе. Нас проводят через главный зал в роскошную ВИП-зону с приглушенным светом и баром, оформленным в серо-серебристых темных тонах. Сразу узнаем Джанлуку, сидящего в обтянутой черным бархатом нише в окружении ярких красоток. Нога одной из них – миниатюрной брюнетки в облегающем платье – соблазнительно закинута на его бедро. Элизы нигде не видно.
– Что нам делать? – шепчет Хлоя. – Подойти и представиться?
– Не знаю, – говорю я, скорчив кислую мину. В конце концов направляемся к бару, и с языка невольно срывается: «Due vodka sour alla maracuja» .
Бармен приступает к работе – очередной итальянец с оливковой кожей. Он наклоняется, наливая коктейль, и впивается чернооким взглядом в зеленые глаза Хлои. Даже в царящей здесь полутьме вижу, как коллега краснеет.
– Scusi, – вклиниваюсь я, и он с той же пылкостью переключается на меня.
– Si, – сексуально тянет он.
На этом мои познания в итальянском заканчиваются.
– Мы пришли повидаться с Джанлукой, – сообщаю я.
– Не вы одни, – произносит парень по-английски с сильным акцентом, указывая на Джанлуку и стайку дам.
– Да. – Стараюсь не закатить глаза. – Но у нас назначена деловая встреча.
– А! «Мэнди...
– … Ним». Пиар-агентство, – услужливо договариваю я.
Бармен кивает и выходит из-за стойки. Зовет: «Джан!». Они перекидываются парой слов на итальянском, и Джанлука изучающе смотрит на нас. Затем резко шлепает девицу по ноге, и обиженная красотка отлепляется от него и уходит. Ожидаю, что владелец бара встанет и подойдет, однако он похлопывает по черному бархату освободившегося места.
– Ragazze! Девушки! – кричит он. – Идите сюда!
Свите приходится потесниться, и мы усаживаемся по обе стороны от Джанлуки. Он наливает нам шампанское.
«Чудо как хорош, – думаю я, пока он пялится на мою грудь. – Жаль, что такой потаскун».
– Итак, синьорины, – начинает заказчик, неохотно отводя глаза цвета черного кофе от моего декольте. – Как вам мой бар?
– Здесь очень мило, – отвечаю я, и он с самодовольной улыбкой кивает. – Но хорошо бы посмотреть и остальное, – добавляю я.
– Certo. Конечно.
Следуем за ним обратно в главный зал. Гламурные тусовщики, все как один, стараются вести себя обычно. Джанлука словно ничего не замечает, но, без сомнения, упивается всеобщим вниманием. В этой части бара тоже темно. Было бы приятно увидеть цветовые акценты.
Возвращаемся в ВИП-зону. Джан – он настаивает на таком обращении – продолжает подливать нам шампанское. Я замедляю темп, а вот Хлоя опережает меня на пару бокалов. Надеюсь, она знает, что делает.
– Итак, – говорит Джан, повернувшись ко мне, – у тебя есть бойфренд?
– Да.
– Peccato! – разочарованно восклицает он и тут же переключается на Хлою. – А у тебя? Есть приятель?
– Нет, – неуверенно отвечает она.
– Eccellente... – Снова наполняет ее фужер.
– Эм... а где ваша жена? – интересуюсь я.
– Она сегодня не смогла прийти. – Он небрежно машет рукой.
«Что мы здесь делаем?», – задаюсь я вопросом. Нет, я не жалуюсь, потому что путешествие до недавнего времени было отличным, и этот похотливый шельмец его оплатил, но разве нам совсем работать не нужно?
– Так, что вы хотите от нас? – спрашиваю я и тут же спохватываюсь и уточняю: – От «Агентства Мэнди Ним»?
– Хочу большую вечеринку с кучей звезд.
– Вы уже придумали название для бара? – Я слышала варианты «У Луиджи» и «Милан». Очень надеюсь, что Джанлука с женой на них не остановятся – по-моему, оба звучат, как название второсортной итальянской забегаловки, и так я Мэнди и сказала.
– Нет-нет. Но не будем о работе. Давайте выпьем! – Джан снова поворачивается к Хлое, и я начинаю беспокоиться, как мы будем выпутываться из этой истории. Даже если Хлоя не прочь в нее угодить.
Телефон пищит: пришло сообщение. От Джеймса:
«ОН ХОРОШО СЕБЯ ВЕДЕТ?»
Улыбаюсь и набираю ответ:
«СО МНОЙ ДА, НО НЕ С ХЛОЕЙ».
«ХОЧЕШЬ, ПРИЕДУ И РАЗБЕРУСЬ С НИМ?»
Хихикаю, чем привлекаю внимание Джана. Хлоя ловит мой взгляд. Вид у нее немного напуганный. Большего и не требуется. Решительно захлопываю телефон и встаю.
– Очень жаль, мистер Луиджи, но нам уже пора.
– О нет. Нет, нет, нет, нет, нет! – Он берет Хлою за руку. Коллега мягко, но решительно высвобождает ладошку. Джанлука с горестным видом поднимается. – Ну, если должны, – говорит он, наклоняясь, и медленно целует в обе щеки сначала меня, потом Хлою.
– Подсунул свою визитку, подлец, – сообщает она, когда мы выходим на улицу.
– Обалдеть! – восклицаю я. – Бедная его жена.
– Бедная или нет, она мне не нравится, – заявляет Хлоя. – Сначала дует губки перед папарацци, а в следующую же секунду начинает им хамить. Но Джанлука тот еще подарочек. Они два сапога пара!
Всю дорогу обратно в отель мы хихикаем.
***
– Просто невероятно, что он на тебя запал! – изумляется Джемма в следующий понедельник на работе.
– Он болван, Джемма, ты немного потеряла, – отзывается Хлоя.
– Поверить не могу, что не поехала, – стонет несчастная коллега.
Действительно жалко. Мы определенно сблизились с Хлоей, и было бы здорово узнать получше Джемму. Интересно, как бы она отнеслась к пошловатому флирту Джана?
Мэнди закатывает глаза, когда мы рассказываем о поездке, но не слишком волнуется – все-таки мы не потратили рабочее время. Подготовка вечеринки идет полным ходом. После раскрутки в виде нескольких ланчей и десятков бутылок шампанского в моем активе значатся Бекхэмы, Элтон с Дэвидом и еще несколько знаменитостей первой величины, чье присутствие гарантирует нам освещение в светской хронике. Разумеется, только в том случае, если приглашенные звезды придут. Все они якобы дружат с Джаном и Элизой, но ничего нельзя гарантировать. В нашем бизнесе все очень шатко.
На неделе получаю смску от одной из университетских подруг. За время учебы я сдружилась с двумя девчонками, но не видела ни ту, ни другую с ноября. Карен живет в Карлтоне, на юге Лондона, а Рина на западе – в Фулхэме. Раньше мы часто встречались, но с появлением работы и бойфрендов забросили былую привычку.
Теперь нам довольно трудно собраться втроем. Как бы то ни было, Рина и Карен забронировали билеты на вест-эндский спектакль «Звуки музыки», намеченный на последнюю субботу мая. У них есть билет и для меня, на случай если я смогу пойти. Сообщаю Джеймсу.
– Нас же пригласили в Хенли на те выходные, – отвечает он.
– О чем это ты? Когда? Кто?
– Эдвард и Сюзанна. У предков Эдварда там дом на берегу реки, а сами они в отъезде. Он спросил меня сегодня, на работе. Я сказал, мы поедем.
Эдвард – это коллега Джеймса. Я не очень-то жалую этого самовлюбленного типа и почти не знаю Сюзанну, его жену.
– Вообще-то, я хотела бы встретиться с Риной и Карен. Мы уже несколько месяцев не виделись.
– На меня их приглашение, конечно, не распространяется? – уточняет Джеймс.
– Нет. Это скорее девичий междусобойчик.
– И слава богу! Тогда я отправлюсь в Хенли один.
– Да что с тобой такое? – удивляюсь я. Всю неделю он ходит чернее тучи.
– Ничего, – огрызается он.
– Почему бы тебе не поделиться со мной?
– Потому что нечем делиться. – Потом его голос теплеет: – Это все чепуха. Прости. На работе выдалась паршивая неделя, отец достает с этим уголовным правом и прочая мелочь.
– Ты должен сказать ему «нет»! – настаиваю я.
– Это не так-то просто. Ты ведь знаешь отца. Черт возьми, ты когда-нибудь слышала, чтобы кто-нибудь сказал ему «нет»? – вздыхает Джеймс и снова утыкается в телевизор. – Извини, мне сейчас надо абстрагироваться. Хорошо?
Оставляю Джеймса и возвращаюсь в спальню. Именно в такие минуты мне больше всего хочется поставить кассету Нейтана. За последние шесть-семь недель я несколько раз ее доставала, чтобы просто взглянуть на корявый почерк дарителя, сопротивляясь желанию послушать запись, но каждый раз, когда песни с этой кассеты звучат на радио или по телевизору, погружаюсь в воспоминания. Ничего не могу с собой поделать.
***
Пятничным вечером в середине мая возвращаюсь с работы домой. В подъезде вынимаю почту из нашего ящика и узнаю крупный почерк Молли на конверте. Поднимаюсь наверх и вижу, что Джеймс еще не пришел – ура, смогу прочитать послание подруги в тишине и покое. Распечатываю конверт, достаю письмо и несколько снимков. Фото со свадьбы.
На первом Молли, Энди и я стоим под большим эвкалиптом: невеста в белом, а мы в серебристых платьях. На втором Сэм и Молли чокаются фужерами с шампанским на фоне Оперы и моста Харбор-Бридж. Молодожены улыбаются, не сводя глаз друг с друга. Третья и последняя фотография – новобрачные и свидетели: Молли, Сэм, Энди, Нейтан и я. Медленно опускаюсь на тахту.
Он выглядит великолепно. Темные волосы небрежно спадают чуть ниже подбородка, и узел галстука еще не ослаблен. Всматриваюсь в снимок. Наконец-то у меня есть фото Нейтана, которое я буду беречь и хранить. Гляжу на изображение и чувствую тупую боль. Я так сильно скучаю по нему.
Беру письмо Молли и начинаю читать.
Привет!
Подумала, что тебе захочется увидеть свадебные фотографии. Извини, что так припозднилась: никак не могу войти в колею после медового месяца.
Мне нравится быть замужем! Так странно – вроде бы все по-старому, но в то же время иначе. Мы понимаем, что теперь будем вместе всю жизнь. Это накладывает свой отпечаток. Прости, если слегка перегибаю с пафосом, но это необыкновенное чувство.
У Сэма на работе все замечательно...
Пробегаю глазами письмо, ища имя Нейтана. А, вот и оно.
Нейтан и Эми все-таки окончательно расстались.
Что?
Она слишком давила, и ему ничего не оставалось, кроме как съехать. На самом деле, все это попахивало театральщиной. Он ушел и некоторое время жил у нас, а она день и ночь названивала и являлась без приглашения, но в конце концов поняла, что должна его отпустить. В любом случае после всех этих перипетий мы уже не так уверены, что Эми ему подходила. Ты ведь знаешь Нейтана, он не любит разводить суету. Сейчас ему предложили купить одно местечко в паре минут от пляжа. Мы перезаложили дом, чтобы помочь с первым взносом, но это ничего, поскольку наш гостиничный бизнес процветает. Да и Нейтану пора бы уже увидеть свою долю родительского наследства. Сэма очень обрадовало то, как мудро брат распорядился деньгами. Домик немного запущен, но Нейтан считает, что может заниматься ремонтом по выходным. Ах да, есть еще кое-что... Он даже устроился на постоянную работу на стройку!
Опускаю письмо. Сказать, что я удивилась – ничего не сказать. Затем дочитываю остальное, но Нейтан все-таки главная тема. Молли отвела ему большую часть послания – значит, ее действительно занимает судьба деверя.
Устроился на работу? Распрощался с Эми? Обзавелся собственным жильем? Подозрительно много совпадений после стольких лет. В голову закрадывается робкая мысль, что я как-то причастна к этим переменам. С одной стороны, я сама не верю в такую возможность, а с другой – чем черт не шутит. Внезапно возникает непреодолимое желание позвонить в Австралию и поговорить с Молли. Не о моих чувствах к Нейтану, а просто обсудить новости. Считаю время. Сейчас часы перевели вперед, то есть разница составляет девять часов. Следовательно, в Сиднее... пять утра. Облом.
Телефон пищит. Сообщение от Джеймса:
« ЗАШЕЛ ПРОПУСТИТЬ СТАКАНЧИК. СКОРО БУДУ. ЦЕЛУЮ» .
Отлично. Прощайте, планы на вечер. Джеймс обещал сводить меня куда-нибудь поужинать. Но, по правде сказать, сейчас мне хочется побыть в одиночестве. Снова начинаю разглядывать фото.
Нейтан. Он кажется невероятно близким. Вспоминает ли он меня хоть иногда? Во всяком случае должен. Безусловно, должен.
Иду в спальню и достаю из глубин шкафа плеер. «Когда мы были молодыми» группы «Киллерз» ритмично звучит в наушниках. В горле стоит комок, когда я перечитываю письмо Молли.
Примерно в полночь получаю еще одну смску. Еще парочку Джеймс присылал по ходу вечера, держа меня в курсе своих дел. Сейчас он пишет следующее:
« ПЕРКАНТУЮСЬ У ДЖЕЗЗА» .
Предполагаю, что он имел в виду «перекантуюсь». И, скорее всего, «у Джереми» – своего придурочного приятеля с работы. И, кроме того, Джеймс, похоже, надрался. Он никогда не называет Джереми Джеззом, будучи в трезвом уме. Странно.
Весьма странно, хотя я не очень волнуюсь. Захватив плеер, фотографии и письмо, ложусь в кровать и слушаю музыку, заново переживая моменты, проведенные с соблазнительным серфером. Если Джеймс вернется и найдет меня здесь, то наверняка заинтересуется, откуда у меня такое старье. Но я гоняю кассетник, несмотря на последствия. И в конце концов, будто наяву, снова вижу Нейтана.
Глава 15
Просыпаюсь я рано. На часах шесть сорок пять утра. Джеймса все еще нет. Фотографии, письмо и кассетный плеер лежат рядом на прикроватной тумбочке, и я тянусь за снимками. Внимательно разглядываю изображение Нейтана, и мне снова становится не по себе.
Непрестанно задаюсь вопросом, что могло бы быть, если бы я его поцеловала. Если бы он был со мной тогда, в мою последнюю ночь в Сиднее. Что стало бы с нами? А со мной и Джеймсом?
Немного погодя иду в душ. Возвратившись в спальню, освещенную холодным дневным светом, понимаю, что должна убрать плеер, но решаю оставить фотографии на виду. Когда Джеймс вернется домой? Странно, что мой бойфренд заночевал у Джереми: обычно он просто ловил такси. Может, не нашел машину в такое время. Меня раздирают сомнения, но стоит только взглянуть на письмо от Молли, как я волшебным образом успокаиваюсь. Позвоню-ка ей. У них там пять часов вечера субботы, и она, должно быть, работает, но попытаться стоит. Перемещаюсь в гостиную и, взяв телефон, устраиваюсь с ним на диване. Номер подруги я знаю наизусть, хотя в последнее время редко его набирала. Но только собираюсь пощелкать по кнопкам, как аппарат начинает ужасающе громко трезвонить в руках.
– Алло? – нерешительно отвечаю я, задаваясь вопросом, не она ли это. Или Джеймс?
В ответ раздается глубокий голос:
– Как понять, что в твоем холодильнике два слона? – Мое сердце наполняется восторгом, пока он продолжает: – По хихиканью после того, как гаснет свет.
Я настолько счастлива, что смеюсь и взвизгиваю одновременно.
– Как дела? – интересуюсь я, успокоившись.
– Неплохо, спасибо, – довольно посмеивается Нейтан. – А твои?
– Я так рада слышать твой голос!
– М-м, – тихо говорит он. На несколько секунд между нами воцаряется тишина.
– Вчера вечером от Молли пришло письмо, она написала, как вы там поживаете, – сообщаю я.
– Серьезно?
– Да, я все знаю про твой дом и про работу. И про Эми…
– Ну, это было жестко. – Нейтан замолкает, и я жду, что он продолжит. – Но она уже в порядке.
– Правда? – с надеждой спрашиваю я. Хочу, чтобы с ней все было нормально. Нормально, но только не вместе с ним.
– Да, с ней все отлично. Устроилась на работу в офис своего отца.
– Надо же! Так она в два счета пойдет на повышение.
– Да, вероятно. – Я знаю, что он улыбается.
– А как ты? Ужасно хочу услышать про твой дом!
– Ну, там есть четыре стены, крыша…
– Эй! Хватит шутить. Ты его ремонтируешь?
Нейтан рассказывает про свою работу в доме и о том, какое удовольствие получает, обдирая его догола и делая все заново. Из услышанного можно сделать вывод, что у него, похоже, все будет готово через несколько недель.
– А чем займешься потом?
– Потом планирую выставить его на продажу. И начать корпеть над следующим.
– Ух ты. – Настолько впечатляет, что я не нахожу слов.
– Ну а в твоей жизни что происходит? – спрашивает он.
Я описываю свои рабочие дела, и вскоре Нейтан уже хохочет над историей о Джане Луиджи.
– А как твой парень? – звучит его вопрос, когда я заканчиваю.
– О, он в порядке, – заверяю я. – Правда, вчера остался на ночь у друга, так что сижу одна.
– И часто он так делает? – Мне известно, о чем думает Нейтан.
– Нет, вообще-то нет, – улыбаюсь я. – Ладно, давай не будем о нем. Я хочу еще услышать про тебя. Ты действительно нашел работу?
Спустя двадцать пять минут я узнала все о бутик-отеле, который Нейтан помогает строить на побережье, а еще он убедил меня, что я была права, решив отфутболить Сюзанну с Эдвардом в Хенли и вместо этого пойти в театр со своими подругами. До разговора с ним я сомневалась, правильно ли поступаю.
– Зачем проводить выходные с едва знакомыми людьми, когда можно оттянуться с друзьями, которых не видела сто лет?
– Какая умная голова на таких молодых плечах.
– Хватит надо мной издеваться, – смеется он, а я думаю: «Вообще-то, я всерьез». Но он заговаривает опять: – Хочешь прикол?
– А ты знаешь какой-нибудь?
– Ага, вспомнил, из передачи «Звуки музыки». Светская беседа, один граф рассказывает, как аборигены Австралии ловят страусов: «Представляете! Бушмены бреют голову налысо и закапываются в песок, только лысина торчит. Мимо пробегает страус, смотрит – в песке яйцо, думает, что его надо высидеть, садится, а тут бушмен из песка его хватает и был таков!». Вечером в другой компании другой аристократ пересказывает историю: «Господа! Давеча граф преинтересный способ ловли страусов описывал. Якобы аборигены в Австралии бреют головы и закапываются в песок, оставляя на поверхности только свои яйца, мимо пробегающий страус, видя такое дело, останавливается и думает, что это ЕГО яйца, и тут абориген выскакивает из песка и хватает страуса». «Позвольте! А зачем же аборигены в таком случае головы бреют?» – интересуются гости. «Дикари-с!»
Я все еще хихикаю, когда ключ поворачивается в замке, и входит промокший насквозь Джеймс.
– Приятно было с тобой поболтать, – тепло произношу я, завершая разговор, пока гулена снимает пальто. Не хочется признаваться Нейтану, что вернулся Джеймс. Я бы предпочла не забивать ему голову мыслями о моем парне.
– Мне тоже, – откликается Нейтан.
Джеймс немного удивлен. Подозреваю, он ожидал, что я обрушу на него все свое негодование за появление в такой час, но после беседы с Нейтаном меня это абсолютно не колышет.
Блудный парень отправляется в ванную.
– Позвонишь мне еще? – с надеждой спрашиваю я Нейтана.
– Непременно. И в следующий раз придумаю какой-нибудь новый прикол. Ты всегда можешь сама мне позвонить. Хотя у меня в данный момент только мобильник, а это не самый дешевый вариант.
– Черт, все это время ты разговаривал со мной по мобильному? – ахаю я.
Нейтан смеется.
– Не беспокойся.
Мы заканчиваем разговор, и я в таком восторге, что едва сдерживаюсь. Когда спустя немного времени возвращается Джеймс с обмотанным вокруг талии полотенцем, я улыбаюсь от уха до уха и блаженно вопрошаю:
– Как провел ночь?
– Спасибо, хорошо, – отвечает он, все еще ошарашенный моим хорошим настроением. Подходит и целует меня в макушку. – Минутку, я только оденусь.
Пару секунд я сижу, глядя на телефонную трубку.
– Кто звонил? – спрашивает Джеймс, появившись в комнате через несколько минут.
– Братишка Сэма, Нейтан, – честно сообщаю я, делая особое ударение на «братишка»: так это звучит менее пугающе.
– О, я и не знал, что у него есть брат.
– Ну да. – Вручаю ему свадебные фотографии. Джеймс быстро перекладывает первые две и пристально смотрит на снимок молодоженов со свидетелями. – Вот он здесь, – показываю я.
– Думается, он мог бы расчесать волосы, – ухмыляется Джеймс. Я добродушно тычу его в бок.
– Дай сюда.
Он возвращает фотографии.
– Хочешь, расскажу прикол? – предлагаю я.
– Ну-ка.
Рассказываю анекдот про аборигенов.
– Не понял, – говорит Джеймс.
– Ну, смотри, он просто напутал, как именно аборигены закапываются в песок, вот и пришлось выкручиваться… – Джеймс пожимает плечами. – Не бери в голову.
***
Субботним вечером пару недель спустя я встречаюсь с Карен и Риной возле ресторана «Страда» на Пикадилли. Джеймс уехал в Хенли один. Похоже, он был не против.
– Я так рада, что ты пришла, – обнимает меня Рина. – Выглядишь великолепно, – заключает она, отстраняясь.
– Ты тоже! – восклицаю я. Она ослепительна в любом случае. Ее родители из Бомбея (который теперь называется Мумбаи), но выросла она в Букингемшире. У Рины гладкая карамельная кожа, совершенно прямые черные волосы до подбородка и потрясающе зеленые глаза. Везде, куда бы мы ни пошли, мужчины, да и женщины тоже, на нее пялятся. Мы с Карен всегда говорили, что на досуге ей надо подрабатывать моделью, но она уделяла все время лишь учебе. Сейчас она доктор. Красивая, да еще и умная. Я бы завидовала, если бы Рина не была так чертовски мила. Просто здорово снова ее видеть!
Мы заходим внутрь, усаживаемся и тут же начинаем обмениваться новостями о жизни, любви и работе, пока через десять минут не появляется Карен, окутанная запахом духов и обвешанная пакетами.
– Извините, извините, – щебечет она с сильным йоркширским акцентом. Она из Гулля, городка на севере страны. – Просто не смогла устоять, – оправдывается Карен, бросая пакеты из бутиков «Френч коннекшн», «Оазис» и «Зара» нам под ноги. Затем нагибается и звонко чмокает нас обеих.
Карен всегда была самой шумной в нашей компании, и нас, бывало, коробило, когда мы сидели в тихом ресторанчике, а она привлекала всеобщее внимание своим оглушительно громким голосом. Но сейчас это просто вызывает улыбку.
– Как дела? – спрашивает Карен, отодвигая стул. – Нет, я поспела как раз вовремя, чтобы выпить с ними розового шампанского, спасибо, – заявляет она топчущемуся тут же официанту. – Хорошо? – Она поворачивается к нам с Риной.
– Конечно, – киваем мы.
Карен хватает бутылку и наполняет вином свой, а потом и наши бокалы.
– Давайте закажем оливки, – неожиданно предлагает она.
– Вперед, – смеюсь я. Еще минута – и Карен включится в разговор. Она всегда такая, едва ли может сосредоточиться на чем-нибудь дольше нескольких секунд. Спрашиваю у Рины: – Как дела у Пола?
Пол – это ее парень. Тоже доктор.
– Хорошо, спасибо, – отвечает подружка. – Занят.
– Ну, он и должен быть ужасно занят, раз уж выбрал такую профессию, – смеется Карен и переключается на меня: – А как поживает красавчик Джеймс?
– Превосходно.
– Как у него с работой?
– Тоже занятой.
– Ну, девчонки и ваши занятые мужчины… Слава богу, Алан – строитель. С девяти до пяти! Мой мужчина всегда дома.
Карен работает парикмахером в Гринвиче – в южном Лондоне, в десяти минутах езды от их с Аланом дома в Чарлтоне. Мы с ней вместе изучали журналистику, пока Карен не решила, что это не для нее, и не переучилась на парикмахера.
– Мне нравится твоя новая прическа… – Всегда чувствую, что обязана это сказать, хотя на самом деле я не так уж ее одобряю. Подруга покрасила волосы в черный-пречерный цвет с ярко-розовыми перьями по всей голове. Но неважно, нравится мне это или нет. Если Карен не изменила своим привычкам, через считанные недели ее шевелюра будет выглядеть совершенно иначе. И ей в любом случае по барабану, что я подумаю. Мне бы ее уверенность…
После мюзикла, охрипшие от подпевания, мы идем выпить чего-нибудь в ближайшем пабе. Карен сразу устремляется к бару, а мы с Риной замечаем пару человек, освобождающих столик.
– Было великолепно, да? – говорит Рина.
– В следующий раз надо сходить на «Грязные танцы», – предлагаю я.
– Да! Почему бы и нет?
Карен приносит три бокала водки с лимонадом и лаймом.
– Как тебе вариант в следующий раз сходить на «Грязные танцы»? – спрашиваю я ее.
– О боги, ну конечно! – восклицает она. – Серьезно? Мы потратили столько времени, чтобы вытащить тебя с нами, а сейчас ты правда уделишь нам еще одну дату в ежедневнике?
Я немного ошарашенно смотрю на нее. Знаю, Карен не со зла, но все-таки мне немного обидно.
– Да, – кротко отвечаю я.
– Тогда это будет чертовски здорово. – Она широко улыбается, и Рина немного сконфуженно ее поддерживает.
Карен права. Эти двое почти каждый месяц выбираются куда-нибудь поболтать, а я обычно завалена работой или с Джеймсом. На неделе он любит пообщаться с коллегами в барах Сити, пока я на мероприятиях пою вином и потчую клиентов, а субботними вечерами мы иногда выходим поужинать или собираемся с друзьями с его работы. Но мне никогда не бывает комфортно с такими ребятами, как Эдвард или Джереми. Хотя Эдвард и не трещит без умолку, у меня вечное чувство, будто он осуждает меня взглядом своих темных глаз и полным отсутствием улыбки, а Джереми просто скользкий ублюдок. Они не ощущают себя моими друзьями и вовсе ими не являются – в первую очередь они друзья моего парня.
Я тут же решаю, что буду уговаривать Джеймса пойти куда-нибудь с Риной, Карен и их молодыми людьми в следующий раз, когда они задумают грандиозную гулянку.
Как здорово снова увидеться с подругами! Переехав в Великобританию в шестнадцать лет, я так и не завела много друзей. Ни с кем особо не сдружилась из колледжа в Сомерсете, где сдавала школьные выпускные экзамены, так что Рина и Карен – мои ближайшие подруги. Вновь думаю о Хлое и Джемме и вспоминаю, как весело нам с Хлоей было в Милане. И обещаю себе, что точно, совершенно точно, пойду развлекаться с коллегами в следующую пятницу после работы.
