Текст книги "Казаки. Между Гитлером и Сталиным
(Крестовый поход против большевизма )"

Автор книги: Петр Крикунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 35 страниц)

В ноябре 1942 года на вооружении полка, состоявшего из кубанских, донских, терских и уральских казаков, а также представителей других национальностей (всего 1942 человека без немцев), имелось 4 орудия, 1 миномет, 70 пулеметов, а также разнообразное ручное стрелковое оружие. Командиром полка был назначен майор вермахта д-р Эдгар Томсен, на должностях заместителя командира, офицера по снабжению, доктора и ветеринара также находились немцы, однако должности взводных и отчасти эскадронных командиров были заняты казачьими офицерами, как правило, бывшими военнопленными[399]399
  Hoffman J. Die Kaukasien 1942/1943: Das deutsche Heer und die Ostvolker der Sowjetunion. Freiburg, 1991. P. 358–359; Neyjland S. Cossacks in the German army 1941–1945. P. 87.


[Закрыть]. Кроме того, в полку служили, в том числе и на командных должностях, люди самых разных национальностей. По состоянию на 2 мая 1943 года среди командного состава были: бывший рядовой Красной армии немец Иоганн Кнорр, бывший лейтенант азербайджанец Юсуф Агаев, бывший лейтенант русский Василий Медянцев, украинец Василий Шомполов и донской казак Михаил Балашов[400]400
  Решин Л. Wlassow-Aktion, или Как германское командование пыталось разложить Советскую Армию и ее тыл в 1941–1945 гг. С. 24.


[Закрыть]. В сентябре 1942 года полк выступил из Горловки на фронт в район Майкопа, где наряду с 4-м охранным самокатным полком (про казачью сотню этого полка мы уже писали) и другими частями был включен в состав особой бригады, обеспечивающей охрану работ по восстановлению Майкопских нефтепромыслов, имевших большое стратегическое значение для германской армии. Часть казачьего полка (штаб и три эскадрона) была выдвинута в опасную брешь между немецкими войсками, действовавшими на туапсинском и сухумском направлениях, с задачей охраны шоссе Майкоп – Армавир от возможных нападений со стороны советских войск и партизанских отрядов. В конце января 1943 года весь полк был переброшен в район Новороссийска, где нес охрану морского побережья и одновременно участвовал в операциях немецких и румынских войск против партизан[401]401
  Hoffman J. Die Kaukasien 1942/1943: Das deutsche Heer und die Ostvolker der Sowjetunion. P. 359–360.


[Закрыть].

Весной 1943 год казачий полк «Платов» принял участие в обороне так называемого «Кубанского предмостного укрепления». Эти оборонительные позиции немецких войск занимали особое место на Восточном фронте. Они не только защищали от атак с востока и препятствовали советским кораблям проникать из Черного в Азовское море, но одновременно и блокировали большое количество советских войск, оттягивая их с других фронтов. Особенности ландшафта (на юге до самой Анапы простираются отроги Кавказских гор, по обеим сторонам Кубани тянутся болота и низменности, а все пространство Таманского полуострова к западу от линии Анапа – Темрюк покрыто озерами) делали наступление практически невозможным. Благодаря прекрасному знанию этой болотистой местности и хорошей боевой подготовке казаки быстро завоевали доверие и уважение со стороны немецкого командования, которое оценило, с каким рвением и отвагой казаки отражали советские морские десанты северо-восточнее Темрюка. Когда в конце мая полк был снят с фронта и выведен в Крым, в телефонном сообщении группы Ветцеля (5-й немецкий армейский корпус) командованию 17-й армии указывалось на то, что «румынские войска не в состоянии заменить казачий полк в районе действия группы», и поэтому «охрана аэродрома от покушений противника может быть гарантирована лишь подходом немецких резервов»[402]402
  Hoffman J. Die Kaukasien 1942/1943: Das deutsche Heer und die Ostvolker der Sowjetunion. P. 361.


[Закрыть]. Впоследствии полк из Крыма был переброшен в Млаву, где влился в ряды казачьей дивизии.

Одновременно с казачьим полком «Платов» в составе 1-й немецкой танковой армии на южном участке Восточного фронта был сформирован еще один полк, состоящий из двух эскадронов. При этом один из них был чисто немецким, а второй состоял из казаков-военнопленных и перебежчиков. Командовал полком подполковник вермахта Иоахим фон Юнгшульц. С сентября 1942 года этот полк находился на фронте в районе Ачикулака (юг Ставропольского края, недалеко от границы с Дагестаном), где в его состав были включены еще 2 казачьи сотни, сформированные из местных жителей, а также казачий эскадрон, сформированный в июле 1942 года в Симферополе. По состоянию на 25 декабря 1942 года в его составе было 1530 человек, в том числе 30 офицеров и 150 унтер-офицеров. Примерно половина всех офицеров полка были немцами. На вооружении находилось 56 ручных и 6 станковых пулеметов, шесть 82-мм минометов, 42 противотанковых ружья, винтовки и автоматы[403]403
  См.: Дробязко С.И. Казачьи части в составе вермахта. С. 185.


[Закрыть].

17 октября 1942 года казачьи эскадроны полка фон Юнгшульца принимали активное участие в наступлении, в ходе которого им пришлось столкнуться с частями прославленного 4-го гвардейского Кубанского казачьего кавалерийского корпуса Советской армии, а 30 октября успешно отражали попытки советской кавалерии пробиться в направлении на Ачикулак. Как сообщалось в донесении командованию 1-й танковой армии от 2 ноября 1942 года, «все подразделения хорошо держались под артиллерийским и минометным огнем противника и показали выправку и воинский дух»[404]404
  Hoffman J. Die Kaukasien 1942/1943: Das deutsche Heer und die Ostvolker der Sowjetunion. P. 366.


[Закрыть]. После приказа командующего 1-й танковой армией об общем отступлении, отданного 2 января 1943 года, полк Юнгшульца начал отходить в направлении станицы Егорлыкской, пока не соединился с частями 4-й немецкой танковой армии. В дальнейшем он был переподчинен 454-й охранной дивизии и через Ростов переброшен в тыловой район группы армий «Дон», а затем в район Киева, где в основном занимался проведением антипартизанских карательных акций. Оттуда был направлен в Млаву, где влился, как и большинство других казачьих частей, в 1-ю казачью кавалерийскую дивизию.

Отдельно стоит сказать о казачьих подразделениях немецких спецслужб. Всего на Восточном фронте действовали 6 диверсионных команд Абвера (Абверкомандо), в подчинении каждой из которых находилось от 2 до 6 абвергрупп. Главной задачей этих специальных подразделений были вербовка, подготовка и переброска агентуры со специальными заданиями диверсионного, пропагандистского и разведывательного характера. Кроме того, они создавали специальные истребительные и штурмовые подразделения из числа советских коллаборационистов, в том числе из казаков, которые проводили спецоперации в тылу советских войск, а также использовались для ведения войсковой разведки и проведения антипартизанских операций.

Разведывательная абвергруппа-103, входившая в состав Абверкомандо-101, с 1942 года активно создавала подобные части казаков-диверсантов в Мариуполе и Волновахе. Данные подразделения предназначались для ведения боевых действий в советском тылу при отступлении немецких войск. Часть личного состава использовалась на хозяйственных работах, охране помещений и сборе теплых вещей у населения. Добровольцы вербовались в лагерях военнопленных в Горловке, Полтаве, Волновахе, Авдеевке, Павлограде, Днепропетровске, Прохладном. Позднее при группе были организованы курсы подготовки разведчиков. 1-я группа курсов (5—10 человек) была казачьей, срок обучения составлял от 5 до 20 дней, после чего слушателей перебрасывали в советский тыл. В Крыму при абверкоманде НБО был сформирован казачий отряд под командованием бывшего полковника Императорской и Белой армии Шалибабаева.

При разведывательно-диверсионной абвергруппе-210, действовавшей на Южном участке фронта, был сформирован Казачий полк особого назначения (командир – полковник Т. Хоруженко), состоящий из 4 сотен. Абвергруппа-204 в конце октября 1943 года в селе Васильевка близ Кировограда создала казачий взвод (80 человек), который использовался для борьбы с партизанами. В абвергруппе-218 в сентябре 1944 года в Чехословакии был сформирован 3-й специальный отряд из 45 казаков, который также использовался для борьбы с партизанами, при контрразведывательной абвергруппе-323 действовал небольшой казачий отряд из 20 человек под командованием унтер-офицера, бывшего лейтенанта РККА Василия Остапенко. В марте 1942 года Главным управлением имперской безопасности (РСХА) был создан разведывательно-диверсионный орган «Унтернемен Цеппелин», основной задачей которого стала работа по дестабилизации советского тыла, причем большое внимание уделялось работе по национальному расслоению и стимуляции сепаратистских тенденций. В составе руководящего штаба «Цеппелина» был создан отдел Ц2, отвечавший за подбор и обучение русской агентуры. В свою очередь в его структуре существовало «казачье отделение» Ц2Б, которым было подготовлено от 40 до 100 казаков-диверсантов.

Подводя итог, можно отметить, что казачьи части, появившиеся в составе охранных дивизий, танковых, пехотных армий и оперативных соединений вермахта в течение 1941–1942 годов в целом представляли собой довольно внушительную и боеспособную силу, сыгравшую значительную роль в борьбе с партизанами в тыловых районах групп армий, а в редких случаях успешно используемую и на фронте. Связано это было, прежде всего, с тем, что личный состав этих подразделений либо практически полностью состоял из людей, ненавидевших советскую власть (как в случае с небольшими частями, самообразовавшимися или образованными на территории Ростовской области, полком «Платов», полком фон Юнгшульца), либо из добровольцев, самостоятельно решивших перейти на сторону немцев (эскадрон Загородного и некоторые другие части). Остальные или проходили тщательную проверку на лояльность нацистскому режиму (дивизион Кононова), или были набраны из казачьих частей, уже успевших хорошо себя зарекомендовать (полк фон Рентельна).

Плюс к этому, немецкое командование тщательнейшим образом следило за своими «союзниками» и контролировало буквально каждый их шаг. Во многих казачьих формированиях все сколько-нибудь важные командные посты занимали офицеры вермахта. А там, где командирами преимущественно были бывшие советские военнослужащие, немцы осуществляли строжайших контроль за всем происходящим и старались направлять в такие части своих наблюдателей.

Но, даже несмотря на все эти меры безопасности, несмотря на то что многим казачьим формированиям действительно удалось завоевать доверие вышестоящего командования, немцы так и не смогли до конца довериться своим «боевым товарищам». Это подтверждает и тот факт, что вплоть до катастрофы под Сталинградом и последовавшего вслед за ней отступления немцев казаков (за редким исключением) старались не использовать на фронте, где они, по мнению большинства солдат и офицеров вермахта, в любой момент могли дрогнуть, предать или нанести удар в спину. Формирование и использование казачьих частей, как, впрочем, и всех других изменнических формирований, осуществлялось лишь для того, чтобы не проливать немецкую кровь там, где можно пролить русскую.

Неудивительно, что при таком отношении практически любому немецкому офицеру было неприятно командовать частями, состоящими из перебежчиков и изменников Родины. Многие считали направление на службу в восточные формирования тяжелым наказанием – прежде всего потому, что не могли в глубине души не презирать своих подчиненных.

Глава 3
Организация казачьих частей вермахта на Украине

Создание и появление казачьих частей в составе охранных дивизий и оперативных соединений вермахта было во многом неконтролируемым и спонтанным. Несмотря на общие указания из Берлина, оно часто зависело исключительно от личного желания того или иного командира иметь или не иметь подобное подразделение. Такая ситуация ограничивала появление столь необходимых на Востоке «туземных» частей и не могла обеспечить потребностей всего Восточного фронта в формированиях подобного рода. Решить эту проблему был призван созданный немцами на Украине так называемый «Штаб формирования казачьих войск».

В феврале 1942 года несколько военнопленных советских офицеров, содержавшихся в Винницком лагере, выступили с инициативой создания казачьих частей, и 23 февраля один из них написал заявление на имя начальника лагеря с просьбой разрешить ему сформировать казачью сотню. 2 марта это заявление было передано одному из представителей немецкого командования. К этому времени инициативу о создании казачьего отряда «под впечатлением, которое производил инициатор, разгуливая в казачьей форме»[405]405
  На казачьем посту. 1943. № 3. С. 4.


[Закрыть], поддержали некоторые другие военнопленные. В конечном итоге предложение военнопленных было поддержано немецкой администрацией и военными представителями, и добро на формирование казачьих частей из числа военнопленных Винницкого лагеря было получено. Уже через месяц, 25 марта, казачья сотня насчитывала несколько сотен рядовых и 38 человек бывших советских офицеров (на службу к немцам перешел даже один майор). Как свидетельствует строевая записка от 2 апреля, добровольцев-казаков на этот момент насчитывалось 508 человек, в том числе 17 человек командного состава.

3 апреля 1942 года в лагерь прибыли немецкие представители и был произведен смотр казаков, в результате которого вынесли окончательное положительное решение о будущем казачьих частей на Украине. После этого события все отобранные казаки (или называвшие себя таковыми) были переведены в отдельные помещения, с ними начали проводить строевую и пропагандистско-воспитательную работу с целью возрождения казачьих традиций. Казакам разрешили по желанию утром и вечером собираться на молитву, а для того, чтобы визуально выделить их из общей массы военнопленных, на гимнастерках были нарисованы погоны. Все эти пропагандистские мероприятия произвели благоприятное впечатление на остальных колеблющихся и сомневающихся военнопленных, многие из которых не выдержали искушения мнимой свободой и стали писать заявления о вступлении в казачьи части. Таким образом, к 17 мая 1942 года численность казаков-коллаборационистов достигла 1600 человек[406]406
  На казачьем посту. 1943. № 3. С. 4.


[Закрыть].

27 мая лагерь посетил представитель штаба командующего лагерями военнопленных на Украине капитан фон Брауде. Перед собравшимися военнопленными он произнес речь, в которой коснулся военной службы казаков на протяжении всей истории Российской империи, их традиций, их жизни при советской власти, а в конце призвал к «всеказачьему объединению» и к совместной с немецкими войсками борьбе за восстановление исконной казачьей жизни и казачьих прав. По свидетельству очевидцев, эта речь произвела на деморализованных пленом советских военнослужащих большое впечатление, ведь они снова почувствовали себя настоящими солдатами, от которых что-то зависит и в которых действительно нуждаются. Капитан фон Брауде также огласил приказ о формировании трех отрядов и об отправке их для несения службы по охране лагерей военнопленных и коммуникаций. Уже 6 июня первые два отряда в составе 400 и 200 человек были погружены в открытые вагоны и отправлены по назначению. 7 июня 1942 года был отправлен и 3-й отряд, численность которого составляла 800 человек[407]407
  На казачьем посту. 1943. № 3. С. 5.


[Закрыть].

Сразу же после формирования и отправки первых трех отрядов, а именно с 9 по 10 июня, был произведен новый набор казаков из числа военнопленных, находящихся в общем лагере. В результате было получено пополнение в количестве 118 офицеров и 1320 казаков, среди которых начались соответствующая воспитательная работа и проверка на благонадежность. 18 июня 1942 года был получен приказ об отправке вновь набранных казаков в город Славуту и об организации там специального центра по формированию казачьих частей[408]408
  На казачьем посту. 1943. № 3. С. 5.


[Закрыть]. Этот город, в соответствии с распоряжением штаба командующего лагерями военнопленных на Украине, стал местом концентрации и сбора всех взятых в плен казаков, которые направлялись сюда из шталагов (лагерей) Ковеля, Дарницы, Белой Церкви и других. Таким образом, частная инициатива по формированию казачьей сотни, исходящая от нескольких пленных советских офицеров в Винницком лагере военнопленных, уже через несколько месяцев превратилась в систематическую организованную деятельность, одобренную и всесторонне поддержанную германскими оккупационными и военными властями.

Когда первый транспорт из Винницы прибыл в Славуту, сюда уже были свезены казаки из других лагерей, общее число которых на 28 июня 1942 года составляло 5826 человек[409]409
  Казачья лава. № 10.15 июня 1944 года. С. 3.


[Закрыть]. Наличие такого количества людей и ожидаемое увеличение их числа послужили основанием к принятию решения об организации казачьего корпуса и создании Штаба формирования. Казачьи части было решено формировать по войсковому принципу, а именно: Донские, Кубанские, Терские и сводные, куда вошли бы казаки областей, представленных в лагере в небольшом количестве.

Почти сразу после принятия решения о формировании казачьего корпуса возникло одно очень серьезное затруднение, а именно – нехватка в старшем и в среднем командном составе. Для решения этой проблемы немецкое командование разрешило набирать из офицерских лагерей бывших командиров Красной армии, не являвшихся казаками по происхождению, и 29 июня в Славуту прибыла первая группа таких офицеров.

Из наличного состава казаков в первую очередь начали формировать 1-й Атаманский полк и особую казачью полусотню, причем на комплектование последней и подбор казаков в нее было обращено особое внимание. В эту полусотню отбирались казаки, которые во время Гражданской войны служили в отрядах Маркова, Шкуро и других, а также репрессированные советской властью и имевшие по приговорам не менее 10 лет. Такое внимание к подбору личного состава объяснялось тем, что эта боевая единица предназначалась для выполнения особо важных задач, преимущественно в тылу Красной армии. К 30 июня обе части были сформированы и приступили к занятиям под руководством немецких инструкторов.

1-й Атаманский полк, который возглавил немец подполковник барон фон Вольф, частично был сформирован (2 дивизиона из 3-х) еще в Винницком лагере – до того, как казаков перевели в Славуту. В него старались отбирать казаков, которые к этому времени уже прошли тщательную проверку на благонадежность и подготовку под руководством немецких инструкторов. В конце июня полк, разбитый на 3 дивизиона, для несения воинской службы был направлен в 3 пункта: Днепропетровск, Кременчуг и Хорол. В августе 1942 года казачьи дивизионы 1-го Атаманского полка были собраны под Полтавой, где казаки приняли присягу на верность Адольфу Гитлеру, после чего получили новое обмундирование, вооружение и лошадей, и были направлены для охраны коммуникаций и борьбы с партизанами в район Белой Церкви. В конце апреля – начале мая 1943 года полк, в котором к этому времени насчитывалось около 3 тысяч казаков, влился в формировавшуюся 1-ю казачью кавалерийскую дивизию[410]410
  Казачья лава. 1944. № 9. 8 июня. С. 4.


[Закрыть].

Всем прибывающим в Славуту казакам и офицерам была организована тщательная проверка на лояльность нацистскому режиму а также налажена среди них воспитательная и пропагандистская работа. По мере получения результатов проверки было начато формирование 2-го Лейб-казачьего полка и 3-го Донского полка, а несколько позднее – формирование 4-го и 5-го Кубанских полков, 6-го и 7-го сводно-казачьих полков. С формируемыми частями проводились строевые занятия под руководством немецких инструкторов. К концу июля 1942 года формирование всех вышеперечисленных подразделений было закончено, а особая полусотня была доукомплектована и преобразована в «особую казачью сотню»[411]411
  На казачьем посту. 1943. № 3. С. 5.


[Закрыть].

6-го августа все сформированные казачьи части были переведены из Славутинского лагеря военнопленных в город Шепетовку, в специально построенные для них казармы. 9-го сентября из офицерского лагеря военнопленных прибыла вторая группа офицеров, которыми были доукомплектованы свободные командирские вакансии в воинских частях и в штабе формирования.

Особенности организованной работы и взаимоотношений с представителями немецкого командования, а также планы по будущему использованию казачьих полков (их предполагалось дробить на более мелкие формирования и использовать преимущественно на охране коммуникаций и лагерей военнопленных, на полевых работах и для гарнизонной службы) сделали необходимой небольшую административную реорганизацию, и Штаб Формирования казачьего корпуса убыл переименован в Главный штаб Формирования Казачьих Войск (далее ГшФКВ) на Украине. Одновременно с этими организационными изменениями в штабе командующего военнопленными был организован «казачий отдел» с постоянным представителем при ГшФКВ, который параллельно являлся и его непосредственным руководителем. Этим представителем стал обер-лейтенант вермахта Рихтер, начальником штаба был назначен бывший полковник Красной армии Саркисян, филиалы ГшФКВ (казаки туда направлялись для более тщательной подготовки и проверки на благонадежность) были открыты в Каменец-Подольске, Николаеве и некоторых других городах на Украине[412]412
  РГАСПИ. Ф. 69. ОП. 1.Д. 1028. Л. 145; Казачья лава. 1944. № 10. 15 июня. С. 3.


[Закрыть].

С этого времени на Украине началась планомерная работа по формированию казачьих частей. Вот ее примерная схема: казаки, попавшие в плен (или люди, выдающие себя за казаков), концентрируются в одном лагере (Славута), из которого, после соответствующей проверки на благонадежность, направляются в резервные казачьи части (Николаев и Каменец-Подольский), а уже оттуда – в формируемые воинские части (в Шепетовку).

В зависимости от конкретных условий и требований немцев штаб формировал полки, дивизионы, отдельные сотни и отряды. К весне 1943 года, к первой годовщине создания ГшФКВ, на территории Украины были сформированы и выполняли различные задания до 30 различных воинских единиц[413]413
  На казачьем посту. 1943. № 3. С. 6.


[Закрыть], в том числе 15 полков. Во всех частях активно возрождались традиции старой русской армии, начиная с системы воинских чинов и кончая распорядком дня – все здесь было сделано по образцу дореволюционных казачьих полков. Огромное значение придавалось укреплению дисциплины и собственно военному обучению, которое отвечало бы требованиям современной войны. Все казаки, прошедшие через ГшФКВ, должны были принять присягу на верность Адольфу Гитлеру (впоследствии через эту процедуру прошел личный состав всех казачьих формирований на Востоке). Согласно присяге, они обещали «верно служить Вождю Новой Европы и Германского народа Адольфу Гитлеру и бороться с большевизмом, не щадя своей жизни, до последней капли крови»[414]414
  На казачьем посту. 1943. № 12. С. 4.


[Закрыть](полный текст см. в Приложении 3.3).

Первоначально формируемые на Украине казачьи части использовались преимущественно как вспомогательные войсковые подразделения по охране лагерей военнопленных и, крайне редко, коммуникаций. Были также нередки случаи, когда казаков разоружали и либо направляли на полевые работы, либо использовали как бесплатную рабочую силу. Например, рядовой состав 10-го Донского казачьего полка в сентябре 1942 года был направлен немцами в город Николаев, в лагерь для военнопленных, где использовался на погрузке угля. При этом условия содержания были настолько плохими, что за время работы с сентября по декабрь свыше 300 человек умерли от голода и различных заболеваний[415]415
  РГАСПИ. Ф. 69. ОП. 1. Д. 862. Л. 46.


[Закрыть]. Видимо, паек «равноправных союзников» ненамного отличался от «довольствия» советских военнопленных.

Однако по мере того как сформированные части доказывали свою пригодность к несению военной службы, вопрос об их использовании стали решать иным образом. Многие отряды были сняты с конвойной службы в концлагерях и направлены на охрану различных военных объектов, мостов, железных и шоссейных дорог. Они несли гарнизонную службу, боролись с партизанским движением на территории Украины и Белоруссии, а некоторые, наиболее боеспособные и проверенные, части получили возможность доказать свою преданность Германии и лично фюреру на фронте. Казачьи полки, разбитые на дивизионы, сотни, отряды и небольшие подразделения, буквально наводнили территорию Украины и Белоруссии, о чем свидетельствуют советские разведывательные донесения за вторую половину 1942 и 1943 год: «дер. Уна – казачья часть до 500 человек. Вооружена винтовками, пулеметами, минометами, часть охраняет шоссе Витебск – Смоленск и ведет борьбу с партизанами. Казачья часть укомплектована военнопленными из украинцев, белорусов и других национальностей»; «На 7.07.1944 в Жихове располагается эскадрон „Вольного казачества“»[416]416
  По неизвестной причине в некоторых разведдонесениях различные казачьи формирования на Украине и в Белоруссии называются «Вольным казачеством», хотя каких-то документов, дающих основание утверждать, что это было не что иное, как казачьи части, сформированные ГшФКВ на территории Украины, на сегодняшний день не обнаружено.


[Закрыть]; «В деревне Леоново (30 км южнее Полоцка) на 14-07-1943 дислоцируется казачий батальон численностью до 500 человек»; «Гарнизон Сарны на 13.08.1943 состоит из 1000 казаков, 6 танкеток, 12 орудий, противотанковой батареи»; «По агентурным данным от 8.08.1943 в Писаревке (50 км южнее Трубчевска) дислоцируется штаб 6-го полка „Вольного казачества“».

Именно казачьи формирования охраняли такие важные для немцев железнодорожные и шоссейные магистрали Украины и Белоруссии, как Лунинец – Калинковичи, Мозырь – Житомир, Житомир – Бердичев – Казятин, Николаев – Днепропетровск – Полтава[417]417
  РГАСПИ. Ф. 69. ОП. 1. Д. 849. Л. 46.


[Закрыть]. Причем для охраны железных дорог немцы формировали специальные казачьи отряды. Например, на железнодорожных линиях Мозырь – Коростень и Житковичи – Василевичи действовал «особый Мозырьский казачий отряд», созданный на базе 14-го сводного казачьего полка. Этот полк (первоначально под именем «Особого казачьего отряда») был сформирован в конце июня – начале июля 1942 года в Николаеве, после чего направлен в Шепетовку для строевой и тактической подготовки. Основу полка (состоявшего из 5 сотен) составили пленные красноармейцы – казаки Донского, Кубанского и Терского войск, основным вооружением были советские винтовки и гранаты. С сентября 1942 года полк, к тому времени находящийся в подчинении командира Словацкой дивизии, был поставлен на охрану железной дороги Мозырь – Коростень и Житковичи – Василевичи, где нес службу совместно со словацкими солдатами, которые, по свидетельству самих казаков, относились к ним даже более пренебрежительно, чем немцы[418]418
  РГАСПИ. Ф. 69. ОП. 1. Д. 740. Л. 9.


[Закрыть]. В зоне ответственности «особого Мозырьского казачьего отряда» находились 11 железнодорожных, 4 шоссейных моста и 7 станций. На охрану мостов казаки выделяли от 8 до 20 казаков в зависимости от важности и места расположения объекта. Железнодорожные станции охраняли небольшие отряды из 15–30 человек, кроме того, в особых случаях создавались небольшие мобильные и хорошо вооруженные группы в составе 10–20 человек, которые проводили разведку и устраивали засады на наиболее «партизаноопасных» направлениях. В ноябре 1943 года полк был собран в одном пункте для охраны шоссейной дороги Звягель – Ровно, а впоследствии принимал участие в борьбе против партизан в районе Пинских болот[419]419
  РГАСПИ. Ф. 69. ОП. 1. Д. 849. Л. 45–46; Казачья лава. 1944. № 10. 15 июня. С. 3.


[Закрыть].

Все казачьи формирования, созданные на Украине, находились в непосредственном подчинении у командиров немецких или словацких охранных частей, а также могли нести совместную службу с другими восточными формированиями. Например, на 13 сентября 1943 года гарнизон Пинска состоял из 1000 узбеков «РОА» (так указано в разведдонесении), 300 казаков и 400 немцев. Казаки на левом рукаве носят знак – «три конских головы, две в сторону одна вниз»[420]420
  РГАСПИ. Ф. 69. ОП. 1. Д. 709. Л. 108.


[Закрыть].

Из 15 полков, сформированных к весне 1943 года, 1-й Атаманский полк действовал в районе Полтавы и Белой Церкви, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й, 10-й, 11-й, 12-й и 14-й казачьи полки охраняли коммуникации на территории Западной Украины и Полесья, а 6-й, 7-й, 8-й и 9-й полки были направлены в районы Вязьмы, Дорогобужа и Витебска для борьбы против партизан.

Какова же была численность, вооружение и организационная структура этих полков? Об этом можно узнать из показаний многочисленных перебежчиков, пленных, из агентурных данных и разведывательных донесений о некоторых из этих частей. Например, 8-й казачий полк под командованием есаула Андреева, бывшего капитана Советской армии, насчитывал в своем составе 1100 человек и состоял из 5 рот: 1-я и 2-я роты стрелковые (по 250 человек в каждой), 3-я рота велосипедная (170 человек), 4-я – пулеметная (200 человек) и 5-я – штабная (270 человек), состоявшая из 5 взводов: минометного, саперного, химического, связи (2 отделения – телефонное и радио) и ездового. Все остальные роты были трехвзводного состава, во взводе по 4 отделения, в отделении по 16 человек. Ротами и взводами командовали бывшие советские офицеры, отделениями – урядники, старшины стали называться вахмистрами. Основная масса солдат носила немецкую форму разных образцов, но при этом некоторые бойцы «украшали себя» разнообразными элементами дореволюционной казачьей формы – папахами, шапками-кубанками, черкесками, нашитыми на брюки лампасами и даже бурками. На вооружении находилось до тысячи немецких винтовок, станковые и ручные пулеметы, а также одна бронемашина. При этом оружие на руки выдавалось только во время непосредственных боевых действий, в остальное время оно хранилось на складе под тщательной охраной немецких солдат. Распорядок дня в полку был следующим: подъем в 5 часов утра, с 5 до 6 часов – зарядка, утренние процедуры и завтрак, с 6 до 12.00 – занятия, с 12.00 до 14.00 обед и отдых, с 14.00 до 17.00 – занятия, с 17.00 до 22.00 – ужин и свободное время, в 22.00 – отбой. Казаки в сутки получали 450–500 граммов хлеба, 20 граммов масла, 50 граммов сыра или консервов, две осьмушки табаку на 5 дней, утром и вечером – кофе, а в обед суп. В город ходить было строго запрещено. Никакой воспитательно-агитационной работы в полку не проводилось, зато имелся православный священник (поп)[421]421
  РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 1. Д. 944. Л. 80.


[Закрыть].

10-й Донской казачий полк имел в своем составе 800 человек, из них рядовых 704 человека, унтер-офицеров 96 человек и офицеров 37 человек, и состоял из двух дивизионов, каждый из которых делился на 4 сотни по 100 человек в каждой[422]422
  РГАСПИ. Ф. 69. ОП. 1. Д. 862. Л. 46.


[Закрыть]. 6-й и 12-й казачий полки также имели в своем составе по 2 дивизиона (4 сотни в каждом), а 7-й полк делился на 10 сотен (по 100 человек в каждой).

Таким образом, можно сделать вывод, что примерная численность каждого из 15 сформированных на Украине казачьих полков составляла примерно 700– 1100 казаков, 80—100 урядников и 40–50 офицеров. Нетрудно предположить, что общая численность всех казачьих частей, сформированных ГшФКВ на территории Украины, составляла примерно 15–20 тысяч человек. Эта цифра подтверждается и данными, которые сообщали на допросах перебежчики. Именно ее назвал бывший подполковник Красной армии Пешков, а впоследствии – командир уже упоминавшегося «особого Мозырьского казачьего отряда», в декабре 1942 года бежавший к партизанам[423]423
  РГАСПИ. Ф. 69. ОП 1. Д. 849. Л. 45.


[Закрыть]. Сами казаки – непосредственные участники тех событий – настаивали на цифре в 40 тысяч человек[424]424
  ГАРФ. Ф. 5762. ОП. 1. Д. 40. Л. 10–11.


[Закрыть]. Но она представляется несколько завышенной, и ее появление связано, по-видимому, с тем, что с 1943 года на территории Украины начали появляться отступающие вместе с немецкой армией казачьи части, сформированные на Дону, Кубани и Тереке.

Одной из главных проблем при формировании казачьих частей на Украине была резкая нехватка квалифицированного офицерского состава. Ее не удалось решить даже после нескольких дополнительных «вливаний» пленных советских офицеров неказачьего происхождения. Поэтому в целях подготовки собственных кадров, всесторонне отвечающих новым условиям, в сентябре 1942 года Штабом формирования были открыты «1-е Казачье имени атамана графа Платова юнкерское училище» и унтер-офицерская школа для подготовки младшего командного состава (урядники, вахмистры)[425]425
  На казачьем посту. 1943. № 3. С. 6.


[Закрыть]. В Витебске, где дислоцировались несколько казачьих полков, в бывших красных казармах на улице Фрунзе действовала такая же школа. Срок обучения в ней составлял 20 дней. Численный состав слушателей был 160 человек, из них 100 человек командно-строевого состава, 30 человек санработников и 30 оружейников, поваров и заведующих складами. Начальником школы был лейтенант немецкой армии, преподавателями и командирами взводов немецкие унтер-офицеры[426]426
  РГАСПИ. Ф. 69. ОП. 1. Д 849. Л. 129.


[Закрыть].