Текст книги "Связанные кровью"

Автор книги: Пэт Ходжилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

– Всякий раз, когда ты так говоришь, случается нечто ужасное. А между тем, у нас гости.

Ноят протолкался вперёд, раздуваясь от важности как лягушка-бык, но Чингетай от него отмахнулся. – Никаких разговоров. Сегодня вечером мы празднуем! – Он повернулся спиной, делая вид, что не замечает Джейм.

Мерикиты устремились к центральному домику, таща с собой дымящиеся котелки и нагруженные подносы.

Младенцев отправили в постель.

Дети принялись ныть. Они тоже хотели принять участие, но были недостаточно взрослыми. Прид вернулась в жилища девиц за частоколом, хотя ей определённо гораздо больше хотелось остаться с Джейм и поприветствовать мёртвых. Джейм сожалела, что она ушла. Ей казалось, что её смело приливом незнакомцев, не все из которых хорошо к ней относились.

Изнутри домик представлял собой амфитеатр с крутыми ступенями, резко уходящими вниз головокружительными, концентрическими кругами, которые, должно быть, спускались почти до самого основания холма, едва ли не до уровня воды. Земляные выступы были оснащены сидениями, каждое из которых опиралось на своего рода ивовую клетку размером около трёх квадратных футов. Те, кто уселись наверху, сидели скрестив ноги или опираясь ими на коробку под ними.

Джейм оказалась рядом с Ма и Да близнецов, которые тепло её поприветствовали, но, к её облегчению, оставили свои подначки. Факелы бросали искривлённые столбы света на молчаливую, сгорбленную фигуру в клетке под её сапогами. Амфитеатр заполняло порядка шести сотен взрослых мерикит, сидящих тесными семейными группами, оставив между собой свободное пространство – для опоздавших, полагала Джейм. Голоса перешли в сплошной рёв, когда мерикиты принялись перекрикиваться взад и вперёд через отдающееся эхом пространство.

Внизу, на вертеле неспешно вращался бык. Маслол и другие шаманы сидели так близко к огню, что Джейм могла видеть как блестит пот на их татуированных, полураздетых телах. Чингетай сидел там же, вместе с другой знатью деревни, судя по их богатым и без сомнения душным одеждам. Там же был и гость ноят.

По скамьям из рук в руки передавали мёд, эль и пиво, налитые в большие серебряные кувшины. Джейм согласилась на немного эля в деревянной кружке, тактично предложенной ей Ма. Тяжёлое благоухание напитка, тепло и яркий свет закружили ей голову. Она распустила ворот куртки, а потом снова её запахнула, когда Ма с хихиканьем склонилась к ней.

На дно зала размашистой походкой вышла Бабка Сид, просто великолепная в ярко-алом шерстяном костюме с орнаментом из красно-золотых нитей, хорошо подходящем к её многокосым, струящимся волосам. Её голос взвился вверх подобно трубе и зал погрузился в молчание, чтобы слушать.

– Мы рождаемся, живём, умираем, а жизнь продолжается. Племя едино. Племя бессмертно!

В такт её словам по скамьям застучали кружки, единый, сплочённый гул, сотрясающий землю.

– Слушайте меня, мои мерикиты! Слушайте и повторяйте: Теперь пришла пора, теперь пришла погода, и мёртвым и живым отпраздновать едино[74]74
  Now is the season, now is the weather, for the living and the dead to feast together


[Закрыть]!

Буумм, буумм, буумм, вступили кружки, и голоса закричали вместе с ней:

– Теперь пришла пора, теперь пришла погода, и мёртвым и живым отпраздновать едино!

На последнем слове раздался рёв, факелы мигнули все как один.

Джейм повернулась, чтобы задать Да вопрос и обнаружила, что рядом с ней сидит тёмная фигура, которой там прежде не было. Повсюду вокруг, прогалы в рядах мерикит заполнились тёмными фигурами, а большинство, хотя и не все, ивовые клетки стояли открытыми. Ратиллиен качнулся на петле сезонов, жизнь к смерти, смерть к жизни. Теперь она наконец определила непонятный запах. Это было острое, кислое дыхание колдовского стража, помноженное на сотни.

– Это дядя моей матери, – познакомила их Да.

– Он… ээ… хорошо выглядит, учитывая все текущие обстоятельства. Это происходит со всеми вашими мертвецами?

– Нет, к сожалению. Хитрость в том, чтобы поймать их последний вздох и запечатать его внутри них. Иногда мы оказываемся не достаточно быстры.

И порой, подумала Джейм, они, вероятно, удушали некоторых из них преждевременно. Однако, так ли уж это отличается от тех хайборнов, которые предпочитают взойти на погребальный костёр, когда чувствуют, что начинают сдавать. Она поприветствовала прадядю Да, который оказался среди тех, кому повезло.

Кто-то поставил ей на колени чашку, а другие принялись плюхать туда то одно, то другое, самую разнообразную еду. Получалась дикая смесь. Какой бы голодной она ни была, Джейм ощутила неуверенность при мысли о том, чтобы всё это съесть, особенно когда на поверхности закачался варёный глаз быка.

Да выхватила его из тарелки и замахала им. – Первый из двух! Первый из двух! Кто ещё присоединится к нашей счастливой команде?

Кто-то на другой стороне домика замахал ей в ответ. – Второй из двух! Второй из двух! Удачи, и тебе и мне!

Домик отдавался эхом, как морская пещера, голоса поднимались и опадали, многие смеялись, некоторые перешли в сантиментальные причитания, рыдания в замотанное кожей плечо или похлопывания по возлюбленным лицам, запечатанным воском.

Да что-то прокричала.

– Что?

– Я говорю, что дым и сухие травы хорошо помогают, но порой кто-нибудь из них становится мягким – ну, ты знаешь, как большой, упакованный в мешок пудинг. Хотя такие нечасто выходят наружу. Слишком стесняются.

Джейм отодвинула свою чашку подальше.

Хотя, так ли уж это хуже того, как её собственный народ обращался со своими мертвыми? Они тоже считали, что ведут себя уважительно и достойно, со всеми своими погребальными кострами и посмертными знамёнами, и неважно, что порой души попадают в ловушку из крови на их нитях. Хранил ли хоть кто-нибудь память о мёртвых ради самих мёртвых или только ради живых? Здесь было нечто, позволяющее судить и о тех и о других.

Ивовая клетка за её спиной затряслась.

– Это, должно быть, к тебе – сказала Ма.

Джейм с некоторым трепетом отперла дверку и оказалась нос к носу с Земляной Женщиной. За ней была не дальняя стенка ивовой клетки, а внутренности её собственного домика.

– Я проспала, – сказала она, невнятно коверкая слова, он неё несло сильным пивным духом. – Они идут! Помоги нам стволы и камни, они уже почти здесь!

– Кто?

– Кто, кто, яккарны, конечно! Они доберутся до устья долины в ближайшие несколько минут. Говорю тебе, я никогда прежде не слышала, чтобы они неслись так очумело, как сейчас! Они растаптывают всё на своём пути.

– И это всё, разумеется, включает в себя и нас.

– Скажи Бабке Сид. Пусть соберёт всех внутри частокола.

– Ладно. Держи. – Она сгребла в охапку Жура, который выискивал лакомые кусочки в её заброшенной чашке и сунула его в руки Матушки Рвагги. – Позаботься о нём. – Барс и Земляная Женщина опрокинулись назад в домик. За ними с треском захлопнулась ивовая дверка.

Джейм развернулась и сосредоточилась на весело бурлящем зале. Как же лучше всего добраться до пола и Бабки Сид? Она смогла усмотреть только один быстрый путь. Под изумлённые крики их хозяев она принялась скакать со скамьи на скамью, приземляясь на головы, плечи и чёрные свёртки, которые хрустели, как ветки под её весом, или же, изредка, хлюпали. Последний отрезок пути она пролетела кубарем и растянулась плашмя у ног Бабки Сид. Пол под её руками вибрировал.

Нидлинг издевательски присвистнул. Чингетай пялился на неё с открытым ртом, застряв между изумлением и яростью.

– Леди, послушайте землю. Мигрирующее стадо яккарнов уже почти здесь!

Бабка Сид подняла свои чёрные брови, но всё же упала на колени рядом с ней и прижала руку к содрогающейся земле.

– Где дети? – спросила Джейм.

– Младшие в домиках своих матерей. Старшие… – Она быстро встала. – Чан, Ардет. Приведите всю молодёжь внутрь и закройте ворота. Любимчик, иди. Сделай всё, что сможешь, чтобы притормозить стадо.

Джейм кивнула и ринулась вверх по скамейкам, под ещё более протестующие крики.

– Ну давай, или вверх, или вниз, – пришёл один горестный вопль. – Только перестань по нам топтаться!

Она вырвалась наружу, в холодный ночной воздух, скрытый за паром, который дымом валил из двери перегретого домика. На мгновение она замерла, чтобы наполнить им лёгкие и прочистить себе голову, а затем ринулась бегом, вниз по грохочущим доскам лежневой дороги.

Во имя Порога, что ты собираешься делать? вопрошала рациональная часть её разума.

Выиграть время для спасения Прид и остальных.

Как?

Не имею ни малейшего понятия.

За ней загрохотали ноги. Бросив быстрый взгляд через плечо, она увидела ноята, несущегося вслед за ней. Хорошо. Помощь ей не помешает.

В следующее мгновение он сбил её с ног. Она приземлилась на руки, усеяв их занозами. Он схватил её за волосы и впечатал лицом в дерево. Затем он перевернул её на спину и внезапно принялся душить, она обхватила ногами его талию и резко толкнула назад, сломав его нос и захват ударом ладони.

Теперь, когда он нарушил законы гостеприимства, напав на неё первым, ей следовало убить его за Анис, но это могло оказаться не так уж и просто и занять много времени.

Джейм пинком вырвалась на свободу, поднялась на ноги и ринулась к воротам. Они были закрыты. Она с трудом приоткрыла щёлку и выскользнула наружу. Трава луга цеплялась за её лодыжки, когда она бежала вперёд – сорок ярдов, пятьдесят, шестьдесят – пока не увидела впереди движение. Бурлящая пыль вздымалась к горбатой луне подобно дыму некого бескрайнего, разрушительного пожара. Когда она, задыхаясь, остановилась, то ощутила дрожь земли сквозь подошвы своих сапог. Весь конец долины, казалось, пришёл в движение, полный отдаленного, приближающегося рокота. Впервые их увидев, она решила, что они не так уж далеко, но потом поняла, что то, что она приняла за расстояние было размером.

Рога, разнесённые на четыре фута, косматые плечи вдвое выше её роста, раздвоенные копыта, взрывающие землю каждым хрюкающим шагом…

Я мертва, подумала она.

Копыта застучали всё ближе, и это был Череп, белая молния на темнеющей равнине, его грива и хвост струились мерцающим потоком. Он закружил вокруг неё, всё снова и снова, только вне приделов досягаемости. Ох, ради Порога…

– Хватит! – рявкнула она на него, и он сбавил темп. Она схватила его за гриву и, забросив вверх одну ногу, уцепилась за стремена. Ну вот. Вверх. В седло.

Он крутанулся и встал лицом к надвигающемуся панически несущемуся стаду, фыркая, уши стоят торчком. Останется ли он на месте или сбежит? Он мог принимать её волю во внимание, но то, как именно он поступит, зависело только от него.

Бегущая сзади фигура заставила её извернуться в седле.

– Прид, убегай!

Белое лицо на мгновение оглянулось назад на неё. – Боюсь, не смогу.

– Тогда, давай наверх.

Девушка заколебалась, разглядывая жеребёнка, танцующего на своих острых, нетерпеливых копытах. У неё уже не оставалось времени, чтобы добраться до безопасности ворот вовремя.

– Ты же хотела прокатиться на раторне. Сейчас или никогда.

Прид ответила полувсхлипом, а затем подпрыгнула. Её ноги приземлились на ноги Джейм. Вольтируя, она перемахнула на спину жеребёнка за седлом и обхватила руками талию Джейм.

– Держись крепче. Ещё крепче.

Череп привстал и откинулся назад на коленных сухожилиях задних ног. Джейм чувствовала, как дрожит его брюхо между её ногами. Из такой позиции он мог скакнуть в любом направлении, драться или бежать, или оставаться на месте. Яккарны с рёвом неслись на них, вздымаясь над ними стеной. Раторн закричал. Запах ужаса покатился от него трупной вонью, заставляя Прид с трудом ловить воздух. Стараясь изо всех сил, Джейм постаралась распространить свой иммунитет и на девушку и дёрнулась вперёд, чтобы ухватиться за шею раторна.

Стадо яккарнов раскололось перед ними надвое. Косы рогов скользили мимо. С разинутых челюстей свисали канаты из слюны и грязи. Косматые плечи и бока угрожали смести их прочь. Жеребёнок кричал и резал рогами и клыками, почти сбитый с ног общим весом наступающей орды. Один зверь свернул в сторону только в самый последний момент. Его рог вспахал землю и он покатился кувырком. Раторн с пронзительным криком отскочил назад, едва не стряхнув обоих всадников. Массивное тело создания хлопнулось о землю прямо перед ними, а другие нагромоздили за ним целую гору.

А затем всё кончилось. Задыхающаяся Джейм повисла на потной шее раторна. Она чувствовала, как дрожит тело Прид, крепко-накрепко прижавшееся к её спине, а руки ребёнка намертво схватились за её талию. Они были окружены мёртвыми, умирающими или задыхающимися яккарнами, как отвесными, косматыми стенами из дрожащей плоти. Где-то в поисках матери блеял телёнок.

– Ну, – сказала Джейм Прид, с трудом пытаясь перевести дыхание. – Теперь ты можешь всем говорить… что ездила верхом… на раторне.

Несущееся стадо смело всё на своем пути, однако его передовая часть была сломана и оно прошло по обе стороны обнесённого стенами холма деревни. Менее удачливые животные, как в ловчие ямы, провалились сквозь низкие крыши внешних домиков и теперь метались там, мыча. Мерикиты встали по краям, метая вниз копья и дротики. Все остальные, ведомые Чингетаем, преследовали основную часть стада, с луками и копьями и ликующими воплями.

Вслед за стадом, от северного конца долины к югу, бежали мужчины, направляясь вперёд к воротам. Нояты. Набег. Спланированный заранее или организованный по обстановке, неважно: Чингетай оставил женскую часть своего племени без защиты.

Или, возможно, не совсем без защиты.

Перед воротами рядами стояли безмолвные, тёмные фигуры. Мёртвые и в самом деле вышли наружу, сверхъестественные стражи всего, что происходило этой ночью.

Атакующие заколебались. Не повернут ли они назад? Но нет. Ворота позади стражей со скрипом отворились, толкаемые одиноким мужчиной, со шрамом на губе и сломанным, окровавленным носом. Захватчики ринулись вперёд, срубая мёртвых там, где они стояли.

– Слезай, – сказала Джейм Прид.

Как только ребенок скользнула на землю, она расчехлила свои рукокосы и надела их, одновременно пытаясь сдержать жеребёнка, у которого вскипала кровь. Шиповник показала ей, как сместить короткое лезвие вверх по руке, так, чтобы его первая крепёжная лента перехватывала её локоть, а вторая – подмышку, давая, таким образом, ей некоторую возможность пользоваться своей левой рукой.

Прид метнулась обратно к деревне. – Я должна найти своих сестёр! – крикнула она через плечо и, говоря это, проскользнула сквозь ворота.

Джейм устремилась вслед за ней, проклиная ноята Нидлинга. Трижды-чёртова-Троица, никогда не доверяй мужчине, который не ведёт дел с женщинами на равных, и уж тем более тому, кто позволяет калечить лошадей.

Она попыталась направлять жеребёнка ногами, но он как обычно считывал её стремления прямо из её разума и толковал их по своему разумению.

Прямо перед ними, двое мародеров выскочили из домика, сжимая в руках полные охапки мехов. Когда на них накинулся раторн, они бросили свои трофеи, но уже слишком поздно. Рога, копыта и лезвия посекли их на части, когда они пустились бежать.

Из другого домика раздавались пронзительные крики. Череп остановился у дверей так резко, что Джейм снарядом пролетела сквозь них. Она перекатилась через свои смертоносные лезвия и встала, чтобы обнаружить Да неподвижно лежащей на полу в растекающейся лужи крови, пока Ма боролась с ноятом, чьи намеренья были вполне ясны. Он обернулся назад к Джейм. Она вбила его плотоядный взгляд обратно в его лицо лезвием в глаз, вышедшим через его затылок. Пока она высвобождала сталь, упершись ногой ему в лоб, Да села, сплёвывая зубы и кровь.

– Иди, – сказала она не очень чётко. – Мы в порядке. Они пришли за Бабкой Сид. Иди.

Джейм ринулась назад по ступенькам. Здесь не должно было быть слишком много налётчиков – может, около трёх дюжин, судя по тому что она видела – но они имели преимущество неожиданности и беспорядка. Ударить в самое сердце мерикит…

Её отвлёк крик ребёнка. Ардет повалил Прид на землю и терзал её одежду. Не все враги пришли снаружи. Джейм пинком отбросила его прочь. Как только она отошла в сторону, на него ордой набросились девы битвы, пронзительно визжа и разрывая его на части. Когти боги, ей следовало просто перерезать жалкому человечишке горло.

Череп гарцевал поблизости, голова и хвост высоко задраны, по спиралям рогов стекает кровь. К счастью, он убивал нужных людей.

Джейм нырнула в общую свалку и вытащила наружу Прид. – Да сказала, что они пришли за Бабкой Сид. Идём.

Дети распутались, оставив на земле нечто покалеченное, и устремились вслед за ней.

Королева мерикит стояла перед своим домиком, в обеих руках длинные ножи, красно-золотые волосы струятся свободным потоком. Её праздничное одеяние было разрезано в дюжине мест, а белые руки исполосованы кровавыми порезами. Вокруг неё роились нояты, стремительно нападая и отступая, чтобы нанести или получить удар. С полдюжины лежало у её ног, стоная или же безмолвно.

Дети с гиканьем набросились на врагов. Тонкие руки и ноги оплетали мускулистые, запутывали, тянули вниз. Кто-то пронзительно взвизгнул. Джейм использовала технику ветер-дует, чтобы скользить сквозь этот хаос, опасаясь использовать своё оружие без чётко видимой цели. Встав спиной к спине с королевой, она стряхнула вниз короткое лезвие для максимальной эффективности и стала ждать.

Но недолго. Большой ноят набросился на неё с копьём, рассчитывая на его превосходящую длину. Она парировала удар одним лезвием и обкорнала древко другим. Ноят выглядел очень удивлённым, даже больше, чем когда её обратный удар рассёк ему горло.

За её спиной Бабка Сид оказалась в трудном положении. Её противник могучим ударом пробил её защиту и прижал её ножи к её телу. Джейм опустила рукокосы пониже и кольнула назад. Шпоры прошли по обе стороны талии королевы и утонули в животе неприятеля. На мгновение все трое оказались сцеплены вместе. Тут подскочил очередной ноят. Джейм отбросила его назад пинком обеих ног. Пронзённый налётчик дико завопил, когда вес её тела потянул шпоры кос вниз, потроша его при этом.

С пронзительными криками подоспели матери детей, вооружённые всем, что попало им под руку в их домиках. Мужские проклятия перешли в стоны. Котелки, сковороды и кухонные ножи сверкали в свете факелов, добавляя своё металлическое клацанье к общему рёву.

Один ноят, голову которого заклинило внутри котелка, шатался туда и обратно, пока женщины долбили по утвари половниками. Внезапно захватчики бросились бежать. Мёртвых они оставили позади, остальных утащили с собой. Джейм видела, как мужчина со шрамом на губе бросил на неё злобный взгляд, в его глазах плескалась ненависть, а потом он пропал.

– Неплохо. – Бабка Сид уселась на землю и обвела взглядом своё войско. – Неплохо.

Джейм опустилась рядом с ней, пытаясь отдышатся. – Это уж точно, как мне кажется, учитывая все текущие обстоятельства. Вы, мерикиты, знаете, как устроить настоящую вечеринку.

Новые крики подняли их на ноги, но это всего лишь Чингетай победоносно возвращался с охоты.

III

Рассвет Дня Зимы пришёл перечеркнувшей небо светящейся полоской.

На восточном берегу Серебряной, на вершине двух холмиков, горело два огня, бледных в косо падающем свете, жарких и голодных ниже, там где сгорала сама ночь.

Мужчины танцевали вокруг северного костра, где сгорали их враги – и мёртвые, и умирающие. Великая победа, кричали они, и не менее славная охота. Наступающей зимой все будут хорошо есть. Что же до ноятов, то теперь они узнали, что мерикитов не так уж просто обокрасть. Если они осмелятся прийти снова, то найдут только ещё один погребальный костёр.

Молчаливая группа женщин собралась у южного костра, некоторые стенали, другие хранили каменное выражение лиц, окружённые безмолвными детьми. Если их пламя и вздымалось выше, то только потому, что его растопка была суше.

– Мёртвые утратили последнее дыхание жизни. – Верховная Бабка Сид подбросила в огонь пригоршню благоухающих трав. – Верные племени в жизни, они доказали не меньшую преданность и в смерти. Мы скорбим об их окончательном уходе. Мы никогда их не забудем.

Тихие голоса начали перечислять их имена, каждая семья поминала своих предков.

Совсем как Канун Осени, подумала Джейм. Она не принадлежала этому миру – и всё же, как ни странно, была его частью. Они все сражались ради одного и того же, чтобы защитить невинных, хотя казалось странным думать так о Прид с её сестрами, после того как они горделиво разукрасили свои лица кровью врагов. Насколько она понимала, они были всё ещё слишком юными, чтобы требовать официального признания своих побед.

– Садись, – сказала Бабка Сид, и Джейм с благодарностью опустилась на скамейку, припасённую кто-то заранее. Это была долгая ночь.

Она ощутила чужие пальцы на своих волосах и дёрнулась в сторону. Королева распускала ей косу. – Скольких ты убила?

Джейм попыталась вспомнить. На ум приходил только ноят, которого она выпотрошила. Их определенно должно было быть больше.

Бабка Сид распутала её длинные волосы и принялась разделять их на пряди. – Добавь к ним тех, кого прикончил твой раторн, – сказала она так, как будто Джейм что-то ответила, – и мёртвых, которых нельзя засчитать домикохозяйкам и детям. Добавь и моих собственных; у меня и так уже слишком много кос.

Ма поднесла ей чашку, до краёв наполненную кровью ноятов, ставшей тёмной и студёной. Джейм заставила себя сидеть тихо, пока Бабка Сид по одной заплетала левосторонние косы, а затем вымазала их в сальной жидкости.

– Двадцать. Хорошая работа за одну ночь. И нет, после первого раза тебе больше не нужно смазывать их подобным образом. Но носи эти косы по всему Ратиллиену и мы, из холмов, узнаем, что они означают.

– Спасибо вам. Я подумаю. – А рандоны в Тентире тоже узнают, а летописцы Горы Албан? И если так, то только предки ведают, как они отнесутся к этому её ночному веселью вне дома.

– И вот ещё что я хочу тебе сказать, Любимчик. – Королева наклонилась и тихонько заговорила ей в ухо, в её голосе звучал смех. – Мы все согласны: каждый ребёнок, зачатый в этот День или Ночь Зимы, будет также принадлежать и тебе, и за каждого ты можешь носить правостороннюю косу. Пусть Чингетай поразмыслит над этим!