Текст книги "Связанные кровью"

Автор книги: Пэт Ходжилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Наконец-то проснувшись, она отшвырнула покрывало в сторону и перекатилась на ноги. Жур метнулся прочь у неё с дороги. Упавшее одеяло накрыло её второго нежданного соседа по постели и принялось бурлить, как будто тот пытался вывернуться на свободу. Жур бросился на него, затем отскочил назад, пока неведомое создание искало путь наружу.

Джейм мельком увидела нечто около трёх футов длины, сильно напоминающее собой толстый, скрученный в рулон ковёр с тяжёлой, белой бахромой по краям и управляемый своей собственной волей. Оно так же имело не меньше девяти, бьющих воздух псевдо ног. Затем оно, извиваясь, выпрямилось и поспешило к двери быстрой серией волнообразных движений. Жур наступал ему на пятки.

– Что? – снова спросил Киндри, с открытым ртом сидя на постели и поражённо глядя на происходящее.

– Вирма вывелась!

Джейм схватила свою куртку. Она добралась до лестницы как раз вовремя, чтобы увидеть, как тёмный ползун скачет вниз по ступенькам, свернувшись в тугой шар. Бахрома и боковая щетина поддерживали его в вертикальном положении. Его спину покрывали длинные, мягкие волосы, а кожа была разделена на отдельные вихри радужных цветов, которые переливались в отблесках ночных огней, когда создание с грохотом проносилось мимо.

К тому времени, когда она спустилась вниз, Жур и бывшая вирма, которая теперь превратилась в нечто, больше напоминающее собой гигантскую гусеницу, радостно выскочили на тренировочный квадрат.

Руку и бок Джейм жгло острой болью. Она распахнула рубашку и обнаружила там ряд из покрасневших рубцов.

– Она всё ещё ядовита или, по крайней мере, отчасти.

Рядом с ней у перил возникла полуодетая Рута.

– Остановите их, леди! Оно собирается убить вашего барса!

– Я так не думаю.

Гусеница и кошка одновременно встали на задние ноги (или лапы) и принялись мутузить друг друга, но при этом когти одного были спрятаны в ножны, а ядовитые усики другой отведены назад.

– Они просто играют.

Появился Горбел, голый, под своим поспешно накинутом халатом. Он издал удовлетворённое ворчание и двинулся к играющей паре, в руках зажато готовое к бою короткое копьё.

– Нет!

Раздался выкрик из-за спины Джейм. А затем её оттолкнула в сторону гномоподобная фигура, утопающая в безвкусно цветастой куртке. Серод с трудом перевалился через перила и метнулся наперерез Каинрону. Мгновение, они боролись за копьё, потом Горбел оттолкнул его прочь, прямо на Джейм, которая тоже рванулась вперёд. Они с Южанином упали, запутавшись в складках Куртки Лордана. Трое, что за вонь…! Она услышала пронзительный свист боли бывшей вирмы, которому вторил крик Серода. Горбел стоял над пришпиленным, извивающимся перевратом, отбиваясь от Жура черенком копья.

Прибыла Шиповник. Джейм толкнула Серода ей в руки, сказав: – Держи его, – а потом бросилась на Горбела.

– Вы что, все рехнулись? – пропыхтел Каинрон с земли, на которую она его сбила. – Это же тёмный переврат!

Джейм высвободилась и аккуратно выдернула копьё. Оно пронзило создание скользящим ударом в бок в районе среднего грудного сегмента, который выглядел болезненным, но вовсе необязательно был фатальным. И опять, что она знала об анатомии подобной твари? Яд разъел большую часть копейного острия. Избегая раны, она осторожно коснулась ползуна. Он вибрировал под её ладонью. Несмотря ни на что, он продолжал мурлыкать. Она завернула его в свою куртку и взяла на руки.

– Ты никогда не позволяешь мне хоть что-нибудь убить, – проворчал Горбел и затопал обратно в свои покои.

Джейм отнесла свернувшегося у неё на руках тёмного переврата обратно в покои Грешана и устроила поудобней в ящике, где он зимовал. Сон однажды уже вылечил его, когда Тори погрузил один из своих кинжалов прямо ему в голову. Возможно, это случится снова.

Выйдя из комнаты, она обнаружила Шиповник, держащую в руках Куртку Лордана.

– Где Серод?

– Он свалился без сил. Обезвоживание, недоедание и истощение – вот диагноз твоего кузена. Быть может ещё и небольшая пневмония. – Она говорила с безразличием одного из тех, с кем подобное вряд ли может случиться, как будто всё это было следствием нравственной гнилости. – Мы отнесли его в лазарет и я поставила охрану. Он больше не сможет ускользнуть обратно через дверь или окно.

Она передала куртку Джейм, которая приняла её с мрачной гримасой. Она была удивительно тяжёлой и вонючей, её богатые, сверкающие цвета походили на внутренние органы после сытной еды. Бедный Серод.

– И что мне с этим полагается делать? Может это и семейная реликвия, но, Когти Бога, это отвратительное творение.

Шиповник не ответила. Судя по её молчанию, она была рада, что это не её проблема.

Джейм со вздохом затолкала отвратительную одёжку в ящик, полный затхлого белья, и заперла его. Она побеспокоится о ней позже. Завтра – Трое, нет, уже сегодня – они отправятся на север, прихватив с собой Серода, даже если для этого его придётся тащить на носилках. Тут для него не самое подходящее место. Она надеялась, что под влиянием новых увлечений и занятий он позабудет всё то, что преследовало и овладевало им на протяжении последних одиннадцати дней. Им обоим будет полезен свежий воздух.

Оставив два ящика и дверь настолько плотно запертыми, насколько позволяли их погнутые петли и засовы, она вернулась в свои покои, чтобы перехватить часок сна перед тем, как сыграет утренний рог.

Глава XV
Канун зимы

60-й день осени

I

Налетал лёгкий ветерок и висельник беспокойно шевелился под своим дубовым суком, его ноги едва не касались высоких, сухих сорняков, торчащих между плит Речной Дороги. Его тело было обмотано варёной кожей, плотно стягивающей его руки и ноги и запечатанной воском. Только зияющий провал рта и расширенные ноздри оставались открытыми для морозного послеобеденного воздуха.

– Так значит, это и есть колдовской страж[55]55
  watch-weirdling


[Закрыть], – сказала Джейм Журу и жеребёнку раторна, который подозрительно обнюхал болтающуюся фигуру, а потом отскочил назад, тряся головой.

– Да, он не особо хорошо пахнет. Суть-то в том, что ему полагается учуять нас или, точнее, любое железо на нас, в упряжи или оружии, и послать сигнал в деревню мерикит.

Они потихоньку проскользнули мимо. Ветер стих, но фигура стража, поскрипывая, поворачивалась вслед за ними, зияя провалом рта. Седло жеребёнка было заклёпано и застёгнуто сталью. Сама Джейм везла в ножнах за спиной свою излюбленную пару рукокос. Однако, из этого иссушенного горла не вырвалось ни единого звука. И всё потому, что Чингетай не закрыл должным образом свои границы во время прошлого Кануна Лета, слишком сильно увлёкшись своей великой попыткой захапать всё Заречье целиком.

Джейм задумалась, было ли блуждание в тумане Предвестий почётной обязанностью или же отводилось для наказания преступников. Несмотря на уроки языка Индекса, она крайне мало знала о народе, к которому теперь приближалась, за исключением того, что его мужчины практиковали сложные, детально продуманные ритуалы, на которые определённо обращали внимание Четверо, особенно с того момента, как она не смогла в них участвовать в качестве невероятного Любимчика Земляной Женщины. Интересно, почему Матушка Рвагга хочет заполучить её к себе сегодня вечером? Обычно ритуалы мерикит совпадали с равноденствиями и солнцестояниями, а сейчас ни то, ни другое. Тем не менее, и мерикиты, и Кенцират находились на пороге зимы, очень важного времени. Должно быть, какой-то ритуал всё-таки наложился.

Слева по курсу виднелись руины Киторна. Проезжая мимо сторожки у ворот, Джейм вперилась взглядом в пустующий внутренний двор. Со дня равноденствия сорняки, точащие между плитами, выросли ещё выше. Возможно, она не права и в Канун Зимы не случится ничего такого. Возможно, это будет исключительно светский визит, если, конечно, кто-нибудь не попытается её убить.

Меж передних копыт Черепа о землю стукнулась стрела. Он отскочил и привстал на задние ноги, заставив Джейм очень порадоваться высокой задней луке своего седла, которая предохранила её от соскальзывания через его крестец. Опустив голову вниз и подняв вверх передние ноги, он предъявил неизвестному противнику сплошную стену слоновой кости, но его уши трепетали взад и вперёд, показывая, что он не слишком уверен в серьёзности этой угрозы.

Из кустов впереди вырвалось возбуждённое щебетание, как будто кто-то потревожил воробьиное гнездо.

– … когда-нибудь видел, чтобы лошадь так делала? – сказал один голос, а другой – … говорю тебе, это раторн! Поговаривают, что на таком разъезжает Любимчик. – Чаще падает, чем ездит, так я слышал.

Из зарослей кустов появилось двое юных мерикит. Они оба носили зелёные куртки с поясами, брюки и короткие плащи, золотые цепочки обвивали их талии, руки и шеи. У обоих были длинные, рыжевато-коричневые волосы и серо-синие глаза. Один из них нёс лук, однако был девочкой, а другой мальчиком. Первой было где-то около четырнадцати, а второму несколько больше.

Череп с фырканьем опустился на четыре ноги и принялся разглядывать их с не меньшим любопытством, чем они его. Возможно, всё-таки хорошо, что Джейм отправилась в поездку именно на нём, вместо застенчивой Бел. Впрочем, не то чтобы у неё был большой выбор: прокравшись ещё до рассвета этим утром в конюшни Горы Албан, она обнаружила Индекса, свернувшегося клубочком и спящего перед стойлом винохир, твёрдо уверенного в том, что в этот раз она без него никуда не уедет. Серод, в свою очередь, прочно обосновался в своём новом доме и совсем не жаждал отправиться вместе с ней.

В другой раз, виновато подумала она, ей всё-таки стоит взять старого летописца с собой, но только не на первое знакомство. Она спешилась. Оказавшись на земле, она почувствовала себя странно, продолжая по-прежнему смотреть на всех сверху вниз, пусть даже с высоты всего лишь в полголовы, так много времени она провела среди кендар.

– Привет, меня зовут Джейм.

– Я Прид[56]56
  Prid(e) – гордость


[Закрыть], – сказала девушка. – А это мой кузен Хатч[57]57
  Hatch – люк


[Закрыть].

– Мы уже встречались. Ты накинул мне на голову ту треклятую корону из плюща и вытолкнул в сакральное пространство в прошлый Канун Лета.

Парень ухмыльнулся. – Уж лучше ты Любимчик, чем я.

– А можно мне прокатиться на твоём раторне? – спросила девушка.

Жеребёнок обнажил клыки и зашипел на неё. Оба ребёнка отступили на шаг.

– Я догадываюсь, что нет, – сказала Прид гораздо тише.

– И вы только вдвоём охраняете южное направление? – спросила их Джейм, пока они все вместе шли к деревне, жеребенок брёл за ними следом, делая вид, что это простая случайность и что он сам по себе.

– Не столько охраняем, сколько наблюдаем. Реальная угроза – это нояты на севере.

– Хммм. И всё же, не стоит недооценивать Лорда Каинрона. Я слышала, что он сыт по горло вашими набегами на скот.

Они оба рассмеялись. – А, он никогда не сумеет найти дорогу в наши холмы. Нас защищает сама земля, по крайней мере, на юге.

Они вполне могли быть правы. Джейм прекрасно сознавала тот факт, что ей бы никогда не удалось так легко проделать последние пятьдесят с лишним миль от горы Албан, выехав этим утром, без помощи самой земли. Будем надеяться, что это хорошая примета для этого визита.

– Мы видели тебя в равноденствие, – сказала Прид. – Ты очень глупо выглядела в этой маске яккарна.

– Уверена, так оно и было. Это один из моих талантов. Однако, я не заметила вас среди зрителей.

– А, – сказал Хатч, – мы были на стене замка. Нам не полагается открыто присутствовать, пока мы не вырастем, кроме тех случаев, когда Отец настоял на моём участии.

– Он бы сделал это снова, если бы ты не сбежал.

– На этот раз я рада, что ты так поступил, – сказала Джейм, с дрожью вспоминая участь Сынка Младшего. – Подумать только, я никогда прежде не видела женщин мерикит.

– Это всё потому, что это мистерии мужчин.

[58]58
  Небольшое пояснение: 1) Gran Cyd – Верховная Бабка Сид. Gran – бабка, а Grand – главный, важный. 2) Housebond – муж-по-дому. Husband – муж, супруг. Старо-норвежский (13 в): husbondi (hus house – дом + bondi peasant – крестьянин, бонд) – хозяин дома. Т. е. housebond начальный вариант husband. 3) Wyf – жина. Wife – жена, супруга, старо-ирландский: wif, читается так же как wyf. 4) Lodge – домик, хатка, нора


[Закрыть]

Прид фыркнула. – Скорее уж то, как мужчины корчат из себя дураков. Верховная Бабка Сид[59]59
  Gran Cyd


[Закрыть] говорит, что им нужно было найти себе способ, как поважничать в промежутках между войной, охотой и постелью. У нас, женщин, больше здравого смысла.

– Ха. Ты не будешь женщиной ещё несколько лет, если вообще ей станешь. И сколько же мужей-по-дому[60]60
  housebonds


[Закрыть] ты планируешь взять?

Прид тряхнула своей светлой гривой. – Ни одного. Я собираюсь стать девой битвы и сражаться, и охотиться, и выбрать себе того любовника, что пожелаю, а не хранить домашний очаг как какая-то старая, скучная домикохозяйка[61]61
  lodge-wyf


[Закрыть].

– А если нет, – спросила Джейм, – как много мужей[62]62
  husbands


[Закрыть]… я имею в виду мужей-по-дому[63]63
  housebonds


[Закрыть]… тебе дозволено иметь?

– О, так много, как позволит Бабка Сид и будет нужно мне для счастья. Ну а сколько жин[64]64
  wyves


[Закрыть] нужно тебе, Хатч?

– Быть может одну, если она когда-нибудь вырастет. В противном случае ни одной. Если я стану бардом или шаманом, то смогу сесть у любого очага, что выберу. Только женщины могут иметь собственность, ты же знаешь, – добавил он для Джейм. – Прид, ты могла бы быть одной из них. Как только станешь жиной битвы[65]65
  war-wyf


[Закрыть], вроде Верховной Бабки Сид.

– «Как только»! Может я и её крови, но одновременно может быть только одна Верховная Бабка.

– Я запуталась, – сказала Джейм. – Разве вождь мерикит не Чингетай?

Прид рассмеялась. – Он первый муж-по-дому Бабки, но говорят, что она подумывает с ним развестись, после всего того беспорядка, что он учинил.

– Так ты признаёшь, что таинства мужчин всё же имеют некоторое значение! – воскликнул Хатч и ткнул её локтем в рёбра для пущего эффекта.

– Ты что, хочешь, чтобы я заехала тебе луком в глаз? Чего хорошего в любых обрядах, если они не привели к нам яккарнов? Ты же знаешь, без них мы, похоже, будем голодать всю зиму. Тем не менее, есть правила. – Она повернулась к Джейм, стараясь, чтобы её голос звучал как можно более взросло и опытно, определённо повторяя то, что услышала прежде. – Чингетай устроил полный бардак, сначала сделав тебя Любимчиком Земляной Женщины, а потом, что ещё хуже, отрицая это. Я имею в виду, если Матушка Рвагга не возражает, то с чего бы он должен?

– Так ты говоришь, что Чингетай является вождём только потому, что так решила его жена? О, прелесть!

Хатч ухмыльнулся. – Он так не думает.

– Как будто он может что-то поделать. Если мы отправляемся на войну, нас ведёт Верховная Бабка Сид, так оно всегда было и будет, или одна из её дочерей. Или внучек.

– Только женщины могут иметь собственность, – Задумчиво повторила Джейм. – Так если все эти мужи-по-дому постоянно сменяются, то кому же принадлежат дети?

Они поглядели на неё с жалостью. – Кому, кому, жине[66]66
  wyf


[Закрыть], которая их родила, конечно. А она может назвать им имя отца, если ей захочется. Что? Как с этим обстоят дела дальше на юге?

– Совсем по-другому, – с гримасой признала Джейм. – И, возможно, не так уж хорошо.

Тропинка сделала поворот и Джейм впервые увидела деревню мерикит, отнюдь не сразу поняв, что это она и есть. На холме, между рекой Серебряной и спешащим слиться с ней меньшим потоком, стоял широкий, приблизительно цилиндрический земляной вал, увенчанный деревянным частоколом. Внутри было множество холмиков, каждый из которых окружали плетёные заборчики, в которых содержался разнообразный скот. Через эту мешанину миниатюрных полей извивались лежневые дороги. На вершине холма выделялось одно большое строение, круглое и крытое соломой. Из его центральной дыры поднимался дым, тёмный внизу, белый там, где его пронзал убывающий солнечный свет. Дно долины уже лежало в тени.

Теперь Джейм могла видеть множество меньших колонн дыма, плывущих вверх в неподвижном воздухе, каждая над своим собственным холмиком, по мере того, как усиливалась вечерняя прохлада.

За частоколом поднимались и другие хохолки дыма.

Когда они подошли поближе к одному из них, она увидела стойки и перемычку утопленной в земле двери, к которой вела короткая лесенка из дёрна. Прид позвала вниз, в темноту, и ей ответила стайка девушек примерно её возраста. Тем временем Хатч пробудил похожее бурление мальчиков из соседнего домика.

Они выбрались на свет, увидели раторна и ринулись к нему вниз по склону, крича от восторга.

Череп фыркнул и сдал назад, осторожно ступая, как будто его осаждала армия галдящих мышей.

Можешь идти, беззвучно сказала ему Джейм.

С этим он повернулся хвостом и бежал, преследуемый криками разочарования.

Джейм оставалось только надеяться, что он не запутается в своей упряжи. С тех пор, как он впервые смирился с седлом и уздой, он решил вести себя так, как будто их не существует вовсе, что было довольно забавно, пока он не запутает ноги в поводьях или не перекатится на седло, несомненно сломав при этом его деревянную основу.

– Что это? – Один из детей указал на ножны с лезвиями, которые крест-накрест пересекали её спину.

– Мои рукокосы, они вполне хороши, чтобы покрошить на куски маленьких шумливых надоед.

Они ответили на это радостным улюлюканьем. Окружённая кричащей ордой, с взволнованным Журом, прижавшемся к её бедру, Джейм вошла в деревню. Из домов появлялись люди, чтобы поглазеть на неё – множество женщин, несколько мужчин, все одеты в ярко окрашенные шерстяные изделия. Кроме того, многие носили замысловатые татуировки на руках и лицах, которые и были единственной обнажённой плотью, которую она могла видеть, пока они не прошли мимо того, что определённо было банным домиком. Да, старшие мужчины мерикиты были покрыты татуировками везде, куда только доставала игла, и совсем не стеснялись демонстрировать своё нательное искусство.

Доски дороги под её сапогами отдавались пустотой.

– Там туннели, внизу, – сказала ей Прид, поднимая свой голос до крика, чтобы её было слышно.

– Чтобы можно было перебираться из домика в домик зимой, – добавил Ханч, почти столь же пронзительно.

Они оба определённо гордились своей деревней, и не без причины. Дворы и улицы блистали безупречной чистотой, перемычки дверей были инкрустированы золотом и серебром. Они миновали открытую кузницу с мускулистой женщиной кузнецом и услышали щёлканье ткацких станков под землёй. Все казались чисто вымытыми и хорошо одетыми. Даже собаки выглядели счастливыми.

Когда они проходили мимо центрального домика, оттуда пришла одна единственная нотка диссонанса: хотя внизу жарилось что-то большое и сочное, к его запаху примешивалось что-то ещё, издевательски несвежее и удушающее.

Скверное мясо, подумала Джейм, но быстро забыла об этом, когда они достигли более крупного, лучше других разукрашенного домика, его наполовину утопленные в землю стены украшали змеевидные фигуры и круглолицые иму. Его вполне можно было принять за домик Земляной Женщины. Под его низко отбрасываемой тенью дети наконец смолкли. Прид взяла её за руку и повела вниз по ступенькам, Жур сзади прижался к самым ногам.

Внутри располагался длинный покой, с земляными скамейками у стен, укрытыми грудами мехов. Огонь горел в приподнятом земляном очаге, посылая свой дым в дыру в крыше. Мерцающий свет падал на стены, увешанные рядами ярких, цветных гобеленов, их изображения были отделаны алой тканью, медью и белой бронзой. В дальнем конце комнаты Бабка Сид вершила правосудие.

Свет огня волновал тлеющие угольки её длинных красных волос, две косы которых обвивались вокруг её головы, справа налево, а третья, замысловато сплетённая из множества прядей, спускалась от левой стороны мотка до самых её ног. Её сандалии были позолочены, а пурпурные туника и мантия филигранно отделаны серебром. Сильные белые руки покоились на подлокотниках кресла, таких же золотых, как и цепочки, стягивающие её запястья и шею.

– Никто другой не может побить Чингетая в армрестлинге, – шепнула Прид.

Разглядывая этот широкий белый лоб и эти дымчато-зелёные глаза, Джейм заподозрила, что перед ней была женщина, способная превзойти своего мужчину во много большем, чем он мог догадываться.

Спор перед ней заключался в разногласиях между двумя мужами-по-дому и их жиной. Старший требовал эту ночь с ней себе, младший протестовал, что у него никогда не было даже и шанса, хотя он лучший траппер в деревне. Пусть Бабка Сид посмотрит на свой собственный зал. Половина мехов в нём это его дары.

– Так ты ухаживаешь за своей жиной или за мной, Чан Мягкий Мех?

Старший мужчина рассмеялся; младший разинул рот, но быстро пришёл в себя.

– Вы оказали бы мне большую честь, одарив дружбой своих бёдер, Огненная Матрона, но я боюсь, что они поглотят меня без остатка. Даруйте мне только то, что мне и так полагается; большего я не прошу.

– Почему ты пришёл ко мне за тем, что может дать тебе только твоя жина? Несса Шёлковый Волос, с кем ты хочешь лечь сегодня вечером?

Девочка – а её едва ли можно было считать чем-то большим – едва сдерживала хихиканье. – Ардет стал чересчур собственническим и властолюбивым. Он прогоняет остальных прочь, но большую часть ночей всё, что мы делаем – это спим. Кроме того, его ноги воняют.

– Значит ты хочешь с ним развестись?

– Из-за вонючих ног? Нет, леди. Он может быть добрым и любезным, когда не раздражён, и он делает лучшее масло в деревне, что для меня гораздо ценнее. Только позвольте ему чередоваться с Чаном или взять себе ещё одну жину, если я его не удовлетворяю.

Прид хихикнула. – Он годами пытался найти другой очаг, – шепнула она. – Он даже посещал домик девушек, ради тех из нас, кто получит свой собственный домик, когда вырастет. Быть может, когда-то он был и красив, но это время уже давно прошло.

– Ты, – сказала Джейм, – жестока. Пожалей мужика, хотя бы ради его масла, если ни за что другое, но ни в коем случае не иди вместе с ним; я не верю его глазам.

Судя по всему было достигнуто некое соглашение, поскольку все трое отбыли вместе, если не как друзья, то, по крайней мере, не обмениваясь ударами. Проходя мимо Прид, Ардет бросил на неё быстрый взгляд и на его лице промелькнуло хищное выражение, скрытое под маской дружелюбия. Та показала ему язык.

Всё это время Джейм знала, что напротив неё через костёр сидел мужчина, его лицо скрывалось в тени. Теперь он склонился вперёд. Даже без нарисованных татуировок она узнала эту искривлённую шрамом верхнюю губу, теперь безрадостно изогнутую в хмурой гримасе.

– Ты руководил налётом на лошадей в Тентире.

– Ты перерезала горло моему брату.

– Ты застрелил моего кадета.

– И ни один из вас не сможет потребовать права крови, пока вы под моим гостеприимством. – Верховная Бабка Сид жестом позвала их вперёд. Они подошли, осторожно ступая бок о бок.

– Нидлинг из ноятов[67]67
  Nidling of the Noyat


[Закрыть], почему ты здесь?

– Я пришёл, чтобы вести переговоры с вашим лордом, леди. Мы, племена холмов, не должны рвать друг другу глотки, не тогда, когда есть другие, чтобы их резать.

– Ну вот опять разговоры о глотках и ножах. Мы грабим, где пожелаем, но без убийств, если это возможно. Зачем растить себе всё больше кровных врагов? У тебя уже есть один могущественный кровник, прямо здесь и сейчас.

– Эта? – Он дёрнул головой в сторону Джейм. – Должны ли мы в страхе бежать от простой женщины, тем более той, что пришла сюда по лживому предлогу?

– Если под предлогом ты подразумеваешь то, что она Любимчик Земляной Женщины, то это не её вина. Если ты классифицируешь её как «просто женщину,» то здесь есть ещё одна, с которой ты говоришь.

Он сделал жест отрицания. – Я не хотел кого-то оскорбить, но я пришёл, чтобы обсудить серьёзные вопросы с твоим лордом.

Бабка Сид откинулась назад. В тлеющей зелени её глаз потрескивали искры, но её глубокий голос оставался спокойным. – Никаких оскорблений не нанесено – пока. Мой муж-по-дому Чингетай сейчас на охоте, но должен вернуться к ночному пиршеству. Мы будем рады, если ты останешься до тех пор.

Ноят поклонился, повернулся и вышел.

– А теперь, – сказала Бабка Сид, – что касается тебя.

Джейм тоже поклонилась, присовокупив салют, которым приветствуют правящего лорда.

– Так значит ты – истинный Любимчик Земляной Женщины. – Мерикитка склонила голову и оперлась на руку, рассматривая свою гостью. – Ну и как ты это находишь?

– Очень странным, леди.

– Не сомневаюсь. А почему ты почтила мой домик визитом именно сегодня?

– Я не совсем уверена, что же сегодня за день, кроме того, что это Канун Зимы. В равноденствие Земляная Женщина сказала мне прийти, что я и сделала.

– Аа. Матушка Рвагга всегда объясняет меньше, чем хотелось бы, не так ли? Ну тогда тебе будет лучше поговорить прямо с ней.

Бабка Сид встала, высоко вознеся свою королевскую голову и оказавшись наполовину выше кенцира. Нидлинг из ноятов был глупцом. Она отдернула гобелен, за которым скрывалась знакомая дверь, к которой опускалось несколько ступенек. Джейм спустилась и, не слишком удивившись, обнаружила себя в домике Земляной Женщины. Гораздо более необычным было зрелище Матушки Рвагги прижавшей к полу ухо, её широкий огузок торчал в воздухе, и храпящей. Джейм осторожно ступила на то, что осталось от земляной карты. Большая её часть вероятно находилась сейчас в руках Марка, чтобы помочь ему в восстановлении витражного окна, но земли к северу от Рестомира Матушка Рвагга оставила нетронутыми.

Джейм встала на колени у её головы и осторожно потрясла.

Она всхрапнула, зевнула, продемонстрировав могучие просторы пустых дёсен, и потянулась.

– А, это ты. Ну наконец-то. Погоди минутку. – Она засунула кряжистый палец себе в ухо и извлекла наружу комок грязи. – Тяжёлая это работа, слушать. Скучная работа. – Она подняла чашку, сделала затяжной глоток и со вздохом вытерла рот. Джейм учуяла холодный острый аромат крепкого эля.

– Гляди. – Земляная Женщина указала на груду чёрного базальта. – Это долбаный вулкан Горелого. А это долина у его подножия, на шесть морских саженей (11 метров) заполненная пеплом, или так оно было до ливня равноденствия. После него он обратился в грязь наподобие зыбучих песков. Мерзкая, мерзкая штука. Потребовалось три последние недели, чтобы она высохла и отвердела. И теперь в любой момент, вероятно, завтра, стадо яккарнов может понять, что оно больше не в ловушке и пустится бежать. – Её грязный палец проследил путь вниз, до того места, где сходились две бороздки. – Сюда.

– Дай-ка я догадаюсь. Это же деревня мерикит, не так ли?

– Верно. По моему совету, Бабка Сид велела Чингетаю взять своих охотников на север, чтобы направить зверюг в другую сторону. Вместо этого, этот тупица отправился на юг, чтобы устроить налёт на стада Каинронов. Стволы и камни, он и Милорд Калдан заслуживают друг друга.

– Так зачем я здесь? Не можешь же ты в серьёз ожидать, что я отвлеку панически несущееся стадо на себя.

Из птичьего гнезда седых волос на неё замерцали смолистые глаза. – О, ты что-нибудь придумаешь. У тебя это всегда получается. А теперь иди знакомиться со своими соседями.

II

Прид и Хатч ожидали её появления снаружи, вместе с толпой своих друзей. Им всем не терпелось представить её своим матерям, так что она совершила великолепный вояж по темнеющим улицам от одного домика к другому, в сопровождении орды щебечущих детей.

Несколько домикохозяек[68]68
  lodge-wyves


[Закрыть] приветствовало её с подозрением, одна или две недоверчиво, но большинство, похоже, находило её звание Любимчика просто забавной шуткой.

Одна из них, белокурая и пухленькая, помешивала котёл, полный чего-то кипящего и благоухающего, и заставившего пустой желудок Джейм недовольно заворчать. Она с восторженным визгом уронила свой половник, когда её близняшки втянули гостью внутрь, чтобы с ней познакомить.

– Гляди-ка, муж-по-дому, гость и, клянусь Четырьмя, это же сам Любимчик[69]69
  Favorite


[Закрыть] Земляной Женщины! Это такая честь для нас!

– Ээ… – сказала Джейм. – Взаимно.

– И такие гладкие щёчки! – Она погладила одну из них. Джейм отпрянула назад, чувствуя, что краснеет. Женщины заигрывали с ней и прежде, но никогда так открыто.

– Ой, и посмотри! – Она схватила косу Джейм. – Только одна и прямо вниз по спине! Что, девственна и в постели, и в битве?

Косы справа означают рождённых детей, слева – убитых мужчин, вспомнила Джейм.

Приведшие её девочки-близняшки вовсю хихикали. Так же как и множество других круглых лиц, толпившихся в дверном проёме за ними.

Домикохозяйка потёрлась об неё как кошка, чуть не свалив с ног. – Возвращайся сегодня вечером и окажи мне свою благосклонность[70]70
  favor


[Закрыть], шёлковый мальчик.

Из теней возникла сердито глядящая фигура. – Этот вечер принадлежит только нам, неверная жинка[71]71
  false wyf


[Закрыть], или – тёмное лицо разрезала усмешка; это тоже была женщина, хотя и одетая как мужчина – возвращайся и порадуй нас обеих.

Джейм стрелой бросилась прочь.

Близнецы наверху, как, впрочем, и все остальные, хохотали так сильно, что их глаза заслезились, а носы потекли. – Они тебя только дразнили. Ма[72]72
  Ma – Mother


[Закрыть] и Да[73]73
  Da – Daddy


[Закрыть] хотят только друг друга, ещё с тех пор, как они жили вместе в домике девиц.

– И, судя по тому, что они сказали, я так понимаю, Любимчик это выбор всей деревни.

– О, да. Понести ребёнка от Любимчика это большая удача – обычно.

– Последние два Любимчика были не слишком… ээ… любимы.

Прид ухмыльнулась. – Но в то же время, они же были выбором Чингетая, а не Земляной Женщины или Бабки Сид. Даже те, кто уже имел от них детей, всё равно им не доверяли. Чингетай был просто взбешён.

– Могу поспорить, что был, – пробормотала Джейм. – Но объясни мне вот что: ты сказала, что деревня стоит перед лицом голода, и всё же в каждом домике мужчины и женщины вовсю кашеварят.

– Это всё для праздника этой ночью. В конце концов, некоторые припасы не протянут всю зиму, так что лучше съесть их сейчас, чтобы почтить наших предков.

Джейм видела небольшие усыпальницы почти в каждом домике – обычно довольно простые сооружения, украшенные свечой и гирляндой полевых цветов, порой на них вешали любимое оружие или инструмент.

– Мёртвые счастливы, когда их помнят.

Хатч засмеялся. – О да, они не любят, когда мы забываем. Помните прошлый год, когда Грунда ничего не принесла на праздник?

Дети разразились смехом. – Прадедушка Грунди заставил её сидеть у себя на коленях весь вечер, или так мы слышали. Однако, она такая свинья, что, вероятно, вдребезги раздавила его бедные, старые бёдра.

– Я не понимаю. Он что… вышел наружу?

– А что тут такого, они все так делают, за исключением тех немногих, кто хочет только покоя. Ближе к концу вечера мы им это позволяем.

Джейм была очень этим озадачена, но решила, что в своё время она всё узнает.

К этому времени уже стемнело. У каждой двери мерцали факелы, зеркально отражая звёздное небо, и яркий круг из них окружал центральный домик.

Раздались крики и мычание коров. Чингетай вернулся из своего победоносного налёта на скот. Он встретил Бабку Сид перед её домиком под гром ликующих выкриков, но она недовольно скрестила руки и выбивала дробь своей позолоченной ногой.

– Мой муж-по-дому. Предполагалось, что ты будешь охотиться на севере, а не грабить юг.

Он широко раскинул свои руки, как будто взывая к правосудию деревни. – И это моё приветствие? Погляди, каких отличных животных я привёл, чтобы наполнить твоё стадо! Что же до севера, то сколько времени мы бы мерзли на высотах с пустыми руками? Говорю тебе, в этом году яккарны отправятся на юг другим маршрутом. Мы сможем грабить стада, ставить ловушки и охотиться всю зиму, чтобы наполнить наши котлы. Поверь мне!