Текст книги "Кровавая луна (СИ)"

Автор книги: Пенн Кэссиди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Блядь… Мне нужно было уйти, пока я действительно не выломал эту дверь и не трахнул ее быстро и жестко. Оторвавшись от двери, я продолжил путь к своей собственной комнате, слегка ухмыляясь тому факту, что она понятия не имела, что я был по другую сторону стены. Я специально разместил вампиров в другом конце зала, хотя, очевидно, этого было недостаточно, чтобы удержать Атласа от попытки заявить свои права на мою пару. Я не дурак. Я точно знал, что он чувствовал к ней. Это было ясно как день и написано у него на лице. То же самое было и с тем ирландским вампиром, Мерриком. Я не знал его так хорошо, как знал Атласа и Фауста, но тоже видел его глаза, которые следили за ней повсюду, как будто каждое ее движение было невероятно важно для него. Это чертовски разозлило меня. Просто еще один ублюдок, который встал у меня на пути.

Я вошел в свою комнату, и сразу же с моих губ сорвалось рычание. Включив свет, я увидел, как Саванна села в центре моего матраса королевских размеров, совершенно обнаженная. Ее темно-рыжие волосы волнами спадали на руки, а голубые глаза были полуприкрыты, когда она провела рукой вверх по бедру и животу, пока не стала ласкать грудь. Я легко мог учуять, насколько она возбуждена, но впервые за все года… ничего не действовало на меня.

Я трахал Саванну почти пять лет. У нее не было партнера, переселенка из стаи, которая распалась в стычке с другой конкурирующей стаей. Мы приняли ее как свою собственную, и она привязалась ко мне, но я никогда не испытывал к ней особых чувств, кроме физических.

Как альфа, мне нужно было быть осторожным с теми, кого я пускал в свою постель. Секс мог встать на пути иерархии стаи и вызвать проблемы. Саванна мне и так нравилась, но, взглянув на нее сейчас другими глазами, я понял, что она тускнеет по сравнению с женщиной по другую сторону стены.

– Пойдем в постель, – чувственно протянула она. Кончиками пальцев она погладила набухший сосок.

На ее розовых губах играла самодовольная улыбка, которая раньше заставила бы меня залезть на нее сверху и глубоко засунуть свой член. Я столько раз трахал её в этой самой кровати… и на комоде, и у стены.

– Что ты здесь делаешь, Саванна? – Хрипло спросил я, стоя как вкопанный. Дверь была закрыта, но если бы снаружи стоял какой-нибудь другой волк, он бы тоже почуял возбуждение. Интересно, как долго она здесь ждала.

– Ты не навещал меня целую неделю, Август, – сказала она, надув губы. – Я скучаю по тебе. – Оторвавшись от своей груди, Саванна встала на колени на матрасе и, придвинувшись к краю, протянула руку, чтобы погладить мою руку.

Я вырвал свою руку из ее хватки, отворачиваясь от нее и в изнеможении проводя ладонью по лицу.

– Тебе нужно уйти, – проворчал я. – Это неуместно. – Не тогда, когда моя пара находилась менее чем в двадцати футах от меня. Это было совершенно неправильно, и мое тело чувствовало это.

Саванна усмехнулась, и я, обернувшись, увидел, что она скрестила руки на груди, но это только подняло ее грудь еще выше. Мы с ней оба знали, что это было сделано абсолютно намеренно.

– С каких это пор? – спросила она, хныча, как ребенок. – С тех пор, как эта сучка прикатила и забрала каждый член в радиусе мили? – Она закатила глаза и с отвращением сморщила нос. – Может быть, тебе просто нужно напоминание о том, что у тебя уже есть…

– Я не играю в игры, – предупредил я, когда она встала с матраса и прижалась своей грудью к моей.

Я пытался быть деликатным в этом вопросе, не желая ранить ее чувства, но я был в растерянности. Она была моим компаньоном много лет, и было неправильно выбрасывать ее, как ненужный мусор. Но также было неправильно чувствовать ее так близко к своей коже.

– Я знаю, ты слышала сплетни, так что не притворяйся передо мной, только не после всего, через что мы прошли.

– Не притворяйся передо мной ты, – парировала она. – Ты не против отбросить меня в сторону, как будто то, что у нас было, было ничем только потому, что появилось что-то новое и блестящее?

– Ты же знаешь, что все было не так.

– Верно, – фыркнула она. – Твоя предполагаемая родственная душа. Да, ладно тебе! – Она одарила меня злобной ухмылкой, которая не шла к ее лицу. – По стае ходят слухи, что она отвергла тебя.

Еще одно рычание сорвалось с моих губ, когда я разозлился.

– Не говори со мной о вещах, о которых ты ничего не знаешь. – Схватив ее за плечи, я развернул ее так, чтобы она оказалась спиной к двери. – Тебе нужно уйти сейчас, пока это не зашло слишком далеко.

Ее голубые глаза вспыхнули огнем, на который я просто не ответил взаимностью. Очевидно, ей это нравилось, и я уже мог сказать, что она вот-вот станет настоящей проблемой. Прежде чем я успел остановить ее, она обхватила мой член, прижимаясь своими губами к моим.

Я задохнулся, моргая от шока от внезапного нападения, когда она застонала мне в рот. Мой мозг застыл, а тело напряглось, когда ее аромат окутал меня, удушая. Мне потребовалось меньше трех секунд, чтобы понять, что происходит, и оттолкнуть ее от себя, пока она, спотыкаясь, не оказалась в моей постели.

Рычание сорвалось с ее губ, и я встретил его своим собственным, чувствуя, как мои зубы удлиняются во рту. Сжав кулаки, я боролся с частичным изменением, адреналин волнами накатывал на меня. Обнаженная и распростертая на моей кровати, с раздвинутыми бедрами, мокрой киской и ненавистью в глазах, Саванна выглядела невероятно довольной собой.

Теперь я тяжело дышал, плечи дрожали, а кулаки были сжаты так сильно, что ногти впивались в кожу. Если я в ближайшее время что-нибудь не предприму, то, скорее всего, разнесу весь этот дом на куски.

Глава 10

Сиренити

И снова я обнаружила, что совершенно не сплю, запертая в своей камере временного содержания – я имею в виду свою комнату для гостей.

Меня никто не беспокоил, и я все думала, не стоило ли мне остаться и послушать, что скажут ребята. Я нервничала из-за завтрашней встречи с матроной Найтингейл. Не только о встрече с ней, но и о возвращении в город в целом. Тревога по большей части не давала мне уснуть. Мне было интересно, что я увижу на этих знакомых улицах. Я представила всех невинных людей, чьи жизни были разорваны на части – дарклингов, живущих в страхе за свои жизни, в то время как люди собирались тайно, пока Райан поощрял ненависть и насилие. Я предполагала, что уже некоторое время знала, что сторонники Райана выходят из-под контроля. Ненавистнические высказывания стали более откровенными в последние годы, и Райан никогда не скрывал своего презрения к дарклингам, как и другие политические деятели. Я ненавидела то, что вообще была частью этого. Мне никогда не было так стыдно, как сегодня вечером, когда я смотрела, как горят тела этих оборотней, в то время как их семьи рыдали вокруг них. Я была так чертовски довольна, игнорируя несправедливость, и теперь это невежество возвращалось, чтобы укусить меня за задницу.

Я коротала время, перебирая содержимое спортивной сумки, которую оставил Фауст, все еще кипя от злости внутри, представляя все способы, которыми я могла бы причинить ему телесные повреждения. Он был таким самоуверенным ублюдком, и я знала, что ему нравилось выводить меня из себя. Казалось, он испытывал какую-то ненависть ко всему человеческому, и тот факт, что я была одной из них двадцать три года своей жизни, его не устраивал. Или я предполагала, что так оно и было. Я начинала думать, что за кулисами происходит что-то еще.

Казалось, его очень волновало все, что происходило между мной и Атласом, и он пытался использовать это против меня, заставить чувствовать себя неловко из-за того, что я делала то, что хотела, со своим собственным телом. Мистер Высокий и Могучий думал, что достает меня, но на самом деле все, что он делал, это раскрывал себя передо мной по крупицам. Мои подозрения подтвердились, что между ним и Атласом действительно что-то происходило, что-то, на что они даже не намекали, находясь в одной комнате. Либо это, либо он был просто гребаным мудаком. Я и этого не исключала. Это действительно было прискорбно, потому что парень был красавчиком, и я готова поспорить на свой гребаный доллар, что он выглядел бы еще лучше, если бы хоть раз улыбнулся.

Покачав головой, я вытащила из сумки еще одежду, изо всех сил пытаясь запихнуть мысли о Фаусте в темные закоулки своего мозга. Я не имела права думать о его улыбке или о чем-то еще. Особенно я не имела права думать о том, чем они с Атласом занимались, когда меня не было рядом… Нет, я не могу думать об этом, иначе бы снова поставила себя в неловкое положение, как прошлой ночью. Мне нужно было забыть об этом сварливом мудаке. Хотя с его стороны было очень предусмотрительно принести мне эти вещи…

Нет. Это был Атлас, мне нужно было напоминать себе снова и снова. Фауст ясно дал это понять. Он просто выполнял домашнюю работу для лидера своего Ковена, и это все. В конце концов, какое ему дело, есть ли у меня какие-нибудь предметы комфорта после того, как он со мной обращался?

По крайней мере, Меррик и Атлас несколько смягчились по отношению ко мне и относились с некоторым подобием приличия с тех пор, как узнали, что я дампир. В каком-то смысле я понимала, почему они сделали то, что сделали. Было трудно смотреть на вещи с их точки зрения, но я не была тупицей. Политика и война никогда не были чистыми и безупречными. Я знала, что они не были монстрами, которые наслаждались болью. Но Фауст… Я просто не могла объяснить его и ненависть, которую иногда видела в его глазах.

Я обратила внимание на одежду, разложенную вокруг меня. В основном футболки и джинсы. В шкафу было несколько пар носков, пара кроссовок и даже несколько поношенных ботинок на шнуровке, которыми я всегда восхищалась. Трикс была немного выше меня, но мы были примерно одного роста, так что все должно было подойти просто замечательно. Я обнаружила, что снова подношу одну из ее футболок к своему лицу и глубоко вдыхаю. Это пахло ею, и у меня сжалось в груди. Я так сильно хотела, чтобы моя кузина была здесь прямо сейчас, в безопасности, со мной, где никто не мог бы ее использовать. Где эти монстры не могли бы с ней связаться. Мысль о Райане, Карсоне, докторе Беллами и любом из этих отвратительных мужчин, делающих что-то с Трикс, заставила меня покраснеть.

Это только укрепило мое решение остаться здесь, даже если это означало терпеть этих невыносимых мужчин. Даже если это означало согласиться познакомиться с Августом поближе и терпеть его настойчивые заявления о том, что мы каким-то образом созданы друг для друга. Если бы Трикс была здесь, она бы наговорила мне столько дерьма по этому поводу. Она была в некотором роде одиноким волком… образно говоря. Девушка, которая не нуждается ни в каком мужчине, и я завидовала этому в ней.

Я грустно улыбнулась, складывая рубашку за рубашкой, вставая с кровати, чтобы разложить их по ящикам комода. Надеюсь, нам удастся как-нибудь найти ее, и вскоре мы будем сидеть вместе в этой самой комнате. Трикс была единственной настоящей семьей, которая у меня осталась. В данный момент я не считала свою мать таковой. Да, я хотела освободить ее от постоянно нависающей тени Райана, если бы у меня была возможность сделать это, но на самом деле я даже не знала, хочет ли она быть свободной. Вероятно, она была слишком пьяна, чтобы понять, что я ушла.

Ее родственники были такими же облажавшимися, как и она. Большинство из них отдалились друг от друга, и она редко говорила о них. Родители Трикс не пытались увидеться со мной с тех пор, как мне исполнилось два года. Мой дядя был не таким уж плохим, но его жена была отвратительной женщиной, и из-за этого они никогда не утруждали себя посещением. Так что она была всем, что у меня осталось, и я тоже была всем, что было у нее.

Боже, моя жизнь была такой хреновой…

Я потратила время на то, чтобы вынуть новые туалетные принадлежности и отнести их в ванную, просто убивая время. Я могла бы принять еще один душ, но тогда я просто засну с мокрыми волосами и потом буду ненавидеть себя. Я была слишком взбудоражена, чтобы заснуть прямо сейчас, и это заставляло меня нервничать.

Когда я собиралась застегнуть молнию на теперь уже пустой сумке, что-то привлекло мое внимание. Отделение внутри было слегка расстегнуто, и оттуда выглядывало что-то светоотражающее. У меня сдавило грудь, когда я достала фотографию в рамке пять на восемь дюймов. Сдавленное рыдание подкатило к моему горлу, когда я уставилась на изображение трех молодых людей, улыбающихся в камеру.

Снимок был зернистым и темным, но я могла отчетливо разглядеть все наши улыбки. Трикс, Шон и я. Фотография была сделана редким вечером, когда наши родители уехали из города по делам, еще до того, как Райан решил, что я мерзость. В те времена, когда мы смеялись, улыбались и валяли дурака.

Сдерживая слезы, я провела пальцем по изображению Шона. Его волосы были такими же белыми, как у меня, совсем как у нашей мамы, но глаза были голубыми и искрились юмором, как всегда. Боль в груди распространилась на все остальное тело.

Иногда было странно вспоминать его лицо и голос. Когда теряешь кого-то так внезапно, требуется много времени, чтобы осознать, что эта потеря необратима. Понимать, что они не собираются просто войти в дверь, как обычно. Что запах их вещей исчезнет, а их имя перестанут произносить вслух. Мне потребовались месяцы, чтобы перестать тянуться к его руке, когда я стояла позади Райана и моей матери на сцене. Месяцами оборачивалась, чтобы прошептать брату какую-нибудь шутку по секрету, только для того, чтобы мое сердце упало в тот момент, когда я вспоминала, что он никогда не вернется.

Это то, чего люди не говорят вам о потерях. Вы не теряете их просто один раз, а потом скорбите, прежде чем волшебным образом исцелитесь. В последующие дни, недели, месяцы и годы вы продолжаете терять их снова и снова, пока боль в груди не превратится в тупую ноющую боль. Пока эта боль не превратится в пустое пространство, к которому ты настолько привыкаешь, что забываешь, каково это – быть наполненным. В данный момент я была на стадии пустого пространства, и это было отстойно. Я никогда не знала, насколько пустота хуже боли.

Взяв рамку дрожащими пальцами, я медленно поставила ее на тумбочку рядом с кроватью. Отступив назад, я долго смотрела на неё, лениво гадая, кто был настолько предусмотрителен, чтобы забрать его из комнаты моей кузины в общежитии. Должно быть, это был Атлас. Я просто не могла представить, чтобы Фауст прошел лишнюю милю ради кого-то, кого он так сильно ненавидел. Независимо от того, кто был ответственен, я была благодарна. Это было больше, чем я могла надеяться, просто иметь некоторые из ее вещей здесь, в этом месте, которое было таким незнакомым для меня. Маленький кусочек дома.

Я решила, что больше не могу оставаться в этой комнате. Мне нужно было подышать свежим воздухом, пока я не сошла с ума. Сейчас я нисколько не устала, и мне нужно было отвлечься от образа наших улыбающихся, наивных лиц, прежде чем начнется очередной раунд нежелательных слез. С одной ночью плача я могла бы справиться, но две показались мне перебором.

Я переоделась в новую футболку, черную, чтобы меня не слишком легко было заметить, пока разгуливаю в темноте, и толстовку с капюшоном. Вероятно, это было бесполезно, учитывая тот факт, что у всех здесь было ночное зрение, но это заставило меня почувствовать себя лучше. Сунув ноги в кроссовки, я вышла из комнаты, закрыв за собой дверь так тихо, как только могла. Технически я все еще была здесь пленницей, и знала, что не могу покинуть границу земель стаи без того, чтобы меня не поймал страж, но все еще могла отправиться на чертову прогулку.

Я была на полпути по темному коридору, когда услышала это – звук, от которого у меня встали дыбом волосы. Затем я уловила запах в спертом воздухе, от которого у меня сжался желудок. Повернувшись на каблуках, я оглянулась в ту сторону, откуда пришла, замедляя дыхание и бесшумно продвигаясь вперед. На другой стороне моей комнаты была еще одна дверь, и я понятия не имела, кто был внутри. До сих пор я не слышала здесь никакого движения и не видела, чтобы кто-нибудь входил или выходил.

Безошибочно узнаваемый звук женского стона от удовольствия возник в моем мозгу, как только я подошла к двери. Казалось, она даже не пыталась замолчать. Под сопровождаемые звуки ее экстаза, я отчетливо слышала шлепанье кожи о кожу и глубокое мужское хрюканье. Кого-то там жестко трахали, и они не побоялись, что все в этом доме узнают об этом. Будучи ищейкой, которой я и была, я вдохнула, смакуя воздух. Мне было слишком любопытно, кто был внутри, что на мгновение мне стало все равно, что я вторгаюсь в чью-то частную жизнь.

Я проигнорировала мгновенное облегчение, которое почувствовала, когда поняла, что нигде поблизости не почувствовала запаха вампира. Мои чувства обострялись по мере того, как я пила больше крови, и я медленно пыталась составить каталог и идентифицировать запахи каждого вида дарклингов. Я бы не стала объяснять, какое облегчение испытала от того факта, что в комнате пока не было Атласа, Меррик или Фауста. Но я почувствовала что-то еще. Кто-то…

Срань господня.

Этот запах… Я знала этот запах. Каким-то образом, я знала его до мозга костей. Мое сердце ухнуло в живот, когда я глубоко вдохнула, проверяя, права ли я. Стоны стали громче, а удары участились. Я слышала мужское кряхтение, стоны и ругань. Меня чуть не вырвало.

Это была комната Августа. Как, черт возьми, я не поняла, что он поселил меня прямо по соседству с собой? И он был там… с кем-то трахался. Мужчина, который менее шести часов назад попросил меня дать ему шанс. Узнать его как мужчину, прежде чем я сделаю свой выбор. Он был в той комнате и трахал кого-то еще.

Я знала, что мне должно быть все равно. Я уже решила, что он, должно быть, ошибался насчет супружеских уз. Так почему же все мое тело болело? Почему у меня щипало в глазах и стучали зубы? Почему у меня возникло безумное желание сорвать эту дверь и вырвать эту женщину из его постели?

Я не должна была так себя чувствовать, не из-за какого-то странного оборотня, которого я только что встретила. И меньше чем через двадцать четыре часа после того, как я переспала с Атласом. Я знала, что с моей стороны было несправедливо так себя чувствовать. Он не знал меня, а я не знала его. Он имел право трахаться с кем хотел. Я не была его девушкой или женой. Я не была его парой…

– Ох блять! – выдохнула женщина. – О черт, черт, черт… – Стук продолжался, и ее слова превратились в неразборчивую мешанину ругательств.

Отступив от двери, я прижала ладонь к губам, чувствуя, что меня вот-вот вырвет на весь этот коридор. Я побежала в свою комнату, хлопнув дверью, и направилась прямо в ванную, опустившись на колени. Я опорожнила содержимое своего желудка, крепко сжимая унитаз дрожащими пальцами.

Когда я закончила, присела там, тяжело дыша, когда в голове у меня начало стучать. Что-то было не так. Все мое тело пульсировало от боли, заставляя меня согнуться пополам. Я чувствовала, как удлиняются мои зубы и натягивается кожа вокруг глаз. Вампир внутри меня хотел освободиться. Он хотел бушевать, царапаться и убивать. Мне нужно было взять себя в руки. Это было ненормально. У меня не должно было быть такой интуитивной реакции прямо сейчас, но я не могла сдержаться.

Это было больно…

Это было чертовски больно.

Глава 11

Август

Выплеснув на себя целый кувшин ледяной воды, я стоял на кухне голый, весь в поту. Мое сердце все еще колотилось, а длинные волосы прилипли к голове и плечам. Большая часть стаи к этому времени уже была дома, и все было тихо. Было около пяти утра, и я был зол. Сон звал меня по имени уже несколько часов, но Саванна пошла и разрушила этот план.

Мне нужно было понять, как вести себя с ней. Она всегда была напористой и чересчур восторженно относилась к нашему разрыву отношений. Не важно, сколько раз я говорил ей, что между нами нет ничего серьезного, она была убеждена, что станет следующей луной стаи. Ни единого гребаного шанса в аду. Она могла оставить свои иллюзии при себе. Титул луны предназначался только для избранницы альфы, и никто другой никогда не был бы достоин его, особенно Саванна.

Я надеялся, что каким-то образом найду способ убедить Сиренити дать мне шанс. Я далеко не был идеальным мужчиной, но был уверен, что смогу сделать ее счастливой. Она была умной, хотя и сломленной женщиной, я видел, что это было написано у нее на лице. Она была вспыльчивой, не переносила всякое дерьмо, и это было именно то, чего я всегда хотел в своей паре. Я чувствовал влечение к ней даже сейчас, потребность подняться по лестнице и подойти к ней. Войти в ее комнату и требовать ее до тех пор, пока она не начнет умолять об этом. Все мое тело болело за мою пару, но я знал, что не могу торопиться. Это было несправедливо по отношению к ней, учитывая, что она не была оборотнем. Я знал, что брачная связь не будет для нее такой очевидной. Ее чувства не уловили бы это так легко, как мои. Либо так, либо она не распознала бы это притяжение таким, какое оно есть, и это только запутало бы ее еще больше.

С момента встречи с ней я так много раз хотел проклясть Селену за то, что она преподнесла мне идеальную женщину на блюде, а затем плюнула мне в лицо, сделав ее дампиром. Никогда бы и за миллион лет я не подумал, что моя жизнь сложится именно так. В своей голове я всегда представлял, что случайно найду свою пару. Я бы наткнулся на какую-нибудь беспомощную женщину-оборотня или, может быть, даже на человека, которому нужен дом, или, возможно, на оборотня из какой-нибудь другой стаи далеко отсюда. В молодости я путешествовал по миру в надежде найти такого волка, но прошли годы, и я вернулся с пустыми руками. Я предположил, что это была моя вина – пытаться навязать то, что, как я знал, должно было произойти естественно. Часто говорили, что брачные узы появляются, когда ты их не ищешь.

Устав стоять и терять время, когда солнце взойдет в ближайшие пару часов, я направился в свою комнату, надеясь, что Саванна к этому времени уже давно уйдет. Мне нужно было поспать хотя бы пару часов, прежде чем я помогу стае провести второй день похоронных обрядов. На второй день была проведена чистка, во время которой вся стая снабдила семьи погибших щенков запасом провизии и помогла позаботиться о домах, которые они оставили, пока семья скорбела. Это был день, когда стая объединилась, чтобы помочь нашей семье. Дать им понять, что Селена присматривает за ними и будет продолжать обеспечивать. Мне нужно было бодрствовать и быть начеку, потому что я отказывался подводить их. Мы и так потеряли слишком многих.

Наверху лестницы я остановился, чувствуя, как мой желудок сжался, когда мой взгляд остановился на двери Сиренити. И снова желание увидеть ее было непреодолимым. Я подошел ближе, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони, уже чувствуя, как удлиняется мой член. От такой близости к моей паре мое тело сходило с ума, и игнорировать потребность в сексе становилось все труднее. Я сделал глубокий, успокаивающий вдох, уставившись на закрытую дверь и приготовившись вырваться и оставить ее в покое. Но я остановился, когда упомянутая дверь распахнулась мгновение спустя, и я столкнулся лицом к лицу со своей парой.

Мы уставились друг на друга, ни один из нас не произнес ни слова. Ее карие глаза расширились от удивления, и я, прищурившись, посмотрел на нее. Был ли это просто тусклый свет, или у нее покраснели глаза? Ее лицо выглядело бледнее, чем обычно, а длинные белые волосы беспорядочными волнами выглядывали из-под черной толстовки с капюшоном, которая, я знала, не принадлежала ни одному члену моей стаи. От него пахло человеком.

– Чего ты хочешь? – выплюнула она, нарушая напряженное молчание. Ее голос был резким, злее, чем я ожидал для пробежки в 5 утра

Я наблюдал, как она окинула меня взглядом с головы до ног, ненадолго задержавшись на моем ставшем твердым как камень члене. Я ни в малейшей степени не стыдился своей наготы, и мне хотелось, чтобы ее взгляд задержался на мне подольше. Может быть, тогда она поняла бы, как сильно я ее хотел. Но она снова посмотрела мне в глаза, и что-то в их глубине заставило меня отшатнуться. На меня смотрела кипящая ярость, и что-то еще…

– Проблемы со сном? – Спросил я, заметив, что она была одета в леггинсы, толстовку с капюшоном и кроссовки, выглядя так, словно собиралась уходить. Я приподнял бровь при виде этого наряда. Куда, черт возьми, она могла собираться? Надеюсь, не в гости к Атласу… От этой мысли у меня закипела кровь.

Сиренити горько фыркнула, гнев не покидал ее глаза лани.

– Это должно быть смешно? – она усмехнулась.

– О чем, черт возьми, ты говоришь?

– Знаешь, ты почти достал меня со всем этим «узнай меня как мужчину», – сказала она, закатывая глаза. – Я была так близка к тому, чтобы на самом деле полностью довериться. – Она соединила большой и указательный пальцы.

Я был сбит с толку. Когда мы разговаривали в последний раз, все казалось относительно нормальным, но прямо сейчас я чувствовал, как от нее волнами исходит враждебность. Сопровождаемый ее прекрасным цветочным ароматом, я чувствовал запах ее гнева, как будто это было облако, парящее вокруг нее.

– Подожди секунду, я что-то упускаю? – Спросил я, подходя ближе. – Я что-то сделал…

Сиренити увернулась от меня, выйдя из дверного проема и проскользнув мимо меня в коридор. Она двигалась так, словно ей вдруг стало невыносимо прикасаться ко мне, и ужас разлился у меня внутри. Что я мог бы сделать всего за несколько коротких часов?

– Сделай мне одолжение, Август, – сказала она прерывающимся голосом, уже пятясь назад и удаляясь от меня, пока я стоял парализованный. – Забудь всю эту чушь о связи. Я не твоя пара и никогда ею, черт возьми, не буду. Просто держись от меня подальше с этого момента, понял?

Я чувствовал, как мой рот открывается и закрывается в полной растерянности, пока она уходила дальше по коридору. Она отвернулась от меня и продолжила идти, ступая легко, но мне все равно казалось, что она топает. Почесывая в затылке, я стоял как идиот, когда она завернула за угол, даже не потрудившись обернуться и взглянуть на меня. Она забыла закрыть дверь и даже выключить свет, поэтому я вошел внутрь, оглядывая комнату.

Тут же на меня накатила волна ее запаха, и мой член снова ожил. Он был густым, сладким и витал вокруг меня, пока я не почувствовал, как мои зубы удлиняются в деснах. Мой волк рыскал, пытаясь найти свою пару, которая почти отвергла его. Я оглядел комнату, ища что-нибудь неладное. Что могло так вывести ее из себя? Комната была почти пуста, и кровать все еще не заправлена, но в остальном здесь было прибрано.

На комоде стояла черная спортивная сумка, а на тумбочке рядом с кроватью я заметил незнакомую фотографию в рамке. Я поднял ее, сразу узнав ее красивое лицо. Она выглядела немного моложе, чем сейчас, ее лицо все еще было округлым от молодости, а глаза светились радостью, которую я не узнал в той женщине, которой она была сейчас. На фотографии была еще одна девочка с черными кудряшками и смеющимися глазами, искрящимися юмором, а рядом с ними был мальчик, в котором я сразу узнал Шона Харкера, старшего из детей Харкеров.

Я никогда не встречался с сыном сенатора, но много раз видел его по телевизору, как и Сиренити. Они всегда были бок о бок до дня его смерти. Я хорошо помнил тот день. Меня там не было, но я помнил, как каждое новостное издание повторяло этот момент снова и снова, когда люди возмущались. В убийстве обвинили вампиров Ноктюрна, хотя я точно знаю, что это не так. Некоторые люди даже пытались свалить это на ведьм Найтингейл, поскольку их старшая матрона баллотировалась против Харкера. Мы пришли к выводу, что сам Харкер или одна из других человеческих фракций, скорее всего, сами заказали нападение, чтобы продвинуть свои планы, но мы не смогли этого доказать.

Я поставил рамку туда, где нашел, задаваясь вопросом, как, черт возьми, она вообще к ней попала. Я подозревал, что Атлас имеет к этому какое-то отношение, подлый засранец. Вчера они с Фаустом отсутствовали несколько часов, встречаясь с матроной-ведьмой. Я подумал, не вернулись ли они в поместье Харкеров. Технически, Фауст все еще мог попасть на территорию, если бы принял зелье дневного света. Насколько нам было известно, Харкер все еще понятия не имел, что его новые телохранители были двойными агентами. Но я не думал, что это был он. Он не настолько любил Сиренити, чтобы беспокоиться об этом.

Я уже собирался выйти из комнаты, когда стена затряслась. Я слышал повторяющийся стук, доносящийся из стены, соединяющей мою спальню с комнатой для гостей. Секундой позже тишину заполнили стоны. Знакомый стон, от которого у меня тут же вырвались когти, когда я вылетел из спальни. Я, не теряя времени, распахнул дверь в свою комнату и ворвался внутрь. Я точно знал, что найду… только не планировал, кого именно.

Как и ожидалось, Саванна, все еще обнаженная, лежала на моей гребаной кровати, оседлав Гарета, который входил в нее жестко и быстро. Я мог сказать, что Саванна старалась изо всех сил. Думаю, она была чертовски занята, пока я был на пробежке. Ее фальшивые стоны наполнили комнату, и я наблюдал, как она наклонилась вперед на его члене, схватившись за спинку кровати и целенаправленно вдавливая ее в стену. Все представление было жалким. И это было именно то, что это было – представление.

Рычание вырвалось из моего горла, глубокое и вибрирующее по комнате, как раскат грома. Саванна практически оттолкнулась от Гарета, и он вскочил, ругаясь, пока она пыталась вырвать простыню у него из рук и натянуть ее себе на грудь. Ее глаза были широко раскрыты и шокированы, но я знал ее. Я знал, что это было именно то, что она планировала, и все это было подстроено.

– Ты тупая сука, – прорычал я, медленно приближаясь к кровати.

– Август, я…

– Оставь это, – рявкнул я. – Убирайся нахуй с моей кровати.

– Август, я могу… – начал Гарет, но еще одно резкое рычание заставило его замолчать, прежде чем он смог закончить.

Я устремил на него свой пристальный взгляд, встречаясь с его глазами, которые изо всех сил старались не опуститься в знак покорности, но он боролся. Я вложил в него все свое превосходство, которое у меня было, и практически почувствовал, как его волк съежился, обнажив живот.

– Для тебя я альфа, щенок, – с отвращением усмехнулся я своему кузену. – Вставай.

Гарет колебался всего мгновение, затем слез с моей кровати, пытаясь расправить плечи и высоко поднять голову, но я чувствовал, как его страх сгущает воздух вокруг нас, перекрывая запах секса и пота. Саванна все еще сидела на кровати, переводя взгляд с нас двоих, и хотя она все еще притворялась шокированной и испуганной, я мог сказать по ее поджатым губам, что она довольна собой.