Текст книги "Близнецы (ЛП)"
Автор книги: Пенелопа Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
«Слава богу, наконец-то!»
Мне стало легче дышать, когда я вышел на оживленную улицу и подставил лицо холодному ветру. Я был чертовски счастлив, что успел выбраться вовремя.
У меня не оставалось времени вернуться в квартиру и переодеться, поэтому придется предстать перед Эллисон одетым так же, как и в первый раз. Теперь она определенно вспомнит меня. Я не знал, что чувствовал по этому поводу, учитывая то, как вел себя в тот день.
В двадцать минут одиннадцатого я завел свою Audi и помчался по трассе I-93.
«Если повезет, успею вовремя».
Проезжая мимо сломанной Toyota Corolla, я подумал, что в любой другой вечер остановился и помог бы бедолаге. Но не сегодня... не сегодня.
Без пятнадцати минут одиннадцать я был почти у цели. Сердце в предчувствии скорой встречи с Эллисон заколотилось в груди. Я продолжал ехать, сосредоточившись на воспоминании о ее красивом лице.
Спустя пять минут я свернул с главной магистрали и поехал по переулкам, подспудно замечая черные и оранжевые огни, украшающие к Хэллоуину дома и магазины на Мэйн Стрит.
Я мог видеть «Звездную пыль» вдалеке, но знак «Открыто» на окне закусочной уже не светился.
«Твою мать!»
Я остановился прямо напротив входа, быстро отстегнул ремень безопасности и выбрался из машины. Захлопнув дверцу, я поднял глаза, я увидел Эллисон – она стояла за витриной лицом ко мне и была похожа на куколку в своем коричневом облегающем пальто, розовой вязаной шапочке и с раскрасневшимися щеками.
«Великолепна!»
Колокольчик тренькнул, когда я открыл дверь и столкнулся с Эллисон лицом к лицу. Несколько секунд я молча стоял перед ней в благоговейном трепете, прежде чем заговорить.
– Привет… эм, извините, что я так поздно. Я Седрик. Вы звонили по поводу кредитки, которую я оставил сегодня…
Я не мог перестать смотреть ей в глаза. Они были такими уникальными и уже знакомыми.
– Привет. Да, это я оставила сообщение. Ничего страшного, теоретически мы еще не закрыты. Я жду, когда Макс – владелец закусочной, закончит. Я принесу вашу кредитку.
«Похоже, она нервничает».
– Не торопитесь.
«Что за глупость! Почему бы ей не спешить уйти отсюда? Ее смена уже закончилась».
Я смотрел, как Эллисон шла за стойку к кассе. Она была идеального роста: около метра семидесяти: не слишком высокой, но и не низкой, и на ней были светло-бежевые угги. Должно быть, она уже переобулась и собиралась уходить, а я доставляю ей неудобство. Она выглядела уставшей, пока рылась в бумагах и папках возле кассы. Я слышал, как она шепчет сама себе. Мне показалось, что я услышал тихое: «Бля!».
Я шагнул к ней.
– Все в порядке?
– Нет…э-э.. не совсем. Коллега сказала, что оставила вашу карточку в этой папке, а ее здесь нет. Боюсь, мне придется позвонить и узнать, куда она ее положила.
Я улыбнулся, желая, чтобы она расслабилась.
– Не беспокойтесь… она же должна быть где-то здесь, верно? И я никуда не спешу. Пожалуйста, не торопитесь, Эллисон.
«Кредитка – последнее, что меня волновало. Даже если сейчас она на пути в Нигерию, мне все равно».
В этот момент из кухни вышел пожилой темноволосый усатый мужчина, похожий на Супер Марио, одетый в пальто, шляпу и с газетой под мышкой.
– Готова идти, Эл? – спросил он.
«Это, должно быть, Макс».
– Макс, если не возражаешь, я сама закрою дверь. Этот посетитель сегодня оставил свою кредитку здесь, и я не знаю, куда Соня ее положила. Я только что звонила ей на мобильный, а ответа нет, так что я поищу ее.
– Без проблем. Ты ведь знаешь, как запереть дверь, да? – спросил Макс. Очевидно, он доверял Эддисон, поскольку не выглядел обеспокоенным.
– Ага… я уже не раз сама закрывалась. Спасибо.
Колокольчик прозвонил Максу на прощание, когда он вышел из закусочной, оставляя нас с Эллисон наедине.
«Мы наедине».
Это был мой единственный шанс познакомиться с ней. Сейчас или никогда. Надеюсь, она так и не найдет эту чертову карточку.
– Седрик, мне очень жаль. – Эллисон быстро посмотрела на меня, роясь в шкафах и ящиках. – Соня хотела положить ее в безопасное место, но, видимо, это не сработало.
Ее щеки покраснели. Она действительно была очень расстроена. Хотел бы я сказать ей, что просто счастлив из-за потери карты, но если скажу это, то, скорее всего, поеду обратно в город на заднем сиденье полицейской машины.
– Эллисон, все в порядке. Пожалуйста, не беспокойтесь. Вы не возражаете, если я сяду, пока вы ищете? – спросил я.
– Да. Пожалуйста. Принести вам кусок торта или чего-нибудь еще?
– Кусочек торта, если можно.
Торт действительно был не плохой идеей.
– Яблочный или кокосовый? – Эллисон приоткрыла дверь на кухню, ожидая моего ответа с самым милым выражением на ее прекрасном лице.
Сердце замерло и пропустило удар, прежде чем помчаться вскачь.
– Э-э… кокосовый. Спасибо.
«Может ли эта ночь стать еще лучше, теперь, когда есть еще и торт?»
Эллисон вышла из кухни с маленькой тарелкой, на которой лежал огромный кусок под щедрым слоем взбитых сливок и вишенкой сверху.
– Вот, пожалуйста, – она улыбнулась и поставила торт передо мной.
– Спасибо.
Я снова уставился на Эллисон на несколько секунд, но в этот раз она тоже уставилась на меня, медленно отодвигая руку от тарелки. Это напомнило мне о той неловкой паузе, которую мы пережили, когда я впервые был в закусочной.
«Боже, я просто хочу схватить ее и вдохнуть запах ее волос!»
Хорошо, что Эллисон не могла читать мои мысли, потому что если бы могла, то этот торт был бы у меня на лице, а вишенка в заднице.
Эллисон внезапно отошла от столика.
– Я попробую снова позвонить Соне.
Она взяла iPhonе, нашла нужный номер, и на этот раз дозвонилась. Я смотрел на нее и слушал, уплетая торт.
– Соня! – крикнула она. – Куда, черт возьми, ты положила кредитную карту? Я посмотрела… Ее там нет! Ты сказала, что зеленая папка... На верхней полке? А, полка в кладовой... Черт, хорошо... Да, он... Позже, я не могу сейчас... Хорошо, спасибо.
Она повесила трубку и побежала на кухню.
Когда она вышла, то одарила меня широкой улыбкой, продемонстрировав свои идеальные зубы.
– Седрик, мне очень и очень жаль. Оказывается, она оставила ее в зеленой папке, но это была другая зеленая папка в другом месте. В любом случае, простите, пожалуйста, за путаницу.
Эллисон протянула мне карточку, и наши руки соприкоснулись. От ощущения ее кожи на кончиках моих пальцев по позвоночнику пробежала дрожь, и я на миг словно оказался где-то в другом месте.
– Пожалуйста, не извиняйтесь, Эллисон. Сидеть здесь и наслаждаться тортом – лучшая часть моего дня. И это я должен извиниться перед вами за то, что заставил искать кредитку, хотя оставить ее здесь было моей глупой ошибкой.
– Ну, все получилось, вроде.
– Получилось.
Я замолчал, потерявшись в ее огромных зеленых глазах.
– Эллисон, надеюсь, у вас есть безопасный способ добраться домой сегодня вечером... Уже довольно поздно.
– Вообще-то я обычно иду пешком на вокзал с Максом... Подождите, который час? – она посмотрела на часы. – Черт!
– Что случилось?
– Последний пригородный в 11:20. Сейчас 11:25. Я опоздала, – сказала она, вздохнув.
– Ну, очевидно, это моя вина. Пожалуйста, позвольте мне отвезти вас домой. Где вы живете?
«Это слишком хорошо, чтобы быть правдой».
– Я живу в пригороде, в Малдене. Это примерно в получасе езды отсюда. Вы уверены? Я могу вызвать такси.
– Ни за что. Вы здесь из-за меня, и это на самом деле мне по пути. Я живу в городе.
– Я догадалась.
– Вы догадались, что я живу в городе, как так? – с любопытством спросил я, не в силах оторвать глаз от ее пухлых губ.
– Ну, вы хорошо одеты, как бизнесмен из Бостона. Я имею в виду... э-э... Я помню, как вы пришли сюда в первый раз, – застенчиво сказала Эллисон.
«Черт! Значит, она запомнила меня как «парня с чаевыми».
Мне нужно было быстро подумать, а потом я солгал:
– Мой клиент живет здесь недалеко, поэтому я зашел в закусочную выпить кофе.
Эллисон обыскала свою сумку, ища ключи.
– Готовы идти? – спросила она.
– Абсолютно.
«А-Б-С-О-Л-Ю-Т-Н-О!»
Я вышел первым и смотрел, как Эллисон выключила свет, заперла дверь закусочной и несколько раз подергала ручку, проверяя.
На ходу отключив сигнализацию машины, я остановился с пассажирской стороны, поджидая Эллисон.
С обворожительной улыбкой она забралась в автомобиль, и я, аккуратно закрывая дверцу, снова задался вопросом: как же так мне чертовски повезло сегодня?
Глава 7.1
Эллисон
«Охренеть. Это действительно происходит?»
Седрик сел на водительское место, включил подогрев сидений и завел машину. Он пах так невероятно, что я могла бы умереть от счастья прямо здесь, опьяненная его ароматом: смеси из мускуса, сандалового дерева и кожи.
Седрик был в точности каким, как я его запомнила, только с небольшой щетиной на подбородке, что делало его еще сексуальнее. В нем была грубость, прямо противоречащая деловой одежде. Смею сказать, он самый красивый мужчина из всех, что я видела.
Когда он взялся рычаг переключения передач, прядь волос упала ему на лоб, и я чуть не умерла.
На Седрике не было пиджака. Его пурпурная приталенная рубашка подчеркивала мускулистую грудь, и даже подтяжки, которые вряд ли добавляли сексуальности любому другому мужчине, смотрелись на нем горячо. Мне вдруг захотелось щелкнуть ими ему по груди.
Я обернулась и увидела, что его пиджак был брошен на заднее сиденье вместе с бутылкой вина.
«Интересно, с кем он собирался пить вино?»
Меня бросало то в жар, то в холод от возбуждения. Я вспотела и чувствовала пульсацию между бедер. Похоже, я совсем не могла контролировать свое тело.
Седрик первым нарушил молчание.
– Итак, ты вспомнила меня, а? – спросил он многозначительно низким мягким голосом, повернулся и окинул меня сексуальным взглядом, прежде чем снова взглянуть на дорогу.
– Ну, тебя было трудно забыть… ты оставил довольно большие чаевые, – пояснила я, не желая раскрывать истинные причины, которые не имели ничего общего с деньгами, а заключались лишь в том, что я считала его незабываемым.
Седрик, казалось, засомневался, покачал головой и сказал:
– Ага… кажется оставил. Я немного торопился, поэтому оставил то, что было в бумажнике.
– Что ж, спасибо. Это действительно было очень великодушно и скрасило мой день. Никогда в жизни я не получала таких больших чаевых, и я хотела поблагодарить, но ты так быстро ушел. Я разделила деньги с Долорес, поскольку формально это был ее стол с самого начала. Долорес действительно крутая и забавная. Она добавляет веселья в будничную работу…
Я быстро оборвала себя.
«Боже, я лепечу, как идиотка».
– Что ж, я действительно рад, что скрасил твой день, – Седрик улыбнулся и взглянул на меня.
– Еще раз спасибо.
Засмущавшись, я отвернулась к окну, но, заметив краем глаза, что Седрик смотрит на меня, снова повернулась.
– Итак, Эллисон, ты давно работаешь в закусочной? – Он ненадолго отвел взгляд к дороге, когда выезжал на шоссе, а потом вернул обратно ко мне.
Мне так нравилось наблюдать, как он водит.
– Всего несколько месяцев. Просто пережидаю, когда смогу возобновить учебу в «Симмонс». В будущем я очень хочу работать с детьми с ограниченными возможностями. Это действительно моя страсть.
– «Симмонс» – отличная школа. И твоя будущая профессия очень почетная. Почему ты именно ее выбрала?
Он переключил передачу и продолжил смотреть то на меня, то на дорогу.
– Ну, я очень люблю детей, и однажды летом, когда я была вожатой в детском лагере молодежной волонтерской организации YMCA, я сдружилась с маленькой девочкой с синдромом Дауна. Родители сразу после рождения отдали ее на усыновление, поэтому она временно жила с приемными. Меня тоже удочерили, поэтому я еще больше привязалась к ней. Я была очень расстроена, когда ее перевели в другую семью за городом, и мы до сих пор переписываемся. С того лета я захотела работать с детьми с особыми потребностями. Несмотря на то, что я не могу позволить себе учиться в Симмонском университете прямо сейчас, я надеюсь найти способ поработать по будущей специальности.
Седрик медленно кивнул, словно думал, что сказать дальше.
– Я думаю, это потрясающе. И отдаю тебе должное за это.
– Спасибо.
Он замолчал, облизнул губы, его лицо стало серьезным.
– На самом деле я не очень многим говорю об этом вот так при первой встрече, но у моей младшей сестры Кэлли… аутизм. Сейчас ей двадцать четыре, но во многом она очень похожа на маленькую девочку. Когда ей поставили диагноз, аутистов было не так много, а теперь примерно один из пятидесяти детей страдает аутизмом. Так что люди, которые могут с ними работать, действительно нужны. – Седрик замолчал, чтобы совладать с собой, и я была застигнута врасплох тем, насколько эмоциональным он стал, говоря о своей сестре. – Моя сестра… она… особенная.
– Ничего себе, твоя сестра может говорить? – спросила я и улыбнулась, когда поняла, что ее зовут Кэлли Каллахан.
– Да, в некоторой степени. Она может просить о простых вещах. Она умеет читать, но у нее нет способности разговаривать, как мы с вами. Она полностью зависит от моей матери, и каждый день кто-то приходит на несколько часов, чтобы помочь ей ухаживать за Кэлли. На самом деле они ходят с ней на работу, где сестра помогает сортировать книги в местной библиотеке, что довольно круто.
Можно было сказать, что Седрик очень гордился сестрой, но также немного грустил по этому поводу.
Нежное выражение его лица заставило меня схватить его за руку.
– Она кажется замечательной. Уверена, ее присутствие в твоей жизни позволяет взглянуть на многое по-другому.
– Несомненно. Мы, нейротипичные люди, принимаем многие вещи как должное, – улыбнулся Седрик.
– Я бы с удовольствием поработала с аутичными детьми.
Седрик почесал подбородок.
– Хмм. Есть агентство, предоставляющие услуги, которые получает Кэлли. Они работают как с детьми, так и со взрослыми. Могу попросить маму связаться с сотрудником отдела кадров и отправить тебе его контакт по электронной почте. Мама жалуется, что люди, которые работают с Кэлли, постоянно меняются. Судя по всему, у них текучка персонала. Возможно, они захотят кого-нибудь нанять. Мы с тобой можем обменяться адресами электронной почты.
«Да!»
– Это было бы замечательно, Седрик. И правда много значит для меня.
Поразительно, что он предложил помощь, хотя мы знакомы меньше часа.
– С удовольствием. Хотел бы я сказать, что у меня такая же приносящая пользу работа. Моя профессия... ну, она такая поверхностная.
Он покачал головой и взглянул на меня.
– Чем ты занимаешься? – спросила я, поскольку очень хотела узнать.
Седрик молча смотрел на меня с озорной улыбкой, словно не решаясь ответить, а затем закатил глаза и произнес:
– Я агент по поиску талантов. Мои клиенты в основном тележурналисты, ведущие и репортеры. Наше агентство ведет от их имени переговоры по контрактам, а также мы консультируем новостные телестанции.
– Это звучит здорово на самом деле. То есть, вы представляете таких людей, как Кэти Курик (п.п.: американская телеведущая, журналист и продюсер, стала первой женщиной в истории, которая в одиночку вела главные вечерние выпуски новостей)? – спросила я.
Седрик рассмеялся.
– Вроде таких, как она… но не ее конкретно. Временами это может быть здорово. Но в действительности это беспощадный бизнес.
– Как же так?
Мне было любопытно.
– Ну, иногда случается, что твои клиенты борются за одну и ту же работу, и нужно заставить их поверить, что ты на стороне каждого, иначе они могут уйти в другое агентство. Но в тоже время ты хочешь, чтобы один из них получил должность, потому что агент получает комиссию с их зарплаты. Есть еще консалтинг: это когда ты приходишь к руководству телестанции и говоришь, например, какому репортеру нужно похудеть или какой ведущий становится слишком стар для целевой аудитории. – Седрик поглядел на меня, ожидая ответа.
– Ты прав. Это звучит противно, – улыбнулась я.
Он кивнул, и мы оба засмеялись.
– Ага.
Я продолжила расспрашивать Седрика о его работе, а потом каким-то образом перешла к рассказу о самых колоритных посетителях закусочной.
Мы много смеялись, разговор журчал ручейком, но в какой-то момент он иссяк. Когда Седрик снова облизнул губы, мне пришлось быстро отвернуться: он увидел, как я на него таращусь.
– Кстати, – сказала я, нарушая тишину. – Тебе нужно свернуть на тридцать второй съезд, чтобы добраться до моего дома.
Я взглянула на часы, желая, чтобы время хоть немного остановилось. Мне хотелось, чтобы я жила где-нибудь подальше, чтобы побыть подольше с Седриком в машине.
– Хорошо. Ты живешь одна?
– Нет. Я живу с Соней – официанткой, которая сегодня тебя обслуживала в закусочной. Мы с ней познакомились через сайт электронных объявлений «Крейгслист». Она искала соседа, и, к счастью, нашла. Мы с ней очень хорошо ладим.
– «Крейгслист?» Тебе повезло, что она не оказалась убийцей.
Мы засмеялись.
– Без шуток.
Еще немного помолчав, Седрик выключил подогрев и посмотрел на меня.
– Не хочу показаться назойливым, но ты упоминала, что тебя удочерили? Ты выросла здесь, в Бостоне?
– Да. Я всегда жила здесь. Мама удочерила меня, когда ей было за сорок. Она никогда не была замужем, но всегда хотела ребенка. Ей действительно повезло, поскольку в те дни усыновления родителями-одиночками были редкостью. Но мама была профессионалом с хорошим соцпакетом и хорошо зарабатывала, поэтому у них не было причин отказывать ей.
– Чем она занимается?
– Ну, до выхода на пенсию она работала в мэрии. Она скончалась около года назад.
Седрика внезапно помрачнел и ненадолго замолчал, а затем резко вздохнул, отчего я вздрогнула.
– Ох, мне так жаль, Эллисон. Я потерял отца. Я знаю, как это тяжело, – сказал он, нахмурившись.
У меня защемило сердце из-за того, что он тоже пережил потерю родителя.
– Спасибо. Я была единственным ребенком. Так что, это было тяжело, – призналась я, сдерживая слезы.
Седрик посмотрел на меня, а затем отвернулся, молча глядя на дорогу. Судя по выражению лица, он, казалось, был искренне поражен тем, что я открыто призналась в том, что одинока.
Он снова повернулся ко мне.
– Эллисон... у тебя нет других родственников?
– Ну, моя тетя Ирен, я зову ее Рини, живет на севере штата Нью-Йорк. У нее есть сын, но кузен Артур… он немного чудила, – я закатила глаза.
Седрик откинул голову назад и затрясся от смеха, услышав, что я употребила этот термин.
– Старый добрый кузен Артур-чудила… Мне нравится.
Я впервые слышала его смех, он был глубоким и мягким.
– Да, кузен Артур, – улыбнулась я. – Ему тридцать пять лет, у него неизлечимое акне и он проводит большую часть дней, играя в видеоигры и общаясь онлайн с другими трекерами (прим. поклонники сериала «Звездный путь»). Это моя ближайшая родня. Он подрабатывает в магазине комиксов, а остальное время сидит на шее у моей тети. Поэтому, по большому счету, я сейчас одна на этом свете, хотя и не чувствую этого, поскольку у меня есть замечательные друзья.
– Вот и хорошо. Рад это слышать это. – Седрик улыбнулся.
– Эм... мой съезд будет следующим. – Я указала на зеленый знак магистрали, который указывал, что мы находимся в четверти мили от моего района.
Я была подавлена тем, что наша поездка подходила к концу, но ничего не поделать. Не могла же я пригласить Седрика зайти. Или могла?
«Боже, как я этого хочу!»
Седрик съехал с магистрали, и я направила его по переулкам Малдена.
– Здесь поверни налево, это моя улица.
– Симпатичный район, – сказал он, глядя в окно.
– Да, он семейный, поэтому здесь довольно безопасно. Припарковаться можно прямо здесь, – я указала на площадку перед зеленым домом на две семьи, в котором я жила на втором этаже.
Седрик припарковал машину и затем удивил меня, когда полностью заглушил мотор. На улице было тихо, за исключением гудка поезда вдалеке.
Мы сидели молча несколько секунд, а затем Седрик повернулся ко мне. В свете уличного фонаря его голубые глаза светились. Казалось, он хотел что-то сказать, но медлил.
– Надеюсь, это не слишком личное, но знаешь ли ты что-нибудь о том, откуда родом? – наконец спросил он.
Это застало меня врасплох.
– Ты имеешь в виду моих биологических родителей? – уточнила я.
Седрик кивнул, ласково глядя мне в глаза, и прошептал:
– Да.
Вопрос удивил меня, поскольку мы только что познакомились, но я чувствовала себя с ним достаточно комфортно, чтобы быть открытой.
– Ничего. Мама говорила, что это было закрытое усыновление, поэтому найти женщину, которая меня родила, будет очень сложно. Но я и не пыталась. Я не хотела задеть чувства мамы, и, честно говоря, она была моей настоящей матерью во всех отношениях.
Это была правда. У меня не было желания встречаться с человеком или людьми, которые отдали меня. Моя мать была для меня всем, и я никогда не чувствовала себя ущемленной до тех пор, пока она не умерла.
Седрик опустил взгляд на свои туфли, размышляя над моим ответом, а когда снова посмотрел на меня, то его глаза, казалось, смотрели прямо в мою душу.
– Теперь, когда ее не стало, у тебя другие чувства насчет этого?
Я оторвалась от его пристального взгляда и на мгновение задумалась.
– Честно говоря, не знаю. Мамы не стало чуть больше года назад, и думаю, что моя биологическая мать или биологические родители, вероятно, уже нашли бы меня, если бы им было интересно… И если они никогда не хотели меня найти, то я определенно не хочу их искать тоже. Так что, я и дальше лучше буду одна. Надеюсь, когда-нибудь я создам свою семью, понимаешь?
Седрик медленно кивнул, впитывая мой ответ, затем сказал тихим голосом.
– Уверен, когда-нибудь ты станешь чудесной мамой.
Его успокаивающий голос и слова вызвали у меня столько эмоций, что по спине пробежал холодок. Мне хотелось, чтобы каким-то чудом именно Седрик когда-нибудь подарил мне семью. Мои чувства к нему росли каждую наносекунду, и было странно чувствовать себя так близко к человеку, которого только что встретила.
– Спасибо. – Я улыбнулась, надеясь, что мы перестанем обсуждать мою жизнь. Мне было некомфортно говорить о моих биологических родителях, казалось, этим я оскорбляю свою единственную настоящую мать. Я никогда не могла понять, как можно отказаться от собственного ребенка.
– Не могу поверить, что все эти годы мы жили в одном городе и никогда не пересекались, – сказала я, меняя тему.
С озорным взглядом Седрик рассмеялся. Он посмотрел вниз и покачал головой.
– Думаю, это к лучшему. В детстве я был немного панком. Тогда бы я тебе не понравился.
– Да неужели?
Я просто не могла отвести от него взгляд, и сейчас на лице Седрика появилась загадочно-озорная ухмылка.
«Боже, он необыкновенно красив».
– Я не шучу, – продолжал он, – только теперь я понимаю, что в детстве был придурком. С завидной регулярностью устраивал драки и разбивал окна. Друзья шутили, что в этом виновато мое полное имя. Из его заглавных букв складывается слово, которое значит на сленге в том числе «драчун» и «задира».
Седрик на мгновение посмотрел на меня, ожидая реакции, а затем расхохотался.
Я покачала головой и засмеялась.
– Это как?
– Мое второе имя на «О». Поставь его между заглавными буками моего имени и фамилии и поймешь, – он усмехнулся.
Я сделала, как он велел и опять рассмеялась.
– Что ж, это имеет смысл. – И тут до меня кое-что дошло. – Подожди, твое среднее имя на «О»? У меня тоже!
У Седрика отвисла челюсть.
– В самом деле?
Я кивнула и усмехнулась.
– Офелия.
Его глаза расширились и сверкнули от удивления.
– Эллисон, ты, черт возьми, шутишь?
– Нет. Что не так с Офелией?
– Абсолютно ничего. Красивое имя. Но когда я назову свое...
– Какое? Оскар? Омар? О'Шонесси? Оби Ван Кеноби? Скажите мне! – я засмеялась, напряженно ожидая.
Седрик положил руку мне на подголовник и пододвинулся ближе, что испугало меня. Я чувствовала его дыхание возле своего лица, когда он сказал.
– Эллисон, твое второе имя Офелия...
– Только не говори, что и твое тоже, – пошутила я.
– Не Офелия, но…
– Но что?
– Никогда не угадаешь.
– Тогда подскажи.
Он потер подбородок и улыбнулся.
– Оно тоже из Шекспира.
Я догадалась и у меня отвисла челюсть.
– Отелло? Неужели Отелло?
– Вот именно.
Это и правда было необычно и забавно.
– То есть мы оба названы в честь героев Шекспира? – я ошарашено уставилась на него, а потом засомневалась: – Ты меня просто разыгрываешь?
Седрик рассмеялся.
– Это так кажется, но нет. Клянусь жизнью отца.
Теперь я знала, что он говорил серьезно. Никто не будете клясться чужой жизнью.
– Ничего себе, – сказала я.
Седрика, похоже, тоже позабавило это совпадение.
– Это точно. Мой отец был большим поклонником Шекспира и настаивал на том, чтобы мое второе имя было Отелло. Настольная игра «Отелло» тогда тоже была довольно популярной. Почему-то он подумал, что это самое крутое имя. На самом деле все началось как шутка. Мама была категорически против, и однажды они с отцом поспорили, она проиграла пари и Отелло стало моим вторым именем.
– Возможно, это знак, что нам было суждено встретиться? – сказала я, сразу же сожалея о таком двусмысленном комментарии.
Седрик улыбнулся, блеснув белыми зубами.
– Согласен, Эллисон Офелия.
С ним было так удивительно легко говорить. Я не хотела, чтоб эта ночь заканчивалась, но и пригласить его к себе тоже не могла.
Седрик включил свет в салоне и наклонился ко мне, чтобы открыть бардачок.
Я стала горячее сиденья с подогревом под моей задницей, когда волосы Седрика оказались в дюймах от моего носа. А когда он задел меня рукой, начала фантазировать о том, какого это почувствовать их на моем теле.
Он лихорадочно что-то искал и наконец достал из бардачка ручку. Там же я заметила пачку сигарет. Странно, он не был похож на курильщика, и я не почувствовала никакого запаха. Вернее запаха табака. А что касается его одеколона…
«Ммм... похоже это Cool Water».
– У тебя в сумке есть листок бумаги?
– Сейчас гляну.
Я открыла сумочку, перекопала весь хлам: лак для волос, жвачку, газовый баллончик, кошелек, мелочь, но не нашла даже клочка бумаги.
– Хорошо, не беспокойся. Мой телефон разрядился, иначе я бы записал все туда. Ну-ка, дайте мне свою руку.
Я положила ладонь на его руку, и он аккуратно написал на ней номер мобильного телефона и адрес электронной почты. Его рука была большой, грубой и теплой. Волна тепла прошлась по моему телу, когда он медленно выдохнул, и я кожей ощутила его горячее дыхание.
Я не хотела, чтобы он перестал писать, не хотела, чтобы он меня отпускал. Однако он сделал это, но не раньше, чем сжал мою руку на прощание.
Затем он просто пристально смотрел на меня несколько секунд своими голубыми, как лед, глазами, и мои соски затвердели.
я откашлялась,
– Давай тоже напишу, как со мной связаться, – дерзко сказала я, схватив его ладонь.
Седрик передал мне ручку, которая немного дрожала, пока я писала свой номер телефона и почту. Могу поклясться, что его большой палец намеренно коснулся моей руки, прежде чем я нехотя отстранилась.
Седрик выключил свет в салоне, и мы несколько секунд просидели молча в темноте.
– Ну, – начал Седрик, – было действительно здорово поговорить с тобой, Эллисон. Мне очень жаль, что из-за меня ты опоздала на поезд, но не могу сказать, что я не наслаждался твоей компанией по дороге домой.
– Я тоже. В смысле, мне тоже понравилась твоя компания. Даже очень. И спасибо за то, что предложил помочь с поиском агентства.
Я немного помедлила, надеясь, что Седрик пригласит меня на свидание, но он просто продолжал смотреть на меня, поэтому я открыла дверцу машины и вышла.
Он сверкнул мне своей красивой белозубой улыбкой в последний раз и завел машину.
Возясь с замком, я оглянулась и заметила, что он все еще не уехал: видимо ждал, пока я безопасно войду. Открыв дверь, я обернулась и помахала рукой. Седрик помахал в ответ и уехал.
Дома я быстро скинула пальто и побежала в ванную, чтобы посмотреть, как выгляжу.
«Неплохо. Тушь немного потекла, но, учитывая, что я весь вечер работала, выгляжу презентабельно».
Я открыла кран и стала набирать ванну.
Если раньше я думала, что Седрик потрясающий, то теперь он окончательно вскружил мне голову. Мы провели вместе всего час, но за это время он успел меня рассмешить, растрогать и предложить помощь в поиске работы. Не говоря уже о том, что мое нижнее белье намокло от одного прикосновения его руки. Единственное, что могло бы сделать этот вечер лучше – если бы он пригласил меня на свидание.
Я насыпала в воду лавандовую соль, разделась и погрузилась в ванну. Руки все еще пахли одеколоном Седрика, и я старалась не окунуть их в воду. Я вдыхала его аромат и фантазировала, представляя другое окончание этой ночи – то, где я спросила Седрика, не хочет ли он подняться наверх. Конечно, в действительности я этого никогда бы не сделала. А жалела. Будь я девушкой, способной на такое, Седрик сейчас мог бы быть здесь, и я бы не чувствовала себя такой одинокой.
Я рассмеялась, представив, как Соня, вернувшись домой, видит, как я сажаю Голубоглазого красавчика на диван. Думаю, у нее случится сердечный приступ, когда я расскажу о своей целомудренной поездке с Седриком.
Глава 8
Седрик
Я заехал на парковку позади своего дома, но из машины не вышел. Я был парализован мыслями об Эллисон, прокручивая в голове наш разговор снова и снова. Я заглушил мотор и закрыл глаза, вслушиваясь в звуки городской ночи. Вдали зазвонили церковные колокола, обозначая начало нового часа, первого часа ночи.
Открыв глаза, я достал из бардачка сигареты, прикурил и глубоко затянулся. Мне было плевать на последствия курения прямо сейчас. Мне нужна была эта сигарета, чтобы успокоиться. Несмотря на то, что в октябре в Бостоне было холодно, я буквально взмок от беспокойства.
«У нее нет семьи. Она одна…»
Невероятная красавица Эллисон работала простой официанткой, и, исходя из этого, можно предположить, что она меркантильна. Однако это далеко не так. Она со страстью готова помогать людям и скромна воспитана, как и я. С ней было так легко разговаривать, и это согревало мою, обычно холодную, душу.
И я хотел еще.
Я даже не понимал, что это значит. Знал только, что эмоции, которые испытывал, смотря в ее большие глаза, связаны исключительно с Эллисон. Ни с какой другой девушкой, даже с той, которую считал своей первой любовью, я не чувствовал себя так. Это была мгновенная связь, которую я никогда раньше ни с кем не испытывал. Но, трезво оценивая ситуацию, я знал: ничего, кроме мимолетного знакомства, у нас с Эллисон быть не может. Потому что обманывать такую девушку, как она, находясь с ней в близких отношениях, я бы не смог.
«Но я уже обманул ее, заставив поверить, что наша встреча была случайной, не так ли?»
Она уже все потеряла. И если бы знала всю историю, то не захотела бы быть со мной. Но в то же время я не мог просто уйти и больше никогда не видеть ее. Для меня было физически невозможно держаться подальше, после того, как мы познакомились.
