Текст книги "Близнецы (ЛП)"

Автор книги: Пенелопа Уорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Она покраснела и в шутку лизнула мою рубашку.

– М-м… люблю шардоне. Серьезно, тебе надо переодеться.

Калеб перестал смеяться и вытер глаза.

– У меня в грузовике есть запасная рубашка, бро.

– Гони ключи, говнюк.

Мы с Эллисон прошли через ворота на подъездную дорожку перед домом, где брат оставил грузовик.

– Я собирался предложить подвезти тебя домой, но только сейчас понял, что приехал вместе со Стефани. Так что я без машины.

– Добро пожаловать в клуб. Похоже, кому-то придется сесть на электричку, как остальным смертным. – Она подмигнула.

– Я приведу себя в порядок, а потом сможем уйти.

Эллисон осталась ждать меня во дворе. Шагая в дом, я все время оглядывался: не мог поверить, что она правда здесь.

Мама как раз заканчивала мыть посуду. Когда я попытался проскользнуть мимо, Дениз схватила меня за рубашку.

– Нет-нет, ты от меня не уйдешь. Что там случилось? И почему от тебя пахнет, как от мусорного контейнера за пабом?

– О чем ты? – Я притворился дурачком, но виноватая ухмылка, вероятно, выдала меня.

Мама с Дениз переглянулись.

– Врунишка.

– Калеб все равно мне все расскажет.

Говнюк!

– Стефани ушла, – сказал я.

– И?

– И она выплеснула на меня бокал вина.

У Дениз отвисла челюсть.

– Потому что?..

Я запрокинул голову и провел руками по волосам. Мне просто хотелось переодеться и убраться отсюда с Эллисон.

– Она догадалась, что мы с Эллисон улизнули после обеда и целовались.

– Что?! – воскликнула Дениз, ударив кулаком по столешнице.

– Я так и знала, – сказала мама, улыбаясь.

– Ты знала? – спросил я.

– Ага, в ту секунду, когда она вошла в эту дверь, я поняла, что, в конечном итоге, вы будете вместе: по глазам было видно. И я знала, что вы в комнате Кэлли. Стояла на шухере. – Она подмигнула.

Я знал, как она относилась к Эллисон, но такое поведение немного тревожило.

– Спасибо… наверное.

– Плюс, у нее на шее засос размером со штат Флорида. – Мама рассмеялась, и мы с Дениз подхватили.

– Ты же не переодевался перед ней? – спросила Дениз. – Если она увидит, что у тебя под рубашкой, то решит, что у тебя крыша съехала.

– Теперь у меня все на месте: и Эллисон, и крыша.

Когда я вышел из ванной в рубашке Калеба, Эллисон была на кухне. При виде меня, три дамы заулыбались: очевидно перемывали мне косточки. Раскрасневшееся лицо Эллисон было таким милым и нежным, что меня просто распирало от любви. От любви, в которой я так и не признавался напрямую. Нужно было это исправить, как только придет время.

***

Пока мы, держась за руки, шли к электричке, Эллисон рассказывала о поездке в Иллинойс. Услышав, как она помогала Эду, я влюбился в нее еще сильнее. Мне захотелось тут же признаться в этом, и я едва удержался.

История о том, как она столкнулась с братом на могиле Аманды казалась невероятной и заставляла задуматься о том, какую роль играет в нашей жизни необъяснимые чудеса.

Я отвел Эллисон в самый конец вагона. Покачиваясь в такт движению поезда, мы обнимались и целовались всю дорогу до ее остановки. Вагон был почти пуст, но даже если за нами наблюдали другие пассажиры, мы это не заметили.

Когда мы шли к дому Эллисон, небеса разверзлись. Но несмотря на проливной дождь, мы все равно останавливались, чтобы поцеловаться. Это был один из самых счастливых моментов в моей жизни.

Узнав, что Соня осталась ночевать у друзей, я так быстро потащил Эллисон по лестнице, что она чуть не упала. Мне не терпелось остаться с ней наедине, и снова заняться любовью в то самом месте, где мы сделали это впервые.

Глава 38

Эллисон

Седрик буквально не давал мне вздохнуть, но я не жаловалась. Как только мы оказались в квартире, он прижался меня к себе и начала целовать, целовать, целовать… Потом мы оказались на диване. Я так хотела Седрика, что думала взорвусь.

Пока я стягивала юбку, он снял с меня насквозь промокший топ и лифчик. Я просунула руки Седрику под рубашку, чтобы почувствовать тепло его кожи и упругий пресс, но он внезапно отстранился.

– Подожди. Сначала я должен кое-что объяснить.

Я скрестила руки на обнаженной груди, внезапно почувствовав холод.

– Что ты имеешь в виду?

Он покачал головой.

– Ничего плохого. По крайней мере, надеюсь, ты так не подумаешь.

– Теперь ты меня пугаешь.

Он поцеловал меня в лоб.

– Нет, нет, не бойся… все не так.

– А как?

Седрик глубоко вздохнул.

– Когда ты сказала не звонить тебе больше, а затем исчезла, я чуть не свихнулся. Думал, что потерял тебя, и до сегодняшнего дня был уверен, что никогда тебя не верну.

Я быстро моргнула и села.

– Однажды вечером, – продолжил он, – я перебрал с алкоголем. Помню, как смотрел на татуировку, которую сделал в память об Аманде, и мне пришла в голову идея: сделать еще одну. Итак, я пошел на Кенмор-сквер…

– У тебя новая татуировка? Где?

– Поэтому-то я и хотел сказать, прежде чем снимешь с меня рубашку.

– Хорошо, дай посмотреть. Обещаю, что не буду считать тебя сумасшедшим.

Седрик провел руками по волосам и вздохнул.

– Если честно, я и правда немного чокнулся в то время. – Он рассмеялся. – Но теперь все в порядке.

– Можно мне посмотреть, пожалуйста?

– Ладно. Там все равно ничего такого.

Он медленно снял рубашку прямо через голову, я увидела это.

О. Боже. Мой!

Татуировки были похожи, выполнены тем же шрифтом, но новая была прямо над сердцем Седрика.

Но это было еще не все. Под крупными буквами моих инициалов курсивом было выведено предложение: «Когда увидел тебя, я влюбился, и ты улыбнулась, потому что узнала».

Так и было. Я сразу узнала его.

– Это из Шекспира, – прошептала я.

– Да. Отсылка к наших вторым именам.

– Это прекрасно. – Я медленно провела пальцами по татуировке.

– Тебе действительно нравится? Не пугает?

– Нет. Мне нравится, что часть меня постоянно с тобой. Я заслужила это, черт возьми! – мы оба рассмеялись. – И ты прав. Наша связь всегда была сильной, с того самого первого момента. Глубоко внутри я всегда это знала. Вот почему вернулась.

Он нежно поцеловал меня.

– Я сделал эту татуировку, чтобы всегда помнить, что чувствовал к тебе. Я не из тех парней, которые отдают свое сердце дважды. Ты – единственная женщина, которая когда-либо претендовала на него. Оно твое навсегда. Я так сильно люблю тебя, Эллисон, больше своей жизни, больше всего на свете.

У меня сердце чуть не лопнуло, когда услышала эти желанные слова. Я притянула его к себе.

– Я тоже люблю тебя, Седрик. Очень.

Его глаза были полны слез.

– Детка, спасибо, что вернулась ко мне.

Я вытерла слезы: и его, и свои.

– Ты думал, что забрал что-то у меня, не сразу рассказав о сестре, а на самом деле ты подарил мне величайший дар: возможность узнать настоящую любовь. Наша встреча подарила мне не только тебя, но и Кэлли, Томпсонов, а теперь моего брата. Это все благодаря тебе. Благодаря тебе я больше не одна.

Эти слова, казалось, зажгли что-то внутри Седрика. Его губы сминали мои в страстном порыве, его руки дрожали от желания, когда он стягивал с меня нижнее белье. Очевидно, он, так же как и я, больше не мог ждать, поэтому лишь приспустил джинсы, прежде чем вошел в меня одним толчком.

– Я чертовски сильно люблю тебя, – прошептал он. – Ты и понятия не имеешь...

– О, Боже. Сильнее, Седрик. Хочу тебя глубже, – я впилась ногтями в его спину, и толкнула ближе.

– Не могу насытиться тобой. Мне мало… Я люблю тебя… люблю… люблю…

Седрик быстро перевернул нас. Он не останавливался, не сбавлял темп, и ни на секунду не отводил от меня взгляд.

Эмоции, что меня переполняли, вылились в слезы.

Седрик крепче обхватил мои бедра, чтобы проникнуть еще глубже и простонал:

– Так хорошо. Больше не могу сдерживаться… хочу кончить в тебя…

Это подтолкнуло меня к краю. Я вскрикнула от острого наслаждения. Последовал громкий стон Седрика, и его член запульсировал внутри меня.

Седрик нежно осыпая мое лицо поцелуями, и каждым снова и снова признавался в любви.

За эту ночь мы занимались сексом несколько раз: на кровати, в душе и даже на кухонном столе, когда собирались перекусить в полночь. Седрик был ненасытен, а я была более чем не против.

Глава 39

Седрик

Впервые за несколько месяцев я спал как младенец, и проснулся счастливым. Мне не терпелось снова заняться любовью с Эллисон, но она так мирно спала, что я не решился разбудить, и просто смотрел.

Прошлой ночью мы чередовали занятия сексом с разговорами в постели. Эллисон много говорила о поездке в Чикаго, и меня очень тронуло, которую роль сыграли родители Аманды в ее убеждении дать мне еще один шанс. Я также рассказал ей о Чикаго, о годах, что провел там после смерти Аманды. Я не стал скрывать, что был в сексуальных отношениях с женщиной старше меня и по возрасту, и по положению. Эллисон, естественно, не была впечатлена, но я поклялся открыться ей полностью, не оставив больше ни единого секрета.

Когда вчера Эллисон сказала, что благодаря мне больше не одинока, я впервые после смерти Аманды почувствовал нечто похожее на покой и завершенность. Конечно, я никогда полностью не прощу себя за прошлое, но каким-то образом положительное влияние на жизнь Эллисон заставило почувствовать, что частично я исправил нанесенный ущерб.

Было одиннадцать утра, когда Эллисон наконец-то проснулась. Я обнял ее сзади и прижал к себе. Мой член был тверд как скала. Нежно поцеловав ее в шею, я прошептал:

– Ты же понимаешь, что тебе придется вышвырнуть меня отсюда, потому что сам я не уйду.

– Тогда, полагаю, ты останешься, потому что я хочу наверстать упущенное.

– Мы потеряли так много времени. Никогда больше. Хорошо?

Она повернулась ко мне и нежно поцеловала в нос.

– Хорошо.

Если в разлуке с ней мне казалось, что у меня вырвали сердце, то сейчас оно заняло свое законное  место.

Эллисон возвращалась к работе в закусочной только завтра, и все еще ждала ответа из «Ярких горизонтов». Поэтому я позвонил в агентство и сказал, что заболел. Я никак не мог оставить любимую женщину, когда только ее вернул.

– Мне нужно в душ, – сказала Эллисон после того, как мы еще два раза занялись любовью.

– Могу я пойти с тобой?

Она ухмыльнулась.

– Тебе все еще мало?

Она начала вставать, когда я притянул ее к себе и начал щекотать.

– Позволь мне перефразировать. Могу я принять душ вместе с тобой?

Эллисон высвободилась из моей хватки и направилась в ванную, демонстрируя свою красивую голую попку.

– Идем.

 Очевидно, мы оба не могли держать руки подальше друг от друга.

***

Был уже почти полдень, и солнце ярко светило в окно спальни.

Переодевшись в джинсы и вчерашнюю рубашку Калеба, я взял мобильный Эллисон, чтобы поискать, где можно позавтракать поблизости. Телефон звякнул, оповещая о новом сообщении, и я инстинктивно его открыл.

Джейк: Не терпится встретится с тобой. Когда ты вернешься?

Кто такой Джейк? Что это вообще за чертовщина?

Меня будто накрыла ревнивая туча, и, прежде чем я успел ее прогнать, Эллисон закончила сушить волосы и вышла из ванной.

– Кто такой Джейк, черт возьми?

Она выглядела в растерянности.

– Что с Джейком?

Это не было ответом.

– Джейку не терпится с тобой встретится! – я бросил телефон на кровать. – Кто он?

У меня закипала кровь.

Шокированная, Эллисон посмотрела на меня.

– Седрик, Джейк – мой брат.

Внутри все сжалось, и я рухнул на кровать в полнейшем смущении. Я чувствовал себя идиотом.

– Вот дерьмо. – Я ударил себя по голове. – Милая, прости, я не запомнил его имя. И извини, что так отреагировал. Я думал, что какой-то чувак, с которым ты познакомилась, подкатывает к тебе… Боже, я такой дурак.

Она рассмеялась, качая головой.

– Оно и понятно. Мне так же реагировать, учитывая всех девушек, с которыми ты когда-то был?

– Иди сюда, – я усадил ее к себе на колени и обнял.

Я любил ее так сильно, и одного привкуса ревности было достаточно, чтобы чуть не сорваться. Кажется, во мне до сих пор осталось что-то от психа.

Глава 40

Эллисон

Три месяца спустя

«Близнецы, к вам приближается всеобъемлющее счастье. Звезды сошлись так, что вы выглядите и чувствуете себя лучше, чем когда-либо. Еще чуть-чуть и пойдет леденцовый дождь, и это к лучшему, особенно для таких сладкоежек, как вы».  

Радио вдруг стало едва слышно, когда он вошел в закусочную вместе с порывом ветра, залетевшего в открытую дверь, и устроился за третьим столиком, заказав соленый бейгл с маслом и чашечку кофе. Мужчина был красив. Красивее всех, кого я видела, и он смотрел только на меня.

А еще я любила этого мужчину, и должна была сообщить ему новость.

– Привет, милый. Ты все-таки смог прийти. Вижу, Долорес уже приняла твой заказ, – сказала я, подходя к столику.

Седрик улыбнулся.

– Мне это что-то напоминает.

Я усмехнулась.

– День, когда ты впервые появился здесь? Ты сидел за этим же столиком, и не сводил с меня глаз. Это была любовь с первого взгляда.

– Это было нечто большее, – он взял меня за руку. – С того момента я принадлежал тебе. Я, черт возьми, сбежал, потому что испугался того, что ты заставила меня чувствовать. Я до сих пор боюсь этого.

Я чмокнула его в губы.

– Ешь свой бейгл. Я скоро вернусь.

Пока обслуживала других клиентов, Седрик читал газету и посматривал на меня.

Каждый раз, когда наши взгляды встречалась, он одаривал меня своей прекрасной улыбкой, и я таяла, удивляясь, как мне так повезло.

Ему скоро нужно было возвращаться к работе, поэтому я попросила Макса дать мне перерыв пораньше. Я принесла Седрику с кухни кусок кокосового торта, украшенного взбитыми сливками и мараскиновой вишней.

– Ах, раз мне достались взбитые сливки и вишенка, значит, я официально вычеркнут из твоего черного списка, – пошутил он.

– Да, – я прижалась к его губам, желая, чтобы весь мир знал, этот мужчина мой.

Седрик обмакнул палец во взбитые сливки, мазнул мне по носу и слизал. Мы рассмеялись.

Последние несколько месяцев были лучшими в моей жизни. Мы с Седриком были неразлучны и поговаривали о том, чтобы съехаться.

Я все еще работала в закусочной, и два раза в неделю бывала у Кэлли, но «Яркие горизонты» предложили мне постоянную работу. В рамках их программы они оплатят часть моего обучения в колледже Симмонса, при условии, что проработаю на них минимум три года после окончания учебы. В январе я начну аспирантуру, специализируясь на терапии для детей с аутизмом.

На День благодарения мы с Седриком полетели к Эду и Элейн, и во время этой же поездки я наконец-то встретилась с моей биологической матерью. Ванессе было всего сорок пять, и она больше походила на старшую сестру, чем на мать. Мы душевно поговорили, но не скажу, что почувствовала с ней сильную связь, как с Эдом. Ванесса была хорошим человеком, но потребуется больше одной встречи,  чтобы начать ей полностью доверять.

А вот с Джейком все было иначе. За последние месяцы, благодаря переписке, мы с братом по-настоящему сблизились. Несмотря на пирсинг и татуировки, он был милым и очень  умным парнем, учился на одни пятерки и хотел стать инженером. Мы планировали привезти его сюда на Рождество, и он подумывал о том, чтобы посмотреть колледжи в Бостоне, например, Северо-Восточный. Мысль, что брат будет жить рядом, грела мне сердце.

В общем, все шло своим чередом до сегодняшнего утра. И именно об этом мне нужно было поговорить с Седриком. Но, наверное, лучше подождать, когда вернемся домой. Я не хотела портить ему аппетит.

– Милая, мне нужно возвращаться в офис.

Я надулась.

Седрик поцеловал меня в лоб.

– Принесешь счет?

Я покачала головой.

– Это за счет заведения.

– Нет, я настаиваю. Принеси мне счет, пожалуйста. Я быстренько в туалет, просто оставь его на столе.

– Хорошо.

Я подошла к кассе и выписала ему счет за рогалик и кофе, но не за торт.

Седрик все еще был в туалете. На столе лежала хрустящая пятидесятидолларовая купюра. Он оставил мне те же чаевые, что и в тот первый день. Шутник.

На лицевой стороне купюры было что-то написано. Я пригляделась и прочла: «Люблю тебя. Переверни». «Ты выйдешь за меня?» было написано на обороте.

Я прикрыла рот руками, оглядывая зал.

Седрик медленно подошел и опустился передо мной на одно колено.

Макс, Долорес и мистер Шорт улыбались. Наверняка они все были в курсе происходящего.

Седрик взял мою руку и поцеловал.

– Эллисон Офелия Абрахам, ты – самое дорогое, что у меня есть в этом мире. Я влюбился в тебя, едва увидев, и уже тогда глубоко в душе знал, что ты – мое будущее, даже если на пути к нему будет много препятствий. Когда смотрю на тебя сегодня, я вижу все, чего желал. Вижу наших еще нерожденных детей. Вижу женщину, с которой готов состариться. Я буду любить тебя до самой смерти. Ты выйдешь за меня замуж? – он открыл голубую коробочку от «Тиффани». – Огранка «Принцесса», два карата. Я слышал, женщинам это нравится.

– О, Седрик, оно прекрасно, – всхлипнула я. – Я люблю тебя… так сильно.

– Значит, ты станешь моей женой?

Седрик встал и обнял меня.

Мне нужно было сказать ему. Прямо сейчас.

– Мы можем выйти на минутку?

Блеск в его глазах погас, а беспокойство явно возросло.

– Э-э… конечно.

Глава 41

Седрик

У меня екнуло сердце, когда Эллисон не сразу согласилась. Она выглядела очень взволнованной, и путь из закусочной на улицу, казалось, длился целую вечность.

Я положил кольцо обратно в карман. Легкий ветерок развевал волосы Эллисон, а солнце светило в ее зеленые глаза, делая их почти золотистыми.

Мое сердце колотилось в груди, а торт с кокосовым кремом, который только что съел, начал подкатывать к горлу. Я бы не вынес, если бы она сказала, что не выйдет за меня. Мысль об этом была непостижима.

– Седрик...

Я положил руки ей на плечи и сжал.

– Что такое?

 Она выглядела чертовски испуганной, когда посмотрела мне в глаза и сказала:

– Тебе нужно кое-что узнать, прежде чем решишь, что хочешь на мне жениться.

– Эллисон, ничто не может заставить меня передумать. Ничего. Понимаешь? – я притянул ее к себе.

Она задыхалась и дрожала в моих объятия.

– Я... мне нужно воды.

– Хорошо... хорошо, жди здесь.

Все взгляды были прикованы ко мне, когда вернулся в закусочную, но сейчас меня не волновало, что думаю другие: я хотел узнать, что творится с Эллисон.

– Долорес, Эллисон неважно себя чувствует. Можно мне, пожалуйста, стакан воды?

Эллисон ждала на тротуаре, скрестив руки на груди, чтобы скрыть озноб.

Я протянул ей воду.

– Держи.

Она выпила половину и нервно облизнула губы.

– Эллисон, пожалуйста, скажи, что происходит. Ты сомневаешься?

– Конечно, нет. Я люблю тебя и не сомневаюсь. Просто я...

Меня замутило.

– Что? В чем дело?

Эллисон глубоко вздохнула.

– Я беременна.

Я замер, прокручивая в голове ее слова.

«Она сказала, что беременна, да? В ней мой ребенок? Мне не послышалось?»

Я нежно положил руку ей на живот. Губы задрожали.

– Беременна? – я притянул ее к себе, крепко поцеловал и отпустил. – Ты уверена?

– Да. Я сделала тест пару дней назад, а сегодня утром, перед работой, помнишь, я говорила тебе, что у меня был прием у врача? Ну, это был акушер-гинеколог. Я хотела быть абсолютно уверенной, прежде чем сказать тебе. Он сделал УЗИ. Я собиралась сказать тебе сегодня вечером... но потом...

– Любимая, иди ко мне! Как ты могла подумать, что это изменит мое желание жениться на тебе? Теперь я хочу жениться на тебе еще больше. Я тебя так люблю. Это моя сбывшаяся мечта, разве ты этого не знала? – я снова положил руку ей на живот. – Это немного раньше, чем я ожидал, но у нас есть девять месяцев, чтобы подготовиться, верно?

– На самом деле, шесть. Я на третьем месяце. Полагаю, это случилось в ту ночь, когда мы ну… воссоединились.

Я глубоко вздохнул.

«Через полгода я стану отцом».

Я залпом допил остатки воды.

– Милая, это замечательная новость. Вместе мы справимся с чем угодно.

– Я так рада это слышать, Седрик. Они родятся уже в конце мая.

Пустой стакан выскользнул у меня из рук и разбился вдребезги о тротуар.

– Они?

– Это близнецы.

Близнецы. Эпилог.docx

Эпилог

«Близнецы, сегодня вы чувствуете прилив сил и воодушевления. В воздухе витает дух праздника. Поздравляем – шторма и невзгоды остались позади. Вы преодолели серьезные препятствия, и теперь чувствуете себя на вершине мира».

– Может быть горячо, – предупредила Ванесса, поднося фен к моей груди.

 Я старалась не смеяться над этим абсурдом.

– Поверить не могу, что это случилось именно сейчас. Пожалуйста, скажи, что они высыхают?

– Почти. Терпение.

Держа на руках переноску с одной из спящих близняшек, в гостиничный номер вошла Элейн. Она выглядела потрясающе в длинном коричневом платье с корсетом.

Что за чертовщина? – спросила она.

Я задаю себе тот вопрос, – ответила я с сарказмом.

– Что случилось?

– Соски просвечивают сквозь атлас платья, потому что я забыла засунуть прокладки для груди в лифчик.

 Элейн прикрыла рот рукой, пряча смех.

– О, милая...

– Представляешь, какое лицо будет у Седрика, если первое, что он увидит, когда пройду к алтарю – два огромных мокрых молочных пятна?

 Ванесса расхохоталась и случайно дунула феном мне в лицо.

– Эй!

– Прости, дорогая, прости, – извинилась она, сдерживая смех.

Я попросила Ванессу быть моей подружкой невесты, наряду с Соней, Дениз и Кэлли. В конце концов, моя биологическая мать была ненамного старше меня. И выглядела очень молодо в изумрудно-зеленом платье без бретелек.

– Какого хрена? – спросил Джейк, увидев эту нелепую сцену, когда вошел в номер, держа на руках второго близнеца.

– Не спрашивай, братишка. Просто не спрашивай.

      – Эм... Холли только что пыталась попробовать мой сосок. Думаю, она проголодалась. Чем ее накормить?

– В холодильнике есть несколько бутылочек со сцеженным молоком, – Я указала на синий мини-холодильник в углу. – Я сцежу еще после церемонии, чтобы ты мог покормить ее во время приема.

Как раз в этот момент в комнату вошел Эд, и я улыбнулась.

– Привет, пап.

Глаза Эда наполнились слезами, когда он увидел меня в платье.

– О, Эллисон.

Я представляла себе этот момент… только не с горячим феном на сиськах.

Ванесса выключила фен, а я встала, чтобы обнять Эда.

После рождения близняшек у нас с Эдом был сентиментальный момент в больнице.  Он поблагодарил меня за то, что сделала его дедушкой, и попросил называть папой. Признаюсь, я мечтала об этом. Конечно, я никогда не смогу заменить ему Аманду, но в тот момент ясно поняла, что Эд действительно любит меня.

***

Наши девочки: Холли Аманда и Ханна Эллисон появились на свет три месяца назад. Это был лучший день в моей жизни. Седрик был все время рядом со мной. Я никогда не забуду выражение удивления и любви в его блестящих от слез глазах, когда он впервые увидел малышек. Было трудно совмещать летние занятия в аспирантуре и грудное вскармливание близнецов, но, благодаря моей семье, мне удалось справиться.

Моя семья. Так приятно это произносить. Всего пару лет назад я была в этом мире одна, как перст, а сейчас у меня настоящая, пусть и не совсем обычная, семья.

Ванесса переехала в Бостон, чтобы быть поближе к Джейку, который только поступил на первый курс Северо-Восточного университета по специальности инженер-электрик. Мы с ней все еще узнаем друг друга, но стали гораздо ближе. Она и Беттина присматривают за близнецами, когда у меня занятия, а в остальные дни Ванесса работает официанткой в «Звездной пыли». Они с Джейком поселились в моей старой квартире в Малдене, когда Соня переехала к Тому, своему уже жениху.

Джейк был практически идеальным братом. Он тоже помогал с близнецами, и превратился в настоящего «татуированного няньку». Холли, в частности, особенно любила своего дядю.

Эд был все еще в ремиссии. Они с Элейн купили летний дом в Деннис-Порте, что на полуострове Кейп-Код, чтобы проводить с нами больше времени. Этим летом мы ездили туда почти на каждые выходные. Эд и Седрик готовили нам моллюсков или другие морепродукты, которые мы с удовольствием ели на ужин, сидя на крыльце при свечах, и слушая Джимми Баффета, пока малышки спали наверху.

Дениз родила мальчика. В честь дедушки и дяди ему дали имя Пол Седрик, но все зовут его Паули. Я безумна рада, что у моих дочерей есть близкий по возрасту кузен. Уверена, это троица будет сеять хаос, как Калеб с Седриком, когда были младше.

Несмотря на то, что мне пришлось прекратить работать с Кэлли, она по-прежнему была моей любимицей. Она называет близняшек «телепузиками», и все также влюблена в Андерсона Купера.

Мы с Седриком переехали из его квартиры в дом в пригороде Бостона. Его повысили до старшего агента, и он изо всех сил старается приходить домой к шести часам вечера, чтобы я могла заниматься в перерывах между кормлением девочек.

Свадьба была запланирована на август. Мне очень хотелось влезть в платье мечты от Pnina Tornai, которое мы с Элейн и Беттиной купили в «Кляйнфельд» еще до рождения детей. И я это сделала!

Желая, чтобы все было просто, мы выбрали церемонию на открытом воздухе в кругу семьи и самых близких друзей, и нашли для этого идеальное место – пляж в Ньюпорте, штат Род-Айленд.

***

Молочные пятна высохли в самый последний момент.

Когда летний ветерок донес мягкие звуки арфы, Эд протянул мне руку. Прежде чем взять ее, я посмотрела на безоблачное небо и послала воздушный поцелуй моей матери и сестре на небесах. Я надеялась, что они смотрят на нас сейчас.

Глаза Эда наполнились слезами, и он легонько поцеловал меня в щеку.

– Дорогая, для меня большая честь вести тебя к алтарю. Ты готова?

– Готова, как никогда

– Люблю тебя, – сказал он.

– Я тоже тебя люблю, – сказала я, дрожа.

– С тобой все будет хорошо.

– Папа?

– Да, Эллисон?

– Ты чувствуешь, что она здесь?

Эд посмотрел на небо и снова на меня.

– Она здесь, – он указал на свое сердце, затем на мое. – Всегда рядом.

Я улыбнулась, хотя все еще сомневалась, действительно ли Аманда одобрила бы мой брак с Седриком. Это единственное, в чем я не была уверена.

– Ладно, пошли, – я сжала покрепче букет розовых роз.

Зазвучал свадебный марш. Пока медленно шла к алтарю мимо дорогих и любимых людей, меня переполняла благодарность.

«Благодарю тебя, Боже, за жизнь, которую ты мне подарил».

А потом я посмотрела вперед, и у меня перехватило дыхание. Как и в тот первый день я увидела его – самого красивого мужчину на свете.

Голубоглазого красавца.

           Чем я заслужила такого мужчину и такую любовь, что ясно сияла в его глазах, я не знала.

Я поцеловала Эда в щеку, и он вложил мою ладонь в руку Седрика.

– Люблю тебя, – прошептала я своему жениху.

– И я тебя. Ты такая красивая. – Он сиял от уха до уха.

Священник начал церемонию под аккомпанемент плача голодных близнецов. У меня сразу защипало в груди и потекло молоко.

«Потерпите еще чуть-чуть, малышки».

Первым, вслед за отцом Майклом, произносил клятвы Седрик, затем наступила моя очередь, и в этот самый момент красивая бабочка села на бутоньерку Седрика. Словно так и было задумано, словно это – часть церемонии.

Седрик посмотрел вниз и улыбнулся.

Интересно, думал ли он о том же, о чем и я?

После того, как я сказала финальное «да», бабочка, которая до этого была совершенно неподвижна, перелетела с розы Седрика на мое платье, и оставалась там, пока отец Майк говорил:

– Седрик и Эллисон связали себя священными узами брака перед лицом Господа и этих людей. Они дали обет верности друг другу, и теперь засвидетельствуют это, обменявшись кольцами и соединив руки.

Как только мы с Седриком обменялись кольцами, бабочка взмахнула крыльями и приземлилась на наши соединенные руки.

Пальцы у Седрика слегка задрожали, и теперь я точно знала: он тоже думал, не знак ли это от Аманды?

 – Именем Господа и власти, данной мне штатом Род-Айленд, объявляю вас мужем и женой. Седрик, можешь поцеловать невесту.

Бабочка сидела на наших соединенных руках, когда мы целовались впервые, как муж и жена, затем взмахнула крыльями и исчезла в небе, а нас окружили счастливые родные и друзья.