Текст книги "Сборник "Приграничье" (1-5 части)"

Автор книги: Павел Корнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 130 страниц)

– Ну…

– Он тоже не хотел рассказывать, какую дорогу его дружки не перекрыли. Но рассказал, а времени у нас тогда в обрез было…

– Лед… – в момент побледнел не от самого приятного воспоминания коммунар.

– Зачем вам дети нужны были? – Ухватив за грудки, я встряхнул парня и начал медленно скручивать ворот куртки.

– Это не я, это экспериментальный… – засипел полузадушенный Боря.

– Что – экспериментальный? – Я отпустил Хромого и толчком отправил на диван.

– Отдел экспериментальный, – всхлипнул коммунар. – Они эксперименты ставили и других в свою кухню не пускали.

– Какие эксперименты?

– Откачка магической энергии из живых организмов.

– Почему именно из детей?

– У них энергетика только формируется, можно потоки без труда перенаправить.

– Так это все из-за халявной энергии? – скривился я. – Ну и суки вы…

Боря благоразумно промолчал.

– Насколько вы… продвинулись? – продолжил я допрос.

– Не знаю, – уселся на диване Хромой. – Я уже переработкой энергии занимался…

– Не надо мне зубы заговаривать! – рявкнул я. – На вопрос отвечай!

– А то что? – расхрабрился вдруг коммунар. – Лед, ты же не просто так меня сюда притащил. Зачем-то я тебе нужен! Так что давай общаться как цивилизованные люди.

– Ты мне – нужен, – не стал спорить я. – Только ты учти, что мы тебя не к кровати пристегнем, а для начала ноги ампутируем. На умственных способностях потеря нижних конечностей никак не скажется, не так ли?

– Ты…

– Либо начнешь отвечать на вопросы, либо прямо сейчас тебе экстренное хирургическое вмешательство организую, – пригрозил я. – Повторяю: насколько продвинулись ваши исследования?

– Да почти не продвинулись, – сразу поверил в мою угрозу съежившийся парень.

– Откуда знаешь? Не имел же отношения?

– Я переработку и распределение контролировал. – Хромой потер рассаженный лоб. – Поступления из детского блока изменялись, только когда кого-нибудь нового завозили. Или вывозили…

– Блин, самому-то не противно было? Это же дети! – Меня даже перекорежило.

– Я пытался уйти. Чем эта попытка закончилась, ты знаешь.

– Получил щелчок по носу и обратно в конуру, – понимая, что порю чушь, не смог сдержаться я. На самом деле – не мне его судить. Как там в писании сказано? Не судите и далее по тексту…

– Лучше было с голоду сдохнуть?

– Проехали, – отошел я к окну и присел на подоконник. – Сколько же энергии вы получали от детей, если у вас во всех коридорах лампы горели? И это называется «почти не продвинулись»?

– Детский – это экспериментальный блок был. Его на случай пробоя держали, – посмотрел мне в глаза Хромой. – Основное поступление по «нитке» шло.

– Какая еще «нитка»? – насторожился я.

– Не знаю, кто договорился, похоже, сам Громов, но к нам энергетическую линию завели, – объяснил парень. – И не сырую, которую ужимать замучаешься, а уже обработанную.

– Откуда завели?

– Никто не знал, она под землей тянулась, – ответил коммунар.

– Ври дальше, – распорядился я.

– А что дальше? Я переработку энергии контролировал: часть мы в артефакты заливали, оставшуюся в электричество пережигали.

– И какой у вас капэдэ переработки был?

– Что-то около девяносто восьми процентов, – ошарашил меня Боря.

– А мощность потока какая шла?

– Обычно двести карат в секунду, но на пиках и за шестьсот зашкаливало, – сознался коммунар.

– С нуля аналогичное оборудование изготовить сможешь? – Я едва сдержался, чтобы не потереть от азарта руки.

– Нет, я же программным обеспечением да калибровкой амулетов занимался. А там технология целая.

– Хреново, – расстроился я. – Ты же понимаешь, Боря, что твою ценность как консультанта это здорово снижает. Может, хоть, откуда к вам «нитку» перебросили, расколешься?

– Да не знаю, сказал же! И никто, кроме Громова, не знал. Как он к нам пришел, так все и началось. Братство ничего выяснить именно поэтому не смогло.

– Обожди, – почесал мочку уха я. – Братство энергетическая линия интересовала?

– Их много чего интересовало, и она в том числе. В последнее время наших начали хватать прямо на улице.

– Да ты че? А скажи, Боря, если оборудование достать, сможешь его наладить?

– Ну это от условий работы зависит. Договоримся – почему не наладить? – осмелел осознавший свою значимость Хромой.

– Ты настрой сначала, а потом уже торговаться будешь, – осадил его я. – Людям тебя серьезным передам, облажаешься, света белого больше никогда не увидишь. А сможешь себя зарекомендовать, работой по профилю до конца жизни обеспечен будешь.

– Ты куда меня приволок-то? – заинтересовался окончательно успокоившийся парень.

– Узнаешь, – без всякой симпатии посмотрел на него я. Слишком уж сильно слова Гамлета в душу запали. А увидь все собственными глазами, глядишь, вообще бы удавил гаденыша. Может, и так бы удавил, но без него никак не обойтись. Пока.

Оставив Хромого сидеть на диване, я подошел к двери и несколько раз приложился по ней ботинком. После пятого удара лязгнул замок, и меня выпустили в холл.

К моему удивлению, развалившийся на диване Напалм преспокойно курил, стряхивал пепел в кофейную чашечку и о чем-то трепался с Генераловым. Фланировавший из угла в угол Мстислав участия в беседе не принимал.

– Ну что могу сказать, – остановился я рядом с ним, – нужного специалиста вы заполучили, осталось только технологиями разжиться.

– Коммунар? – посмотрел в сторону гостевой комнаты помощник Доминика.

– Зовут Борисом, с нужной техникой работал. Единственное – как вы будете у Дружины оборудование выцарапывать, но тут уж сами знаете, кого припрягать надо.

– Разберемся, – успокоил меня Мстислав.

– Выпотрошите его по полной, – посоветовал я и махнул Напалму: – Пошли!

Кинув окурок в чашку, пиромант вслед за мной направился на выход, а усмехнувшийся Мстислав приказал одному из дежуривших в холле караульных нас проводить.

– Как, успешно? – закурил новую сигарету Напалм, когда мы вышли за ворота и остановились на перекрестке.

– Ты не много дымишь? – не стал ничего отвечать я.

– Никотиновое голодание, не иначе, – затянулся парень. – Ну да ты же знаешь: «кто не курит и не пьет…»

– То-то ты от пива отказался. – Я осмотрелся по сторонам. – Пойдем, что ли, до «Тополей»?

– Пошли, – кивнул пиромант. – Блин, так и знал: фиг позавтракать сегодня получится…

– Не стони ты, – поморщился я от запаха табака. – Время сейчас сколько?

– Двенадцать доходит.

– Ну и пойдем тогда до «Ширли-Муры», – предложил я. – Ты, кстати, Гороховского откуда знаешь?

– Так, довелось пообщаться, – отвернулся Напалм. – Он меня насчет одних деятелей предупредил, я не послушал.

– И что?

– Да ничего, живой, как видишь.

Немного повеселевший пиромант предложил не тащиться до Южного проспекта, а пройтись напрямую, и, немного подумав, я с ним согласился. Пусть этот район и плоховато знаю, но с Напалмом заблудиться не должен. Да и проще сейчас по тихим улочкам пройтись – наверняка и Южный бульвар, и Красный проспект Дружина перекрыла. Вот им работенки подвалило-то…

В «Тополя» мы притащились уже часам к трем. Притащились, надо сказать, осоловелые – кормили в «Ширли-Мурах» просто на убой. Деньги, правда, тоже драли немалые, но это уже совершенно другая история. Жалко только, ни Селина, ни Гамлета в кабаке не оказалось – мне, по небольшому раздумью, у них еще пару моментов уточнить захотелось. Ну нет так нет. Увидимся еще.

– Ну и куда нам? – рыгнул Напалм. Вот посмотришь на него – шкелябра шкеляброй, а съел в три раза больше моего. И куда только все девается?

– Вон Ветрицкий с Крыловой уже прогуливаются, сейчас и узнаем.

– Прикольно! – заржал пиромант. – Ты командир, а где встреча, будем у этих Ромео и Джульетты узнавать.

– Не, в принципе, ты можешь до Гриши сбегать…

– Проехали, – сразу перестал смеяться Напалм. – Пошли, спросим.

– Привет! – помахала нам ручкой Вера, чьи рюкзак с инвентарем и убранная в чехол снайперская винтовка лежали на крыльце пропускного пункта. Рядышком притулились шмотки Николая. – Как настроение, мальчики?

– Давно уже не мальчики, – буркнул Напалм, отвечая на рукопожатие Ветрицкого.

– Есть закурить? – Меня Коля демонстративно проигнорировал.

– Свои курить надо, – сморщился пиромант, но пачку все же достал.

– В номере забыл, – принял сигарету Ветрицкий.

– Вера, ты Григория не видела? – подошел я к девушке.

– А он здесь уже, сказал вас дождаться и в малый конференц-зал идти.

– Ну и чего мы стоим? – обернулся я к курившим парням. – Пойдемте!

Малый конференц-зал оказался средних размеров помещением на первом этаже ближнего к проходной корпуса «Тополей». Почти квадратная комната с закрашенным белой краской окном была полностью заставлена лавками, а у одной из стен притулилась обычная школьная доска. К моменту нашего появления, почти все места оказались заняты, и, остановившись у входа, я внимательно осмотрел собравшихся здесь людей.

Нет, новых лиц почти что и не прибавилось. Вячеслав из СВБ что-то выпытывает у обложившегося бумагами Григория, двое лбов из службы силовой поддержки преспокойно уселись на подоконник. Ломов, Грицко и Шмидт заняли одну из скамей заднего ряда, неподалеку от них водитель фургона, имени которого мне так никто и не сообщил. А вот гимназистов в этот раз пятеро – к Олеже Кузнецову и некроманту присоединились еще трое колдунов. И куда их столько? Что странно – никого из второй оперативной группы сегодня не видать.

– Все собрались? – оторвался от бумаг Григорий.

– Все. – Я шикнул на пристававшего к Вере пироманта, и хихикнувшая девушка быстро заскочила в дверь. Следом вошел недовольно посмотревший на Напалма Ветрицкий. Еще мне сцен ревности не хватало…

– Тогда начнем. – Гриша подошел к доске и начал с помощью магнитов прикреплять к ней фотографии. – Размещайтесь быстрее, времени не так много осталось.

– Как самочувствие? – решив не корчить из себя отличника, я уселся на предпоследний ряд и развернулся к зевавшим дружинникам.

– Нормалек, – подмигнул мне Грицко. – Если что – мы всегда!

– Вы о чем это? – удивился Ломов.

– Да так, о своем, о девичьем, – не стал ничего объяснять ему Грицко.

– Целью нашей сегодняшней операции, – закончив с фотографиями, на которых оказался запечатлен один и тот же двухэтажный дом, Конопатый взял указку и несколько раз легонько стукнул ею по столу, – будет захват крупной партии несертифицированных боевых амулетов, предназначенных для Триады. Кроме того, ликвидация группы гимназистов, организовавших их незаконное производство, также является приоритетной задачей.

– Ликвидация – это насовсем? – уточнил я, скосив глаза на представлявшего Гимназию Кузнецова. Олежа остался совершенно спокоен. Представитель СВБ, впрочем, тоже.

– Насовсем, – и глазом не моргнул Гриша. – Можете не беспокоиться – операция санкционирована как руководством Дружины, так и Гимназии. На текущий момент у нас просто нет людей, способных осуществить захват всей группы колдунов. Ну а поскольку они не могут располагать какой-либо важной информацией, было принято решение с ними не церемониться.

– И все же мы настаиваем, что, если будет возможность захватить преступников живыми, не стоит пренебрегать таким шансом, – вдруг поправил контрразведчика Вячеслав.

– Непременно, – не стал спорить с безопасником Конопатый и ткнул указкой в одну из фотографий. – Ситуация осложняется местонахождением производства: группа из десяти-двенадцати колдунов полностью контролирует отдельно стоящее здание на перекрестке Кривой и Механической. Взять этот дом штурмом без значительных потерь имеющимися силами не представляется возможным, поэтому захват будем осуществлять на стадии перевозки товара. По нашей информации сейчас заказ для Триады уже готов, но китайцы опасаются самостоятельно забирать столь «горячий» груз. Сроки поджимают, и колдуны решили собственными силами его доставить. И вот этого допустить никак нельзя – иначе на юге Форта может резко возрасти напряженность.

– Они бунт, что ли, подымут? – удивился Напалм.

– Учитывая, насколько сложна политическая ситуация в Форте, любые вооруженные столкновения могут привести к эскалации насилия, – как по писаному разложил по полочкам Григорий. И ведь даже в бумажку не подглядывал…

– Братство, видать, просто не в курсах политической обстановки было, – повернувшись ко мне, тихонько усмехнулся пиромант.

– Отправка груза будет производиться сегодня ориентировочно в семнадцать тридцать, – вновь вернулся к фотографиям Конопатый. – Скорее всего фургон с товаром будут сопровождать две машины прикрытия. Охранников должно быть не больше десятка.

– А как, собственно, мы узнаем эти машины? Или все подряд тормозить? – заинтересовался я. – И чем вооружена охрана? Не говоря уже про то, какой дорогой они поедут.

– Описание позже получишь. – Григорий посмотрел на наручные часы. – Дороги там другой нормальной нет, мимо вас не проедут. А что касается охраны… Там будут исключительно колдуны. Но если все сделаете правильно – беспокоиться о них не придется. Заряды направленного действия должны быть заложены на перекрестке Механической и Локомотивной. В ходе предварительного осмотра места под закладку уже подобраны. Вот, вот и вот. Плюс на операцию выделяется два «Шмеля»…

Я смотрел, как Конопатый указкой тычет в фотографии, и меня не оставляло чувство, что все происходящее затеяно с какой-то не афишируемой для простых исполнителей целью. Скорее всего чтобы поставить галочку и утереть нос безопасникам. Посмотрите, ребята, как у нас все серьезно!

А на самом деле – что?

Кто предварительный осмотр проводил? Ломов и компания. Они и закладку будут делать, мне разве что на кнопочку нажать придется. Так зачем сейчас все это на десять раз переливать из пустого в порожнее? Бюрократы.

– …после подхода экспертной группы вам необходимо выдвинуться к занимаемому преступниками особняку. Там будет группа Никонова, поступите в его распоряжение. Но в случае сильного сопротивления целесообразно отложить штурм и дождаться подкрепления. Запомните: наша первоочередная цель – партия артефактов. Все ясно?

Я лишь кивнул, хотя, погруженный в свои раздумья, и пропустил большую часть слов Конопатого мимо ушей. Ладно, прорвемся.

– Лед, задержись. – Григорий начал складывать бумаги в одолженную у Ильи папку. – Остальные могут идти грузиться в фургон.

– Чего хотел? – сдвинув в сторону листы, уселся я на край стола.

– Распишись, – сунул мне ручку и лист с инструктажем Гриша. – Имей в виду, в качестве наблюдателей будут присутствовать наши коллеги из СВБ.

– Зачем еще? – Я посмотрел на задержавшегося в комнате Вячеслава.

– Операция будет проводиться не против каких-то бродяг, а против членов Гимназии, – посмотрел на меня как на слабоумного безопасник. – И поскольку она согласована на самом высоком уровне, мы будем контролировать ее ход. Чтобы потом ни у кого не возникло претензий.

– Не засветитесь? – Я поставил свою закорючку на всех листах бумаги.

– Сомневаетесь в нашей компетенции? – Вячеслав застегнул ворот, из-под которого выглянула вовсе не тонкая серебряная цепь.

– Нисколько. – Я вернул Григорию ручку. – Просто непонятно, где мы сами расположимся…

– Лед, ты чем слушал? – уставился на меня Конопатый. – Для кого я битый час распинался? На этом перекрестке два дома из четырех заброшены!

– Не нравится мне это, – скорчил я кислую гримасу, делая вид, что недоволен предложенным вариантом. – Слишком очевидно.

– А что для тебя не очевидно? – начал злиться Гриша. – На дороге стоять, голосовать?

– Ладно, видно будет, – не стал с ним препираться я. – Ну пойду, что ли?

– Обожди, провожу. – Конопатый отдал один из листов с инструктажем безопаснику и подхватил сумку. – Еще пара моментов есть…

– Слушай, Гриш, – остановился я, выйдя на крыльцо. Водитель фургона к этому времени уже открыл боковую дверь и теперь отрешенно наблюдал за начавшейся суетой. – Если у вас такие проблемы со службой безопасности, на кой ляд вы их к этому делу привлекаете?

– Во-первых, никаких особых проблем нет. Просто нас Перов курирует, а они напрямую Воеводе подчиняются. Вот и выслуживаются, суки, – сплюнул в снег Конопатый. – А во-вторых, без Эсвэбэ в этом деле никак – Воевода хочет быть уверен, что операция не выйдет за оговоренные с Бергманом рамки.

– Дурдом, – покачал я головой и поморщился, глотнув морозного воздуха. Как же мне этот холод опостылел уже… – Бергману проще было своими силами проблему решить.

– Мог бы решить, нас бы и на пушечный выстрел к этому делу не подпустили. Хотя большую часть информации наш отдел и нарыл. – Григорий облокотился о широкие перила и задумался. – Понимаешь, Лед, сейчас в Гимназии столько народа нового появилось… И для молодых Бергман уже не авторитет. Нет, его заслуги признают, но втихаря промеж собой шепчутся: мол, старичку давно на покой пора. Молодым нужна возможность самовыражения, им застой противопоказан. А тут еще провокаторы всякие о том, как хорошо живется в Городе, байки распускают. Вот и получается, что для решения своих внутренних проблем Гимназия нас вынуждена привлечь. А им это как серпом по одному месту. Такие условия выкатили, что проще того же Вячеслава терпеть, чем потом на северной окраине куковать.

– Ладно, ситуация понятна, – кивнул я, наблюдая, как моя команда грузится в фургон вперед замешкавшихся гимназистов. Теперь ясно, для чего все эти бумажки – задницу в случае чего прикрыть. Ладно, так и так меня крайним бы сделали. – Что еще?

– Держи. – Конопатый протянул мне графитовый шарик. – Одноразовый переговорный амулет, если что экстренное будет – свяжусь.

– Ты не с нами, что ли?

– Какой?! С утра все на ушах стоят. Как твой приятель Напалм говорит: не знаем, куда срать кидаться.

– А что такое?

– Братство на Коммуну наехало.

– И что? – не стал показывать я своей осведомленности в этом вопросе.

– Конкретно наехало. Они, блин, там камня на камне не оставили.

– Да ну?!

– Вот тебе и ну. – Григорий потер покрасневшие на морозе щеки и проводил взглядом направившихся к раздолбанной синей «пятерке» безопасников. – Этих не ждите, они сами к началу операции подъедут…

– Ты давай про коммунаров рассказывай, – потребовал я продолжения. – Вы-то каким боком к этому отношение имеете?

– К этому теперь все отношение имеют – сводную бригаду сформировали. – Григорий закинул ремень сумки на плечо и спустился с крыльца. – Слышал небось, что Коммуна, а точнее некто Громов, у Воеводы, как кость в горле, если не сказать – шило в заднице? А тут мы на Братство по поводу штурма наехали, они и слили на того компромата вагон и маленькую тележку. И похищения там, и опыты над детьми. Илья в состав следственной группы вошел, говорит, даже про Триаду на время приказали забыть. Они там вроде и ночевать будут.

– И какие перспективы? – заинтересовался я.

– А какие перспективы? Громова и прочих деятелей уже арестовали. Сейчас доказательную базу соберут, чтобы никто не подкопался, и к стенке поставят, – усмехнулся Гриша. – Раньше-то никак прищучить не могли: когда Громов из Дружины уходил, он какие-то гарантии для себя выбил. Сколько лет уже прошло, а все пылинки сдували. А теперь просто праздник какой-то! Братство по уши замазано, а Торговому союзу и Сестрам Холода есть чем пасть заткнуть.

– Гриш, привет! – Из общежития, на ходу застегивая «аляску», выскочил молодой лейтенант. – Как дела?

– Не жалуюсь, – протянул ему руку Конопатый. – Ты куда?

– Да Повар снова отличился, нас в оцепление выдернули. – На ходу натянув на голову капюшон, парень побежал к пропускному пункту.

– Все, нет? – дернул я задумавшегося о чем-то Григория.

– Обожди, – придержал меня за рукав тот. – Ты, думаю, не дурак, сообразил уже, зачем тебя к этой операции привлекли?

– Не факт, что не дурак…

– Да перестань ты, – осмотрелся по сторонам Конопатый. – Командир группы, я честно скажу, ты никакой. А вот живой щит… Если сразу гимназистов прищучить не удастся, – вся надежда только на тебя. Там не мальчики для битья подобрались, иначе они всех просто сомнут.

– Вызываю огонь на себя…

– Именно. Учти, если всю партию амулетов за раз активировать – в паре кварталов никого живого не останется. – Григорий подтолкнул меня к фургону. – Так что ты уж не подкачай…

– Постараюсь, – хмуро пробормотал я и направился к отъехавшему к воротам автомобилю. Опять, выходит, крайним назначили. Не, на фиг нужна такая честь. Уж лучше двойной заряд заложить… – Да, Гриш, вещи мои где?

– В фургоне уже все…

– Лед, давай к нам, – высунулся из раздвижной двери Напалм, определив таким образом мой выбор – заставить потесниться сидевшего рядом с водителем Ломова или лезть в фургон.

– Тесновато, однако. – Я с трудом уместился между Напалмом и Шмидтом. Как-то так получилось, что гимназисты скучковались у противоположного борта.

– На комплимент нарываешься? – хмыкнул пиромант.

– Лед, держи, – кинула тюбик со спецмазью Вера. – Мне нормальных патронов выдали.

– Тебе хорошо, – тяжело вздохнул я и принялся обрабатывать свой боезапас. Учитывая сложность операции, парой магазинов к «Вереску» лучше не ограничиваться. Мало ли как дело обернется.

Фургон выехал в распахнувшиеся ворота и резво покатил по расчищенной от снега дороге. Водитель старался особо не гнать, но все же на кочках и выбоинах нас неслабо мотало, что превращало процесс смазки патронов вовсе уж в невыносимо нудное и муторное занятие. Еще и пальцы закоченели…

Впрочем, лучше уж хоть чем-то заниматься, чем от безделья мучиться. Мои-то орлы все себе развлечение нашли, а гимназисты сидят, как кредиторы на похоронах должника.

– Напалм, ты чего такое бодяжишь? – удивился я, когда пиромант кинул в одноразовый стаканчик, до середины заполненный водой, три таблетки экомага, пару доз магистра и накапал туда же настойки железного корня.

– Коктейль Тавицкаса. – Напалм взболтал получившееся зелье. – Надо было еще в прошлый раз его приготовить, глядишь, без отката обошлось бы…

– Смотри не переборщи с этой гадостью. – Я вытер пальцы о штанину. – И это… дай пару колес.

– Чего?

– Экомага пару таблеток, говорю, дай. – Неприятная тяжесть позади глаз и легкое покалывание в правом запястье пока еще особо не беспокоили, но лучше подстраховаться: если все же умудрился хапнуть излучения в Коммуне, этим дело не ограничится.

– Держи.

– И воды запить, – закинув в рот таблетки, попросил я.

– Тетенька, дайте попить, а то так жрать охота… – пробурчал пиромант, кинув солдатскую фляжку.

– Не обеднеешь. – Машину тряхнуло и мне только чудом удалось не облиться холодной водой.

– Да кто спорит. – Напалм залпом выдул потемневшую жидкость и зажал нос двумя пальцами.

– И когда коктейльчик по мозгам шибанет? – Я с интересом посмотрел на него и принялся перебирать вещи, абы как запиханные в сумку. Где же это? А, вот она! Маленькая стальная коробочка с переключателем, переведенным в положение «Выкл». Неужели это тот самый «глушитель», про который когда-то Жан толковал? Что ж, думаю, стоит его с собой взять.

– А когда надо будет, тогда и шибанет, – расслабленно откинулся на борт фургона пиромант, не обратив внимания на смешки Крыловой и Ветрицкого. – Часов шесть в запасе есть, если что…

– Долго ехать еще? – перекрыв шум двигателя, крикнул Николай, когда фургон в очередной раз подпрыгнул на выбоинах.

– Приехали уже, – немного погодя ответил водитель и скинул скорость. – Можете выходить, я машину пока отгоню.

– Отставить выходить! – поднимаясь на ноги, распорядился я. – Кто заряды закладывать будет?

– Мы, кто еще? – ткнул Грицко в бок немного сбледнувшего с лица Шмидта.

– Вот вы и на выход, – распахнул боковую дверь фургона я и выпрыгнул в какой-то занесенный снегом дворик. – Николай, ты с нами. Остальные в машине ждут.

– Закладку брать с собой? – Шмидт потянул к себе выкрашенный зеленой краской деревянный ящик с прибитой гвоздями кожаной ручкой.

– Берите. Какой смысл два раза ходить? – Я огляделся по сторонам. Ну дворик и дворик. Видно, что люди живут – и снег расчищен, и мусора хватает. Большинство окон трехэтажного дома, правда, наглухо заколочены, но это еще ни о чем не говорит. Наоборот даже – будь дом заброшен, давно бы все повыламывали. Точно – вон из трубы на крыше дым идет. Значит, надо перед местными особо не светиться. – Эй, Шумахер, куда нам теперь?

– А вот со двора как выйдете, так прямиком на перекресток попадете. – Водитель вытер под носом рукавом. – Далеко отъезжать смысла нет, за гаражи машину поставлю.

– Идет. – Я махнул рукой, и Грицко с грохотом захлопнул дверцу фургона.

– Схема у кого? – зажав под мышкой увесистый ящик, Шмидт, скособочившись, направился к выходу со двора.

– У меня. – Грицко вытащил несколько листов с набросанной от руки разметкой перекрестка. – Думаешь, поймешь что-нибудь?

– А чего тут непонятного? – Я остановился на углу дома и оглядел перекресток. – Можно подумать, вариантов много.

– Да уж немало. – Дружинник поставил ящик на снег. – Тут, конечно, только одна полоса от снега расчищена, но заряды-то направленные. Надо прикинуть.

– Хрена там прикидывать? – сунул в лицо приятелю листы Грицко. – Вон все расписано…

– Ну можно и так… – повертев в руках схему, согласился Шмидт.

– Ты чего скажешь? – повернулся я к молча курившему Ветрицкому.

– В смысле? – сделал вид, что не понял вопроса, Коля и закинул за спину убранный в чехол лук.

– Разместишься где? – Прямо на перекресток выходили торцами две трехэтажки, немного поодаль торчала хрущевка, а за пустырем тянулся длинный двухэтажный барак. Хорошо хоть народу на улице никого.

– Подумать надо…

– Думай короче, – поторопил его я и неожиданно почувствовал, как задергался карман фуфайки. Что за напасть? Дело оказалось в подсунутом Григорием переговорном амулете – небольшой шарик дрожал так сильно, что чуть не выскользнул у меня из ладони.

–  Лед?– Раздавшийся в голове голос был странно искажен, но все же интонации Конопатого угадывались легко.

–  Да, – закрыв глаза, мысленно ответил я.

–  У нас проблема, – ничуть не удивил меня контрразведчик. Когда это у нас все по плану шло? – Передача амулетов переносится на час раньше. И поедут не через вас, а по Кривой.

– Что делать? – чувствуя, как через пальцы начинает осыпаться графитовая пыль, едва удержался я от мата.

–  Вы уже на месте?

– Да.

– У вас есть минут двадцать переехать на Кривую, там, где на нее выходит Самарский тракт. Остальное по плану.

– Машины какие?! – едва удерживая в зажатой ладони раскалившийся шарик, от которого уже почти ничего не осталось, мысленно заорал я.

–  Микроавтобус тойота «Хайэйс» и два лендровера «Дефендера». Все черные, ты пойме…

– Сука, – выругался я и стряхнул с ладони горячую графитовую пыль.

– Чего завис-то? – помахал у меня перед лицом рукой Ветрицкий. – Я говорю, вон на той крыше…

– Забудь. Ты же у нас спортсмен? Беги до наших, пусть на дорогу выезжают. Мы следом. – Я поспешил спрятать онемевшую на морозе ладонь в меховушку.

– Да что случилось?!

– Товар другой дорогой повезут, – повернулся я к дружинникам. – Чего встали? Бегом марш!

До места мы долетели минут за пять – к моему немалому облегчению, никто не попытался оспорить приказ и даже Олежа Кузнецов не стал кочевряжиться и велел гимназистам загружать свои пожитки обратно в фургон. Правда, перед этим он несколько раз все же во всеуслышание переспросил, правильно ли я понял Григория. Сволочь.

Выскочив из машины на пересечении Кривой с Самарским трактом, я огляделся и почти сразу обнаружил идеальное место для засады: немного дальше по направлению к центру Форта Кривая вплотную подходила к жилым домам – двум стоявшим через дорогу окна в окна пятиэтажкам. К тому же прямо напротив арки в одном из домов была навалена здоровенная куча снега. Не иначе – сгребли, расчищая проезжую часть. Как бы то ни было, водителям там волей-неволей придется снизить скорость.

– Шмидт, бегом закладку делать. Напалм, пока не отсвечивай, ты нас страхуешь. Николай, Вера, занимайте позиции на верхних этажах. Если кто будет ерепениться, подключайте Ломова, – начал я отдавать распоряжения и махнул рукой водителю: – Все, фургон во двор загоняй.

– Сами справимся, – буркнул Ветрицкий и убежал с Верой к стоявшему на той стороне улицы дому.

– Эй! Вы чего это тут? – выскочил на крыльцо устроенного на первом этаже магазина пожилой охранник. – Ну-ка, проваливайте!

– Сгинь, старый. – Грицко вытащил из фургона РПК, и охранника как ветром сдуло.

– Помощь нужна? – переборов себя, подошел я к Кузнецову, который наблюдал за слаженными действиями тройки колдунов. Те, рассыпая по снегу бесцветный порошок, вычерчивали вокруг места предполагаемого подрыва машин огромных размеров пентаграмму.

– Нет, – процедил сквозь зубы Олежа и отвернулся к подбежавшему некроманту. Парнишка что-то быстро протараторил и тут же умчался вслед за едва проехавшим по глубокому снегу в арку фургоном. – Надо будет – позовем.

– Подрывать сам будешь? – протянул мне Шмидт напоминающий брелок автомобильной сигнализации пульт с тремя оранжевыми кнопками. – Тогда смотри: один заряд в сугробе, второй на противоположной обочине, третий чуть дальше с нашей стороны. Как головная машина проедет, самое время для подрыва. А вообще, по дистанции прикидывай.

– На какую жать?

– Без разницы, они все равно разом жахнут, – размахнувшись, он зашвырнул пустой ящик из-под взрывчатки в сугроб к стене дома.

– А что за заряд?

– Пластит плюс дрянь какая-то алхимическая.

– Понятно. Дуй к Грицко, – распорядился я и пошел проверить, где разместился Напалм. – Эй! Костя! Пробей, как на верхние этажи подняться.

– Заметано, – кивнул Ломов, выпрыгнувший из притормозившего фургона с тубой «Шмеля» в руках, и направился к ближайшей подъездной двери.

Блин, дурацкая по большому счету ситуация – все как-то скомкано, сумбурно. Даже толком не знаю, чем подчиненные вооружены. И что самое важное – чего от них ожидать, когда заварушка начнется. Вся надежда на удачный подрыв. Эх, было бы время с Кириллом на эту тему пообщаться, уж он-то бы чего дельного посоветовал.

– Все куришь? – подошел я к пироманту, присевшему на торчавшее из снега железное ограждение газона.

– Курю, – отрешенно поднял лицо к небу тот и выпустил длинную струю дыма. – Долго еще?

– Не терпится? – Я в очередной раз начал проверять «Вереск». В дело его пускать, надеюсь, не придется, но мало ли…

– Да накрыло меня чего-то с коктейля не по-детски, – признался Напалм. – Надо бы дать выход силушке богатырской.

– Ты особо вперед не лезь. Против гимназистов у тебя шансов ноль. И вообще – если что пойдет не так, ты нас прикрываешь. Халупу эту хоть дотла спали, но время нам на отход дай.

– Думаешь, дойдет до этого?

– А кто его знает? – честно признался я в собственных сомнениях. – Будь все так просто, нам бы какое другое занятие подыскали.

Напалм вяло махнул рукой: