Текст книги "Сборник "Приграничье" (1-5 части)"

Автор книги: Павел Корнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 119 (всего у книги 130 страниц)

– Ну… – замялся Антон. – Мы пока не думали…

– Можешь ввести в курс дела, они с нами идут, – предупредил его Слава Линев.

– Зачем? – несказанно удивился Василенко.

– Во-первых, мы элементарно не можем их здесь бросить, – заявил гимназист. – А во-вторых, помощь нам точно не помешает.

Стоявший рядом с Линевым Виктор Петрович кивнул, и бригадир лишь пожал плечами.

– Как скажете, – буркнул он, но ничего объяснять не стал и принялся о чем-то шушукаться с Лымарем.

Странные у них какие-то взаимоотношения.

И что значит «с нами идут»? Куда идут? И почему бригадир нас с собой брать не хотел?

Сплошные вопросы.

– Евгений, – потихоньку отозвал меня в сторону Напалм.

– Да.

– Можешь почувствовать, что там дальше? – указал пиромант на дверь.

– Не проблема, думаю…

Я прислушался к своим ощущениям, но ничего подозрительного не уловил. Голова не болит, кости не крутит, сердцебиение обычное. Никаких признаков переутомления или надвигающегося приступа. Почему бы и не попробовать? Тем более мне и самому интересно.

Предвидение лениво заворочалось, будто не успевший толком отойти от зимней спячки медведь, я приложил ладонь к ржавому железному листу с отогнутым углом, и в тот же миг меня обжигающей пеленой укутал неестественный холод. Стужа нахлынула со всех сторон, начавший возникать перед внутренним зрением коридор вдруг затянула непроглядная пелена тумана, а волосы на затылке зашевелились и стали дыбом. Чье-то чужеродное присутствие развеяло выскользнувшее за пределы защитного полога ясновидение, и меня заколотила крупная дрожь.

– Ты чего? – удивился Напалм.

Я молча стиснул его запястье, и парень, вздрогнув от неожиданности, поспешил высвободить руку.

– Холодно, блин.

– Там что-то очень холодное, – поежился я. – Что-то очень холодное и очень большое.

– Ледяная пирамида, – подсказал подошедший к нам Антон Василенко.

– Та самая? – округлив глаза, ткнул Напалм пальцем в потолок.

– Именно.

– Ох ты блин! – только и выдохнул пиромант. – Попали…

– Не понял? – уставился я на парней. – Какая еще, на фиг, пирамида? Вы о чем, вообще?

– Видел, на Черный полдень над Фортом пирамида летала? – Напалм стрельнул у Антона нормальную сигарету и жадно затянулся. – Это она и есть. Так?

– Она самая, – подтвердил бригадир ликвидаторов.

– Подождите, – пусть это объяснение полностью соответствовало вызванному ясновидением видению, сомнений у меня не убавилось, – в Черный полдень не мираж разве был?

– Цитадель это была, – присоединился к нашей компании Слава Линев. – Летающая пирамида пришельцев с Севера. Про мираж мы потом специально слухи распустили.

– С какого еще Севера? – не понял я.

– Ну блин, из другого мира. Того, к которому Приграничье притянуло, – пояснил гимназист.

– Ладно, поверю на слово. – Голова у меня пошла кругом; я глубоко вдохнул и попытался сосредоточиться. – Значит, это Цитадель?

– Да.

– Большая?

– Приличная.

– А как она в подвале поместилась?

– Ты понимаешь, – передернул плечами Антон Василенко, – это все непросто…

– Я б и не спрашивал, будь оно просто…

– Да сбили ее, – фыркнул Слава. – Гимназисты сбили, а господа ликвидаторы наткнулись и случайно к ней ключи подобрали. И поскольку пирамида искривляет пространство, реального места ей надо совсем немного.

– Сбили? Получается, маленьких зеленых человечков внутри уже нет?

– Уже нет.

– И значит, – я замолчал, пораженный неожиданной догадкой, – вы собираетесь завладеть бесхозным имуществом?!

– Типа того. – Алекс оторвался от разобранного чарофона и почесал за ухом обрезком шлейфа. – Сам понимаешь, такой шанс упускать нельзя…

Шанс? Да, шанс!

Возможность выйти на новый уровень, получить импульс, который забросит на самый верх! Тупо заработать много-много денег.

Главное – самому теперь клювом не прощелкать…

– Да уж… – покивал я и закинул удочку: – А мощная это штука?

– Всей Гимназией сбивали, – думая о чем-то своем, машинально ответил Линев.

– Замечательно, просто замечательно, – заулыбался я и обвел взглядом ликвидаторов. – Господа, а сколько вы рассчитываете за нее выручить?

Глава 6

Нельзя сказать, что мое заявление произвело фурор, но определенный эффект оно, несомненно, вызвало. Определенный – да. Только не совсем тот, на который я рассчитывал.

И особенно поразило поведение Антона Василенко. Он хоть особого раздражения и не выказал, но и не обрадовался моему вмешательству совершенно. Будто его уже деньги в банке дожидаются. А вот остальные ликвидаторы заметно оживились. И если у Виктора Петровича явно голова другим была занята, то Шумов и Лымарь разве что руки потирать не начали.

Ага, эти на крючке.

Реакция Славы и Оксаны тоже оказалась совсем не однозначной. Нет, взгляды, которыми они меня наградили, счесть дружелюбными нельзя было при всем желании. Ну да никто и не сомневался, что они здесь Гимназию представляют.

Вот только у Линева за раздражением скрывалось что-то еще. Недоумение? Растерянность? Оторопь? Или он просто-напросто от глумливой ухмылочки едва удержался?

Не уверен, парень-то вовсе непрост.

Другое дело Оксана, эта явно подумывает, не вышвырнуть ли меня из подвала прямо сейчас. Все эмоции на лице написаны. Ох, намучаюсь я еще с ней…

Еще и Вероника как-то очень уж досадливо поморщилась. Считает, что у Линева все схвачено? Ну это мы еще посмотрим…

А Напалм, кстати, точно не в курсе происходящего. И это наводит на определенные размышления.

– Так что скажете? Сколько? – повторил я вопрос.

– А вам-то какая разница? – довольно недружелюбно поинтересовался Василенко.

– Есть мнение, что, если торгами будет заниматься профессионал, цена реализации резко увеличится.

– Мы рассчитываем получить сто тысяч золотом. – Алекс Шумов поднялся с пола, с кряхтением распрямил спину и, переглянувшись с Лымарем, поинтересовался: – Думаешь, реально получить больше?

– Половина того, что выручим свыше двухсот тысяч, моя и компаньонов.

– Половина? – возмутился Семен Лымарь, но тотчас осекся: – Двухсот тысяч?!

– Угу, – кивнул я.

– Вы что, рассчитываете выставить Цитадель на торги? Это нереально! – вспыхнула Оксана. – Разве это непонятно?!

– Продать можно все. Даже уникальную Цитадель. Главное – найти покупателя. А в нашем случае покупателей долго искать не придется, сами в очередь выстроятся.

– Кто именно? – совершенно спокойно уточнил Линев.

– Лига, Торговый союз, Братство, ну и Гимназия, само собой.

– Хочешь начать войну? – Оксана раздраженно взмахнула рукой и повысила голос: – Никто не станет торговаться! Никто не даст завладеть пирамидой другим.

– Запросто останемся у разбитого корыта, – кивнул Василенко.

– Смотрите сами, конечно. – Лезть напролом и навязывать свои услуги было слишком рискованно. Рано еще, надо для начала почву подготовить. – Только вы неправильно представляете себе ход торгов. Реализация уникальных товаров несколько отличается от продажи картошки.

– Что ты предлагаешь? – заинтересовался Лымарь.

– Нет нужды сообщать о пирамиде всем потенциальным покупателям сразу. Достаточно оповестить одного, – я многозначительно глянул на Славу и Оксану, – конкретного покупателя о том, что у него имеются реальные конкуренты. Сдается мне, цена в этом случае легко достигнет полумиллиона.

– Или опустится до пары боевых заклинаний, – хмыкнул Напалм.

– Такую возможность тоже исключать нельзя, но и мы продаем не картошку, а нечто совсем иное.

– Ладно, это все понятно, – нахмурился Василенко. – Один вопрос: зачем нам связываться с вами?

– Во-первых, мы уже в доле, – кивнул я на разобранный чарофон.

– Мы спасли вас вообще-то!

– А во-вторых, скажите, кто из вас горит желанием сообщить тому самому конкретному покупателю об увеличении цены сразу в пять раз?

– Ваша доля десять процентов, – переглянувшись с Линевым, предложил как-то враз сменивший гнев на милость бригадир ликвидаторов.

– Несерьезно, – скрестил на груди руки Напалм. – Мы должны войти в долю на общих основаниях!

– Еще чего! – возмутился Алекс. – С какой это стати?!

– А как насчет чарофон вернуть?

– А как насчет подвал освободить?

– А не пойти бы вам на хутор бабочек ловить?

– А ху-ху не хо-хо?

– Хватит уже делить шкуру неубитого медведя! – не выдержала Оксана. – Немедленно прекратите!

– Двадцать пять процентов от суммы сверх ста тысяч, – предложил я и специально для ожегшей меня ненавидящим взглядом гимназистки поспешил добавить: – Я допускаю возможность того, что цену реализации поднять не получится. В этом случае на долю мы претендовать не будем.

– Идет, – моментально согласился Василенко, опередив уже открывшего рот Напалма.

– У нас осталось в запасе полчаса, – предупредила Оксана.

Василенко тяжело вздохнул и повернулся к Шумову:

– Алекс?

– Да все готово уже, – усмехнулся парень.

– А чего молчал?!

– А кто-то меня слушал?

– Виктор Петрович, – окликнул Антон химика, – вы что скажете?

– Раствор смешать не проблема, – откликнулся Бородулин, продолжая думать о чем-то своем.

– Оксана Григорьевна?

– Интенсивность излучения продолжает повышаться. Оставаться здесь нельзя.

– Вы что делать собрались? – насторожился пиромант.

– Как – что? – вроде как даже удивился Василенко. – Через полчаса защитный экран исчезнет, какие могут быть варианты?

– Вы туда? – обалдел я от неожиданности. – А мы?

– Ну можете остаться.

– А в пирамиде что?

– А в пирамиде мы переждем бурю, – усмехнулся Линев. – Хотя если эта буря лишь попытка хозяев пробиться к Цитадели, ничего заранее гарантировать нельзя.

– Вы шевелитесь быстрее, – поторопил я бригадира ликвидаторов.

Сейчас, когда схлынул азарт, стало откровенно не по себе. Куда бы ни потянулся ясновидением – со всех сторон нас окружала непроницаемая пелена Стужи. Сплошные холод, мрак и злоба.

Нет, чем здесь оставаться, уж лучше в Цитадель…

– Все, не мешайте нам тогда! – отмахнулся Василенко и поспешил к нещадно дымившему костру.

– Да никто и не мешает, – несколько озадаченно почесал затылок Напалм.

Слава Линев хотел было что-то сказать, но передумал и отправился вслед за бригадиром. Я достал из кармана коробочку с таблетками и спросил у пироманта:

– Как думаешь, получится у них?

– Получится, конечно. В прошлый раз без всяких приготовлений дело сделали. – Алекс Шумов с помощью какого-то хитрого шлейфа подключил чарофон к ноутбуку и застучал пальцами по клавиатуре. – С новым аппаратом все как часы работает!

– Хана чарофону, – вздохнул Напалм и щелкнул ногтем по коробочке с таблетками у меня в руке. – Ты бы, Евгений, этой гадостью особо не увлекался.

– А что такое? – Я вытряхнул на ладонь пилюлю, но глотать пока не стал.

– Я давно заметил, что эффект «магистра» потихоньку снижается. Раньше, бывало, примешь, аж дым из ушей да искры из носа. А теперь с той же дозы пшик выходит.

– Да прям! Видел я твой «пшик».

– А что ты хотел? Опыт не пропьешь, – пожал плечами Напалм. – Я раньше никак не мог понять, в чем дело, а теперь с Бородулиным потолковал – и многое на свои места встало.

– Например?

– Вот ты как часто таблетки глотаешь?

– Раз в три дня.

– А когда только начинал их принимать?

– Пореже – факт.

Я задумался и вдруг понял, что определенный резон в словах Напалма несомненно есть. Пару лет назад мне на неделю и одной таблетки хватало.

И в чем дело?

– Получается, организм постепенно привыкает? – высказал я первое пришедшее на ум предположение.

– Не-а. У меня как: приму «магистр» – сразу на пик силы выхожу. Но препарат не влияет напрямую на дар, он лишь увеличивает интегрированность организма в энергетическое поле. Я вот пиромант; я активно воздействую на окружающее пространство, и все равно даже у меня регулярное принятие «магистра» в долгосрочной перспективе способно привести к «дистрофии дара». Как минимум перестану развиваться. Это я не сам придумал, Виктор Петрович просветил.

– Да я понял уже.

– Вот. А ясновидящие, он говорит, получают информацию напрямую из окружающего пространства. И поскольку твои таблеточки не угнетают дар, а лишь уменьшают взаимодействие организма с энергетическими полями, то ясновидению все сложнее и сложнее работать. А получать информацию оно должно…

– Полагаешь, предвидение постепенно усиливается? – задумчиво потер я переносицу. – Накачивает мышцы, так сказать.

– Ну да. Хочешь ослабить дар, подсаживайся на «магистр» – и через пару-тройку лет не сумеешь даже понять, кто к тебе в дверь стучится.

– Подсяду на «магистр» – после первого же отката мозги из ушей полезут.

– Это шутка юмора была, если не понял.

– Не смешно.

– А раз не смешно, завязывай с этими таблеточками…

Я покивал, потом сунул пилюлю обратно в коробочку и убрал в карман.

Бред какой-то. Плотно сидящий на «магистре» пиромант учит меня жизни. Докатился.

Но проверить эту теорию стоит – все же за последнее время мой дар и в самом деле заметно усилился. Вот только сейчас уже и не припомнить, начались подвижки, после того как таблетки Бородулина регулярно употреблять стал, или дело вовсе не в них.

– Слушай! – Я решил отвлечься и задать пироманту давно интересовавший меня вопрос. – А чего ты песни распевать начинаешь? От избытка чувств, что ли? Или «крыша» едет?

– Это когда жгу особенно активно? – уточнил Напалм.

– Ага.

– Это не просто песни, это скорее мантры. Я когда тренируюсь, некоторые связки на определенные фразы завязываю.

– А почему песни такие странные?

– Ну едет все же «крыша» легонько, не без того, – поморщился Напалм и, пригнувшись, чтобы не зацепить макушкой тянувшиеся под потолком трубы, направился в сторону костра. – Пошли, все самое интересное пропустим.

Я задумчиво кивнул и двинулся следом, но потом приметил стоявшую в одиночестве Веронику и подошел к ней:

– Скучаешь?

– Дух перевожу, – покачала головой девушка.

– Что с Бородулиным решили?

– Нормально все, проблем не должно быть.

– В смысле?

– Его наше предложение вполне устроило.

– А! Ну и замечательно.

– Теперь главное – выбраться отсюда, – вздохнула Вера.

– И продать пирамиду, – усмехнулся я.

– Ты точно решил этим заняться? Это будет не так-то просто. Гимназисты вряд ли обрадуются перспективе переплатить за пирамиду лишние четыреста тысяч. А на любой шантаж они отреагируют очень жестко.

– Видно будет.

Я отошел от девушки и прогнал подступившие вдруг сомнения. Заплатят, никуда не денутся. Если у всей Гимназии едва силенок хватило эту Цитадель с неба сковырнуть, то другого выхода у них просто нет. Правда, некоторые товарищи могут попытаться силовыми методами проблему решить, но за такие деньги можно и рискнуть.

«Шанс! Он не получка, не аванс, он выпадает только раз…»

И, мысленно напевая привязавшуюся песенку, я подошел к Напалму, во все глаза наблюдавшему за манипуляциями Бородулина. А тот сейчас больше всего походил на средневекового алхимика. Одну колбочку осторожно нагрел на огне, вторую сунул охлаждаться в снег, потом смешал в котелке сразу несколько микстур и осторожно добавил во вспенившуюся жидкость какой-то золотистый порошок.

– Слава, будь любезен, передай выжимку из снежных ягод и настойку бархатника, – попросил Виктор Петрович и шикнул на едва не опрокинувшего спиртовую горелку пироманта: – Осторожней ты! Ходишь как слон в посудной лавке! Так у меня скоро целой посуды не останется!

– Это все, что останется после слона-а-а… – на манер известной песни пропел Напалм, но на рожон лезть не стал и отошел к Василенко, который что-то оживленно обсуждал с перетащившим к костру ноутбук Алексом.

– Синхронизация есть, – горячился Шумов, – но из-за дешифровки появляется небольшой лаг. Понимаешь? А если откорректировать его настройками, порушится защита…

– Исправим медикаментозно, – успокоил паренька Бородулин. – Что там с перчаткой?

– Начинаем подключение.

Алекс вытащил из рюкзака кожаную перчатку и соединил ее длинным шлейфом с ноутбуком.

– Это что за беда? – удивился пиромант. – Ну-ка закешь.

И в самом деле, на обычный предмет одежды приготовленная парнем перчатка нисколько не походила. Всю ее поверхность усеивали впившиеся в кожу серебристыми ножками многочисленные микросхемы и разноцветные провода, а внутренняя сторона ладони и пальцев оказалась покрыта стальными кружочками датчиков, отдаленно напоминавшими присоски осьминога.

– Не лапай, – нахмурился Антон Василенко и, сморщившись, стянул с правой ладони нормальную перчатку. – Простое устройство ввода-вывода.

– Сало як сало, шо його пробувать, – спокойно среагировал на грубость Напалм.

Глянув на руку бригадира ликвидаторов, я только присвистнул, но ничего говорить не стал. Зрелище и в самом деле оказалось жутковатое: кожа на правой ладони Василенко была мертвенно-бледной с тонкими черными полосками то ли порезов, то ли ожогов.

И как его угораздило только?

Тут перед глазами мелькнула льдисто-голубоватая стена Цитадели, от которой так и веяло нестерпимым холодом, и желание выяснить подробности увечья Антона как-то сразу сошло на нет.

Видение мелькнуло и пропало, но меня еще какое-то время трясло при одном воспоминании об идеально ровных блоках пирамиды. Еще бы! Явно ведь неспроста их материал вызывал ассоциации с застывшим временем или вывернутым наизнанку да так и замороженным пространством.

Кое-как подавив сотрясавшую меня дрожь, я до боли стиснул сунутые в карманы кулаки и запретил себе даже думать о таблетках.

Успокоиться, надо успокоиться.

Да и какие тут могут быть пилюли?

Если доведется к такой вот жуткой штуковине приблизиться, никакие таблетки не помогут – запросто мозги вскипят. Нет, вся надежда на самоконтроль.

 
Железные нервы, здоровые почки,
Гимнастика, йога, трусца…
 

Как-то так. Без железных нервов нынче вообще никуда.

Тем временем Василенко заправил под шапочку лезшие в глаза кудри, аккуратно убрал переданный Алексом ноутбук в повешенную через плечо сумку и принялся медленно просовывать ладонь в странную перчатку. Делал он это очень осторожно, стараясь не оборвать провода и не выдернуть шлейф, и Напалм не смог не прокомментировать увиденное.

– Пиликала гармошка, играл аккордеон, – вполголоса пропел он, – а маленький Антошка натягивал… перчатку.

Бригадир ликвидаторов недобро глянул на пироманта и вдруг кивнул куда-то ему за спину:

– Ты б за подругой лучше следил. А то уведут.

Я обернулся и увидел, что Слава Линев опять о чем-то беседует с Вероникой.

– Не уведут, – хмыкнул Напалм, но все же решил отойти к своей девушке.

– А Слава разве не с Оксаной?

Почему-то с первого взгляда у меня сложилось именно такое впечатление. Интонации, жесты, взгляды. Зуб даю, что-то между ними было.

– У них там все непросто, – усмехнулся Семен, проверяя, легко ли ходит в ножнах тесак. С клинками у этого товарища был определенный перебор. Мне и одного много, а тут из голенища унтов рукоять засапожного ножа торчит, еще пара в чехлах на правой штанине, да по одному на левом предплечье и у нагрудного кармана. Плюс топорик.

– А у кого сейчас просто? – вздохнул Алекс. – Моя вон опять к родителям умотала. Придется ехать забирать.

– Надо Антона женить, – решил вдруг Лымарь. – На той же Оксане. А что? Деваха она видная и при должности.

– Сам бы женился, – фыркнул Шумов.

– Не, для меня умная шибко. Пугаюсь я таких, – покачал головой Семен. – Только Василенко в последнее время какой-то малоактивный, как я погляжу.

– Ага, раньше бы давно уже окрутил…

Я треп парней слушать не стал и решил получше присмотреться к той самой Оксане. Чего делать по понятным причинам все же не стоило. Поймав полный негодования и презрения взгляд, я решил на неприятности не нарываться, отвернулся и уселся у огня. А то – раз! – и превращусь в лягушку. Даже квакнуть не успею. Ну или паралич разобьет. Колдуньи, они такие. Особенно те, что при серьезных должностях. Надо бы, кстати, получше об Оксане разузнать. А то, не зная броду, и утонуть недолго.

– Ну и чего ты кислый такой? – уселся пиромант рядом со мной на торчащий из стены обрезок трубы.

– Да так, – неопределенно покрутил я перед собой рукой.

– Десять минут! – объявила вдруг Оксана. – Интенсивность нарастает.

– И температура падает, – поежился Напалм.

Алекс Шумов оторвался от дисплея чарофона и громогласно отчитался:

– Сигнал есть! Помехи в норме.

– Виктор Петрович! – позвал химика Василенко. – Пора.

– Одну минуту! – И Бородулин начал отмерять лекарства. – Вот это выпей и еще три таблетки прими. Сейчас остальное подготовлю. Рукав закатывай сразу.

Особой нервозности в ликвидаторах я не ощущал. Вот Оксану так и подбрасывает, но она скорее до сих пор из-за непредвиденного изменения схемы реализации пирамиды успокоиться не может. Слишком все близко к сердцу воспринимает. Нельзя так.

– Говорят, в первый раз у них ничего не получилось, – вздохнул Напалм.

– Живы остались – уже хорошо.

– Тоже верно. – Пиромант нагнулся к костру и, нисколько не опасаясь жара, вытащил из огня уголек. – Странная компашка тут подобралась, не находишь?

– Ты по поводу гимназистов?

– Да нет, с ними как раз все понятно, – усмехнулся Напалм, любуясь зажатым в пальцах алым угольком. – Мы с Верой, кстати, в доле?

– Само собой. Мне без вас это дело не провернуть.

– Не факт, что это вообще реально осуществить.

– Ради ста тысяч можно и напрячься.

– Я к тому, – пиромант склонился ко мне и прошептал, – что Гимназия уже считает Цитадель своей. А связываться с колдунами себе дороже.

– Сто тысяч!

– Ну попробовать-то можно, – сдался Напалм и выкинул уголек обратно в костер.

Я многозначительно усмехнулся и кивнул:

– Попытка не пытка.

– Так, все сюда! – замахал вдруг руками Виктор Петрович. – Подходите, подходите!

– Чего он еще? – насторожился я.

– Пойдем посмотрим, – поднялся с трубы Напалм.

Посмотреть и в самом деле стоило, и не только посмотреть: закончив с Антоном, господин Бородулин начал раздавать какие-то таблеточки и всем остальным. И наверняка ведь это не простые витамины. Какие могут быть витамины в такой ситуации?

– Это что? – Я повертел в пальцах желатиновый шарик и поморщился из-за неприятного острого запаха. – И это зачем?

– Для начала снизим восприимчивость к колебаниям магического поля! – повысив голос, начал объяснять нам Виктор Петрович. – На втором этапе скорректируем чувствительность к холоду. На третьем усилим способности организма к регенерации и выводу шлаков, а также заложим основы выживания в энергетически сверхнасыщенных пространствах. Ну и органы зрения защитить надо. Да вы глотайте, глотайте. Разжевывать и запивать не обязательно.

Мгновение поколебавшись, я проглотил показавшийся на вкус совершенно омерзительным желатиновый шарик, и тут же рядом вновь оказался Бородулин.

– Голову запрокидываем, – распорядился он и что-то закапал мне в глаза.

Ох ты елки-палки! Будто жидким азотом плеснули! Глазные яблоки моментально проморозило, а стоило моргнуть – досталось и векам. На несколько мгновений я напрочь утратил способность ориентироваться в пространстве, и даже ясновидение спасовало перед проморозившими голову чуть ли не насквозь каплями.

– Может возникнуть эффект дезориентации, но он достаточно быстро пройдет. Все дело в индивидуальной непереносимости отдельных компонентов…

– Ах ты врач-убийца! – Позеленевший Напалм обхватил руками виски, медленно опустился на корточки и тихонько охнул: – Ой-ё-ёй! Давненько мне так холодно не было…

– Мне так холодно, похоже, вообще никогда не было.

Я осторожно поднялся на ноги и прислонился к стене. Боль в глазах начала понемногу отступать, зато в животе принялось разгораться самое настоящее пламя.

Это ж надо! Не понос, так золотуха!

– У кого начинают проявляться неприятные болевые эффекты в желудке, подходите ко мне! – повысил голос Бородулин и стал разливать по мензуркам какое-то темно-зеленое зелье.

Солоноватая жидкость оказалась вязкой, она обволокла горло, и меня едва не вывернуло наизнанку. Еле в себе удержал.

Закончив с маявшимися животами страдальцами, Виктор Петрович выудил из саквояжа стеклянный шприц и набрал в него бурлившую в жестянке над костерком жидкость.

– Запястья готовим! – объявил он.

– А чего шприц у вас не одноразовый? – опередил меня с вопросом Напалм.

– Пластик не выдержит. Да не волнуйтесь вы, длительного воздействия такой концентрации активных веществ никакая зараза не перенесет.

– Горячую и будете колоть? – поежился я.

Живот резало все сильней, голова раскалывалась, а глаза до сих пор продолжали слезиться. И пусть остальных тоже штормит, мне от этого нисколько не легче.

– Горячую? – удивился Бородулин. – С чего бы это?

Я пригляделся и обомлел: шприц в один момент покрылся тоненькой корочкой льда. И это набранная из котелка жидкость?!

Обжегшая холодом игла проколола вену совершенно безболезненно, а миг спустя схлынули все неприятные ощущения, терзавшие меня до того. Будто лошадиную дозу обезболивающего вогнали. Или умер уже, а тело об этом еще не знает. Стало легко-легко, мир потерял объем и превратился в вырезанные из картона и аляповато раскрашенные декорации.

– Все за мной! – позвал вдруг от перекрытой железным листом двери Лымарь.

Я пошел к нему и с удивлением понял, что почти ничего не вешу. Будто и не шагаю по полу, а подобно воздушному шарику под потолком плыву. Остальные, судя по их ошарашенным лицам, испытывали схожие впечатления, и лишь Антон Василенко ощущал себя находившимся не на луне, а в темном подвале. А то и где похуже.

Ему что-то другое вкололи?

Семен Лымарь, выбив пару штырей, сорвал перекрывавший дверной проем железный лист, и тотчас с той стороны метнулось какое-то льдисто-прозрачное существо. Силовое поле замерцало, но сумело справиться с неожиданной атакой, и исчадие Стужи отлетело обратно в туман. На своем горбу тащивший тяжеленный генератор защитного поля Слава Линев пошатнулся и скрипнул зубами, но сумел удержать равновесие и продолжил путь.

Я одним из последних покинул подвал и настороженно уставился на заволокший коридор туман. Ни черта ведь не видно! Да и почувствовать ничего толком не получается. Ясно только, что-то холодное впереди.

А если…

Ясновидение метнулось по коридору, но через несколько метров наглухо завязло в молочной пелене. Ну да с паршивой овцы хоть шерсти клок – остальные не видят уже и на расстоянии вытянутой руки.

– Идите за мной! – Я пристроился в авангард колонны, и мы потихоньку начали пробираться к дожидавшейся нас где-то впереди Цитадели.

Вот только непонятно, дойдем ли мы до нее – по силовому полю замелькали радужные пятна, защитный полог время от времени начал самопроизвольно отключаться, и стало ясно, что заряда генератора надолго не хватит.

А без полога нас мигом в оборот возьмут…

– «Здесь туман и холод, в Африке зато мы сойдем на берег даже без пальто», – тихонько пропел шагавший вслед за мной Напалм, но в этот раз на него внимания никто не обратил. Не до того.

– Мать вашу! – взвыл Семен Лымарь, налетев в тумане бедром на какую-то торчавшую из стены арматуру. – Не видно ни хрена!

– Сейчас зрение перестроится, – пообещал Виктор Петрович, – и станет легче…

– Ходу! – Я скатился по какой-то железной лесенке на уровень ниже и побежал по уходящему во тьму коридору.

И с каждым шагом меня покидала так удивившая поначалу легкость. Будто мы, уже покинув луну, спускаемся с благословенных небес на грешную землю и притяжение все сильнее давит на нас в попытке отквитаться за минуты невесомости.

Пробираться вперед получалось со все большим трудом; затянувший коридор туман сгустился и превратился едва ли не в желе, да и отступивший поначалу холод вновь вернулся и принялся покусывать щеки и пальцы.

– Быстрей! – крикнула вдруг Оксана, и тут же силовой полог начал часто-часто мигать.

Словно специально подгадав момент, из темноты вырвалось сотканное изо льда и тьмы исчадие Стужи, и сбоку оглушительно грохнул выстрел – стремительно вскинувший охотничий карабин Лымарь подбил неведомую тварь в прыжке. Заряд картечи отшвырнул ее на пару шагов, а в следующий миг искрившийся электрическими разрядами шарик разметал по сторонам острые осколки льда и клочья овеществленной тьмы.

– Напалм! – поудобней перехватив мое охотничье ружье, скомандовала Вера, и пиромант метнулся в авангард.

И пусть сорвавшееся с его ладоней оранжевое с голубоватыми прожилками пламя больше не напоминало своей мощью геенну огненную, туман впереди моментально выгорел и исчез. Ледяные создания поспешили скрыться во тьме, и мы вновь рванули по коридору.

– Нам сюда! – Алекс Шумов в очередной раз сверился с показаниями чарофона и указал на перегородившую один из проходов железную дверь.

Линев сбросил на пол оттягивавший плечи генератор, замахнулся, подобно толкающему ядро атлету, и выкинул вперед пустую руку. Железную дверь смяло и отшвырнуло на полтора десятка метров, и сразу по глазам ударило заполонившее подвал призрачное сияние.

Подвал? Или подземный зал?

Торчащая из бетонного пола макушка ледяной пирамиды искривляла пространство, и никак не удавалось понять, куда нас, собственно, угораздило заскочить.

Да и неважно оно!

Пусть очертания стен колеблются, будто голографические проекции, а потолок выгнулся искривленным куполом и теряется во мраке – Цитадель-то вот она! Нашли!

– Сзади! – вскрикнула вдруг Оксана.

Напалм обернулся к хлынувшему вслед за нами в помещение туману, но сотворенное им пламя почти сразу начало проигрывать напору первородной Стужи. Вера и Семен наставили на клубившуюся за дверью тьму ружья, да только стрелять им пока было не в кого.

– Приступайте! – крикнул ликвидаторам Линев и расстегнул молнию болтавшейся на поясе сумочки.

Шумов и Василенко бросились к торчащей из пола верхушке пирамиды, а я вдруг почувствовал чье-то леденящее кровь присутствие и выхватил из кобуры пистолет.

– Осторожно!

Ворвавшийся в дверь снежный лорд легко преодолел начавшее опадать пламя, и в тот же миг Напалма просто отбросило в сторону. Я успел сделать несколько выстрелов, а потом чужая воля придавила к полу, не давая пошевелить ни рукой, ни ногой. Семену и Веронике пришлось ничуть не легче, но вот гимназисты не подвели.

Сорвавшаяся с руки Оксаны шаровая молния заставила снежного лорда на мгновение замереть на месте, и Линев наставил на него острый конец вытащенной из сумочки деревяшки, размером не превышавшей обычную зубочистку. Полыхнула ослепительная вспышка; вырвавшаяся из амулета энергия рассекла исчадие Стужи надвое, и стряхнувший с пальцев оставшийся от палочки пепел Слава поспешил швырнуть в дверной проем покрытый сложной резьбой янтарный шарик.

А янтарный ли?

Громыхнуло так, что с терявшегося во тьме потолка посыпалась бетонная пыль, потом на месте взрыва завертелся смерч, нестерпимо сиявший изумрудными блестками. Взрывная волна мягко толкнула в бок, и я вновь повалился на пол.

Ох ты!

И так каша в голове, теперь и вовсе контуженый буду. Ладно хоть ясновидение удалось удержать под контролем. А то б взорвался от переизбытка информации, эмпат хренов…