Текст книги "Тень угасшего пламени"

Автор книги: Павел Липский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Дей замолк и задумчиво посмотрел на Ворона. В его лучистых светлых глазах было что-то очень печальное, но в то же время возвышенное, духовное.

– Знаешь, – продолжил он. – В тот момент я начал сомневаться в себе. Это самое страшное, когда твои идеалы, все во что ты верил, кажутся тебе ненужными, глупостью, на фоне происходящего в реальности. Я пожертвовал своим семейным будущим, потому что был твердо уверен, что прав. Я был уверен, что смогу докопаться до истины, путем Знания сделать то, что не смогли сделать путем Силы... Понять. Понять мир, людей, наше предназначение. Понять, что заставило два мудрых великих народа истреблять друг друга на протяжении тысячелетий. Но в тот момент мне показалось, что все это зря. Что все это глупые мечты инфантильного подростка, переоценившего свои возможности. Зачем я ушел из семьи? Что мне дали все эти знания, когда умирали мои близкие? Я понимал, что вряд ли мог бы помочь им, спасти их, но все равно чувствовал себя предателем, гнусным предателем, не заслуживающим оправдания.

Дей говорил увлеченно, забывая, где находится, полностью погружаясь в свои прошлые переживания. Ворон молча наблюдал за этим, и его обуревали различные чувства. Что-то в этой истории будило в шамане его собственную тоску, корнями уходящую в далекое прошлое, все еще покрытое покрывалом тайны.

– Тогда я думал, что лучше бы я умер вместе с ними, яростно бросаясь в неравный бой, – тем временем рассказывал Дей. – А потом я понял. Понял, что был кругом неправ. Что все эти размышления – просто признак слабости. Чего я добьюсь, уйдя из мира вслед за своей семьей? Какой итог подведет такой конец моей жизни? Я представил, что бы сказал мне Хранитель Смерти Судха, встретив меня у самой Черты. Пусть он уже давно пропал, пусть больше некому было провожать души в их последний путь, но я отчетливо увидел его мудрые добрые глаза, укоризненно смотрящие на мою душу. Я отчетливо услышал его голос, разносящийся в моей отуманенной горем голове: "Что же ты, сынок, так просто сдался? Почему не завершил свои поиски? Почему, однажды поверив в свои идеалы, ты почти отказался от них при первом же серьезном потрясении?"

Дракон вздохнул и присел на скамью рядом с Вороном. Некоторое время он молчал, а затем снова заговорил:

– Знаешь, что я понял тогда, мой друг? Я понял, что хочу найти своего отца. Не того отца, что дал мне физическую жизнь, но того, что вложил в меня часть своей великой души, как и в каждого другого дракона. С того момента все мои усилия были направлены на изучения всего, что могло бы мне помочь в поисках пропавшего Судхи. Я познакомился со многими видами древней магии, с некромантией, с практической стороной призыва различных сущностей. Каково, думаешь, осваивать магические ритуалы, когда ты совершенно не приспособлен к этому? Мне кажется, что я первый из нашего рода вообще решился на такое. И, не смотря на мои усилия, я нигде не мог найти рецепта, как можно вытянуть из небытия одного из Старших Детей, сущность настолько мощную, что никакие обычные ритуалы уже не могли бы помочь. Лишь однажды я встретил интересный текст, в какой-то разваливающейся от старости книге. Последовав его инструкциям, я совершил сложный ритуал в древнем храме, посвященном Судхе, ритуал, долженствующий призвать достаточно мощную душу, которая смогла бы стать основой для возвращения Хранителя.

Дей снова умолк, словно собираясь с мыслями, припоминая давние события. Ворон был всецело увлечен его рассказом, совершенно забыв о времени и лишь внимая словам дракона.

– Тогда, – чуть погодя продолжил Дей, – я так и не понял, вышло ли что-то у меня или нет. А потом я нашел ту обсерваторию с преобразователем. Я изучал его свойства, и понял, что если запустить его, дать ему хорошую пищу из мощного потока энергии, то вполне вероятно, что этот импульс можно будет направить по каналам в главный храм, где я снова попытаюсь повторить некоторые ритуалы. Но теперь у меня было бы необходимое количество энергии, что намного увеличивает вероятность успеха. Именно поэтому я очень рад представляющейся мне возможности. Сила Призрачного Лорда, вся накопленная им жизненная энергия – это как раз то, что нужно. Понимаешь? Некротическая энергия – именно то, чего мне, вполне вероятно, не хватало до сих пор. О, я так близок сейчас к цели, которая вела меня большую часть моей жизни.

Голос Дея стал взволнованным. Его глаза блестели надеждой и мучительным ожиданием.

– Что ж, звучит очень серьезно, – протянул Ворон. – Что-то подсказывает мне, что ты знаешь, что делаешь, хоть и цель твоя звучит на первый взгляд не очень реалистично.

– Так ты поможешь мне, друг? – все таким же увлеченным голосом спросил дракон.

– Конечно, – кивнул шаман. – Я полагаю, что именно твой Хранитель сможет пролить свет на мое прошлое...

– Да, это вполне вероятно, – заметил Дей. – В таком случае...

Его речь была прервана звуком, который никто из двоих никак не ожидали услышать. Это был стук в дверь. В ту дверь, которая выходила на балкон комнаты с картой, и которой Дей никогда не пользовался. Мужчины переглянулись, и на лицах обоих проступило вполне понятное недоумение. Ворон первым встал и, медленно подойдя к двери, потянул ее на себя.

Там, на свежем недавно выпавшем снегу, стояла миловидная девушка, раскрасневшаяся от мороза. На ее лице весело сверкали два больших выразительных глаза, а аккуратный ротик сиял приветливой улыбкой, которая, впрочем, немного померкла, когда взгляд незнакомки упал на суровое лицо шамана, появившееся в дверном проеме. Выражение легкого испуга появилось на ее красивом лице, и она невольно сделала шажок назад, приблизившись к каменному парапету, ограждавшему балкон.

Наверное, Ворон действительно сейчас выглядел угрожающе. Высокий, крупный и бородатый мужчина, с растрепавшимися по плечам белоснежными волосами, лицо которого, суровое и обветренное, носило печать тяжелых раздумий и мрачного характера. Массивный меховой плащ, ниспадающий до самой земли, лишь добавлял угрюмой величественности этому образу.

Однако, как только шаман увидел виновницу поднявшегося шума, его белые брови полезли на лоб. Он удивленно уставился на девушку, силясь сообразить, как сей несоответствующий обстановке и вообще всей ситуации объект попал на балкон затерянной среди снежных вершин башни. На незнакомке была изящная, добротно сшитая, курточка, кожаные мужские штаны и высокие сапожки. Она открыла рот, словно собираясь что-то сказать, затем снова его закрыла, встретив озадаченный взгляд шамана. Но тут из-за спины Ворона показалась физиономия Дея, и девушка сразу просияла.

– Привет, Дей! – пискнула она, все же настороженно поглядывая на Ворона. – А... это кто?

На лице дракона тоже нарисовалось удивление, но он нашелся быстрее, чем суровый шаман.

– Ну, знаешь ли, этот вопрос я могу задать и тебе, – в своей обычной шутливой манере сказал он, выходя вперед. – Ты хотя бы знаешь мое имя, а вот я твое – нет. Давай-ка лучше начнем с этого?

Девушка мило улыбнулась и поправила каштановую прядь волос.

– А, этого я и боялась, – сказала она. – Ты совсем меня забыл! Что, точно не узнаешь?

Дей отрицательно покачал головой.

– Ну как же, я же Медис, твоя двоюродная сестра, дочь Бартоло. Мы много играли вместе когда-то, ты разве не помнишь?

На лице дракона отразилась напряженная работа мысли, а потом он неуверенно протянул:

– Ну... да, что-то такое было, но, ты уж прости, я плохо помню свое детство...

– Это ничего, видишь, я прилетела, чтобы возобновить наши семейные узы! – заявила Медис и очаровательно улыбнулась, – А как поживает дядюшка Реджинальд?

Дей чуть нахмурился и пытливо посмотрел в красивое лицо девушки. Была ли у Бартоло дочь? Да, вполне возможно. Он действительно очень плохо помнил детство, кажется, было там что-то и про дочь Бартоло. Они часто гостили у дяди, этот факт он помнил достаточно хорошо. Но это имя... Медис... Медис... Знал ли он это имя?

– Послушай, ... сестра, – медленно начал дракон, собираясь с мыслями, – Я... очень рад, что ты прилетела, а я ведь думал, что остался последним из нашего рода! Ну же, давай, заходи в дом, нам о многом нужно поговорить.

Девушка весело кивнула и, пройдя мимо посторонившегося Ворона, оказалась внутри. За ней последовал Дей, а шаман, закрывая дверь, задумался над странной щемящей тоской, вызванной в нем именем девушки. Медис... Что бы это значило?

Глава двадцать седьмая

День уже клонился к вечеру, над горами висел кристально чистый морозный воздух, а на небе не было ни единого облачка. Ворон стоял на балконе, задумчиво всматриваясь вдаль, и неосознанно барабанил пальцами по каменному парапету. За его спиной, в комнате, молодые люди оживленно беседовали, видимо вспоминая что-то общее. Шаман не мог отделаться от гадливого ощущения где-то глубоко внутри, появившегося в тот момент, когда он услышал это проклятое имя. Что же оно для него значило? Какое отношение он мог иметь к двоюродной сестре Дея? И, помимо прочего, во внешности Медис угадывалось что-то знакомое, будто он уже видел ее раньше, хотя такое вряд ли могло быть.

Шаман поморщился своим мыслям и тяжело вздохнул. Его мысли перешли на другой предмет, на предстоящую ему нелегкую задачу найти и выманить в нужное место Призрачного Лорда, который сейчас с упоением предавался разрушениям и убийствам на территории ни в чем не повинного Скальдорна, поглощая чужие жизни. Именно лич являлся главной персоной во всей Вечной Битве. Остальное – лишь декорация, побочный эффект.

Из комнаты послышался жизнерадостный смех. Ворон снова вздохнул. Что, ж получается, что Дей нашел свою родственницу, может это поможет ему не падать духом, не терять веры в свою цель. Кстати, о его цели. Сначала идея воскресить Хранителя Смерти показалась Ворону абсурдом. К тому же его имя и образ вызывали в памяти шамана какой-то неприятный отклик, хоть он и не мог ничего вспомнить. Однако по прошествии некоторого времени, которое было употреблено Вороном на размышления, он пришел к выводу, что, вероятно, эта возможность не такая уж и призрачная. Похоже, Дей действительно знает, что делает, ведь он готовился к этому моменту так долго. Тогда, почему бы ему не помочь? Действительно, кто сможет лучше помочь Ворону с его памятью, чем древнейший дух?

Шаман покосился на прикрытую дверь и почесал бороду. Несмотря на всю радость встречи, затягивать с осуществлением их плана не стоило, потому что с каждой выпитой жизнью лич становился все сильнее. Шаман бросил еще один тоскливый взгляд на горные пики, которые тоже казались ему смутно знакомыми, и вошел в комнату. Дей и Медис сидели рядом на скамье и чему-то радостно улыбались. Заметив Ворона, дракон махнул ему рукой в приглашающем жесте.

– Иди сюда, друг, присоединяйся к нам! – сказал он. – Повеселись хоть разок, а то твоя мрачная физиономия, по-моему, уже застыла в таком виде.

Ворон покачал головой.

– Жаль тебя прерывать, но ты мог бы поболтать с Медис и потом... после нашего дела, – сказал он, подходя к карте.

Дей посерьезнел и, что-то тихо сказав девушке, которая потупила взгляд при виде Ворона, подошел к шаману.

– Все тебе неймется, Ворон, – улыбнулся дракон. – Однако в этом есть смысл. Зачем давать личу еще больше времени на откорм. Что ж, сегодня мы уже вряд ли полетим, но вот отыскать его можно.

– Эта карта, конечно, не предназначена для того, чтобы обнаруживать магические аномалии, – начал объяснять он, приглядываясь к ее поверхности. – Но, тем не менее, она может намекнуть на их местоположение, ибо сама является магическим предметом.

Дракон наклонился близко к поверхности карты, пытаясь высмотреть что-то, заметное лишь ему. Шаман с любопытством наблюдал за этим, заглядывая через плечо Дея. Медис скромно притихла в уголке, однако если бы кто-то из мужчин следил сейчас за ней, он бы непременно заметил острый и цепкий взгляд, осторожно сверкавший из-под густых ресниц.

– Есть! – закричал Дей, показывая пальцем на какое-то небольшое искажение. – Такая мощная аномалия создает остаточные волны вокруг себя, и вот это мы можем уже заметить на карте. Так, это южнее хребта, там какой-то городок небольшой. Я знаю, где это. Завтра утром мы двинемся к твоему приятелю Гартумнаксу.

– Но почему только завтра? – удивленно спросил Ворон. – Мы же тратим лишнее время, и, к тому же, может быть мы могли бы кого-то еще спасти...

– Ребята, – подала голос девушка, – Что это вы такое затеяли? Я только успела немного поболтать со своим братом, которого не видела уже очень-очень давно, а вы задумали куда-то лететь?

– А, – замялся Дей, – Ну, у нас тут неотложное дело, Медис. Надо усмирить одного слишком уж веселого мертвяка, пока он не натворил больших бед. И да, Ворон, отвечая на твой вопрос: никто не может спастись от лича, во всяком случае, не обычные горожане. Битва там уже несколько дней, они все давно мертвы, и рубятся друг с другом ему на потеху. Он не сдвинется с места до завтрашнего вечера, я точно знаю. А лететь сейчас, на закате, не самое лучшее время.

Ворон пожал плечами и отошел от карты.

– Это опасно? – вновь спросила девушка.

– Конечно, – чуть резковато ответил шаман. – Но необходимо. Твой брат это прекрасно понимает, и, кстати, это все его идея.

Дей согласно кивнул.

– Это действительно важно, сестренка, – ласково сказал он. – Ты посиди тут, пока мы завтра не вернемся, хорошо? Тогда я все тебе расскажу.

– Ладно, – кивнула девушка.

– Отлично, – повеселел Дей.

Он уже отошел от карты и направлялся обратно к Медис, чтобы возобновить прерванный разговор, когда его догнал вопрос шамана:

– Кстати, Дей, а как исчезли Хранители?

Дракон нахмурился, обернувшись к Ворону.

– Это... долгая история, – задумчиво начал он. – Многие тысячелетия Первая Цивилизация процветала, изучая и подчиняя природу. Древние строили удивительные машины, а их общество было гуманным и развитым. Хотел бы я глянуть хоть одним глазом на их города... Впрочем, ладно. Так вот, цивилизация процветала, все больше расширяясь по миру, овладевая его богатствами и тайнами. А над всем этим стояли двое – Судха и Рамашад, Жизнь и Смерть, великие братья – Старшие Дети мироздания. Они не были царями или богами, они не вмешивались в жизнь людей, стремясь навязать свою волю и желания. Хранители были частью и сутью мира, к ним обращались за помощью и советом, в честь них строились храмы почитания и уважения. Но, видимо, такова природа человеческая, что он не может долгое время находиться в процветании.

Все началось с того, как кто-то высказал абсурдную мысль – люди лишены свободы. Что это означало? Это значило, что Хранители, дескать, тайно управляли ими, помогая в развитии и процветании, и прикрываясь мудрой и отстраненной личиной. Кто был этот неизвестный оратор? Его имя не осталось на страницах истории, но его идея положило начало брожению умов. Абсурдная мысль не умерла вместе со своим создателем. Сразу нашлись недовольные и обиженные, поддержавшие ее, давшие ей новую жизнь, превратившие простое высказывание в движущую идею.

– И что, вся эта удивительная структура процветающего общества сразу развалилась из-за чьего-то недовольства? – недоуменно спросил шаман.

– Конечно, это было не сразу, – ответил Дей. – Процесс шел достаточно долго, причем поначалу развитие этой идеи вообще никто не замечал. Кому будет интересна группа ропщущих людей на фоне всеобщего благоденствия? А мятежным умам перечила сама мысль о существовании непостижимых стражей мироздания, которые бессмертны и бесконечно мудры. Все больше людей находили свою злую отраду в противоречии, некоторые из горячей убежденности, другие в самой возможности такого противоречия. Прошло порядочно времени, да. Но, в конечном итоге, это все вылилось в новую форму – Братство Освобождения. И снова общество проигнорировало такое событие. "Мало ли что, поиграются и забудут", – думали они. Как бы ни так. Первый удар застал людей врасплох. Началась гражданская война, целью которой Братство ставило низвержение Хранителей.

– И что же, сами Хранители не раздавили этих жалких червей одним ударом? – снова спросил Ворон.

– Я тоже был очень удивлен, когда об этом узнал, но, видишь ли, Хранители ничего не предпринимали. Они предоставили людям сражаться и умирать за себя, но вряд ли причина вытекала из их равнодушия. Скорее всего, Хранители просто не могли навредить Младшим Детям, я так думаю. Уйдя из благоденствующего общества, Братство тем самым отказалось от даров цивилизации, ибо не принимало ничего, что, по их мнению, было лишь знаками рабства и подчинения хозяевам. Они пошли другим путем. Место науки заняла магия, и мятежники стали искать утерянные секреты колдовства. Одна из их экспедиций была направлена на север, в горную страну нелюдимых варваров. Братство интересовали шаманы, взаимодействовавшие напрямую с силой стихий. Вот откуда я знаю про них, Ворон. Один за другим посланники посещали горные кланы, запугивая, задабривая, принося несметные дары. Но никто из шаманов не согласился раскрыть своих секретов, ссылаясь на некую опасность, с которой было сопряжено близкое взаимодействие со стихиями, которые, по их словам, они поставлены были "охранять". Никто тогда не понял, что имелось под этим ввиду, но потом неожиданно поиски Братства увенчались успехом.

Дей умолк, переводя дух, а Ворон задумчиво провел рукой по бороде. Притихшая девушка, казалось, не с меньшим интересом внимает рассказу, ловя каждое слово говорившего.

– Да, так вот, – продолжил дракон. – Они наткнулись на какого-то молодого шамана, который вопреки их ожиданиям достаточно легко согласился им помочь. Любопытно то, что описания его клана в старых манускриптах, переписанных с оригинального текста отчетов, какие-то очень смазанные, словно писавший намеренно что-то умалчивал. Как бы то ни было, тот шаман возглавил армию Братства, наотрез отказавшись учить кого-то и готовить новых магов. Фактически, Братство было в его власти, не обладая достаточной мощью, чтобы противостоять его силе, если бы он решил пойти против него. Но, его желания, видимо, совпадали с целями Братства. Он участвовал во многих сражениях, наводя ужас на войска защитников своей безграничной мощью. Кое-кто выдвигал гипотезы, что он отнюдь не человек... А потом этот шаман напал на Великий Храм, откуда любой желающий мог обратиться к Хранителям. Это была жуткая и кровавая битва. Защитники бросили все свои силы, на то, чтобы отбить атаку, но у них ничего не вышло. Шаман по трупам вошел в храм и вызвал Судху, Хранителя Смерти на смертельный поединок. Никто не знает, что произошло там внутри. А потом Хранители исчезли. Об этом я не смог найти никакой информации, так что, увы, больше мне нечего рассказать.

Дей замолчал и посмотрел на Ворона, на лице которого лежала печать тяжелых раздумий.

– Это... очень интересно, – после некоторой паузы заметил тот. – Как же ты собрался возвратить его из небытия?

– Я потратил на это почти всю свою жизнь, друг, – с горечью в голосе ответил Дей. – И я верю, что нашел, наконец, нужный способ. Это все трудно объяснить, ты увидишь на месте, если, конечно, захочешь сопровождать меня после нашей победы над личом.

– А ты, вижу, ничуть в ней не сомневаешься? – спросил Ворон.

– У нас нет права на ошибку, вот и все, – сказал дракон.

– Ну что же, и то верно, – согласился Ворон. – Ладно, я предлагаю сделать последние приготовления и хорошенько выспаться, завтра будет тяжелый день.

На следующее утро Ворон и Дей поднялись на верхушку башни. Медис, по-видимому, еще спала, и Дей решил ее не будить. Приняв свой истинный облик, дракон водрузил на себя шамана, и они полетели на юг. Полет занял некоторое время, когда Ворон заметил внизу большое пятно мрака, накрывшее какой-то городок. Дракон тоже заметил это и стал снижаться. Вскоре оба стояли в нескольких милях от цели, и молча наблюдали за жутковатой картиной. Это выглядело, как большой колпак, накинутый на город, под которым бушевала ночь призраков. До друзей доносились крики и звон оружия, но они понимали, что то сражаются мертвые, и спасти уже никого нельзя.

– Ну что, пора приступить ко второму этапу, – сказал Ворон и медленно двинулся к городу, оставляя за собой дракона, который не спешил принять человеческий облик.

Ворон шел медленно, внутренне собираясь и готовясь встретить ужас лицом к лицу. В шамане снова просыпался боевой азарт, который помог ему сохранить полное душевное спокойствие. Вскоре дневной свет вокруг потускнел, померк, и шаман понял, что преступил границу Вечной Битвы. В нескольких шагах от себя Ворон увидел двух мертвецов, ожесточенно рубившихся мечами, истлевавшими прямо на глазах. Мертвые так же быстро гнили, мясо сползало с костей, обнажая белые кости скелета. Но, даже лишившись мышц, костяки, движимые темной магией лича, продолжали свой бессмысленный бой.

Ворон отвернулся и прошел мимо, уже с трудом преодолевая сопротивление воздуха. Снова и снова он натыкался на сражающихся в безнадежной бойне мертвецов. У кого-то было оружие, у других – нет, и тогда в ход шли зубы или любые подручные средства.

Шаман отчетливо ощущал пульсирующий центр силы, в котором, как он был уверен, и находится лич. Мертвецы пока не замечали Ворона, но это могло измениться в любой момент, и шаман стал думать о том, что он сделает, если какой-нибудь ретивый скелет соберется откусить ему ногу. Его собственные силы слушались очень плохо, к этому прибавилась еще все усиливающаяся тупая боль в отрубленной руке. Ворон обогнул какой-то дом, в темноте чуть не врезавшись в его стену. И сразу же увидел лича. Как и тогда, светящаяся мертвенным зеленым светом фигура выделялась на фоне окружающего мрака. Огромный скелет, на котором теперь отчетливо было заметно наросшее новое мясо, в развевающемся за спиной рваном плаще стоял на крыше какого-то дома, его кости сотрясались от безудержного смеха, руки были раскинуты в стороны, словно он вбирал в себя окружающее пространство. В каком-то смысле так и было. Ворон почувствовал, какая воронка энергии образовалась вокруг лича, и невольно отступил назад. Но в этот момент лич повернул голову и посмотрел прямо на него.

– Ты пришел сюда сам? – раздался жуткий скрежещущий голос. – О, я выпью твою жалкую душу, червяк!

Лич в мгновение ока спрыгнул с крыши и оказался лицом к лицу с шаманом.

– Приготовься к встрече с Могулосом, проклятый. Наконец-то ты ответишь за все зло, что причинил! – Гартумнакс снова разразился своим жутким хохотом, а в его костлявой руке материализовался Мертвый Клинок.

Ворон как завороженный смотрел на ржавое выщербленное лезвие, покрытое древними письменами и светящееся мертвенным светом. Какое-то бессилие поразило шамана, он не мог сдвинуться с места или пошевелиться. С обреченностью смотрел Ворон на приближающийся меч, как вдруг его подхватили цепкие когтистые лапы, и земля судорожным рывком отдалилась от него.

Снизу донесся злобный вопль лича, Ворон увидел, как тьма внизу принимает форму, сжимается, складывается в бушующий темный кокон вокруг Призрачного Лорда.

– ТЫ НЕ УЙДЕШЬ ОТ МЕНЯ, ЧЕРВЯК! – загрохотал его голос. – НЕ В ЭТОТ РАЗ!

Лич взмыл в воздух, оставляя за собой темный дымный след, и бросился в погоню. Дей уверенно летел в сторону гор, но мертвец двигался следом, постепенно нагоняя дракона.

– Я... не... смогу... войти... ты... должен... сам..., – прорычал Дей, слова давались ему с трудом, и ветер заглушал их.

Ворон уже пришел в себя, и на его лице появилось какое-то странное выражение. Словно он что-то понял, что-то очень важное, и это не особенно его порадовало. Воздух вокруг начал темнеть, шаман почувствовал, что дракону еще труднее дается полет. Черный болид был уже совсем близко, Ворон увидел, как там внутри зарождается нечто. Из последних сил, находясь в крайне неудобной позе, шаман вытянул вперед руку, и в воздухе позади дракона возникла стена клубящейся тьмы. Несколько секунд она оставалась недвижимой, а затем сквозь нее с жутким хохотом прорвался лич, разметав вокруг жалкие серые ее клочки.

Все же это немного его задержало, и полет дракона вновь стал ровнее и увереннее. Уже внизу маячили вершины гор, и еще через некоторое время Дей тяжело опустился на каменную платформу перед входом в древнюю постройку. Ворон, выпущенный из лап дракона, скатился на землю и тут же поднялся, отряхиваясь.

– Нет... времени... иди... внутрь... – прорычал дракон, вновь поднимаясь в воздух. – Я.. должен...уйти...не... спугнуть... лича...

Ворон кивнул, и, мельком взглянув на стремительно приближающееся темное пятно, побежал к полу обрушившейся арке входа.

Глава двадцать восьмая

Луч света падал через прозрачный круглый участок крыши на напряженную фигуру мужчины, замершего в ожидании, положив руки на древнюю кое-где потрескавшуюся панель с несколькими рычагами. Ворон всматривался в арку входа, находящуюся в тени. Еще мгновение все было неподвижно, а затем тьма зашевелилась, потекла. По разбитому каменному полу заскользили темные струйки, словно змеи, сжимая в кольцо единственный освещенный участок зала, в котором стоял Ворон. Арка озарилась мертвенно-зеленым сиянием и в проеме появилась огромная костлявая фигура, небрежно закинувшая на плечо свой чудовищный клинок.

Лич медленно шествовал по залу, вкушая наслаждение победой, ибо он видел, что его жертва неподвижна и, по-видимому, загнана в ловушку. Мертвец остановился в нескольких шагах от круга света и уставил свои пустые светящиеся глазницы в лицо Ворона.

– Теперь некуда бежать, – проскрежетал он. – Твой побег был так же глуп, как и твое появление. Чего ты хотел добиться, снова попавшись мне на глаза? Ты прекрасно знаешь, как сильно тебя ждут ТАМ. Пора бы уже ответить за все, что ты совершил, шаман. Давно пора.

Ворон поднял глаза на лича, и в них не было ни страха, ни беспокойства.

– Ты помог мне кое-что вспомнить, призрак, – сказал он, скрестив руки на груди. – То, что я сделал, уже сделано, и этого не изменить. И, возможно, я сам однажды предстану перед вами. Но не сейчас. Не сегодня.

– Ты глупец! – рявкнул скелет, махнув в воздухе рукой. – Ты обрек нас на ужасные вечные муки и думаешь, что твои слова волнуют нас? Могулос прав во всем, и ты скоро познаешь его правоту. А сейчас я наслажусь твоей смертью, выпью саму твою сущность, а иссушенную душу отнесу на праведный суд!

– Кажется, ты и при жизни не блистал умом, потомок, – насмешливо сказал Ворон. – Но смерть забрала и последние его остатки.

Лич яростно зарычал, и его скелет вспыхнул призрачным пламенем. Подняв над головой меч, он стал наступать на шамана, который спокойно стоял, скрестив руки на груди.

– Слепая ярость и жажда убийства никогда не бывают хорошими союзниками, Гартумнакс, – сказал Ворон и опустил один из рычагов. – Знай ты это раньше, умер бы более приятной смертью.

Раздался мелодичный звук, линии на стенах и полу засветились голубым огнем, а вокруг освещенного участка, в котором находился Ворон, возник тонкий почти прозрачный силовой щит.

Лич размахнулся мечом и ударил по хрупкой на вид завесе. Клинок погрузился в нее, и тотчас был вытолкнут обратно, заставив его владельца на миг потерять равновесие.

– Трус! – закричал Гартумнакс. – Выходи и сражайся, как подобает мужчине! И ты еще смеешь считать себя моим предком?

– Прости, друг, – сказал Ворон и помахал в воздухе обрубком правой руки. – Ты отрубил мне то, чем бы я мог сражаться. Глупость и храбрость – разные вещи.

Лич снова зарычал и стал беспорядочно бить мечом по силовому полю, не достигнув, впрочем, никаких положительных результатов. Наконец он понял, что так защиту ему не пробить, и внезапно гулко захохотав, раскинул руки в стороны. Со всего зала поползли струи-змейки, окутывая костлявую фигуру клубящимися тенями. Мертвец поднял правую руку и из его ладони в защитную оболочку ударил плотный зеленый луч. Сначала никакого видимого эффекта не наблюдалось, но лич не отпускал сжатую его волей энергию, и вскоре вокруг места поражения щит стал темнеть, сразу теряя свою прозрачность.

– Да! ДА! ТВОЙ ЖАЛКИЙ КОКОН ТЕБЯ НЕ СПАСЕТ, ШАМАН! – закричал мертвец. – СКОРО Я ПОПРОБУЮ ТВОЮ ЖИЗНЬ НА ВКУС!

– Осади назад, мертвяк, – спокойно сказал Ворон. – Пора возвращаться в могилу!

С этими словами шаман опустил еще один рычаг. Светящиеся линии на стенах пришли в движение, все ускоряясь, сливаясь в один вращающийся рисунок. Скопившийся вокруг лича сгусток тьмы разорвало, развеяло по залу, словно туман. Лич согнулся, будто под напором сильнейшего ветра. Рваный плащ яростно дергался, как порванный парус, мертвенное сияние угасло, обнажив покрытый нарастающим мясом скелет Призрачного Лорда. Он огромным усилием выпрямился, силясь удержать равновесие под напором невидимой силы, и вытянул руку к щиту, закрывавшему шамана.

– Что... ты... творишь? – проскрипел лич, медленно переставляя ноги и подходя ближе к завесе.

– Отправляю тебя домой, Гартумнакс. Только без награбленного, – ответил Ворон, опуская очередной рычаг.

Раздался еще один сигнал, и в тот же миг Призрачный Лорд закричал жутким, потусторонним голосом. Его костяк смяло, сплющило, в воздухе раздался омерзительный скрип и скрежет ломающихся костей. За несколько мгновений Гартумнакс превратился в бесформенную груду праха, облако белесой пыли, подхваченное невидимым ураганом и образовавшее кружащуюся завесу вокруг сферического щита Ворона. Постепенно буря утихла, серая пыль осела на пол, покрыв его толстым слоем, а в воздухе, прямо напротив шамана образовался пульсирующий, словно сердце, зеленый шар.

Ворон положил руку на последний рычаг. Стоит ему опустить его, как вся эта чудовищно сжатая в одной пульсирующей точке энергия исчезнет, уйдет в поглощающие механизмы, не принеся никому вреда. Крохотным огоньком мигало что-то на панели, и шаман знал, что это означает исполнение желания Дея, это означает, что остаточной волны от процесса уже хватает, чтобы питать главный храм. Теперь осталась самая малость. Уничтожить сущность лича, чуждое миру живых порождение смерти. Развеять этот бьющийся некротический комок. Почему же он медлит?

Ворон снял руку с рычага и неторопливо подошел к пленке щита. Протянув вперед здоровую руку, шаман коснулся еле заметной в воздухе границы и не встретил сопротивления. Сделав еще шаг, мужчина оказался вне защищенного круга и приблизился к сфере. Она все так же пульсировала, зависнув в воздухе на уровне груди Ворона. Шаман всматривался в ее глубину, а затем внезапно резким движением протянул руку, и погрузил пальцы в бледное сияние.

***