Текст книги "В поисках абсолютного чуда. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Павел Блинников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 46 страниц)

– А по мелочи, это как?

– Ну, я заставил эту дамочку споткнуться, а Макс подхватил ее. Подхватил за то место, за которое хватать не очень-то прилично. Потом поцелуй и понеслось. Каждый из них хотел чего-то своего. Макс хотел попробовать, какого это, быть в постели с девушкой друга, которому всю жизнь завидовал, а ей просто хотелось переспать с кем-нибудь, кроме мужа. Ведь они встречались с самой школы, и девственности ее лишил именно Юра. Конечно, эти желания так и остались бы простыми мечтами, даже подсознательными вожделениями, если бы я не помог. Но все получилось так, как получилось.

– Ну ладно, с этим, вроде, понятно. Но что с пожарами? Ведь не мог ты же заставить эти напалмовые заряды самим подложиться в его магазины?

– А заряды были подложены только в два здания, – отмахнулся колдун. – В первое, в которое приехал Юра из ресторана, и в то, где был офис. Остальные я поджег, используя всякие вероятности, вроде плохой проводки, или брошенного не туда окурка.

– Но кто подложил взрывчатку в эти два здания?

– Некто Егор Сергеевич Рабич. Это вообще примечательная личность. Скажу больше, если бы не он, я избрал бы совершенно другую тактику проведения этой операции. Он – пироманьяк.

– А что это значит?

– Это тот, кому нравиться все поджигать. Он работал на базе ВВС в Москве, и в свое время был инженером-конструктором двигателей для самолетов. Где-то там он и спер этот напалм. А потом его оттуда уволили. Это было восемь лет назад, и не знаю, сколько этот напалм лежал бы у него без дела, если бы вчера ночью ему не приснилось, как красиво горят эти два магазина. Более того, он увидел, как делает два заряда с напалмом, и подкладывает их в эти магазины. И приснилось ему это очень подробно, между прочим.

– Ну ладно, этот маньяк подложил две бомбы, а остальные ты сжег на расстоянии? Я правильно понял?

– Да.

– Тогда зачем мы все-таки сюда ехали?

– Я же уже сказал, чтобы я отдал ему ту бутылку виски.

– Как-то не вериться, что ты проделал столько невероятных событий, причем с незнакомым тебе человеком и на огромном расстоянии, и вдруг приехал во Владимир, чтобы дать Юре бутылку виски, – прищурился Андрей.

– Но это действительно так, – пожал плечами колдун. – Пойми, колдовство может выглядеть очень впечатляющим, вроде как поворачивающим многие судьбы, но, в конечном итоге, это сугубо практичная вещь. Все сюжетные линии сошлись в одну точку, но чтобы они развязались так, как нужно мне, надо было дать какой-то толчок. Если бы этот Юра поехал домой и обнаружил свою жену, трахающейся с лучшим другом, он просто устроил бы грандиозный скандал. Быть может, он набил бы Максу морду. Но потом его жена убедила его, что это было лишь нелепая случайность. Или друг убедил его, что она сама на него набросилась. И таким образом, мир, который он для себя выстроил, не пострадал бы. Он вспомнил бы христианский постулат о всепрощении, и таки простил кого-нибудь из них. И тогда огромная подготовительная работа пошла бы насмарку. А мне не это было нужно. Я уже говорил тебе, если бы надо было этого Юру просто убить, демоны не стали бы привлекать меня. Нет, им нужна была его судьба. Чтобы он отрекся от того, во что верил.

– И тем, что ты подсунул ему бутылку, ты этого добился?

– Конечно. Он напился, и стал более внушаем. И после моей СМСки о том, что ребенок, которого носит его жена, по-настоящему не его, он, вместо того, чтобы проанализировать ситуацию, просто стал действовать. Причем действовать так, как надо мне. Он убил жену и лучшего друга, и тем самым отрезал себе все пути к отступлению. Он, правда, еще может сдаться властям, но тщеславие не позволит ему этого сделать.

– И что теперь с ним будет? – спросил Каткин, закидывая в топку еще один пельмень.

– Я не могу предвидеть будущее, но демоны это делать умеют. И Ваалберит предсказал, что при таком стечении обстоятельств, Юрий Живов встанет на путь зла. Хотя, это и звучит несколько напыщенно, но факт, есть факт.

– Ну а конкретнее ты сказать не можешь?

– Точно не могу. Могу лишь с вероятностью в восемьдесят процентов.

– Мне этого хватит.

– Тогда все будет так. Он к завтрашнему дню проспится в своей машине. Когда проснется, то сначала не поверит тому, что сделал, и тому, что с ним случилось. Потом он включит местное радио и там получит подтверждение. Потом увидит недопитую бутылку виски на коврике своей машины, и приложиться к ней…

– Неплохо ты на восемьдесят процентов предсказываешь, – усмехнулся Андрей. – А может тебе в прогноз погоды пойти работать? Если ты даже про бутылку знаешь…

– Завтра в Москве будет двадцать один градус в тени, во время с девяти утра по шесть вечера, невозмутимо сказал колдун. – Дождя не будет. А если ты готов слушать не перебивая, я продолжу.

– Извини.

– Так вот, выпив виски, он уже начнет убегать от реальности. Знаешь ли, пить спиртное, это один из способов уйти от себя, дать отдохнуть нашему повседневному я. Но если ты пьешь постоянно, твое настоящее я уходит, и ты становишься тем, в кого превращаешься, когда выпьешь. Немного сложновато, но думаю, ты понял. В нашем случае, Юрий начинает пить, чтобы забыть себя. В дальнейшем он станет закладывать за воротник каждый день. Но это будет потом, а сейчас он выпивает и понимает, что оказался в глубокой заднице. Но, выпив еще, он вдруг соображает, как из этой задницы выйти. И тут тоже очень глубокий психологический момент. Озарение приходит к нему именно в момент опьянения. В дальнейшем, он будет искать это момент в тысячах бутылок, но никогда не найдет. Он понимает, что всю вину можно свалить на того, кто поджег его магазины. Он-то думает, что знает, кто это сделал, но у милиции нет никаких доказательств на этот счет. А у него есть миллион долларов и большие связи. И, грамотно распределив этот миллион, подмазав кого надо, он сможет отвертеться, и переложить вину на кого-нибудь другого. Но тут появляется закавыка – убитые в постели любовники. Но и это можно объяснить. Неважно, с кем его жена трахалась. Может он даже хотел с ней развестись. Но глубокая ирония заключается в том, что тот, кто поджег его магазины, попытался поджечь и его квартиру. Поджигатель пробрался в его квартиру, увидел там людей, занимающихся любовью, и, предположив, что это Юра со своей женой предаются удовольствию, вместо того, чтобы страдать об утраченном, злоумышленник решает убить Юрия и его жену. Что он и делает. Тут Юре приходит в голову вчерашний разговор с незнакомцем, и он вспоминает о еврейском заговоре. Ну как, пока понятно?

– Слишком много всего. Очень все сложно.

– Конечно, сложно. Но ты не представляешь, что можно сделать с помощью миллиона долларов и купола удачи.

– Какого купола?

– Ну а зачем я, по-твоему, поехал к его подъезду? Когда он проходил мимо лавочки, на которой мы сидели, я поставил над ним купол удачи. Итак, он начинает действовать. Едет к себе, там "обнаруживает" тела. Звонит в милицию. Говорит, что в шоке от того, что вчера произошло, он поехал в лес и там напился, а утром приехал домой и вот. Ему, конечно, не все верят, но он наконец-то учится подмазывать кого надо, и в итоге выходит чистеньким. Ну а когда находят нашего еврея-пироманьяка, все нити сходятся. Причем, не только у милиции, но и в голове у Юры. Он начинает думать, что сама судьба в какой-то момент заступилась за него. Что загадочный Грегорий, его благодетель, и что было бы, если бы всего этого не произошло. Он растил бы не своего ребенка, что привело бы к разводу и потере половины всего, что у него есть. И он говорит себе, что если так все случилось, значит, это правильно. И тут в его психику, незаметно для него самого, закрадывается еще один фактор. Если я убил двоих людей, причем двоих плохих людей, предателей, и мне все это сошло с рук, я могу поступать так и дальше. Нет, открыто он этого себе никогда не скажет, но на уровне подсознания будет так думать. И перед нами предстает совершенно новая личность. Он больше не верит в бога, потому что – как бог мог такое допустить? Но он верит в себя, потому что считает, что он сам выкарабкался из сложнейшей ситуации. И он принимает принципы зла. И вот тебе и все. Его судьба отдана демонам, а я получил солдат для войны с Абдулой.

Андрей обдумывал все сказанное, иногда посматривая на колдуна. Какой же силой тот обладает, раз вот так просто, практически не вставая с места, разрушил жизнь и судьбу двух влиятельных людей? Конечно, Владимир не Москва, но все-таки. И этот человек, который просто сидит и пьет пиво в кафе на вокзале, мог бы убить Андрея одним усилием воли. Или даже хуже – заставить играть в игру по его правила, где конец всегда один.

– Послушай, Михаэль, у меня тут возникла пара вопросов к тебе, – наконец выдал Андрей.

– Пожалуйста, я слушаю, – весьма доброжелательно ответил колдун.

– Если ты настолько могущественен, почему не правишь миром? Или даже если не ты, то какой-нибудь другой колдун?

– А как ты сам думаешь?

– Нет, я же тебя спрашиваю.

– А я не отвечаю, а спрашиваю в обратку. Ну так почему? Почему в колдунов никто не верит? Почему, имея столько силы, мы обязаны соблюдать режим секретности, и даже больше, поддерживать легенду о том, что мы не существуем? Почему?

Андрей задумался. Но думал он недолго, ответ пришел почти сразу.

– Потому что есть сила покруче вас, – сказал Каткин.

– Правильно.

– И это инквизиция?

– Нет. То есть, не только она. Сами люди тоже сила, а мы не можем пойти против всех. Мы могущественны, да, но если все ополчатся против нас, мы потерпим поражение. Я даже больше скажу, самое страшное, что с нами может случиться, наш самый большой кошмар – если все люди начнут заниматься тем, что делаем мы. Если все станут вдруг управлять вероятностями.

– А это что возможно?

– Чтобы все сразу – нет. Но у многих может получиться. И если они вдруг начнут пытаться колдовать, наша реальность, скорее всего, этого не выдержит, и это станет очередным концом эпохи. В истории подобные прецеденты уже случались.

– А почему очередным?

– Ну, в истории Мира было много эпох.

– И какие же?

– Точно не знаю, – поморщился Михаэль. – Но самые могущественные колдуны могут путешествовать между эпохами.

– Это типа машины времени?

– И да, и нет. Но точнее объяснить слишком сложно. К тому же, я сам так не умею.

– Но почему, если все начнут колдовать, наступит конец света?

– Не света, а только эпохи. Потому что вероятностей на всех не хватит. Потому что удача не может прийти ко всем сразу одновременно. А если каждый будет тянуть вероятности к себе, везти перестанет всем. А при таком раскладе эпоха обречена. Наступает вероятностный дефицит, с людьми перестают случаться хорошие вещи. Именно этого якобы и боится инквизиция. Мир без удачи, означает мир без радости, мир без перспективы на будущее. Ты когда-нибудь задумывался, почему вообще кому-то везет, а кому-то нет? Это потому, что некоторые люди могут управлять вероятностями и создавать новые, а другие не могут. И хорошо, если они не осознают того, что делают.

– Получается, кому-то везет, потому что он отчасти колдун, а невезучий человек просто не может управлять удачей, так?

– Грубовато но, по сути, верно. Только ты забыл еще об одном факторе. Мало уметь управлять вероятностями, их надо еще где-то брать. А иначе просто управлять будет нечем. Ты же видел колдуна, который работал шофером у Абдулы. Без своих вероятностей он никто. Даже меньше чем никто. Колдун без вероятностей слабее простого человека.

– Ясно. Но ты так и не ответил мне про то, почему, допустим, ты не президент?

– Потому что если Великий Инквизитор узнает, что президент какой-либо державы колдун, ему не будет ничего проще прихлопнуть его.

– А этот инквизитор настолько силен? – заинтересовался Андрей.

– О, да. Даже на несколько миль вокруг он разрушает все вероятности. При нем я не смогу даже наколдовать, чтобы подброшенная монетка выпала нужной мне стороной.

– Да, круто, – присвистнул Каткин. – И они охотятся на колдунов?

– Конечно. Если тебя разоблачила инквизиция, считай, ты труп. Нужно быть воистину могучим, чтобы им противостоять. Но в данный момент даже архиколдун, у которого на службе находится Абдула, не может позволить себе не прятаться от нее.

– Они что, просто отключают твое везение и все?

– Хуже. Они превращают каждую твою попытку использовать вероятности в неудачу, и колдун становится слабее простого человека. А, как я тебе уже говорил, нет ничего печальней колдуна, лишившегося своих вероятностей.

Михаэль заказал еще пива, Андрей закурил. Все, что колдун рассказывал, не стало великой новостью. И колдовство, и инквизиция – о них Андрей уже слышал. Но впервые ему объяснили, как все действует. Остался всего один вопрос, возможно, самый главный.

– Михаэль, а как ты колдуешь? – спросил Каткин. – В смысле, какова техника самого процесса управления вероятностями?

Колдун посмотрел на него хитрыми темными глазами, и там на дне появились озорные искорки. Михаэль тоже закурил и ответил:

– Все очень просто. Все происходит так, как я хочу.

– И все? А как же все эти методики по изменению сознания? Всякие выхождения в иное состояния души, медитация, как быть с этим? Это что, все туфта?

– Может это и не туфта, но я этого делать не умею, – усмехнулся колдун. – Ни изменять сознание, ни входить в иное состояние души, ни медитировать. Я могу управлять вероятностями. Если у меня есть вероятность какого-нибудь события, и я знаю, что оно применимо к данной ситуации, я просто хочу, чтобы оно случилось, и оно случается. И на этом все.

– Как-то все просто звучит, – не поверил Андрей.

– Звучит, может, и просто, но на практике все гораздо сложнее. Первое, это Знание – это основа всего колдовства. Без Знания ты не сможешь решить, что возможно, а что нет. Без Знания ты не будешь знать, есть ли у тебя вообще вероятности. В общем, без Знания, ты не сможешь ничего, или почти нечего. Дальше идет процесс накопления вероятностей. Если у тебя нет вероятности события, оно и не случится. И конечно, важно качество вероятностей. Если ты заряжен вероятностями три, то не сможешь сделать практически ничего особенного. Но если у тебя полно вероятностей типа один, в Мире остается очень мало вещей, которые ты не сможешь сделать. Вот и вся моя магия.

Андрей опять задумался.

– А если все так просто, почему я не могу стать колдуном? – спросил он через минуту.

– А, правда. Я назвал основой колдовства Знание, но даже над ним стоит вера. Но не вера в бога, хотя и она тоже может быть, но вера в чудо. Вера в то, что все возможно. И вера эта должна быть истинной. Ты – разрушитель вероятностей. У тебя такой дар. Дар держать мир таким, как ты его видишь и не допускать на его приделах ничего, что противоречило бы твоему видению этого мира. Это редкая способность, но, в большинстве случаев, бесполезная и даже вредная. А вообще, колдуном может стать каждый. Вернее не так – колдуном может стать каждый, кроме людей, подобных тебе. Собственно, все люди хоть немножко, да колдуны. Всем хоть иногда везет. Всем, кроме таких, как ты. Ты управляешь не вероятностью случая, а самим случаем, четверкой. И все вероятности ты превращаешь в случившееся. Причем, в такое случившееся, которое не противоречит тому миру, что ты себе построил. А построил ты мир без чудес.

– Как-то это все выглядит безрадостно, – пробурчал Каткин.

– Ну, а я и не говорил, что буду тебя радовать? – усмехнулся колдун. – Но не переживай. Может, ты и сможешь когда-нибудь поверить в чудо, все возможно. Без веры в то, что все возможно, колдуном не стать. Великий Светлый, без этой веры даже приличным человеком стать очень трудно!

Часы в кафе показали половину третьего, скоро должен прибыть их поезд. Андрей сидел и размышлял о своем даре разрушителя, Михаэль продолжал накачиваться пивом. Время тянулось медленно, но все проходит, прошло и оно. Михаэль встал и расплатился с официантом. Они пошли на пирон.

Поезд приехал без опоздания, и они прошли в купе. Михаэль сразу заснул. Причем, именно сразу. Как только принял горизонтальное положение, дыхание колдуна замедлилось, и он даже начал слегка посапывать. Андрей тоже лег, но в последнее время сон подводил, приходя не сразу. Он еще очень долго ворочался, размышляя о случившемся с бедным Юрой из Владимира. Андрей думал, что было бы, если к нему пришел колдун и начал разрушать его судьбу. Впрочем, колдун-то к нему действительно пришел и судьбу разрушил, но ему хотя бы объяснили, почему так получилось. А тут, неизвестно почему, вся твоя жизнь рушится. И все это для того, чтобы один крутой колдун отобрал у другого крутого колдуна какую-то книжку, которой уже сто лет в обед. И не факт, что это поможет ее отнять. И тогда Андрей решил – несмотря ни на что он поможет Михаэлю добиться своего. Он должен сделать все, чтобы невольная жертва, принесенная Юрой, не пропала даром. С этими мыслями он заснул.

Поезд достиг Москвы в девять часов утра. Михаэль проснулся первым и разбудил Андрея. Колдун пребывал в хорошем расположении духа, но чем это вызвано не объяснял. Сказал лишь, что дома их поджидает очередной подарок судьбы. Выйдя к паркингу, они сели в белый Мерседес и поехали в Подмосковье. По дороге колдун так и не раскололся, что ожидает их дома, и когда они приехали, сюрприз не показался Андрею слишком приятным. Рядом с домом выстроилось несколько черных, наглухо тонированных джипов. На таких машинах в России ездят только две категории людей: бандиты и бизнесмены. Но что-то подсказывало Андрею, их навестили именно первые.

А Михаэль вообще не волновался, что к нему наведались те, чьего прихода опасается каждый нормальный человек. Он как-то даже с нетерпением вылез из машины, и чуть не бегом направился в дом. Андрей пошел следом, но с гораздо меньшим энтузиазмом. Дверь не заперли, гости не сильно скрывали присутствие. Их собралось пятеро, все бритоголовые и накаченные. Они расположились в гостиной: двое на диване, еще два на креслах, а пятый стоял и пил пиво. На столике остывала пицца и валялись пустые пачки чипсов, там же лежал небрежно брошенный пистолет.

Колдун спокойно осмотрел компанию и осведомился:

– Здравствуйте, господа. Могу ли я узнать, кто вы такие и что вы делаете в моем доме? Кроме того, что вы пьете мое пиво и едите мою еду.

Тот, что стоял, сделал большой глоток из бутылки и посмотрел на спутников.

– А он и вправду наглый, – сказал он.

– Я задал вам вопрос, господа, – холодным тоном продолжил колдун. – И если я не буду удостоен ответом, мне ничего не останется, кроме как позвонить в милицию.

– Не надо милиции, – хриплым голосом сказал один из сидящих в кресле. – Мы к тебе поговорить пришли, по душам, так сказать.

– Потрудитесь мне не тыкать, молодой человек, – еще более холодно сказал колдун. Из его уст это прозвучало очень неестественно, ведь в комнате только Андрей знал, что Михаэлю девяносто лет.

– Ты тут быка не врубай! – сказал второй сидящий в кресле. – А то мы сами врубим!

– Успокойся, Толя, – сказал первый. Похоже, он тут за главного. – В чем-то он прав. Надо вести себя повежливее. Пока, во всяком случае.

Михаэль не обратил внимания ни на высказывания первого, ни второго. Он пошел на кухню под пристальным взглядом всех шестерых, и принес оттуда два стула.

– Вы находитесь у меня дома, а я очень люблю сидеть именно в том кресле, в котором умостились вы, – сказал колдун менее вежливому бандиту. – Поэтому я попросил бы вас пересесть на один из этих стульев.

Тот подскочил как ужаленный, но вовсе не из-за того, что его так вежливо попросили.

– Ты, баклан, ты понимаешь против кого прешь?! Да я сейчас от тебя и мокрого места не оставлю!

– Толя, подожди! – осадил его первый. – Пусть пока в героя поиграет.

– Да что с ним валандаться?! Я его ща так пресану, что с него вся спесь на хрен слетит!

– Тихо! – прикрикнул первый. – Здесь я командую, мне и базар вести. Сядь!

Толик хмуро посмотрел на первого, но подчинился и взял стул у Михаэля. Колдун же опять пошел на кухню и вернулся с двумя бутылками пива.

– Ты будешь? – спросил он у Андрея.

– Нет, спасибо, – ответил тот, все еще стоя у входа.

– Да ты садись, – указал на второй стул колдун. – И не переживай, я полностью контролирую ситуацию.

– Ха, контролирует он! – не удержался Толик.

– Успокойся! – опять прикрикнул первый. – Пусть повыеживается пока. Ну, теперь вам удобно? – подчеркнуто вежливо спросил он у колдуна. Андрей сел рядом с Михаэлем.

– Да. Но вы так и не ответили, чем я обязан вашим визитом, Николай?

– А, так ты меня знаешь?

– Нет. Я знаю про тебя.

– Ну, может так даже и лучше, – благодушно сказал Николай. – Так вот, к тебе нас привело одно интереснейшее дело. Ты без сомнения наслышан о том, что произошло позавчера в Москве?

– Если про смерть людей во сне, тогда да.

– Ну и отлично. Видишь ли, что получается, многие хорошие люди погибли, и все разом, понимаешь?

– Ну а я причем? – пожал плечами колдун, делая глоток из бутылки. – Моя фамилия не Крюгер.

– Ты-то? Ну, тут такое дело, одна очень влиятельная особа намекнула нам, что ты можешь знать об этом гораздо больше, чем все остальные.

– Эта особа, конечно, Иннокентий Бессмертный, – усмехнулся Михаэль, допивая пиво.

– Не важно, кто это был. Важно то, что мы имеем твердую уверенность в источнике наших сведений. До этого самого момента он еще никогда не ошибался. А теперь вопрос к тебе. Ты имеешь какое-либо отношение к смертям наших хороших и достойных друзей?

– А почему я, собственно, должен перед тобой отчитываться?

– А мы хотим, чтобы вы сделали нам одолжение, – опять перешел на "вы" Николай. – Мы пока очень вежливо просим вас. Но если вы и дальше будете проявлять несговорчивость, мы будем вынуждены прибегнуть к другим методам воздействия. Вы понимаете, о чем я? – очень нехорошо улыбнулся он. Все остальные тоже оскалились, видимо, хотели поскорее перейти к этим самым другим методам.

– Если это угроза, то она совершенно бессмысленна, – спокойно, но с нотками угрозы в голосе сказал колдун. – Вы хоть понимаете, к кому вы пришли?

– А вы, в свою очередь, понимаете, кто пришел к вам?

– Конечно. Ты – Николай Петрович Куваров, эти двое, что сидят на диване, Андрей Васильевич Мальцев и Михаил Павлович Зотов. Тот, что пьет мое пиво – Антон Сергеевич Пехотов, и самый наглый из вас, конечно, Анатолий Юрьевич Котовский. И все вы были на службе у Ксивы, а теперь хотите поквитаться с тем, кто убил вашего босса.

Вся пятерка определенно удивилась, что Михаэль знает их не только по именам, но и по отчествам. Кроме того, двое вообще открыли рты – колдун назвал их настоящие имена, а они уже несколько лет пользовались подставными.

– Ваша осведомленность действительно поражает, но это говорит только о том, что вы человек не простой, о чем мы знали и раньше, – сказал Николай спокойно, но по лицу видно, какими силами далось ему это спокойствие. – Бессмертный предупреждал нас, что с вами надо держать ухо востро. И все равно, все, что вы сказали, наводит только на большие подозрения. Итак, вы скажете нам, какое отношение имеете к смертям во сне?

– Скажу. Это все организовал я.

– Вот как? – прищурился Николай. – А вы понимаете, что мы сделаем с вами, если все, что вы сказали, правда?

– Конечно, – ответил колдун. – Вы попытаетесь меня убить. Но говорю сразу, вам это не удастся.

– Ваша убежденность внушает уважение, но у меня тоже есть аргумент и, боюсь, что этот аргумент не в вашу пользу, – говоря это, он достал из внутреннего кармана пистолет. – Итак?

– Ну, меня это не впечатляет.

– Ах вот как? А ну, гнида, хватит мне тут тюльку гнать! Колись, сука, что это за ботва со сном, иначе я из тебя решето сделаю! – очень резко перешел на крик Николай. Андрей даже вздрогнул от неожиданности. Он-то понимал, что с такими типами шутки плохи. На лбу выступила испарина, но он постарался успокоить себя тем, что колдун наверняка не дремлет. Все-таки Михаэль неоднократно показывал, что может разобраться практически с любой проблемой.

– Эта "ботва" со сном довольно проста, – улыбнулся колдун. – Я пробрался в сон каждого из числа погибших и убил его.

– Да он псих, Колян! – вновь вмешался в разговор Толя. – Он порожняк гонит! Дай мне только отмашку и я его быстро разговорю. И не таких кололи.

– Ладно, – кивнул Николай. – Миша, Антон, поищите утюг. А вы, два куска говна, будете сидеть и не рыпаться, а то схлопочите пулю.

Михаэль начал действовать сразу и без предупреждения. Хотя человеку, не знавшему, что он колдун, показалось бы, что тот вообще ничего не делал. Сидел себе просто в кресле и смотрел, как вокруг разворачивается всякая чертовщина. А началось все с того, что в нос Николаю залетела мошка. Он поморщился, попытался вытащить ее и чихнул. И случайно нажал на курок. Пуля угодила точно в голову братку, сидевшему на диване. Тот даже ничего не успел понять. У дивана вдруг сломалась ножка и оба бандита – один живой, а другой мертвый – упали с него. Живой задел ногой столик с пиццей и чипсами. С него упал пистолет и, стукнувшись об пол, тоже выстрелил. Теперь пуля попала в голову Николаю. Все это произошло в один момент, а стоявший бандит как раз делал глоток из бутылки. При виде того, что произошло он поперхнулся и закашлялся. Бутылка выпала у него из рук и покатилась в сторону поднимающегося с дивана. Тот так и не успел полностью принять горизонтальное положение, потому что поскользнулся на бутылке и снова упал. Падая, он ударился виском об угол опрокинутого столика. Толя подскочил и с выпученными глазами подбежал к поперхнувшемуся собрату. А тот все кашлял и кашлял. Ему определенно не хватало кислорода. Он таращил глаза, но остановиться не мог и продолжал кашлять. Михаэль спокойно взял вторую бутылку пива, еще не открытую. Толик стучал кашляющего по спине, но это не приносило никаких результатов.

– Андрюха, твою мать, ты чего?! Ты посмотри, что твориться! – кричал Толик, продолжая стучать ему по спине. Потом посмотрел на спокойно сидящего Михаэля с двумя бутылками пива в руках и прокричал. – Ах ты, сука! Не знаю, как ты…

Закончить он не успел. Колдун одним резким движением бросил закрытую бутылку прямо ему в голову. От удара она разлетелась на тысячи осколков, обдав Толю тучей пивных брызг. Бандюг упал. Поперхнувшийся упал рядом. Он делал глотательные движения, как рыба, выброшенная на землю, но воздух не желал заходить в легкие. Его глаза остекленели и он умер.

Михаэль поднялся с кресла и подошел к Толику.

– Отлично, – сказал колдун. – То, что мне надо, для переселения первого демона. Очень злобное существо, он станет прекрасным носителем.

– Так вот чему ты так радовался в поезде? – дошло до Андрея.

– Конечно. Эти болваны сами пришли ко мне в руки. Наверняка, Абдула специально прислал их, чтобы избавиться. Сам не хотел мараться. Но все это сослужит мне неплохую службу. Видишь ли, для демона годиться любой сосуд, но чем человек больше соответствует злой природе, тем лучше. Так же хорошо, что он силен физически. Ваалберит смог слегка подкорректировать твое тело, но он один из самых сильных демонов ада. А тот, кого он обещал прислать, навряд ли сможет проделать то же со своим носителем. Он просто доведет его тело до максимума возможностей, а при этом обычно получатся перекаченная груда мышц, способная жить всего несколько дней.

– Так этот Ваалберит – демон высшей, так сказать, категории?

– Да. Ты можешь даже считать за честь, что он какое-то время находился в твоем теле.

– Мне вообще-то такая честь нафиг не нужна, – поморщился Андрей.

– А это ты зря. Вон смотри, сколько мы получили от этого. Хотя бы одно улучшение твоего тела, чего стоит?

– Нет, это все хорошо, – согласился Каткин, – но мне все равно не по себе от того, что он в моем теле целые сутки шатался. А нельзя все-таки узнать, что он делал?

– Нет, очень сложно. Демоны прекрасно закрываются от Знания. Но сейчас не об этом. Сейчас мы свяжем этого гаврика, а потом пускай он промаринуется у нас в подвале. Демона мы в него будем вселять сегодня ночью. А пока, у нас еще полно дел.

– А каких?

– Увидишь. Мне очень нравится наблюдать за тем, как ты постоянно удивляешься.

– А если серьезно?

– Если серьезно, мы пойдем на вторую встречу с Абдулой.

– А зачем?

– Я расскажу по дороге, а пока принеси-ка лучше веревки из твоей спальни. Ну те, которыми я тебя связывал, когда призывал Ваалберита.

Андрей пошел наверх. В его спальне царил жуткий бардак: кресла перевернуты, окно разбито, а кровать в таком состоянии, что теперь он вряд ли рискнет в ней спать. Но веревки оказались на месте. Они лежали на кровати, Андрей взял их и пошел вниз. Михаэль, тем временем, перетаскивал трупы на задний дворик. Он уже перенес троих и сейчас тащил четвертого. Нес он его на плече, будто это не человек, весивший под сто килограммов, а мешок с соломой.

– А что произошло в моей спальне? – спросил Андрей. – Почему там такой срач?

– Это мы с Валлберитом слегка повздорили, когда договаривались о цене за его услуги.

Колдун вышел на улицу и просто бросил четвертый труп поверх трех других, лежавших в куче. Потом что-то крикнул в сторону леса и вернулся в дом. Андрей с интересом наблюдал за этим через окно. Когда Михаэль вернулся, он спросил у него:

– И что теперь будет с трупами? Ты же не можешь просто их оставить лежать на лужайке. И кому ты кричал?

– Своим белкам. Пускай позавтракают.

Андрей посмотрел на улицу и увидел, как с дерева спрыгивает первая белка. Такая же толстая и большая, она лениво подошла к трупам, и вонзила зубы в ближайшего. Андрей отвел взгляд. Ему вполне хватило того, что он видел, как эти белки расправились с собакой Абдулы.

– Да, это зрелище не добавляет аппетита, – сказал колдун. – Но это честное зрелище. Тот, кто считал себя зверем, сам пожран зверьми.

– Но приятнее оно от этого не становится, – сморщился Андрей.

– Что правда, то правда. Ладно, в два у нас встреча с Абдулой, так что поехали.

– Слушай, а ты вообще отдыхаешь?

– Угу. И так отдыхать, как это делаю я, тебе никогда не приходилось. Ты же видел, что я могу. Но все это было направлено на отвлеченные цели. Пускай великие, но отвлеченные. А если я направлю все вероятности на то, чтобы доставить себе личное удовольствие, я смогу получить все, что пожелаю. Все, о чем мечтает любой восемнадцатилетний миллионер.

– Тогда такой вопрос – когда ты отдыхаешь?

– А вот разберемся с делами, и ты увидишь, – усмехнулся колдун. – Но пока их еще полно. Давай свяжем этого, и поедем.

Когда Толика упаковали, словно бандероль, Михаэль попросил Андрея отнести его в подвал.

– А ты не хочешь мне помочь? – поинтересовался Каткин. – Он же не из ваты сделан.