355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Павел Блинников » В поисках абсолютного чуда. Дилогия (СИ) » Текст книги (страница 8)
В поисках абсолютного чуда. Дилогия (СИ)
  • Текст добавлен: 5 мая 2017, 21:30

Текст книги "В поисках абсолютного чуда. Дилогия (СИ)"


Автор книги: Павел Блинников



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 46 страниц)

Но неприятности только начинались. Перед самым метро его окатила водой из лужи, проезжающая мимо машина. Андрей начал кричать ей вслед, но когда из нее вылезли трое бритоголовых, он понял, этих видом пистолета не напугаешь, и просто дал деру. Пока он ехал по эскалатору, ему опять несколько раз наступили на ногу, причем, дважды женским каблуком. Благо Андрей уже сообразил, что попал под действие проклинающего взгляда и решил не ввязываться в конфликты. Он стал держаться настороже. И, как оказалось, не зря. У него попытались украсть последние двадцать рублей. Какой-то мальчишка уже залез к нему в карман, и Андрей едва успел схватить его за руку. Но мальчишка вырвался и побежал вниз, при этом опять наступив Андрею на ногу. Но свои кровные Андрей сохранил. Конечно, двадцать рублей не очень много, но все-таки. И хотя за вход в метро он уже заплатил, может ему придется сделать это еще раз. Андрей подумал, что когда найдет Михаэля, потребует у того деньги на карманные расходы.

До Юго-Западной надо сделать две пересадки, Андрей приготовился к скучному часу в метро. И так действительно шло до первой пересадки. Но когда он сел во вторую электричку и стал от нечего делать глазеть на столичных жителей – все же в Воронцово панков, эмо и просто всяких чудиков жило гораздо меньше – вдруг заметил, что на него то и дело пялится какой-то подозрительный субъект. Причем, когда Андрей смотрел на него, тот делал вид, что просто едет. Высокий мужчина в длинном сером плаще, коротко остриженный, и в темных очках, ничего примечательного, а по московским меркам так и вовсе скучно, и если бы он не пялился на Андрея, тот даже не обратил бы на него внимания. Но он именно пялился, Андрей был в этом уверен. Полы плаща он не застегнул, и когда перед очередной станцией его кто-то случайно задел, они распахнулись. И Андрей увидел, что у мужчины подмышкой прикреплена кобура с пистолетом. Но не это поразило Андрея, в конце концов, у него самого кобура там же. Привлекла и напугала его форма пистолета. Большого пистолета, похожего на сигнальную ракетницу. Такой же Андрей видел раньше только один раз. В Воронцово, когда убили Ивана.

Глава 9

Андрей не стал паниковать понапрасну. Мало ли, что бывает. Ведь он тоже не безоружен, и, в случае чего, может дать отпор. И тут раздался звонок мобильника. Его собственного мобильника, что странно, потому как Каткин отключил телефон еще в Воронцово, боясь, что его смогут по нему вычислить. Но он все-таки взял мобильник в Москву на всякий случай. Андрей посмотрел на экран и увидел, батарея почти села, а вместо номера телефона написано: "Абдула". Андрей сглотнул слюну, чувствуя во рту привкус железа – такой записи телефонной книжке не было. Дрожащий палец нажал зеленую кнопочку, и Андрей услышал звонкий, холодный голос старого колдуна:

– Ты уже заметил моего человека, – не вопрос, а, скорее, утверждение. – На следующей остановке ты выйдешь из поезда и последуешь за ним. Если попробуешь что-нибудь выкинуть, он пристрелит тебя, и никакой купол удачи тебе не поможет.

Голос пропал, а телефон, в последний раз пикнув, предупреждая о разрядке батареи, отключился. Мужчина в плаще посмотрел на Андрея и кивнул на дверь, при этом засовывая руку под плащ. Андрея замутило. Он догадался, что против него применяется какое-то колдовство, но в чем оно проявлялось, так и не понял. Судя по опыту – колдовство серьезное. Так сильно его мутило, когда он побывал в Лимбе. Он почувствовал, что начинает терять сознание и падать на пол. Все, что произошло дальше, виделось, словно во сне. Мужчина в плаще выхватывает пистолет и начинает медленно направлять на Андрея, наверное, восприняв его падение, как попытку к бегству. Но в это время на заднем плане проявляется Михаэль. Именно проявляется: сначала прямо в воздухе очерчиваются его контуры, потом он сам, но почему-то черно-белый, а вот колдун мгновенно заполняется красками, словно кто-то переключил зрение Андрея со старого черно-белого телевизора на цветной. Но через него еще видны люди, стоявшие сзади, и наконец, он стал полностью реальным… и очень страшным. Весь израненный, одежда разорвана в клочья, на лице запеклась кровь, толстые губы демонстрирую звериный оскал. Одним быстрым движением схватив мужчину в плаще за голову, Михаэль с силой ее повернул. Мужик упал, дурнота Андрея начала проходить. Он с трудом встал на колени. Все в поезде отступили от Михаэля, как от чумного. Андрей хотел что-то сказать, но язык отказывался подчиняться. Михаэль залез в карман и вытащил милицейское удостоверение.

– Всем оставаться на своих местах! – прокричал Михаэль. – Капитан Михайлов, московская милиция. Этот человек – опасный преступник. На следующей станции попрошу всех покинуть вагон.

Народ зашептался, но возрождать не стал. И на следующей станции все вышли из вагона, ничуть не удивившись, что поезд поехал дальше. В вагоне осталось трое: Андрей, Михаэль и труп. При более внимательном осмотре Михаэль выглядел еще хуже. На голове большая рана, лицо исцарапано, джинсы и рубашка порваны в нескольких местах, в дырах виднеются глубокие порезы.

– Где это тебя так? – спросил Андрей. – Приземлился жестко, что ли?

– Приземлился я нормально, но потом подумал, что зря оставил тебя одного, – ответил колдун устало. – Я посмотрел, как у тебя дела и поначалу успокоился – обычные неприятности от проклинающего взгляда, но ничего смертельного. Главный удар Абдулы по-прежнему был сосредоточен на мне. И я решил, пока тебя жду, запастись еще вероятностями. Основной запас я уже сделал, лишние сбросил, но еще сотня другая не помешала бы. В таком деле, как собирание вероятностей, самое трудное начать, а потом практически каждый твой поступок влечет за собой создание все большего их количества. И поэтому я сразу не обратил внимания, что Абдула занялся тобой. Фактически, я заметил это только тогда, когда он тебе позвонил.

– То есть как? Ты что, был поблизости? И как ты так появился?

– Я был на Юго-Западной. Мне пришлось пройти за тобой через Лимб.

– Это через то место, в которое ты меня затащил тогда у меня дома? Я все равно не понимаю.

– Я уже говорил, что там нет времени. Когда ты находишься в Лимбе, ты можешь перемещаться в реальности практически мгновенно.

– Ничего себе! Это как телепортироваться, что ли?

– Нет. Мгновенное перемещение в пространстве невозможно. Мне пришлось пройти пешком от Юго-Западной, до этого поезда. Для моего личного времени прошло пять часов, пока я добрался сюда.

– Все равно круто, – покачал головой Андрей. – А ты не можешь просто подойти к Абдуле, и замочить его оттуда?

– Нет. Люди не отражаются в Лимбе. Мне пришлось бы сначала перейти в Мир.

– Но с этим-то получилось. – Андрей ткнул пальцем в труп, лежащий на полу.

– Этот не был колдуном, – презрительно кинул Михаэль, пиная тело носком туфля. – На нем даже купола удачи не было. А вот Абдула успеет заметить мое появление, а в момент перехода нанесет удар, и я не смогу ничего сделать.

– А откуда раны?

– Лимб, в который я тебя тогда затащил, ограничивался пределами твоей квартиры, даже комнаты. А если зайти в Лимб Мира, то там очень опасно. Там трудно колдовать, и совсем нет вероятностей. И еще там живут очень страшные обитатели. Худшие из них – нити. Это сути самоубийц. После смерти самоубийца не попадает ни в ад, ни в рай, он попадает в Лимб и становится нитью. Их невозможно убить, можно только задержать. Вот они меня так и отделали. Я едва успел оттуда уйти. Я раз десять рисковал жизнью сегодня из-за тебя.

– Спасибо, конечно, но ты же меня сам и втравил в эту историю, если не забыл. До того как ты вошел в мою жизнь, за мной никто не охотился. Я был простым участковым маленького поселка. А теперь всякие страшные колдуны за мной посылают наемных убийц, с непонятными пистолетами.

Андрей поднял странный большой пистолет с пола. С виду – старый пистоль, только конструкция другая, напоминает одноразовую сигнальную ракетницу. Андрей открыл крышку патронника и вытащил патрон. Большой, однако, и пуля странная – конусообразная.

– Что за конструкция? – спросил Каткин. – Никогда таких не видел.

– Это – убийца колдунов. Конструкция настолько проста, что вероятность осечки практически невозможна. Такой может пробить купол удачи. Но не панацея. Шанс, что стреляющий просто промахнется, довольно велик, так что это скорее для тех, кто носит купол удачи недостаточной силы, или поставленный кем-нибудь другим. Но колдуна послабее завалит.

– А что такое…

– Позже. Выходим.

Поезд затормозил, но в их вагон заходить никто не стал. Выйдя на перрон станции, Михаэль даже не озаботился тем, чтобы накрыть труп чем-нибудь. Они двинули на улицу, Андрей отметил, что теперь идти стало значительней легче. Больше никто не наступал на ноги, напротив, люди сами расходились в стороны, пропуская колдуна с участковым, а на эскалаторе вокруг них даже образовалось пустое пространство в пару метров. Оказавшись на улице, они поймали такси. Так они добрались до Юго-Западной, где пересели в "Мерседес", и наконец, отправились домой. Охота за вероятностями завершилась.

– Ну и много ты собрал? – спросил Андрей, когда они выезжали из Москвы.

– Вероятностей? Достаточно. Для того чтобы начать собирать армию, вполне достаточно.

– Тогда расскажи про этот купол.

– Купол удачи – это самое распространенное заклятье у колдунов. Это гарантия того, что тебе будет везти в любом деле, за которое ты берешься, а еще он защищает от неприятностей. То есть, если тебя попытаются убить, что-то помешает убийце это сделать. Или если ты выпадешь из окна, упадешь на грузовик подушек. А если захочешь познакомиться с девушкой, она проявит к тебе благосклонность, и даст в первую ночь. И так далее. Купол нельзя по-настоящему проконтролировать, он действует по своей воле и в этом его преимущество и его недостаток. Хотя, конечно, воли у него нет, это просто набор вероятностей, направленный на постоянную удачу.

– А на мне он как оказался, этот твой купол?

– Я поставил его на тебя. Именно его ты пытался разрушить, когда в метро тебе стало хреново. И тебе это удалось, хотя такого эффекта я не ожидал. Ведь купол начал помогать тебе, а ты, почувствовав на себе колдовство, стал его разрушать. Я, признаюсь, не думал, что так будет. Значит, купол на тебя ставить нельзя. А это плохо, потому что ты останешься без защиты, если меня не окажется рядом.

– Я что, сам себе враг, получается?! – воскликнул Андрей. – Ну ничего себе! А нельзя это как-нибудь изменить?

– Может и можно, я не знаю, – пожал плечами колдун, лавируя меж машин, как заправский гонщик. – Я за всю свою жизнь только дважды встречался с разрушителями вероятностей. И каждый раз они оказывались инквизиторами. И я их убивал.

– Убивал? А зачем?

– Потому что они пытались убить меня. Так вот, я всего два раза встречался с ними, и мне ничего не известно, кроме того, что они разрушают вероятности. При них очень трудно колдовать, а наслать на них треклятье очень трудно. Зато их можно просто пристрелить.

– А что если мне найти таких инквизиторов и пусть они меня научат. Тогда вдвоем мы Абдулу враз положим.

– Если ты станешь инквизитором, то будешь объявлен вне закона среди всех колдунов. Да ты, как мне кажется, и не сможешь им стать. Вся инквизиция круто завязана на вере в бога. А этому не учат, к этому приходят.

Они продолжили путь к домику колдуна, Андрей размышлял о рассказанном Михаэлем, но вскоре мысли потекли в сторону. Ему стало интересно, встретят ли они лося еще раз. Они встретили. Но Михаэлю, похоже, порядком надоела лесная скотина, он вытянул руку в его сторону и что-то прошептал. Лось как-то неуверенно споткнулся, и его сбила машина, обгонявшая "Мерседес". Андрей пожалел последнего лося Подмосковья, но когда он вспомнил, что тот пытался их убить, пусть и ценной собственной жизни, жалости поубавилось.

– Ты треклял его? – спросил Андрей.

– Так не говорят. Говорят: кинул треклятье. Да, он меня достал… Merde!

На дорогу выбежала корова. Михаэль наверно опять, что-то колданул, потому что столкновение казалось неизбежным, но они как-то вырулили. Всю остальную дорогу Михаэль постоянно что-то бормотал, из чего Андрей разобрал только: проклятье, Абдула, старикашка, надо что-то делать с этим взглядом. Остальные слова были сплошной нецензурщиной, причем, на смеси русского и французского.

– Ладно, я вздремну чуток, ты не против? – спросил Андрей.

– Против, сегодня нам придется отправиться в Алям-аль-Металь, так что не расслабляйся. Я не зря тебя так рано разбудил.

– А я думал, что это проклинающий взгляд.

– Нет, это был я.

– И что, мы будем спать сегодня вместе? – игриво сказал Андрей.

– Ты угадал, нам действительно придется лечь сегодня вдвоем. По-другому на третий уровень Алям-аль-Металя не проскочить. По крайней мере, тебе. Но мне придется тебя тянуть, а для этого мне нужно, чтобы у тебя был как можно более крепкий сон.

– А что это за третий уровень, этого металя?

– Алям-аль-Металь – это сон. Мы можем пользоваться этой терминологией, если тебе трудно запомнить. А про структуру сна я расскажу тебе перед засыпанием, чтобы ты ничего не забыл. Но все это будет позже. А сейчас нам надо разбудить стража, чтобы он охранял наш сон.

– Разбудить кого?

– Увидишь.

Они ехали еще минут двадцать, но особо не разговаривали. Андрей клевал носом и пытался не заснуть, Михаэль старался задавить как можно больше мелкого зверья, встречавшегося на дороге. Да, теперь он объезжал только зверей крупнее собаки, а всяких зайцев и прочих мелких и пушистых безжалостно давил. И хотя Андрею не нравилось такое обращение с животными, вслух он не возражал, так как видел, что колдун в очень плохом настроении. "За девяносто лет он мог и научиться сдерживаться", – подумал Андрей. Все-таки не верилось, что этому человеку столько лет. На вид он тянул максимум на тридцать пять. Да и то с большой натяжкой. "Вот что значит здоровый образ жизни", – с завистью подумал он, глядя, как Михаэль прикуривает сигарету.

Вскоре Михаэль удивил его еще раз. Сбив какого-то зайца, он остановил машину и, подобрав, закинул в багажник. На вопрос Андрея, зачем он это сделал, Михаэль только что-то пробурчал, но ничего вразумительного не сказал. Вскоре ситуация повторилась. "Может опять вероятности собирает", – подумал Андрей. Когда они подъезжали к дому, колдун набрал трех зайцев, другая дичь его не сильно заинтересовала.

Но до дома они так и не доехали. Михаэль свернул на какую-то проселочную дорогу, не доезжая до дома километра полтора. Они ехали еще минут пятнадцать, пока не остановились на какой-то полянке. Михаэль заглушил мотор, но оставил фары включенными, вышел из машины и сказал, чтобы Андрей тоже выходил.

– Теперь собираем хворост для костра, – велел колдун. – Стражи не любят всего механического, фары придется выключить, а встречаться с ним в темноте я не хочу.

– Почему?

– Все потом. Сейчас – собирай хворост.

И они начали собирать хворост. Продолжался сбор где-то полчаса и результаты не очень впечатляли – в темноте делать это очень неудобно. Андрей предложил сломать какое-нибудь дерево, но Михаэль сказал, ни в коем случае. Даже ветки ломать нельзя. Если они запалят костер из того, что было еще живым, страж очень рассердится. Прошло еще минут сорок, прежде чем они насобирали кучу, удовлетворившую Михаэля. Потом начались всякие странности. Михаэль пошел к машине и вытащил оттуда здоровенный тесак. Этим тесаком он очертил большой круг вокруг поляны.

– Это защита, – сообщил он Андрею.

– Что, типа колдовской круг?

– Да. Я наполню границу этого круга положительными для нас вероятностями. А внутри круга создам небольшую временную каверзу.

– Поподробнее, насчет каверзы.

– Это как если бы я потащил нас в Лимб, но остановился на половине пути. Внутри круга мы будем в относительной безопасности и при этом сможем видеть стража. Хотя видеть его я не очень хочу, но если он вдруг вздумает напасть на нас, у меня хоть будет шанс ударить в обратку, а не палить по деревьям. Принеси зайцев, быть может, он попросит жертву.

– А зайцы-то ему нахрена? – удивился Андрей. – Он что, сам поймать не может?

– Нет, не может. Вернее, поймать-то он может. Сможет и убить, но вот съесть не сможет. И вообще, хватит вопросов. Отвечу на все, когда мы подожжем хворост, а я его призову.

Андрей сделал все, как сказал Михаэль, пока тот поджигал хворост. Делал он это довольно необычно: отложил небольшую кучку, поднес к ней зажигалку и слегка чиркнул, выбивая искру. Хворост вспыхнул, будто его предварительно облили бензином. Михаэль подбросил еще немного из основной кучи и сел прямо на землю рядом с костром. Андрей принес зайцев, положил рядом и тоже уселся на землю напротив колдуна.

– Так, теперь не мешай мне и сиди тихо, я начинаю призывать стража, – сказал Михаэль.

Он закрыл глаза и просидел так где-то минуту, а потом сказал:

– Приди, страж лесов и полей.

На этой простой фразе ритуал, похоже, закончился.

– Теперь я перетащу эту поляну на границу Лимба, – продолжил колдун.

Тут он вообще ничего не сказал, но эффект получился более впечатляющий. Круг, очерченный колдуном на земле, вдруг стал видимым. В пределах окружности все осталось как прежде, но за ней краски как бы потускнели, и темнота леса стала еще более непроглядной. Звуки тоже ушли, лес как будто вымер, в одно мгновение. Снаружи круга появились какие-то тени. Вернее, очертания. Черные очертания людей. Они едва проглядывались в окружающем сумраке, но Андрей заметил, что фигуры сотканы из сотен черных нитей. И эти нити постоянно переливались и перекатывались, как клубок змей. Всего на секунду этот клубок вышел под свет костра, и у Андрея сперло дыхание. Слишком чужеродной оказалась тень, хотя Андрей и не мог сказать, почему так испугался.

– Уходите отсюда, – спокойно проговорил Михаэль. – Здесь вам поживы не будет.

Тени послушались, но не сразу. Они еще с полминуты кружили вокруг, прежде чем окончательно раствориться во мгле.

– Вот теперь можешь спрашивать, – сказал колдун. – Страж может прийти в любой момент, но скорее всего, не раньше, чем через полчаса.

– Кто это был? – спросил Андрей, вглядываясь в тьму с той стороны круга.

– Это и были нити. Сути самоубийц.

– Сути это, я полагаю, значит – души?

– Смотря какое ты вкладываешь понятие в слово душа. Но, в принципе, верно. Тебе повезло, что ты не видел их при дневном свете, там они смотрятся куда противнее.

Андрей наконец перевел взгляд на костер. Играющее пламя показалось на удивление родным и приятным. Каткин даже мысленно попросил у него прощения за все те проклятья, что изрыгал, пока собирал хворост.

– Ладно, кто такой этот страж и зачем он нам нужен? – спросил Андрей.

– Нужен он нам, чтобы Абдула не напал на нас, пока мы будем странствовать по Алям-аль-Металю. Мы будем слишком беззащитны в это время, а у стража хватит сил, чтобы защитить нас не только от Абдулы, но и вообще от кого угодно. А страж – это один из духов земли. Всего их четыре, каждый отвечает за свою сторону света, и на ней живет. Сейчас мы находимся во владениях медведя. Он владыка всех лесов и полей этой страны.

– А что такое этот дух? Что-то типа приведения?

– Нет. Приведение – это блуждающая суть умершего человека. Дух – это форма существования. Живет он в основном вот здесь, на границе между Лимбом и реальностью. Хотя он может путешествовать между обоими планами. И там и тут он питается. Здесь зверьем, там нитями и прочими тамошними обитателями. Он очень могущественен, может почти все, но его суть совсем другая, чем суть людей, и поэтому он редко вмешивается в наши дела. А в Лимбе он имеет куда большие интересы. Не советую тебе встретиться там с ним.

– Да я и не собираюсь. Но если его не интересуют человеческие дела, зачем ему нам помогать?

– Затем, что мы его об этом попросим. Я же говорю, его суть отличается от нашей, он мыслит совсем по-другому. Если ты смог его позвать, он непременно придет поинтересоваться, что тебе от него нужно. А если ты его вежливо попросишь, он вполне может тебе помочь. Впрочем, он может и отказать, по разным причинам. Может он даже напасть на тебя, но это случается крайне редко. Главное вести с ним себя вежливо и знать, о чем просить. Если ты попросишь у него защиты, он поможет, но если попросишь убить кого-нибудь, он непременно ответит отказом. Есть шанс, если ты предложишь ему поохотиться вместе, что он согласиться, но только если различит в тебе охотника, достойного охотиться с ним на равных. Но таких охотников очень мало и ты скоро поймешь почему.

Они немного помолчали. Андрей, переваривая информацию, Михаэль за какими-то своими мыслями. Андрей посмотрел на Михаэля. Перед костром тот переменился, стал похож не на колдуна, а скорее на какого-то шамана древнего племени. Отблески костра причудливо играли на его лице, поднимая завесу возраста. Перед пламенем он выглядел на свои девяносто лет, огонь выделял и подчеркивал каждую морщину, вырезанную временем. Но более всего притягивали глаза, вмиг заполнившиеся какой-то злобной мудростью. Впервые, глядя на него, Андрей сильно испугался. Перед ним сидел такой же старик, как и Абдула, и плевать, что он моложе на пятьдесят лет, а выглядит тридцатилетним. Ночь и пламя обнажили его суть, и суть эта оказалась совсем не хорошая. Это была суть старого и мудрого колдуна, но мудрого черной мудростью. Михаэль вдруг повернулся и спросил:

– Что, страшный я? Сам знаю, что страшный. Но я не злой, Андрей. Я просто другой, я очень сильно отличаюсь от тебя, поэтому я для тебя, да и для других простых людей, так страшен. Боишься того, чего не понимаешь.

Он снова отвернулся. Андрей с трудом отвел взгляд от колдуна и посмотрел на костер. Обстановка создалась напряженная и Андрей решил разрядить ее разговором. Он заставил себя снова посмотреть на Михаэля и убедился, что наваждение прошло, перед ним снова сидел простой мужчина лет тридцати – тридцати пяти. А в глаза ему можно и не смотреть.

– Послушай, Михаэль, я худо-бедно понял про вероятности, но как это все соотнести с этим Лимбом и вызыванием духов? – неуверенно начал Андрей. – Я уже привык думать, что колдовство это просто везение сверх меры, но как ты нас затащил на эту границу?

– Колдовство это и больше и меньше везения сверх меры. Хотя, в общем, конечно, верно. Но прежде чем рассказать о том, как я сюда попадаю, я расскажу о четырех измерениях.

– Снова физику изучать? Я и в школе по ней был дуб дубом, а сейчас и подавно.

– Нет, это не те измерения, – усмехнулся колдун. – Я говорю о нескольких планах Замысла. Во-первых, про сам Замысел. Замысел – это все сущее и несущее. Сущее – это все, что когда-то существовало, существует и будет существовать. Все это неразрывно и сплетено в одно. Так вот, все сущее – это река.

– Ха, как в анекдоте.

– В каком еще анекдоте?

– Ну как же. Один мужик хотел найти смысл жизни, он очень долго искал, тратил кучу денег и так ничего нового для себя не нашел. Но вот он узнал, что где-то в горах Тибета обитает монах отшельник, который познал смысл жизни. И мужик, на последние деньги, снарядился в Тибет, долго искал этого отшельника и, найдя его, спросил: "Расскажи мне, в чем же смысл жизни?". И отшельник сказал ему: "Жизнь – это большая река". Ну мужик рассердился и сказал: "Ты что совсем ополоумел, я потратил все деньги, чтобы приехать к тебе. Затратил кучу времени, а ты мне тут туфту несешь!". Ну и пошел из пещеры отшельника. Но когда он выходил отшельник догнал его на выходе. Он был со своими нехитрыми пожитками и спросил: "Слушай, мужик, а это точно, что жизнь не большая река?"

Михаэль усмехнулся.

– Хороший анекдот, особенно когда точно знаешь, что жизнь это река, – сказал колдун, сохраняя на лице улыбку. – Даже больше, вся вселенная это река. Я знаю это, потому что видел эту самую реку. Она эта называется Лета, или время. Но река это не просто вселенная, это еще и прекрасная аллегория. Итак, наша вселенная – это река. Мы также называем это реальностью или Миром. Но это только один из планов Замысла. Это только сущее. То, что существовало, существует и будет существовать. Но все это конечно. Когда-нибудь в нашей реальности все закончится. Но никто не знает когда. Река – это время. Она течет только на нашем плане Замысла, поэтому время во все проявлениях есть только здесь. На других планах она или не течет вовсе, или там есть только брызги настоящей реки. Про реальность ты, пожалуй, более или менее знаешь, потому что живешь здесь. Но существуют еще несколько планов и ближайший к нам – это Алям-аль-Металь. То есть, по-простому, сон. Сон символизирует ветер, почему, я расскажу позже, когда мы туда отправимся. Теперь про землю. Земля символизирует Лимб. Река в Лимбе не течет, поэтому времени там нет. В Лимбе мы тоже побываем, так что подробности тоже позднее. И наконец, огонь. Огонь символизирует смерть, и поэтому его план бытия – это мир мертвых. Место, куда отправляются сути людей после смерти. Это, как ты понимаешь, ад и рай. Там тоже не течет река, и времени тоже нет. Пока понятно?

– Вроде да, – кивнул Андрей.

– Хорошо. Все планы Замысла переплетаются между собой, и в то же время они текут раздельно. Вернее не текут, а, кто течет, как реальность, кто летает, постоянно меняя направления, как Алям-аль-Металь, кто-то просто есть, как Лимб, и кто-то бушует и разрушает, как загробный мир. Я ответил на твой вопрос?

– Нисколечко. Я не спрашивал тебя, как все устроено, я спрашивал, как ты туда попадаешь.

– Ну, у тебя тоже есть возможность туда попасть, – пожал плечами колдун. – Кстати, я забыл про границы. Так вот, все планы вроде и переплетены, но, фактически, друг с другом не граничат. Потому что все они как бы прикреплены к нашему плану. То есть, огонь граничит с рекой, но с ветром и землей не граничит. Это относится ко всем планам. То есть, попасть с одного плана на другой, можно только из воды. То есть, с реальности. Но есть еще и границы. Границы между планами. И каждая граница тоже имеет свое название и свои законы. И самое главное, что на каждой границе существует время. Так вот, границей между водой и огнем является – Тарон-Гова или, по-другому, чистилище. Граница между водой и ветром называется Черно-Белое царство. А граница между водой и землей называется Астрал. На каждой границе есть время, но не в такой степени, как в реальности. Собственно, время и делает реальность реальностью. А теперь, как я сюда попадаю, и как можешь попасть ты. Не надо быть колдуном, чтобы попасть на любой из планов. Умри, и окажешься в огне, засни, и окажешься в ветре, и наконец, чтобы попасть на землю, тоже надо умереть, но специфическим способом, совершив самоубийство. Попасть на границы тоже можно, главное не переступить черту и не улететь с границы в другой план. Но иногда случается так, что кто-то с одного плана попадает на другой. Это как какая-то ошибка Замысла, но встречающаяся довольно часто, что наводит на мысль, что это вовсе не ошибка. То есть, иногда какой-то компьютер, управляющий всем Замыслом, назовем его богом или чем еще, совершает ошибку, и житель одного плана попадает на другой. Я не знаю, отчего это происходит, но знаю, что это так. То есть, человек во плоти может попасть в мир мертвых, или полностью перейти в сон, или попасть в Лимб, не совершая самоубийства. Нечасто, но все же случается. А значит, появляется вероятность. А что я, и все колдуны делаем?

– Управляете вероятностями.

– Правильно! И если есть вероятность чего бы то ни было, хоть самая мельчайшая, это можно сделать. Надо чтобы чуть-чуть повезло и все. Ну а для человека, управляющего удачей, это не так уж и сложно. И вообще, ты бы удивился, если узнал, насколько эта вероятность велика.

– Хорошо. Ну а как же с призывом этих духов. Тут что тоже вероятности?

– Конечно. Если ты придешь сюда в Астрал и позовешь того же стража, он вполне может тебя услышать. Может, конечно, и не услышать, но вероятность этого есть, а значит, это возможно. Единственное отличие между тем, если бы его призвал ты и если его призываю я в том, что он меня точно услышит.

– Понятно. То есть опять, как повезет, а тебе везет всегда. А как с призывом демонов. Тот же принцип?

– Почти, – почему-то гаденько усмехнулся колдун. – Не волнуйся, ты сам все увидишь, когда я буду их призывать?

– А это не опасно?

– Не опасней, чем ловить очковых кобр. Но кто-то ведь это делает.

– А чего ты вообще не можешь?

– Ну хотя бы того, что ищу сейчас. Воскрешать мертвых или заставлять влюбиться в себя по-настоящему. Вероятности этого нет. Но это было как-то сделано. И я отдал бы практически все на свете, чтобы узнать, как это у него получилось.

– А что еще…

– Тихо! Страж!

Андрей не услышал приближения стража, слишком он увлекся беседой, да и костер трещал прилично. Михаэль вскочил и уставился куда-то поверх головы Андрея. Каткин медленно встал и, повернувшись, посмотрел на того, у кого они собирались попросить защиты. Да уж, действительно, предложить стражу поучаствовать в совместной охоте, было бы как минимум самонадеянным. Перед Андреем стоял медведь, шкура его отливала чернотой, будто гудрон, а взгляд хранил странную мудрость и… понимание. В голову Андрея пришла мысль, что в последнее время он встретил как-то много животных со странными глазами. Сначала собаки, потом белки-демоны, но у медведя глаза совсем иные. Он внимательно рассматривал колдуна и участкового скорее с интересом, а не со злобой, как мальчик глядит на оловянных солдатиков, что подарили родители. Игривость в этом взгляде определенно есть, но больше все же именно понимания. Будто медведь отлично понял его, простого участкового поселка Воронцово, оказавшегося в этой заварушке помимо воли. И это странно отзывалось в Андрее целым потоком разнообразных эмоций.

Хотя, конечно, вовсе не глаза медведя привлекали внимание первыми, а его размер. Андрей даже удивился, как мог не услышать его приближение, и только потом вспомнил, что находится на какой-то загадочной границе между планами. И все равно, когда зверь размером с пятиэтажный дом проламывается сквозь чащу, он должен шуметь как торнадо! Даже в этой мгле виден его путь – широкая просека из поваленных деревьев. "А Михаэль еще мне не разрешил веток наломать", – подумал Андрей. Но поспешил с выводами, потому что увидел – деревья вовсе не сломаны, а лишь прижаты к земле. И на глазах у Андрея они поднялись, закрывая протоптанную колею, и возвращая ночному лесу прежнюю гармонию.

Медведь смотрел на них, и Андрей с ужасом думал, что будет, когда он переступит круг. Но такая, казалось бы, иллюзорная преграда, стала для него непреодолимой. Медведь распахнул чудовищную глотку, куда смог бы войти и КАМАЗ, и огласил страшным ревом все вокруг на многие-многие мили. Хотя и этого Андрей не услышал, по крайней мере, ушами. Но воображение услужливо подсказало, что он услышал бы, если между ними не пролегла невидимая граница.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю