Текст книги "Нарушая клятвы (СИ)"

Автор книги: Павел Шек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Глава 2

С того момента, как проснулся в лечебном покое, я совсем не ощущал присутствие Уги. Там, где она была, осталась неприятная пустота. Учитывая, как много времени она провела со мной, чувство такое, словно расстался с лучшим другом и уже скучаешь по нему.

– Берси! – Ивейн пробежала по кабинету и вцепилась в мою куртку.

– Всё хорошо, – я обнял её, притягивая к себе. Она уткнулась в моё плечо, чиркнув по подбородку рогом.

– Кыш отсюда, – Рикарда замахала рукой на старейшин. – Ну?!

Вредные бабки переглянулись и вышли, как мне показалось, с неохотой.

– Ну что ты? – я погладил Ивейн по спине. Плечи у неё ощутимо дрожали. – Подумаешь, заглянула к тебе Великая мать, что сразу рыдать? Она на меня ещё злится? Нет, так не пойдёт! Рикарда, налейте ей креплёного вина́ на один глоток. Пойдём.

Я проводил Ивейн к дивану, усаживая на него. Протянул платок. Девушка не могла остановить слёзы, бежавшие ручьями.

– Она… и… а я… – попыталась она что-то сказать всхлипывая.

Рикарда принесла небольшую пузатую бутылку, поставила на столик рюмку, плеснула на два пальца красно-бордовой жидкости.

– Девушке не следует пить подобное, – сказала она больше для меня.

– Немножко, в виде исключения. Иначе она не успокоится.

– Если бы вы так скоро не уезжали, выгнала бы их к демону Хруму, – проворчала она.

Ивейн глубоко вдохнула и залпом проглотила вино. Резко поменявшись в лице, закашлялась, не ожидая, что выпивка окажется такой горькой и противной на вкус. Рикарда хмыкнула, забирая рюмку.

– Не сказал бы, что виноваты только старейшины, – заметил я, затем посмотрел на Ивейн. – Сильно давит?

Она кивнула, опуская взгляд.

– Её много, – вздохнула она так, как будто готова вновь разрыдаться. – Великая мать словно испытывает меня, проверяя, сколько я так продержусь.

– Злится на меня?

– Сердится, – она покачала головой. – И переживает. Хочет… чтобы я спала с тобой.

– Неожиданно, – удивился я. – Рикарда не смотрите так. Проще решить эту проблему в корне. Ивейн, давай успокаивайся. Садись прямо, закрой глаза, сосредоточься на её присутствии.

Я устроился в кресле с другой стороны стола, напротив неё. Закрыл глаза. Нужно лишь представить, и в пустоте появляется стол, Ивейн, сидящая напротив. Она красивая девушка, с тонкими чертами лица, серыми глазами и изящной фигурой. Да, эта красота не такая выразительная как у Васко и не такая изящная как у Клаудии, но в ней есть что-то притягательное. Те же рожки, немного изогнутые – не каждый асвер может похвастаться столь правильной формой и цветом. Помимо внешних достоинств у неё достаточно личных качеств, за которые можно уважать. Смелость, упорство, ум.

Фигура Ивейн в темноте моего сознания стала чётче. Из-за спины девушки появились изящные руки, обнимая её. Секундой позже из-за её плеча выглянула самая красивая женщина из всего рода асверов. Сколько я не всматривался, мог рассмотреть только чёрные рожки, гораздо длинней, чем у Ивейн. А ещё глаза, которые смотрели на тебя как два провала в бездну. Эта женщина улыбалась, хоть я и не мог видеть губы или саму улыбку. Ей понравились комплименты, предназначенные Ивейн. Она не только соглашалась с ними, но могла добавить несколько упущенных моментов.

– Ох и вредная ты богиня, – вздохнул я. – Да, да, я сам виноват, что чуть не попал под горячую руку. И да, ты была бы права. Здесь напрашивается «но», которое я выскажу в другой раз. Потому что я такой же вредный как и ты.

Некоторое время она смотрела на меня, прижимаясь щекой к щеке Ивейн. Встав, обошла стол, наклонилась, облокотившись рукой о подлокотник кресла. Провела ладонью по моей щеке.

– Если бы ты сделал «тот» выбор, – она наклонилась ниже, прошептав в ухо голосом Ивейн, – убила бы.

От неожиданности и накатившего страха я открыл глаза, сталкиваясь взглядом с Ивейн. Она стояла так близко, что только рожки мешали ей коснуться моего носа своим. В серебряных глазах появилась осмысленность, и она резко подалась назад, едва стол не опрокинув. Я потёр шею, до сих пор ощущая на коже холодное прикосновение клинка.

– Не… – начала Ивейн, но я остановил её жестом. Глазки у неё немного блестели от вина́, что странно, учитывая, как мало она выпила.

– Зиралл хотя бы предлагает знания, – проворчал я.

– Ой, – Ивейн ощупала себя, огляделась. – Она ушла?

– У Великой матери и без этого сил мало, а она их тратит на глупых девушек.

– И глупых мужчин, – добавила Рикарда. – Выпьешь?

При этих словах Ивейн поморщилась, вспоминая противный вкус.

– Эту гадость, которую вы по недоразумению называете вином? Нет, увольте.

– Как хочешь, – на секунду у неё появилось желание налить себе, но она решила отложить это до вечера и убрала бутылку в шкаф. Я заметил на одной из полок, когда она открывала створку, бутыль с настойкой, подаренной оборотнями. – Ты обо мне слишком плохого мнения. Если бы вино помогало больше, чем на пару часов. Да и головной боли от него больше, чем пользы. Лучше скажи, за что тебя обещали убить сегодня?

– За выбор. Когда я влез под горячую руку Уги, рядом был Пресветлый, чтоб ему икалось. Предлагал помощь, покровительство и защиту от злых и кровожадных демонов. С того времени, как его жена ушла к Хруму, у него зуб на ваш род.

– Зиралл, – Рикарда поморщилась. – Ненавижу и его, и всех, кто ему поклоняется! И мальчишку, Вигора, тоже ненавижу. Приходится сдерживать себя чтобы не задушить его на месте.

– Вы с этим желанием поосторожней. Посох, который он лично вырезал из священного дерева, может десяток асверов избить до неузнаваемости. Не связывайтесь с ним, а если возникнет такая необходимость, поговорите для начала со мной. Вы из одной ямы не выбрались, поэтому не загоняйте себя в новую.

– Поэтому он ещё жив, – недовольная этим фактом, ответила она. – Ивейн, пришла в себя? Тогда иди собирай вещи. Берси скоро уезжает, и если хочешь ехать с ним, будь готова. Хотя, я думаю, что тебе лучше со старейшинами…

Рикарда недоговорила, так как Ивейн выскочила из кабинета. Улыбнувшись, она прошла к столу.

– Спрашивай, – она уселась на диван. – Расскажу как есть, без утайки.

– Да я, в принципе, и так всё понял. Но пара вопросов есть. Скажите, Эвита тоже из изгоев?

– Как тебе сказать, – Рикарда посмотрела в окно, на секунду задумалась. – Её дочери, когда старшей было шесть, а младшей два года, начали притягивать взгляды окружающих. Злые взгляды. Их начали винить в том, что Эвита смогла родить двух девочек подряд, без каких-либо проблем. Злые языки говорили, что она ведает секреты трав и не рассказывает о них никому. Не передаёт знания. Полгода она терпела, но когда твоих детей ненавидят, это… сложно. Она ушла в Забытый лес, собрала всё и ушла. Травница с исключительным талантом и знаниями, которых мы надолго лишились. Только благодаря усилиям старой Вейги Эвита согласилась приехать в Виторию, поработать в гильдии. При этом возвращаться к Холодному мысу она до сих пор не желает.

– Не знаю, чем прогневали несмышлёные дети Великую мать, – Рикарда покачала головой. В её голосе звучала боль. – Илина – дочь одной из них. Я даже не знаю которой, старшей или младшей, как и то, кто её отец. Скорее всего, кто-то из Изгоев. Не думай об этом хуже, чем есть на самом деле. На изгоев никто не охотится, и камнями в них не бросают. Их стараются не замечать, могут оскорбить, иногда дело доходит до драк. Но это большая редкость, так как они почти не покидают Забытый лес. Мы с ними обоюдовыгодно торгуем, обмениваемся опытом, стараемся поддерживать в трудные годы.

– Теперь более или менее понятно.

– Узнаю́ этот тон, – саркастически заметила она. – Странно, что в твоих намерениях я не чувствую желания помочь им и спасти.

– Потому что не собираюсь делать ничего опрометчивого. Нужно решить пару насущных и важных дел. Может быть, за это время в голову придёт пара идей.

– О, звучит обнадеживающе, – хмыкнула она. – Поделись идеями, когда они придут. В голову, имею в виду.

– Очень смешно.

– А что… Великая мать? – она не знала, как задать этот вопрос.

– Потратила много сил и спит. Если так можно выразиться. Жертву хочет так, что рукоять ножа обжигающе горячей стала. Ладно, пойду домой, высплюсь немного, – я встал, повёл плечами, разминая их. С шумом выдохнул, сел обратно. – Ради получения силы действительно ли все средства хороши?

– Если это не идёт вразрез с твоими убеждениями и принципами, то да. Учитывая, что для получения действительно огромной силы, ты всегда готов найти оправдание, перешагивая через них, – она улыбнулась. – Если нужен совет, то не превращай получение силы в цель жизни. Иначе она будет скучна, пресна и несчастна. Но вот стремиться к ней – не так уж и плохо. Ну что ты морщишься? Не понравился совет?

– Нет. Наоборот. Вы высказали мои мысли вслух. Так и есть, отговорки и оправдания. Их так много… но от этого не менее противно. Я пойду.

По лестнице я спускался в глубокой задумчивости. Размышлял над выбором, который сделал, над тем, как всё непросто складывается. После ночной суматохи гильдию асверов наполняло смятение и жажда крови. По большей части моей крови. Полудемоны подавляли в себе это желание. У кого получалось, выходили из своих комнат, но на глаза старались не попадаться. Мне это было неприятно, но терпимо. И если бы не Уга, я бы пропустил или не заметил крошечное, но яркое и настойчивое желание избавиться от меня. Кто-то умело прятал его на общем фоне.

Мужчины, дежурившие у входа, удивились, увидев меня без обычной компании. Один стянул с плеча плащ, протягивая мне.

– На улице дождь, – коротко сказал он.

Я оглянулся, разглядывая полупустой холл. На секунду посетила недостойная мысль о двух девчонках и одной женщине, которые бросили меня на произвол судьбы. Особенно в такой момент. Настолько привык, что они всегда рядом, и перестал задумываться о простых вещах.

– Будь другом, – сказал я ему, для начала перестав скрывать присутствие и намерения, – попроси кого-нибудь подготовить мою повозку и подогнать ко входу через полчаса.

– Хорошо, – он кивнул, посмотрел на напарника, чтобы тот прикрыл его отсутствие и вышел на улицу.

– Как гора с плеч, – выдохнул я, направляясь к лечебному покою.

Постоянно общаясь с полудемонами, уже не замечаю, как закрываюсь, стоит мне только попасть в их общество. Да и не только рядом с ними. Помнится, вчера, общаясь с людьми из гильдии целителей, заперся внутри себя, чтобы ни одна эмоция, ни одно лишнее намерение не выскочило наружу. От этого чувствуешь себя мошенником, который задумал недоброе. Понимаю, что это необходимо, но жить в таком режиме постоянно – угнетает.

Пока меня не было, самая молодая из помощниц Эвиты решила заняться перевязкой раненых. Точнее, она снимала бинты, ставшие ненужными, и проверяла раны. Сидевшая вполоборота ко входу Гуин прикрывала рукой грудь, пока ей втирали в плечо и бок дурно пахнущую мазь от ушибов и ссадин. Найя в это время самостоятельно снимала бинты с груди и плеча. Все разом обернулись, глядя на меня с разной эмоцией во взгляде.

– Не обращайте внимания, вы мне не мешаете, – сказал я, проходя к Диане. Немного стянул одеяло, открывая лицо и плечи. Она всё ещё выглядела сонной и раскрасневшийся. Несколько капелек пота скользнули с подбородка вниз по шее. Я коснулся тыльной стороной ладони её щеки. – Вот ты всё спишь и спишь, а нам надо бежать. Ничего не говори, я тебя понесу. Одежда твоя где?

Я заглянул под кровать, осмотрелся. Признаков одежды не увидел.

– Она в комнате, вместе с другими вещами, – сказала помощница Эвиты. – Я покажу.

Когда я вышел в коридор, моя рука сама легла на рукоять ритуального ножа. Я носил его на поясе справа, так, что быстро его не достанешь. Но сейчас он оказался прямо под рукой. И всё что я успел, выхватить его из ножен и податься в сторону. Слишком поздно почувствовал опасность. Всё-таки асверы быстрые и сильные, даже те, кто никогда не тренировался с оружием. Что-то острое и горячее ударило меня сзади в шею. Шагнув назад, я резко развернулся, ударяя ножом, держа его обратным хватом. То, что Илина много раз показывала, получилось почти неосознанно. Уга сама направляет руку, когда ты держишь ритуальный нож. Широкое лезвие прошло ровнёхонько между рёбер, пробив сердце. Девушка охнула, на её лице отразились боль, удивление и обида. Я вырвал нож, позволив ей упасть на пол. Со стороны лечебного покоя послышались звуки падающего тела и опрокинутого стула. Вернувшись туда, я хмуро посмотрел на Диану, свалившуюся с кровати. Легко поднял её на руки, укладывая обратно. Погладил по голове, бровями пытаясь показать, что всё хорошо.

Поймав взгляды ощетинившихся женщин, понял, что всё ещё сжимаю в руке окровавленный нож. Вытер его о простыню и убрал в ножны. Пробежав взглядам по женщинам, остановил выбор на Гуин. Подошёл, повернулся спиной. Шею, спину и правую лопатку обожгло. Когда из тебя вытягивают длинный кинжал, это больно и неприятно. Если бы это был нож с широким лезвием, всё бы закончилось плачевнее.

Я закашлялся, выплюнул немного красного песка.

– Зараза! Такое чувство, что... меня за шею подвесили, – с трудом сказал я и снова принялся кашлять. – Гуин, видишь на стене умывальник? Под ним ёмкость с белым порошком. Бери его и иди на улицу, под дождь. Смывай… ох Хрумова задница, кхм… смывай мазь, которой тебя натирали. Она отравлена и ничего хорошего не сулит. Руку давай, яд выведу.

Не дожидаясь, пока она соизволит протянуть руку, схватил её за запястье, применяя стандартное заклинание.

– А на твоём месте, – обратился к Найе, – я бы обиделся. Ты единственная, кого здесь не пытались отравить.

Переведя дыхание, я встал, подхватил Диану вместе с одеялом и вышел из лечебного покоя. Бросил взгляд на лежащую в коридоре девушку. В это время по коридору с сумкой в руках мчалась Ивейн.

– Что случилось? – она недоумённо посмотрела на Диану. – Всё в порядке?

– Найди вещи Дианы и найди меня в гостевом домике. Нет, подожди. После отыщи Виеру, и вместе займитесь повозкой. Хочу отсюда как можно скорее уехать. Не стой, шевелись!

Не дожидаясь ответа, я зашагал по коридору. Миновав холл, спокойно вышел под проливной дождь и таким же широким шагом направился к гостевому домику. Девчонку было жалко. Но если она дура, с этим я ничего не мог поделать. Не я, так Диана бы её на голову укоротила. Или Рикарда запорола бы до смерти. Подобное не прощают. Вот только желания расследовать случившееся не было вовсе. Я и так вымотался, учитывая необычное пробуждение. Прибавить несколько не самых слабых заклинаний, которые почти полностью истощили как умственно, так и физически.

Постучав в дверь ногой, я перехватил удобнее Диану. С той стороны меня уже ждали. Почуяли появление шагов за тридцать, в дождь – поразительное чутьё. Послышались шаги, затем дверь открыла молодая женщина в простом домашнем платье. Ясно-голубые глаза смотрели удивлённо на меня и на Диану.

– Господин Берси, – она отступила в сторону, – проходите, не стойте под дождём.

– Я ненадолго. Кстати, собирай вещи, мы уезжаем. Сейчас в поместье, а потом на север, – опередил я вопрос.

– Хорошо, – она кивнула, закрыла дверь. – Я быстро.

В небольшом доме было прибрано, а в воздухе витал незнакомый цветочный аромат. Пусть она жила здесь недолго, но, видно, что пыталась создать уют. Я помню какой творился беспорядок, когда в доме жила тройка тас’хи.

– Не вставай, пройдёт быстрее, – сказал я, укладывая Диану на диван. – Догадываюсь, чем тебя отравили. Язык слушается?

– Немного, – с трудом произнесла она.

– Онемение языка, горячка, бред, как итог трудности с дыханием и смерть от удушья. Эвита утверждала, что это очень редкий и малоизвестный рецепт. За ночь такой не приготовишь, даже если все ингредиенты под рукой, – я потянулся, нащупал дыру от кинжала под воротником камзола. – Эка она меня ловко достала. Чуть левей, и исцеляй-не исцеляй, а трупом мне быть. Почему не нож?..

Пока я раздумывал, Мила собрала нехитрые пожитки и спустилась в гостиную. Огляделась, проверяя, не забыла ли что-нибудь.

* * *

Примерно в то же самое время, гильдия асверов

Кларет Тебар спрыгнула со второго этажа, минуя долгий спуск по лестнице, и за пару секунд преодолела коридор, вбегая в лечебный покой. Старая травница Эвита склонилась над девушкой, лежащей на кушетке, и одним движением распорола той платье вместе с исподней рубахой. Взяв скомканные бинты, быстро вытерла следы крови, протерла рану.

– Чистый удар, – сказала Рикарда, хмуро глядя на мёртвое тело. – В сердце.

– Нож? – предположила Кларет, пытаясь отдышаться. – С кривым лезвием.

– Жреческий, – сказала глава гильдии без особых эмоций.

Эвита приподняла веко девушек, заглянула в рот, высматривая там что-то особое.

– Повтори, что произошло, – спросила Рикарда, обращаясь к Найе, которая успела наспех переодеться и сейчас пыталась справиться с ремнями куртки.

– Эта сказала, что знает, где одежда тас’хи, – Найя старательно избегала упоминания имени убитой. – Они с Берси вышли, затем он вошёл обратно. Почти сразу. В руке окровавленный нож жрицы. Такие делают у нас в деревне. Молча поднял упавшую с кровати тас’хи. Затем повернулся к девчонке из изгоев. А у него в шее кинжал в две ладони длиной. Воткнут наискось по самую рукоять. И крови нет, как у мёртвого. Он хотел, чтобы девчонка вытащила кинжал. Глупо, конечно, из раны так вынимать, но она даже не задумалась, вырвала его. Он долго кашлял, сказал, что тас’хи и изгой отравлены, затем ушёл. Да, ещё он говорил с Ивейн в коридоре.

В помещении повисла тяжёлая тишина. Кларет из рассказа поняла мало, но переспрашивать сейчас не решилась.

– Я найду девчонку из изгоев и поговорю с ней, – сказала Кларет.

– Когда кажется, что хуже быть уже не может, Фатум обязательно докажет обратное, – сказала Рикарда. – Эвита – всех своих помощниц ко мне в кабинет. И напарника этой… Жду их через пять минут. А ты, – она строго посмотрела на Найю, – идёшь со мной сейчас. И если я услышу хотя бы одно «тас’хи» или «изгой» – пеняй на себя.

* * *

Проехав в ворота усадьбы, я почувствовал облегчение. Сложно описать это чувство словами. Где-то рядом был Азм, почувствовавший моё появление и внимательно следивший за нами. На втором этаже дома Тали работала над ещё одной «особой» комнатой. Из-за дождя во дворе и на конюшнях было тихо. Аш третий день прячется от «льющейся с неба воды» в недостроенном доме. Не хочу называть «загоном» вре́менное сооружение, которое мы планировали возвести. В её представлении идеальное жилище выглядело как огромная, в два этажа высотой, гора из камней. В ней огненные псы делали пещеру, раскаляя и спекая камни, чтобы они не падали на голову. Я не совсем представлял себе весь процесс, но смог убедить её выбрать на время это жилище и не заниматься сбором камней. Даже думать не хочу, что скажут соседи и горожане, когда рядом с особняком начнёт расти каменная гора. Аш ведь всерьёз задумывалась, где ей достать строительный материал, для чего норовила отправиться на прогулку вокруг города.

Повозка остановилась рядом с парадной лестницей. Виера поспешила спрыгнуть с повозки, устанавливая подножку и открывая дверь. Такая прыть была связана с тем, что это хотел сделать парень из старшего рода. Насколько я понял, ей навязали напарника, и она не смогла или не нашла аргументы чтобы отказаться. Из-за свалившейся проблемы настроение девушки пребывало где-то на уровне: «Для твоей безопасности будет лучше меня не трогать». Милания первой вышла из повозки, чтобы успеть забрать вещи из багажного ящика позади.

– Хорошенько выспись, – сказал я Диане, которая до сих пор куталась в одеяло. – Завтра с утра почувствуешь себя лучше. Без возражений.

Выйдя под дождь, я неспешно поднялся по лестнице к двери. Встречала нас старшая горничная, появившаяся в поместье недавно стараниями мамы Иоланты. Кровь оборотня в ней была не так сильна, но характеру могли позавидовать многие чистокровные. С её появлением прислуга в доме стала проявлять большее рвение в работе. В намерениях немолодой женщины промелькнуло запоздалое желание сходить за зонтом. Она не ожидала, что я буду подниматься так медленно, и сделал пометку себе на будущее.

– С возвращением, господин Хок.

– Проводи Миланию в гостевую комнату на втором этаже. Обед? Нет, по крайней мере, не сейчас.

– Всё будет сделано, – она кивнула, совместив это с коротким поклоном.

Поднимаясь на второй этаж по главной двух маршевой лестнице, я заметил новую картину на правой стене. Место для неё подобрали ещё Лоури, но со сменой хозяина все портреты из дома исчезли, оставив пустое светлое место на стене. Лестница была отличным местом, чтобы разместить несколько картин. Широкая, из светлого мрамора и укрытая толстой ковровой дорожкой, одна только лестница стоила как небольшой дом на окраине города. Фигурные мраморные балясины поддерживали массивные перила шириной в половину локтя. Узорчатая лепнина на стенах изображала листья и фрукты, покрытые серебром и золотом. Центральное место на стене занимало большое полотно три метра в ширину и почти два в высоту. Массивная золочёная рама, выполненная в том же стиле, что и стены. Сама же картина изображала знакомое поместье, скрытое в глубине северных лесов. Вид открывался со стороны дороги, и любой гость, наведавшийся туда поздним летом, увидит именно такую картину.

Это уже четвёртый предмет, недавно появившийся в доме, напоминавший о северных землях, оборотнях и лесах. И самый крупный. Улыбнувшись, я поднялся на второй этаж, где меня ждала Александра.

– Привет, – она обняла меня, хотела поцеловать, но остановилась. – Ты задержался. Что-то случилось?

– Мелкие неприятности. И сил потратил много.

– Да? – она скептически посмотрела на меня.

– Я Миланию в гости пригласил. Она будет мне нужна ближайшие пару дней. Можешь подобрать для неё красивое платье?

– Конечно, – взгляд Алекс стал ещё более скептическим.

– Но это чуть позже. Пойдём, надо поговорить. Брис сейчас где?

– В библиотеке. Читает книгу, – она взяла меня под руку и повела в ту сторону, – одну из маминых. Для повышения настроения.

– Странный способ, – хмыкнул я.

Бристл действительно отдыхала в библиотеке, пытаясь читать книгу чтобы отвлечься. Так как она стала часто наведываться в эту комнату, пришлось перенести сюда одну из её любимых кушеток. Странный элемент мебели был выполнен в виде изящной лодочки, и на нём было удобно расслабиться, вытянув ноги. Увидев меня, Бристл бросила книгу на специальный столик и протянула руки, требуя, чтобы я её обнял.

– Для вас хорошие новости, – сказал я, когда она меня отпустила. Сел на край кушетки. – Я решил отвезти тебя к маме Офелии. Пока тебе не слишком тяжело путешествовать.

– Да? – её глазки загорелись. – Мысль хорошая, но мы уже решили, что я останусь в Витории.

– Бристл, мы оба понимаем, что для оборотня жизнь в большом городе в разы хуже, чем в родном поместье, куда люди заходят только в качестве обеда.

– Тогда уж, лучше сказать, «десерта», – фыркнула она.

– Вспомни, как неохотно вы отпускали Лиару в городе. Она довольно взрослая, но и так умудрилась обратить троих.

– Пятерых, Берси, пятерых, – поправила она. – Недавно она укусила карманника на рынке и расцарапала лицо его подельнику. Маме пришлось найти их и сделать так, чтобы они не стали обращёнными.

– Лично?

– Скажем так, поучаствовала. Такими вопросами занимается дядя Сквор. Помнишь его?

– Хмурый дядька с густыми чёрными волосами и ещё более густыми бровями?

– Ему пришлось целиком вырезать воровской притон в городе, чтобы обращённые не распространились и не заразили город. Потому как даже один может за ночь искусать десяток жителей, которые никому не скажут и сами станут заражать других. А ты знаешь, что бывает после пятого круга обращения? История помнит два соседних города в южной провинций. Их пришлось выжигать до основания, вместе с жителями. Сейчас люди немного успокоились, но раньше появление оборотней вызывало примерно ту же реакцию, что и присутствие полудемонов.

– Да уж… – вздохнул я, опуская взгляд.

– Ох, Берси, – она погладила меня по щеке. – Когда едем?

– Дней через десять. Осталось одно незавершённое дело, которое надо решить. Пойду поговорю с Тали насчёт него.

– Беги, – она кивнула. – А я пока маме Офелии письмо напишу. Надо предупредить и обрадовать, что мы приедем. Дедушка будет счастлив, – она рассмеялась. – Главное, чтобы они с папой не подрались.

Я до последнего надеялся, что всё будет хорошо и нам не придётся расставаться. Извёл себя до состояния, когда начало казаться, что меня рвут на части, растаскивая по всей Империи. И решения этой проблемы никак не приходило в голову. Одна только Тали загадочно улыбалась, глядя на мои метания. Недавно заявила, что я могу не беспокоиться, так как она от меня никуда не убежит. Напротив, если я решу переехать в новый дом, последует за мной. Сказала, что не против будет поселиться хоть в лесу, хоть на тихих просторах западных равнин. Лес, говорит, предпочтительней, так как там вкусные оборотни живут. Шутница. А вообще, отношение Наталии к Алекс и Бристл немного поменялось в последнее время. Она не замечает такую штуку, как время. Может работать над обустройством дома и особых комнат сутками напролёт, а потом удивляется, почему мы так странно на неё смотрим. Попав в компанию деятельных оборотней, не скажу, что она начала меняться в лучшую сторону, но перестала пропускать семейные обеды и ужины.

Постучав в дверь на втором этаже, я прислушался. С той стороны ощутимо потянуло силой, отчего в груди всё сжалось, словно пытаясь защититься. Дверь распахнулась, и в проёме показалась невозмутимое лицо Тали.

– Мы можем поговорить? – спросил я.

– Прямо сейчас? – она вопросительно приподняла брови, затем оглянулась. – Подожди секунду.

Дверь закрылась, и с той стороны послышались звонкие и быстрые шаги по каменному полу. Словно она ходила в подкованных туфельках. Давящее чувство из-за двери исчезло, и она снова открылась, выпуская Тали. Повиснув у меня на руке, она вопросительно посмотрела снизу вверх.

– Ты что, полы в комнате вскрыла? – я посмотрел на её босые ножки.

– Дерево неподходящее. Кстати, паркет в доме надо менять. В особых комнатах – обязательно, в спальнях – желательно, остальное – по твоему усмотрению.

– На что будем менять, на вино и мясо?

– На кровь, – она захихикала. – Точнее, на кровавое дерево. Папа тогда долго его искал. Лет двести. Я маленькая была, когда он принёс два ствола. Я их могла руками обхватить, такими тонкими они были. Он вручную каждую дощечку вырезал.

– Почему оно кровавым называется?

– Когда дерево режешь, оно плачет кровавыми слезами. Я серьёзно. Древесина светлая, но выделяет густой красный сок. На вкус он сладкий, а когда застывает, рассыпается в мелкий красный песок.

– Надо – достану, – пообещал я. – Ты говорила, что закончила с комнатой Крови и готова провести ритуал.

– Когда ты станешь сильней, или если я найду формулу, которая не убьёт тебя, – она кивнула.

– И тебе не хватает последнего компонента?

– Да, – медленно ответила она. Посмотрела подозрительно. – Не последнего, а «одного». Их может быть больше, но для слияния нужен как минимум ещё один компонент.

– Мне об этом Уга сказала. Что ты зашла в тупик и не можешь завершить начатое.

– А, понятно, – в её голосе промелькнула едва заметная нотка облегчения. – Тёмная богиня права. Я не знаю, что делаю не так, и спросить не у кого. Надо пробовать, экспериментировать.

– Уга сказала, что поможет кровь про́клятого дитя, – сказал я, и мне стало как-то неуютно от всего этого.

– Так и сказала? Она в этом разбирается?

– Понятия не имею, разбирается или нет. Среди тех, кого я знаю, только одну можно назвать…

– Надо пробовать, – Тали поняла о ком я говорил. – Мысль хорошая, я бы даже сказала – необычная.

– Дней через десять я планирую отвезти Бристл к маме в земли Блэс. Успеем?

– Торопишься, – сказала она неодобрительно. Задумалась на минуту. – Но мне будет спокойней, если кровь тебя защитит. Завтра. Мне надо подготовиться. Весь процесс займёт несколько дней, так что будь готов. Сегодня ничего не ешь и не пей, даже воду. Пойду проведаю кое-кого...

С намерением найти кого-то и оторвать ему голову, она пошла по коридору. Не доходя до поворота, рассыпалась ворохом золотых искорок. Я же вздохнул, облокотился о стену. Уга, наблюдавшая за нами одним глазом, была довольна. Не скажу, что её желания и стремления шли вразрез с моими. Я всё время смотрел на Великую мать с той стороны, где она была благосклонна ко мне, вела себя как истинная мать по отношению к асверам и беспощадна к врагам. Но в это же время она оставалась демоном, не терпящим другие расы, требующая крови и жертв. Доброты в ней было не больше, чем у стаи волков, загнавшей оленя. Не знаю, как работал этот механизм, и вряд ли хочу знать, но жертвы делали её сильней. Просто она тратит так много сил, что это практически незаметно. Помню недовольство Уги, когда заклинание Пресветлого Зиралла поглотило легион. Относись она ко мне чуть хуже, я бы не отделался так легко. Ведь в тот момент мне ничего не стоило отдать эти души ей.

– Слишком слаб, значит, – сказал я, высказав вслух мысль Уги. – Если я слабый, то кто тогда сильный? Чего же ты так боишься?..

Махнув рукой на эти мысли, направился в одну из малых гостиных на этаже. Она не пользовалась большой популярностью, поэтому именно там днём можно было найти Клаудию. Последние дни лета она посвятила книгам, готовясь к началу учебного года. У меня, из-за нахлынувших дел в лавке Алхимика, не было времени поговорить с ней, хотя и живём в одном доме.

– Привет, не помешаю? – я вошёл в небольшую комнату, помахал ей рукой.

– Нет, нисколько, – Клаудия не показала виду, что удивлена моим появлением. – Как прошла встреча с целителями?

– Денег – дали, – улыбнулся я.

Клаудия рассмеялась, откладывая книгу. Поправила ободок, под который убрала волосы, чтобы чёлка не падала на глаза при чтении.

– От мамы вестей не было? Как у неё дела в провинции?

– Всё, как и было. Добыча камня растёт, прибыль – не очень. До конца года ничего не поменяется. Два дня назад письмо пришло. Помнишь, я говорила, что бароны деньги собирают? Теперь мама в этом окончательно уверена. Обещала узнать, зачем им это. Сказала, один из братьев Богнаров направляется в столицу, возможно, он повезёт эти деньги, тогда можно будет узнать, что они задумали.

– Не вовремя, – нахмурился я. – Да, хорошо бы знать, что они задумали, но у меня личной тайной службы нет. Надо подумать. Спасибо за важные новости.

– Не за что, – она улыбнулась. – Я могу попробовать...

– Не надо, – остановил её я. – Это очень неблагодарный и опасный труд. К тому же у меня на тебя другие планы.