Текст книги "Последнее слово за мной"

Автор книги: Паула Уолл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 36

Телефоны отключились еще с утра. Потом отрубилось электричество. На ужин хозяева и гости ели консервированные копченые устрицы и маринованный лук при свечах. Потом, хлебнув лишку, все разбрелись по своим или чужим кроватям – поутру разберутся.

В темноте остались сидеть лишь двое мужчин. Они оба не могли уснуть, точнее, им не с кем было спать.

– Я бы на вашем месте пошел и трахнул мисс Белл, – напрямик заявил Крон.

Крон был единственным известным Адаму человеком, у кого в подпитии дикция и нрав только улучшались.

– Не понимаю, о чем вы, – отрезал Адам, глядя в огонь.

– Да ладно вам!

– Я женат. Вы же сами были одним из шаферов на свадьбе, так неужели я должен вам напоминать?

– Женаты? – рассмеялся Крон прямо в свой бокал с виски. – Если ваши с Лидией отношения можно назвать браком, тогда и Сталин с Черчиллем были счастливой четой.

Одним махом проглотив остатки выпивки, Крон уставился на пустой бокал. Потом восстановил равновесие, опершись на спинку стула Адама, и, пошатываясь, поплелся к бару – налить себе еще порцию. Вытащил стеклянную пробку из графина, поболтал виски перед носом и наполнил бокал. Расплескивая напиток, он побрел обратно в комнату. Пламя свечей подрагивало, когда он проходил мимо.

– Я видел браки без любви – собственно, таково большинство браков, – произнес Крон, упав в кресло. – Но ваш не просто лишен любви, это вообще неудачная сделка, с самого начала.

Пощелкав зажигалкой, Крон наконец сумел зажечь сигаретку и глубоко затянулся.

– Конечно, вы вынуждены были на ней жениться. Если бы не это, вас бы тут не было, верно? Для мужчины вроде вас это был правильный шаг.

Запрокинув голову, Крон выдохнул облачко дыма в потолок.

– Должен признать, из Лидии вышла очень миленькая безделушка. Однако проблема даже не в том, что она фригидная стерва без гроша в кармане. Нет ничего хуже, чем неблагодарная шлюха с обручальным кольцом.

Через некоторое время Крон обернулся к собеседнику.

– Простите, дружище. У вас такое лицо… Какая часть разговора вас так расстроила?

– И что, все об этом знают?

– Господи боже! – Крон едва не поперхнулся от смеха. – Конечно, все знают. И всегда знали.

*

Тем временем на втором этаже Коллису Тейлору снился кошмар. Как минимум раз в неделю, сколько он себя помнил, ему снилось, что он тонет. Лягаясь, задыхаясь и лупя руками по матрасу, он пытался выплыть из своей постели на берег – и все без толку. Но в ту ночь, погружаясь в холодные тяжелые воды, он проплыл мимо Анджелы Белл, ее черные волосы колыхались вокруг лица, как у русалки.

– Сними одежду, – прошептала она сквозь толщу воды, – сними, и выплывешь.

– Я не могу! – вскричал он, хватаясь за любимую шелковую пижаму. – Не могу! Не могу!

– Дорогой! Дорогой, проснись!

– А? Что?

Коллис сел в кровати, весь мокрый от пота и задыхающийся.

– Ты видел дурной сон.

– Мне снилось, что я тону, – пробормотал он, наполовину сонный, наполовину пьяный.

– Такой сон означает, что ты пытаешь стать кем-то, кем не являешься.

Почему-то слова о том, что это выдумка и что на самом деле утонуть ему не суждено, очень успокоили Коллиса. Он облегченно вздохнул, и вдруг до него дошло, что он лег спать в одиночестве и понятия не имеет, с кем сейчас разговаривает.

Подскочив, он включил стоявший у кровати ночник и стал прищуренно вглядываться в лежавшую рядом с ним женщину. Это была Джейн Филд. Его захлестнуло похожее на тошноту чувство поражения, сродни тому, что он испытал, наконец войдя в семейный бизнес после сокрушительного провала в профессиональном теннисе. Джейн была из тех женщин, которые в конце концов оказываются в постели у каждого неудачника.

– Ненавижу эту жизнь, – сказал он, бессильно плюхнувшись на краешек кровати. – Ненавижу себя.

– Ох, дорогой, все мужчины ненавидят, – буднично сказала Джейн. – Кроме, разве что, Игана.

– В задницу Игана!

– Я пыталась, дорогой, поверь мне.

Даже в дымке алкогольного отчаяния Коллис сумел сообразить, что не знает ни единой женщины, с которой Иган точно бы переспал.

– Ложись обратно, – позвала Джейн, похлопав по его подушке.

Коллис мог только предполагать, каким образом она оказалась в его постели: наверняка порвала с Тедди. Ему не улыбалось оказаться третьим блюдом на немытой тарелке, и он уже собирался сообщить ей об этом, но именно в этот миг она откинула одеяло. Вид ее роскошного обнаженного тела, распростертого на дорогом белье вызвал у него приступ рассудительности. Коллис вспомнил, что, по чести говоря, он так ни разу и не исследовал роскошные «активы» Джейн Филд.

Выключив свет, он забрался в кровать поближе к ней. Уткнувшись лицом между ее теплых грудей, Коллис обхватил руками ее талию.

– Не волнуйся, дорогой, – успокаивающе шептала она, гладя его по волосам. – Джейн постарается, и все будет хорошо.

Вцепившись в нее как в спасательный круг, Коллис, счастливый как дитя, погрузился в сон.

*

В ветхой лачуге на самом краю болота Тедди притянул к себе свою возлюбленную. Скрючившись, чтобы сравняться с ним в росте, она довольно вздохнула. Ветер со свистом бился в стены, рвался сквозь щели, и пожелтелые кружевные занавески раздувались, как если бы окна были распахнуты настежь. Дождь барабанил по жестяной крыше, протекал через проржавевшие участки и капал в стоявшее на шкафу ведро. Матрас был комковатый, словно мешок скрученных в улитки носков. Она сказала, что не сможет спать в большом доме. Ей нужно быть поближе к земле. Она спала в его объятиях, а Тедди думал о законах. О том, как белые пользовались ими. Как законы использовались против цветных. О том, что он добьется, чтобы положение вещей изменилось.

*

В поместье Мерсеров Адам мерил шагами комнату, бредя больницами. Иган сидел за письменным столом в свете свечей и размышлял над своей политической платформой. Бун курил на балконе спальни Джулии в полной темноте. Он думал о Лидии и о мальчугане, это точно был его сын. Он думал о своем бизнесе, с помощью которого вскоре станет достоин их обоих.

Вокруг них бушевала небывалая буря. Ветер завывал, молнии дробили небо на куски, а гром сотрясал землю. Разверзлись хляби небесные, и старый особняк скрипел и стонал, как утлый корабль. Ревнивому Богу, очевидно, не доставляло радости, что поступками мужчин руководят стремления женщин. Разрываясь между желанием дать всему человечеству крещение водой и не менее сильным желанием утопить его, Он пытался понять, в какой момент потерял контроль над Своими творениями и зачем вообще сотворил женщин.

– И о чем Я только думал? – грохотал Он.

Его Сын, всю жизнь практиковавший воздержание, только пожал плечами.

Глава 37

– А вы что, не охотитесь, Диксон? – спросил Крон, заталкивая в винтовку патрон.

Бун Диксон, можно сказать, вырос с ружьем в руках. В Стрингтауне волей-неволей придется убивать, если хочешь есть. Но после четырех лет наблюдений за тем, как люди охотятся на людей, он утратил вкус к убийству. Однако Крону, решил Бун, все эти сведения ни к чему, поэтому промолчал.

– Ну и правильно, – продолжал Крон, вскинув винтовку и примерившись. – С такой пушкой и двумя-то руками не совладаешь, не то что одной.

– Крон, будет тебе! – вмешался Коллис, потирая пальцами пульсирующие от боли виски. – Он же потерял руку на войне!

– И мы благодарны ему за службу! – громко объявил Крон.

Поутру буря утихла, и мужчины, выбравшись наружу, пошлепали по раскисшей тропе к краю болота. Процессию возглавлял Тедди, вместо трости опиравшийся на молоток для крокета. Их уже ждала белая палатка со всеми удобствами – обеденным столом, закусками и баром. Пока гости боролись с похмельем, потягивая «Кровавую Мэри», и кляли судьбу, слуги в белых перчатках стояли, вытянувшись по струнке, и терпели едящих их поедом комаров.

В Аргентине на диких кабанов охотились верхом, с ножами и догами. Прогрессивные американцы считали это крайне неэффективным. На Бэньяне добычу загоняли прямо в руки охотникам. В отдалении можно было разглядеть чернокожих мужчин, лупивших палками по кастрюлям и медленно бредущих по чавкающей грязи к палатке. Происходящее больше напоминало стрельбу по мишеням, чем охоту.

Солнце раскалилось добела, и плавящий зной замедлял их и без того заторможенную реакцию. Алкоголь потом сочился из пор, они слонялись по палатке, как по жарко натопленной бане. Сверху на них давил воздух, тяжелый, как глина. Все ощущали, что буря не прошла, что развязка только близится. Во рту – горечь, они облизывали пересохшие губы и чувствовали вкус гниения.

– А где Иган? – спросил Адам, неохотно накладывая себе вареных устриц.

– Присоединится попозже, – Тедди размешал свой напиток стеблем сельдерея, потом постучал им о край бокала и выбросил сельдерей в кусты. – Он не охотится.

– Не охотится? – вид у Адама был такой, будто его предали. – Тогда что же мы здесь делаем?

Металлический грохот сделался громче и ритмичнее, Коллис почувствовал, что голова его начинает пульсировать в такт завораживающим звукам. Жужжали насекомые, трепыхая своими крылышками, сделанными будто из вощёной бумаги. День утрачивал черты реальности.

Когда загонщики приблизились, Крон вышел на площадку перед палаткой. Расставил ноги пошире и прицелился.

– Вон там! – вскричал Адам, указывая на траву, вдруг разделившуюся надвое, как застежка-молния.

После вопля все в палатке пришли в движение. Волоски на шеях встали дыбом, сердца бешено заколотились.

Внезапно из зарослей с шумом выскочил кабан. Это была самка, фунтов двести весом и, судя по тяжести сосцов, кормящая. Заметив Крона, она заколебалась. Метнулась влево, потом вправо, не зная, как его миновать. У нее за спиной наступали загонщики. Повернувшись к Крону, она издала душераздирающий визг, склонила голову и прицелилась.

Не успев толком поймать ее на мушку, Крон нажал на курок. Выстрел лишь вскользь задел щетину у свиньи на спине. Животное даже глазом не моргнуло. Крон поудобнее перехватил ружье, навел дуло на цель и снова надавил на курок. На этот раз заряд попал в грудь. Свинья завопила, и ноги ее подкосились. Словно в замедленном кино, она завалилась набок, и в тот же миг в небо взмыла стая каркающих черных воронов.

Над поляной повисла гнетущая тишина. Даже насекомые умолкли. Адам отставил тарелку в сторону.

Ослепленный возбуждением и вошедший в раж Крон кружил возле издыхающей свиньи, стрелял в воздух и потрясал винтовой над головой.

– Полагаю, мы должны пойти и разделить с ним торжество, – промолвил наконец Тедди и вскинул свой крокетный молоток на плечо. Все нехотя покинули палатку. Крон позировал перед фотографом, а гости тем временем уставились на хрипящее животное. Свинья косила на них черным глазом, кровь толчками лилась в грязь.

– Разве вам не следует прикончить ее из милосердия? – спросил Адам.

Выдернув из-за пояса одного из загонщиков нож, Крон присел на корточки и перерезал свинье горло.

Коллис покачнулся, его затошнило. Отвернувшись и закусив кулак, он ринулся к краю поляны. А там уже рухнул на четвереньки прямо в темную жижу, и его вырвало. Поднявшись наконец, чтобы перевести дух, он заметил второго кабана.

Тот был огромен, даже по бэньянским меркам, – что-то около пятисот фунтов, черный, с пятнистыми желтыми клыками дюймов по восемь длиной. Высунувшись из зарослей, он глядел на свою умирающую подругу. А потом медленно повернул свою массивную голову к Коллису.

Коллис разинул было рот, чтобы заорать, но оттуда не исторглось ни звука. Ему не приходилось пользоваться инстинктом самосохранения с самого рождения, вот и сейчас мысль о спасении, едва придя, покинула его. Смирившись с судьбой, Коллис зажмурился. Кабан угрожающе опустил голову, примериваясь.

– Кабан! – заорал один из загонщиков, тыча пальцем в сторону Коллиса.

Пока Крон суетился, пытаясь избавиться от стреляных гильз и перезарядить винтовку, Бун схватил первую попавшуюся вещь, которая могла сойти за оружие, – крокетный молоток Тедди.

Окаменевшие перед лицом неизбежного, остальные глядели, как Бун кинулся кабану наперерез. Когда грозный зверь оказался в зоне досягаемости, Бун занес руку назад, размахнулся что было сил. Удар пришелся кабану прямехонько по рылу. Дерево соприкоснулось с костью, раздался громкий треск и ударная часть молотка раскололась и отлетела в сторону.

Тряся головой, кабан попятился.

– Уберите его отсюда! – скомандовал Бун.

Тедди и Адам подбежали к Коллису, подхватили его под руки и потащили к палатке. Из дрожащих рук Крона выпал еще один патрон и погрузился в грязное месиво.

Фыркая и роя копытом землю, кабан вновь приготовился к атаке.

Занеся расколотую рукоять молотка над головой, словно копье, Бун собрался с духом. Их с кабаном разделяло всего десять футов, когда грянул выстрел. Кабан успел отскочить влево, и стрелок промахнулся. Зверюга вернулась на прежние позиции, все так же метя в Буна.

Однако второй выстрел достиг цели. Кабан беззвучно повалился в жижу, к ногам Буна.

По измазанному грязью лицу Коллиса струились слезы. Он поднял взгляд и увидел Игана – тот стоял на пригорке, расставив ноги пошире и все еще сжимая винтовку.

– В следующий раз, мистер Диксон, – громко воскликнул Иган, – советую вам пригнуть голову, когда замахиваетесь!

*

– Ох, мой дорогой, бедняжечка! – причитала Джейн, помогая Адаму усадить Коллиса в шезлонг на крыльце.

Тедди и Адаму стоило больших трудов доволочь его до дома. Коллис весь был покрыт пятнами блевотины, грязью. Адам подозревал, что несчастный ко всему прочему еще и обмочился.

– Господи боже, – тараторила Джейн, похлопывая Коллиса по ладони, – да он же белый как молоко!

Коллис с разинутым ртом и стоящими дыбом, как гребень петуха, волосами тупо пялился в пространство.

– Вы же врач! – Джейн обернулась к Адаму. – Сделайте что-нибудь!

– На нем же ни царапины, – возразил тот.

– Но могут быть внутренние повреждения!

Адам подошел к Коллису, взял его вялую руку за запястье и, глядя на часы, сосчитал пульс.

– Все нормально? – не унималась Джейн, заламывая усеянные бриллиантами пальцы. – Это не шок? По-моему, у него лицо какое-то застывшее. Господи, сделай, пожалуйста так, чтобы это был не инсульт!

Выпустив руку Коллиса, Адам указал на дверь и скомандовал (только чтобы избавиться от девушки):

– Принесите мою сумку!

Джейн сорвалась с места как гончая.

– Ну, что с ним? – поинтересовался Тедди, плюхнувшись в соседний шезлонг и заложив руки за голову.

Адам внимательно вгляделся в лицо пациента и поставил диагноз:

– Тяжелый случай накладывания в штаны со страху.

– Ну слава Богу! Я то думал, что неизлечимое унижение.

Хватая ртом воздух, Коллис неожиданно выпрямился. Поглядел на Адама, потом на Тедди, перегнулся через подлокотник шезлонга, и быстро изверг из организма последние остатки собственного достоинства прямо на мощеное плиткой крыльцо.

– Лучше бы мы спасли свинью, – заметил Тедди. – Было бы и то чище.

Тедди все еще полировал собственное красноречие, рассуждая о пользе свиней для цивилизации, но тут на крыльцо примчалась Джейн с двумя слугами, несущими подносы.

– Я не смогла найти вашу сумку, – запыхавшись, выпалила она, – зато принесла горячие влажные полотенца, чистую одежду и мартини.

– А в лодочном сарае смотрели? – осведомился Адам, взяв с подноса бокал мартини.

– Нет, – она нахмурилась и прикусила губу.

– Ну, и чего же вы ждете?

Трое мужчин, вольготно расположившись в шезлонгах, наблюдали, как Джейн, с подпрыгивающей роскошной грудью, несется по лужайке к причалу.

– Знаете, что? – промолвил Коллис, придя в себя и отхлебнув мартини. – Кажется, я женюсь на этой девчонке.

*

– Как ему это удалось – уму непостижимо. Просто чудо!

Крон пересказывал историю снова и снова. И с каждым разом и кабан, и само повествование увеличивались в размерах.

– Монстр был больше шести сотен фунтов весом и изготовился к атаке, как носорог. Никто другой не смог бы завалить его под таким углом и с такого расстояния!

Не бывать бы Коллису Тейлору сейчас в живых, если бы не Иган Мерсер…

Крон рассказывал и пересказывал эту байку, пока все, кто не присутствовал в тот момент на болотах, и даже те, кто присутствовал, не поверили его словам. Он рассказывал ее до тех пор, пока Иган Мерсер не занял место героя, а Бун Диксон не исчез со сцены.

Глава 38

– Хотел поговорить насчет этой вашей строящейся больницы, – сказал Коллис, когда они с Джейн, взявшись за руки, провожали Адама на поезд. – Джейн считает, что мы должны…

Коллис покопался в памяти в поисках нужного слова. «Инвестировать» – слишком по-деловому. «Пожертвовать» – звучит как-то нечестно. Не то чтобы Коллис никогда не обманывал. Он просто терпеть не мог грешить по мелочам.

Раскрыв сумочку, Джейн выудила оттуда чек и вручила его Адаму. Тот поглядел на сумму и остановился. Джейн решила, что он ошеломлен их щедростью. На самом деле он был крайне раздосадован. Теперь уже не отвертишься, поздно.

– Я не могу принять его, – заявил Адам, протягивая чек обратно.

– Ерунда, – возразил Коллис, отодвигая его руку, – если понадобится, вы получите еще десять раз по столько.

Джейн крепко сжала руку возлюбленного и устремила на него полный обожания взгляд. «Если не можешь быть необыкновенной личностью сам, – решил Коллис, – обзаведись связями среди тех, кто может». Когда они добрались до вагона, Адам расцеловал Джейн в щеки и обменялся рукопожатиями с Коллисом. Вдалеке он разглядел Джулию, провожавшую Диксона и Анджелу.

– Кстати, – окликнул Коллис уже вошедшего в вагон Адама, – у вас уже есть план, где и как вы будете строиться?

– Пока ни малейших.

– Это же чудесно! – захлопала в ладоши Джейн. – Значит, вас не будут отвлекать чужие ошибки.

*

Адам шел по вагону, раскачиваясь в такт шуму колес. Добравшись до купе Анджелы, он занес руку, чтобы постучаться.

– Я могу вам чем-нибудь помочь доктор Монтгомери? – спросил возникший откуда ни возьмись проводник.

– Нет-нет, – ответил Адам и опустил руку.

Буна Диксона он отыскал в вагоне для курящих. Тот сидел в одиночестве, а на столике перед ним высилась бутылка виски. Пока Адам усаживался, Бун жестом велел бармену принести еще один бокал.

– Не могу спать в поездах, – посетовал Адам, глядя в окно. – Все дело в шуме. Ту-дум, ту-дум, ту-дум. Вот по воде путешествовать – другое дело.

Бун плавал на корабле всего один раз, да и то под огнем немецкой артиллерии. Вряд ли можно сказать, чтобы там было тихо.

Сельские пейзажи за окнами тонули в темноте. Адам был искренне рад, что они едут ночью и не видят торчащих вдоль путей развалюх. Ничто так не портит настроение, как картина нищеты.

– Хорошо будет наконец вернуться домой, – сказал Адам, отворачиваясь от окна.

Запустив руку в нагрудный карман, он вытащил кошелек, раскрыл его и посмотрел на фотографию Адама-младшего.

– Он еще нас всех за пояс заткнет, – сказал Адам, протягивая снимок Буну. – Прекрасно соображает и уже вьет из женщин веревки.

Бун посмотрел на мальчика и увидел на фото улыбку его матери.

– Я всегда говорил, что не буду силком тащить сына в медицину, но в Гарвард он поступить должен. Тут двух мнений быть не может.

– Гарвард… – тихо повторил Бун.

Адам протянул ладонь, собеседник вернул ему фото.

– Вам бы тоже не мешало подумать о том, чтобы обзавестись семьей, – сказал Адам, заталкивая кошелек в карман. – Ничто так не придает мужчине уверенности и целостности, как рождение сына.

Некоторое время они ехали в тишине. Темнота и мерный перестук колес, казалось, только усиливали действие виски. Адам поглядел на Буна и испытал такое восхищение, что глаза его увлажнились.

– Это был самый смелый поступок из всех, что я видел, – признался Адам, подавшись вперед. – Подумать только – пойти на кабана без оружия, с одной лишь палкой!

Адам глядел на него с таким восторгом, что Бун смущенно потупился.

– Самая обычная смелость, и больше ничего, если вдуматься, – сказал Бун, глядя в бокал.

Адам так и не понял, что тот имел в виду, но предпочел не уточнять.

– Крон не такой уж мерзавец на самом-то деле, – сказал он. – Это он из-за Джулии. Безответная любовь иногда толкает человека на странные шаги.

Бун залпом допил остатки виски и налил себе новую порцию.

– Он из хорошей семьи. Его родня владеет судоходной компанией, – Адам поболтал виски в бокале. – Вы же знаете, давно сколоченные состояния – это уже не просто деньги.

Бун Диксон действительно знал это не хуже Адама, а то и лучше.

– Я вот что хотел спросить… – прочистив горло, Адам откинулся на спинку сиденья. – Вы что-нибудь смыслите в строительстве больниц?

– Ни шиша.

– Тогда вы именно тот человек, который мне нужен.