Текст книги "Фрося. Часть 3 (СИ)"
Автор книги: Овсей Фрейдзон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
глава 42
К удивлению Фроси и Ани, в машине кроме Марка находилась Соня, которая сразу обрушила свой словесный поток на новых слушателей:
– Девочки, в последний момент мне позвонили со школы и сообщили, что отменили педсовет, и я воспользовалась случаем, вместе с вами сделаю покупки для дачи, и даже останусь там на несколько дней.
Ох, и отдохну, наконец, от всех этих учеников, коллег, тетрадок и методической литературы, кухни, уборки...
– И, заодно от меня...
Это врезался в тираду жены голос Марка.
– Ну, тебя, допустим, я вижу немного, то на работе пропадаешь, то за преферансом до утра просиживаешь, здоровье совсем не бережёшь, лучше бы на даче со мной несколько дней провёл, вон, и на юг отправляешь меня одну с девочками, как будто тебе отдохнуть самому не надо...
– Соня, Соня, остановись, кому твоя информация интересна, вон, забеги, купи сладости для детей, а мне тут надо парочку слов Фросе с Аней сказать, поверь, их это больше интересует, чем твоя трескотня о твоих делах личных.
Тут, Марк был не совсем прав, для Фроси эта информация из уст Сони, не была безразлична, оказывается у этого серьёзного мужчины всё-таки были слабости.
Что такое преферанс она знала отлично, ведь мама Клара тоже увлекалась этой картёжной игрой, и даже пыталась научить их с Сёмкой расписывать пульку, когда уже не могла выходить из дому.
Назойливая память возвращала и в Таёжный, именно в преферанс уходил играть по субботам Алесь в свою высоко интеллектуальную компанию, что и стало причиной, окончательного разрыва между ними.
Кроме того, Соня в желании выдать полную информацию о своих планах и задачах, поведала, что Марк скоро останется один в Москве, и Фрося подумала, что, наверное, всё же хорошо, что она в ближайшее время уедет в Сибирь, подальше от соблазна.
Из размышлений её вывел голос Марка:
– Вчера вечером я оторвался немного, расписали пулечку, то есть, сыграли партию в преферанс, водится за мной такой грешок, но дело не в этом, там был один товарищ, с которым я пошептался в перерыве, он близок к той работе, которая связана с нашим героем, твоим мужем Аня, кое-что узнал новенькое...
Аня, вся подобралась и устремила свои огромные глаза на мужчину.
– Он, этот товарищ, сказал, что следствие по этому делу долгим не будет, все факты твоего Миши деятельности известны, основную часть сионистского подполья арестовали, большинство будет в течение короткого времени выпущено из страны, а такие, как твой муж, будут отбывать срок, а это может быть и десять и пятнадцать лет заключения.
Так вот, тебе необходимо в ближайшее время явиться к следователю твоего мужа и попросить о свидании.
Я постараюсь кое-кого заинтересовать, чтобы это свидание состоялось и как можно быстрей, ты должна со своим мужем определить ваше будущее...
– Я сегодня пойду, скажите только куда...
– Посиди ты несколько дней на даче, мне скажут, когда это будет нужно, тут нельзя наломать дров, я и так, влез туда, куда обычно носа не сую, скажи маме спасибо...
Нет, Аню определённо раздражал этот человек, но её судьба сейчас во многом зависела от него, и она сдержала готовые вырваться слова негодования, и почти шёпотом произнесла:
– Я маме всей своей жизнью обязана, вам, спасибо, что принимаете участие в таком опасном деле.
– Ну, для меня опасность, риск и вера в удачу неотъемлемы.
Он усмехнулся, и заметил:
– Возвращается Сонечка, при ней никаких разговоров на эту тему и про другие тоже не стоит, она думает, что всё её благополучие с воздуха падает со снегом и дождём, и кроме педсовета не существует других организаций, где решаются судьбы людей.
Фрося, вдруг подумала, что им придётся вдвоём с Марком возвращаться в Москву, когда они отвезут Соню с Аней и покупки на дачу, и это ей показалось неприемлемым:
– Марк, если тебе не сложно, довези меня, пожалуйста, обратно к моему дому, займусь я, пожалуй, неотложными делами, скоро уезжать, а у меня накопилось столько бумажной волокиты, разгребу, и тогда на несколько дней приеду на дачу.
Глаза Марка и Ани одновременно устремились на Фросю, и в обоих парах глаз застыли вопросы, на которые тут же находились ответы, но оба смолчали.
глава 43
На изматывающее душу хождение по кабинетам и бумажную волокиту у Фроси практически ушёл целый день, но с большинством дел она всё же справилась, где пятёрочка, а где и десятка помогли ей избежать многодневной бюрократической рутины.
С чувством, выполненного долга и ужасно голодная, она, наконец, вырвалась из плена кабинетов, чиновников и очередей.
Зашла в пельменную и на ходу скушала порцию любимого ею блюда, это конечно были не пельмени Аглаи, но голод утолили хорошо, и не надо было, придя, домой, думать о готовке.
Она так устала, что, вернувшись в свою квартиру, посмотрев недолго телевизор, рано улеглась в постель и скоро уснула.
Из глубокого сна её вырвал длинный настойчивый звонок в двери.
Кто это интересно решил её побеспокоить в ночной час, сердце забухало в груди, в подобное время хороших вестей трудно ожидать.
А то, что это была ночь, она поняла сразу, не услыхав привычного рёва машин за окном.
Она как была в ночной сорочке, так и подбежала к дверям, и спросила шёпотом:
– Кто там?
В ответ услышала чуть узнаваемый голос Марка:
– Фроосенька, открой, пожалуйста, несчастному человеку.
От этих слов сердце женщины подпрыгнуло в груди и она, забыв, что на ней из одежды только тонкая ночная рубашка, открыла стремительно дверь.
На пороге стоял Марк, по запаху и виду которого Фрося сразу догадалась, что он пьян и значительно.
Марк, чуть шатаясь, переступил порог и заплетающимся языком заговорил:
– Фросенька, прими горемыку под своё крыло.
Я проигрался сегодня в пух и прах, пятьсот рубликов, как с куста отвалил своим счастливым партнёрам.
Такая была непруха, а всё потому, что думал во время игры только о тебе...
Фрося запахнула на груди сорочку и попятилась в глубь комнаты:
– Марик, ты зачем пришёл ко мнея?
– Солнышко, за утешением и лаской...
Марк сделал несколько неуверенных шагов по направлению к Фросе и попытался её обнять:
– Фросенька, я думаю о тебе днём и ночью с момента нашей поездки в Вильнюс, но я боялся подступиться к тебе.
– А что, напился и осмелел?!
Фрося резко скинула его руки со своих плеч:
– Не делай того, за что потом тебе будет стыдно и так, не знаю, как мы завтра посмотрим в глаза друг другу...
– А, я не хочу завтра, я хочу сегодня смотреть в твои глаза.
Может быть, я теперь всегда хочу смотреть в твои глаза...
– Марик, ты наверно забыл, что у тебя есть семья или ты в моём лице решил найти для себя женщину для развлечений?
– Ты, думаешь, что я сильно пьян и не отвечаю за свои слова и поступки?
Да, я пьян, но за слова свои отвечаю – у меня есть семья, жёнушка, к которой я уже лет пять не дотрагивался, а ей этого и не надо, и никогда по-настоящему не было нужно, как только детей умудрились зачать.
– Так, ты пришёл ко мне удовлетворить своё скотское желание...
От последних грубых слов Фроси, взгляд Марка прояснился, облокотившись о стену в прихожей, он несколько раз смерил её тяжёлым взглядом сверху до низу и обратно:
– Для удовлетворения своих скотских желаний, я всегда могу найти объект и попроще...
Марк приосанился и опять сделал шаг по направлению к Фросе:
– Пойми и прими это, как сложившийся факт, я влюбился в тебя, как последний дурак, ни одна женщина до сих пор не вызывала у меня такого влечения...
– Послушай меня Марик внимательно, если ты, конечно, в состоянии понимать сказанное тебе.
Я не люблю пьяных, особенно, таких омерзительных, как ты сегодня.
Если ты отвечаешь за свои слова и поступки, приходи завтра, и повтори хотя бы эти последние слова, что ты сейчас мне наговорил.
Ты, умеешь читать души людей и моя для тебя не секрет, догадаться было не сложно, что ты мне далеко не безразличен, даже дочь моя это сразу заметила, но я не шлюха и не игрушка для развлечения.
Так вот, я уверенна в том, что смогу обуздать свои расшалившиеся чувства и тут же порву с тобой всяческие отношения.
Поверь, у меня на это хватит душевных сил, но забавляться собой не позволю...
Марк, оторвался от стены и по-прежнему шатаясь, понурив голову пошёл к двери и уже открыв её, тихим виноватым голосом, попросил:
– Вызови, пожалуйста, такси.
глава 44
Фрося облегчённо выдохнула, когда закрылась за Марком дверь, вызвала для него такси и вернулась в свою спальню.
Она легла в постель, прикрыла глаза, но сон пропал бесповоротно.
Иногда в своём воображении, она рисовала картину, как Марк среди ночи приходит к ней, обнимает, целует, а изредка даже мысли уходили намного дальше, выписывая сцены интимных откровенностей.
Странно, но почему-то никогда в этих мыслях не было его слов признания в любви или банальных нежных излияний, как-то это не рисовалось с образом Марка.
Только что, был неожиданный приход посредине ночи к ней, человека, которого она мысленно ожидала в свои объятья, были признания в любви, и даже попытка наговорить ей нежности, но разве этого она ждала, разве такого Марка рисовало её воображение.
Фрося лежала на спине, подложив руки под голову, по щекам на подушку стекали горькие слёзы обиды, но она их не вытирала.
Безжалостная память возвращала её в далёкое прошлое, где Алесь пылко объясняется ей в любви, его неумелость на их брачном ложе, которым служил пол в жалкой избушке в деревне, и какую он тогда расточал нежность, шепча ей на ухо банальные глупости.
Затем в памяти пришёл в гости Семён, который вознёс её на трон королевы.
Своей необузданной страстью он разбудил в ней такую чувственность, что до сих пор румянились щёки при воспоминаниях.
Был ещё Виктор, пленивший её своей мужественностью и зрелыми проявлениями внимания и ласок.
Она уже разменяла шестой десяток и можно было, вполне, удовлетвориться воспоминаниями о прошлом, и неважно, что там были только фрагменты настоящей любви, но они всё же были, у других и этого не было.
Вон, Сонечка живёт без этой любви и ласки и не похоже, что этим тяготится или мучается, хотя, кто его знает, чужая душа потёмки.
Под утро Фрося незаметно для себя уснула.
Из глубокого сна её опять вывел протяжный звонок.
Она соскочила с кровати, спальня была залита солнечным светом, часы показывали почти десять.
На сей раз, она накинула на плечи халат и вышла в прихожую, и открыла дверь.
На пороге стояла незнакомая девушка с огромным букетом оранжевых гвоздик:
– Простите, вы Фрося?
– Да.
– Значит, этот букет для вас, там внутри и письмо есть.
Фрося приняла шикарный букет и закрыла дверь.
Она положила цветы на кухонный стол и нетерпеливыми движениями достала, спрятанный среди головок гвоздик конверт без подписи.
Нет, у неё не было сомнений от кого цветы, только было любопытно, что мужчина написал ей в оправдание за своё безобразное вторжение этой ночью.
Фрося достала тоненький листок и развернула:
"Фрося, доброе утро!
Спасибо тебе за преподанный мне ночью урок.
Я обязательно сделаю работу над ошибками, а извиниться хотел бы при личной встрече, поэтому, разреши пригласить тебя сегодня на ужин в ресторан, надеюсь на милостивый положительный ответ.
Я не смею больше обижать тебя своими приставаниями и склонением к интимной близости, но разреши и впредь греться в твоих лучах, находясь рядом с тобой.
К сожалению, я не могу предложить тебе других отношений, а какими они будут в будущем между нами, зависит теперь только от тебя.
Целую руки и позвоню через час после предполагаемого получения тобою этого письма."
Фрося перечитывала уже третий раз коротенькое послание, когда раздался звонок телефона, она, улыбаясь, подняла трубку:
– Да, Марик, я слушаю тебя.
– Мамань, в твоей жизни явно появились мужчины, это впечатляет.
Фрося сконфузилась словно девчонка пятнадцати лет, которую застали целующейся с одноклассником.
– Андрейка, сынок, ты откуда и с какими вестямия?
– Из Питера мамань, из Питера, наконец, взял приступом крепость и в ближайшую субботу состоится наше бракосочетание с Настей, и мне бы хотелось всех вас, моих родных, видеть у себя за праздничным столом, который будет накрыт в одном из маленьких уютных ресторанчиков...
– Сынок, ты вовремя позвонил, ведь я собираюсь с Сёмкой к Аглае, но ничего, это потерпит, мы обязательно с ним приедем к вам на свадьбу.
– Мамань, а где моя дорожайшая сестра с революционным её мужем что-то они подевались куда-то, звоню, не отвечают...
– Андрюша, Аня находится с детьми Москве, сейчас она с ними на даче, а Миша там, куда он очень стремился.
– Что, загребли?! Вот, это да...
Хотя, ничего странного, я ему это предрекал.
– Сынок, давай, не будем об этом по телефону.
– Не будем, не будем, так, сестра вряд ли приедет, Стас сразу отказался явиться, он же дитя народил, долго бубнил мне, о том, что вы крепко с ним повздорили.
– Андрюша, об это не по телефону будем говорить, да, и обсуждать не хочется, лучше расскажи про ваши планы на будущее, где собираетесь жить и работать...
– Мам, Настюха согласилась поехать временно к нам с папой в Новосибирск, а там видно будет.
– Папа твой приедет на свадьбу?
– Да, собирается, хотя чувствует он себя паршиво, после свадьбы отправляется в Москву на дальнейшее обследование.
Маман, что-то чует моё сердце неладное, обследование явно затягивается, похоже, это не к добру.
– Сыночек, давай, не будем думать о плохом.
– Всё, мамуль, будем прощаться, перед выездом в Питер позвони на квартиру к Насте, мне же надо знать, сколько мест в гостинице заказывать.
– Обязательно позвоню, целую.
Не успела Фрося положить трубку телефона на аппарат, как раздался новый звонок.
На этот раз Фрося ответила стандартно:
– Алло...
– Фрося, это я Марк, чуть дозвонился к тебе, как в Смольном, всё занято и занято.
– Андрюша мой звонил из Ленинграда, в ближайшую субботу у него свадьба, поэтому мой отлёт к Аглае несколько откладывается.
– Ну, это не страшно, до зимы ещё далеко...
На этом в разговоре наступила неловкая пауза, которую первым всё же нарушил Марк:
– Фрося, что с моим предложением?
– С каким?
– Я на счёт ужина в ресторане...
– А я думала, что ты спрашиваешь на счёт ночного предложения....
– Еду...
глава 45
Фрося улыбаясь, положила телефонную трубку на аппарат: что на меня вдруг нашло, такое сотворила, теперь надо расхлёбывать, как поведёт себя сейчас при встрече Марк, как самой вести себя с ним...
Ладно, первым делом в душ, он же скоро заявится, а я в ночнушке, даже зубы ещё не почистила.
Фрося заметалась по квартире, приняв душ, посушила волосы в духовке, чуть мозги не спалила, надела новый французский бюстгальтер, ажурные колготки и новую голубую кофточку, жаль, юбка уже не новая, не модная какая-то, белые туфельки на шпильке и к зеркалу, надо расчесаться, глаза подкрасить, так подвела губы, духи...
Ах, уже звенит дверной звонок!
Фрося поспешно открыла дверь и сразу же попала в крепкие объятья мужчины.
Губы Марка нашли только что подкрашенные губы и впились требовательным жадным поцелуем.
Руки женщины обвили шею мужчины и она приникла всем телом, принимая с наслаждением пылкие ласки блуждающих по груди, животу и бёдрам шаловливых рук Марка.
Отвечая на сладкие поцелуи и ласки, Фрося невольно думала, а зачем я так тщательно наряжалась...
Марк подхватил Фросю на руки и понёс в спальню:
– Дурачок, я тяжёлая...
– С такой ношей я готов и на Эверест подняться.
– Куда?
– На самую высокую гору в мире.
Марк положил Фросю на кровать, покрывая бесконечными поцелуями лицо и шею.
Фрося ероша пальцами мужчине густые волосы, сквозь смех говорила:
– Я так тщательно наряжалась к твоему приходу, а ты даже не взглянул на меня.
– А, вот сейчас и посмотрю...
Марк оторвался от поцелуев и сверху с вожделением посмотрел на лежащую возле него женщину.
Пальцы мужчины медленно стали расстегивать одну за другой перламутровые пуговицы на кофточке и взору предстали нежные кружева бюстгальтера, под которым быстро поднимались и опускались в такт порывистому дыханию пышные груди
Фрося вдруг оттолкнула мужчину, резко поднялась на ноги и порывистым движением сорвала покрывало с кровати:
– Раздевайся быстрей, я этого момента ждала больше восьми лет.
И с двух сторон кровати на пол полетели юбка и брюки, кофточка и рубаха, колготки, носки и трусы...
И они смеясь, нырнули голышом с двух сторон под одеяло, жадно приникая телами друг к другу, снимая мгновенно стеснение и неловкость от первых прикосновений обнажённых тел.
Одной рукой Марк обнимал Фросю за шею, пропуская между пальцами густые пряди шелковистых волос, а вторая его рука обследовала тело, скользя по бархату кожи:
– Фросенька, я ведь вчера, когда вернулся домой, чуть с ума не сошёл от горя, что своим идиотизмом навсегда отпугнул от себя такую желаемую женщину.
– Да, мне было обидно, ведь я тебя действительно ждала, начиная с гостиницы в Вильнюсе, ты мне казался героем из иностранного фильма, а тут завалился обычный пьяный мужик, и захотел походя овладеть моим телом, а оно без души у меня мёртвое.
– А сейчас живое?
– А, ты проверь...
И Фрося откинулась на спину, увлекая за собой мужчину.
Ноги женщины чуть раздвинулись и приподнялись в коленях.
Рука Марка погладила бархатистую кожу внутренней части бёдер и чуть сжала курчавый островок, большим пальцем проникая в верхнюю часть лона.
От этого смелого движения Фрося вначале замерла, а потом бутон раскрылся и потянулся на встречу проникновению.
Пальцы Марка нежно раскрыли полностью истекающий влагой цветок и с губ женщины сорвался невольный стон, руки её заметались по мускулистым плечам мужчины, бёдра неистово отзывались встречными движениями на поглаживания пальцев, и в этот момент Марк приподнялся и резко вошёл в изнемогающую от желания плоть Фроси.
И, два тела слились в ритмичном танце, в танце любви двух жаждущих этого соития партнёров...
Фросины гормоны много лет находящиеся в спячке, мгновенно проснулись, жар лавой обрушился на низ живота и она, выгнувшись дугой, застонала, непроизвольно уходя на высокую ноту.
Вцепившись зубами в плечо мужчины, она вся распласталась под ним, сотрясаясь от бурного оргазма, в этот кульминационный момент тот резко вышел из неё, и прижался вздыбленным жезлом к животу женщины, орошая его обильным семенем.
Не насытившись, столь быстрым актом партнёры, не хотели выпускать друг друга из кольца объятий, порывисто дышали...и, вот, наконец, их губы нашли друг друга, и слились в благодарном нежном поцелуе.
Вначале они разомкнули уста, затем объятья и счастливый мужчина сполз на бок с тела женщины, примостив голову на её пышной груди:
– Марик, а зачем ты так сделал, разве в меня тебе было бы неприятно?
– Фросенька, а ты не боишься залететь?
Краска прихлынула к лицу женщины, деревня и есть деревня, не хватало ей на шестом десятке лет забеременеть, и при этом от женатого мужчины:
– Спасибо тебе, Марик, я совсем потеряла голову, а ведь мне, как никому надо остерегаться, почти каждый мой контакт с мужчиной заканчивался беременностью.
И она заливисто засмеялась.
глава 46
В пылких объятиях, ласках и соитиях Марк с Фросей совершенно забыли про время, житейские заботы и хлопоты, и даже про семейные обстоятельства.
Постель Фроси для них стала крепостью с непробиваемыми стенами, в которой они скрылись от посягательств всего сущего на земле.
Фрося даже телефонный шнур вытянула из розетки, чтобы ничего и никто их не потревожил.
Она, правда, волновалась, что вечно занятой и деловой Марк, скоро подхватится, и понесётся по своим делам, выполнять какие-то обязательства перед работой и людьми, но он ни разу даже не взглянул на часы, даже не пытался повернуть разговор на тему семьи, гешефтов и их будущего.
На завтра Фрося пыталась вспомнить, о чём и о ком они говорили в перерывах между страстными соитиями, но в голове сохранились только обрывки ничего не значащих фраз и море слов с любовными глупостями.
Наконец, Фрося взглянула в окно:
– Боже мой, Марик, посмотри, уже солнце садится, мы мало того, что не ужинали, так и не обедали, а я и не завтракала...
– Ого, так мы, пожалуй, уже в ресторан не попадём, надо сгонять и что-нибудь хоть на вынос взять...
– А, ну его ресторан, хочешь, я быстренько яичницу сфарганю, есть колбаска и ветчина, откроем маринованные грибочки, огурчики и консервы какие-то есть...
– О, так это целый пир, мечи всё на стол, а я в душ и пару звоночков сделаю, если ты конечно не возражаешь...
Фрося, понизив голос почти до шёпота, неуверенно спросила:
– Марик, а ты сегодня останешься у меня на ночь?
– И, не сомневайся, для этого нет никаких помех, только часиков в шесть утра, я должен попасть домой, надо побриться, переодеться и впрягаться в работу.
Сама понимаешь, такие выходные, как я устроил себе сегодня, могут вылезти боком.
– А вечером придёшь?...
– Фросенька, давай, беги на кухню, чувствую, что и я проголодался, и мне, действительно, надо сделать несколько очень важных звонков, а за едой поговорим о наших будущих отношениях.
Фросе ничего не оставалось делать, как идти на кухню и выставлять на стол неприхотливый ужин, которым они сегодня должны были обойтись.
Из коридора до уха Фроси доходили обрывки разговоров Марка по телефону.
Он то кого-то распинал, не стесняясь в выражениях, то с кем-то разговаривал почти подобострастно, то шутил, то смеялся чьей-то шутке и вдруг до её слуха дошёл разговор, явно, касающийся проблемы Анютки, и она вся насторожилась, но по ответам и вопросам Марка, трудно было воспринять суть диалога.
Фрося оглядела сервировку на кухонном столе, не густо, здесь преобладали закуски, а не настоящая еда, к выше перечисленному раньше, добавилась селёдочка, которую она щедро посыпала нарезанным репчатым луком, и полила уксусом.
Трудно было сказать, как к этому отнесётся Марк, ведь Фрося ещё очень мало знала о вкусах, привычках и предпочтениях её любовника, а именно им, являлся на сегодняшний день для неё Марк, и она всё же решилась, выставив на стол бутылки водки, вина и ликёра. Пусть он сам решит, что сейчас предпочтительней.
Марк, зашёл на кухню и потёр руки, из одежды на нём были одни только плотно обтягивающие ноги трусы:
– Ух, славный столик, будем пировать, но закусочки годятся только под водочку, а ты, что предпочитаешь...
Фрося засмеялась, угодив в объятия мужчины:
– Я, обычно, только водку и пью, но если ты сейчас меня не отпустишь, то ужин придётся отложить на более поздний срок.
– В другой раз я бы не стал возражать, но у нас ещё впереди целая ночь.
Фрося высвободилась из объятий и водрузила посередине стола на подставку большую чугунную сковородку, на которой аппетитно шкварчала яичница пожаренная на сале.
Марк уверенно взял в руки бутылку Столичной водки и ловким движением, ухватившись за язычок, сорвал пробку.
Такими же уверенными движениями он наполнил хрустальные рюмки и поднял свою:
– Фросенька, ты необыкновенная женщина, угадать ход твоих мыслей и поступков, наверное, не дано никому.
Даже я, искушённый по разгадыванию чужих душ и то, оказался бессилен, и этому факту, очень даже рад.
Поэтому сейчас я и оказался в это время, в этом месте и с этой женщиной...
За тебя, моя женщина-загадка!
И он протянул свою рюмку на встречу Фросиной.
Та, не произнесла в ответ не единого слова, но не смогла отвести взгляда от лица мужчины, в голове крутилась, как заезженная пластинка, мысль, которая возникала уже много раз, почти сразу с их близкого знакомства, а точнее, с поездки в Вильнюс:
– Марк, Марк, на радость или на беду ты послан мне судьбой?!
