Текст книги "Неизвестная война"

Автор книги: Отто Скорцени

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 38 страниц)

Черчиллю была известна судьба лорда Китченера, погибшего во время путешествия в Россию на крейсере «Гемпшир», потопленном в районе Оркнейских островов 5 июня 1916 года. Я убежден, что если бы три торпеды, выпущенные с подводной лодки «У-56», взорвались, судьба Европы сложилась бы иначе. Если бы даже британский премьер не утонул, ледяная ванна, несомненно, заставила бы его задуматься над действительными интересами империи и британцев.

Акустические торпеды действовали значительно лучше. Они не были немецким изобретением, как утверждается, но наши специалисты их усовершенствовали, увеличив скорость и вооружив очень чувствительными самонаводящимися головками. Также проектировались торпеды, чувствительные к тепловому излучению, которые на полной скорости направлялись к самому теплому месту цели – машинному отделению. Это новое оружие представляло бы собой серьезную угрозу для западных союзников.

В своей книге «Немецкое секретное оружие: Планы для Марса» (1969 год) молодой инженер Брайен Д. Форд сообщил, что британской разведке было известно о существовании и производстве новых торпед, и сразу были разработаны методы защиты. Например, плывущие в конвое суда эскорта тащили за собой на буксире специальные приспособления, которые создавали вибрацию, подобную вибрации корабельного винта, что затрудняло торпедам попадание в нужную цель.

На вооружение брались различные типы миниатюрных подводных лодок, начиная от «Бобра» и «Саламандры», заканчивая самой лучшей из их числа – двухместной лодкой «Тюлень». Все они были оборудованы системой «ноздрей», таких же, как в танках-амфибиях, форсировавших Буг 22 июня 1941 года. Впрочем, «Саламандру» и «Тюленя» оснастили и оборудованием для очистки воздуха. С этими «карманными» подводными лодками, обладающими усовершенствованным перископом, можно было с помощью двух торпед, размещенных по бокам корпуса, достигнуть цели более удаленной, чем это можно было сделать «живыми торпедами».

«Ноздри», делающие возможным подводным лодкам при погружении получать извне достаточное количество воздуха для двигателей и членов экипажа, первыми применили голландцы. Немецкий ученый, профессор Гельмут Вальтер сконструировал турбину, работающую на смеси водяного пара и кислорода (носителем кислорода был пергидрол). Из разложения перекиси водорода на обычную воду и кислород получали тепло, которое превращало воду в пар. Двигатель подобного типа создавал большую мощность, делающую возможным движение на большой скорости.

С 1937 года Дёниц добивался доработки деталей действительно революционной подводной лодки. Его не понимали до такой степени, что только в 1942 году профессор Вальтер, инженеры Шюрер, Брекинг и Олфкен смогли, наконец, применить систему «ноздрей». Более двух лет потребовалось для строительства первых подводных лодок типа XXI и XXIII.

С мая 1944 года подводные лодки старого типа также были оснащены системой «ноздрей». Наши подводные лодки, которые понесли большие потери в результате действий вражеской авиации, уже могли не всплывать на водную поверхность в критической ситуации.

Подводные лодки типа XXI развивали скорость 17,5 узлов в погруженном состоянии и имели значительный радиус действия. Они могли доплыть до Аргентины без выныривания и дозаправки. Погружались они на глубину до 300 метров.

Во время встречи в Ялте в феврале 1945 года американцы и англичане оказывали давление на Сталина, чтобы он начал большое наступление на Восточную Пруссию и Гданьск, где должно было быть построено 30 подводных лодок нового типа XXI, они убеждали, что «авиация и надводные суда союзников с большим трудом выдержат сражение с этими новыми подводными лодками, которые могут стать реальной угрозой в северной части Атлантического океана. Уинстон Черчилль признался, что «если бы новые немецкие подводные лодки приняли участие в боях раньше, то, благодаря быстрому погружению, они смогли бы полностью изменить ход подводной войны, как это и предсказывал Дёниц».

Если бы новые подводные лодки, в создание которых внес свой вклад Вальтер, ввели в бой (что было возможно) в достаточном количестве с 1942 года, они создали бы значительные помехи морским поставкам в Великобританию и СССР, а также помешали бы неприятельскому десанту в Северной Африке и на побережьях Франции и Италии.

Управляемые бомбы «BV-143» и «BV-246» были авиационным эквивалентом «V-1», они должны были сбрасываться с самолетов. На высоте трех метров над водой они принимали горизонтальное положение и направлялись к цели, управляемые самонаводящимися акустическими головками или же реагируя на инфракрасное излучение. У них был достаточно большой размах крыльев.

Из числа других управляемых бомб необходимо вспомнить пять или шесть версий «РС-1400», называемой «Фриц-Х», с несущими пластинами, способной пробивать броню больших подводных кораблей. В сентябре 1943 года итальянский линкор «Рома», который плыл к Северной Африке, чтобы там сдаться англичанам, был потоплен «Фрицем», сброшенным с самолета марки «Дорньер-217».

Бомбы, сбрасываемые бомбардировщиками и наводимые па цель, потопили в 1943 году много вражеских судов. «HS-294» была длиной 6,5 метра («HS-293» – 4 метра) и использовалась также в следующие годы. Она была первой «летающей бомбой», которая в момент посадки на воду теряла несущие пластины и превращалась в торпеду с наводящейся головкой.

Изготавливаемые из нового сплава бомбы «HS-295», «HS-296» и «HS-298» были разработаны с целью увеличения эффективности поражения. Две первые должны были приводиться в движение двумя двигателями; после некоторых усовершенствований их собирались использовать в качестве ракет класса «воздух – воздух» против эскадрилий вражеских бомбардировщиков. Судя по всему, эти бомбы могли оказаться очень эффективными, но война приближалась к концу, и начать их серийное производство было невозможно.

Наверное, в этом контексте будет легче понять мои усилия по использованию «V-1» в качестве пилотируемого самолета.

Попытайтесь представить себе следующую операцию: от группы нормальных самолетов-снарядов «V-1», пролетающих над проливом Ла-Манш, отделяются два и поражают два больших корабля. Прежде, чем эти снаряды с взрывчатым веществом достигнут цели, пилоты катапультируются – в противоположность японским камикадзе. Я всегда считал, что любой солдат на войне должен иметь шанс остаться живым. Пилотируемые «V-1» могли бы серьезно помочь подводным лодкам адмирала Дёница.

Была сделана попытка приспособить двигатель самолета-снаряда «V-1» к реактивной торпеде, названной немного помпезно «Торнадо». Это была большая (как наш мини-танк «Голиаф») управляемая торпеда с 600 кг взрывчатого вещества. «Торнадо» должна была лететь над самой водой, но ее скорость не превышала 65 км/ч, а устойчивость при больших волнах на море оказалась очень слабой, несмотря на то, что торпеду поддерживали два поплавка на гидроплане.

Что касается разработки нового оружия, напрашивается один вывод: оказалось мало не идей, а времени.

Самой большой ошибкой Гитлера была вера в войну, ограниченную во времени и пространстве. Никогда до этого времени дипломаты не помогали государственному мужу так плохо. Когда он начал войну с Польшей, чтобы вернуть Третьему рейху немецкий город Гданьск, то даже не предполагал, что начал вторую мировую войну. Чтобы ни говорили, Германия никогда не готовилась к такой войне. [155]155
  Аншлюс Австрии, захват Судетской области, ликвидация Чехословацкого государства и, наконец, война с Польшей (за Гданьск) были, как утверждает Скорцени, лишь действиями, предпринятыми с целью объединения в границах Третьего рейха территорий, населенных немцами. Конечно, первые аннексии могли создать впечатление, что война с Польшей также не будет причиной для объявления западными державами войны Германии. Но является ли это ошибкой дипломатии? Мысль о том, что Гитлер не хотел войны, в контексте известных сегодня фактов является абсурдной.


[Закрыть]

Когда мы были вынуждены сражаться на два или три фронта, чтобы защитить родину, немецкий народ выполнил свой долг. Карл Дёниц сделал следующий вывод в своей книге: «По моему мнению, самоотверженность и лояльность являются необходимым фундаментом для сохранения морального здоровья, а также повторного объединения и возвышения нашего народа».

Он сам был примером мужества и самоотверженности. Уинстон Черчилль лично воздал почести «безудержной храбрости экипажей немецких подводных лодок».

В течение первых шести месяцев 1942 года из 4 147 406 тонн вооружения и снаряжения, транспортируемого по морю вражеской коалицией, экипажи наших подводных лодок затопили 3 000 000 тонн; только в ноябре 1942 года они послали ко дну 729 000 тонн. Количество потопленных кораблей и судов превысило количество построенных, а также тех, что могли быть построены.

Несмотря на сильную поддержку авиации и постоянное усиление охраны конвоев, в течение первых двадцати дней марта 1943 года западные союзники потеряли дополнительно 627 000 тонн. Б. Лиддел Харт написал: «Наступление немецких подводных лодок наконец было остановлено. […] Однако необходимо признать, что в марте 1943 года Великобритания была близка к поражению». Приведенные выше данные взяты из статистических отчетов американского и британского адмиралтейств.

Легко a posteriori [156]156
  В последующем.


[Закрыть]доказать, как Германия могла выиграть войну. Конечно же, самым верным способом избежать поражения было вообще не начинать ее в ту пятницу 1 сентября 1939 года.

Однако, независимо от точки зрения, нельзя утверждать (как это хотели в Нюрнберге), что «Германия с 1933 года устраивала заговор против мира между народами и готовила мировую войну, за которую только она несет ответственность». Я спокойно вспоминаю эти обвинения. Те же слова были сказаны в Версале 7 мая 1919 года британским премьером Дэвидом Ллойдом Джорджем, который в сентябре 1936 года нанес визит Гитлеру и сказал ему тогда, что фюрер является «одним из великих людей в истории».

Если бы Третий рейх с 1933 года готовил мировую войну, то выиграл бы ее. Самое лучшее новое оружие, о котором я писал, было бы готово в 1936–1937 годы. Вероятно, что через три года мы смогли бы уже использовать межконтинентальные ракеты. Это было бы возможно, и свидетельство тому – факт, что американские эксперты из журнала «Military Affairs» («Военное дело») констатировали в 1946 году, что если немецкую военную продукцию оценивать в 20 (единиц) в 1939 году, то в 1940 году она оценивалась в 35, в 1942 году – в 51, в 1943 году – в 80, а в 1944 году – в 120 единиц, несмотря на террористические вражеские налеты.

Независимо от того, насколько велика была ответственность и ошибки Адольфа Гитлера, абсурдом является утверждение, что с 1933 года он замышлял и готовил мировую войну и был ее «организатором и поджигателем».

Германия оказалась в состоянии войны с самыми богатыми в мире народами, располагавшими мощнейшим материальным и человеческим потенциалом. Основой стратегии и тактики неприятеля была всегда хорошая осведомленность о планах нашего Генерального штаба, а также концепция материальной войны. Дипломатия и психология противника были также очень эффективным оружием, поэтому наши молниеносные победы оказались, как выразился фельдмаршал Эрих фон Манштейн, «загубленными победами».

Несмотря на все это, мы могли победить в 1942 году или «сыграть вничью» в 1943, даже в начале 1944 года. Однако наши три программы вооружения не были проведены достаточно смело и с необходимой решительностью. Высокие посты в вермахте, отвечающие за техническое обеспечение, занимали специалисты старой школы, неспособные подготовить современную войну, которую мы должны были вести с новым вооружением. Поэтому ни оружие «V-1» и «V-2», ни новые подводные лодки не смогли сыграть решающей роли в столкновении с вражеской тактикой, тем более, что их хозяйственный и промышленный потенциал превышал наш в десять раз.

С конца 1943 года против немецких подразделений Советы направляли новые дивизии, вооруженные и оснащенные «классовым врагом». На западе и юге росло техническое и материальное преимущество противника. Мы вынуждены были подписать безоговорочную капитуляцию, нас придавили огромной массой роботов, продвигавшихся по дорогам Европы, расчищенным десятками тысяч тонн бомб.

Уинстон Черчилль признался, что Третий рейх должен быть повергнут, ибо он угрожает хозяйственной мощи Великобритании – так в истории были побеждены государства, которые мешали: Австрия, Франция и империя Гогенцоллернов. Понимал ли Черчилль, что после вычеркивания Германии с карты Европы будет нарушено равновесие мировых держав и что Британская империя не выдержит этого?

Он, несомненно, верил, что является очередным Питтом. [157]157
  Уильям Питт (1759–1806), называемый «младшим», был министром и премьером Англии в годы Французской революции. Принадлежал к беспощадным противникам революционной и наполеоновской Франции, организовывал коалиции, направленные против нее.


[Закрыть]Однако Питт и его преемники имели все основания для того, чтобы свергнуть Наполеона. Это был для Великобритании вопрос жизни или смерти.

Это в Берлине Наполеон подписал 21 ноября 1806 года декрет, вводивший континентальную блокаду: «Объявляется блокадное положение для Британских островов. Любая торговля и переписка с этими островами запрещаются». Этот декрет, который должен был прекратить «торговую тиранию Англии», вынудил Наполеона победить три различные коалиции союзников Лондона. Однако последствия блокады оказались неожиданными для британских властей. Лишенная товаров, поставляемых из Англии морем, Европа вынуждена была производить сама то, что не могла купить. С 1807 года на континенте началось необычайное развитие промышленности… Такое же явление наблюдалось в Германии после первой мировой войны.

В 1799 году генерал Бонапарт застал пустые кассы Французской Республики; в январе 1944 года рейхсбанк также не имел запасов золота и иностранной валюты. Гитлер об этом говорил четко: единственный выход из данного положения – больше изобретать, больше работать, больше производить для собственных нужд и на экспорт.

В 1935–1936 годы появились продукты-заменители, вошедшие в международный лексикон под понятием «эрзац» («заменитель, суррогат»).

Наши химики сделали открытия для всех отраслей промышленности. Также производились синтетические продовольственные товары, вначале к великой радости зарубежной прессы.

В 1933–1940 годы эрзац дал возможность развивать промышленность, строить современные квартиры и автострады, производить дешевые автомобили, создавать новые текстильные изделия и так далее. А во время войны он сделался своеобразным оружием, благодаря которому моя родина могла защищаться и долго продержаться.

Из каменного угля Германия производила не только топливо, но также и продовольственные товары: масло, сахар и мед. Из синтетического каучука изготавливалась хорошая синтетическая резина. Получили значительное развитие отрасли промышленности, занимающиеся целлюлозой. Был изобретен плексиглас. Бронза и медь были заменены искусственными материалами. Это был триумф искусственного шелка и многих других синтетических материалов. Я не утверждаю, что ливерная колбаса, изготавливаемая из отходов производства целлюлозы, могла сравниться с копченым окороком из Майнца или гусиной печенью из Лангра (Франция). Но мы были довольны, так как, употребляя этот эрзац в пищу, утоляли голод…

После войны насмешки над открытиями наших ученых в этих отраслях прекратились, и все поспешили их использовать и извлекать из них прибыль.

Вторая мировая война (и будем надеяться, что последняя) была кошмаром, потому что не щадила ни участвовавших в боевых действиях, ни гражданское население. Я повторяю, и это мое глубокое убеждение, что ее можно и необходимо было избежать. По крайней мере, хорошо хоть то, что используются в мирных целях и для улучшения быта человечества полезные открытия, рожденные во время угрозы уничтожения одного из древнейших европейских народов.

Западноевропейские страны, не находящиеся под советским ярмом, оказались, начиная с декабря 1973 года, в очень глубоком энергетическом кризисе, вызванном нехваткой нефти. Из-за ограничений на поставку нефти из арабских стран, находящихся в состоянии войны с Израилем, возникла нехватка бензина, керосина, дизельного топлива и мазута. Нет ни одной отрасли промышленности, которая не использовала бы нефть в качестве источника энергии или сырья. Этот кризис сразу же отразился на вторичных отраслях промышленности: красителях, синтетических материалах, детергентах, красках, искусственных волокнах, резине, удобрениях и так далее. Воцарилось беспокойство, почти паника. Важные отрасли промышленности ФРГ, Франции, Нидерландов, Швеции, Италии, Бельгии переживали кризис. В Великобритании некоторые фабрики работали только три дня в неделю.

Можно сказать, что действия Европейского экономического сообщества в данной ситуации не были достойны похвалы, и великие западные народы не проявили солидарности.

Сегодня снова говорят, что необходимо искать новые источники энергии и разрабатывать новые технологии. Это великолепная идея, осуществляемая европейцами в течение многих веков.

Однако же самым лучшим источником энергии является не сырье, а воля честных людей, отдающих свои знания, сердца и силы человеческому сообществу.

Глава пятая
От Сицилии до Ремагена

^{Чудовищный обман на андалусском пляже – Канарис пришел к заключению, что англо-американский десант произойдет на Сардинии и в Греции! – «Husky» («Лайка») использует мафию – «Живые торпеды» в Анцио – Мне запретили сомневаться в оборонительных возможностях «Атлантического вала» – Удивительное стечение обстоятельств делает возможным успех операции «Overlord» («Повелитель») – Человек, подорвавший мост в Неймеген – Провал операции «Market Garden» («Огород») – Мост в Базеле необходимо уничтожить – Бои на Дунае во время операции «Форель» – Прорыв блокады Будапешта – Унтерштурмфюрер Шрайбер и его водолазы возле моста в Ремагене – Почему необходимо было продолжать сражаться на Западе и Востоке – Действия и размышления маршала Монтгомери – Гитлер: «Я вчера издал приказы, которые посчитают бессмысленными!» – От лорда Байрона к Уинстону Черчиллю.}

Добровольцы из Фриденталя, не имея возможности использовать пилотируемые «V-1», отличились на морях и реках. Операции, в которых они участвовали, происходили при тревожных и драматических обстоятельствах. Самую важную акцию они провели в порту Анцио, в Центральной Италии, в 50 километрах южнее Рима.

Чтобы понять, что произошло в Анцио в начале 1944 года, необходимо вернуться к ноябрю 1942 года, когда подразделения, участвующие в операции «Факел», во время высадки в Северной Африке встретили сильное сопротивление французских сил под командованием генерала Нога и адмирала Дарлана. К счастью для американцев, они имели в Алжире очень хорошего парламентера, генерального консула Мэрфи, которому удалось склонить к сотрудничеству генерала (будущего маршала) Альфонса Хуэна, освобожденного ранее нами из плена. Мэрфи также удалось убедить Дарлана. Позже (24 декабря 1942 года) адмирала застрелил из револьвера молодой фанатичный француз Бонье де Лa Шапелль, которому заранее отпустил грехи один священник. После поверхностного разбирательства убийца был расстрелян, к великому облегчению Черчилля и генерала де Голля.

Согласно данным Абвера, англо-американский флот должен был произвести высадку десанта «на Корсике или же на юге Франции» (см. П. Кэрелл, «Африканский корпус»). Вынужденные сражаться в Африке на два фронта, части «оси» еще продолжали сопротивление в течение шести месяцев.

Преемником Роммеля в Африке стал генерал Ганс-Юрген фон Арним; 13 мая 1943 года две последние сражавшиеся войсковые единицы «оси», итальянская дивизия «Джовани фашиста» и 164-я дивизия Африканского корпуса сдались на юге Туниса британской 80-й армии. Оба соединения не имели уже боеприпасов и продовольствия.

Благодаря Тунису и имеющемуся в Бизерте большому порту, западные союзники имели с этого момента великолепную базу для наступления на «мягкое брюшко» Европы.

Гитлер понимал опасность, исходившую от близости Сицилии к побережью Туниса: он передал Муссолини пять дивизий. Согласно заявлению генерала Зигфрида Вестфаля (приведенному Лидделом Хартом), являвшегося тогда начальником штаба фельдмаршала Кессельринга, «дуче утверждал, что ему необходимы только три дивизии». Две из них были сформированы из молодых итальянских новобранцев, которые должны были защищать плацдарм в Тунисе. В конце июня две немецкие дивизии, включая бронетанковую «Герман Геринг», были посланы на Сицилию и подчинены итальянскому генералу Альфредо Гуцциони. Когда в июле 1943 года американская 7-я армия (Пэттона) и британская 8-я армия (Монтгомери) высадились на Сицилии, остров слабо защищался десятью итальянскими дивизиями (шесть из них существовали только теоретически) и тремя немецкими.

Еще раз руководители Абвера ввели в заблуждение Верховное главнокомандование вермахта, убеждая Кейтеля, что союзники в Европе высадятся не на Корсике или во Франции, а на Сардинии или в Греции. Агенты Канариса в Испании имели «доказательство» этого, которое являлось результатом специальной операции, подготовленной и удачно реализованной британскими спецслужбами в апреле 1943 года.

Возле одного андалусского пляжа английская подводная лодка выбросила труп, взятый из лондонского морга, снабженный фальшивыми документами и служебными бумагами английского офицера. Благоприятствующее морское течение вынесло тело на испанский берег, и было сделано все, чтобы немецкие разведслужбы узнали об этом. В курьерскую папку умершего положили копию письма, якобы посланного генералом сэром Арчибальдом Найем, одним из начальников имперского Генерального штаба, генералу Александеру, в котором шла речь о будущем десанте в Греции и на Сардинии. [158]158
  Отлично подготовленная операция по обману немцев носила кодовое название «Mincemeat» («Сладкая начинка для пирожков»). Труп снабдили документами на имя майора Уильяма Мартина. Один из инициаторов этой операции, тогдашний руководитель разведки ВМС, сэр Ивен Монтегью, описал ее в изданной в 1966 году книге «Человек, которого никогда не было».


[Закрыть]

Возможно, эта небывалая история не имела того значения, которое ей хотели придать некоторые организаторы акции, выступившие два или три года назад в одной телевизионной передаче. Во время войны главным было то, чтобы Абвер поверил в подлинность письма, что в действительности и произошло.

Фактически немецкие подкрепления были посланы в Грецию и на Сардинию, а то, что Монтгомери достаточно помпезно называет в своих мемуарах «Сицилийской кампанией» продолжалось лишь с 10 июля до 17 августа 1943 года. Даже если некоторые итальянские части и сражались мужественно, то остальные, плохо вооруженные и плохо руководимые, сражались быстро.

Роль некоторых руководителей мафии, прибывших из-за Атлантического океана в американских грузовиках, была не столь важной, как утверждают некоторые историки. Однако является почти очевидным тот факт, что выпущенный американскими спецслужбами руководитель нью-йоркского преступного мира, «Lucky» («Счастливчик») Лучиано, осужденный на тридцатилетний срок тюремного заключения, привлек на свою сторону сицилийскую мафию для «справедливого дела». Он был освобожден в феврале 1946 года «за исключительные заслуги».

Однако союзники не использовали на Сицилии всех стратегических и тактических возможностей. Три воздушные операции, поддержка тяжелой флотской артиллерии и сильное прикрытие с воздуха не смогли помешать фельдмаршалу Кессельрингу вытащить из западни более 60 000 итальянцев и 40 000 немцев. Монтгомери, располагавший большими средствами, мог закрыть капкан, когда в начале августа направил свое наступление на Мессину. Однако он только 15 августа приказал высадиться бригаде десантников в Скалетто. Было уже слишком поздно, чтобы закрыть пролив.

Операция «Husky» («Лайка») по занятию Сицилии могла иметь катастрофические последствия для вермахта. Позже генерал Йодль сообщил мне, что фюрер сразу же признал, что для дуче будет трудно защищать Сицилию. Жители острова не сочувствовали ни фашистам, ни антифашистам, они были прежде всего сицилийцами. В предыдущем веке они становились жертвами революций и контрреволюций, во время которых открывались тюрьмы и галеры, откуда выходили преступники, быстро становившиеся героями. Популярным лозунгом, распространенным на всем острове на переломе июля и августа 1943 года, был «Sicilia ai Siciliani» («Сицилия для сицилийцев»).

Когда Гитлер встретился с Муссолини в Фельтре 19 июля 1943 года, он интуитивно почувствовал, что дуче не уверен в себе. Примерно в полдень во время встречи адъютант передал Муссолини записку, и дуче с отчаянием в голосе объявил: «В эту минуту враг жестоко бомбит рабочие районы Рима».

В тот день во время налетов «либераторов» в Риме погибло 1430 человек и более 6000 было ранено. Окружение дуче уже не думало о защите Сицилии: среди этих людей воцарился страх. Отозвав Муссолини в сторону, генерал Витторио Амброзио потихоньку предъявил ему свой ультиматум: «Дуче, вы являетесь другом фюрера. Вы должны ему сказать, что нам необходимо думать о своих делах. Италия должна в течение пятнадцати дней выйти из войны!»

Муссолини не приказал арестовать Амброзио. На аэродроме в Тревизо во время прощания он еще раз заверил Гитлера: «Фюрер, у нас общее дело. Вместе мы победим!»

Я убежден, что он еще верил в это; несколько преданных ему людей разделяло его мнение. Их было немного.

З и 5 сентября 8-я армия Монтгомери и 5-я американская армия Кларка высадились в Италии, в Реджо и Салерно. Высадка была неудачной. Монтгомери и Лидцел Харт признали, что обе армии «понесли тяжелые потери» и с трудом овладевали территорией, находясь с ноября под угрозой «недостатка продовольствия и снаряжения». Позже они не могли прорвать «линию Гитлера» (называемую также «линией Густава» [159]159
  Идентификация этих двух линий является неточной. Монте-Кассино находилось на главной линии немецкой обороны – «линии Густава». «Линия Гитлера» находилась в 15–25 км за «линией Густава». Обе эти линии называют «Зимней линией».


[Закрыть]), проходящую через Монте-Кассино, в котором американцы без нужды сравняли с землей известный монастырь.

В колыбели монашеского ордена бенедиктинцев – монастыре, основанном святым Бенедиктом в 526 году, – находились огромные богатства, ценная библиотека и прекрасная картинная галерея. К счастью, сокровища аббатства были спрятаны немецкими подразделениями за несколько месяцев до наступления союзников. Фельдмаршал Кессельринг отдал приказ уберечь великие сокровища итальянской культуры даже, как пишет генерал Фридолин фон Зенгер унд Эттерлин в своей книге «Krieg in Europa» [160]160
  В вольном переводе: «Война в Европе».


[Закрыть](Кельн 1963), «ценой тактических успехов».

Только 22 января 1944 года американцы приступили к операции «Shingle» («Галька»); генерал Джон П. Лукас высадился со своим VI корпусом в Анцио. Эта высадка давала возможность англичанам и американцам обойти с тыла немецкую армию (Анцио располагался выше «линии Густава») и открывала дорогу на Рим. Генерал Марк Кларк верил, что с триумфом войдет в Вечный город в ноябре 1943 года, затем изменил дату на февраль 1944 года. Однако он ошибался. Рим пал 4 июня 1944 года. Кларк занял Флоренцию только в конце августа, а в Болонью попал лишь в марте 1945 года.

«Живые торпеды» типа «Негр» были использованы в Анцио добровольцами из военно-морского флота и Фриденталя против вражеских кораблей. Эта операция была осуществлена через несколько недель после операции «Галька» («Shingle»).

Двадцать управляемых торпед на рассвете спустили на воду севернее мостового плацдарма. Закрытые заслонками из плексигласа, пилоты направились к обозначенным целям. Светало, когда они привели в действие механизмы, освободившие нижние боевые торпеды, после чего поспешно повернули на север. Раздалось двадцать взрывов.

Результаты поразили нас. Крейсер оказался сильно поврежден, один эскадренный миноносец потоплен, были уничтожены или повреждены транспортные суда грузоподъемностью 30 000 тонн. Семь рулевых торпед вернулось непосредственно на базу, расположенную к северу от Анцио, шесть других, вынужденные спрятаться на плацдарме, присоединились к остальным на следующий день, семь из двадцати пилотов посчитали погибшими.

Позже нам не удавалось застичь неприятеля врасплох, так как враг был наготове. «Негры» и «Куницы», используемые на Средиземном море или в проливе Ла-Манш, сразу же обнаруживались, так как у них были заметны защитные купола кабин. После определения скорости и направления течений наши моряки спускали на воду большое количество куполов, чтобы ввести в заблуждение неприятеля. Тот начинал обстреливать эти купола, думая, что это торпеды, а тем временем настоящие торпеды приближались с противоположной стороны.

Адмирал Дёниц решил лично познакомиться с тринадцатью оставшимися в живых рулевыми из Анцио. Они получили из его рук заслуженные награды. Он попросил меня, чтобы я прибыл на торжество с четырьмя добровольцами из Фриденталя, участвовавшими в атаке. Стало быть, я удостоился чести и удовольствия побеседовать с человеком, являвшимся последним руководителем «немцев, которые хотели объединиться».

Немного позже, в апреле 1944 года, анализируя снимки портов юго-восточной Англии, сделанные с воздуха, мы поняли, что вторжение близко. Сравнивая эти снимки со сделанными несколькими неделями ранее, мы открыли новые и интригующие детали: длинные ряды прямоугольников, напоминающие бассейны.

Нам стало понятно, что это сборные элементы портового оборудования – искусственные порты давали возможность союзникам производить высадку на широком фронте. По моему мнению, для проведения операции подобного рода лучше всего подходили пляжи Нормандии. Адмирал Хейе вручил мне выводы экспертов военно-морского флота, содержащие десять возможных мест высадки десанта, оцененных от 1 до 10 согласно шкалы вероятности. В итоге десант был произведен в трех местах, считавшихся наиболее безопасными.

Во Фридентале я взялся за работу вместе с моим небольшим штабом. Подготовленный нами план был представлен в служебном порядке главнокомандующему оперативного района «Запад», тогда фельдмаршалу фон Рундштедту. Мы предложили сформировать спецподразделения, состоящие из моих «Jagdverbände» («Охотничьих частей»). Они непрерывно ожидали бы войска вторжения в десяти названных пунктах на побережье пролива Ла-Манш и Атлантического океана. В случае десанта их задачей было обнаружение штабов противника и парализация их работы с помощью спецопераций, направленных против офицеров и средств связи.

План вернули через продолжительное время в служебном порядке. В главном командовании «Запада» ознакомились с ним и признали верным, о чем свидетельствовало приложение к основному документу. Хотелось бы процитировать вывод этого документа:

«…Однако же приготовления, которые необходимы для выполнения вашего плана, не могут быть сохранены в абсолютной тайне. Нашим подразделениям, находящимся на этих участках побережья, могли бы стать известны их цели.

Принимая во внимание то, что данные приготовления могли бы посеять в наших подразделениях сомнения относительно надежности «Атлантического вала», необходимо отказаться от вашего плана полностью». Подпись неразборчива.

Лиддел Харт, генерал Эмиль Уэнти в произведении «Die Kunst des Krieges» (т. III) [161]161
  В вольном переводе: «Военное искусство».


[Закрыть]и другие историки признают, что Гитлер думал, что десант высадится на полуострове Котентин и в связи с этим приказал фельдмаршалам фон Рундштедту и Роммелю «охранять Нормандию».

Фельдмаршал Роммель не мог охранять Нормандию 6 июня 1944 года, потому что днем ранее он выехал из Ла-Рош-Гион, чтобы провести время с семьей. Роммель вернулся на свою квартиру лишь 7 июня после обеда.