Текст книги "Под маской улыбки (ЛП)"

Автор книги: Оливия Лак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Решать тебе, Каролина. Всё, что пожелаешь, – объясняет он, пока я нахожусь в замешательстве.

Я не привыкла принимать решения и долго раздумываю, как правильно взять инициативу в свои руки.

– Хорошо. Тогда посидим.

Кто-то из персонала приносит мне прозрачный стакан с долькой лимона. Он ставит его на кофейный столик возле скамьи. Алек жестом показывает «после вас». Радуясь, что на мне шорты, я сгибаю ноги в коленях и забираюсь на скамью. Газированная вода освежает горло. Довольно вздохнув, я удобно устраиваюсь и наблюдаю, как отдаляется берег.

– Как зовут?

Алек без объяснений понимает, что речь о яхте.

– «Динами». Значит «сила».

Я бросаю на него взгляд и ухмыляюсь.

– Я совсем не удивлена.

Алек обыденно пожимает плечами.

– Для меня важно наследие, Каролина. Может, твои корни тебя не определяют, но они являются основой тому, кем ты станешь.

– Я выросла в трейлерном парке. – Неожиданно я считаю важным рассказать о себе. Всё о себе. Алек ждёт, пока я продолжу, без единой эмоции на лице. – Как и ты, я первое поколение, выросшее в Америке. Родители иммигрировали во Флориду из Чехии, когда моя сестра была совсем маленькая. Отец устроился на завод. Когда я родилась, всё было хорошо. Мы жили в бедности, но это было не важно, ведь мы были счастливы. А потом, когда мне было лет пять, отец потерял работу. – В голове мелькают неприятные воспоминания. Здесь, на воде, вдали от мира, я всё дальше отдаляюсь от тех несчастливых дней. На лодке во мне появляются силы против тех демонов. Я не могу объяснить это. Я понимаю только, что рядом с Алеком я чувствую себя немного сильнее. Немного в безопасности. Немного лучше. Океан моментально проникает в меня. По мере отдаления от берега цвет воды сменяется с бирюзового на тёмно-синий.

Алек по-прежнему терпеливо ждёт, пока я соберусь с мыслями.

– Тогда отец и начал пить. Маме пришлось устроиться горничной. Поначалу он возвращался домой пьяный, но никогда не злился. А потом чем больше он пил, тем сильнее менялся, постоянно ходил злой. Любые деньги, какие появлялись дома, тратил на выпивку. Он приходил домой всё позже и позже после гулянок. Уже могла быть поздняя ночь, когда он с грохотом вваливался домой. Я пряталась под кроватью, боялась, что он найдёт меня. Он был ужасным пьяницей и всю злость изливал на маму. – Меня накрывают воспоминания, возвращаются чувства, которые я испытывала глубокими ночами. – Я до сих пор боюсь темноты. Такая жалкая, да? Взрослая женщина не может спать без света.

Алек успокаивает меня тем же жестом, каким я успокаивала его вчера. Он кладёт руку на моё колено, медленно поглаживая его большим пальцем.

– Ты вовсе не жалкая, Каролина. Ты стала кем-то, несмотря на беды. Я уважаю твоё рвение.

Меня никогда не успокаивали комплиментом, поэтому щёки заливаются краской. Я поворачиваюсь к Алеку боком, чтобы скрыть смущение.

– Твоя честность освежает.

«Если бы только знал», – грустно думаю я.

– Что ж, да, пока не приходится переживать о внешнем виде. – Подняв сломанное запястье, я медленно покачиваю им. – Представь, в каком ужасе были дамы, с которыми я обедаю, узнав, что я не умею играть в теннис.

Алек смеётся, и я застенчиво улыбаюсь в ответ.

– Почему ты бросила заниматься модой, Каролина? Я ещё могу понять то, что ты бросила колледж, но полностью отказываться от учёбы – ужасная потеря для твоего таланта.

– Откуда ты знаешь, что мне есть, что терять? Ты никогда не видел мои работы. – Я увожу разговор в сторону, потому что мне нечего ответить Алеку. У меня нет ни одной причины отказывать от моды, кроме требования Дэвида. Ещё один пример того, что я отдаю свою жизнь в руки Дэвиду. От этой мысли становится ужасно грустно.

– Разве? Я видел платье, которое ты сшила для первой свадьбы, Каролина. Его запросто могли продавать в одном из крупных магазинов.

Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Алек по-прежнему наблюдает за мной, пряча эмоции в глазах за очками. Но говорит он искренне.

– Спасибо, – тихо отвечаю я. – Я никогда не смогу полностью отказаться от моды. Без творчества я сойду с ума. – Если он у меня ещё остался. – Дома у меня есть студия, я всё ещё шью платья. Они всегда были моей страстью. Прежде чем мы с Дэвидом стали встречаться, я работала над собственной коллекцией в качестве выпускного проекта. В основе были платья-рубашки, подходящие под любой тип фигуры. Я хотела попросить девочек из колледжа, чтобы коллекцию представили обычные женщины.

К моему удивлению, Алек увлечённо слушает.

– И что же случилось с коллекцией?

– А, рисунки валяются где-то в ящиках. Но тебе будет скучно слушать про мою учёбу в колледже. – Я пожимаю плечами, словно мне не больно признавать, что я не закончила задание. Мне не нужно рассказывать, что не выполнила задачу, потому что отказалась от той жизни, чтобы сосредоточить всё внимание на Дэвиде и обязанностях невесты Морган. Я замолкаю, не желая больше думать о неприятных воспоминаниях.

– Вот тут ты ошибаешься, Каролина. Я хочу всё о тебе знать.

Я кусаю нижнюю губу, чтобы не сболтнуть глупость.

Чувствуя мой дискомфорт, Алек встаёт и протягивает мне руку, чтобы помочь подняться.

– Пообедаем?

Через мгновение, я беру его за руку. По телу пробегают мурашки. Только встав, я отпускаю его руку. Я это не придумываю. Искры между нами реальны.

Избегая проницательного взгляда Алека, снимаю туфли и иду к столику. Я радуюсь крошечной возможности нарушить строгие правила приличия Дэвида и сама отодвигаю стул. Стулья стоят друг против друга, что позволяет наслаждать прекрасным видом.

Откуда-то появляется тот же парень из персонала.

– Сэр, – терпеливо произносит он. – Что желаете, мисс?

Растерявшись, я ищу помощи у Алека.

– Всё, что захочешь. Кухня полностью оборудована.

Это проверка? Дэвид всегда заказывает за меня. Я не хочу выглядеть глупо, сделав неправильный выбор. Один взгляд на бесстрастное лицо Алек даёт мне понять, что нужно взять себя в руки и перестать волноваться.

– Умираю, как хочу гамбургер и картошку фри, – произношу я так, словно в грехе признаюсь. Не помню, когда в последний раз ела что-то настолько калорийное и полное натрия.

– Звучит отлично. Мне тоже, но с сыром «чеддер», Питер.

– Конечно. Напитки закажете?

– Если не сложно, ещё газированной воды, пожалуйста, – прошу я.

– Бутылку пива. Любого. Спасибо, Питер. – Алек кивает официанту, который тихо исчезает.

– Часто ты так выбираешься? – спрашиваю я.

– Не так часто, как хотелось бы. – Алек откидывается на стуле и вытягивает ноги под столом. Я замечаю, что он тоже без обуви, и его мышцы напрягаются, когда он вытягивает пятки. Всё его тело накачано. Наверное, много времени проводит в зале. В голове возникает образ Алека, поднимающего тяжести, на его коже блестят капельки пота, мышцы просвечивают через обтягивающую футболку… Становится жарко, но вовсе не из-за солнца.

– Информационный бизнес занимает слишком много времени, чтобы бывать в раю? – поддразниваю я немного. Хочу лучше узнать его.

Солнцезащитные очки не дают мне понять, что он на самом деле чувствует, когда отвечает.

– Бизнес занимает большую часть моего времени. И я уже не так молод, чтобы устраивать вечеринки на яхте, – медленно и криво улыбается он. – Конечно, мне особо не с кем выходить в океан, кроме бизнес-партнёров и пары друзей. Если я ей не пользуюсь, сдаю в аренду.

Я поднимаю очки на лоб в надежде, что Алек снимет собственную маску. Человек, который сводит меня с ума, на крючок не попадается, но немного ухмыляется, давая понять, что намёк понимает.

– Покажешь над чем работаешь? Мне очень хочется посмотреть.

Я сдерживаю скептический ответ.

– Может, как-нибудь. Большинство дизайнов незакончено.

Алек подвигается ближе. Достаточно близко, чтобы я могла ощутить острый запах его крема для бритья. Его близость оживляет. Голова гудит и начинает немного кружиться, но это приятное чувство.

– Пообещай мне кое-что, Каролина.

– Что? – шепчу я.

– Не бросай. Ты – художник. Я видел, на что ты способна, когда даёшь волю таланту. Жалко будет, если он останется непризнанным.

– Я вовсе не собираюсь бросать, – надменно говорю я и отстраняюсь от Алека. Моя отстранённость не удерживает его. Он просто хватается за мой стул и подвигает его вплотную к себе.

– Тебе не хватает связей? Я буду рад помочь тебе найти покупателей, поставщиков, рабочих… всё, что нужно.

Дыхание перехватывает. Даже мой муж мне такого не предлагает. Вообще-то, Дэвид запрещает уделять моде слишком много времени.

Беря инициативу в свои руки, я осторожно снимаю с Алека очки и кладу в сторону. Карие глаза безнадёжны, словно глубокий океан тьмы.

– Скажи, почему тебя это так сильно волнует?

– Не люблю смотреть, как ломают красоту.

– Это же ты сказал в день моей свадьбы, Алек, и я всё ещё здесь, абсолютно целая.

Лгунья.

Алек молчит, но я замечаю упрёк в его чертах.

– Смотря на тебя, я вижу бесконечный поток потенциала. Ты столько можешь предложить… – Алек замолкает, и мне хочется умолять его договорить. – Впереди ещё много лет, чтобы реализовать твой потенциал.

Я не знаю, кем должна быть. Я знаю наверняка, что не из тех, кто подходит для образа миссис Морган, правительницы финансовой империи подле мужа. И я больше не уверена, что хочу стать гуру моды.

Питер разряжает напряжение, появляясь с нашими напитками.

– Есть в океане что-то освобождающее. – Я смотрю на горизонт, надеясь отвлечься от беспокойных мыслей.

– Захватывает дух, – бормочет Алек. Мне не нужно оборачиваться, чтобы знать, что Алек наблюдает за мной, не за океаном. Несмотря на запретное желание, его внимание льстит.

Когда обед подан, мы не отодвигаем стулья.

– Расскажи о себе что-нибудь, о чём никто не знает, – прошу я.

Он вскидывает тёмную бровь и отвечает, жуя бургер.

– Как насчёт того, что известно немногим? У Адрианы и Гектора Мартинеса двое детей, Валенсия и Мануэл. Они зовут меня дядей Алеком, и когда им нужна нянька, Адриана звонит мне.

– Ты любишь детей? – Я искренне удивлена.

Алек криво улыбается.

– Валенсия и Мануэл нашли путь к моему сердцу. Они честные и интересные. Такие милые детки. Уверен, Адриана тебе все уши прожужжала.

– Да, она, безусловно, сильно их любит. – Я не могу скрыть нотки зависти в голосе. – Она прекрасная мать.

– Я буду всё отрицать, если ты кому-то расскажешь, но рядом с их детьми у меня появляется желание завести своих. У меня синдром единственного ребёнка, наверное. – Алек открывается ещё немного, показывая настоящего себя.

– Ты стал бы замечательным отцом, Алек. Заботливым и оберегающим.

В его глазах мелькает уязвимость.

– Спасибо, Каролина. От тебя слышать это очень приятно. – Мы улыбаемся друг другу, не скрывая чувств. Рядом с Алеком я могу быть самой собой. И в ответ он показывает мне свою истинную сущность. Чем больше он делится со мной, тем больше времени я хочу проводить с ним.

Несколько часов спустя, когда мы возвращаемся в порт, Алек решает самостоятельно отвезти меня в Корал Гейблс. Мы почти не разговариваем по дороге после бесконечных разговоров на борту «Динами». Я словно хотела рассказать ему о себе всё: от дурацкой работы, на которую я ходила в школе, до проектов по дизайну, которые я делала в колледже. В ответ он рассказывал мне о путешествиях по миру. Правда, большую часть времени говорила я, но Алек ни разу не показался скучающим или незаинтересованным.

Меня накрывает странное чувство, и я не сразу узнаю его: я расслаблена. Обычно я вся напряжена, постоянно боюсь сделать что-то неправильно. Сегодня же я была собой, Каролиной, и Алек не жалуется.

Машина останавливается в конце каменной подъездной дорожки. Алек паркуется. Он вытягивает руку на руле и поворачивается корпусом ко мне.

– Если понадобится помощь с модой, обращайся. Пожалуйста, Каролина. Хочу быть тебе полезен. – Я отворачиваюсь, смотря на дом. Я вижу окна студии в дальнем крыле второго этажа.

– Не сейчас, Алек. Но когда буду готова… обращусь к тебе. – Обернувшись, я в последний раз мимолетно смотрю на него. – Спасибо за чудесный день. Мне давно не было так хорошо.

Слышит ли он, что содержится между строк? Однажды, если я наберусь смелости уйти от Дэвида, то пойду к нему. Я только надеюсь, что он примет меня, потому что, если я когда-либо решусь уйти, это будет сложнейшая битва в моей жизни.

 ***

Алек

Дверь захлопывается за Каролиной, и я едва не бью по рулю от накопившихся эмоций. Что за фигню я творю? Ухаживаю за женщиной, на которой крупными светящимися буквами написано «недоступна».

Честно признаться, мои намерения не всегда были чисты. Но теперь я не в силах бороться против растущего притяжения. Конечно, Каролина не понимает всю глубину моего увлечения. Чёрт, я сам себя не понимаю.

Заведя мотор, уезжаю с подъездной дорожки. Последнее, что мне нужно, это чтобы камеры сняли, как я паркуюсь возле дома Дэвида Моргана, подвозя его жену. Боже, ему бы понравилось. Ублюдок понимает, как ему повезло с ней.

Желчь подкатывает к горлу. Мне становится тошно от этой мысли.

Наши раздражающие отношения с Дэвидом Морганом начались, когда несколько лет назад пересеклись наши деловые пути. Дэвид пытался доказать свою значимость для семейного бизнеса, привлекая важных клиентов. Мы встретились в отеле Монро, оба были заинтересованы в Айре Голде. Дэвид хотел управлять личным портфолио, я – купить недвижимость у Голда. Мы с Дэвидом могли бы работать вместе, чтобы убедить Голда работать с нами, но что-то в Дэвиде Моргане пробудило во мне дух соперничества. Я мешал ему при каждом удобном случае: играл с ним, потому что хотел опустить этого подлизу. Мы постоянно боролись за звание самого лучшего, самого успешного и оба упорно не хотели сдаваться. Держи друзей близко, а врагов ещё ближе, да?

Меня подвела собственная гордыня. В том, что касается деловой перспективы, Дэвид ни за что не превзошёл бы меня, но он выиграл. Каролину. Милую, прекрасную, щедрую Каролину заполучил он, потому что я позволил. С самого начала она должна была стать моей. Я выиграл чёртов спор и должен был пойти за ней, но был слишком высокомерен. Я считал, что мне не нужны привязанности, уж точно не к женщине, поэтому я отдал её Дэвиду, словно она ничего не значила для меня.

А потом мы познакомились ближе. На похоронах Морганов она неустанно поддерживала Дэвида. Я наблюдал, с какой любовью она относится к нему, хотя был уверен, что этот ублюдок не заслуживает её преданности. Я должен был узнать о ней больше: откуда она, как оказалась в Майами? К моему удивлению, истории наши были похожи. Я чувствовал это, ведь она, как и я, боролась, чтобы выбраться из бедности. Мне стало тошно от того, что Дэвид заполучил такую хорошую женщину. Дэвид пригласил меня быть свидетелем под жалким предлогом свадьбы, чтобы позлорадствовать. Я не хотел оставаться в долгу и пробрался в ванную, чтобы поговорить с Каролиной… Всё изменилось в одно мгновение. Она оказалась интересной, умной и прекрасной.

Но она выбрала его.

Я считаю этого человека полным ничтожеством. Бизнес, который он унаследовал после несчастной гибели отца, в лучшем случае можно назвать малым. В городе, полном фальшивок и подражателей, Дэвид Морган выделяется среди остальных в отчаянной попытке сохранить родословную, даже если и под ложным предлогом, а Каролина настоящая и искренняя. Что она могла в нём найти? Он явно подавляет её. Она была едва ли не в шоке, когда я спросил, чего она хотела бы на обед. Он словно контролирует каждый её шаг.

Подавляющий козёл и сломанное запястье равняются мерзкому уравнению.

Боже. Такие мысли делают из меня почти такого же параноика, как Дэвид Морган. Я сам свидетель того, как он помешан на Каролине. Не сложно поверить в худшее, когда дело касается Моргана, но у него не хватит духа ранить Каролину. Он возводит её на пьедестал, хвастается ею каждому встречному. Зовет её сокровищем, чёрт побери, словно она вещь. Хоть и ценная, но всё же вещь.

Злобно рыкнув, я останавливаюсь возле пункта охраны. Сам того не понимая, я приехал к дому Гектора Мартинеса на острове Стар. Они с женой Адрианой – мои самые близкие друзья, а я не хочу оставаться сегодня один, погрязнув в страданиях.

Глупо, но я не могу перестать проводить время с Каролиной. Я жалобно беру от неё всё, что только могу. Буду выжидать, когда Дэвид облажается достаточно, чтобы она бросила его. Это случится, и в этот раз я уж точно не упущу свой шанс.

Глава 12

Два года назад

– Мы должны завести ребёнка.

От заявления Дэвида я чуть не подавилась апельсиновым соком. Мы в Чарльстоне в Южной Каролине, сидим на веранде с видом на ухоженный холм за отелем, в котором проводим отпуск. Технически, это не совсем отпуск, так как Дэвид проводит большую часть времени, обхаживая потенциальных клиентов, а я в одиночку исследую город. Я убираю айпад в чехол, что даёт мне немного времени подумать.

Ребенок? Мы с Дэвидом впервые заговорили о пополнении семьи. Мне едва исполнилось двадцать пять. Я даже взрослой себя не чувствую. Я едва понимаю, что делаю со своей жизнью. Как я могу вырастить юный разум, если сама ещё не выросла?

– Ты хочешь завести ребёнка? – поражённо спрашиваю я.

– Мы уже два года женаты, Каролина. Пришло время добавить ещё одного члена в семью. Тебе не кажется, что в доме слишком тихо? – Если бы кто-то из персонала дорогого отеля услышал наш разговор, они бы решили, что Дэвид всего лишь любящий муж, но я чувствую за этим нечто большее, чем желание добавить в нашу жизнь звуки. Намерения Дэвида пугают меня. Его ожидания от жены недостижимы, и я не могу представить, что он будет требовать от ребёнка.

– Я особо не думала об этом, – мягко отвечаю я. – Если честно, я немного удивлена. Ты так уверенно об этом говоришь.

– Я уверен. Я хочу сына, Каролина.

– Ну, ты же не можешь выбирать, – пытаюсь пошутить я, но в ответ Дэвид хмурится.

– Ты отказываешь мне? – говорит он обманчиво нежно. Его глаза сужаются, давая мне понять, что вопрос деликатный.

Моя мгновенная реакция на его требование завести ребёнка – стопроцентный отказ. В таком браке не стоит заводить детей. Но я должна осторожнее подбирать слова, чтобы не расстроить мужа.

– Нет, Дэвид, что ты. Я хочу детей. Но подходящее ли сейчас время? Мы ещё молодожёны, а мне даже тридцати нет. Я не уверена, что сейчас могу стать хорошей матерью. – Я стараюсь приводить аргументы аккуратно, чтобы не злить Дэвида ещё больше. В общественном месте он не будет слишком жесток, но это не значит, что наедине на меня не обрушится его гнев.

Дэвид пренебрежительно отмахивается.

– Миранда будет рядом. Если нужно, наймём няню.

– Но… – Когда Дэвид понимает, что снова получил от меня желаемое, на его лице появляется мальчишеская усмешка. Его желание искреннее. Я ошарашена и какой-то крошечной части меня становится любопытно, какого быть матерью.

Случай со сломанным запястьем изменил наши отношения. Когда Дэвид вернулся из-за границы, он стал заметно менее напряжённым. Видимо, он заключил сделку с двумя новыми клиентами и был доволен собой. В результате наша домашняя жизнь стала нежнее. Правила и порядки в ней всё ещё действуют, но Дэвид не так строго наказывает меня побоями за ошибки.

До этого момента, мы с Дэвидом очень мало спорили. Поэтому я более податлива этим утром. Когда Дэвид смотрит на меня таким полным удовольствия взглядом, перечить ему становится сложнее, чем обычно.

– Когда вернёмся домой, позвоню своему гинекологу. – Я отбрасываю сомнения. Он так этим взволнован, что точно должен отчаянно хотеть ребёнка.

Разве в прошлый раз такие мысли не привели тебя к замужеству? Но он меняется. В душе Дэвид Морган – хороший человек. Я знаю. «У тебя словно синдром избиваемой жены», – шепчет голос из тьмы.

Нет. Это не про меня.

Дэвид почти снисходительно поглаживает меня по руке, но я отмахиваюсь от этого чувства.

– Прекрасно. Я знал, что ты поймёшь. – Дэвид смотрит на часы. – Ладно. У меня встречи и деловой обед днём. Встретимся после и займёмся, чем захочешь. Может, прогуляемся по магазинам? – Подмигивает Дэвид. Он уходит, чмокнув меня в щёку.

Большую часть времени я балансирую на краю, боясь оступиться. Что будет, если ребёнок расстроит Дэвида? Хотя отец никогда меня не трогал, я прекрасно понимаю, какого расти в доме жестокого человека. Мне по-прежнему тяжело думать об отце, матери, сестре… чёрт, о жизни в центральной Флориде. Разница в том, что мой отец не был заинтересован в отцовстве. Даже когда всё было хорошо, он не был таким отцом, который учит ребёнка кататься на велосипеде или водит за мороженным. Дэвид, с другой стороны, действительно хочет ребёнка. Я видела его искреннее желание. К тому же, деньги никогда не станут проблемой. Мне не придётся переживать, что Дэвид станет алкоголиком, потому что мы едва будем сводить концы с концами.

И если честно, дом и правда станет оживлённее с хихикающей в нём крохой. Ребёнок станет следующим шагом к воплощению моей мечты о доме полном любви и радости. Может быть, ребёнок растопит сердце Дэвида.

Дети не решат проблемы, а только отвлекут. Не знаю, откуда приходит эта мысль, но я не обращаю на неё внимания. По-моему, ребёнок сблизит нас как никогда прежде и придаст моей жизни смысл.

Звонок телефона вырывает меня из раздумий. Я достаю его из сумочки и вижу неопределённый номер. Это может значить лишь одно.

– Привет.

– Здравствуй, Каролина, – произносит Алек.

После того дня на яхте мы стали кем-то вроде друзей. В основном мы болтаем по телефону, когда у него появляется свободное время. Иногда, когда Дэвид уезжает, мы обедаем вместе. Это случается редко, и я думаю, так безопаснее. Мы встречаемся вдали от злых взглядов, на частных террасах и на моём заднем дворе. Каким-то образом нашу дружбу удаётся скрывать от Дэвида. С Алеком можно поговорить, не касаясь тем моего замужества и его девушек. В основном я рассказываю о своих работах, а он – о работе и путешествиях.

– В Южной Каролине жарко в это время года? – сухо спрашивает он.

Я уже давно не удивляюсь, что Алек знает, похоже, обо всём. Этот мужчина утверждает, что построил бизнес, управляя знаниями, в чём не остаётся сомнений, учитывая, как много ему известно.

– Вроде того. Ты в Майами?

– В Лондоне. Ты была здесь?

– Ты же знаешь, что нет.

– Ты должна здесь побывать. Представь, какое обретёшь вдохновение… – Алек замолкает, ожидая, что я начну спорить. Но меня волнует кое-что поважнее.

Напряжённый разговор с Дэвидом делает меня неожиданно серьёзной.

– Я пытаюсь разобраться со своей жизнью, Алек. Звучит легче, чем есть на самом деле. Ты знал, чем хочешь заниматься, а я всё ещё ищу себя. Мода не может занимать всё моё время.

– Я сосредоточился на недвижимости только после того, как Гектор Мартинес взял меня под своё крыло, – говорит Алек. – Ты не обязана знать все ответы, Каролина.

– Поверь, я вообще никаких не знаю, – усмехаюсь я.

Я слышу, как Алек смеётся в Лондоне.

– Мода может быть одной из составляющих Каролины. Есть и другие твои стороны: ты женщина, которая собирает деньги для сирот и упрекает меня в показушности.

Он явно избегает говорить о моих обязанностях жены. Я колеблюсь от неуверенности.

– Как думаешь, я могу стать хорошей матерью? – выпаливаю я, нуждаясь в поддержке человека, чьё мнение для меня важно.

Судя по молчанию в трубке, Алек напрягается. И это не та приятная успокаивающая тишина, которая возникала между нами раньше.

– Думаю, ты стала бы прекрасной матерью, – наконец, произносит Алек. – Ребёнку очень повезёт с тобой. Ты внимательный слушатель и заботливая женщина. Боже, ты заботишься обо всех, даже о тех, кто не достоин твоей доброты. Что ты… – Алек грубо прочищает горло, как будто ему что-то мешает. – Ты что-то хочешь этим сказать?

– Нет. Я не беременна. – Я заставляю себя засмеяться, пытаясь разрядить обстановку. – Ты единственный, с кем я могу поговорить об этом. И, эм, я хотела узнать твоё мнение. Я мало кому доверяю.

Неожиданно, голос Алека становится грубым. Он далеко, но я чувствую его ярость через телефон.

– Ясно. Ты узнала моё мнение. Прошу прощения, Каролина, но кое-что требует моего немедленного внимания. Наслаждайся Чарльстоном. – Звонок обрывается с характерным кликом.

В животе возникает неприятно чувство. Я обидела человека, который верит в меня и хочет видеть мой успех.