Текст книги "Королева ходит последней"

Автор книги: Ольга Валентеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 32

Бранда

Я беременна. Бе-ре-мен-на. Еще раз произнесла про себя и тихо рассмеялась, накрывая рукой живот. Попахивало безумием. Я уже час лежала на кровати и таращилась в потолок, пытаясь найти для себя ответ, как такое возможно. В том, что жду ребенка от Ника, я не сомневалась. Это значит, надо подняться и идти вытаскивать его из застенков. Не потому, конечно, что нас связало нечто большее, чем могла предполагать, а потому, что не верила в его вину. Нет, эти письма ему подбросили. Надо понять кто. А для этого позволить моему лучшему палачу допросить Марти. Откуда-то ведь этот проходимец знал, что они есть. Знал!

Я поднялась, подошла к зеркалу. Лицо отливало нездоровой бледностью. Да, уже забыла, какое это «наслаждение» – первые месяцы интересного положения. Я пока не знала, каким образом его скрывать в будущем, но для начала надо разобраться с текущими проблемами, а потом уже…

В двери постучали.

– Ваше величество, к вам советник Дарс, – доложила камеристка.

– Пусть подождет в гостиной, – ответила я. – И пришли девушек, пусть помогут мне переодеться.

Выходить к советнику больной и помятой я не собиралась. Королева должна оставаться королевой в любой ситуации. Вот и я неторопливо переоделась, служанки переплели волосы, и только когда отражение в зеркале снова начало радовать, я вышла к гостю. Гостям. Советник был не один, Таббат примчался с ним.

– Ваше величество, – поклонились оба, – простите, что беспокоим в столь поздний час.

– Ничего, – ответила милостиво. – Я рада видеть вас, господа. Надеюсь, с хорошими вестями?

– Конечно, – самодовольно улыбнулся Таббат. – Ник Вейс признался в своем преступлении.

– Что?! – Я потрясенно уставилась на него, потому что говорил он чушь. Если Ник невиновен – зачем ему признаваться? И даже если виновен – зачем? Этот лис выпутается из любой ловушки.

– Да, лер Лейт передач нам его показания, и все предельно ясно. Тем более мы расшифровали письма, и там идет речь о вашем убийстве, ваше величество.

– Подождите-ка, – остановила я его. – При чем здесь лер Лейт? Я не отдавала приказа привлекать к допросу палача.

А внутри все оборвалось от страха.

– Приказ отдал я, ваше величество, – сказал Таббат, и я поняла: он не жилец. – В целях вашей безопасности. Преступник признал вину. Остается только подписать приказ о его казни.

– Что? – Я подошла к Дарсу и Таббату, и они попятились. – Вы сказам и – казнить Вейса? Хотите, чтобы завтра Изельгард был у границ Литонии?

– Ваше величество, – Дарс глядел на меня с видом человека, которому нечего терять, – вы – королева Литонии, а этот человек – угроза, шпион. У него был приказ убить вас. Как вы не понимаете?

– Я не верю.

– Но это правда, – вмешался Таббат.

– Моя королева. – Дарс специально подчеркнул «моя». – Или вы казните Ника Вейса, или потеряете поддержку совета. Мы понимаем, что Литония зависит от Изельгарда, но не позволим делить нашу страну с Веранией. И… я не смогу ручаться за вашу безопасность в этом случае.

– Вы угрожаете мне? Мне? – Меня захлестнуло возмущением. – Я позову стражу!

– Мы не угрожаем, что вы, – усмехнулся Дарс. – Мы всего лишь хотим, чтобы вы сделали правильный выбор. Ник Вейс должен умереть. Ради вашей страны и вашего сына. Завтра же. Пусть все видят, что бывает с теми, кто посягает на целостность Литонии. Или же завтра у Литонии не будет королевы.

Что они могут мне сделать? Во всеуслышание обвинить в связи с Вейсом? Я взрослая женщина – сплю с кем хочу. Объявить, что действую в угоду врагам? Наношу вред сыну? Они загнали меня в угол. Загнали! Но я не могу. Не смогу…

– Ваше величество, время идет, – настаивал Дарс. – Ваши люди ждут вашего решения.

Прозвучало как «наши». Понятно. Они подготовили дворцовый переворот, и либо я поступлю так, как надо им, либо от меня избавятся. Прямо сейчас.

– Хорошо, – бесцветным голосом ответила я. – Думаю, вы уже и указ составили?

– Да, ваше величество.

Передо мной легла бумага. Отрубить голову, значит? Быстро и безболезненно… Но я ни за что не дам Нику умереть. Поставила подпись. Катитесь к демонам.

– Рады вашему благоразумию, – поклонились мужчины.

Вот и все. Я подписала смертный приговор мужчине, которого люблю. Без которого не мыслю жизни и жду от него ребенка. Я улыбнулась обоим мучителям сладко-сладко.

– Увидимся завтра в полдень на казни, – сказала им. – Оставьте меня.

Думают, я так просто это спущу с рук? То, что они смели мне угрожать? То, что пытали Ника? О нет! Как только я смогу убедиться, что Ник в безопасности, немедленно сотру их в порошок. Не успеют даже пискнуть. Я тяжело поднялась с кресла. Нужно проведать Илверта и сделать вид, что легла спать. А потом… Главное – не сорваться, не побежать к Нику немедленно. Нельзя.

Я дошла до спальни сына в сопровождении верных гвардейцев. Иных Ники ко мне не приставил бы. Ил уже собирался ложиться, но вертелся и нервничал. Я выслала прочь прислугу и придворных, усадила сына на диван и спросила:

– Что-то случилось?

– Я с обеда не видел Ника. Вы не знаете, где он, матушка?

И сын посмотрел на меня несчастными глазами.

– Ему пришлось ненадолго уехать, – ответила я, проводя рукой по голове сына. – Он скоро вернется, не беспокойся.

– Хорошо, если так, – бледно улыбнулся Ил.

– Ложись, малыш. Все будет хорошо.

Я поцеловала его в лоб и вышла из спальни. Идти было тяжело. Хотелось крушить все на своем пути, но сейчас мне надо оставаться спокойной, что бы ни случилось. Спокойно, Бранда. Спокойно.

Отпустила прислугу, сказав, что лягу сама, но вместо того, чтобы забраться под одеяло, захватила кинжал, спрятала его в складках платья, скользнула в кабинет и распахнула дверь тайного хода. Он пронизывал весь дворец, каждое крыло, ветвился как корни дерева. И я бежала, не чуя ног: вниз, вниз. К подземной тюрьме, которая находилась прямо под королевским дворцом.

У массивной решетки дежурили двое стражников.

– Ваше величество? – Они удивленно склонились.

– Мне необходимо немедленно поговорить с Ником Вейсом, заключенным здесь, – ответила я.

Простите, парни. Может случиться, что я – последняя, кого вы видите.

– Идите за мной, ваше величество, – ответил старший и отпер решетку. Мы шли вдоль наглухо закрытых камер. Я очень редко бывала в этой части дворца и почти не помнила, что она есть, что она существует. Сейчас же мне было очень страшно, даже едва могла идти. Что с Ником? Как он? Как мне вывести его отсюда? Разберусь на месте.

Мы остановились перед одной из этих безликих камер. Стражник отпер дверь, и я шагнула внутрь. Здесь было почти темно – глаза с трудом привыкали к скудному освещению. Я обернулась не на образ, а на шорох, на звук.

– Бранда?

Сиплый, надтреснутый голос.

Я развернулась всем телом и едва сдержалась, чтобы не броситься Нику на шею. Он стоял передо мной в сером рубище заключенных, босыми ногами на ледяном полу. Бледный, как призрак, с прилипшими ко лбу волосами. Правая рука была замотана бинтами до самого плеча, левую Ник отвел за спину. Странно, но таким – грозным и сосредоточенным – он казался мне настоящим.

– Ники, милый, как ты? – Я все-таки шагнула к нему, а он сделал шаг назад.

– Странный вопрос, ваше величество, – ответил холодно.

– Я не отдавала приказа тебя пытать!

– Знаю. – Ник качнул головой. Между нами будто выросла стена, и я не знала, как через нее перебраться.

– Ники, пожалуйста, выслушай меня. – Я все-таки подошла ближе, коснулась пальцами ледяной щеки. – Они вынудили меня подписать приказ о твоей казни. Надо бежать, немедленно. У меня есть оружие, я выведу тебя отсюда. Ты уедешь.

– Нет.

– Почему? – Я замерла, не веря своим ушам.

– Как они тебя заставили, Бранда? – Ник хотя бы прекратил называть меня «ваше величество». – Чем угрожали?

– Что лишат трона и обвинят в пособничестве Изельгарду, – призналась я.

– По-твоему, я это допущу? Да, Осмонд отправил меня шпионить за тобой, но в то же время – защитить. Тебя, Ила. Кем я стану, если убегу? Трусом? Думаешь, мне нужна такая жизнь, в которой я буду знать, что ты пострадала из-за меня?

– Ники, я прошу тебя, – обеими ладонями заставила его склониться ко мне. – Я люблю тебя больше жизни и не переживу твоей гибели.

– Переживешь, – страшно улыбнулся он. – Ты сильнее, чем кто-либо еще в этом дворце. Иногда даже кажется, что сильнее меня. Ты будешь жить, Бранда, и вместе с Илом править Литонией. Не говори ему, что со мной случилось. И прошу, будь к нему добрее. Он не заслужил твоего холода. Ил – очень ранимый ребенок, ему нужна защита матери. Обещай мне.

А наш ребенок? Что будет с нашим еще не родившимся ребенком, который уже живет у меня под сердцем? Сыном или дочерью? Как мне смотреть ему в глаза? Если я смогу оставить его рядом.

– Обещаю, – сказала вместо этих безумных вопросов. – Обещаю, Ники. Но прошу…

Он коснулся левой, изувеченной рукой моих губ.

– Не трать на меня слова. Завтра ты должна будешь оставаться сильной. Оставаться королевой. Потом поплачешь.

И я зарыдала. Неловко обняла его, стараясь не причинить боли, и всхлипывала, глухо и безнадежно. Ник гладил меня по голове, но я уже чувствовала, что он не здесь, не со мной.

– Я выторговал у жизни семь лет, Бранда, – тихо сказал он. – И ни о чем не жалею. Ты тоже не жалей. Не стоит. Эти дни мы были счастливы. Так всегда случается – за дни счастья мы платим слезами и болью.

– Я люблю тебя!

– И я тебя, Брани. – Ник улыбался.

Я смотрела на него, стараясь запомнить каждую черту лица, а он улыбался. Грустно и светло. Он отпускал меня и прощал. И от этого было только страшнее.

– Иди, здесь холодно, простудишься, – мягко отстранился он. Я рванулась обратно, поцеловала его, покрывала поцелуями упрямые губы, на которых еще был привкус крови, лучистые глаза, твердый подбородок. Мой! Даже смерть его у меня не отнимет. Я уничтожу каждого, кто привел к этому. Уничтожу, сотру в порошок, измельчу и выпью с вином. Я буду жить. Ради нашего ребенка. И ради Ила.

– Прощай, – шепнула ему.

– Прощай, Бранда.

Дверь закрылась за моей спиной. Я с расправленными плечами прошла мимо стражников и поднялась наверх, в свои комнаты. Все так же по потайному ходу. Вот только никак не ожидала, что из полумрака ко мне шагнет тень, и едва не завизжала.

– Это всего лишь я, ваше величество, произнес не узнанный мной палач Лейт.

– Что вы здесь делаете? – спросила я глухо. – Этот ход…

– Не для всех. Я знаю. Хочу всего лишь спросить у вас кое-что, моя королева. Во-первых, как там лер Вейс?

– Вроде бы… неплохо, – ответила я.

– Замечательно. – Этот пугающий человек самодовольно улыбнулся. – Думаю, ему понравится мой подарок, я старался. А во-вторых, я уверен, что этот глупый парнишка чист, как стекло. Он виноват в чем угодно, только не в том, в чем его обвиняют. И вы это знаете, но все же собираетесь казнить.

– Он отказался от побега. – И почему я оправдываюсь?

– Такие люди не бегут, вам ли не знать? Еще и оставив за спиной женщину с маленьким ребенком. Нет, это вам придется решать, умрет ли завтра ваш возлюбленный. Но я не об этом. Он назвал два имени тех, кто может быть в этом замешан. Мартин Фейн и капитан Сайден. Кто, на ваш взгляд?

– Фейн, – ответила я. – И еще двое, но их пока трогать нельзя.

– Значит ли это, что я могу допросить Мартина Фейна? – облизнулся палач.

– Да, – твердо ответила ему. – Выбор методов оставляю на ваш вкус, лер Лейт. И благодарю за верную службу.

– Это мой долг перед королевой, – поклонился палач. – Я еще помню, чей хлеб ем. Увидимся, когда будут новости, ваше величество.

И палач будто растворился во тьме. Жуткий тип, от него у меня мороз по коже. Я шагнула обратно в кабинет и закрыла за собой дверь. Что ж, скоро получу ответы, кто подговорил Мартина на этот фарс. А что делать завтра? Я не могу отменить казнь. И даже если будут доказательства невиновности Ника, ничего не изменится. Совет сдержит слово. Стоять и смотреть? Вот что мне остается. Стоять и смотреть…

Конечно, всю ночь я не сомкнула глаз. Лейт так и не появился. Неужели не сумел выведать все у Марти? Зато утром меня ждало не менее страшное испытание, чем казнь. Служанка доложила, что у меня просит срочной аудиенции лер Мейр. А я не могла себя заставить посмотреть в глаза отцу Ника. Он вошел в гостиную строгий, сосредоточенный. Поклонился, как и требовал этикет, но при этом даже взглядом обвинял меня.

– Чем обязана вашему визиту, лер Мейр? – спросила я, стараясь оставаться спокойной.

– Разве вы не знаете, ваше величество? – холодно ответил старик. – Весь Самарин гудит, передавая новость о казни. За что вы казните моего сына, ваше величество?

– Сбавьте тон, – резко приказала я. – Не забывайте, где и перед кем находитесь. У вашего сына была найдена переписка с Веранией и Изельгардом о разделе Литонии.

– Разве вы не понимаете, что это подделка? У Ника никогда ничего не найдут, он – профессионал.

И старик так взглянул на меня, что стало дурно.

– Я понимаю, – ответила ему. – Но ничего не могу поделать. Мне не оставили выбора.

– Кто?

– Совет.

Я ответила честно. Не потому, что рассчитывала на какую-то помощь, нет. Но Мейру я не имела права лгать. Ник ему действительно как сын.

– Значит, короне Литонии недостаточно было жизней двух моих сыновей? – Голос Мейра стал еще холоднее. – Она решила лишить меня и третьего?

– Он отказался от побега.

– Потому что от себя не убежишь. Ник многим пожертвовал ради вас, ваше величество. А вы боитесь сражаться за него. Сражаться за его жизнь.

– Он сам просил меня этого не делать.

Дыра в душе росла, росла…

– Просил? – прищурился Мейр. – А вы так послушны! Что ж, право ваше. Но знайте: смерти Ника я вам не прощу.

Он развернулся и пошел прочь. Мне хотелось его окликнуть, объяснить, но что я могла сказать? Указ подписан. Ник на краю гибели. А я не могу и шага сделать, чтобы не навлечь на нас с Илвертом беду. Потому что не станет меня – и его некому будет защитить.

ГЛАВА 33

Айк проснулся поздно. Нита все еще дремала у него на груди, рассыпав огненные волосы, как солнечные лучики. Айк взял одну из прядок, улыбнулся и поднес к губам. Это была волшебная ночь. Только стоить могла слишком дорого. Но поздно думать о цене. Сейчас надо разобраться в другом. Он осторожно выбрался из объятий жены и подошел к окну. День выдался морозный и солнечный. Прекрасный день для казни. А Айк еще не решил, стоит ли мешать Бранде извести своего любовника. Что будет, если Вейс умрет?

И перед глазами снова встали войска Верании на улицах города. Их было много, слишком много. А если останется жив? Столица все равно горела, но войск почти незаметно. Просто люди, которые суетились вокруг пылающего дворца, рассыпались горошинами по улицам. Меньшее зло. Но Айку уж очень хотелось насолить Бранде. И все-таки… Он уважал Белого Лиса и не желал, чтобы тот так глупо сложил голову. И Илу Ник был нужен. А Ил тоже был нужен… для своего часа.

«Ты не спишь?» – Мягкие ладошки Ниты опустились на плечи.

– Я думаю, любовь моя, – усмехнулся Айк. – Вопрос о гибели Бранды все еще остается открытым. В данной истории куда более важным является то, выживет ли Ник Вейс. А вот королева… Королева должна все-таки умереть.

«Они любят друг друга, Айк. – Нита отвечала с грустью. – Неужели для них нет способа остаться вместе?»

Эйш закрыл глаза. Был, был один способ, но почти на грани, и если Вейс ухватился бы за него, то в том, что Бранда откажется, Айк почти не сомневался. Но, как ни странно, это был единственный вариант, при котором и королева оставалась в живых, и Вейс, и страна стояла там, где стоит.

– Вариант есть, – сказал он супруге. – Только, боюсь, спесь Бранды не позволит ей принять правильное решение.

«А если подтолкнуть?»

– Если подтолкнуть… Все равно не думаю, что это возможно.

«А если ты постараешься?»

– Шутишь? – обернулся Айк.

Нита не шутила. Она стояла и улыбалась, светлая, солнечная, чужая в его судьбе – и единственная.

«Ник и Бранда любят друг друга, как и мы, Айк. Пожалуйста».

– Хорошо, – склонил голову Эйш. – Я постараюсь. В конце концов, это лучше, чем убивать ее своими руками. Пусть Вейс забирает свою королеву, если выживет.

«Люблю тебя». – Нита обвила руками его шею и поцеловала.

– Если ты так продолжишь, любовь моя, Вейс лишится головы. – Айк усмехнулся. – До казни осталась всего пара часов.

«Какой казни?» – подпрыгнула Нита.

– Бранда, в лучших традициях, собирается лишить любовника головы. И если я сейчас же не отправлюсь во дворец, это обязательно произойдет, потому что лер Вейс, как благородный мужчина, согласен умереть ради безопасности любимой женщины.

«Иди немедленно».

Нита подтолкнула Айка в спину.

«Ну же!»

– Лечу, любовь моя, – ответил Эйш. – А ты прикажи прислуге собирать вещи. Скоро мы уезжаем домой.

Айк быстро умылся, оделся и выехал из особняка. Экипаж катился слишком медленно, и Айк уже жалел, что не пошел пешком. Так действительно можно опоздать. Но чем ближе нависала громада дворца, тем тревожнее становилось. Почему? Эйш примерно понимал, что должен сделать – остановить казнь. Но когда понял как, увиденное ему не понравилось. Тем не менее других вариантов не было, и он, оставив экипаж неподалеку от дворца, поспешил к Илверту.

Мальчик как раз выходил из учебной комнаты. Он казался чем-то расстроенным. Хотя, почему чем-то? Его любимый наставник куда-то исчез. Вряд ли Бранда сказала сыну, куда именно.

– Доброе утро, лер Эйш, – просияло лицо мальчика при виде Айка, и Эйшу вдруг стало стыдно. Использовать ребенка для достижения цели? Скверно, но необходимо. А что Илу будет больно… Ему будет куда больнее, если Лис умрет.

– Доброе утро, ваше величество, – поклонился Айк. – Не будет ли слишком дерзким с моей стороны попросить вас уделить мне пару минут?

– Конечно, – легко кивнул Ил. – Прошу.

И толкнул дверь кабинета. Стража осталась снаружи, и стоило Айку закрыть за собой дверь, как Ил бросился к нему.

– Что происходит? – тараторил он. – Где Ник? Почему никто ничего не говорит?

– Тише. – Айк перехватил мальчишку. – Я сам все расскажу, ваше величество. Дело в том, что лер Вейс арестован.

– Что? – Ил замер. – Я так и подумал. Он бы ни за что не уехал, не попрощавшись со мной.

– Вы проницательны не по годам. Но дело в другом. Через полчаса лера Вейса казнят за предательство Литонии.

– Нет! – Мальчик замер. – Нет, мама не могла! Почему?

– Потому что в политике все средства хороши.

– Отвезите меня туда, лер Эйш, пожалуйста! Я король, я имею право голоса!

– Мудрое решение, ваше величество, – улыбнулся Айк. – Вы не просто имеете право голоса. Я бы сказал, только вы и имеете. Идем?

Айк оглянулся по сторонам и, вместо того чтобы вывести Ила через дверь, нажал на панель в стене. Открылся проход. Мальчишка смотрел на него огромными глазами. Что ж, у дворца свои секреты.

– Так и будете стоять столбом, ваше величество? – насмешливо спросил Айк.

– Нет, – упрямо ответил Илверт, как никогда напоминая отца. – Ведите, лер Эйш.

Бранда

Мне хотелось умереть. Именно так я чувствовала себя, пока карета катилась по улицам Самарина к месту казни. Если умрет Ник, почему мне нельзя с ним? Но я должна была жить и расквитаться с теми, кто посмел выступить против нас. Ожидала, что появится палач, но Лейт так и не пришел. На площади будет орудовать другой мастер, Лейт занимался пытками, но не казнью. Марти ничего не сказал? Это вряд ли. Видимо, у моего тайного союзника другие планы.

Карета остановилась. Я вышла, гордо расправила плечи и прошла через ряд придворных. Они наверняка думают, что стали свидетелями очередного моего торжества. А на самом деле – поражения. Я проиграла, но собиралась обернуть поражение победой. Пусть не сейчас, но потом – обязательно.

Ники… Хотелось рыдать и рвать на себе волосы, но, как и сказал Ник, поплачу потом, во дворце, когда никто не увидит моих слез. Прости меня, любовь моя. Пусть веселятся, стервятники. Последний ход будет за мной.

Я села в кресло и махнула рукой. Загудели трубы, забили в барабаны. Тошнота подкатила к горлу. Спокойно. Надо оставаться спокойной, иначе проиграю.

На эшафоте появился палач. Он поигрывал мускулами на потеху толпе. Казнь – чем не развлечение? А я старалась не слушать список преступлений Ника. Но когда его толкнули на эшафот, едва сдержала крик. Закусила губу, чтобы ничем не выдать своих эмоций. Ники, родной мой, любимый. Он был очень бледным, но держался достойно. Бинты исчезли, и я видела вязь свежих шрамов, опутывающих правую руку. Самое забавное, что шрамы составляли единый узор, и на руке у Ника красовалась кровавая змея, мирно опустившая голову ему на плечо. Не змея, змей. Если бы шрамы зажили, остался бы белый змей. Да, Лерт постарался на славу, я оценила его «подарок». Только Ник наверняка не успеет.

– Хотите что-то сказать, лер Вейс? – обратился к нему палач.

– Я невиновен, – ответил Ник, не глядя на меня.

– Все так говорят, – шепнул кто-то рядом. Жаль, не видела, кто, а то список врагов вырос бы на одного человека.

Ник все-таки повернул голову. Мы встретились глазами, и сердце забилось где-то в горле, а комок, казалось, навсегда лишил способности говорить. Что я делаю? К демонам советника!

– Приступайте.

Не узнала собственного голоса. Ник опустился на колени. Он улыбался, а я закрыла глаза.

– Приказываю вам остановиться! – раздался звонкий голос, который совсем не ожидала услышать. Открыла глаза, чтобы увидеть, как люди расступаются, будто волны моря, образовывая проход, а к эшафоту уже подходит мой сын в сопровождении Айка Эйша. Ну, лер Эйш!

– Ваше величество, – склонились палач и стража.

– Немедленно остановите казнь, – отчеканил Илверт, сжимая кулачки. – Сейчас же. Приказ короля.

– Ваше величество, перед вами – заговорщик. – Откуда-то слева появился лер Таббат. – Интересы королевства должны стоять выше интересов личных. Да, моя королева?

– Да, – просипела я, не понимая, что происходит.

– Вы рискнете пойти против своего короля?

Я не сразу поняла, что случилось, только вдруг ясное небо заволокло тучами.

– Ил, не надо! – раздался испуганный голос Ника.

А Таббат вдруг истошно закричал и упал на колени, прикрывая руками голову. Я едва их видела – десятки теней, которые вдруг заполонили площадь. Они были повсюду, тянули руки к живым людям, постепенно обретая плоть. Кто-то узнавал их, кто-то кричал так же жутко, как Таббат, катавшийся по земле, а его одежда превращалась в лохмотья. Брызнула кровь.

– Остановите казнь! – крикнула я. – Вы слышали? Его величество приказал помиловать Ника Вейса. Это решение короля.

Поискала глазами палача, но его не было. Сбежал? Выглянул лучик солнца, тучи рассеялись, будто их и не было, а я, плохо понимая, что делаю, уже спешила к сыну. Ил так и стоял у эшафота, постепенно приходя в себя. Он будто не мог поверить, что призвал все эти сущности.

– Как ты, милый? – Я опустилась перед ним на колени, пачкая платье.

– Пусти, – дернулся Ил, но я все равно обняла его за плечи, привлекая к себе.

– Давай поговорим во дворце, хорошо? – попросила я тихо.

Но Ил вдруг вырвался и уставился куда-то за мое плечо. Я подозревала, кого он там видит. Обернулась, но никого не разглядела. Если его отец и был здесь, мне он не показывался.

– Что? – вдруг округлились глаза Ила. – Это неправда. Это неправда!

Его крик полетел над площадью. Люди шушукались. Они не понимали, что происходит.

– Ил, пойдем, милый, – протянула к нему руки.

– Не прикасайся ко мне, – вырвался сын и отступил назад, к Айку Эйшу. – Никогда больше ко мне не прикасайся!

– Что ты говоришь такое? – Я тоже не понимала, а изнутри поднималась боль.

– Это ты! – Ил перешел на крик. – Это все ты! Ты убила папу. Я ненавижу тебя, мамочка! Я так тебя ненавижу!

– Ты бредишь. – Я почувствована, как кровь отлила от щек.

– Не приближайся ко мне. Никогда!

Ил забился в истерике. Слезы градом катились по его щекам. Я хотела его успокоить, но не могла и шагу к нему сделать, будто нас разделила стена. Зато к нам наконец-то прорвался Ник. Он подхватил Ила левой рукой, прижал к себе, и мальчик обвил его шею.

– Все хорошо, – шептал Вейс ему на ухо. – Все хорошо, слышишь? Идем отсюда.

– Экипаж ждет, – раздался голос Эйша, о присутствии которого я почти забыла. – А вам, ваше величество, лучше ехать во дворец отдельно. А то еще призрак мужа придушит вас. Ил сейчас не в состоянии его контролировать.

И попытался забрать у Вейса ребенка, но тот только взглянул грозно и пошел прочь. Айк поклонился мне и догнал Ника. А я так и стояла на месте, не понимая, что происходит и что мне с этим делать.

– Ник Вейс – наставник моего сына, – обернулась к притихшей толпе. – У Илверта постепенно пробуждается магия, и это непростой процесс, вы сами могли убедиться. Его величество помиловал лера Вейса, так что казни не будет. Мое слово.

И пошла прочь, туда, где ожидала карета.

– Ваше величество… – У самой дверцы меня догнал Дарс. – Как же так? Вы обещали… Вы забыли?

– Вы разве не слышали своего короля, лер Дарс? – холодно спросила я. – Его величество приказал вам отступиться. Или будете угрожать убить и его?

И села в карету. Заскрипели колеса, а меня будто окутал холод. Нельзя сейчас думать о том, что произошло. Только в ушах все громче звенел детский крик: «Я ненавижу тебя, мамочка!» И было так невыносимо больно, что я кусала губы в кровь. Мой сын ненавидит меня. Мой сын все знает. О том, кто убил его отца. И теперь знает не только он. Сейчас мне нужно собрать верных людей, потому что такие, как Дарс, точно попытаются обернуть ситуацию в свою пользу. А еще надо обезопасить Ника. Это не его война. И если он останется, будет только хуже. Я не справлюсь. Сейчас не время думать о наших чувствах. Надо побеспокоиться, чтобы все мы остались живы.

Я вышла из кареты. Стражники провожали меня нечитаемыми взглядами, а в кабинете ждал посетитель, который не нашел для меня времени утром.

– Здравствуйте, ваше величество, – поклонился палач Лейт. – Слышал, казнь не состоялась?

– Да, мой сын помиловал лера Вейса, – ответила я, присаживаясь напротив гостя.

– Мудрое решение, моя королева. А его величество, без сомнения, станет великодушным королем.

– Вы пришли расточать мне комплименты? – тихо спросила я.

– Нет. Конечно нет. Я пришел доложить о результатах допроса лера Фейна. Мы с ним говорили по душам всю ночь. – И глаза Лейта довольно блеснули. – Так вот, лер Фейн, глубоко раскаиваясь, сознался, что из любви к вам вступил в сговор с советником Дарсом и дознавателем Таббатом. Он считает, что эти люди заключили договор с Веранией, чтобы лишить вас престола и усадить на трон более удобного регента. Например, лера Дарса. Они же и передали письма, которые были спрятаны в кабинете лера Вейса прислугой. Какие будут приказания, моя королева?

– Стража! – крикнула я, и когда в комнату вошли гвардейцы, приказала: – Немедленно задержать советника Дарса и дознавателя Таббата по обвинению в государственной измене. Лер Лейт, допросите обоих и выясните, кто еще замешан в заговоре. Исполнять!

– Слушаемся, ваше величество, – поклонились гвардейцы и выбежали из комнаты, а Лейт на мгновение задержался.

– Что-то еще? – устало спросила я.

– Фейн. Что с ним делать? Боюсь, в результате нашего… общения он слегка лишился рассудка.

– Пусть гниет в подземелье, – ответила я.

– Я понял вас, ваше величество, – склонил голову палач. – И скоро вернусь с новостями.

Я осталась одна. Только тогда рухнула в кресло и закрыла лицо руками. Сегодня все решится, но меня мало волновала Литония. Меня волновал мой несчастный сын, который теперь всегда будет меня ненавидеть.