Текст книги "Королева ходит последней"

Автор книги: Ольга Валентеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 30

Бранда

Да, затея женить Эйша была вздорной. Я поняла это почти сразу, но пара молодых казалась счастливой, а в том, что Эйш любит эту немую девчонку, засомневался бы разве что слепой. Так почему нет? Со стороны Айка было глупо столько лег держать любимую как на привязи. И не жена, и не любовница, а так, игрушка. Проклятие? Тоже глупости. Мой муж умер совсем не от проклятия, а от собственного самодовольства. А браг Эйша – от магического выгорания. И, возможно, помогла магическая печать, на которую с такой легкостью согласился Леонард Эйш, чтобы унизить врага. Поэтому я не верила в проклятия. Айк Эйш был слегка сумасшедшим – вот что очевидно. Либо же, наоборот, совсем нет.

Правда, Ник смотрел на меня неодобрительно.

– Ты затеяла дурную игру, Бранда, – сказал он мне, когда мы шли прочь из часовенки. – Эйш мстителен.

– Я тоже не святая, – ответила ему. – И не думаю, что Айк так уж сильно на меня обижен за его личное счастье. А теперь мне пора на совет, дорогой. Поэтому можешь проводить меня переодеться. Это платье слишком праздничное для скучного заседания седых дуралеев.

– Заседание совета? Зачем? – Ник замер.

– Они хотят поговорить о покушении. Не волнуйся, я докажу им, что мы с Илом достаточно защищены, и все расползутся по углам.

Улыбнулась и украдкой поцеловала Ника в уголок губ.

– До вечера, – шепнула ему и поспешила в свою комнату.

Пока прислуга помогала сменить платье, думала о том, что скажу на совете. Главное – убедить старых дураков, что мне есть дело до их мнения. Да, ничего не изменится, даже если пошлю их к демонам, ведь за моей спиной Изельгард. Но за их спинами – Литония.

Зал, где обычно собирался совет, напоминал темную нору. Несмотря на большие окна, здесь будто царил полумрак. Темные деревянные панели на стенах, темный потолок со страшными, почти фантасмагорическими картинами. Длинный дубовый стол, обитый алым трон во главе и ряд кресел. Я пришла последней – так требовал обычай. Старики склонились передо мной. Хотя, «старики» – это не совсем верно, здесь были и мужчины лет сорока, но я привыкла называть старейшин именно так.

– Ваше величество, – дождавшись моего разрешения, заговорил советник Дарс, – благодарим, что нашли для нас время. Нас всех беспокоит вчерашнее покушение.

– Здесь не о чем беспокоиться, – ответила я. – Преступники найдены и скоро понесут наказание.

– Но мы ведь понимаем, что оно не станет последним, – увещевал Дарс. – И единственное, чего мы хотим – убедиться в вашей безопасности и благополучии его величества. Почему сегодня он не с нами?

– Сын тяжело переживает покушение, – ответила я. – Поэтому я решила, что ему стоит отдохнуть.

На самом деле Ил с утра сидел за учебниками и понятия не имел о совете. Я действительно не хотела его беспокоить, потому что он вел себя странно. Наверное, сыну и правда следовало отдохнуть.

– Конечно, ваше величество, – покивал Дарс. – Но упорно ходят слухи, что покушение – дело рук веранцев.

– Даже если это так, правосудие свершится, – ответила я уверенно.

– И все же мы бы хотели, чтобы за вашу безопасность отвечали надежные люди. Охрана дворца не справляется. Это очевидно.

– После покушения я сменила начальника охраны, – ответила скучающе.

– На изельгардца, – нахмурился Дарс. – Рядом с вами слишком много изельгардцев, ваше величество. А ведь вы – королева Литонии.

– Прекрасно помню об этом, лер Дарс. – Я грозно взглянула на советника. Что он себе позволяет? – И никогда не забывала. А вот вы, похоже, позабыли, с кем говорите.

Раздался стук в дверь. Неожиданно. У кого хватило наглости прерывать ход совета?

– Ваше величество, лер Фейн просит немедленно принять его, – появился в дверях слуга.

– Скажите леру Фейну, что идет большой королевский совет, и его выходка…

– Ваше величество! – Марти все-таки прорвался в зал, за ним кинулись стражники. – Ваше величество, это вопрос жизни и смерти.

– Оставьте его, – приказала я страже, еще не подозревая, чем это обернется. Дождалась, пока гвардейцы закроют двери в зал, и приказала:

– Говорите.

– Ваше величество, я нашел доказательства, что лер Ник Вейс, новый начальник охраны дворца, в заговоре с Веранией.

Сначала сердце пропустило удар – что? Ник – заговорщик? Потом холодный ум взял верх. Ник никогда бы не опустился до такого, Марти врет. Зато зашевелились советники.

– И что же это за доказательства? – спросила я насмешливо, пока совет не учудил что-нибудь.

– Вчера я видел, как лер Вейс встречался с послом Верании.

Марти смотрел на меня так, что становилось не по себе. А Ник мог встречаться с послом, потому что я просила его разобраться. Если это именно тот посол, о котором думаю.

– Это было по моему приказу, – отчеканила я. – Ник Вейс предан королевскому роду.

– Нет, ваше величество! Вы не понимаете. – Марти приближался ко мне, и хотелось отгородиться. Я встала и сделала шаг назад. – Я слышал их разговор. Вейс – заговорщик. И посол передал ему какие-то бумаги. Возможно, Изельгард договаривается с Веранией о разделе Литонии. Эти бумаги еще могут быть у него.

– Ваше величество, прикажите провести обыск и задержать лера Вейса, – загудели старейшины. – Пусть хотя бы объяснится.

– Хорошо, – ответила им. – Я отдам приказ обыскать комнаты лера Вейса. В моем присутствии. Но никакого ареста не будет. Повторяю вам, он – мой человек, и с веранцами видится лишь по моему приказу.

А сердце забилось быстрее. Я не верила в вину Ника. И никогда не поверю, но…

– Лер Фейн, а вы-то почему следили за лером Вейсом? – спросила я.

– Вы лично поручили мне это, ваше величество, и приказа не отменяли, – не моргнув глазом, отчеканил Марти.

Да чтоб он провалился!

– Пригласите ко мне главу королевского сыска. Немедленно, – приказала слугам и почти упала в кресло. Старейшины таращились на меня, а мне хотелось превратить их в пепел.

Ждать долго не пришлось. После вчерашнего бала гости все еще оставались во дворце. Как и тот, кого я приказала позвать. Глава королевского сыска Керн Таббат. Неприятнейший человек, но настоящий профессионал, поэтому все еще оставался на своем месте. Ему я была обязана двумя предотвращенными покушениями.

– Ваше величество. – Керн поклонился.

– Здравствуйте, лер Таббат. – Я все еще старалась сохранять спокойствие. – У меня будет к вам поручение. Лер Фейн утверждает, что у начальника охраны дворца Ника Вейса хранятся бумаги, свидетельствующие о его участии в заговоре против короны. Я хочу, чтобы вы обыскали комнаты Ника Вейса и либо нашли эти бумаги, либо доказали, что их нет. Я тоже буду присутствовать при обыске.

– И я, как председатель совета, – вмешался лер Дарс.

Старый осел!

– Слушаюсь, ваше величество, – ответил Таббат. – Прошу, следуйте за мной.

По пути он быстро и отрывисто отдавал приказы, а я чувствовала, как сердце ухает куда-то в пятки. Наверное, так чувствует себя заключенный, ожидающий приговора и не имеющий понятия, помилуют его или казнят. Страх. Темный, поднимающийся откуда-то из глубин. Вот что я испытывала. Знала – Ник невиновен, и все же… Что я вообще знала о Нике?

А вокруг нас уже собралась группа из десяти подчиненных лера Таббата. Я не знала их по именам, но от одного вида по спине пробегал холодок. Впереди замаячила дверь Ника. Вот сам он появился на пороге.

– Что здесь происходит, ваше величество? – уставился на меня.

– Лер Вейс, – ответила я, не узнавая собственного голоса, – у меня появились сведения, что вы можете вести переписку с Веранией.

– Что? – Ник едва не поперхнулся.

– За пределами той, которую вам поручила. – Я все еще старалась найти путь для отступления. – Прошу, позвольте подчиненным лера Таббата обыскать ваши комнаты.

– Как прикажете, ваше величество.

Ник впустил нас в гостиную. Я села в кресло, а сам он остался стоять, пока сыщики рассыпались по комнатам, как горох. Рассудок говорил, что только идиот стал бы хранить такие письма во дворце, если бы, конечно, они были. Но голос рассудка замолкает, когда паника поднимается изнутри. Я боялась за Ника. Боялась, что не смогу доказать его невиновность. Боялась, что сама поверю в его вину. Что он обманывал меня, что воспользовался мной, как и другие до него. Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота. Только бы не опозориться на глазах у всех этих людей, так как тошнило с каждой минутой сильнее.

– Ваше величество, вам дурно? – От взгляда Ника ничего не могло укрыться.

– Здесь немного душно, – ответила я.

Ник распахнул окно, и в комнату ворвался морозный зимний воздух. Стало легче дышать. Я с благодарностью посмотрела на него. Возможно, рискнула бы попросить проводить меня на балкон, но вернулся Таббат с тремя тонкими конвертами, перевязанными бечевой.

– Мы нашли вот это. – Он показал мне письма. – Написано шифром, понадобится время для расшифровки.

– Дайте мне, – потребовала я.

– Я впервые вижу эти письма, – вмешался Ник, а Таббат протянул мне конверты.

Стоило открыть верхний, как я узнала руку брата. Это, без сомнения, писал Осмонд, и шифр был знакомый. Мне даже не нужна шифровальная доска, его я могла читать и так. И самое забавное, что Осмонд действительно договаривался с веранцами о разделе Литонии и обещал им часть земель, если они пойдут на уступки Изельгарду в военной торговле. Второе письмо было от Верании. Согласие на договоренности, надежда на скорую личную встречу представителей посольств. И третье письмо – приказ Нику избавиться от меня. Но оно оказалось написано чужой рукой. Я не знала, чьей.

– Ничего не понятно, – стараясь казаться равнодушной, вернула Таббату конверты. – Попытайтесь расшифровать. А до тех пор поместите лера Вейса под домашний арест.

– Ваше величество, разумнее было бы приказать допросить лера Вейса, – вмешался советник Дарс.

– Я здесь королева. – Глянула на него грозно. – И я буду решать, кого допрашивать, а кого нет.

– Конечно, ваше величество. – Почтительно склонился этот злыдень. – Но вы уверены, что вашим решением не руководят… личные чувства?

Обладай я магией, от Дарса осталась бы кучка пепла. Увы, я ею не обладала. И, откровенно говоря, советник был прав. А я хотела сама поговорить с Ником, убедиться, что он действительно впервые в жизни видит эти письма. Но откуда они могли взяться? Осмонд не стал бы писать кому попало и передавать подобные послания. А Ник не стал бы их хранить…

– Ваше величество, я готов ответить на вопросы, – долетел тихий голос Ника.

– Хорошо. Тогда пройдите за лером Таббатом, лер Вейс, – приказала я. – И будьте откровенны. Надеюсь, это недоразумение скоро разрешится.

– Как прикажете, ваше величество.

Ник оставался спокоен. Я же, как во сне, наблюдала: вот он идет за Таббатом, вот скрывается за дверью. Дурнота снова усилилась.

– О результатах доложите мне немедленно, – приказала я никому конкретному – и всем сразу.

Поднялась и пошла прочь, в свои покои. Больно… Даже дышать было больно. Стоило переступить порог гостиной, как пол и потолок поменялись местами.

Очнулась я уже в постели. Служанка растирала мне виски уксусом, а рядом сидел личный лекарь.

– Ваше величество, рад, что вы пришли в себя, – мягко сказал он.

– Что случилось? – Я попыталась приподняться, но лер Вильон заставил меня снова лечь.

– Вы потеряли сознание. Слишком много переживаний, – ответил он. – Оставьте нас, милая.

Это уже предназначалось служанке, и та поторопилась скрыться за дверью.

– Что со мной? – насторожилась я. – Что-то серьезное?

– Более чем, ваше величество, – степенно кивнул лекарь. – Вы беременны.

– Что?!

Вот теперь я подскочила с кровати.

– Этого не может быть!

– Но это так. Ошибки нет, я несколько раз перепроверил. И, учитывая сложившуюся ситуацию… Ваше величество, сейчас подходящий момент, чтобы прервать беременность. Потом будет поздно. Точнее, одной магией не обойдешься.

– Нет! – Я инстинктивно закрыла живот руками.

– Почему? – Лекарь с непониманием уставился на меня.

– Потому что я так решила. Вон отсюда!

Он все еще медлил.

– Вон!

Лекарь поклонился и вышел, а я упала на подушки и разрыдалась. Почему? Этого не может быть. Да, я не пью настой, но действие заклинания закончится только через две недели, я четко знала. Почему оно больше не действует? Как я могла забеременеть? Как? Знала только одно – этот ребенок будет. Как бы все ни сложилось – будет. Но что мне с этим делать?

ГЛАВА 31

Ник Вейс

Все происходящее напоминало дешевый спектакль. Я только вернулся в свою комнату, чтобы немного отдохнуть и пойти к Илверту, когда в двери постучали. Бледное лицо Бранды, на котором остались одни глаза, рассказало о многом. Королева была напугана. Нет, не так – она была в ужасе. Мне хотелось подойти ближе, обнять ее, защитить, но не глазах же у всех? А ее приказ и вовсе вызвал в душе сумбур. Какие письма? Любую переписку я тут же уничтожал, и уж точно не вел ее с Веранией. И когда лер Таббат вынес три конверта, которые я раньше в глаза не видел, все встало на свои места. Кому-то я очень мешал. Судя по письмам – Верании. Веранцам надо было подобраться к Бранде, и их не устраивала моя персона рядом с ней. Допрос? Пусть будет допрос. Мне не в чем признаваться. Да, я шпион, но не на этой стороне.

Я шел за Таббатом в знакомое подземелье. Интересно, а почему именно сюда? Других мест для разговора нет? Но Таббат остановился у дверей камеры, в которой мне тоже уже доводилось побывать. Пыточная! Только Бранда не отдавала подобного приказа. Между «допросить» и «пытать» – огромная пропасть.

– Прошу, лер Вейс. – Таббат пропустил меня вперед.

– Что это за дурная шутка? – обернувшись, обратился я к нему.

– Это не шутка, – ответил он, – а необходимость. Когда дело касается государственной безопасности, я могу принимать решение об особых методах допроса без приказа ее величества, и я его принял.

Я взял себя в руки. Нужно оставаться спокойным. Нужно… Закусил губу. Я никогда не был трусом, но сейчас по спине пробежал неприятный холодок. А пыточная осталась такой же, какой ее запомнил. Наборы самых разных орудий, блестящие, любовно начищенные, стул с отверстием, предназначение которого я по-прежнему не хотел знать, и мутный свет, из-за которого возникало ощущение, будто ты спустился в недра земли.

Приказал себе успокоиться. Мне нечего скрывать. Все, чего они хотят, – заставить меня ошибиться. Дать им шанс зацепиться за эту ошибку и избавиться от меня раз и навсегда.

Дверь снова отворилась.

– Добрый вечер, лер Вейс, – поклонился палач.

– Добрый вечер, лер Лейт. – Я склонил голову в ответ.

– Лер Лейт, этот человек обвиняется в шпионажем пользу Верании и Изельгарда, – сказал Таббат. – Нам нужно знать, что написано в тех бумагах, которые мы нашли в его кабинете, как расшифровывается код и какие поручения у него были.

– Шпионаж? – Тонкие брови палача взметнулись удивленно. – Я вас понял, лер Таббат. А теперь оставьте нас.

– Но…

– Оставьте! – рявкнул палач, и Таббата почти вынесло из пыточной, дверь захлопнулась с грохотом, и мы с Лейтом остались один на один.

– Вот мы и свиделись, лер Вейс, – усмехнулся он уголками губ. – Не думал, что встреча произойдет так скоро, но был уверен, что она состоится.

– Почему? – растерянно спросил я.

– Все просто. Когда человеку не в чем себя винить, он боится палача. А вы боитесь не меня, лер Вейс. А так глядите на мои инструменты, будто каждый примеряете на себя и пытаетесь понять, под каким заговорите.

Я дернул ворот на рубашке. Улыбка палача стала еще более… предвкушающей.

– Я ничего не знаю, – сказал прямо.

– Уверены?

– Конечно.

– Тогда проверим. Присядете?

И указал на стул. Я чувствовал себя кроликом перед удавом. Мало было в мире людей, которые могли бы сломить меня, но в том, что этот конкретный может, даже не сомневался. А палач осматривал свои владения почти с нежностью. Он коснулся длинных тонких игл, будто ласкал женщину, затем – широкого острого лезвия, мощных щипцов, которые не вязались с его худощавыми руками.

– С чего бы начать? – Лейт покачал головой. – Боюсь, магическое вмешательство не сильно-то поможет вам стать разговорчивее, лер Вейс.

Я молчал.

– Что же вы стоите?

Лейт махнул рукой, и с меня сначала сорвало одежду, а затем опрокинуло на стул. Ремни вцепились в руки и ноги, обвили шею, и, готов поклясться, отпели.

– Итак, с чего начнем? – Лейт замер передо мной.

– Я никогда не вел переписку с Веранией.

– С Веранией? А с Изельгардом?

– Я – изельгардец. Конечно, я получал приказы от короля, но они никак не противоречили моей службе здесь.

Холодно. Почему так холодно?

– Мм, забавно. – Лейт подвинул себе стул и сел так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. – Где вы получили увечья, лер Вейс?

– На войне, – ответил я.

– Воевали за Изельгард?

– Конечно.

– Эх, жаль, я сам не участвовал в тех событиях. Увы, не позволял ряд… обстоятельств, но могу сказать, что над вашей рукой поработал дилетант. Кто же так пытает? Некрасиво, негармонично. Согласны, лер Вейс?

– Это были обычные солдаты.

В горле пересохло. Этот тип гипнотизировал меня? Иначе почему я вообще с ним разговариваю?

– Заметно. – Пальцы Лейта задумчиво коснулись шрама на моей руке. – Заметно, что не палачи. Они думали, боль развяжет вам язык, и ошиблись. Я прав?

– Да.

Я не совсем понимал, чего он от меня хочет. Не понимал, что, демоны всех прибери, тут происходит.

– Потому что людей вашего сорта ломают не так. Но я не стану вас ломать, лер Вейс, хотя на это мне понадобилось бы не больше часа. Вы вызываете у меня уважение. Более того, не гнушаетесь разговаривать со мной как с равным. Поэтому и ваш рассудок, и ваша честь останутся при вас. Ни за что другое ручаться не могу.

Боль. Она пришла внезапно. Лейт говорил, что не станет использовать магию, – и солгал. Лезвие, тонкое, длинное, оставалось в его руках. Он не прикасался ко мне, вместо этого проводил перед собой острием как дирижерской палочкой. Взмах, росчерк, взмах, росчерк. А я чувствовал, как в пальцах правой руки лопаются сосуды, как закипает кровь, как сводит судорогой пальцы. Не кричать! Я больше не испуганный мальчишка, который оказался один на один с мучителями. Нет, на этот раз я справлюсь.

– Хотите лишиться руки, лер Вейс? – поинтересовался палач, облизывая пересохшие губы. – Сколько вы учились снова владеть левой?

– Долго, – ответил я, хоть и не собирался, но что-то заставляло меня говорить.

– А сможете обойтись без правой?

И захрустели кости. Я все-таки закричал. Боль стала моим существом. По пальцам потекла кровь. Вот только ран мне никто не наносил, они открывались сами собой.

– Ну что, лер Вейс? Не вспомнили, откуда у вас подозрительные письма?

– По-вашему, я идиот? – уставился на Лейта. – И стал бы хранить подобное прямо в своем кабинете?

– Нет, – признал палач. – Но мое дело – спросить. А ваше – ответить. Что приказывал вам Осмонд, лер Вейс?

Я молчал. Боль вернулась. Но если до этого страдали пальцы, то сейчас железные тиски сжали ладонь. Я взвыл.

– Да, оружие сможете держать нескоро, – меланхолично заметил палач. – Но и вы – не воин. А кто? По всему выходит, что шпион.

Молчи! Молчи, Ник!

– Значит, шпион. – Лейт кивнул сам себе. – Тогда повторяю вопрос. С каким поручением вы прибыли в Литонию, лер Вейс?

– Узнать, не затевается ли союз с Веранией, – прошептал я. – И обеспечить безопасность короля и королевы.

– Верю. – Лейт поднялся и подошел ближе. – Что было в письмах, найденных у вас?

– Не знаю.

– Что было там написано, лер Вейс?

– Не знаю!

– Не верю.

Боль переместилась к запястью и ползла все выше к локтю. Я мог видеть алую струйку крови, текущую по полу. Перед глазами заплясали всполохи.

– Э, нет. – Лейт склонился ко мне, принюхался, будто стараясь уловить запах боли. – Нет, лер Вейс, так не пойдет. Позорный обморок не для вас, ведь правда?

И всполохи исчезли. Я пытался отдышаться, отдыхая от боли и зная, что она вернется. Вот и все. Конец игре. Даже если я выйду отсюда, все кончено. Хотя ставлю на то, что меня не выпустят живым.

– Вернемся к поставленному вопросу. Вы встречались с послами Верании?

– Нет.

Голову сдавило тисками, на губах выступила кровь.

– Нет, нет, – твердил я. – Нет.

– Верю.

Хватка ослабла, а Лейт вернулся на место, и я смог ровнее дышать.

– Остаются письма. Странные, непонятные письма, слишком глупые для вас, лер Вейс. Как думаете, откуда они взялись?

– Их подбросили, – сипло ответил я.

– Кто?

– Не знаю, у меня много врагов.

– Например…

– Капитан Сайден. Или Мартин Фейн.

– Я спрошу и их, не беспокойтесь. Но сначала хотел бы Добиться вразумительного ответа от вас.

И снова применил магию. Только теперь она била по всему телу, лишая рассудка, заставляя забыть, кто я и где. Магия уносила меня туда, в литонский лагерь, откуда я не чаял выбраться живым. К искаженному злобой лицу Леонарда Эйша, к его солдатам.

– Держись, брат!

Голос Эрвинга звучал оттуда, из глубины лет, но я цеплялся за него, как цеплялся тогда.

– Держись, надо дойти. Надо, слышишь?

– Слышу, – отвечал ему. – Держусь.

– Э, нет, что за шутки? – Боль исчезла, и я обмяк в своих путах. – Я обещал, что вы выйдете отсюда в здравом уме, а вы тут собрались тихонько убраться за грань. Мельчают нынче шпионы. Так что там с письмами?

Дверь распахнулась.

– Допрос окончен. – Таббат замер на пороге, а я мысленно посылал его в бездну. – Мы расшифровали письма, вина этого человека доказана. Как только дождемся приказа ее величества, он будет казнен.

Пыточную наполнил шум шагов. Я не видел солдат, которые туда вошли. Всполохи превратились в алые точки. Думал только о том, какое жалкое зрелище являю собой. Позор… Иначе не скажешь.

– Отведите его в камеру, – слышался отрывистый голос Таббата. – И позовите целителя, чтобы не умер раньше, чем ему отрубят голову. А может, королева выберет более изощренный способ казни?

Вспомнилась жуткая смерть заговорщиков. Меня резко затошнило и вывернуло наизнанку. Кажется, на сапоги Таббата. Тихо рассмеялся палач.

– Уберите его! – рявкнул Таббат, и меня наконец-то отвязали от стула. Потащили куда-то. Видимо, в камеру. К счастью, она находилась недалеко, потому что каждое движение причиняло боль. А вот холодный пол, на который упал, – облегчение. Можно было закрыть глаза, остудить пылающее тело, сделать глубокий вдох. И я дышал, а внутри все еще проворачивались штыри. Не прощу. Никому из них не прощу этого унижения.

Постепенно становилось легче. Раздался лязг засова и кто-то вошел. Видимо, обещанный целитель.

– Переложите парня на солому, – приказал он. – И держите, пока буду лечить.

Меня бесцеремонно подняли и кинули, как мешок, на что-то колючее. Видимо, ту самую солому.

– Вы слышите меня, лер? – обратился ко мне целитель.

– Горите огнем, – прошептал я и все-таки потерял сознание.