Текст книги "Сказка где-то рядом [СИ]"

Автор книги: Ольга Связина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 8

ВЫСТУПАЕМ!

Но человек предполагает, а Судьба распоряжается по-своему: Наташе, которая всеми правдами и неправдами решила прилепиться к военным силам, чтобы вместе с ними добраться до Старгорода, пришлось подняться гораздо раньше рассвета. Часа в три, когда небо на востоке только начало светлеть, в лагере поднялся страшный переполох, сравнимый разве что с волнением в курятнике во время лисьего нашествия. Все, у кого был рот – кричали, у кого были ноги – носились, усиливая общую неразбериху.

Впрочем, и повод у этой вселенской сумятицы был нешуточный: пропал принц! У центральной палатки Денис лично вел допрос ночной стражи, и Наташа направилась туда – не метаться же, действительно, вместе со всеми по лагерю, переворачивая каждый камень, под который наверняка уже было заглянуто десять раз, в поисках парнишки, которому она зла вовсе не желала – можно сказать, товарища по несчастью!

Денис сидел перед центральной палаткой, грозно глядя на вытянувшихся перед ним в струнку солдат. В эту ночь на постах вокруг лагеря стояло больше десяти человек, и еще двое охраняли палатку, в которой держали пленника. Но никакие предосторожности не помешали ему под покровом ночи перепилить чем-то острым обмотанную вокруг пояса веревку и, разрезав заднее полотнище палатки, бежать во тьму.

– Он не мог ничего на себе утаить! – чуть ли не со слезами на глазах клялся и божился руководитель отряда, захватившего принца. – Мы его тщательно обыскали!

– Может быть, спрятал нож в подошве сапога? – высказал предположение один из тех, кто в роковой час стоял на страже у палатки.

Наташа еле слышно фыркнула: вчера она успела хорошо рассмотреть обувку царского ребенка, и запомнила совершенно плоскую тонкую подошву сапог, не предназначенных даже для ходьбы по лесу – через нее наверняка будет болезненно ощущаться всякая шишка или сломанная веточка. Спрятать внутри можно было бы разве что бритвенное лезвие, да и то с трудом.

Впрочем, вряд ли титулованное дитя готовилось к пешему переходу через полстраны и к собственноручной обороне – в Наташином представлении юный принц должен был путешествовать исключительно верхом, в карете или на носилках, в окружении верных слуг и телохранителей. Как его тогда захватили? Перебили всю свиту? Впятером?! Да, если вся армия Дениса состоит из таких, то он воистину непобедим!

Чудеса творились на каждом шагу – каким-то чудом захваченный пленник все-таки ускользнул из рук своих захватчиков. Не совсем бесследно, оставив после себя обрезки веревок и исполосованную палатку – значит, во всяком случае, это был не бестелесный фантом, ловушка для наивных повстанцев, чему Наташа, после всего, уже виденного, нисколько не удивилась бы.

Продолжая допрашивать всех часовых, Денис, тем не менее, не сводил особо испытующего взгляда с одного – того, что высказал предположение о ноже в сапоге. Под взором начальства тот начал заметно нервничать, но бодрился, старательно не подавая вида.

– Что это? – неожиданно спросил Денис, оборвав на полуслове одного из охранников внешней стены, объясняющего, что во время его дежурства даже мышь не могла проскользнуть в лагерь или из него, не предъявив соответствующего разрешения.

– Это кошелек, – страж палатки остановил бегающие глазки и преданно вперил их в лицо командира, буквально излучая честность, как солнце – свет. Но даже в неровном свете пробуждающейся зари было видно, как он побледнел. – Его сшила мне мама… Да он пустой!

– Он у него и вчера был, – подтвердил кто-то из солдат.

– Да, и вчера он точно был пустой. А сегодня, поглядите-ка, внезапно располнел! – Денис протянул руку и сорвал с пояса провинившегося увесистый мешочек. Тот инстинктивно дернул рукой, но остановил ее на полдороги и, оглядываясь, нервно облизнул пересохшие губы.

Распутав завязки, Денис потряс кошельком над ладонью, и оттуда выпали несколько золотых пуговиц, произведших неизгладимое впечатление на Наташу и запомнившихся всем остальным.

– Что, наш маленький пленник оставлял за собой след, как мальчик-с-пальчик? – слова Дениса, казалось, источали мед и яд.

– Но я ничего не хотел… не думал… не знаю, как ему удалось бежать! – зачастил прижатый к стенке изменник. – Мне казалось, что, в конце концов, не будет ничего плохого, если мальчик немного погуляет по лагерю. Через ворота я его не проводил!

– Должно быть, у него еще оставались драгоценные побрякушки.

– Я просто пожалел его, – пойманный тут же попытался отвести внимание от корыстных мотивов своего поступка, точно и не переливались в свете догорающего костра и разгорающейся зари золотые пуговицы на командирской ладони. – Разве это дело, что ребенок сидит привязанный, как собака, даже в нужное место без спросу не сходить. Этот-то ведь ходит везде свободно! – кивая на Наташу, он уже почти визжал.

– Этот, – спокойно, не повышая голоса, заметил Денис, – никуда и не исчезает. А вот принц пропал. Мне все ясно, уведите его.

Провинившегося стражника увели, и Денис распустил оставшихся:

– Все свободны. Собирайтесь, скоро выступаем!

У потухающего костра осталась одна Наташа. Ей нечего было собирать в поход, и не хотелось мешаться под ногами у остальных.

– Твой план провалился, – из палатки выступила Власта, во время допроса скрывавшаяся за откинутым входным полотнищем. – Теперь будем действовать по-моему!

Денис недовольно поморщился:

– Ты же знаешь, как я не люблю всякий обман и интриги!

– В данной ситуации важно не то, что ты любишь или не любишь, а то, что способно помочь нашему делу. Цель оправдывает средства, – потрепав его по плечу, дева-воительница уверенной походкой отправилась на половину амазонок.

Наташа никогда раньше не думала, что кольчужная юбка, до половины прикрывающая обтянутые черной кожей бедра, способна колыхаться при ходьбе, точно простой шелк. Должно быть, все дело в колебательной амплитуде, или о чем там им говорили в школе – ну, когда грузовик проезжает по мосту, а в доме стекла вылетают?

От околонаучных размышлений ее отвлек Денис, который не торопился выстраивать свих людей в боевые порядки или идти в палатку собирать вещи перед дальней дорогой. Вместо этого он пододвинул сосновый чурбачок поближе к мерцающим красным углям и сел рядом с Наташей. Пересыпав пуговицы в мешочек, пришитый с внутренней стороны к поле его куртки – некое подобие кармана с завязками, – он несколько раз подбросил в руке пустой кошелек, устремив невидящий взгляд куда-то в бесконечность.

– Пойдешь с нами, – вскользь бросил он, и Наташино сердце, подпрыгнув, радостно забилось – то, чего она думала добиваться и хитростью и, если понадобится, даже силой, само плыло в руки.

– Конечно! – она не смогла скрыть свей радости, и Денис, обернувшись, посмотрел на нее с каким-то странным выражением на лице – как будто с жалостью.

– Держи, – он вдруг хлопнул ей на ладонь кошелек, который продолжал крутить в руках. – Владей. Надеюсь, он принесет тебе удачу.

С этими словами он поднялся со своего импровизированного табурета и скрылся в палатке, оставив Наташу разглядывать подарок в одиночестве.

А там было на что посмотреть: скроен мешочек был из невиданного ею раньше материала, снаружи похожего на кожу, а изнутри на бархат, и весь покрыт причудливыми геометрическими узорами таким образом, что стоило затянуть шнурок – и рисунок совершенно менялся.

Вдоволь налюбовавшись узором, то распуская, то затягивая завязки, Наташа обратила свое внимание на шнурок, представляющий собой тонкую веревочку, сплетенную из разноцветных нитей. На одном из свободных концов, как и полагается, крепилась крупная деревянная бусина, которая должна была помешать ремешку, продетому под пояс, свободно выскользнуть. На другом же болталась забавная безделушка – фигурка в виде летучей мыши, вырезанная из очень твердого темного дерева (или наоборот – легкого, теплого на ощупь камня). Свернув крылья, точно сложенный зонтик, она висела вниз головой, вцепившись в колечко, через которое и была продернута веревочка. Привыкшая к более традиционному изображению с распахнутыми крыльями, Наташа изрядно поломала голову, прежде чем ей удалось опознать зверька.

ГЛАВА 9

МЫ ПОНИМАЕМ ДРУГ ДРУГА!

Несмотря на волнительные события утра, никто не стал менять планы, так что с рассветом лагерь был свернут буквально в один момент, и объединенная армия выступила в поход. Платки и тяжелое военное снаряжение, до поры ненужное, упаковали на покладистых приземистых лошадок, приведенных из леса – очевидно, там была спрятана скрытая от посторонних глаз конюшня.

То, что объединенные силы, покинув лагерь, двинулись сначала вовсе не в ту сторону, откуда совсем недавно пришел отряд с пойманной Наташей, и где, по ее предположению, должен был находиться Старгород, сперва не насторожило девочку. Во-первых, по дороге к лагерю они не всегда двигались строго по прямой, избегая открытых и населенных мест, а во-вторых, пригодная для шестерых дорога не слишком подходит для продвижения целой армии, да еще с лошадьми.

С одной из них Наташа постаралась завязать дружеские отношения, шагая рядом и подкармливая хлебом – с ладони, как подсказал Мишка, чтобы та не откусила ей пальцы. С вечера, случайно услышав о том, что тяжести погрузят на вьючных животных, девочка запаслась разномастными ломтями и горбушками, чтобы позволить себе щедро делиться с зверюшками. Лошадка охотно принимала угощение, чмокая губами по растопыренной ладони, и позволяла гладить себя по жесткой гриве.

Занятая установлением дипломатических отношений, Наташа не замечала, как дорога, сперва достаточно широкая, постепенно превратилась в тропинку, с низко нависающими над землей ветками деревьев. Под ногами зачавкала вода и жидкая грязь, на смену траве пришла осока и прочие болотные растения, а вскоре впереди заблестела голубая змея реки. И совсем уж неожиданностью для девочки стало то, что она вдруг каким-то образом оказалась впереди всего отряда, прямо перед суровыми лицами Дениса и Власты.

Денис смотрел куда-то в сторону и вообще впервые с момента их первой встречи выглядел неуверенным и даже подавленным, девушка же довольно улыбалась и манила ее к себе указательным пальцем, что выглядело довольно зловеще. Но деваться некуда – позади вся армия, а впереди лишь довольно топкий берег и река. Неужели эта грозная амазонка решила довершить начатое городской стражей и утопить ее? Если только не вмешается Ульрика или одна из ее сестер – но на это надежда слабая, как говорится, снаряд дважды в одну воронку не падает.

Приобняв Наташу за плечи, Власта подвела ее к самой воде, погружаясь почти по пояс в высокую сочную траву и, прикрыв глаза, глубоко с наслаждением вдохнула.

– Что, Натан, жизнь прекрасна? – спросила она. – В твои-то годы все еще впереди, хочется жить да жить?

Нервно сглотнув, Наташа судорожно кивнула головой.

– Похоже, мы понимаем друг друга, – удовлетворенно заметила Власта. Никогда она не нравилась Наташе, даже в ее время была самоуверенной и высокомерной, а уж тут, обличенная властью, оказалась просто невыносимой. – Ты поможешь нам, а я взамен сделаю тебе драгоценный подарок – оставлю в живых. Договорились?

Амазонка не приставляла к горлу своей жертвы остро заточенный клинок, и не макала ее с головой в реку, но этот спокойный и уверенный тон действовал на Наташу сильнее, чем физическое насилие. Она вновь кивнула – в горле пересохло. Но, даже если бы она и могла что-то сказать, ответ никак не мог быть отрицательным – от таких предложений не отказываются.

– Вот и отлично. Пошли, посекретничаем.

После получасового инструктажа на суше, подальше от реки – чтобы никто не услышал, – Наташа взмокла, точно ее окатили водой из ведра, и нервничала так, словно уже стояла у стенки с завязанными глазами, а расстрельной команде приказали: 'Пли!'

– Но это же обман! – слабо блеяла она, бегая глазами по сторонам в тщетных поисках возможной поддержки, отдавая себе полный отчет в том, что находится в окружении солдат, для которых будущая победа оправдывает любые средства. Ее слабое сопротивление было быстро преодолено и воля подавлена. В конце концов, девочка вновь оказалась в реке в компании Власты.

– Зови! – велела та.

– А… а вдруг она сейчас далеко и меня не услышит? – предприняла Наташа последнюю отчаянную попытку увильнуть от навязанной ей роли.

– Дети реки очень хорошо и очень далеко слышат, – отрезала Власта. – И очень быстро плавают. Зови!

– Ульрика! – скорее простонала, чем крикнула Наташа, прокашлялась и повторила уже громче: – Ульрика!

– Привет! – веселая мордашка, завешенная мокрыми волосами, показалась из-под воды. – Похоже, теперь ты еще дальше от города, чем в нашу прошлую встречу. Я указала неправильный путь, или планы поменялись?

– Планы изменились, – Наташа вздохнула про себя: по крайней мере русалочка не обратилась к ней по имени и не раскрыла ее инкогнито. Теперь предстояло самое сложное: – Ты не могла бы вызвать сюда Ундину? Есть важное сообщение!

– Какое? – полюбопытствовала Ульрика, и Наташа дословно пересказала ей историю, изобретательно выдуманную Властой.

– Это важно! – заволновалась та, выслушав до конца. – Пожалуй, ты права, об этом должна знать Ундина. Подождите!

Плеснув по воде блестящим хвостом, русалочка скрылась в реке.

– Ничего не выйдет…

– Тихо! – шикнула на нее Власта.

На поверхности воды стали возникать и лопаться воздушные пузыри, постепенно приближаясь к берегу, а вскоре из воды вышла и сама Ундина, величественная и прекрасная. В отличие от сестры, она не улыбалась, и выходила из воды совершенно сухой и уже на ногах, а не с хвостом, который мог раздвоиться только на суше. Наташа поняла, что никогда не сможет соврать, глядя в эти прозрачный и холодные, как лед, глаза. Выдуманная история просто застрянет у нее в горле.

Но речная царевна сама не дала сбыться ее страшным опасениям грядущей расправы от рук предводительницы амазонок – смерив взглядом стоящих по пояс в воде девушек, она безошибочно выделила старшую, и обратилась сразу к ней:

– У вас есть сообщение для меня? – тон речи речной девы нельзя было назвать особенно любезным и приветливым. Это и не удивительно – обе девушки отличались яркой внешностью, а кому приятно встретиться с потенциальной соперницей?

Наташа, которой нечего было с ними делить, вполне объективно и беспристрастно признавала: встреться Ундина с Властой в финале какого-нибудь конкурса красоты, перед жюри встала бы сложная проблема выбора победительницы. На стороне русалки, кроме красоты, было бы влияние: все-таки папа речной царь, и все в том же духе. Зато амазонка подкупала живостью мимики и обаянием, на ее фоне лицо речной красавицы казалось каким-то застывшим, не боле подвижным, чем рыбья морда. Наверное, когда-то ей сказали, что гримасничанье приводит к ранним морщинам, и она приняла это слишком близко к сердцу. Или просто решила, что не стоит метать бисер перед первой встречной свиньей – чем-то ведь она покорила принца, а Наташа была уверена, что в столице не было недостатка в красавицах.

Выйдя на твердую землю, 'большие девочки' принялись обсуждать свои серьезные политические проблемы, а Наташа принялась помогать Ульрике выбраться на сушу. Топкий болотистый берег не давал той самостоятельно выбраться из воды, опираясь на руки – ее пришлось буквально выносить. Но и на берегу Наташа не могла, как ни старалась, уловить тот момент, когда хвост русалки превращается в человеческие ноги – метаморфоза произошла, стоило ей на секунду отвернуться.

– Красивая у меня сестра, правда? – спросила Ульрика, шевеля пальчиками босых ног.

– Ага, – согласилась Наташа, – только какая-то холодная, не улыбается совсем.

– Вопрос-то серьезный, не до улыбок.

– Но ты же улыбаешься?

– От меня же ничего не зависит!

С этим нельзя было не согласиться – Наташа с Ульрикой уже выполнили свою маленькую курьерскую миссию, и теперь с их мнением можно было не считаться. Думай Власта иначе, непременно приставила бы к ним охранника – следить, чтобы Натан не открыл своей подружке-русалке правды. Похоже, она была уверена, что теперь, после личной встречи, Ундина поверит только ей. Однако что-то подсказывало Наташе, что в случае, если обман раскроется, все шишки достанутся именно Натану – нехорошему обманщику, всех обведшему вокруг пальца. Нет, не стоит этого дожидаться, срочно пора бежать. Жаль, нет у нее на одежде золотых пуговок…

Но сейчас, зажатой между армией и рекой, нечего было и думать о побеге. Надо дождаться ночи, и тогда постараться незаметно улизнуть.

– Эта твоя Власта тоже ничего себе, симпатичная, – замечание Ульрики заставило Наташу отвлечься от пристального разглядывания топкого берега в поисках путей к побегу, и вновь обратить внимание на совещающихся девушек. Теперь уже Ундина что-то говорила, серьезно кивая головой – очевидно, обещала содействие и поддержку. При каждом ее движении длинное серебристое платье, так непохожее на стальную кольчугу собеседницы, начинало переливаться перламутровым блеском.

Издалека казалось, что наряд речной царевны весь покрыт чешуей – точно скроен из кожи какой-то крупной рыбы. Но, приглядевшись, Наташа заметила, что каждая чешуйка представляет собой ни много, ни мало крупную речную жемчужину почти идеальной формы. Перламутровые шарики скреплялись между собой темно-зелеными нитками, и в целом наряд выглядел очень красиво и эффектно.

Занимаясь на досуге плетением браслетов-фенечек для себя и своих друзей, Наташа сразу же прикинула свои возможности по изготовления такого платья из крупного бисера. Нет, это абсолютно нереально: во-первых, она провозится целый год, а во-вторых, сколько такая одежка будет весить? Да такого ни одна самая прочная нитка не выдержит!

– Нравится? – бесцеремонно вмешалась в ее мысли Ульрика. – Красивое платье. У меня такое же есть. Ужасно неудобное. Под водой еще туда-сюда, но на суше – настоящий кошмар. Видишь, жемчужины скрепляются водорослями? На воздухе они быстро высыхают и становятся хрупкими. Так на обручении Ундины с вашим принцем, куда вся семья должна была явиться, нас пришлось постоянно поливать водой!

– Могу себе представить, – фыркнула Наташа: – В разгар веселья кто-то забыл поднести очередное ведро воды, и на невесте неожиданно расползлось платье. Какой конфуз!

– Конфуз? – удивилась Ульрика, и Наташа невольно покраснела, вспомнив, что русалочка из одежды предпочитает собственную кожу, а под водой – чешую. Но ведет себя при этом так непринужденно, что она совсем перестала обращать на это внимания, воспринимая как должное.

– Ну, это выглядело бы некрасиво, – пояснила она. – Неловко.

– Ундина никогда не попадает в неловкие ситуации, – с гордостью провозгласила младшая сестра.

– Ага, если не считать того случая с принцем…

– Тс-с-с! Не напоминай ей об этом! – Ульрика быстро обернулась, чтобы убедиться, что никто их не слышал, и поспешила сменить тему: – Если тебе так нравится это платье, то я могу подарить тебе свое. Размер как раз подойдет.

– Спасибо, – растроганно поблагодарила Наташа. – Но что-то не тянет через каждые полчаса окунаться в речку ради красоты. Да и потом, я тут вроде как мальчиком считаюсь, это будет выглядеть довольно странно.

– Ха! То-то я смотрю, в тебе что-то изменилось. Ты переоделась? Но зачем?

– Чтобы в городе меня не узнали, и не потопили по второму кругу. А на армию наткнулась случайно, по дороге.

– По дороге куда?

– Нормальные герои всегда идут в обход.

– Этот путь уж точно не назовешь кратчайшим. Решила заодно обойти полстраны? – Ульрика задумчиво нахмурилась: – Знаешь, Ундина ненавидит принца. Но еще больше она не любит, когда ее пытаются использовать в своих целях.

– Я тоже, – посмотрев в сторону увлеченных разговором девушек, Наташа невольно потерла шею, словно почувствовав на горле захват холодных сильных пальцев. – Но люди порой бывают порой чертовски убедительны!

– Вот как, – русалочка проследила за ее взглядом. – Ну, ладно. Зови, если что. Или сама заходи.

– Да уж, – Наташа нервно рассмеялась. – Если дела и дальше так пойдут, прямая дорога мне будет в омут головой. Вот только не уверена, что после этого меня возьмут в русалки.

– Я замолвлю словечко, – пообещала младшая дочь речного царя. – Кстати, как тебя теперь зовут?

– Натан.

– Пока, Натан! – помахав на прощанье рукой, громко крикнула она, и с разбегу бросилась в речку, где только что скрылась Ундина. Судя по более чем довольному выражению лица Власты – ни дать, ни взять, кошка, только что безнаказанно стянувшая с праздничного стола кусок ветчины, – переговоры прошли более чем успешно.

Однако приказа армии сниматься и трогаться в путь не последовало – Денис с Властой как будто все еще что-то ждали. Вскоре Наташа поняла, что – вода расступилась, и на берег вышли несколько… русалов, тритонов, водяных? Мужчины, вооруженные зловещего вида копьями-острогами, точно в сказке, были 'равны, как на подбор': высокие, широкоплечие, длинноволосые, на одно лицо, точно братья-близнецы, одетые в одинаковые темно-зеленые набедренные повязки. От строя отделился один – очевидно, командир, – с более длинным, чем у остальных, пугающе зазубренным копьем. Вытянувшись перед Денисом и Властой, 'дядька Черномор' рапортовал о поступлении в их распоряжение вплоть до особого приказа, после чего потребовал дальнейших указаний. Получив их, вернулся к 'витязям прекрасным', и армия речного царя военным порядком вновь погрузилась в воду.

В тот же момент сухопутные силы получили приказ выступать. По каким-то своим соображениям военачальники повели солдат прямо вдоль кромки воды, так что Наташа, бросив взгляд в сторону реки, по поднимающимся со дна пузырькам могла убедиться, что водяные следуют своей дорогой параллельным с ними курсом. Меж тем берег становился все более топким и непроходимым. Ступив на неожиданно ровный и с виду более сухой участок берега, девочка вдруг с ужасом почувствовала, как земля, мягко пружиня, раскачивается у нее под ногами – слой прелых болотных растений и плотно сплетенных между собой корней лежал прямо на воде.

Ступив на качающуюся землю, Дымка – лошадка, с которой Наташа всю дорогу пыталась подружиться, сильно занервничала, на каждом шагу вздрагивая всем телом, громко фыркая, прядая ушами и испуганно кося глазами, демонстрируя белки. Опасаясь, что испуганная лошадь вот-вот прорвет острым копытом шаткий покров над ямой с водой неизвестной глубины, девочка и сама вздохнула с облегчением, когда опасный участок, наконец, закончился. Лишь только земля под ногами перестала качаться, Денис сделал отмашку, приказывая отряду перейти повыше и подальше от реки. Нахмурившись, Власта, тем не менее, повторила его команду для амазонок.