Текст книги "Стань моей свободой (СИ)"

Автор книги: Ольга Славина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Глава 17

– Как ты? – спрашивает Андрей, стоит мне сесть на один из барных стульев.

– Нормально, – я подтягиваю к себе тарелку с овощным салатом, понимая, что пахнет вкусно, но желудок начинает протестующе тошнить.

– Алис, если ты не начнёшь есть, дойдёшь до обмороков, – комментирует он моё выражение лица и ставит рядом бокал с соком. – Стоят этого твои нервы?

– Дай воды, пожалуйста, – вздыхаю я. – Лучше со льдом.

– Как дети? – меняет тему Андрей, протягивая мне ещё один бокал.

– Хорошо. Случился один инцидент, но вовремя помог… Женя, – почти без заминки, Андрей не должен заметить.

– Это который лучший продавец полугода? – Понимая, что есть придётся я откусываю ломтик огурца, игнорируя недовольный желудок.

– Он самый, – я задумчиво гоняю по тарелке кусочек авокадо. – Я вот думаю, может поставить его на место управляющего?

– А Алла как? – Подняв взгляд, я вижу, что Андрей хмурится.

– То есть её ты запомнил, а Женю нет, – насмешливо фыркаю я и на волне веселья засовываю в себя ещё пару ложек салата. – Алла меня разочаровывает, и чем дальше, тем больше.

– Впервые слышу, что она перестала тебя устраивать. – Поставив передо мной тарелку с варёной картошкой и рыбой на пару, политые каким-то хитрым соусом, он садится рядом.

– Тебе надо было идти в повара, – улыбаюсь я, наклонившись над тарелкой и вдыхая обалденный аромат. Даже аппетит появляется.

– Это мой запасной аэродром, – хмыкает Андрей. – Так что там с Аллой?

– С Аллой ничего, в этом и проблема. – Первый кусок нежно-розовой, с прожилками зелени, рыбы тает во рту, так что я не замечаю, как разом сметаю половину порции. – Алла сдулась и теперь всю её работу приходится делать мне. И не то чтобы это было очень сложно, но бесит! Зачем мне человек, которому я плачу деньги, если её нет, когда она мне нужна, и если все дела за ней подчищают обычные продавцы?

– Уволишь? – задумчиво отзывается Андрей, глядя на меня.

– Не знаю, – вздохнув, я доедаю рыбу и отодвигаю тарелку. – Но очень хочется.

– Поговори с ней, может у неё проблемы?

– А у меня нет проблем? – раздражаюсь я. – Я тоже могу ходить и ныть, что у меня отец в больнице, на половину филиалов наложили санкции, а нужное мне здание слишком дорогое, но вместо этого я целый день провожу на работе и продолжаю искать варианты!

– Просто таких, как ты, больше нет, моя Полуночная госпожа. – Андрей берёт сидение и разворачивает меня лицом к себе. – Такие рождаются раз в поколение и не достаются никому.

– А ты?

Вместо ответа Андрей встаёт, берёт мою руку с кольцом и легко целует безымянный палец. И моё сердце замирает, как и всегда в такие мгновения, но противные предательские мыслишки о Яне так и лезут наружу.

– А я не представляю, за какие заслуги мне так повезло. – Голубые глаза совсем близко и в них я вижу отражение своего взгляда.

– Скорее, в наказание, – со вздохом покачав головой, я поднимаюсь, чтобы убрать тарелки в раковину.

Вот только темнота накрывает внезапно, заставив пошатнуться и схватиться за столешницу, а мелодичный звон свидетельствует о гибели двух из четырёх тарелок в этом доме.

– Алиса!

Не успеваю я отозваться, как оказываюсь сидящей на диване, а в руке Андрея появляется телефон.

– И долго ты так? – беспокойно спрашивает он, кажется, собираясь вызвать мне Скорую.

– Последнюю неделю, но совсем весело только эти пару дней, – морщась, отзываюсь я. – Андрей, положи трубку!

– Положи трубку? – не верит он, но всё же бросает телефон на диван. – Алис, ты совсем рехнулась?! Зная, что тебе хреново, взяла и уехала за триста километров отсюда! Если на себя тебе плевать, то хоть об отце подумай. – Пожалуй, голос на меня он повышает впервые.

– Только этим и занимаюсь. – Я демонстративно встаю и, раскинув руки, поворачиваюсь вокруг своей оси. – Достаточное доказательство того, что со мной всё в норме?

– Вот это вот норма? – Лучше бы орал, потому что так ещё страшнее. Было бы, если бы я не была собой.

– Согласна, неприятно, но можешь успокоиться, я записалась к врачу на среду. Выпишут витамины и всё пройдёт.

– Витамины!.. – Андрей присаживается на подлокотник дивана и ожесточённо трёт лицо. – Господи, дай мне терпения!

– Слишком много пафоса для простого недомогания, – криво улыбаюсь я.

– Серьёзно? – На его лице откровенно издевательский интерес, который я тоже вижу впервые. – Скажи мне, любимая моя, а ты уверена, что это лёгкое недомогание?

– И что ты имеешь в виду?

– Что ты беременна.

Мгновенный укол леденящего ужаса быстро сменяется насмешкой.

– Только если от святого духа, – хмыкаю я, но осадок остаётся. – Ты прекрасно знаешь, что это невозможно.

– Уверена? – Андрей садится рядом и от радостного, полного предвкушения взгляда мне становится не по себе. Боже упаси кого-то иметь такую мать, как я! – Помнишь день рождения Константина Игоревича?

– Допустим, помню.

Вряд ли он имеет в виду трёхъярусный торт, а вот секс на скамейке в самой отдалённой части турбазы гораздо ближе к правде.

– А то, что ты болела, тоже помнишь?

– Если ты намекаешь на то, что антибиотики снизили эффект противозачаточных, то всё это бред, – недовольно фыркаю я, искренне пытаясь не сомневаться в этом. И не поддаться панике. – Там и про алкоголь тоже самое написано.

Опять же такой слабости у меня не было даже тогда, когда я открывала «Саркани». Почти не спала, ничего не ела и только бегала между домом и будущим магазином, надеясь всё успеть и ничего не забыть. Нет, нет и нет. Я просто не могу быть беременной! Кому молиться, чтобы это прошло от витаминчиков?!

Потому что я не могу быть матерью. Просто не могу. Пелёнки, распашонки и памперсы никак не сочетаются с моей истеричностью. И мне некогда рожать, у меня новый филиал на носу!

Да и зачем ребёнку мать, которая не сможет его любить?

– Алиса…

– Что?! – нервно рявкаю я и теряюсь, глядя на едва сдерживающего улыбку Андрея.

– Пирожное будешь?

Отвратительный день.

Я понимаю это, как только открываю глаза. И долго смотрю, как по белому потолку бродят мрачные тени, а за окном гремит и бушует стихия. Погодка под стать настроению.

Даже аромат кофе, оставшийся после ухода Андрея, вместо того, чтобы будить вызывает желание накрыться подушкой и сделать вид, что меня не существует. Ни для кого, кроме папы. И, может быть, Кира.

Вслепую нашарив телефон на тумбе, я смотрю на время. 8:12. Потрясающе выспалась, от души.

Олесин звонок я пропускаю, решив ещё раз попробовать заснуть, но, когда звонит незнакомый номер, я не могу его проигнорировать. Может это из больницы?

– Доброе утро, – отзывается трубка голосом Яна.

– Пока, – усмехаюсь я и отвожу телефон от уха, чтобы отключиться.

– Мне нужна твоя помощь! – быстро произносит он. – Алиса, ты не можешь мне отказать.

– Могу и даже откажу, если за десять секунд ты не обрисуешь суть проблемы. – Холодно отвечаю я, по одному только его тону понимая, что к нашим отношениям это никак не относится. – Время пошло.

– Я хочу открыть библиотеку, а ты единственная, кто в этом разбирается.

Он хочет что?! Совсем рехнулся?

– Издеваешься?

– А должен? – хмыкает Ян. – Я надеялся, что ты переросла своё упрямство и мы сделаем библиотеку семейным проектом, но раз нет… Тогда я предлагаю тебе работу.

– Мне. – Приподняв бровь, повторяю я. – Работу. Ты, вообще, трезвый?

– Приехать и дыхнуть? – насмешничает он.

– Обойдусь.

Вот откуда?! Откуда он знал, что идея библиотеки – моя голубая мечта, реализовать которую в ближайшие десять лет я и не надеялась? И тут это! Прошу любить и жаловать, меценат Ян Исилин во всей красе. Или не меценат?

– Библиотека будет коммерческой. – А иначе, на кой чёрт она ему нужна.

– Относительно, – уходит от ответа Ян. Я думаю, что уходит, но он продолжает: – Читальный зал будет работать на безвозмездной основе, на таких же, как и в муниципальных библиотеках, условиях. Это будут спонсировать два арендных зала, плюс доставка книг на дом.

– Ты рехнулся. – Качаю я головой, забыв про сон. – Ты хоть представляешь объём работы? И затрат на вот это вот всё.

– Для этого мне и нужна ты. – Нужна, как же! – За какое время отбился арендный зал «Саркани»? Пару месяцев?

– Полгода, – недовольно отзываюсь я, – но какое это имеет…

– Мне нужно место с определённой атмосферой. – Голос Яна становится жёстким и деловым. – Один раз ты уже справилась, справишься и сейчас. Вдобавок ты ориентируешься в том сколько и каких книг потребуется. Ты знаешь все про хранение, меры и наказания. И поэтому я хочу нанять тебя на работу.

– Слушай, – я сажусь в кровати, озадаченно потирая переносицу, – давай ты уедешь в Питер, вернёшься к жене, которая тебя стопроцентно простит, и мы забудем последнюю неделю как страшный сон? Сделаем вид, что её не было, и вернёмся каждый к своей жизни.

– Я никогда не бросаю начатое, – хмыкает Ян. – И не собираюсь ничего забывать, даже если тебе так удобнее. Не хочешь выходить за меня? – В этом месте я давлюсь вдохом. – Не надо, я подожду. А пока жду, займусь чем-то полезным.

Тишина. Не долгая, не давящая, но какая-то правильная и это добивает даже больше его фантастических идей.

– Я тебе заплачу.

– За что? – отзываюсь я на автомате, плохо уловив суть фразы. На счастье Яна.

– За консультирование по проекту. Ты же не просто так ездила в Тагил, что ты хотела? Планировала расширяться? – Ян берёт паузу, а я гадаю откуда он такой умный взялся. – Я помогу, если ты поможешь мне. У меня там много… знакомых.

– Нет. – Для убедительности я даже головой отрицательно качаю. – Я не буду с тобой работать, так что найди кого посговорчивее.

– Будешь, девочка моя, – ласково отзывается Ян. – Потому что тебе самой интересно, что из этого получится. И у тебя свербит доказать, насколько ты умнее и упрямее меня. Так докажи, моя Алис-са!

– Чтобы снова слушать бесконечные «моя»? – усмехаюсь я в трубку. – А не пойти ли тебе… для начала лесом, в пешее эротическое, а дальше сам решишь. По обстоятельствам.

– Думай, – так, словно точно знает мой ответ, произносит Ян, – и соглашайся. Тебе будет весело, обещаю.

И, пока я нахожусь для ответа, этот… меценат просто отключается. Оставив меня с несбыточной мечтой и желанием его придушить.

Глава 18

Я всё-таки встаю, пережидаю очередную темноту в глазах и иду умываться, без конца повторяя: «Я не беременна. Я не беременна. Я не беременна».

Вот только мало повторять, надо верить, а с верой как раз проблема.

Потому что в лотерее я обычно выигрываю ручку, а Андрей – кофемашину.

Залив яйца водой, и поставив кастрюлю на плиту, я скольжу взглядом по кухонному острову. Ноутбук, ручка, блокнот, распечатанные рекламные графики и бардак. Среди которого пятном выделяется ярко-красный стикер с номером телефона и именем. Такой же стикер прилеплен на холодильник и, скорее всего, ещё один лежит у меня в сумке. Андрей бывает настойчивым, когда хочет.

– Доброе утро, – вздыхаю я, набрав номер. – Инга Владимировна?

– Здравствуйте, слушаю вас, – отвечает она приятным глубоким голосом.

– Это Полуночная Алиса, мне порекомендовал вас Андрей Хорошевский…

– Да-да, Андрей Владимирович предупредил. В какое время вы можете подъехать? – деловито интересуется Инга Владимировна.

– Сегодня? – Руки холодеют, а в желудке возникает неприятная вибрация.

– Конечно, если вы не можете…

– Могу! – решаюсь я на выдохе. А смысл тянуть? Днём позже, днём раньше, легче мне от этого точно не станет. – Давайте после одиннадцати?

– У меня есть окно на 11:45, подойдёт?

– Я приеду, спасибо.

Ни тёплое прощание, ни очередной тяжёлый вздох не успокаивают. Я не могу быть беременной. Хуже того, я этого не хочу! Меня коротит от одной только мысли о том, что ближайшие пару лет из желаний останется только те, что связаны со сном и с тем, чтобы меня оставили в покое.

Какой там страх свадьбы! Он испарился с лёгким пшиком в тот момент, когда Андрей заикнулся о моей беременности. И пусть его легко понять – он меня любит, он собирается на мне жениться, он старше и умнее, но… Я не хочу. Как бы меня не согревала его любовь и преданность, как бы безопасно мне не было с Андреем, вручать ему полную ответственность за свою жизнь я не готова.

И не факт, что приготовлюсь.

Каких-то четыре года назад я была уверена, что после калейдоскопа мужчин мне всё это надоест, и я выйду замуж за Кира. К обоюдному удовольствию и без особых претензий друг к другу. Но появился Андрей. Тогда ещё кандидат в депутаты, он пришёл на один из отцовских вечеров, позже признаваясь, что ему посоветовали наладить мосты с одним из лучших адвокатов города.

Вот только никто не ожидал, что он застынет посреди разговора, просто встретившись с моим насмешливым взглядом. И проигнорирует всех и всё, направившись прямиком ко мне – высокий, красивый, надёжный и правильный даже на расстоянии десяти шагов. В общем-то, даже тогда я не отказывалась от того, чтобы развлечься, но у Андрея изначально оказались другие планы.

– Ты прячешься от меня, Лиссет? – Раз сон внезапно закончился, ей проще ответить.

– Всего лишь пытаюсь выспаться и позавтракать, – хмыкаю я в ответ, – но не с моим везением.

– Так пойдём завтракать вместе, – легко предлагает Олеся. – У меня как раз отменилась встреча с заказчиком, и я недалеко от твоего дома.

– Тебя на работе не потеряют, трудолюбивая моя?

– Паша в отпуске, так что в офисе тишь, гладь и перекати-поле дрейфует. Уборщицы тоже, знаешь ли, хотят в отпуск, – просвещает меня она.

– Я без машины. – Настроение медленно, но верно ползёт вверх.

– Я тоже, – бесстрастно заявляет Олеся, – тут недалеко, успеем.

– У меня встреча в одиннадцать. – Аргумент, о котором я едва не забываю.

– Я не поняла, Лиссет, ты ищешь повод от меня отделаться? – иронизирует Олеся.

– Всего лишь предупреждаю, что это ненадолго. – Яйца сварились, но завтрак в компании Олеси выглядит гораздо привлекательнее. – Зайдёшь, пока я собираюсь?

– Жди.

– Оу! – Олеся выходит из ванной с щёткой Андрея в руках. – Какие заметные у тебя изменения. Может и мне так интерьерчик обновить?

– Давай, – хмыкаю я с одним накрашенным глазом, – мне хочется посмотреть на того самоубийцу.

– Да ладно! – Её голос звучит приглушённо, пока она не входит в гостиную. – Можно подумать, что ты ромашка полевая, лекарственная. Но нашёлся же, захотел и завоевал. – Олеся бросает на меня сомневающийся взгляд. – По крайней мере, пытается завоевать.

– Пытается, – со вздохом я отвлекаюсь от зеркала. – Олесь, извини, я тогда была не в себе и сильно погорячилась.

– Ага. – Она с интересом крутит в руках ту самую солонку. – Сначала ты не в себе, потом кто-то в тебе…

– Олеся!

– Ещё скажи, что я не права. – Бросив солонку, она садится на соседний стул. – Признавайся, совсем хреново?

– В данную минуту – хреновее не бывало, – вздыхаю я, последний раз провожу тушью по ресницам и бросаю тюбик в косметичку.

– И чего хочет Ян?

– Нанять меня консультантом.

Один взмах ресницами, второй, а Олеся всё молчит.

– А консультантом в каком вопросе? – наконец, поднимает она бровь. – В Камасутровом?

– Он хочет открыть библиотеку, а я… – Мы поднимаемся и выходим в прихожую. – А я идиотка. Причём вдвойне, потому что понимаю, чего именно он добивается, но в моей голове уже бардак. Вот сейчас я разговариваю с тобой, а в мыслях прикидываю, где и какие стеллажи лучше заказать, чтобы были не только лаконичными, но и устойчивыми. Потому что библиотека это на семьдесят процентов дети, которые физически не могут не беситься.

– И до чего ты додумалась? – понимающе хмыкает Олеся, когда мы заходим в лифт.

– Он звонил мне полтора часа назад. Полтора! А я уже знаю, как будут выглядеть арендные и читальный залы. – И хочется побиться головой об стену, но как бы хуже не сделать. – И планирую запустить сайт. В белых и тёмно-зелёных, почти чёрных, тонах. Куда мы идём?

– В двух домах от тебя открылась кафешка в итальянском стиле. – Выйдя из калитки, Олеся поворачивает направо. – Давно хотела туда сходить, но так и не собралась. И что в итоге, ты согласилась?

– Нет, конечно! – Передёргиваю плечами я. – Не тогда, когда я… Когда в «Саркани» полно работы, а папа в больнице, – исправляюсь я, чуть было не выдав свой растущий секрет. Сейчас это точно не в тему.

– Кстати, вот ещё! – Олеся недовольно качает головой. – Константин Игоревич в больнице, а я узнаю об этом через третьи руки. Лиссет, я до боли сочувствую тому, что с ним случилось, но мне ты могла позвонить сама. Да хотя бы сообщение сбросить.

– Знаю, могла, – криво улыбаюсь я асфальту, – но ты бы знала, какая жесть у меня творится! Я выдохнуть не успеваю – стоило появиться Яну и неприятности посыпались одна за другой!

– Так может это его рук дело? – Непрозрачный намёк.

– Папин инсульт тоже? – Вздох вырывается помимо воли. – Олесь, если бы я могла, я бы обвинила Яна во всех грехах человеческих, но остатки мозгов категорически против этого. И совесть.

– Ты со своей проснувшейся совестью не заметишь, как Ян тебя окрутит, – недовольно хмурится Олеся.

– Не окрутит, Андрей не даст. Особенно, теперь, – уверенно заявляю я и первой захожу в кафе.

– А что изменилось? – Мы занимаем столик, делаем заказ и просим принести его побыстрее. Подозрения во взгляде Олеси больше, чем надо.

– Он в шаге от того, чтобы сделать меня женой, – развожу я руками. – И загрызёт любого, кто решит встать между нами.

– Это ты осознала за последние два дня? – насмешничает Олеся. – А как же «расскажу и будь что будет»?

– Я пыталась, дважды, но не судьба.

– Ты меня пугаешь, Лиссет. – Олеся откидывается на спинку кресла. – С каких пор ты веришь в судьбу?

– Дня три, – саркастически улыбаюсь я и по привычке едва не заказываю кофе. Нет уж, обойдусь без него.

Олеся больше не поднимает ни тему Яна, ни его фантазёрских планов, но надо быть слишком наивной, чтобы думать, что она к этому не вернётся. И я бы рада сказать ей, что мне плевать, но врать себе чересчур опасное занятие.

И мы болтаем – о новой египетской выставке, о её заказах и о том, что мне не хватит денег.

– Ты уверена? – подаётся вперёд Олеся. – Может, попросить о помощи Андрея?

– Нет, – твёрдо отзываюсь я, поднимая взгляд от бокала с соком. – Это моё дело и мой магазин, а, значит, и решать свои проблемы я тоже буду сама.

– Лиссет, – неодобрительно качает головой она, – чужая помощь не всегда ярмо на шее. Особенно, если это помощь от любимого мужчины, который по определению должен заботиться о твоём спокойствии.

– О моём спокойствии могут позаботиться только антидепрессанты, – хмыкаю я. – А Андрей… Я итак ему слишком обязана и, если всё правда, стану обязана ещё больше.

– Правда? – цепляется за оговорку Олеся. – О чём ты?

– Я…

Гарантированное враньё прерывает звонок и я почти счастлива слышать Кира.

– Привет, ты дома? – не разводит он долгих приветствий.

– Почти.

– В смысле в лифте едешь? – веселится он.

– Сижу с подругой в итальянской кафешке недалеко от дома. А что, что-то с отцом? – мгновенно настораживаюсь я.

– Я заезжал утром, без изменений, – не радует меня Кир, но, к счастью, и не огорчает. – Собирался доехать до тебя, но хорошо, что позвонил. Иначе нарушил бы ваши девчачьи посиделки.

– Где мы и где те посиделки, – хмыкаю я. – Слушай, а ты занят в ближайшие полчаса-час?

– Для тебя я всегда свободен, – дурачится Кир. – Что нужно?

– Подвезёшь меня до больницы? – спрашиваю я под округляющиеся глаза Олеси. – У меня вчера машину угнали в сервис.

– Без проблем, – отзывается он, – пиши адрес, я подъеду в течение двадцати минут.

– Спасибо.

Пока я ищу в картах название улицы и номер дома, чтобы отправить их Кириллу, чувствую сверлящий Олесин взгляд.

– Андрей, Ян, Кир… Лиссет, пора заводить гарем, – прищуривается она. – Я же правильно поняла, Кир это тот самый Кирилл Самсонов, которого ты прячешь?

– Я прячу?! – возмущаюсь я в ответ.

– Не я же, – пожав плечами, Олеся делает глоток. – Неплохой ты собрала генофонд, не поделишься?

– Забирай, – со смехом я неопределённо взмахиваю рукой. – Тебе кого из трёх?

– А где рекламные плакаты и постеры? – притворно расстраивается Олеся. – Хоть пощупать-то дадут перед тем, как выбрать?

– А это уже от тебя зависит. Сейчас познакомишься с первым кандидатом, а там может, и пощупаешь, – смеюсь я. – Зная Кира, против он не будет.

– А ты? – её взгляд становится слишком серьёзным для простого вопроса.

– А я недавно чуть не совершила очередную ошибку, но, слава богу, есть люди поумнее меня. Что касается Кирилла, – я вздыхаю, – он не верит женщинам. Точнее, верит, но одной-единственной, той, которую он самым поганым образом упустил.

– Это каким же?

– Слишком много кого щупал, – усмехаюсь я. – А давать второй шанс умеют далеко не все.

– О-о! – фыркает Олеся. – Тогда этот точно мимо, кобелей я и без него знаю с перебором. Перейдём к следующей кандидатуре?

– Кого выбираете? – раздаётся над моей головой.

– Это, по-твоему двадцать минут? – Возмущение относится в основном к тому, что подготовиться я не успела и Киру придётся ждать, пока я допью и оплачу счёт.

– Я очень быстрый, – смеётся он, легко целуя меня в щёку.

– Так себе комплимент, – глядя на нас, мило улыбается Олеся.

– Алис? – с явным намёком обращается ко мне Кир, переводя на неё взгляд.

– Познакомься, моя подруга Олеся Романовская. Олеся, мой друг Кирилл Самсонов, прошу любить и не жаловаться.

Как интересно их зацепило. Допустим, что интерес Кира закономерен, он у него срабатывает на одних рефлексах, а вот оценивающий взгляд Олеськи, демонстративно прошедший от кроссовок до тёмной макушки, интригует. Меня так точно.

– Только если на скорость. – Олеся подаёт ему руку, которую Кир аккуратно пожимает, задержав в своей дольше, чем нужно. И всё это под мой, откровенно скептический, взгляд.

– Я вам не мешаю? – подняв бровь, интересуюсь я, когда пауза становится откровенно долгой.

– Едем? – словно ничего не произошло, Кир поворачивается ко мне.

– Едем, – хмыкаю я, успев за время их тет-а-тета оплатить счёт. – Олесь, извини, что бросаю.

– Потом договорим. – Звучит угрожающе, но она поднимается, целует меня в щёку и бросает на Кира последний нечитаемый взгляд. – Звони.

– Постараюсь.

Если не случится чего-нибудь ещё.

В машину мы с Киром садимся молча и также молча выезжаем на дорогу.

– Куда едем?

– А я думала, первый вопрос будет о том занята ли Олеся, – фыркаю я, поворачиваясь к нему.

– А есть разница? – бросив на меня короткий взгляд, Кир останавливается на светофоре.

– Хочется верить, что есть. Фрунзе, 135, – озвучиваю я адрес.

– Преображенская клиника? – хмурится он. – Ты заболела?

– Угум, давно надо было голову полечить, а то так уже не справляюсь. – Шутка, да не очень смешная. – Так и не спросишь её номер?

– А зачем? – Кирилл улыбается. – Если я вспомню о твоей подружке через неделю, то сам найду. И номер, и её саму. А если нет, то и нечего загружать память бесполезной информацией.

– Ну, ты и…

– Душка? – хмыкает Кир. – Да, мне говорили.

– Тебя нагло обманули, – фыркаю я, и мы молчим все пятнадцать минут, пока проезжаем через центр города.

– Алис, – зовёт он, когда я уже берусь за ручку двери, – мне не нравится твоё настроение. Давай ты расскажешь, что у тебя происходит, а я помогу и перестану за тебя переживать.

– А давай ты заведёшь ребёнка и будешь переживать за него? – вношу я встречное предложение. – Кир, мне не шестнадцать и я разберусь со всем сама.

– Как и всегда, – явно неодобрительно усмехается он.

Улыбнувшись вместо прощания, я выхожу и попадаю на прогретую летним солнцем улицу. Мимо проходят шумные студенты, молодые мамы с колясками и мужчины в деловых костюмах, а я смотрю на вывеску и чувствую, как становится холодно внутри.

Только не это.