Текст книги "Стань моей свободой (СИ)"
Автор книги: Ольга Славина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)
Глава 28
– Ты! – с громким шлепком бросив папку на стол, я угрожающе перегибаюсь через него. – Мне осточертели эти игры! Считаешь себя самым умным? Так отступись, хватит Ян! Я люблю другого, а с тобой нас не связывает ничего, кроме забытого всеми даже не романа, секса без обязательств!
– Не надоело врать самой себе? – не впечатлившись, интересуется Ян. – Притворяться, издеваться над собой и своей памятью? Скажи-ка мне, любимая, какой номер был у того Мерседеса?
Ян стоит, прислонившись к капоту чёрного крокодила без номеров. Оба красивые настолько, что мурашки появляются вперед адекватных мыслей. Сменив направление, вместо подъезда я подхожу к нему.
– Поехали.
– Поехали? – с усмешкой повторяю я, маскируя вмиг появившееся желание.
– Купил машину, хочу покататься, – лаконично отвечает он. – Присоединишься?
– У меня дела, – качаю я головой.
– Важные? – хмыкает Ян, отталкивается от машины и подходит ближе. – Мы вернёмся часа через два.
– Обещаешь? – Я изучаю его, склонив голову набок.
– Своё слово я держу всегда.
Отец снова будет орать. Но, что гораздо хуже, я в очередной раз не оправдаю его ожидания. И что делать?
– Не разочаруй меня, – с многообещающей усмешкой я открываю дверь новенького Мерседеса и бросаю рюкзак на заднее сиденье.
– Что за бред! – я раздражённо возвращаюсь в кресло.
– Так сложно назвать три буквы и три цифры? – насмешничает он.
– К164ОУ. Кажется, – скривившись, отзываюсь я.
– Браво! А какой номер у машины твоего Андрея? – Глядя на Яна полным иронии взглядом, я молчу. – Не помнишь?
– К чему это всё?
– К тому, что тебе плевать и на него, и на машину, – хмыкает Ян. – Скажешь, нет?
– Скажу, что ты рехнулся, – качаю я головой. – Семь лет назад я была романтичной идиоткой и везде искала знаки, а сейчас мне это вообще не сдалось.
– Это ты-то была романтичной? Хорошо, – соглашается Ян, улыбаясь, гарантированно готовя новую гадость, – а номер своего женишка ты знаешь?
– Ян, ты нормальный? – тяжело вздыхаю я, но его требовательный взгляд не отпускает. – Нет, мне хватает, что его знает память сотового.
– А мой?
– Твой тем более нет, – с усмешкой разбиваю я все его около логические выводы.
– Не этот, девочка моя, а тот, по которому ты звонила, предлагая тебя взять.
Чтоб тебя! В горле разом пересыхает, и никакая слюна не может перебить внезапный жар. Было и такое. В самый разгар нашего знакомства отец неожиданно уехал на выходные, а я не могла упустить такой шанс. Ян, видимо, тоже, потому что приехал минут через десять после моего звонка.
Увы, даже через столько лет воспоминания всё ещё слишком яркие. О том, как он смахнул ключи и визитки с тумбы в прихожей. О том, как широкие ладони задрали подол домашнего платья. О том, что это было только начало.
– Помнишь? – Даже змей-искуситель не был настолько профессионален!
– Это ничего не доказывает, – с большим трудом отогнав ненужные картинки, отзываюсь я.
– А это не доказательство, – хмыкает Ян и подзывает официанта, – это повод задуматься и сейчас я предоставлю тебе ещё один. Пожалуйста, чай с мелиссой, – оценивающе посмотрев на меня, он добавляет: – и сто грамм коньяка.
– Прошу прощения, но мы не подаём чистый алкоголь, – с искренним сожалением улыбается Илья.
– Тогда самый крепкий из ваших коктейлей.
– Я за рулём, – с сарказмом заявляю я ему.
– Ненадолго.
Пока несут напитки, мои пальцы нервно барабанят по столу.
Почему я всё ещё здесь? Зачем мне это слушать? Или вопрос в другом, настолько ли я доверяю Яну, чтобы поверить в его аргументы? Хмыкнув, я закидываю ногу на ногу. С одной стороны, он мне не врал даже тогда. Меня саму по первости интересовало в основном то, что у Яна под одеждой, а не его семейный статус. Потом поганые мыслишки закрались, но он не выглядел мужем. Ян, вообще, не был похож на мужчину, который может жениться хоть на ком-то.
Кроме меня.
К счастью, вопрос с собственными матримониальными на него планами я давно закрыла и сейчас уже у меня свадьба вызывает нервную дрожь. С другой стороны, Ян должен был понимать, полгода не вылезая из моей постели, что двадцатилетняя идиотка хоть на что-то, да станет рассчитывать. И выходит, что его молчание легко можно приравнять к вранью.
Здесь же и сейчас имеет смысл оставаться лишь в том случае, если я верю, что Ян изменился. А я верю?
– Ваш заказ. – Официант ставит между нами чайник, две чашки с приборами, а передо мной ещё и «Чёрный русский».
Нет, конечно, у них это называется как-то красиво, но по факту он и есть. Подняв бокал, я принюхиваюсь и с усмешкой возвращаю его на стол. Водка и кофейный ликёр. Есть, правда, ещё какая-то примесь, но так сходу по одному только запаху её не определить.
– Спасибо.
– Знаешь кто такой друг? – Нелогично интересуется Ян, разливая по чашкам чай. – Это человек, которому, в большинстве случаев, можно доверять. Человек, который не соврет, даже если ему это выгодно.
– Какое счастье, что мы не друзья!
– Но ты мне доверяешь, – с улыбкой констатирует Ян и придвигает ко мне мою чашку.
– Это называется по-другому, – хмыкнув, я делаю маленький глоток. Вдруг и правда поможет. – Ты говоришь правду только тогда, когда тебе выгодно. А сейчас ведь выгодно, да, Ян?
– Местами. С одной стороны очень, но с другой мне придётся потратить намного больше времени и сил. В ближайшей перспективе.
– Так не трать, – мило улыбаюсь я. – И всем сразу станет легче.
– А вот это уже сильнее меня, – разводит он руками и без перехода меняет тему: – Пару дней назад я встречался с одним из своих друзей, мы давно не виделись и решили отметить приезд.
– И как отметили? – Не знаю насчёт спокойствия, но пока мне забавно слушать его откровения. – Розовых единорогов видели?
– Нет, но поговорили душевно.
– И в какой момент разговора речь зашла обо мне? – понимающе усмехаюсь я, отставив чашку и подавшись вперёд.
– Задолго до расставания, – не разочаровывает меня Ян.
– Хочешь, угадаю, что ты скажешь дальше? – интригующе понижаю я голос. – Сейчас ты поведаешь трогательную историю о том, что жаловался неизвестному кому-то там на моё равнодушие. Как же, ты ведь и так, и эдак, а я всё никак не бросаю свою жизнь к твоим ногам! Даже секс не помог, и ты решил зайти с другой стороны. Рабочей. – Выпрямившись, я не отрываю от Яна злого взгляда. – Поправь меня, если всё происходило не так.
– Твоя версия мне нравится больше, – хмыкает Ян и жестом просит продолжения.
– И тут твой друг спрашивает, а не та ли это Алиса Полуночная, которая дочь Константина Полуночного, – продолжаю я издевательство. – А после твоего согласия звучит ещё одна история, только теперь больше похожая на дешёвый детектив. О том, как один влиятельный человек решил сделать гадость какому-то мелкому магазину. То ли обслужили плохо, то ли личный интерес… И твой друг в этом помогает, а потом совершенно случайно узнаёт, что та самая Алиса не просто так мимо проходила. – Ян не реагирует не мой монолог. – Как же, помимо того, что она владелица бизнеса, так ещё и невеста того, кто её заказал! Так всё было, да, Ян?
– Тебе бы романы писать, девочка моя. – Он делает ещё глоток. Бесит! – Не пробовала?
– Только если ужасы с тобой в главной роли.
– На самом деле на тебя пришли две анонимки. Одна о том, что в книжном магазине нет даже датчиков дыма, другая о контрабанде, – как ни в чём не бывало заявляет Ян и ждёт моей реакции.
– Бред! – хмурюсь я. – Мне бы даже открыться не дали без пожарной сигнализации. Да и какая контрабанда, если я работаю с проверенными издательствами и… – не закончив, я осекаюсь.
Так вот что ищет шаблонный… Поэтому он и прицепился к списку контрагентов-физиков! Господи, какой же бред! Неужели я выгляжу настолько дурой, чтобы торговать незаконными книгами?
– Хорошо, – тряхнув головой, продолжаю я. – Допустим, анонимки. Хрен с ними, пусть будут. Но сколько таких доносов приходит в налоговую ежедневно? Они чисто физически не смогут проверить все.
– Не могут. – Ян сцепляет руки в замок. – Только из администрации города пришло письмо с предписанием поставить на особый контроль всех, кто так или иначе связан с незаконным товарооборотом.
– И анонимка на меня сразу же попала им на глаза, – съязвив, я откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. Надо хорошо подумать, просто сесть и проанализировать всё, что я знаю.
– Не сразу. Считай, что её вложили налоговикам в руки.
– Так, меня это достало! – честно признаюсь я, резко подавшись вперёд. – Эти идиотские недомолвки и крысиная возня вокруг. Если хочешь, чтобы я тебе поверила, назови имя своего всезнающего друга и, заодно, объясни откуда он всё это знает.
– Знает, потому что она сама звонила в налоговую с просьбой проверить обращение номер 16749 от 18 мая этого года, – Ян кривится. Что, не нравятся такие игры? С каких это пор? – А имя… оно знакомо и тебе. Это Алина Гараншина, – пока я вспоминаю, кто это, он добавляет: – секретарша твоего Андрея.
– Алина, – эхом отзываюсь я, приподняв бровь, – Гараншина. Друг.
Высокая и фигуристая брюнетка с вечно задранным носом может быть чьим-то другом? Нет, понятно, что у всех госслужащих зашкаливает осознание собственной значимости, но эта мнит себя чуть ли не президентом. И сквозь зубы не общается только с Андреем, остальных считая ниже своего достоинства.
И, может, три высших дают ей на это право, но желания с ней разговаривать это не добавляет.
– Ревнуешь?
Скорее, удивляюсь. Мало того, что у Гараншиной есть друзья, читай бывшие любовники, так она ещё и пьёт.
– Тебя переклинило, – покачав головой, я поднимаюсь. – Спи с кем хочешь, для меня это давно не повод убиваться. – Зато плеснуть коктейлем в наглую физиономию – очень даже, но я же хорошая девочка. Сегодня так точно. – Всего хорошего.
– И это всё? – Ян встаёт следом.
– А ты чего ждал? Истерик и битья посуды? – смерив его красноречивым взглядом, я забираю свой экземпляр соглашения и иду на выход.
– И даже глаза мне выцарапать не желаешь? – хмыкает Ян, догнав меня перед лестницей. – За правду.
– Не мои методы, – не отпуская кованые перила, я аккуратно спускаюсь на площадку между пролётами. Да уж, мода на кроссовки развращает. Ещё чуть-чуть и о двенадцатисантиметровых шпильках будут напоминать только клипы двухтысячных годов. – Если всё действительно так, как кажется, то Андрей пожалеет. Если нет… в любом случае ты последний, с кем я стану это обсуждать.
– Даже если я могу помочь? – не выдержав, я резко разворачиваюсь, практически врезавшись в его грудь.
– Чем?! Чем ты можешь мне помочь? – Пока сознание не определилось что думать, тело закономерно реагирует на близость Яна. Отвратные ощущения. – Пока ты не приехал, у меня было всё! Любимый мужчина, лучшая в мире работа, отец рядом, а теперь всё это летит к чертям собачьим! Отец практически без сознания, грёбаная налоговая ищет способ меня утопить, а Андрей, вероятно, окажется сволочью. Просто потому, что это я, у меня не бывает ничего нормального!
– Принести коктейль?
– Да иди ты! – Больше всего желая сбросить чёртовы туфли, я делаю шаг назад, но Ян удерживает за руку. – Что ещё?!
– Я отвезу тебя, куда скажешь, не садись сейчас за руль, – серьёзно глядя на меня, просит он.
– Благодетель ты мой! – ахаю я, едва не кланяясь в пояс. – И носом в правду ткнул, и успокаивающий чай подсунул, а теперь переживаешь, как бы я в первый же фонарный столб не влетела? А знаешь что, – выдернув ладонь, я шагаю навстречу, пользуюсь тем, что каблуки почти сравняли нас в росте, – мне не сдалась ни твоя помощь, ни твоя жалость. – Не отрывая взгляда от тёмных глаз, я поднимаю руку, касаясь его щеки. Большим пальцем скольжу по подбородку, задевая нижнюю губу. – И ты мне тоже не сдался.
У Яна дёргается уголок губ, видимо, в попытке что-то сказать, но он сдерживается. При этом в глазах такая борьба, что даже мне стало бы неуютно. Если бы не последние выматывающие недели.
– Я любила тебя, когда-то. – Мой задумчивый взгляд скользит вслед за пальцем. – Неидеально, по-своему, но любила. Правда, тебе было не до этого, амбиции играли, кровь кипела, будущее виделось исключительно блестящим и великим. Жаль, что реальность безмерно далека от наших желаний. Правда, ведь?
– Ты всё ещё меня любишь, – без смеха уверенно заявляет он, ища подтверждение в моих глазах.
– Я тебя хочу. – Не знаю почему, но это пробивает его даже больше прошлых признаний. – И ни один психиатр это из меня не выбьет. Но, если ты продолжишь игры во взаимность, я вспомню ту, какой была когда-то. И я уничтожу тебя, Ян, пусть не физически, но мне хватит и моральных страданий.
– И побежишь под венец с этим… – хрипло интересуется он.
– Может быть да, а может, и нет, – улыбнувшись, я отступаю и пытаюсь привести в порядок гормоны. Рука, касавшаяся его щеки, горит дурным пламенем. – Ты хотел со мной работать? Считай, что уже начал, но всё остальное… Оставь другим.
– А если меня это не устраивает? – раздаётся мне в спину.
– Тогда готовься проиграть.
Глава 29
Выехав на проспект, я подрезаю белый Рено, чтобы перестроиться и проехать под заканчивающийся жёлтый. В голове пусто, а нога всё сильнее нажимает на газ. Один поворот, другой. Пробка, которую я объезжаю по трамвайным путям, наплевав на злые взгляд других водителей.
Ещё один недовольный, в этот раз на красной Ладе. Моя машина выныривает из-за его правого бока, едва не шоркнув красное новенькое крыло. Ещё один перекрёсток и шлагбаум, который поднимается, стоит охране рассмотреть мой номер. Подземная парковка, лифт и мраморные плиты, ложащиеся под ноги на первом этаже городской администрации.
К счастью, обед закончился даже у самых припозднившихся и коридоры пусты, а народных выдвиженцев надёжно укрывают крепкие деревянные двери. Всегда подозревала, что как раз от народа и укрывают, ведь детские площадки это прекрасно, только ими работа не заканчивается. О чём большинство избранных предпочитают не вспоминать.
Большинство, но не он.
Лестница тоже красивая, с резными деревянными перилами и такой же мраморной плиткой. Широкая, внушительная, ведущая на второй этаж, где сидят особы поинтереснее. Да и коридоры здесь отличаются – уже непростые обои, деревянные панели на метр от пола и ниши с бронзовыми литыми медальонами. На которых, естественно, бывшие мэры с 1814 года и до наших дней. Красиво, но не впечатляет.
Есть и третий этаж, но для доступа туда нужен специальный пропуск, которого у меня нет. Да и не очень хочется, учитывая, что кроме мэра и вице-мэров достопримечательностей там не водится. А на этих я итак насмотрелась.
Первая дверь, вторая, третья. Перед шестой по счёту я останавливаюсь и берусь за ручку.
Что я хочу увидеть?
Что я хочу услышать?
И что со всем этим собираюсь делать?
Посмотреть в глаза Гараншиной? Зачем? То, что Ян не врал, я знаю и так. Просто знаю и всё, а в ненатурально синие, явно линзованные, глаза этой мадам я ещё насмотрюсь. Как и в аккуратно наращенные ресницы, татуажные брови и губы. И не то чтобы я против апгрейда – было время сама не вылезала от специалистов, но клясться, что всё вот это натуральное?.. Такой наглости не водилось даже за мной.
Металлическая, медного цвета ручка теплеет, зажатая в моей руке, а я всё ещё стою в коридоре.
Насколько проще всё это в фильмах! Когда героиня врывается к герою и смотрит на него с выразительной укоризной, но, главное, видит в его глазах все ответы на незаданное вопросы. Угум, поплакать и забыть. Потому что чёрта с два она бы увидела что-то во взгляде того, кто регулярно преувеличивает, преуменьшает и ораторствует так, что заслушаешься. И врёт. Умом я понимаю, что без этого умения Андрей бы не поднялся, но так хочется верить, что это меня не касалось!
Разжав ладонь, я снова сжимаю её на ручке. Вот это вот сомневающееся нечто это я? Папа бы разочаровался.
Выдохнув, я поворачиваю ручку.
– Алиса Константиновна? – резко вскинувшись, я быстро отступаю от двери, словно меня застали за преступлением. И, наблюдая как ко мне пружинящей походкой, подходит немолодой, но всё ещё подтянутый мужчина. С приветливой улыбкой.
У меня и здесь есть знакомые?
– Извините?..
– Полуночная Алиса Константиновна, – подойдя, этот некто протягивает мне руку, в которую я заторможено вкладываю ладонь, и едва пожимаю в ответ на рукопожатие. – Рад вас видеть! Вы к Андрею?
– Нет, я уже уходила, – вру я с улыбкой. – А вы?..
– Сухоруков Иван Фёдорович, к вашим услугам. – С улыбкой глядя на меня, он предлагает: – Выпьете со мной кофе?
– Почему бы и нет, – неопределённо пожав плечами, соглашаюсь я.
Всё лучше, чем гипнотизировать дверь, которую я вряд ли решусь открыть.
– Алиса, как хорошо, что мы так встретились! – По пути в кофейню через дорогу Сухоруков заговаривает меня напрочь. Так, что я не понимаю, когда мы успеваем перейти на панибратское «ты». – Признаться, я уже собирался просить твой номер у Андрея.
– Это неожиданно. – И теперь я всячески лавирую, чтобы избежать тыканья мужику на сорок лет меня старше.
– Так уж и неожиданно, – хитро прищуривается Сухоруков и пододвигает мне тарелку с пирожными. – Пожалуйста, угощайся.
– Спасибо. – Не говорить же, что я по горло сыта и обедами, и разговорами, а о чашку больше грею холодные пальцы. Даром, что на улице плюс тридцать.
– Андрей упоминал, что ты как-то связана с «Альдебараном», – отложив ложку, которой он размешивал сахар, Сухоруков поднимает взгляд на меня.
Хорошо, что в соглашении о совместной деятельности было название учебного центра.
– Так получилось, что я буду разрабатывать проект библиотеки. – С подачи Андрея, которого теперь хочется то ли сходу прибить, то помучить подольше.
– Прекрасно, – становится довольным он, – просто великолепно. А если твоё сотрудничество с «Альдебараном» этим не ограничится?
– В каком смысле? – Моя чашка дёргается в ладонях, громко звякнув по блюдцу.
– Видишь ли, помимо основной работы в «Рейва-банке» у меня образовалось слишком много проектов, за всеми из которых уследить одному нереально. – Начало мне уже не нравится. – И «Альдебаран» один из крупнейших. Именно поэтому мне нужны гарантии, скажем так, целесообразного расходования средств. – Сухоруков улыбается одними губами.
– А как же финансовые отчёты? – Вряд ли непонимающая складка на лбу меня красит. – Да и Ян Исилин вам наверняка хорошо знаком, он не рискнёт заниматься… – Афёрой. Это я, конечно, не договариваю, неопределённо взмахнув рукой, но он понимает и без слов.
– Знаком, – легко кивает Сухоруков, – но иные знакомства… Что касается отчётов, то есть у меня один такой Владислав Викторович, тоже, кстати, знакомый. Удивительно компетентный специалист. Настолько, что в его счетоводстве весь Древний Рим во главе с Архимедом не разберётся.
– Сочувствую. – Это явно не повод для поздравлений.
– А там не мне, там Крамелю надо сочувствовать, потому что у него жена в положении, вот он и… Не важно. – Интересно, что это за Крамель такой, которого так уважает и, пожалуй, даже любит Сухоруков? Заставляющий собственное руководство лучится довольством. Несмотря на отчёты. – «Альдебаран» – важная и нужная инициатива, и меньше всего мне хочется постфактум разбираться с взятками, перерасходованием и, давай говорить откровенно, воровством.
Чтобы Ян и воровал?
– Я думаю, вы зря беспокоитесь, – уверенно улыбаюсь я, – Ян… Антонович не позволит расхищать средства, направленные на строительство центра под его началом.
– Он, может, и не позволит, но мне хотелось бы большей уверенности, гарантией которой станет твоя персона, – чересчур довольно заявляет Сухоруков, жестом указав на меня.
– Я… что?! – едва не давлюсь вздохом я. – Подождите, Иван Фёдорович! Причём здесь я?
– Я хочу сделать тебя своим доверенным лицом в «Альдебаране». – Бред! Просто бред.
– Но у меня нет экономического образования! – Раскрыть глаза шире уже, кажется, невозможно. – Я и библиотекой-то занялась только после долгих и мучительных сомнений!
– Алиса, твоя главная задача в том, чтобы быть в центре событий, а для этого не нужен диплом экономиста.
Чтоб его черти пожрали, этот центр событий!
– Иван Фёдорович, при всём уважении, но у меня и помимо «Альдебарана» есть дела, которые не получится отложить, – пытаюсь я воззвать к его разуму. – И мне далеко до вашей энергичности, а «Саркани» отнимает почти всё моё время и силы.
– Вы себя недооцениваете, – интригующе, словно по секрету, сообщает он. – Тем более, вам поможет Андрей, а я не знаю другого такого целеустремлённого и честного человека.
Я тоже думала, что не знаю.
– Иван Фёдорович…
– Я понимаю, какая это ответственность, – перебивает Сухоруков, – и вижу, что ты с ней справишься. Мне нужен «Альдебаран». – А вот и жёсткость, с которой и надо было начинать. – И для этого мне нужна ты. Подумай, Алиса, а я подумаю, чем тебя отблагодарить за эту услугу.
– Я не могу ничего вам обещать, – сдаюсь я, понимая, что из спора с ним здесь и сейчас не выйдет ничего хорошего. – Но подумать… Я подумаю.
– Вот и отлично! – хлопает в ладони он. – Попробуй, тут чудесные сладости!..
Хлопок двери раздаётся в тихой уже сумрачной квартире.
– Алис, ты дома?
Страшно. Больше всего пугает то, что к этому я могла бы привыкнуть. И приготовилась привыкать.
– Алиса? – Вспыхнувший в гостиной свет не режет глаза, потому как до полной темноты ещё далеко. Обеспокоенный Андрей гораздо ближе. – Ты в порядке?
Опустившись на корточки, он смотрит на меня снизу вверх, красивый, терпеливый… любимый? Да. Иначе сейчас не раздирало бы меня желание обо всём забыть и просто промолчать.
– Как всегда.
Как всегда истеричка. Потому что стоит Андрею оглянуться, и он заметит стекло на полу кухни. Сегодня у него заметно поубавилось посуды. Но он смотрит только на меня и от этого хочется кричать в голос.
– Ты очень красивая, – мягко улыбается он. Знаю, Ян, помнится, тоже оценил. – Сходим куда-нибудь поужинать?
– Я не хочу есть.
– А чего хочешь?
Опустить на твою голову стоящую недалеко вазу, но сегодня я хорошая девочка. Пытаюсь ей быть.
– Ты меня любишь? – Пусть в его глазах недоумение, это не мешает Андрею говорить:
– Больше жизни.
Вот только чьей? Больше моей жизни? Той, которую он хочет перестроить сообразно своим представлениям.
– Ты мне врёшь?
– Да. – Самое смешное то, что он даже не спрашивает, с чего меня всё это интересует. Доверие, но какое-то кривое. – Когда зову обедать, а везу к ювелиру. Когда говорю что на работе, а в это время покупаю тебе подарок. Когда делаю вид, что не ревную.
– Ты спал с Гараншиной? – Вопрос заставляет Андрея нахмуриться.
– Алис, ты серьёзно?..
Нет, шучу.
– Ты трахался со своей секретаршей?
– Боже упаси! – искренне открещивается он. В этот раз действительно искренне и на мгновение мне становится легче.
Нет, конкуренции я не боюсь, но это значило бы мгновенный и бесповоротный разрыв. И говорить дальше было бы не о чем.
– Тогда зачем ты приказал ей сдать меня налоговой?
Мой взгляд встречается с его и Андрей встаёт. Медленно оглядывается. Наступает на осколок бокала, кажется, винного. Мрачно оборачивается, изучая мои руки, но я не идиотка, чтобы раниться стеклом. Вот ранить других – да.
Отвернувшись, задумчиво изучая результат моей уборки, Андрей молчит. Молчу и я. Знаю, что даю ему время придумать миллион и ещё одно достоверное оправдание, но не могу с этим ничего поделать.
Сердце заходится как припадочное, а я дышу по счёту. Оправдайся! Скажи, что всё это ложь! Я готова поверить в неё, но не в то, что и ты меня предал!
Под ботинками Андрея трещит то, что не добилось моими стараниями. Обычно после улицы мы разуваемся, но сегодня особенный во всех отношениях день.
– Ты злишься. – Наконец, констатирует Андрей, оказываясь по другую сторону кухонного острова.
У нас даже планировки почти одинаковые.
– Нет. – Вся злость ушла на посуду, оставив мне сожаление, разочарование и боль.
– Ты не хочешь меня видеть? – он опирается о столешницу, не отводя от меня напряжённого взгляда.
– Я не понимаю, – я задумчиво качаю носком туфли. – Не понимаю, как можно быть такой лживой лицемерной сволочью. – Невесело хмыкнув, он устало трёт руками лицо.
– Алиса…
– Знаешь характеристику точнее? – Этим же носком отбросив особо крупный осколок тарелки, когда-то бывшей одной из моих любимых, я встаю и иду в спальню.
– Ты не ушла. – Андрей следует за мной и опирается плечом о косяк двери. – Это значит, что ты можешь остаться?
– Остаться?..
– Простить.
– А зачем? – Зло сбросив туфли, я иду к шкафу. Ближайший ко мне костюм летит на пол. – Мне надоело. Ты не отрицаешь, не оправдываешься, не делаешь ничего, чтобы объяснить! В Багдаде всё спокойно, да? Так получи своё спокойствие!
Второй, третий, четвёртый, его костюмы планируют на пол, а мне не хватает звона разбитого стекла. Без него никакого удовольствия.
– Что тебя не устраивало?! Как… – Стоит закончиться костюмам, и я отчаянно зарываюсь рукой в волосы. – Как, вообще, тебе в голову пришла эта кретинская мысль? Ты же… ты не такой!
– Как? – криво усмехнувшись, переспрашивает Андрей. – Я расскажу тебе как. – Он подходит вплотную, не боясь пресс-папье, лежащего на расстоянии вытянутой руки. Бросаюсь вещами я метко. – Только сначала доведу до бессильной ярости, чтобы ты не понимала что происходит. Не знала, что нужно сделать, чтобы любимая женщина хотя бы раз тебе просто доверилась. Чтобы пожаловалась. Чтобы призналась, что не справляется и попросила помочь!
– А! – издевательски взмахиваю руками я. – Так это ты меня сломать решил? Сделать из меня вечно жалующуюся принцессу, которая даже задницу себе подтереть не может?! Так это не по адресу, – цежу сквозь зубы. – Хоть весь город на меня натрави, я скорее сдохну, чем признаюсь в бессилии!
– Послушай себя! – удержав меня за плечи, рявкает Андрей. – Алиса! Я люблю тебя! Я жить без тебя не могу! Я сделаю для тебя всё, но что я снова слышу? – разжав руки, он отходит к окну. – Да, я виноват, с твоей колокольни так точно. Виноват, что надеялся однажды вечером ощутить твою голову у себя на плече. Что надеялся услышать о твоих проблемах от тебя, а не от твоего отца. Что надеялся доказать тебе собственную состоятельность как мужчины! Мужчины, а не просто регулярного и удобного любовника!
Невозможно. Такое ощущение, что я попала в дешёвую мелодраму, где все проблемы могли решиться в первой серии единственным откровенным разговором. Могли, но герои предпочли накручивать слона вокруг мухи.
– Ты идиот?! – без сил осев на кровать, я давлюсь нервным смехом. – Ты… Да я впервые в жизни призналась, что люблю кого-то, а ты всего лишь удобный любовник?! – С истерическим смешком я прячу лицо в ладонях. Но тут же отнимаю руки, глядя на повернувшегося ко мне Андрея снизу вверх. – Подожди, то есть машина это не помощь. Вот эта вся сантехника, электрика, подожди-подвези это не помощь. Вызов сушки опять же… Только не говори, что и квартиру затопил тоже ты? – сжав челюсти, Андрей молча смотрит на меня. Финиш. – Господи, да что со мной не так?! Почему именно мне так не везёт с мужиками?
Из всех самым нормальным оказался Кир и это пугает, потому что он тоже, прямо скажем, не образец. Разве что кобелиный, несмотря на свои сорок с гаком лет.
– Алис, – приблизившись, Андрей опускается передо мной на корточки, – я…
– Не трогай меня! – вскидываю я руки. – Я не хочу… – Тряхнув головой, я резко встаю и занимаю его место у окна. – Так всегда, у меня не бывает по-другому. Стоит мне расслабиться, перестать контролировать всё вокруг и случается какая-то хрень! И ладно бы я деньги теряла, но мой каждый раз как маленькая смерть. – Горько усмехнувшись, я провожу рукой по складкам задёрнутой гардины. – И я снова обещаю себе держаться, не привязываться, но эти грёбаные грабли меня преследуют!
– Прости меня! – Я слышу его шаги, но Андрею хватает ума не напирать. Он останавливается за моей спиной, повторяя движения моей руки, но не касаясь её. – Кричи, обзывай, хоть всю квартиру разбей, но прости! Я до последнего ждал, что ты позвонишь. – Шёпот с ощущением обречённости. – Что пожалуешься, попросишь помощи. Что после этого станешь…
– Какой? – жёстко усмехаюсь я, поворачиваясь. Сталкиваясь с ним нос к носу, проверяя прочность оставшихся в живых нервов. – Какой я стану? Ласковой? Нежной? Всепрощающей?
– Я не хотел тебя менять. Никогда не хотел. – А ведь я верю ему даже сейчас. – Надеялся только подтолкнуть, заставить довериться. Дать понять, что я справлюсь.
– Поздравляю, – криво улыбаюсь я, – ты справился. Счастлив?
– Буду, если ты поймёшь и…
Вот так просто взять и забыть сколько и каких проблем он мне наорганизовывал? Сделать вид, что ничего не было?
И кто из нас после этого рехнулся?
– Ты бы не узнала сама, – меняется Андрей, пытаясь высмотреть что-то в моём лице. – Кто тебе рассказал?
– То есть я ещё и идиотка, – заключаю я, отодвигаю его в сторону и быстро одеваюсь. – Хотя, в этом ты может и прав, умная бы сразу поняла, что что-то не так. Но ты птица такого полёта, что раскусить тебя не по зубам какой-то среднестатистической девчонке, решившей поиграть в бизнес.
– В мире нет женщины лучше тебя!
– Вот только давай без этой пошлости, – криво усмехнувшись, я оглядываюсь и надеваю кроссовки. – Ты пошёл ва-банк и проиграл, так какой теперь смысл в этой киношности…
– Куда ты? – безэмоционально интересуется Андрей, глядя, как я беру со стола телефон.
– Сначала домой, а потом посмотрим…
