Текст книги "Ты жена мне, помнишь?"

Автор книги: Ольга Островская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

– Зачем же терпеть? – вкрадчиво спрашивает принц. – Пойдём, я буду осторожен. И всего лишь помогу. Обещаю.

И, не дожидаясь моего ответа, увлекает меня к большой ванне.

Я и глазом моргнуть не успеваю, как меня осторожно поднимают и переставляют в огромную каменную чашу. А дальше его высочество «муж» ловко избавляет меня от обгоревших остатков сорочки. Оставляя в чём мать родила. И, игнорируя весьма откровенную реакцию собственного организма на мою наготу, принимается спокойно и сосредоточенно набирать воду.

Вот странное дело. Я этого мужчину едва знаю. Но мне почему-то не хочется его останавливать. И не хочется отказываться от его помощи. Пусть даже мои руки не так уж сильно и болят.

Просто… обо мне очень давно никто не заботился. Не советом, или дружеской поддержкой, а вот так… интимно… помогая… делая для меня то, что может сделать только кто-то очень близкий. Без вопросов и просьб. Просто потому, что он может это для меня сделать. И моя раненная женская сущность сейчас буквально тает от столь неожиданных действий понравившегося мне мужчины.

Мне этого не хватало. Никогда не хватало. Это то, чего просить я никогда не умела. И не получала.

Сильная же. Самостоятельная. Сама должна о себе заботиться. И о муже попутно.

Моего бывшего вообще сложно было назвать заботливым. А когда в нашу семью пришла беда, он и вовсе оставил меня с этой бедой наедине.

И хоть я понимаю, что мотивы у Федерика самые что ни на есть корыстные. И близким его назвать ну уж точно никак не назвать. Мы вообще почти не знакомы. Я отлично понимаю, что он пользуется возможностью экстренно приручить и приучить к себе новый вариант жены, пока она ничего не вспомнила. Но вместе с тем, моё чутьё мне уверенно твердит, что он действительно сделает так, как сказал. Просто поможет.

Он вообще ощущается… надёжным.

И это невероятно подкупает. Возможность побыть немного слабой рядом с сильным мужчиной. Хотя бы в этой ситуации.

А то что смотрит, и так явно желает… так и я смотрю. И мне нравится то, что я вижу. Надо же привыкать к мысли, что это теперь мой муж. Тот, с кем я буду заниматься сексом. Тот, кто станет отцом моих будущих детей.

Зачем мне тогда отказываться?

Бросив на меня испытывающий взгляд и не заметив возражений с моей стороны, принц берёт в руки мочалку с душистым кусочком мыла и молча принимается за дело.

Глава 14

– Ну что я могу вам сказать, ваше высочество, – деловито водит ладонями над моим телом в чистой новой сорочке мэтр Селестино. – Ваш организм не перестаёт меня поражать. Такими темпами уже к завтрашнему дню и следа не останется от полученного вами магического ранения.

Я уже, наверное, минут тридцать вынуждена лежать на кровати смирно, чтобы пожилой лекарь мог меня полностью обследовать. Так приказал мой супруг. И даже остался в спальне, чтобы лично проследить.

Мне до сих пор невероятно диким кажется то, что для обследования местным целителям даже прикасаться к пациенту не обязательно. Я уж молчу об элементарном взятии анализов и прочих методах диагностики. Сложно поверить, что это действительно работает.

И если так… если у них всё исцеляют магией, то что я в этом мире буду делать?

Стану просто матерью и женой?

Возможно, или даже, скорее всего, поначалу мне этого будет хватать? А потом?

Впрочем, у меня есть время разобраться со всем и найти себе применение.

Я ведь в тело молоденькой девочки попала, и жизнь у меня, можно сказать, только начинается.

– Вы не знаете, с чем может быть связана такая сверхбыстрая регенерация у моей супруги? – прищуривается Федерик, буравя пожилого мэтра очень внимательным и пристальным взглядом.

– У меня есть пару теорий, – радостно улыбается старик.

Он вообще сегодня весь сияет. Буквально лучится счастьем… и удовольствием от своей нужности и значимости. Если верить моему чутью, опять же. А не верить ему сложно после того, как я столь феерично нашла на себе интересующие меня брачные метки. Лучше просто спокойно поверить, чем на нервах воспламениться опять, лишь бы получить доказательства.

В общем, очень правильно я поступила, попросив позвать старого Тино. Вон сколько радости у человека.

– И что же это за теории? – заинтересованно вскидывает брови принц.

– Первая и самая простая, это вмешательство Великой Праматери. Всем известно, что она особо покровительствует королевским семьям, как хранителям магического равновесия в нашем мире, – с энтузиазмом пускается в рассуждения мэтр. – Я вам даже могу напомнить, что где-то шестнадцать, или семнадцать лет назад в вашей же семье был похожий случай. Ваша старшая сестра. Помните? Она каким-то чудом выжила после отравления Слезами Киеры. И, кстати, очень сильно изменилась после этого случая. О-о-о-о, как я мечтал о возможности обследовать её высоч… то есть её величество. Но увы… в Арганде она не бывает, а в Сэйнар меня тогда не пустили.

Старик вещает, а я буквально вижу, как хищно подбирается мой супруг. Бросает на меня ну очень задумчивый и изучающий взгляд. Видимо, что-то в этом случае с его сестрой очень сильно напоминает ему мой собственный. Да и меня отчётливо царапает упоминание о сильных изменениях в ком-то после чудесного выздоровления. А если уж тут замешана Богиня... В общем, надо бы узнать побольше, что там случилось и как.

И я даже знаю, кто мне всё это расскажет.

Ну до чего же мне повезло с первым знакомством в этом мире.

– Но есть у меня и ещё одна теория. Более интересная, – старик от восторга даже ладони потирает. – Я вчера после отъезда её высочества позволил себе наведаться в королевский архив. Мы з главным архивариусом давние друзья.

У принца на этих словах почему-то глаза на лоб лезут. Интересно, его дружба мэтра с архивариусом так удивила, или то, что старый лекарь так запросто в королевский архив попал?

– Так вот, изучил я генеалогическое древо рода Мораду, – не замечая реакции одного из своих слушателей, продолжает Тино. – И знаете, что я там нашёл?

– Что? – буквально в один голос спрашиваем мы с Федериком.

Старый мэтр буквально расплывается в довольной улыбке, явно польщённый таким пристальным вниманием к его рассказу.

– В роду Мораду когда-то были ведьмы. Огненные. От них и остался такой сильный дар стихийной магии. И соответственно у принцессы могла проявиться повышенная регенерация. Особенно вследствии магической травмы, – огорошивает нас с «мужем» старик Тино.

Вот это новость! А ведь Богиня говорила, что моя душа оказалась очень подходящей. Видимо, не только для этого мира, но и для этого тела. Анна, оказывается, была потомком огненных ведьм.

– И что же с ними случилось? – спрашиваю я, садясь на кровати и подвигаясь к старику ближе.

– Не знаю, дитя, – сжимает мою ладонь мэтр Тино. – Я же генеалогическое древо смотрел, а не семейные архивы вашей семьи. Но, возможно, есть какие-то упоминания в исторических хрониках. Может, ведьмы вашего рода пострадали от последователей Тёмного Навия. Этот культ как раз был очень распространён в тот век а Арганде.

– Культ Тёмного Навия? – уточняю хмуро, чувствуя, как всё внутри сжимается от нехорошего предчувствия.

– Вас кто-нибудь видел в архиве, кроме вашего давнего друга? – одновременно со мной интересуется не менее хмурый Федерик.

Мэтр Тино по очереди смотрит сначала на меня, потом на принца. И ему отвечает первым. Принц же.

– Нет, конечно, ваше высочество. И смею вас уверить, что дан Гервассио никому не скажет, что я там был и что-то искал.

– Хорошо, – кивает мой «муж», поднимаясь с кресла. – Никому больше не рассказывайте о своих теориях и изысканиях. Также как и о состоянии моей супруги.

– Само собой, ваше высочество, – немного обиженно поджимает губы старик. – Это было бы нарушением этики и несусветней глупостью. Могу вам даже магическую клятву дать.

– Я не сомневался в вашем здравомыслии, мэтр Тино. И клятву у вас приму. Но сначала хочу обсудить с вами одно важное дело. Пойдёмте в мой кабинет, договорим там. И позволим моей супруге одеться к завтраку.

Вот… подлый конспиратор. А здесь что нельзя договорить? Мне же интересно!

– Да-да, конечно, – подхватывается пожилой лекарь.

– Анна, как будешь готова, вели горничной провести тебя в столовую. За завтраком я хочу ещё раз познакомить тебя с дочерями, – поворачивается ко мне Федерик. – Надеюсь, на этот раз вы поладите лучше.

О-о-о, а вот это чудно. Ладно, пусть идут говорят, я потом у мэтра Тино выведаю, что к чему. Без слишком проницательного Федерика рядом.

– Я очень постараюсь, чтобы так и было, ваше высочество, – искренне улыбаюсь мужу.

Глава 15

Стоило мужчинам уйти, как в спальню опять заглянула та самая кудрявая горничная, представилась Бригиттой, и спросила, желаю ли я одеваться. Я, конечно же, желала. Правда, понятия не имела во что. Если принцесса жила не здесь, то откуда тут взяться её вещам?

Но оказалось, что кое-кто весьма деятельный уже приказал привезти часть «моей одежды» из королевского дворца в особняк.

– Его высочество велел оставить основную часть гардероба во дворце и доставить только самое необходимое, – извиняющимся тоном сообщила мне Бригитта, раскладывая на кровати одежду для меня. – Вечером приедет данна Фелиса, чтобы снять с вас мерки для нового гардероба и привезёт готовое платье. Его высочество велел не привлекать вашу прежнюю модистку. В целях безопасности.

– И когда только его высочество успел обо всём этом распорядиться? – задумчиво проворчала я, наблюдая за девушкой и особо не рассчитывая на её ответ.

– О том, чтобы доставить вам одежду из дворца, ещё вчера вечером, как прибыл домой. А насчёт модистки только что, когда увидел меня в коридоре, – тут же доложилась мне горничная, выложив на покрывало последние детали… платья.

И вот теперь я стою и смотрю на это чудо местной моды. Мне в таком придётся ходить?

Мало того, что тут юбок слоёв десять, верхнее серо-голубое платье выглядит чуть ли не доспехом со стоячим жёстким кружевным воротником-тарелочкой и рукавами буфами, так ещё и корсет! Настоящий такой! Вроде бы даже металлические вставки есть. С виду очень жёсткий. От груди, которой, судя по этому безобразию, у меня быть вообще не должно, до низа ягодиц. Если всё это на себя напялить и затянуть, страшно представить, каково мне будет шевелится, ходить, сидеть… дышать, мать вашу! Я же на деревяную куклу буду похожа. С металлическим каркасом.

– Бригитта, а нет среди тех вещей, которые мне доставили, чего-нибудь… попроще? – осторожно интересуюсь я у замершей рядом девушки. И, подумав, прибавляю. – Мне в этом будет больно после случившегося. И хотелось бы надеть что-то… менее официальное.

С губ так и рвётся вопрос, все ли такое тут носят, или бедняжка Анна и в этом отличилась?

– Только домашние платья, ваше высочество, – с сомнением сообщает мне Бригитта. – Все остальные ваши наряды без корсета не сядут по фигуре.

– А что не так с домашними платьями?

Понимаю, что палюсь, но как мне ещё узнать что к чему?

– Ну-у-у, они для личных покоев, – округляет глаза служанка.

– Слишком откровенные? – вырывается у меня.

– Нет, что вы! Просто более свободного кроя, без жёсткого корсета, чтобы и лежать и сидеть удобно было. С книжкой, или за рукоделием.

Ага, это то, что мне нужно. Сомневаюсь, что на семейном завтраке с детьми, будет присутствовать кто-то сильно посторонний. А принца я сегодня уже столько раз удивляла, что неподходящая одежда будет для него сущей мелочью.

– Принеси мне одно из этих домашних платьев, пожалуйста, – уверенно прошу я у Бригитты.

– Как прикажете, ваше высочество, – приседает она в книксене. И уносится в гардеробную. Одну из двух, смежных со спальней. Ту, что для хозяйки дома предназначена, как я поняла.

Видимо, принц моё согласие воспринял более чем серьёзно и уже основательно взялся за переселение жены поближе к телу.

Новый наряд, извлечённый из недр гардероба оказался куда более приемлемым для меня.  Подходящая для юной девушки расцветка – молочно-белое в голубенький цветочек – более-менее мягкий корсет и не такие многослойные юбки. И даже скромное декольте. Но грудь прикрывает застёгивающаяся под самое горло белая сорочка с кружевным воротником.

Вышло красиво, хоть процесс одевания и затянулся очень надолго. Страшно представить, сколько времени бы заняло облачение меня в первый вариант платья.

Если уж мне положены новый гардероб и модистка, которая его пошьёт, нужно будет обсудить с этой данной Фелисой, обязательно ли мне носить такие вот пыточные приспособления. Очень надеюсь, что это просто очередная непонятная блажь покойной Анны, а не повсеместная мода в этой стране. Мне тут жить и рожать ещё. И хочется, чтобы эта жизнь была долгой и здоровой. Без деформации и сдвига внутренних органов

И вот я наконец готова к выходу. Платье надето и десять раз Бригиттой разглажено до идеального состояния каждой складочки. На голове простая но довольно красивая причёска из переплетённых на затылке кос, украшенных жемчугом. Можно выходить.

Я наконец-то познакомлюсь со своим падчерицами.

Есть большая вероятность, что мне попытаются устроить какую-то пакость. А с учётом, что девчонки явно владеют магией, надо быть готовой ко всему.

– Проведи меня в столовую, пожалуйста, – прошу я у старательной служанки.

– Конечно, ваше высочество. Прошу идти со мной, – приглашающе ведёт она рукой в сторону двери.

Мы покидаем спальню, минуем маленький будуар, выходим в примыкающую гостиную. И я удивлённо застываю на пороге, во все глаза рассматривая живность, вальяжно сидящую посреди комнаты.

Рядом испуганно ахает, хватаясь за сердце, Бригитта.

А большая, размером с кролика, плешивая и очень матёрая на вид крыса, подёргав усами, поворачивает к нам голову. Ещё и хвостом своим лысым шевелит.

Выглядит ну очень правдоподобно и детально. И глаза бусинки. И порванное ухо. И серая с рыжинкой шерсть, местами будто выдранная. И маленькие лапки. И принюхивающийся нос.

Вот только слишком крупно и неуместно. Иллюзиями, значит, балуются, маленькие негодницы?

Хорошо, что я крыс не боюсь. Надеюсь, до змей девчонки не додумаются. Этими гадами меня испугать вполне реально.

Правда, теперь, поняв, что крыса не настоящая, я как-то и видеть её по-другому стала. Словно голограмму.

– Какая милая зверушка, – склоняю голову набок. – Это чей-то питомец?

– Н-нет, ваше высочество. Не думаю, – мотает головой горничная, немного приходя в себя.

– М-да? А кто в доме отвечает за защиту от грызунов?

– Наш дворецкий, Серджио, – округлив глаза, сообщает Бригитта. – Но ваше выс…

– Попроси его решить эту проблему, пожалуйста, – перебиваю я её. И, повернув голову, подмигиваю, безмолвно прося подыграть. – Эта крыса выглядит очень больной. Может заразить кого-то жуткими неприятными болезнями. Или не приведи… Богиня, девочек испугать. Они же маленькие, ещё заикаться потом начнут. Этого ни в коем случае нельзя допустить.

Из-за дивана в дальнем угле раздаётся возмущённый выдох, и едва слышное копошение. Не будь все мои чувства сейчас направлены на обнаружение двух маленьких шкодниц, я бы и не уловила ничего, так хорошо они спрятались. Но эмоции их выдают.

Вон даже крыса возмущённо на задние лапы становится. И выглядит агрессивно-обиженной.

– А-а-а, хорошо, ваше высочество, – понятливо кивает Бригитта. – Может принцу ещё скажем? И дану Рэймандо. А вдруг в доме ещё такие есть?

– Думаешь? Тогда девочек надо вообще закрыть в комнатах на неделю и выставить охрану, пока от этой напасти не избавимся. Для их же безопасности. Идём быстрее.

И, подхватив юбки, я с самым решительным видом устремляюсь к двери, не обращая внимания, на ощерившегося грызуна.

– Не надо нас закрывать, – не выдерживает одна из девчонок. Как я и рассчитывала.

– Молчи, – одёргивает её вторая.

– Девочки? А вы что здесь делаете? – с наигранным удивлением поворачиваюсь я на голоса.

Ну вот вы мне и попались.

Глава 16

За диваном всё стихает. Но ненадолго.

Спустя минуту оттуда выбираются две нереально красивые девочки. С гордым видом идущих на эшафот королев. Я даже замираю, поражённо рассматривая этих маленьких красавиц. Тёмно-русые слегка вьющиеся волосы, голубые, как у отца, глазищи, смуглая кожа, и абсолютно одинаковые ангельские личики.

Покинув своё укрытие, они становятся передо мной и синхронно приседают в каких-то мудрёных церемониальных реверансах. При этом изящно приподнимают пальчиками пышные юбки своих одинаковых платьев цвета какао с белым кружевом воротников и воздушных подъюбников.

Получай, Лана, своих принцесс. Настоящих. Теперь бы разобраться, с какой стороны к ним подступиться.

– Доброе утро, ваше высочество, – здороваются они в один голос, гордо задрав свои милые носики.

– Доброе утро, девочки, – с улыбкой киваю я.

Может мне тоже следует по этикету изобразить что-то эдакое, но даже если бы я умела это делать, всё равно бы не стала. Церемонии не помогут мне пробиться сквозь их баррикады. А вот испробованный на принце метод с дезориентацией «противника» вполне может сработать.

– Так что вы за диваном делаете? Крыс ловите? – спрашиваю снова.

– Нет. И вы знаете, что она не настоящая, – воинственно вскидывает подбородок одна из маленьких шкодниц. Та, что справа и с виду более решительная, чем сестра.

– Да, знаю, – легко соглашаюсь, рассматривая девчонок и подмечая маленькие едва заметные различия в их внешности, чтобы быстрее научиться отличать. – Выполнена потрясающе правдоподобно и красочно. Я искренне впечатлилась. Но с размером вы слегка переусердствовали. Вот я и догадалась. Таких больших крыс не бывает.

Думаю, пока не стоит выдавать свою способность их обнаруживать. Пусть будет у меня козырь в рукаве. А он, чую, мне понадобится.

– Бывают, – прищуривается та самая спорщица, упрямо сжимая губы.

– Чем докажешь? – прищуриваюсь я в ответ.

Девчонки удивлённо округляют глаза, но ответить ничего не успевают. Потому что дверь в гостиную в этот момент распахивается и в комнату заходит Федерик.

И почти сразу замечает нас троих, замерших друг напротив друга.

– Эмелин, Каталина, что вы здесь делаете? – подозрительно интересуется он, переводя взгляд с одной дочери на другую. – Опять решили взяться за своё?

Девчонки испуганно застывают, опасливо таращась на отца. Кажется, запахло жаренным. И кому-то сейчас явно грозит наказание. Вон как девчонки напряглись.

– Анна? – обращает «муж» на меня вопросительный взгляд, когда так и не получает ответа от дочерей.

– Пап, мы…

– Они пришли поздороваться со мной, – сообщаю ему с абсолютной уверенностью. Ну правда же. Пусть специфически, но ведь поздоровались.

– Поздороваться? – недоверчиво переспрашивает принц. И снова награждает своих чад пристальным вниманием.

А те сейчас выглядят ну очень удивлёнными. Видимо, ждали, что я их сразу сдам с потрохами.

Может, выгораживать проказы и непедагогично… но начинать наше знакомство с того, что их из-за меня накажут? Нет уж.

– Да. А вы пришли нас поторопить, ваше высочество? Мы на завтрак опаздываем? – спешу я отвлечь «мужа» от изучения двух виноватых мосек.

– Нет, – ведёт он головой, наконец оторвавшись взглядом от дочерей и посмотрев на меня. – Я пришёл сказать, что, к сожалению, на завтрак остаться не могу. Меня срочно вызывает к себе его величество.

М-да. Неожиданно как-то.

– Жаль, – вполне искренне вздыхаю я.

Настроилась ведь уже. Думала что-то новое узнать. Пообщаться с ним и с девочками. Наряжалась вот.

Федерик, удивлённо моргнув, пару секунд молчит, изучая меня.

– Можете позавтракать втроём, – выдаёт наконец. Но голос звучит не очень уверено.

– А мы не голодны. И уже позавтракали на кухне, – тут же вставляет одна из близняшек. Та, что спорщица.

– Мы хотели с тобой, папа, – насупившись, поддерживает сестру вторая. – Пока ты не уехал в Босварию. Тебя же долго не будет.

– Я не еду в Босварию. Вместо меня делегацию возглавит другой человек, – смягчившись, сообщает дочерям принц.

Если бы я до этого момента сомневалась в том, какие отношения у Федерика с его девочками, то сейчас мне бы хватило только одной этой всепоглощающей радости в детских глазах. И того, с каким восторгом они бросились обниматься к отцу.

– Правда? – восклицает спорщица, чуть ли не подпрыгивая на месте. – Ты не едешь? А почему?

– Правда, Эмелин. Не еду. У меня появились очень срочные и важные дела здесь, – улыбаясь, он обнимает обеих. И мне сложно даже представить более прекрасную и трогательную картину.

В сердце впивается крохотная острая иголочка. Эти трое так любят друг друга. Это чувствуется. Как и то, что они будто сами по себе. Вот эта маленькая сплочённая семья. Смогу ли я когда-нибудь стать её частью? Хочется верить, что да. По крайней мере, я сделаю для этого всё, что смогу. Потому что мне… безумно этого хочется. Быть частью семьи, быть нужной, дарить всё то, что накопилось во мне за годы одиночества. Очень хочется.

И тут Федерик поднимает на меня взгляд. Тот самый. Особо пристальный. Препарирующий. И я неловко улыбнувшись, невольно опускаю голову. Изо всех сил надеясь, что он не заметил, что в моих глазах блестят слёзы.

– Всё, девочки, хватит. Меня ждёт король. Не обижайте Анну, пока меня не будет, – выбирается из детских обнимашек его высочество. – Идите к себе. Я вечером зайду проверю, что вы успели выучить за эти три дня, что я отсутствовал.

– Да, папа, – снова чуть ли не в один голос выпаливают девочки и уносятся прочь из наших покоев, даже не оглянувшись на меня.

Чувствую, с ними легко не будет. Но когда меня трудности останавливали? А сейчас и подавно не остановят.

Может, причина в том, что я этих девчонок уже своими падчерицами воспринимаю, может ещё в чём-то, но что-то зацепили они во мне. Глубоко и сильно. Вместе с отцом своим за компанию.

Тем самым, что сейчас стоит напротив, подозрительно буравя меня глазами.

Глава 17

                                          Федерик

– Бригитта, оставь нас, – не глядя, приказываю притихшей в стороне горничной.

– Да, ваше высочество.

Слышу, как та поспешно проходит мимо нас и даже позволяю себе уловить эмоции, которыми фонтанирует девушка. Естественно, любопытство преобладает. Почти не уступает ему удивление. И чувствуются ноты несмелой, неустоявшейся симпатии, одобрения, благожелательности… и всё это, кажется, адресовано моей жене.

Хм. И тут Анна меня удивила.

Тем сильнее становятся испытываемое мною с самого утра жёсткое внутреннее противоречие и выбивающее из колеи несоответствие того, что ожидаемо и привычно, с тем, что я вижу, слышу и ощущаю.

Не помню, когда в последний раз столько времени настолько внимательно прислушивался к окружающим, анализируя чужие эмоции. Когда настолько открывался своим ощущениям.

Обычно, я стараюсь закрываться. И дочерей, у которых дар эмпатии только-только начинает проявляться, тоже этому учу.

Эмоции – не мысли, они обманчивы и слишком переменчивы. И порой умение их читать лишь сбивает с толку. Ибо никогда нельзя быть уверенным до конца, почему именно человек испытывает что-либо, что при этом думает на самом деле. И как поступит.

Исключением могут быть разве что близкие. Но и с ними бывают промашки. Эмоции, которых лучше не слышать, и ситуации, которых лучше не знать.

Я уж молчу о том, какой это порой непосильный и даже сокрушительный для разума груз – эмоции и чувства других людей.

Но сегодня мой бесов дар – единственный способ хоть что-то понять в происходящем. Правда, пока-что я лишь всё больше запутываюсь.

И причина всему стоит сейчас передо мной. Смотрит с лёгкой опаской. Изучает меня в ответ. Анализирует, если верить сменяющим друг друга оттенкам эмоций.

И это её спокойствие поражает так же сильно, как то, что она испытывала всего несколько минут назад, смотря на моих дочерей. Я до сих пор чувствую ошеломляющее послевкусие этой мощной смеси любования, надежды и грусти... волнения... робости и одновременно с этим решимости... Так смотрят на самое вожделенное и бесценное сокровище. Так чувствуют себя те, кто увидел наяву свою мечту, и кто теперь готов на всё, чтобы её получить. И этим невозможно не впечатлиться.

И это совершенно не то, что могла бы испытывать моя жена Анна Мари Иллария, последняя дочь славного рода Мораду.

Передо мной стоит незнакомка. Незнакомка в теле моей жены. С подлинными метками Богини, которые на моих глазах оплели эти тонкие запястья два месяца назад. После того, как я надел на них свои брачные браслеты и взял свою юную пугливую невесту на брачном ложе. Незнакомка, связанная со мной магической брачной связью, которую я, как никогда, остро ощущаю сейчас.

Все логические доводы говорят мне, что это моя жена. И даже разговор с мэтром Селестино тому подтверждение. Старый лекарь, когда-то уволенный моим отцом за склонность думать больше, чем положено, и задавать не самые удобные в королевской семье вопросы, подтвердил, что вследствие сильных магических травм человек вполне может полностью потерять память и даже неузнаваемо измениться, как личность.

И всё вроде бы сходится... Но не сходится. Совершенно не сходится.

Она другая. Абсолютно. Полностью. И ни капли не вписывается в то, как должна была бы себя вести потерявшая память юная девчонка. Девчонка, которая, по сути, ничего в своей жизни не видела и не знала, кроме стоящего на скалистом берегу родового замка, в котором выросла и жила до нашей свадьбы.

Это всё в голове не укладывается. И я не я буду, если не разберусь.

– Эмелин с Каталиной ведь не поздороваться зашли, – произношу первое, что приходит в голову. И неосознанно делаю шаг к ней. Снова прислушиваясь.

И с удивлением ловлю себя на том, что мне вкусно чувствовать её эмоции. Они чистые. Даже те, что можно считать плохими, всё равно не запачканы грязью и гнилью.

А сейчас и вовсе занятные. Словно интересная загадка.

Удивление, лёгкая досада. Решимость. Задорный азарт.

– Ну почему же? Конечно, поздороваться, – уголки её пухлых губ дёргаются в намёке на улыбку. А потом упрямо сжимаются.

Врёт ведь.

Зачем? Защищает моих разбойниц от наказания? Странно, но похоже на то.

Так девчонки сами себя сдали. Уж их-то эмоции я понимаю чаще всего без труда.

– Покрывание их проказ не поможет тебе добиться их расположения, – укоризненно качаю головой.

Расстояние между нами сокращается ещё на шаг. И руки начинают зудеть от желания снова почувствовать эту бархатистую кожу.

Странно. Даже сразу после брачного обряда я не ощущал такого острого притяжения к своей новообретённой супруге. Такого желания.

Возможно потому, что тогда даже несмотря на взаимную страсть, разбуженную брачной связью, несмотря на все мои старания быть нежным, моя жена лишь терпела нашу близость. Несмотря на то, что её тело отвечало мне, Анна всё равно испытывала отвращение, отчётливо ощутимое мною. Даже не ко мне самому. А к тому, что происходит между мужем и женой в кровати.

В конце концов я предпочёл закрыться от её эмоций. И наивно предположил, что со временем это у неё пройдёт. Достаточно будет лишь убрать всех «советчиков». Но не тут-то было.

В конце концов я уже начал смиряться с тем, что из этого брака ничего не выйдет, кроме разве что наследника.

И тут всё перевернулось с ног на голову.

– Возможно, вы и правы. Но и наказание, полученное из-за моих слов этому тоже не поможет, – пожимает плечами моя супруга, и я далеко не сразу улавливаю, о чём это она.

Ах, да. Девочки и их проказы.

– Ну вот ты и призналась, что соврала мне, – хмыкаю, подступая уже вплотную к ней. Сознательно нависая над хрупкой женственной фигуркой.

– Разве? Ничего такого не помню, – иронично улыбается мне жена, запрокидывая голову и смело встречая мой взгляд.

Её зрачки расширяются. И в женских эмоциях я улавливаю то, что так поразило меня утром. Тонкую пикантно-сладкую нотку желания. Желания испытываемого ко мне. Незамутнённого отвращением и стыдом.

Словно в подтверждение, острый язычок мелькает между сочных манящих губ. Притягивая мой взгляд.

– Я хорошо чую ложь, Анна. И не люблю, когда мне врут, – сообщаю ей строго. И сам понимаю, насколько неубедителен сейчас, когда не могу оторвать глаз от её рта, а бугор в моих штанах почти упирается ей в живот.

– А если я знаю, что вы знаете, что я… говорю не совсем правду, это считается ложью? – лукаво прищуривается моё неожиданное искушение. И от чувственной хрипотцы в её голосе я почти теряю контроль.

А смысл сказанного этой соблазнительной бесовкой доходит до меня только спустя вечность, за которую я успеваю мысленно поиметь её во всех возможных позах. В который раз за сегодняшнее утро.

– И откуда же ты это знаешь? –  интересуюсь требовательно.

В карих глазах вспыхивает досада. На саму себя, кажется.

Несколько секунд она задумчиво кусает губу, а потом неожиданно признаётся:

– Догадалась по вашей реакции на некоторые мои слова и действия. А ещё по тому, как вы постоянно присматриваетесь и прислушиваетесь ко мне, – выпаливает с самым серьёзным видом. И ведь не врёт на этот раз. – Значит, я не ошиблась? Это правда?

Опять она делает и говорит то, чего я совершенно не ждал от неё. Что это? Наивность, или уловка?

– Частичная, – признаюсь, с интересом наблюдая за тем, как отражаются в её мимике испытываемые эмоции.

– Как это, частичная? Вы ложь либо чуете, либо нет, – хмурится возмущённо. Забавная.

Не выдержав, обхватываю рукой тонкую талию, притягивая малышку к себе. Склоняюсь к лицу, захватывая свободной ладонью затылок. Ловлю её удивлённый вздох, почти касаясь её губ своими.

– Частичная, потому что чую я не только ложь, Анна.

Глава 18

– Не только? А что же ещё? – широко распахиваются глаза жены.

Мне по вкусу её удивление. Оно похоже на то, что чувствуют дети, открывая для себя мир.

Вот только она совершенно точно не ребёнок. И остальные её эмоции детскими точно назвать нельзя. Тем непреодолимей для меня соблазн получить их больше. Попробовать её на вкус. Узнать…

Словно впервые прикасаюсь. Впервые держу в руках это хрупкое тело. И впервые собираюсь поцеловать. Утащить свою законную добычу в спальню и продолжить познание друг друга там…

Настойчивый сигнал почтового футляра врывается в моё сознание в тот самый неподходящий момент тогда, когда наше дыхание уже смешивается, а женское тело так податливо прижимается к моему.

И приходится напомнить себе о том, что меня ждут во дворце, и я не располагаю достаточным количеством времени, чтобы воплотить в реальность свои желания. А поскольку не уверен смогу ли ограничиться одним лишь поцелуем, лучше прямо сейчас остановиться.

Вздохнув, отстраняюсь, отпуская. И едва не притягиваю обратно, уловив её острое разочарование, напитанное лёгким возбуждением.

Сладкая, как дурман.

– Извини. Срочное сообщение. Должен ответить, – морщусь с досадой. Меньше всего мне сейчас хочется ехать во дворец.