Текст книги "Ты жена мне, помнишь?"

Автор книги: Ольга Островская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Развернувшись обратно к Федерику, ловлю его изумлённый взгляд.

– Менстр… чего? – прищуривается он.

– Ежемесячные выделения крови у женщин. У девочек начинаются в среднем в двенадцать-четырнадцать лет. Об этом взрослении писала Анна? – требовательно смотрю на него.

– Об этом, – прокашлявшись, подтверждает он.

– Во-о-от. Значит, об ритуале она вполне могла написать уже в следующих записях. Дай, посмотрю.

И я выхватываю у зазевавшегося мужа тонкий дневник.

– У тебя есть что читать, – возмущается он, пытаясь отобрать.

Увернувшись, я открываю на зажатой пальцем странице. Пробегаю глазами по диагонали запись про то, как Анна испугалась менархе, о котором её, естественно, никто не предупредил. Как предполагала у себя самые страшные болезни с внутренними кровотечениями, тем более, что у неё всё проходило очень болезненно, судя по записям. И наконец дошла до того места, где испуганная тринадцатилетняя Анна всё-таки призналась Иезеннии.

– Вот, слушай, – обращаюсь я к недовольно сопящему Федерику. – Анна пишет: «Признаваться данне Иезеннии мне боязно. Но ещё больше меня страшит, что я могу умереть от этой неведомой болезни. Как моя бедная няня. И наша повариха. Все, кого я люблю, умирают. Начиная с родителей. Возможно, пришла моя очередь».

Боже, бедная девочка. Я буквально ощущаю её отчаяние, её страх и тоску. Знаю примеры из жизни, когда мамы заблаговременно не говорили со своими дочерями и не разъясняли нюансы женского взросления, потом у девчонок был испуг и паника, но в моём мире, в моё время есть масса возможностей добыть информацию другими способами. А тут… даже подумать страшно, что несчастная Анна могла себе навоображать. Если ещё и столько близких людей у неё умерло.

Мрачно перелистнув страницу, я продолжаю читать вслух уже новую запись: «Не верится, но я всё-таки нашла в себе храбрость рассказать о своей болезни данне Иезеннии. То, что она поведала мне в ответ, кажется невозможным. И пугает не меньше, чем мои прежние страхи. Утешает то, что я не больна. Моя дуэнья пояснила мне, что эта кровь – плата за все прегрешения женского рода, которую раз в месяц терпит каждая девушка, вступившая в зрелую пору. От этого не умирают. Но недолго мне довелось радоваться. Данна Иезенния заявила, что раз я уже наконец-то повзрослела, то пора мне узнать правду о том, для чего я предназначена и чего должна опасаться, чтобы достойно выполнить свою миссию. А дальше мне больше часа пришлось слушать такие ужасающие вещи, что стыдно даже тебе поведать, милый мой дневник. Я узнала, какой ужас творят мужчины с женщинами на брачном ложе, как протыкают своими большими мерзкими отростками женские тела, причиняя невыносимую боль и страдания, чтобы посеять в женской утробе своё семя. Но по словам моей дуэньи мне это не грозит. Я рождена для другого. Когда придёт время, я должна буду послужить на благо всего мира, взойдя на ритуальный алтарь и отдав свою невинную кровь. Чтобы вернуть в Совванир великих огненных ведьм рода Мораду.»

Глава 53

– Э-э-э, что? – опешив, вскрикиваю я. – То есть как?

Нет. Не может быть. Это просто в голове не укладывается.

Потому что моё напичканное всякими книжными и киношными сюжетами сознание, сопоставляя несопоставимое, сразу начинает выдавать жуткие варианты, как должен был проходить этот ритуал, и с какими последствиями. Наталкивая на такие выводы, от которых тошно становится. Тем более после нашего вчерашнего визита в Мораду.

Воспользовавшись моим замешательством, Федерик вытаскивает из моих пальцев тетрадку. И дальше читает сам. Молча.

– А может такое быть, что ритуал с Анной всё же провели? И поэтому вместо её души, пришла моя? – сиплю помертвевшим голосом.

Мысль безумная и жуткая. Но она сверлит мне мозг, доводя до иступления. А что, если это действительно так? Что если моё счастье в этом мире куплено кровью этой несчастной девочки? Не случайно. А вот так, намеренно и жестоко. Когда её готовили к этой жертве с детства.

– Лана, прекрати сейчас же, – на плечах смыкаются сильные руки, сильно встряхивая. – Посмотри на меня.

Этот безапелляционный тон немного приводит меня в себя.

Подняв глаза, попадаюсь в ловушку сумрачного, пронзительного взгляда. Федерик склоняется ко мне, смотря так, будто душу сканирует.

– Ты. Ни в чём. Не виновата. Поняла меня?! – чеканит строго.

– Ты не можешь этого знать… – бормочу в ответ. Умолкаю растерянно, не в силах унять собственные сомнения и тревогу. Может, кому-то и просто договориться с собственной совестью, найдя крайних в других людях, но не мне.

– Ты желала попасть в другой мир? – прищуривается муж.

– Нет, я даже не знала, что другие миры существуют, – фыркаю, мотнув головой.

– Хотела новую жизнь, ценой убийства ни в чём не повинной девушки?

– Боже, нет конечно. Я давала клятву жизни беречь и спасать.

– Может сама себя намеренно убила? – продолжает этот странный допрос мой супруг.

– Нет, – вздыхаю, уже поняв, куда он клонит. – Хорошо, я поняла, что не виновата. Умом. Но это не отменяет вероятность того, что её могли убить ради… призыва ведьминской души в этот мир.

– Не думаю, – качает головой Федерик, сурово играя желваками. – Дальше Анна пишет, что этот ритуал должен был вернуть потомкам ведьм способность черпать силу из источников нашего мира. А это совершенно не то же самое, что призвать душу ведьмы из чужого. У нас так же ничего не известно о других мирах, как и у вас. Только боги знают. Ну и, выходит, те немногие, кому они эту истину открыли. Как нам с тобой. К тому же мы точно знаем, что твоё появление в Совванире дело рук Великой Праматери. Богини жизни. Она бы точно не требовала человеческого жертвоприношения. А вот воспользоваться ситуацией, чтобы повернуть всё по-своему, переместив тебя, это запросто. Да и врать ей тебе просто незачем. Ну и последнее. Анна точно не была девственницей, можешь мне поверить.

– Ладно. Всё это звучит логично. Но всё равно… вся эта ситуация с ритуалом жуткая и очень мутная. Получается, Анну буквально на заклание растили.

– Не факт. Может «отдать кровь» означало лишь руку порезать? – пожимает плечами мой муж.

– Или… потерять девственность на алтаре, – широко распахиваю глаза. – Раз уж её невинность так сильно берегли.

– Возможно, – хмурится Федерик, но тут же с сомнением качает головой. – Но она согласилась на брак со мной. И от первой брачной ночи не отказалась. Наоборот была полна решимости. Будто ей это было важнее, чем мне, несмотря на всё внутреннее неприятие.

Ну да. Странно. Очень странно.

– Может потенциальный ритуальный дефлоратор… то есть избавитель от невинности, ей не нравился в отличие от тебя? – озвучиваю новое предположение.

Удивлённо взглянув на меня, Федерик устремляет задумчивый взгляд в окно. Подпирает лоб ладонью, кривя губы.

– Можно гадать до бесконечности, – выдаёт наконец. – Иезенния вполне могла и обмануть Анну. Сказать именно то, что было нужно для её целей. Или не её. Думаю, сначала необходимо прочитать все дневники до конца. Возможно, тогда картина прояснится.

– Или станет ещё запутанней и обрастёт новыми вопросами, что более вероятно, – медленно киваю. – А можно ещё мне попробовать посмотреть. Увидеть то, что она не могла знать. Например, реальные мотивы Иезеннии.

Услышав моё предположение, муж снова обращает на меня свой особый сканирующий взгляд.

– Хочешь попробовать? Сейчас? – спрашивает тихо. И видя мой утвердительный кивок, обхватывает рукой за затылок. Склоняется к моему лицу. – Ты уверена, что готова к этому? К видениям из жизни Анны?

– Да. Мы должны узнать, что с ней случилось. И мне пора учиться контролю над своей силой, договориться со своей стихией. Раз могут маленькие ведьмы, то и я смогу. Только это может занять время. И требуется место, где я никому не причиню вреда.

– Хорошо. Тогда, давай поднимемся на нашу башню. Там есть открытая смотровая площадка. Нас никто не увидит, я прикрою щитами. А тебе, скорее всего, будет легче на свежем воздухе.

– Ну да. Пламени необходим воздух, – дёргаю уголком губ в кривой ухмылке.

Медлить не хочется, под кожей уже и так будто искры пляшут, угрожая вырваться наружу. Но я больше не стараюсь бороться с собой и с огненной стихией в своей крови. Лишь прошу её подождать, совсем немножко. И решительно поднимаюсь с отоманки.

Спрятав дневники обратно в ящик стола, положив туда же гримуар и дождавшись, пока муж защитит этот нехитрый временный тайник охранными заклинаниями, я первая устремляюсь к двери. Вот только Федерик настигает меня уже в гостиной и берёт за руку. Опять поражая жестом, которого можно ожидать разве что от… влюблённого мужчины.

Застигнутая врасплох этой мыслью, я даже спотыкаюсь на ровном месте.

– Осторожней, ведьмочка, – перехватывает меня муж за талию. – Всё в порядке?

– Да, – киваю растерянно, внимательно его рассматривая.

Федерик отвечает удивлённым и не менее внимательным взглядом, поэтому я глаза опускаю, делая вид, что под ноги смотрю. И позволяю теперь мужу вести за собой.

Может ли такое быть, что он в меня влюбился?

В принципе… почему нет?

Физически нас притягивает друг к другу так, что аж искры летят, с самого первого пробуждения вместе. Но ведь и помимо физической стороны отношений… я ему, кажется, нравлюсь. Иначе не вёл бы он себя со мной так ласково, не пытался бы постоянно прикасаться и обнимать. Не смотрел бы так... как смотрит.

Ну, действительно… почему нет?

Когда я стала настолько низко себя воспринимать, что до этого момента даже мысли не допускала, что доставшийся мне в мужья мужчина, мог уже в меня влюбиться… как я в него?

Влюблённость, это ведь не так уж и сложно. И времени много не нужно. Симпатия, интерес, эмоции, химия... вот и получается зажигательный коктейль.

Сможет ли он меня глубоко и искренне полюбить на всю жизнь – это уже совсем другой вопрос.

Время покажет.

Я думала, что нам придётся спуститься с нашего этажа и подниматься на башню по узкой лестнице, идущей вдоль внешней стены. Но в предбаннике наших покоев Федерик увлекает меня к тёмной нише, на которую я как-то раньше внимания не обращала. Ещё и светлячок зажигает.

– Иди сюда, – притягивает меня и, поставив перед собой, объясняет: – Внимательно следи за моими действиями. Я покажу тебе, как открыть тайный ход, которым в случае опасности из наших покоев можно, как спуститься на первые этажи и в подземелье, так и подняться на башню.

С этими словами он проводит по одному камню кладки, на уровне своего лица, нажимает на второй. Потом повторяет те же действия, но наоборот, с другой парой камней уже на уровне правой подмышки. И, указав мне кивком вниз, вбивает носок сапога в круглый непримечательный камень в сантиметрах двадцати от пола. Тут же внутри стены раздаётся скрежет, часть стены будто проваливается внутрь, а потом и вовсе отодвигается в сторону.

– Запомнила? – касается губами моего уха.

– Да. Только я удивлена, что ты такие секреты мне открываешь, – вырывается у меня. – Или таким образом ты отвлекаешь меня от гораздо более тайных вещей?

В ответ Федерик лишь насмешливо хмыкает, подталкивая меня в тёмный проход.

За ним обнаруживается маленькая площадка, зажатая между двух стен, узкая лестница, ведущая куда-то вниз в темень тёмную, и такая же, поднимающаяся вверх. На неё-то мы и сворачиваем.

И через несколько минут упираемся в обитый металлом люк. А ещё спустя минуту, Федерик его открывает, выбирается наружу и помогает выбраться мне.

Эта башня значительно выше той, на которой портальная арка построена. И вид отсюда ещё более потрясающий. Обернувшись вокруг своей оси, я с восторгом обозреваю окрестности. Но время не ждёт. Пора браться за дело.

– Я, не знаю, как всё пройдёт, – оглядываюсь на Федерика. – Постараюсь сразу же рассказать тебе, что увижу.

Он подходит ко мне, обхватывает лицо ладонями. И, запечатлев на губах нежный ободряющий поцелуй, уверенно произносит:

– Не беспокойся. Если не сможешь сразу, расскажешь потом. Главное, помни, что я рядом и ты в любой момент можешь позвать меня на помощь.

Глава 54

Прежде чем отступить в сторону, Федерик снимает с меня сдерживающие браслеты. И искры в крови взметаются с новой силой, больше не скованные чужой магией.

Замерев в центре смотровой площадки, я делаю глубокий вдох. Закрываю глаза, отстраняясь от окружающего, пытаясь, как написано в гримуаре, заглянуть внутрь себя, почувствовать свою стихию. Не как что-то неизведанное и страшное, что рвётся на волю, не как неконтролируемое пламя, готовое сожрать всё вокруг и меня в первую очередь.

Я пытаюсь принять тот факт, что этот огонь во мне – часть меня, что это я. Моя душа. Я – это пламя. И всегда такой была. Огонь был во мне с рождения. Всегда горел в моём сердце, пока я не научилась его сдерживать, страшась того, что умела узнать и сделать. Страшась своих снов и знаний, которые приходили ко мне помимо воли.

Когда-то я могла видеть… Когда-то я видела... Смерть родителей снилась мне много раз. Я просыпалась в ужасе, в панике, плакала, бежала к ним с истериками. Они меня успокаивали, пытались уверить, что это просто кошмары. Даже к детскому психологу отвели. Всё это ничем не помогло. Я лишь начала считать себя ненормальной. Неправильной. Закрылась, давя в себе страх.

А потом они умерли. Так, как я и видела в своих снах.

Несчастный случай.

Но человеку свойственно искать виноватых. А детям свойственно искать виноватых в себе. И я нашла.

Прошло уже много лет. Мне казалось, что проработала это. Оставила позади. Заставила себя поверить, что не я своими дурными снами притянула беду. Но в глубине души всё равно не простила себе, что не смогла ничего изменить. Если уж увидела.

Может, потому так рьяно и отрицала в себе всё, что хотя бы как-то напоминало об этом. Отрицала саму мысль, что я не такая как все, что имею необычные способности. Мне было безопасней считать себя нормальной. И, сцепив зубы, всем доказывать, насколько я состоятельна в своей нормальности. А получилось, что выжгла себя изнутри, лишив возможности иметь детей.

Но сейчас у меня есть шанс изменить всё. Полностью принять эту часть себя. И этим не только помочь себе и своим детям, которых приведу в этот мир, но и восстановить справедливость. Я хочу знать, что случилось с Анной, хочу знать, кто её убил и почему. И заставить заплатить убийц.

Раскачиваясь на ветру, я всё глубже погружаюсь в странное ощущение отстранённого умиротворения. Мысли текут плавной рекой, потоки которой омывают меня, не сбивая с ног. Мой огонь больше не пугает меня. Я принимаю его. Принимаю себя.

Подняв зудящие ладони, чувствую, как вспыхивает на них пламя. И как плавно, неспешно и ласково оно охватывает всё моё тело. Послушное моей воле.

Откуда-то приходит понимание, что я могу видеть то, что хочу, и без этих спецэффектов. Что до этого моя стихия рвалась из-под контроля, лишь потому что я её давила в себе. Об этом мне говорила и Богиня. Но разве может кто-то помочь человеку, если он сам не готов себе помочь? Как нельзя спасти того, кто не хочет быть спасён, так и нельзя ничему научить того, кто не желает учиться, только выдрессировать. Вот и я не была готова последовать её совету тогда. Мне понадобилось время, чтобы прийти к этому. Хорошо, что хоть не годы.

Вдохнув, искрящийся воздух, медленно выдыхаю. И возвращаюсь мыслями к Анне. К её дневнику. К её одиночеству. К её жизни… и смерти…

Я хочу знать! И я могу…

…Маленькая девочка лет восьми стоит рядом с затянутой в чёрное Иезеннией. Сама она тоже в чёрном. На бледном заплаканном личике отражаются блики погребального костра. Дрожащие пальчики цепляются за женскую руку.

– Бедная сиротка, – перешёптываются люди, пришедшие проститься с герцогской четой Мораду.

– Убили её родителей. Точно вам говорю…

– Никто не знает…

– Яд скорее всего... Маги-дознаватели не нашли следов…

А пламя пожирает тела герцога и герцогини Мораду, как было принято испокон веков в этой семье. Мораду рождаются из огня, с огнём в душе живут, и огонь их забирает…

Рвано выдохнув, запрокидываю голову. Хватаю ртом воздух, чувствуя как глаза обжигает вскипевшими слезами. Но надо с собой справиться. Надо посмотреть глубже. Огонь взметается вокруг меня огненным столпом, когда я с головой ныряю в видения прошлого.

…Иезеннии страшно. Этот мужчина пугает её до дрожи. Она сама не знает, зачем связалась с ним, зачем впустила в свою душу. И позволила посеять там ростки нестерпимой жажды. Жажды власти и силы, которая позволит ей жить, пускай не вечно, но намного дольше, чем живут даже самые сильные маги королевской крови. И всё это данне обещали дать, если она вырастит последнюю наследницу ведьм Мораду так, как нужно для ритуала. А девчонка ей ещё благодарна будет, когда станет первой за многие века настоящей огненной ведьмой. Ритуал не такая уж и большая цена за такую силу.

– Почему умерли родители Анны? Это ваших рук дело? – решается она спросить.

Её собеседника не видно. Он, как тёмное пятно. Прячется… прячется… прячется от меня. Я слышу только мягкий, но пробирающий до дрожи голос.

– Это не вашего ума дело, почтенная данна, – произносит он почти нежно. И Иезенния с облегчением позволяет себе обмануться. Она ведь ничего не знает. Всего лишь воспитывает юную сиротку, оставшуюся без родных. У Анны есть только она, разве нет? И совесть её чиста.

–  У всех есть своё предназначение, – продолжает увещевать Тёмный.  – Герцог и герцогиня своё выполнили. Теперь дело за вами. Девочка должна быть чиста, невинна и послушна. Заставьте её дать вам доступ к семейному архиву. Найдите старые гримуары. Они должны быть там. Пусть читает и соприкасается с силой своего рода. И тогда она будет готова принять своё предназначение, когда придёт время.

Это он. Он убил родителей Анны. Они мешали до неё добраться. Я чувствую, что права. О небо, всё ещё хуже, чем я думала. Только кто этот Тёмный? Король? Почему я не могу увидеть его? Настолько силён?

Но других ведь могу. Значит, буду смотреть через них.

Лёгкие уже горят. Тело сотрясается мелкой дрожью. Я собираюсь с силами, тяжело дыша.

Рядом чувствую Федерика. Чувствую его тревогу. Сейчас я тоже почти эмпат. Он волнуется за меня. Думает даже остановить, выдернуть из видений, привести в себя, чтобы больше не истязала себя. Шагает ко мне.

– Нет. Я могу это сделать… закончить. Потом… поможешь. А сейчас не мешай, – шиплю пересохшими губами. – Пожалуйста…

И он неохотно отступает, чувствуя мою решимость.

Я закрываю глаза. И видения снова захлёстывают меня с головой.

… Сам принц сделал ей предложение. Анна уже много лет не общалась ни с одним мужчиной. Данна Иезенния ревностно блюла её чистоту и невинность помыслов. А тут девушке сказали, что в замок прибыл его высочество Федерик Иссая Арганди и требует встречи с ней, никому не интересной и не нужной бедной сироткой Анной Мари Илларией Мораду. Она видела, что данна Иезенния буквально кипит от злости и досады. Но запретить эту встречу не в силах. Слишком важный гость.

И девушка пошла. Жутко стесняясь и страшась. Едва дыша под бронёй жёсткого корсета. Но вместе с тем испытывая давно забытое чувство… любопытство.

Принц оказался… приятным и, наверное, привлекательным, хоть и гораздо старше. Он был учтив. Деликатен. Честен. И он предложил ей стать его женой. А она… не смогла отказать. Впервые… ей подумалось, что возможно… есть другой путь кроме того, к которому её готовят.

– Ты сейчас же напишешь ему и скажешь, что передумала, – жёстко чеканит Иезенния.

– Я не могу. Это будет оскорблением его высочества, отказать так, – шелестит Анна, вжимая голову в плечи.

– Тогда попроси с ним встречи. И откажи, как положено, – прищуривается её единственная родственница. И надзирательница. 

– Я… не хочу, – выдыхает девушка, не веря в то, что решилась на это. – Он мне… понравился.

А ещё своим предложением он дал ей надежду на то, что этого страшного ритуала в её жизни не будет. Никогда.

– Что?! – взвизгивает старуха. – Ты разве забыла, для чего пришла в этот мир? Не откажешь ты, я сделаю так, что он откажется от тебя сам.

И ведь сделает. Анна знала. Как и то, что Иезенния ей врёт. Не для блага всего мира она старается. А для себя. И того жуткого старика, с которым девушка застала её пару месяцев назад. И никогда раньше Анна не видела, чтобы её дуэнья так боялась кого-то и настолько лебезила.

Даже если ритуал действительно сработает, и она обретёт утерянную силу своего рода, всё равно останется пленницей. Ведьмой на цепи. Лучше с мужчиной лечь и позволить ему сотворить с собой все те ужасные вещи, из-за которых появляются дети. Может, одного наследника принцу будет вполне достаточно.

Но если Иезенния сделает так, что он откажется…

– Этот брак будет нам полезен, – выпаливает девушка, впервые решаясь открыто противостоять своей дуэнье. И врать, да. – Я… объяснила его высочеству, что не смогу сразу с ним лечь, что мне страшно. И он… обещал, что подождёт, сколько нужно. Время ритуала ведь уже очень близко. Я продержусь. Зато потом… я стану не только ведьмой, но и принцессой, и будущей королевой. А вы моей самой приближённой дамой. У меня ведь больше никого нет кроме вас, данна. Только вы.

В глазах старухи загораются алчные огоньки.

– Подождёт, говоришь. Что ж… может, ты и права… Но только посмей меня обмануть, дрянная девчонка.

– Никогда, данна, – изображая привычную покорность, склоняет голову девушка. 

Картинка меняется…

– Что мне делать, данна Иезенния? Мне страшно. Его величество видел меня, – умоляюще заглядывает в лицо дуэньи заплаканная Анна.

– Не реви. Ты сама виновата. Я же говорила тебе, что этот брак до добра не доведёт, – зло кривится Иезенния. – Видишь, я была права. Король член ордена Тёмного Навия. Этот культ уничтожил века назад ведьмовство в нашем мире. И теперь ты тоже можешь стать их жертвой. А муж и не подумает тебя защищать от родного отца. Ещё и сам тебя отдаст, если король потребует. 

– Простите меня. Я же не знала, – рыдает девушка, комкая свою юбку. – Скажите, что я должна делать? Только скажите. И я всё выполню.

Старуха поджимает тонкие губы, думает с минуту. И наконец произносит.

– Сейчас ты вернёшься во дворец.

– Нет, пожалуйста…

– Я поеду с тобой. Прикажешь служанкам собирать твои вещи. И завтра же утром мы отправимся в Мораду. Там ты будешь в безопасности.

– Спасибо, данна, – с облегчением и благодарностью улыбается Анна. Склоняется, целуя морщинистую руку, которая столько раз отвешивала ей оплеухи, воспитывая. И, склонённая, не видит, как недобро сжимаются губы старой дуэньи.

– Иди умойся и приведи себя в порядок. А то похожа на чучело, – ворчит та сварливо.

Анна, конечно же, не спорит. И сразу же убегает из будуара.

Как только за ней закрывается дверь, старуха поднимается с кресла, в котором восседала, как на троне. И идёт к секретеру. Берёт маленький клочок бумаги, перо, пишет что-то… я всем существом тянусь ближе, чтобы увидеть. И у меня получается. Я будто смотрю через её плечо, вчитываясь в два коротких предложения. 

«Анна знает об Ордене. Что с ней делать?»

Скрутив листок в трубочку, засовывает в почтовый футляр, лежащий там же. Данне снова очень страшно. Из-за бестолковой девчонки Мессир на неё и так зол. А теперь вот малолетняя дурочка ещё и влезла, куда не следует. 

Наверное, пролетает несколько минут, когда наконец приходит ответ. Поспешно отвинтив крышечку футляра, Иезенния вытряхивает на ладонь послание. Разворачивает его.

На желтоватом клочке бумаги красивым витиеватым почерком написано:

«Я знаю. Его величество очень зол. Ждите, пришлю за вами карету. Время пришло» …

… На этой картинке меня внезапно выбрасывает из видения, и тело само собой начинает оседать. Призванной силы было слишком много… кажется. Внутреннего ресурса не хватило. Непривычная я. Голова трещит так, что выть хочется. Но даже звука из себя выдавить не получается.

Упасть мне не позволяют мужские руки. Такие родные… уже.

– Бедовая ведьма, – ворчит Федерик, перехватывая меня удобней. – Вот зачем так себя изводить? Нельзя было постепенно?

– Нельзя, – бормочу заплетающимся языком, склоняя голову ему на плечо.

Не знаю почему, но я уверенна, что всё это увидеть надо было сегодня. Пока не поздно…

– Я многое рассмотрела… Иезенния сама отдала Анну похитителям… Но кто он, этот Тёмный, я всё равно не узнала… Надо будет ещё раз попробовать.

– Только когда хорошо отдохнёшь и наберёшься сил, – припечатывает строго Федерик.

– Угу, – соглашаюсь и, кажется, проваливаюсь в полудрёму.

Прихожу в себя уже тогда, когда он пытается со мной на руках открыть тайный проход в наши покои. Для этого Федерику приходится поставить меня на ноги, чтобы освободить хотя бы одну руку.

– Я что спала, да? – интересуюсь сонно, изворачиваясь в его объятиях и обнимая его за талию.

– Как младенец, – хмыкает муж.

– Извини. Я постараюсь не спать. Нужно тебе всё рассказать сначала.

– Завтра, ведьмочка. Всё расскажешь завтра. Сейчас тебе нужно лечь и выспаться. Ты на ногах не держишься, – непререкаемо возражает он, нажимая на камни в нужном порядке и оттаскивая меня в сторону, когда каменная дверь со скрежетом начинает открываться.

– Ну завтра так завтра, – покладисто соглашаюсь я.

Сил действительно не осталось. Федерик снова подхватывает меня на руки, занося в наши покои. Позади раздаётся скрежет запираемой тайной двери. А мои глаза окончательно закрываются. Вот только увиденное не даёт покоя, зудит на подкорке, мешая забыться. Хочется хотя бы самое важное рассказать.

– Знаешь… она действительно слышала твоего отца… он как-то причастен, – вздыхаю я грустно. Так тяжело на сердце становится, когда я чувствую, как напрягается тело моего супруга, как сильнее сжимаются вокруг меня его руки. – И культ этот, они его называют Орденом. Этот ритуал был нужен тёмным, Федерик. Иезенния отдала им Анну. Просто… отдала.

– Она уже поплатилась за всё. Заплатят и все остальные, кто причастен, – бесцветно произносит мой муж. – Придёт время, и все заплатят, Анна. А сейчас спи.

Это последнее, что я слышу. Важное сказала, остальное может и подождать... наверное. Нечеловеческая усталость даёт о себе знать и сон накрывает моё сознание тяжёлой пеленой.

Вырывает меня из его цепких объятий чей-то взволнованный, даже встревоженный голос.

– Ваше высочество, ваше высочество, просыпайтесь.

– Бригитта? – удивлённо сиплю я, разлепляя пудовые веки. – Что случилось?

Зевнув в ладонь, перевожу взгляд на зашторенное окно. Оттуда льётся рассеянный солнечный свет. Это ещё вечер, или уже утро?

– Его высочество велел вас срочно разбудить и сообщить новости. Он сам очень занят.

– Какие новости? – вскидываю я брови.

– К нам едут король и королева. Их кортеж прибудет уже через пару часов.

Глава 55

– Как король? – лезут мои глаза на лоб.

Мгновенный выброс адреналина в кровь, заставляет не то что проснуться окончательно, но и подорваться в кровати, испуганно таращась на горничную.

– Почему король? – вырывается у меня ещё один глупый вопрос не по адресу.

– Я не знаю, ваше высочество. Он, кажется, неожиданно решил приехать. Но как всё на самом деле, лучше спросите у вашего супруга.

Ну да. Логично. Уж он-то точно должен знать, что к чему.

– А где мой супруг? – уже более осмысленно интересуюсь я.

– Когда я его видела в последний раз, он раздавал указания офицерам гарнизона во внутреннем дворе. А сейчас, наверное, проверяет всё ли готово к прибытию его величества.

Угу. И прячет всё, что величеству показывать никак нельзя. Чует моё сердце, что Федерика этот визит застал врасплох не меньше чем меня.

– Ясно. Тогда пожалуйста приготовь мне, пока я буду в ванной, вишнёвое… нет, лучше… персиковое платье, – прошу, спуская ноги на пол. Надо постараться изобразить перед королём забитую болезную тихоню, какой по идее должна быть Анна.

– И украшения к нему? – сбивает меня с толку вопрос горничной.

– Какие украшения? – непонимающе поднимаю я взгляд на Бригитту.

– Те, которые его высочество приказал взять из особняка, когда мы отправлялись, – не менее удивлённо сообщает мне она.

Какой его высочество предусмотрительный, однако. Только вот непонятно, что это за украшения и кому принадлежали раньше. Анна ведь во дворце жила. Да и сомневаюсь я, что она украшениями была балована. А если это первой жены... то не хочу.

– Нет, не надо украшений, – решаю я. – Думаю, его величеству больше понравится, если я проявлю скромность.

По крайней мере, для меня это точно будет безопасней. И главное теперь помнить об этом. И держать язык за зубами, какую бы глупость кто не морозил.

С этими мыслями я и ухожу в ванную, приводить себя в порядок. На мне только короткая сорочка, которую я поддевала вчера под платье, и маленькие панталончики. Остальное Федерик видимо снял, укладывая меня спать. И после вчерашнего мне явно не мешает хорошенько помыться и выполоскать запах гари с волос. Чем я и спешу заняться.

Подгоняемая тревогой и волнением, с гигиеническими процедурами справляюсь в рекордные сроки. А дальше отдаюсь в умелые руки Бригитты, которая сноровисто помогает мне облачиться в выбранный мною наряд, а потом с помощью двух гребней собирает высушенные магией волосы в незамысловатую, но весьма милую причёску. И меньше чем через час после пробуждения я уже выхожу из наших покоев, намереваясь первым делом найти супруга и получить хоть какие-то объяснения и инструкции.

Федерика я нахожу в общем зале, где он вовсю гоняет замковых слуг и своих людей. Но, заметив меня, тут же умолкает, окидывая внимательным взглядом. Удивлённо хмыкнув, идёт ко мне, не обращая внимания на любопытные взгляды собравшейся челяди.

– Здравствуй, Анна, – обнимает за талию. И нежно целует в губы, заставляя снова ощутить столь непривычный для меня трепет в груди. – Как твоё самочувствие?

– Хорошо. Спасибо, – произношу сипло и, прокашлявшись, замечаю: – Надо было меня раньше разбудить.

Из слов Бригитты, в замке к прибытию короля готовятся уже часа два, не меньше.

– Зачем? Ты бы нервничала дольше, – усмехается муж.

– А сейчас я чувствую себя жутко неподготовленной, – фыркаю тихо.

– Как и я. Отец застал меня врасплох своим решением. Хорошо, что хоть известил, – хмуро поджимает губы Федерик.

– Ты не знаешь, почему он решил приехать? – спрашиваю очень тихо, подавшись к мужу ближе.

Он вместо ответа, оглянувшись, строго зыркает на слуг, и те поспешно делают очень занятой вид, уносясь выполнять хозяйские распоряжения и оставляя нас наедине. Но Федерик всё равно ведёт рукой в уже знакомом мне жесте, накрывая нас куполом тишины. И лишь убедившись, что нас точно никто не услышит, отвечает на мой вопрос:

– Могу только догадываться, почему. Мне написал, что желает лично убедиться, что его невестка пострадала несмертельно и действительно идёт на поправку. И заодно везёт сюда маму, чтобы она могла побыть с внучками.