Текст книги "Восстание инеевых волков (СИ)"

Автор книги: Ольга Пашнина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

   – Я видел, как ты с ним целовалась. И как он заслонил тебя от Рагнхильд.

   Дар речи пропал внезапно. Просто взял и пропал. Ничего кроме многозначительного "э-э-э" я выдать не смогла. А потом начала истерически смеяться. Не то чтобы мне было смешно, просто сама ситуация...

   Вилдэр обернулся и хмуро на меня посмотрел.

   – Вот значит как, – отсмеявшись, сказала я. – Прошла любовь за двое суток. Круто.

   – Прекрати.

   – Я ничего не начинала, я устала, Вилдэр. Пожалуйста, дай мне выздороветь. Потом отправишь в общую спальню, переселишь в деревню, в другую страну, Рейбэку отправишь в коробочке, в общем, все, что захочешь. Извини, что не оправдала твоих ожиданий. Спокойной ночи.

   Но муж успокаиваться не желал. Вот уж мужчины эти...а еще говорят, что мы любим выяснять отношения. Не знаю, как большинство, но конкретно этот экземпляр решил, похоже, нарваться на грубость.

   – Причем здесь "не оправдала"? Я признаю, что совершил ошибку, взяв тебя в жены и...

   – Уйди, – простонала я, зарываясь под одеяло. – Мне так плохо, я простыла, уйди, а?

   – Это моя спальня.

   – Отлично, мать твою! – взорвалась я. – Тогда не медли! Прыгай в постель и требуй выполнения супружеского долга! Ты в выигрыше в любом случае: либо я твоя жена, либо твоя рабыня. А можем еще кого-нибудь позвать, хочешь?! Счастлива буду. Потом вместе болеть будем, так интереснее. Или мне уйти куда? Ты скажи, я даже не обижусь, вон, мне Сольвейг поможет. Просто, по-дружески, а не потому, что она моя горничная.

   – Вот зачем ты злишься? Я же хочу с тобой поговорить, – вздохнул муж.

   Лучше бы он орал, правда. Потому что от его спокойного тона мне хотелось рвать и метать. Окажись передо мной волк – подстригла бы живого, да бантик на хвост повесила.

   – А я не хочу разговаривать! – проорала я во всю силу больного горла. – Мне осточертело вести себя разумно! Я хочу спать! Я хочу домой! Я хочу быть здоровой! Я целую ночь моталась по морозу, зачастую без верхней одежды! Меня пытались убить, похитить, сожрать, еще хрен знает что! Я была вынуждена изображать из себя королеву лишь потому, что ты, когда женился, не удосужился подумать башкой, а один старпер откопал какую-то бумажку! И знаешь, что? Я надеялась, что когда ты приедешь, ты меня от души поблагодаришь за то, что я кинулась спасать твое вшивое королевство, твоих долбанутых подданных от не менее долбанутых волков, выкручивалась, как могла и прикончила существо, которого боялось все Плато. Но нет...тебе больше хочется обвинить меня в измене, сказать, что я тебе не нужна, наглядно продемонстрировать, что все совершенное мною не стоит и медяка. Вот спасибо, любимый! И да, ты прав. Со свадьбой – перебор. В следующий раз как захочешь переспать с порядочной девушкой, обратись за советом к Рандвалфу. Его методы как-то более прозрачны.

   Я отвернулась, закрыла глаза и несколько раз глубоко вздохнула, чтобы унять бешеное сердцебиение. Дверь за мужем захлопнулась. Даже не сказал ни слова. Я обняла подушку и тихо захныкала. На большее сил не было.

   А утром я проснулась и не смогла сказать ни слова. Борхгильд на пару с лекарем суетились около меня, готовили какие-то отвары, травы, мази, причитали, пытались заставить что-то съесть. Называли какие-то незнакомые термины, обозначавшие, вестимо, название моей болезни. Но я и так знала, что со мной: ангина.

   Ангиной я уже болела, это, можно сказать, любимейшее заболевание было. Так что и симптомы и ощущения мне были хорошо известны. Сквозь зубы я глотала еле теплый сладкий чай, противное подогретое молоко, чтобы просто не умереть с голоду. Общалась либо посредством Гуннульв, либо жестами, либо письмом. Обычно по утрам ко мне заходила Сольвейг, рассказывала новости из замка, потом прибегала Борхгильд, заставляла меня глотать лекарства и убегала. Сольвейг приносила книгу, если я могла читать и не мучилась от головной боли, а если чтение не привлекало, что-то болтала, иногда играла с ежиком, который был ей торжественно подарен. Мне, в общем-то, было все равно, что она там делает. За те три дня, что я промучилась, Вилдэр ни разу не зашел. Я расспросила Сольвейг (Гуннульв оказал мне в этом посильную помощь) и выяснила, что самочувствием моим он также не интересовался. После этого сообщения я надолго заснула, просыпаясь только когда Борхгильд слишком уж настойчиво меня будила.

   Сны мне снились тяжелые и нехорошие, в основном семья, которая звала меня домой. Ночью я просыпалась, подолгу смотрела в окно. Гуннульв, чувствуя мое состояние, развлекал, как мог, ластился, даже позволил себя погладить. Это, наверное, была единственная минута восторга: прикосновение к густой мягкой шерстке подняло мне настроение на целый день.

   День, когда спала температура, выдался кошмарным. Я почувствовала себя лучше, и Борхгильд решила меня накормить. Есть хотелось, не спорю. Но глотать было очень больно, почти невозможно. Разозлившийся моим отказом лекарь попытался силой влить в меня бульон, что ему поначалу удалось. Но, когда от боли у меня на глазах выступили слезы, мужик дал слабину, и получил сначала ногой в лоб, а потом еще и подзатыльник. Больше против моей воли мне ничего не давали, благо я послушно принимала лекарства, понимая, что без них будет совсем худо.

   На еду смотреть было невыносимо: и хотелось и боязно было. Я с детства боли боялась, так что прикоснуться к бульону не решалась. Так и проходили долгие часы.

   – Анна, – на пятый день болезни, вечером, Сольвейг заглянула в спальню и, увидев, что я не сплю, продолжила, – к тебе посетитель. Пригласить?

   Я не обратила внимания, на робко промелькнувшую мысль. С чего вдруг Вилдэру навещать меня, если он не удосужился сделать это ранее?

   В комнату вошел стражник, а за ним... За ним шел Рандвалф.

   Руки его были скованы наручниками, на лице красовался большой кровоподтек, да и вообще мужчина выглядел как-то помято. Стражник вопросительно на меня посмотрел. Я кивнула ему на дверь, и он послушно вышел.

   – Я знаю, что ты не можешь говорить, – хрипло сказал Рандвалф и в ответ на мой удивленный взгляд пояснил. – Это мы с Вилдэром поговорили.

   – У него тоже синяк? – вылез Гуннульв откуда-то из угла.

   – Нет, у него руки были не связаны, так что получил только я, – ответил Рандвалф.

   Гуннульв радостно заржал.

   – Сколько себя помню, всегда ты получал, хоть со связанными руками, хоть со свободными.

   От пинка Гуннульв спасло только то, что он куда-то исчез. А не то лететь бы монстру через всю комнату.

   – Можно? – Рандвалф указал на кровать, спрашивая разрешения сесть.

   Я кивнула.

   – Как дела? – после минутного молчания спросил мужчина.

   Он что, сюда о делах пришел поговорить? Я взяла с тумбы пергамент, перо, чернильницу и быстро написала:

   "Осторожно, если В. Заметит тебя у меня, убьет обоих, негоже фаворитке с врагом Повелителя в спальне толковать".

   Рандвалф взял пергамент, прочитал, и брови его поползли вверх от удивления.

   – Это с каких это пор ты фаворитка? Вроде была королевой. И с каких пор ты моего брата повелителем зовешь? Поссорились что ли?

   Я промолчала. Чего ему рассказать? Да и надо ли?

   – Анна, – рассмеялся Рандвалф. – Я же говорил, что ты ребенок. Вилдэр мой брат, поверь, мы не такие уж и разные. Ты же знаешь, что из себя представляю я, так? Мы в этом похожи, Вилдэр тоже не благородная девица, он хоть и имеет понятия о морали и прочей ерунде, далек от милого и романтичного юноши. А тебе нужен ровесник. Если бы ты выбрала Идгарда... Так что решай сама, я бы посоветовал бежать от него. Союз юной девочки и взрослого мужчины хорош. В книгах и легендах. А на деле – ворох проблем.

   "Вот спасибо за познавательную лекцию. Ты по делу пришел или тебе скучно стало?"

   – Вообще, я у Вилдэра просил с тобой поговорить, так что по делу. Что такое? Я вижу удивленный взгляд. Да, Вилдэр придирчиво отбирает всех, кого допускают к тебе. Еще одна неожиданность: как это твой муж разрешил нам увидеться после сцены ревности?

   Я даже забыла о головной боли.

   "Ты, Вафля, язва".

   Рандвалф прочитал сообщение и рассмеялся.

   – А ты ждала, что я превращусь в милого и доброго? Жаль тебя разочаровывать, но первое впечатление не всегда ошибочно. То, что я тебе помог не значит, что я хороший человек.

   Рандвалф огляделся, взял со стола тарелку с бульоном, чего-то прошептал и от жидкости повалил густой пар. Мужчина взял ложку и...

   – Чего ты на меня так смотришь? Велено было, чтоб визит принес пользу, например, накормить правительницу.

   Я помотала головой.

   – Знаешь, повелительница, я ведь и со связанными руками тебя скручу.

   Ага, лекарь уже пытался. Нет уж, поголодаю пару деньков, не умру. От сильно сжатых зубов заболела челюсть.

   – Нет, так дело не пойдет. Я этой штукой в детстве болел, знаю, что надо есть. Ты же травишься этими сиропами на голодный желудок. Хочешь отбросить копыта на радость врагам?

   Я сдаваться не желала и упорно отбрыкивалась от горячей ложки.

   – Никогда не кормил ребенка, но ты мне очень его напоминаешь. Вроде взрослая леди, правительница, воин, прости Меридия, за это слово, примененное к тебе. Есть-то надо. Ты уже сколько не ешь?

   Пришлось показать ему на пальцах "пять".

   – Я бы сдох, – хмыкнул мужчина. – Последний раз спрашиваю: добровольно есть будешь?

   Я посмотрела на ложку, хихикнула и осторожно проглотила бульон. Горло обожгло болью, но успокоившийся желудок был отличной наградой.

   – Отлично, теперь меня не повесят, – оптимистично объявил Рандвалф и я чуть не подавилась.

   – Что? Твой муженек скор на расправу. Давай следующую, надо тебе все скормить.

   Я прикинула имеющийся объем супа и поняла, что не выдержу.

   – Давай, сейчас привыкнешь, и болеть меньше будет, – командный тон мне как-то не понравился, но пришлось промолчать.

   Настороженно поглядывая на Рандвалфа, который невозмутимо продолжал операцию "Ужин", съела еще пару ложек и решила, что справлюсь с этим и сама. Однако попытка отобрать посуду не возымела действия.

   – Велено было тебя накормить, а не заставить съесть ужин, так что не дергайся, – ответил на мой взгляд Рандвалф.

   Он оказался прав: после нескольких ложек мне действительно стало легче глотать вкусный бульон, и я с удовольствием съела всю чашку. Даже настроение как-то улучшилось. Правда, непонятно: то ли из-за сытости, то ли из-за знания того, что Вилдэр меня еще не бросил окончательно.

   Я кивком поблагодарила Рандвалфа и приготовилась слушать. Не кормить же он меня сюда пришел.

   – Я докладывал о своих подозрениях Вилдэру, но сомневаюсь, чтобы он что-то запомнил. Он не очень...адекватен сейчас. Я ничего не делаю просто так. Я готовился к этой войне долго и действительно верил, что это мне нужно. Я не считаю, будто затевал какое-то плохое дело. Борьба за власть – это нормально, это есть везде и пусть тебе такое положение вещей кажется диким, ни я, ни Вилдэр не станем раздувать из этого трагедию. Однако приезд Рейбэка заставил меня изменить первоначальные планы. Признаю, я сглупил, связавшись с волками, мне стоило изучить их лучше, прежде чем образовывать союз, но я все еще думаю, что смог бы с ними справиться после окончания войны. Чего никак не могу сказать о Рейбэке.

   Он приехал за неделю до выступления, якобы провести переговоры. Я насторожился: с Лесным у нас обязательств не было, да и далеко мы слишком оттуда. Рейбэк вел себя достаточно нагло, но убедил меня, что хочет оказать помощь. Мол, политика Вилдэра ему не нравится, а мой курс он с удовольствием поддержит. Вел себя, как король. Я ему напомнил, мол, король Лесного-то жив, хоть и сделал тебя регентом. На что Рейбэк рассмеялся и сказал, что все это временно. Поддержка его была донельзя банальной: деньгами. А из нам очень не хватало: собрать армию – дело не из легких. А уж прокормить – тем более. Я отнесся к нему как к обычному союзнику, который надеется извлечь свою выгоду из моей победы и принял предложение.

   Я начал искать информацию об этом Сантиори, когда он озвучил свои планы касательно тебя. Честно говоря, мне ты тоже не нравилась, но убивать я тебя не собирался. Вообще я думал, что сумею заставить Вилдэра с семьей уехать с Плато. Ты, естественно, последовала бы за ним. Но Рейбэк мои планы нарушил. Тогда я связался со своими знакомыми в других городах, и им удалось собрать немного информации. Рейбэк Сантиори, точная дата рождения неизвестна, все сведения охраняются королем. Некромант, бывший глава службы безопасности Лесного, женат, дочь была, но погибла лет в шесть, убив мать и ранив отца. Судя по имеющейся информации, девочка была неуравновешенна. Хотя кое-кто говорит, что в этой темной истории виноват сам Рейбэк, якобы, его семья стала жертвой эксперимента, который вышел из-под контроля. Так или иначе, о Габриэлле Сантиори неизвестно ничего, кроме места захоронения. О первой жене Рейбэка я уж вообще молчу, даже имени выяснить не удалось. Нынешняя жена ничего особенного не представляет собой, обычная знатная дама, в меру красивая, занимается показушной благотворительностью, дружит с такими же женами влиятельных политиков и старательно изображает из себя счастливую миледи Сантиори.

   Мои друзья нашли горничную, прислуживавшую миледи Сантиори и как следует расспросили ее о бывших хозяевах. Та поведала занимательные вещи: в подвал дома ходить запрещено было всем строго-настрого, к Рейбэку то и дело приходили самые разные люди сомнительной наружности, да и сам хозяин дома был далеко не образцовым семьянином. Обычно он развлекался в обществе двух-трех девиц, причем развлекался далеко не игрой в карты. Конечно, он щедро приплачивал за синяки и ссадины, появлявшиеся после бурной ночи, да за молчание, но от прислуги редко что можно скрыть, так что слухи ходили самые разные. Не удивлюсь, что добрая половина из них правда.

   Узнав это, я еще сильнее заволновался. Зачем ему ты? Не хочу сказать, что выбор брата не уважаю, но ты самая обычная, красотой неземной не обладаешь. Подумаешь, умненькая, подумаешь, из другого мира. Редкий, конечно, случай, но чтобы с таким маниакальным рвением... Рейбэк не был обрадован моими вопросами. Наверное, его куда больше устраивал правитель-идиот, который радуется поддержке, как конфете на праздник, но к тому времени я уже не был уверен в правильности выбора. Он достаточно грубо посоветовал мне прекратить ныть и выполнить свои обязательства. И тонко намекнул, что за ним стоят более могущественные люди. Я удивился: Города абсолютно автономны, какие еще могущественные люди? Знаешь, все эти теории заговоров...ну, якобы миром управляет горстка могущественных магов...Бред чистой воды. Рейбэк не сказал ни имен, ни рода деятельности этих могущественных людей. А потом притащил Рагнхильд. Она не стояла во главе волков, я даже удивился, что она еще жива. Эта женщина...волчица, подчинила войско. Волки поверили ей и так, а поскольку они могли воздействовать на сознание, то и люди вскоре фактически подчинялись Рейбэку. Я взбесился. Когда Рагнхильд, несмотря на просьбу Рейбэка оставить тебя в живых и мой прямой приказ не трогать вас, напала, я понял, что надо что-то делать. Для начала я хотел вытащить тебя, раз уж ты была так ценна для Рейбэка, а потом уже думать, как прекратить это безобразие. Остальное ты знаешь.

   "Что означало твое письмо?" – быстро написала я.

   Рандвалф нахмурился.

   – Какое письмо?

   "Гуннульв! – позвала я. – Дай мне письмо, которое я получила после того, как Рандвалф уехал".

   Прямо в воздухе материализовался кусок пергамента с той самой картиной и подписью. Несколько минут Рандвалф внимательно разглядывал изображение, а потом медленно произнес:

   – Анна, я не присылал тебе этого. Кто бы ни сделал это, он соврал. Не знаю, добра он тебе желал или нет, но...Это странно.

   – Что странно? – спросил Гуннульв, усаживаясь рядом со мной.

   – Я могу и ошибаться, годы не молодые, но готов зуб дать, именно так мы выстроились перед нападением на замок.

   – То есть, это картинка, изображающая будущее? – высказал Гуннульв нашу общую с ним мысль.

   – Получается, так. Значит, на Рейбэка работают еще и хорошие предсказатели.

   – А кто выстраивал войско?

   – Я, – ответил Рандвалф. – И никто об этом не знал, это точно. Ума не приложу, как этот человек сумел воспроизвести все верно, обычно при предсказании сохраняется изрядная доля вымысла. И что означает это письмо, тоже не пойму. Но факт: что-то происходит. Что-то более глубокое, чем наша с Вилдэром вражда. Что-то, связанное не только с нами, но и с Лесным. К слову, Рейбэк недавно был замешан в очень неприятном деле с принцессой, ее казнили. А чуть позже оба ее брата скончались от отравления. Не находишь, что это очень странно?

   Я кивнула. Значит, я была права, и Рейбэк имел куда более серьезные намерения, чем просто завести себе подружку в моем лице. Тогда для чего он...

   – Знаешь, – прошептала я, не обращая внимания на боль, – мне кажется, будто он старательно пытался отвлечь нас от чего-то. Угрожая мне, он будто...ну, не знаю, будто бы играл на публику, чтобы никто не догадался. Объясни мне, что он делал ночью в замке? Почему я натолкнулась именно на него, и почему он не участвовал в битве? Он ведь явно удивился, когда я из холла в коридор вылетела, и явно не ожидал, что Рагнхильд нападет. Тогда что он делал? Ему что-то нужно было в замке?

   Я запнулась, поскольку горло пересохло. Рандвалф подал мне стакан воды.

   – Спасибо.

   – Ты права, это странно. Я попробую поговорить с Вилдэром. Может, в следующий раз он, вместо того, чтобы дать мне в морду, соизволит послушать.

   – Вот это вряд ли, – хмыкнул Гуннульв. – Скажи спасибо, что жив остался, я думал, тебя казнят.

   – Слушай, – разозлился Рандвалф, – чудо мохнатое, помолчал бы, пока не схлопотал. Я ведь тебя все равно поймаю, налысо побрею и бантик завяжу. Посмотрим, как будешь острословить.

   – Э-э-э, – протянула, а точнее прошептала я, – вы чего?

   – Не обращай внимания, – отмахнулся Гуннульв. – Я его с детства достаю.

   – Из-за тебя, блохастое создание, мой отец думал, что я псих!

   Смеяться было больно, но я не удержалась.

   – И как все открылось?

   – Да Гуннульв по-глупому прокололся. Как-то раз он опять доставал меня на террасе и забыл, что она хорошо просматривается из кабинета. Отец и засек. С тех пор Гуннульв больше не появлялся, мы думали, что он сдох.

   – Не дождетесь! – Гуннульв показал Рандвалфу жест, которому я его обучила и исчез.

   – Нахальный малый. Ты чего с таким лицом сидишь? Горло разболелось?

   Разболелось. И температура поднялась, и голова раскалывалась и настроение паршивее некуда было. Хотелось к Вилдэру, но тому на меня наплевать было.

   Боль в горле можно было облегчить специальными сладкими леденцами, которые вручную делала Борхгильд. Головная боль прошла бы после пары часиков сна, а вот с температурой в этом мире дела обстояли хуже. От жара средств просто не было, а потому мне было очень плохо. Ну и, конечно, я волновалась на счет того, что будет, если температура вдруг превысит критическую отметку.

   Рандвалф без спроса потрогал мне лоб.

   – Ну и болячка, надо было тебе лучше одеваться. Слушай, я могу тебе жар снять, если ты никому не расскажешь, что я это сделал. Считается, что магия не должна вмешиваться в лечение, но будет куда хуже, если ты от жара умрешь, да?

   Я слабо кивнула, мне уже было все равно.

   – Иди сюда.

   Холодная ладонь легла мне на грудь. Нет, не холодная. Обжигающе холодная. Я дернулась, но Рандвалф, не имею возможности удержать меня второй рукой, рыкнул:

   – Не дергайся!

   Меня затрясло от прохлады, которая, казалось, текла по венам, на мгновение подумалось, что лучше уж жар, чем холод, сковывающий изнутри, но едва Рандвалф убрал руки, как я почувствовала, что стало ощутимо легче.

   – Спасибо, – жар и правда спал, оставив мне лишь головную боль, да несчастное горло.

   – Ложись-ка ты спать, – скомандовал Рандвалф. – Если повезет, еще обсудим дальнейшие планы. А вот если ты сейчас копыта отбросишь, мне твой муженек устроит. И не смотри на меня таким взглядом, мне не понять твоих расстройств семейной жизни, так что заканчивай разводить сырость.

   Меня уложили на подушки, накрыли одеялом.

   – Вафля, ты меня пугаешь, – пробормотала я, засыпая.

   – Я иногда сам себя пугаю, – донесся до меня ответ. – Хотя нет. Не пугаю. Спи, пока можно.

   Глава 11. Сияние чужих миров

   По утрам мы с Вилдэром избегали смотреть друг на друга. Он молчал, попивая чай, я мучила несчастную книгу и нервно поглядывала на теперь уже бывшего мужа. Да, мы развелись.

   Развелись в первый день весны, когда совершенно неожиданно на Плато пришла капель. Сольвейг поведала мне, что снег в этих краях не сходит никогда, но капели – сущий ад. Днем все тает, а ночью замерзает, и весь замок поутру падает даже там, где упасть в принципе невозможно. Озорные капли растаявшего снега пробирались даже внутрь помещений, застывали там ночью и несчастные служанки каждый день чистили стены, подоконники, ступеньки.

   Но, несмотря на все, настроение у народа было приподнятое, веселое и какое-то...светлое, что ли. Мне улыбались, я улыбалась в ответ. Мне говорили комплименты, я кивала и благодарила. Доброе утро, спокойной ночи, приятного аппетита и еще множество всяких нелепых присказок, теперь уже звучащих без уважительного "госпожа" или "повелительница". И косые взгляды, перешептывания. Злорадствовать в открытую никто не смел. Но как не пошушукаться о бывшей королеве, едва-едва ставшей свободной женщиной, но еще не съехавшей из замка.

   К слову, об этом Вилдэр упрямо молчал. Да я и не спрашивала. Все равно идти было некуда, делать нечего. Правда, была мысль вернуться в общую спальню, но ту еще реконструировали и девчонки жили, где придется. Близняшек внезапно сосватали замуж и Идгард тихо бесился, глядя на счастливую Луириэль. О том, что она ему вдруг понравилась, все мы догадали сразу. Видимо, все кроме Астрид и Вилдэра.

   Астрид гнева на милость не сменила, обида в ней жила глубоко. Так что я довольствовалась если не оскорблениями, то презрительным молчанием, которое, впрочем, совершенно не напрягало.

   Сольвейг так и оставалась моей лучшей подругой, Гуннульв – верным другом, а из остальных ко мне заходил только Идгард. Мы с ним сдружились: вместе читали, гуляли по саду, плавали в купальне (я приноровилась плавать в рубашке и вполне неплохо подтянула свои навыки пловчихи, ибо Идгард плавал мастерски). Наследник волновался обо мне и постоянно пытался то накормить, то развеселить.

   – Привет! – радостно возвестил Идгард в пять часов утра, когда я еще мирно спала и половина замка занималась тем же. – Я придумал, чего мы сегодня будем делать?

   – Убивать людей в виду крайней степени недосыпа? – пробурчала я, вылезая из-под одеяла.

   Наследник отмахнулся.

   – Я хочу устроить пикник на горячих источниках. Возьмем тебя, Сольвейг, Гуннульв, Луириэль и хорошо проведем время!

   – А может, ты позовешь только Луи? Пообщаетесь там, потеснее, чтоб замуж не отдали и все.

   – Кто ж меня с чужой невестой пустит незнамо куда? – удивился Идгард. – Потому и прошу.

   – То есть, мы с Сольвейг должны на стреме стоять? Или свечку держать?

   Идгард умоляюще на меня посмотрел.

   – Я только с ней поговорю, больше ничего! Пожалуйста!

   Так я оказалась в пещере, куда меня возил Вилдэр. Сольвейг, к сожалению, поехать не смогла: приболела. Гуннульв резвился неподалеку в сугробах, Идгард с Луи ушли купаться, а я осталась снаружи и наслаждалась весенним солнцем.

   – И не боишься вновь заболеть? – я чуть не упала с камня, на котором сидела, услышав голос Вилдэра.

   – Нет, я м-м-м...отдыхаю. Мы с Идгардом гуляли и...

   – Устали, – закончил мужчина.

   – Что-то типа того.

   – Он в пещере?

   – Да, купаться ушел.

   – Отлично. Мне нужно с ним поговорить, Сольвейг сказала, что вы уехали сюда.

   Я вскочила и загородила дорогу.

   – Не надо!

   Вилдэр подозрительно на меня посмотрел.

   – Почему?

   – Он...м-м-м...просил его не беспокоить. Ему надо побыть одному, все дела.

   Едва из пещеры раздался заливистый смех Луи, я покраснела и осеклась.

   – Одному? – многозначительно посмотрел на меня Вилдэр. – То есть, это он смеется?

   Я сердито глянула на бывшего мужа.

   – Если я скажу "да", вы мне поверите?

   – Разумеется, нет, – меня отодвинули от прохода.

   Спустя минут десять из пещеры выскочила Луи, глаза которой были на мокром месте, следом за ней вышли Вилдэр и злой как черт Идгард, обнаженный до пояса и явно оторванный от захватывающего процесса соблазнения любимой.

   "Ух ты! – восхитился Гуннульв. – Сейчас будет море крови!".

   – Ну? – спокойно спросил Вилдэр, взирая на сына.

   – Отец, вы меня потревожили, – флегматично отозвался Идгард. – Что-то срочное?

   – Эта девушка чужая невеста, Идгард. Что ты делал с ней в пещере, и почему ко мне прибегает ее жених, говоря, что ты увез несчастную в неизвестном направлении.

   Да уж, если Луириэль и была несчастной, то явно до появления Вилдэра.

   – Может, стоит отменить помолвку? – робко подала голос я, понимая, что сама Луи о таком и не заикнется.

   – Может, помолчишь? – в голосе Вилдэра послышалось такое раздражение, что я невольно вздрогнула и отшатнулась.

   – А может, ты прекратишь на нее бросаться?! – возмутился Идгард. – Чего ты ко мне привязался? Между прочим, Луи пока что еще моя рабыня, что хочу, то и делаю. Тем более, отличный пример перед глазами.

   Вилдэр глубоко вздохнул.

   – Даю тебе выбор, сын. Либо ты сейчас даешь согласие жениться на эльфийке, либо она немедленно выходит замуж за своего жениха. Выбирай.

   – Конечно, жениться, – усмехнулся Идгард. – Тем более я всегда могу выбросить ее, как надоест, не так ли, папа?

   "Ой! – вякнул Гуннульв, когда Вилдэр с размаху съездил по физиономии сына".

   "Ой! – вякнул он повторно, когда смачная пощечина моего авторства еще больше разъярила мужчину".

   Вилдэр посмотрел на меня тяжелым взглядом.

   – Вы, двое, – скомандовал он сыну, – езжайте в замок. А ты, – он повернулся ко мне, – иди в пещеры.

   – Не пойду! – я вырвала руку из жесткого захвата.

   – Пойдешь!

   Вилдэр весьма неласково пихнул меня в сторону входа в пещеры и что-то тихо сказал Идгарду.

   – Анна, тебе нужна помощь? – спросил наследник.

   – Нет, – вздохнула я. – Поезжай.

   Едва лошадь скрылась из виду, Вилдэр повернулся ко мне.

   – Что из моих слов тебе было непонятно?

   Я круто развернулась и направилась в пещеру. Уселась напротив источника в ожидании мужчины.

   – Если ты думаешь, что можно на меня орать и не получить в челюсть, то ты ошибаешься, – изрекла я, краем глаза замечая, как Вилдэр раздевается.

   – Ты меня совсем не боишься?

   – А стоит?

   – Пожалуй, да.

   Он нырнул в воду, подняв фонтан брызг. Потом выплыл и поманил меня к себе.

   – Ну, уж нет! – я отошла подальше. – Без меня. В моих планах купания не было. И не появилось оно и сейчас.

   Я просто почувствовала, как лечу в теплую воду. Падение было абсолютно неожиданным: я вскрикнула и хлебнула воды. Меня почти сразу же подхватили на руки и вытащили наружу, но я все равно пару раз дернулась от испуга.

   – Никогда не перечь мне, ни при каких обстоятельствах.

   И это вместо извинений! От возмущения я даже слова ругательные забыла.

   – Слушай, ты!

   – Вы, – поправил меня Вилдэр, откровенно издеваясь.

   – Да пошел ты...Знаешь, нет никого желания с тобой разговаривать. Я хочу уехать.

   – И куда ты поедешь?

   – Не беспокойся, найду, – буркнула я. – Но в одном месте с тобой находиться не желаю!

   – Что с тобой происходит?

   – Что происходит?! – я сорвалась на крик. – Я не знаю, что со мной происходит! Я сдохнуть хочу, ясно?!

   – Тебе устроить? – холодно спросил Вилдэр.

   – Будь добр.

   – Анна, осторожней со словами.

   – Осторожней со словами. Осторожней с действиями. Скажи мне, что из сделанного мной тебя не устраивает? Конкретно только, с развернутым объяснением. Я могу понять, что чувства прошли, я видела это миллион раз, в том числе и у своих родителей. Но я не могу понять, отчего такая агрессия в мою сторону. Ты не видел, что Идгард влюбился в Луи? Сомневаюсь. Тебя бесит, когда тебе перечат? Твои проблемы, раньше не было замечено, чтобы ты вымещал на других свой гнев. Почему именно я становлюсь объектом твоих нападок? Что происходит-то? Ты можешь меня ненавидеть, я могу тебя раздражать, но неужели так сложно меня не трогать? Зачем нужно добавлять мне поводов расстраиваться? Думаешь, у меня их мало? Ты думаешь, что вот я выздоровела и счастлива? А ничего, что недавно погиб человек, который мне искренне помогал? Нет, тебе на это плевать. А ничего, что в девятнадцать лет столкнуться с таким человеком, как Рейбэк – удовольствие ниже среднего. А ничего, что прикончить гигантского волка – не в булочную сходить. Тебе плевать на меня? Прекрасно! Но будь добр, прекрати добавлять мне сюжетов в кошмары, там и без тебя сценариев не меряно!

   Вилдэр растерянно меня отпустил, и я вышла на берег. С платья ручьями текла вода.

   Серебристые бабочки больше не порхали под потолком. Почему – не знаю. Может, на время весны они впадали в спячку?

***

   – Анна!

   Я вскочила на постели и очутилась прямо в чьих-то объятиях. В чьих, спросонья не разобрала. Только что-то пробормотала, дернулась и замерла, когда меня сжали крепче.

   – Что случилось?

   Голос я узнала.

   – Ничего, – буркнула я и еще раз для верности попыталась высвободиться.

   – Я шел мимо, ты плакала.

   – Вот и шел бы дальше. Отпусти меня!

   – Не пущу.

   – Тогда у нас появляется проблема, потому что остаток ночи я так сидеть не собираюсь.

   Как оказалось, проблемой это не было. Меня просто уложили и прижали к себе уже в горизонтальном положении.

   – Что тебе снилось?

   – Переговоры дипломатические.

   – И ты плакала?

   Я пожала плечами.

   – Не удались.

   Вилдэр тихо рассмеялся.

   – Маленькая язва, у кого ты научилась так огрызаться? Сначала все глазки в пол, голосок дрожит, послушная такая. А теперь...

   – Ну, извини. Какая уж есть.

   – Да я не в претензии, я рад, что ты можешь себя защитить.

   Я тяжело вздохнула.

   – Не могу. То есть...я вроде огрызаюсь, веселая вся такая, а сама...не могу.

   Я тихо всхлипнула, отчего объятия стали крепче.

   – Что с тобой, девочка? Почему тебе плохо?

   В голосе, как когда-то, слышалась забота. Настоящая, не формальная.

   – Не знаю я. Не знаю, и все тут. Страшно мне, тяжело, выть хочется.