Текст книги "Подарок богов (СИ)"
Автор книги: Ольга Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Староста покачал головой, сплюнул себе под ноги, досадуя на человеческую глупость, и пошёл вразумлять народ.
До прихода мужа Аскила металась по дому, не находя себе места. К счастью, дочки и думать забыли о недавнем происшествии. Они устроились в углу у печки и как обычно принялись выводить угольками на бересте какие-то знаки. Лариника с серьёзным видом что-то объясняла сестре, а Вилланка то и дело лезла к ней обниматься, будто давно не виделись. И даже про зайца своего не вспомнила ни разу. Игрушка так и осталась лежать в сундуке.
Вернувшаяся чуть позже Илати, только добавила тревог Аскиле. Она рассказала о том, как староста при всех возводил напраслину на Ларинику. Как стращал народ и требовал изгнания её из деревни.
– Вот ведь старый недоумок, – не сдержалась Аскила, – и ведь как всё измыслил, подлец. Значит, решил извести нашу Ларинику, козёл безрогий.
Илати прежде не слышавшая от матери бранных слов, открыла рот от удивления. А гнев Аскилы всё нарастал, вытесняя из сердца тревогу.
– Ну погоди, змей подколодный, и на тебя найдётся управа, – продолжала кипятиться Аскила.
Такой и застал её муж, когда вернулся из леса. Пока шёл с сыновьями по деревне, соседи успели поведать ему о случившемся. Не без труда, конечно, но Валху всё же удалось собрать воедино свидетельства нескольких очевидцев. И так же как Аскила он был искренне возмущён попытками старосты настроить людей против Лариники.
– Ничего у него не выйдет, – басил Валх, поглядывая на жену с беспокойством. – Люди, чай не звери, чтобы безвинное дитё жизни лишать.
Аскила только рукой махнула. Лицо у неё сделалось как неживое.
Дети притихли, муж тяжело вздохнул, готовясь высказать вслух то, что решил ещё там, за порогом.
– Коли так случится, что все повернут против нас, уйдём из деревни. Всё лучше, чем с нелюдями жить.
Илати всхлипнула и уткнулась в плечо матери. У неё то вся жизнь могла рухнуть в одночасье. Кто знает, согласится ли Тимат отправиться вместе с ними? Захочет ли ради неё оставить обжитые места?
Лариника делала вид, что увлечена игрой с Вилланой и вовсе не прислушивается к разговору родителей, а сама с ужасом представляла возможные последствия вызванного страхом человеческого безумия. Для их семьи такое добром не кончится, это точно.
Оставаться в деревне было опасно, но и решение отца ей не нравилось, хотя бы потому, что идти им было некуда. Разве сможет Валх с одной рукой отстроить для них новый дом? В лучшем случае, станут ютиться в землянке. Нет, о таком даже думать не хочется. Должен быть другой выход. Но в голову, как назло, ничего не приходило.
В доме охотника воцарилось уныние. Даже шумные обычно мальчишки притихли, оглушённые словами отца.
Тягостную тишину разрушил громкий стук в ворота.
Аскила встрепенулась, тыльной стороной ладони отирая непрошенные слёзы. Вспомнила наконец о намерении Ватаура зайти к ним в гости для важного разговора. О чём не замедлила сообщить Валху.
Все разом засуетились. Аскила принялась накрывать на стол, Илати стала ей помогать. Мальчишек мать послала в погреб за снедью, а младшим девочкам велела перебраться в свою комнату, чтобы не мешать взрослому разговору.
Валх лично отправился встречать нежданного визитёра, прикидывая в уме, зачем тот явился. После сегодняшних событий этот визит не сулил их семье ничего хорошего. Однако, законов гостеприимства никто не отменял и Ватаура встретили честь по чести, как дорого гостя.
По заведённому издревле обычаю, серьёзному разговору должна была предшествовать беседа на отвлечённые темы. Однако обе стороны проявили нетерпение и перешли сразу к делу.
Первым начал Ватаур, сходу заявив, что забирает Ларинику к себе.
Аскила встала было на дыбы, но муж её осадил:
– Ступай-ка ты, женщина, присмотри за детьми. Как бы чего не натворили.
И как ни хотелось ей ослушаться, броситься на защиту пусть и приёмной, но ставшей родной дочери, противиться мужу Аскила не посмела. Однако, перед тем как уйти, не удержалась, так сверкнула глазами на гостя, что тот едва квасом не подавился.
– Дочь мы тебе не отдадим, не по-людски это, – сказал Валх, принимая сторону жены.
У притаившейся за занавеской Аскилы отлегло от сердца. Однако слова Ватаура заставили её вновь заволноваться.
– Лариника не ваша дочь. Она вообще не человек. И ей нужна помощь.
– Я свою дочь в обиду не дам, – Валх выделил голосом слово «свою». Он хотел ещё что-то сказать, но Ватаур не дал ему договорить.
– Ты, верно, не понял меня, охотник, – воскликнул он раздражённо, – повторяю, Лариника – не человек. Она из расы хасуров и действительно представляет опасность для всей деревни, если только не научится управлять своим даром. Сегодня лишь чудом удалось избежать жертв. Будешь упорствовать и однажды пожалеешь об этом. Ответь мне, готов ли ты взять на себя ответственность за гибель многих людей?
Валх поражённо молчал. Аскила тихо плакала за занавеской.
Ватаур дал им время прийти в себя. Эти люди вызывали у него симпатию. Ларинике определённо повезло с приёмными родителями. Будет непросто забрать её из семьи, но дольше тянуть нельзя. Неконтролируемые всплески силы – вещь опасная и непредсказуемая. В первую очередь для тех, кто будет находиться с ней рядом. Девочка показалась Ватауру достаточно разумной, чтобы понять это и как должное принять его решение.
Так и вышло. Лариника сама вышла к нему и не по-детски серьёзно заявила:
– Я пойду с вами, но с одним условием.
Ватаур вопросительно выгнул бровь, и Лариника продолжила: – Вы не станете препятствовать моему общению с семьёй.
Даже седовласого хасура удивили слова шестилетнего ребёнка. Прочие же застыли в немом изумлении. Все, кроме Вилланы, у которой злой дядька опять собирался отнять сестру.
В общем, истерика в доме Валха всё же случилась, но успокаивать пришлось совсем не ту дочь, которой предстояло покинуть семью.
Глава 5
Ватаур полагал, что давно вышел из того возраста, когда эмоции преобладают над разумом, а любые мало-мальски значимые поступки продиктованы велением сердца. Оказалось, он всё ещё способен на безумства. Сложно найти более подходящее определение его действиям.
Единственное, что он сделал правильно – это забрал Ларинику из приёмной семьи. Далее Ватаур должен был передать малышку гессе Кордиане, поручив главе рода заботу о ребёнке. Вероятно, он так бы и поступил, не появись у него время на раздумья. В силу независящих от него обстоятельств, решение вопроса откладывалось на несколько часов и Ватаур принялся размышлять. И чем дольше он думал, тем больше ему не нравилось происходящее.
Как-то сами собой в памяти всплыли воспоминания шестилетней давности, когда в его дом прибежал взволнованный мальчишка и поведал странную историю о принесённом рекой младенце. Тогда Ватаур не принял значения этому эпизоду. Он выдал парню требуемое зелье и выбросил эту историю из головы.
Теперь Ватаур, конечно же, сожалел о своей безучастности. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что младенец не просто так угодил в реку. От девчонки явно пытались избавиться, причём очень грамотно. Вода, как никакая другая стихия умеет уничтожать следы. У Лариники не было ни единого шанса на спасение, и всё-таки она выжила, не смотря ни на что.
Естественно, встал вопрос: не попытается ли этот кто-то довести начатое до конца, как только Лариника вновь окажется в зоне его внимания?
Ответ, по мнению Ватаура, был очевиден, как и то, что кроме него, малышке не на кого рассчитывать. Он её единственная надежда. И пусть Ватаур понимал, что не сможет обучить Ларинику всему необходимому, ведь некоторые знания были доступны только женщинам их расы, но преподать основы самоконтроля по силам даже ему. А большего пока и не требуется. Ни к чему вкладывать в руки ребёнка смертельно опасное оружие. Пусть сначала научится ответственности и сдержанности, это главное.
* * *
Проблемы начались сразу, как только Ватаур с Лариникой переступили порог его дома. Выяснилось, что малышке попросту негде спать. Об этом новоявленный опекун как-то не подумал, не до того ему было.
Осмотрев своё будущее жилище и убедившись в отсутствии самого необходимого, Лариника посмотрела на него с таким укором, что Ватауру стало не по себе. Будто он не взрослый мужчина с немалым жизненным опытом, а нашкодивший мальчишка, бездарно проваливший первое в жизни ответственное задание. Давненько ему не приходилось смущаться, а тем более краснеть, да к тому же перед какой-то там пигалицей.
К счастью, приёмные родители Лариники не пустили дело на самотёк. Они не успокоились, пока не устроили дочь, как надо.
В доме Ватаура сразу стало шумно и тесно от гостей. И самое ужасное, он не мог выставить их за порог, потому что поклялся терпеть многочисленных родственников Лариники, даже в ущерб собственному спокойствию. А те словно задались целью испытать на прочность его терпение.
Мелкая воинственная капризуля с тёмными волосами так и вовсе решила обосноваться у него в доме. Родителям удалось унести её только после того, как она уснула.
Наконец в доме Ватаура наступила благословенная тишина. Слышалось лишь тихое посапывание Лариники. У малышки выдался нелёгкий день. И завтрашний будет не легче. Ей предстоит узнать о себе много нового. Понять, что она не человек, почувствовать свою принадлежность к древней могущественной расе хасуров, чтобы в конце концов обрести свой путь в этой жизни.
Ватаур не сразу обратил внимание на разбросанные возле лежанки Лариники кусочки бересты. А когда принялся их собирать, то случайно зацепился взглядом за детские каракули. И неожиданно для себя осознал, что видит перед собой не что иное, как письмена. Определённо, в этих палочках и закорючках имелся какой-то, пока неведомый ему, смысл.
Какое-то время Ватаур сидел, поражённый своим открытием. Пока он старательно отгораживался от общения с внешним миром, люди, оказывается, изобрели свою письменность. И, судя по всему, немало в этом преуспели, раз уж взялись обучать грамоте даже малолетних детей.
Эта новость имела все шансы стать сенсацией среди учёных, занимающихся наблюдением за развитием человеческого общества, если только о ней не стало известно ранее. Всё же шесть лет, проведённых Ватауром в добровольном изгнании, срок немалый. Пора было кончать со своим затворничеством. К тому же у него появился серьёзный повод наведаться в родовое гнездо. Но случится это не раньше, чем Лариника научится контролировать свою силу.
Ватаур собирался в целях безопасности выдавать её за мальчишку, а это значило, что малышке придётся быть очень осторожной и максимально сдержанной при посторонних, чтобы не выдать себя раньше времени, пока угроза её жизни не будет устранена полностью.
– Закрой глаза, расслабься, дыши ровно и глубоко.
Голос Ватаура звучал приглушённо. Лариника постаралась выполнить все его указания, но сопение Вилланы, пристроившейся по соседству, сильно отвлекало, не давая погрузиться в свои ощущения.
Оставалось набраться терпения и ждать, пока сестрёнку окончательно сморит сон. Тогда можно будет полностью отдаться любимому занятию. В эти моменты Лариника чувствовала себя особенной. Сначала по телу прокатывалось тепло, наполняя душу радостным ожиданием. Постепенно эмоции нарастали, обретая небывалые яркость и чистоту. После появлялось слабое покалывание в кончиках пальцев, а в районе солнечного сплетения образовывался тугой комок силы, от которого всё дрожало и пело внутри.
Задача Лариники состояла в том, чтобы удержать эту силу в себе, не позволить ей выплеснуться наружу. И девочке это легко удавалось. Втайне она даже гордилась собой, стараясь не обращать внимания на Ватаура. Проще было списать его вечно хмурый вид на дурной характер, чем пытаться докопаться до истины.
Поначалу Лариника пыталась принять тот факт, что она не человек, но вскоре бросила эту затею, решив не забивать себе голову подобной ерундой. Она ничем не отличалась от людей, кроме некоторых суперспособностей, которые в последнее время почти не проявлялись. Отношение родных к ней тоже не изменилось. Кажется, они решили, что Ватаур сильно заблуждается на её счёт. В их понимании, хасуры – это что-то возвышенное и далёкое от реальности, и их приёмная дочь никак не может принадлежать к расе небожителей. Просто потому, что ничто человеческое ей не чуждо. Уж Аскила то знала это наверняка.
В общем, всё шло почти как обычно, за исключением того, что теперь Лариника жила в доме Ватаура, а Аскиле приходилось готовить на две семьи, потому что Виллана категорически отказывалась оставлять Ларинику одну. Довольно часто, заигравшись, она оставалась ночевать у сестры. В этом отношении для неё мало что изменилось.
Несколько недель Ватаур уводил девочек в лес, подальше от деревни. И там учил Ларинику медитировать. Присутствие Вилланы, как ни странно, сыграло в их занятиях положительную роль. Лариника оставалась спокойной, если рядом была сестра. И волновалась, если та пропадала из виду.
В деревне тоже всё успокоилось. Правда Ватауру пришлось применить внушение к главному зачинщику беспорядков – местному старосте. Это стоило хасуру головной боли, но зато после этого можно было не ждать удара в спину.
Люди так и вовсе решили, что Ватаур готовит из девочек лекарок и отнеслись к этому весьма благосклонно.
А Ватаур действительно понемногу знакомил малышек с целебными свойствами трав. И даже выделил им стопку писчей бумаги, которую делал сам, чтобы они могли записывать некоторые рецепты.
Лариника очень заинтересовалась техникой изготовления бумаги, и Ватаур обещал открыть ей этот секрет в обмен на обучение местной грамоте.
После его предложения малышка долго и заразительно смеялась. А потом объяснила, что придумала всё сама: и алфавит, и правила чтения и письма. Так что вряд ли их обмен можно назвать по-настоящему честным.
Ватаур был сильно удивлён, и он удивился ещё больше, когда Лариника показала ему странную цифровую систему, делающую процесс выполнения математических действий невероятно простым и удобным.
И тут перед Ватауром встала непростая дилемма. С одной стороны, как хасур он давал клятву не делиться имеющимися у них знаниями с людьми, а с другой – Лариника такой клятвы не давала и, значит, вольна поступать так, как сочтёт нужным. И всё же он попытался объяснить девочке обоснованность этого запрета.
– Ты должна понять, что мы не можем вмешиваться в развитие человеческого общества. Это может привести к катастрофе. Тебе кажется, что ты совершаешь благое дело, а на самом деле это то же самое, что вложить в руки ребёнка остро отточенный нож. Существует небольшая вероятность, что малыш не поранится в первый же момент, но я бы на это не рассчитывал.
Лариника слушала Ватаура и в чём-то с ним соглашалась. Не стоит давать людям оружие и технологии, которые они не в состоянии понять. Но чем им может навредить простая бумага или умение запечатлевать на ней слова и мысли?
Наставник и ученица спорили долго, до хрипоты. Лариника оказалась на редкость упряма. Впрочем, у Ватаура характер был не лучше. И вряд ли бы им удалось до чего-то договориться, если бы сам Ватаур не думал точно так же, как Лариника. Вот только до встречи с этой странной малышкой у него не было ни единого шанса обойти запрет. Клятвопреступники умирали долгой и мучительной смертью. Зато теперь перед ним разворачивались такие перспективы, что захватывало дух.
Как только новая жизнь обрела подобие размеренности, Лариника решила, что пора налаживать отношения с местной ребятнёй. Затея обучить деревенских мальчишек и девчонок грамоте всё ещё ожидала своей реализации.
Лариника долго думала, как бы подступиться к разновозрастной детворе и не знала. Для начала детей надо было чем-то увлечь. Она принялась вспоминать игры своего детства, потом вспомнила дочь, друзей и начавшую было налаживаться жизнь. Загрустила, даже тайком всплакнула, печалясь о прошлом.
От затяжной депрессии Ларинику спасла Виллана.
Шустрая и смышлёная девочка успевала везде. Пока Лариника под неусыпным контролем Ватаура изучала язык хасуров и предавалась горестным воспоминаниям, её сестрёнка отправлялась на поиски приключений. У неё это называлось «пойду проведаю маму».
По дороге домой Виллана знакомилась с детьми и часто забывала, куда направлялась изначально. К реке она больше не подходила, а другой опасности в деревне для неё не было. Зато вдоль заборов росли чудесные цветы, из которых можно было плести красивые венки, а чтобы не проводить время в молчании, Виллана начинала рассказывать подружкам те занимательные истории, которые придумывала для неё Лариника.
К чести Вилланы, она никогда не приписывала себе авторство. Напротив всегда подчёркивала, какая у неё замечательная сестра. И часто напоминала, что обязана Ларинике жизнью. Дети ей завидовали и всё настойчивее намекали, что не против подружиться с Лариникой.
Виллана упорствовала, понимая, что как только появится Лариника, ей придётся отойти в тень. Так что она, как могла, отговаривалась, продолжая наслаждаться всеобщим вниманием. И всё же настал тот день, когда истории закончились, а дети просили ещё, и тогда Виллане ничего не оставалось, как обратиться к сестре за помощью.
А дальше всё сложилось само собой. Как и ожидала Лариника, дети оказались очень восприимчивы ко всему новому и необычному. Они впитывали знания, как губка. С удовольствием разучивали стихи и песни. Всего через месяц знали все буквы алфавита, а самые способные даже пытались читать по слогам.
К слову, опасения Вилланы оказались напрасными, её положение заводилы и души компании с появлением Лариники только упрочилось. Ведь она уже умела читать и писать и в отсутствие сестры с большим удовольствием примеряла на себя роль наставницы.
Лето перевалило за середину. Наступила ягодная пора. В один из дней Аскила вручила дочерям по лукошку и отправила их за малиной.
Разумеется, они пошли не одни, а ринулись в лес шумной ватагой, распугав лесное зверьё.
Спелые сочные ягоды так и просились в рот. Первым делом дети наелись до отвала, а после уж принялись наполнять лукошки. Малинник был огромный и до ужаса непролазный. Старшие девочки предупредили младших не слишком увлекаться, далеко не расходиться и чаще поглядывать по сторонам, чтобы избежать столкновения со змеями. А вот о главной опасности поведать забыли или побоялись неосторожным словом накликать беду. Только это не уберегло детей от нежеланной встречи.
Так уж случилось, что Лариника с сестрой оказались в стороне ото всех. Виллана весело щебетала, размахивая плетёной корзинкой, ягод в ней было всего-то с горсточку, остальные проказница отправляла прямиком в рот, отвечая задорной улыбкой на подначки сестры, у которой лукошко оказалось наполненным до середины.
Лариника смотрела на неунывающую Виллану и улыбалась, чувствуя, как в душе разливается тепло, прогоняя недавние печали. И словно вторя её настроению, высоко в небе ярко светило солнце.
Холодный порыв ветра заставил Ларинику поёжиться.
«Откуда бы ему взяться в эту пору?», – подумала девочка и огляделась по сторонам. Чёрный мохнатый загривок лесного хозяина она увидела сразу. Медведь лакомился сладкой ягодой на другом конце малинника, оттого сестрички и не заметили его сразу. У них ещё был шанс покинуть опасное место по-тихому, но тут Виллана запела свою любимую песню чистым высоким голоском, чем и привлекла внимание зверя.
Тихое урчание, едва различимое за птичьим щебетом, немедленно переросло в утробный рык. Дети в один миг побросали лукошки и, не помня себя от страха, помчались в деревню. Лариника схватила сестру за руку и потащила её за собой, хоть и понимала, что от медведя им не убежать. А тут ещё застигнутая врасплох Виллана принялась упираться. Но потом и она услышала рёв зверя за спиной, сопровождаемый хрустом сухих веток малины, и припустила вперёд Лариники. Впрочем, руку сестры она так и не отпустила. А когда Лариника споткнулась о выступающий корень и упала в траву, Виллана тоже остановилась, даже не помышляя о бегстве.
Драгоценные мгновенья, отведённые на спасение, оказались утраченными безвозвратно. Да и были ли они у сестёр? Перед лицом неизбежного не стоило себя обманывать. И Виллана, и Лариника точно знали, что у них нет ни единого шанса остаться в живых после встречи с хозяином леса.
Лариника, поняв, что сестра осталась с ней рядом, живо перевернулась с живота на спину, а потом также быстро вскочила на ноги, чтобы встретить опасность лицом к лицу. Налитые кровью глаза зверя не сулили пощады. Медведь быстро приближался. В душе Лариники вскипел такой гнев, что она невольно подалась вперёд, выплёскивая наружу всю свою ярость.
Виллана напротив, отступила назад. Её любимая сестра сейчас вовсе не казалась ей хрупкой тростинкой. Она бесстрашно смотрела в глаза зверя, и тот вдруг остановился, попятился назад и заскулил, как побитый щенок. А потом припал на пузо, да так и пополз к Ларинике, продолжая скулить и просительно заглядывать ей в глаза. Виллана видела, как расслабились плечи сестры, как она смело протянула к медведю руку и коснулась ладонью его загривка.
В это было трудно поверить, но матёрый хищник вдруг сделался ласковым и ручным, как домовый кот. Лариника трепала его по холке, а он, окончательно разомлевший от ласки, взял и перевернулся кверху пузом, демонстрируя полное и безоговорочное доверие странному человеческому детёнышу, который оказался ему не по зубам.
Прислонившись спиной к дереву, Виллана некоторое время наблюдала за этой картиной, но вскоре бездействие ей надоело. Врождённая неусидчивость придала девочке смелости. И вскоре сестрички уже в четыре руки наглаживали лесного хозяина, весело смеясь и переговариваясь друг с другом.
* * *
Возвращаясь в деревню, Лариника с Вилланой решали, как поведать родителям о встрече с лесным зверем. Обе девочки понимали, что умолчать о случившемся не получится, у происшествия оказалось слишком много свидетелей, скоро вся деревня будет гудеть, как растревоженный улей. Вряд ли родители обрадуются известию о том, что едва не лишились обеих дочерей. Отец станет корить мать, та будет винить себя и в доме начнётся разлад.
Можно, конечно, не говорить всей правды. Пусть мать с отцом думают, что они убежали вместе со всеми.
Девочки понимали, что только чудо спасло их от гибели. Ещё бы придумать, что делать с ручным медведем. Впрочем, Лариника не обманывалась, она была уверена, что для всех остальных зверь по-прежнему опасен.
– Можно приказать медведю не нападать на людей, – внесла очередное предложение Виллана, наверное десятое по счёту.
На что Лариника ей ответила:
– Приказать то я могу, да разве ж он послушает? Пойми, Виллана, природу зверя не изменить. Если меня не будет рядом, он снова начнёт убивать.
– Тогда просто уведи его отсюда подальше, – Виллана внесла ещё одно, как ей казалось весьма дельное предложение.
– Ну да, а как только я уйду, медведь опять вернётся. Нет, этот вариант тоже не годится, – покачала головой Лариника. – Надо посоветоваться с Ватауром. Он знает много такого, о чём я могу только догадываться.
Виллана слушала сестру с интересом и согласно кивала головой. Ватаур был единственным, кому удавалось приструнить эту егозу. Его слово значило для неё очень много. Может быть, даже больше, чем слово родного отца. Идея Лариники явно пришлась Виллане по душе.
– Тогда идём скорее к нему, – поторопила она сестру и первой побежала к дому всеведущего наставника.
Ватаур новостям не обрадовался, но ругаться не стал, не смотря на то, что Лариника нарушила его строгий запрет на использование силы. Ситуация и впрямь была критической, ведь речь шла о жизни и смерти, тут уж не до соблюдения установленных правил.
– Не думайте больше об этом, я сам со всем разберусь, – успокоил малышек хасур.
Виллана воспряла духом, так велика была её вера в Ватаура. Вряд ли она догадывалась, чем закончится для медведя встреча с опытным охотником, однако Лариника не обманывалась на этот счёт. Да и деревенские мужики наверняка приложат все силы для того, чтобы избавиться от опасного соседства.
Постаравшись скрыть вздох облегчения, Лариника обратилась к Ватауру с просьбой утаить от родителей подробности их столкновения с медведем.
– Главное, чтобы вы сами не проговорились, – ухмыльнулся Ватаур, щёлкнув Виллану по носу. Его замечание относилось именно к ней. Лариника всегда была более сдержанной, чем сестра. Виллана же буквально фонтанировала эмоциями и, как правило, выбалтывала всё без остатка, легко забывая об обещании хранить тайну.
К слову, поведение Вилланы не вызывало у Ватаура вопросов. Она ничем не отличалась от сверстников, разве что была чуть более уверена в себе, постоянно ощущая поддержку сестры. А вот Лариника казалась ему слишком взрослой для своего возраста. Он часто ловил себя на том, что во время разговора старается не смотреть в её сторону. Внешний вид девочки сильно диссонировал с её не по-детски взрослыми рассуждениями, вызывая у Ватаура желание рассмеяться.
И в самом деле, было невероятно забавно наблюдать за тем, как шестилетняя кроха рассуждает о серьёзных вещах, высказывает своё мнение по любому вопросу и даже пытается его отстаивать. Но если повернуться к ней вполоборота, да ещё заняться каким-то делом, то можно на какое-то время представить, что беседуешь со взрослой женщиной. И тогда речи Лариники неожиданно обретали смысл, и разговор с ней становился необычайно интересным и даже в какой-то мере познавательным.
К примеру, однажды она спросила его о том, по какой системе производятся расчёты у хасуров. Существует ли некий единый эквивалент стоимости различных товаров, или всё происходит, как у людей, путём натурального обмена.
Откуда только слов таких набралась? Ватаур был уверен, что в человеческом языке слово эквивалент ему ни разу не встречалось. Хорошо хоть удалось практически сразу уловить его смысл, не хотелось выглядеть глупо в глазах шестилетнего ребёнка.
– У хасуров в ходу медные и серебряные монеты. Золотые тоже встречаются, но редко, – ответил он Ларнике, ожидая вопросов по поводу монет. Деревенской девочке просто неоткуда было знать, что это такое.
Однако Лариника кивнула головой, словно ей было всё понятно и без его разъяснений.
– А какое между ними соотношение? – задала она следующий не менее шокирующий вопрос.
Тут уж Ватаур не выдержал и спросил:
– Да откуда тебе всё это известно?
На что Лариника только пожала плечами и оставила его вопрос без ответа.
Так она делала всегда, когда не хотела о чём-то говорить, не стоило и пытаться добиться от неё откровенности. Девочка просто замыкалась в себе или делала вид, что медитирует.
Вот кстати ещё одно новое слово, которым она обозначала их занятия. Определённо, что-то с этим ребёнком было не так. Только что, Ватаур пока так и не понял, но пообещал себе во всём разобраться.
